И стал наш юный царевич в 3\9 царстве править, всякие мудрые дела вершить.

Жили-были старик да старуха.

У них было три сына — два старших умниками слыли, такие предприимчивые да ловкие и, добычливые были. Старшие заносчивые были – чисто командиры, распоряжались, указывали. И ели вкусно. А младшего все недотепой звали.

Младший то обед прогуляет, то ужин, ходит, кругом присматривается: кто гусей кормит, кто колодец чинит, крышу кроет, кто коров пасет, да мало ли дел у людей. И все он в дырявой рубашке ходил, черную корку жевал. И требований никому никаких, все ладно ему. Сердились братья:

— Ему, как дурачку, все равно: он ничего будто не смыслит, все смотрит кругом, а сам ничего не делает!

Вот однажды дошла до их поселения весть: кто построит царю такой корабль, чтоб и по морям ходил и под облаками летал, за того царь свою дочку выдаст, и пол царства уступит.

Само собой, уверенные в себе и своей силе старшие братья решили счастья попытать.

— Отпустите нас, батюшка и матушка! Который-нибудь из нас обязательно царским зятем станет!

Покачала мать головой, дело очень трудное это, но снарядила двух сыновей, напекла им в дорогу пирогов белых, нажарила-наварила курятины да гусятины: — Ступайте, сыночки!

Отправились братья в лес, стали деревья рубить, как умеют, валить да пилить их. Много нарубили-напилили. А что дальше делать — не знают.

Смотрят на эту кучу: Хаос полный, все бревна разные, мощные, толстые, куда там взлететь, по земле-то не передвинуть! Стали они спорить, кто виноват, того и гляди, друг дружке в волосы вцепятся.

А мимо в ту пору старичок шел.

— Не будите лихо, пока спит тихо! - подошел к ним и спрашивает:

- Из-за чего у вас, молодцы, спор да брань? Может, и я вам какое слово на пользу скажу?

Почти с кулаками накинулись оба брата на старичка — слушать его не желают, обругали и прогнали прочь, чтоб не лез не в своё дело. Поругались еще недолго братья, помирились, решили никому ни о чем не сказывать, съели все свои припасы, да и возвратились домой ни с чем...

Как пришли они, младший начал проситься:

— Отпустите, маменька с тятенькой, теперь меня! Жениться цели нет, а Мастерство наработать я попробую.

Мать и отец пытались его отговаривать да удерживать, волками серыми в чаще лесной пугали, да, видимо, не удалось им непреклонную Волю согнуть: дурень знай свое твердит:

— Отпустите - пойду, и не отпустите, все одно - пойду!

Видят мать и отец - с ним не сладишь. Дали ему на дорогу краюху черного хлеба и отправили в Путь да на Промысел.

Взял парень младшой с собой топор да точило, и отправился, куда понимал. Ходил-ходил по лесу, да и высмотрел высоченную сосну: верхушкой в облака эта сосна упирается, а обхватить ее впору только троим.тЕле срубил он эту сосну, повалил, и стал ее от сучьев очищать. Да вот никак! Подошел к нему старичок.

— Здравствуй, мил человек!

— Здравствуй, дедушка!

— На что тебе такое большое дерево, коль смог и срубил?

— А вот, дедушка, царь обещал отблагодарить того, кто ему летучий корабль построит, я и строю. Очень мне эта идея интересной для решения показалась, как корабль из дерева да в воздух поднять!

— А разве ты сможешь такой корабль смастерить? Это дело мудреное, мал ты, пожалуй, один да сам и не сладишь.

— Мудреное не мудреное, а попытаться надо: глядишь, и слажу! Может, ты мне что присоветуешь. Повидал ты на веку разных трудов и умений, Опыт у тебя огромный, да и я кое-что повидал, а как вложить в Дело, не уразумею.

Старичок говорит:

— Ну, коли просишь, слушай: возьми-ка и отеши эту сосну прежде с боков: вот этак! - И дед показал, как надо обтесывать.

Послушался дурень старичка — и быстро и легко обтесал сосну! Гладкая лежит, складная! Обтесывает он, и диву дается: топор так сам и ходит, так и ходит!

А старичок смотрит и ухмыляется, как у юноши все складно да ладно.

— Теперь, - говорит, - обделывай сосну с концов: так и вот этак!

Парень обращенные слова в уши кладет, ни одного совета не пропускает: так и делает.

Закончил он работу, а старичок и говорит:

— Ну, теперь не грех передохнуть да закусить малость.

— Эх, дедушка, вот только и есть, что краюха черствая. А тебя-то чем угостить? Ты небось и не угрызешь угощение мое? - парень огорченно достал корочку.

— А ну-ка, дай сюда свою краюху! - говорит старичок.

Взял Старичок взял ее в руки, подержал, осмотрел, пощупал, да и говорит:

— Не такая уж она черствая! - И подал ее обратно, - Дели.

Взял парень краюху — а она превратилась в мягкий да белый каравай.

Как поели они, старик первый подхватился:

— Ну, теперь станем паруса прилаживать! - И достал из-за пазухи кусок холста. Старичок показывает, советует, парень старается, на совесть все делает! Вот и паруса прилажены.

Старичок Парню и говорит:

- Смастерил ты славный корабль, садись теперь в свой корабль, и лети, куда надобно. Да смотри, помни мой наказ:

делай добро, по пути никому ни в чем не отказывай, помогай,

и сажай в свой корабль всякого встречного!

Тут они и распрощались. Старичок своей дорогой пошел, а Парень наш на летучий корабль сел, паруса расправил, да и взмыл его корабль в небо. Летит чуть ниже облаков ходячих, чуть повыше лесов стоячих.

Летел-летел и видит: лежит на дороге человек - ухом к сырой земле припал и что-то слушает.

Спустился парень и спрашивает:

— Здорово, дядюшка! Что это ты делаешь?

— Слушаю я, что на том конце земли делается.

— Экой, какой слух отменный! А что же там делается, дядюшка?

— Поют-заливаются там пташки голосистые, одна другой лучше! Я и тебя слышал, как воздух звенит за кораблем. Только вот со слухом своим я никому не нужен стал.

— Садись ко мне на корабль, - предложил юноша, - полетим вместе.

Слухало мигом запрыгнул в невиданный корабль, и они полетели дальше.

Летели-летели, и видят — прыгает по дороге человек на одной ноге, а другая нога к уху привязана.

— Здорово, дядюшка! Что это ты на одной ноге скачешь?

— Здорово, молодец! Да если я другую ногу отвяжу, так за три шага весь мир честной перешагну! Мера моя такая, но старая эта мера стала, теперь при таком умении никому я не нужен.

— Какой ты быстрый! Не горюй, садись к нам.

Скороход взобрался на корабль, и полетели они дальше.

Много ли пролетели, мало ли, глядь — стоит человек с ружьем, и непонятно, во что целится -неведомо, ни зверя, ни птицы не видно.

— Здорово, дядюшка! В кого это ты целишься, никого вокруг.

— Целюсь я в тетерку, что сидит на дереве верст за тысячу отсюда. Да я и не стану близко стрелять. Вот дальняя стрельба, та по мне. Только достать подстреленное не смогу: далеко очень. Никчёмен я и мое умение, а привычка осталась.

— Садись с нами, полетим вместе!

Обрадовался Стреляло, и полетели все они дальше.

Летели они, летели и видят: идет еще человек, несет за спиною большущий мешок, и похоже, хлеба.

— Здорово, дядюшка! Куда идешь?

— Иду добывать хлеба себе на обед.

— Так у тебя и так полон мешок!

— Что тут! Этот хлеб мне на раз проглотить. А чтобы досыта наесться, мне надобно много раз по столько! Приучили, чтоб много было, да и сам привык, теперь страдаю, а поделать ничего не могу, воли не хватает. Трудно стало прожить, бросили меня.

— Садись к нам в корабль, авось, прокормимся.

Сел и Объедало на корабль. Над лесами летят, над полями летят, над реками летят, над селами да деревнями летят.

Глядь: ходит человек возле большого озера, головой качает, рыдает.

— Здорово, дядюшка! Что приключилось?

— Пить хочется, ищу, где бы напиться.

— Да перед тобой целое озеро. Пей да пей!

— Да этой воды мне всего на один глоточек станет, и озеро пересохнет, и я не напьюсь. Как же все живое без влаги оставить! Погибнет все.

— Не горюй, найдем для тебя воду, где и попьешь, и не навредишь. Садись с нами на корабль!

Опивало сел в корабль, и полетели они дальше.

Летят они и видят: идет человек в лес, а за плечами у него вязанка хвороста. Рассмеялись они, и решили спросить:

— Здорово, дядюшка! Скажи: зачем ты в лес хворост тащишь?

— А, это мой секрет! Не простой этот хворост. Много хвороста в лесу, а такого нету! Секрет мой такой: стоит разбросать его в жаркое лето — и станет враз холодно: снег выпадет, мороз затрещит. Вот, иду проверить, а то завалялась у меня эта вязанка, с места на место перекладываю, и выкинуть жалко. Ценность для меня она, жалко. Живу, как сторож, на людях не бываю.

— Садись, дядюшка, с нами будет весело!

Холодило взобрался на корабль со своим кулем, и все полетели дальше.

Летели-летели, да и прилетели к царскому двору.

Царь в ту пору за обедом сидел. Увидел он летучий корабль и послал своих слуг:

— Ступайте спросите: кто на том корабле прилетел: какие заморские царевичи-королевичи, если туповатые, можно ли у них корабль даром отжать, а их гнать взашей.

Слуги подбежали к кораблю и видят — сидят на корабле простые мужики.

Воротились и доложили царю:

— Так и так! Нет на корабле ни одного царевича, нет ни одного королевича, а все мужики простые.

- На что же они рассчитывали!! – возмутился царь. – Да и за мужика простого дочку выдавать зазорно. Надобно от таких женихов избавиться.

— Что нам теперь делать, как быть?

Придворные и присоветовали:

— Надо жениху задавать разные трудные задачи, он их и не разгадает. Тогда мы ему от ворот поворот и покажем!

Обрадовался царь, послал слуг к кораблю с таким приказом:

— Пусть жених достанет нам, пока наш царский обед не кончится, живой и мертвой воды!

Задумался Юноша:

— Что же я теперь делать буду? Да я и за весь свой век не найду такой воды.

— А я на что? — говорит Скороход. — Мигом за тебя справлюсь.

Отвязал он ногу от уха и побежал за тридевять земель в тридесятое царство. Набрал два кувшина воды: живой и мертвой, да и прилег в тени: успеваю, кажись. Присел, да и задремал...

Царский обед к концу подходит, а Скорохода нет как нет.

Загоревали все на летучем корабле — не знают, что и делать. Слухало приник ухом к сырой земле, прислушался и говорит:

— Экой сонливый! Спит себе, храпит вовсю!

— А вот я его сейчас разбужу! — говорит Стреляло.

Схватил он свое ружье, прицелился и выстрелил точно в дуб, под которым Скороход спал. Посыпались с дуба желуди — прямо на голову Скороходу, тот спохватился: - Батюшки, да, никак, я заснул! Доброго человека подвел!

Вскочил он и в ту же минуту принес кувшины с водой:

— Получайте!

Встал разозленный царь из-за стола, глянул на кувшины и говорит:

— А может, эта вода не настоящая вовсе?

И велел он «Поймать петуха! оторвать ему голову и спрыснуть мертвой водой!».

Смотрят, а голова петухова вмиг приросла. Спрыснули живой водой — петух на ноги вскочил, крыльями захлопал, заКу-ка-рекал.

Досадно царю.

— Ну, - говорит, - эту мою задачу ты выполнил. Задам теперь другую! Коли ты такой ловкий, угощайся: и подает на стол съесть за один присест двенадцать быков жареных да хлебов в сорока печах испеченых!

Опечалился Парень, говорит своим товарищам:

— Да нам и одного хлеба за целый день не съесть!

— А я на что? - говорит Объедало. - Я здесь и один управлюсь. Еще мало будет! - Объедало как давай все поедать - все возы быстро опустели.

— Давайте еще! – кричит - Почему мало припасли? Еле его друзья успокоили.

А царь злится, что ничего сделать не может.

— Теперь, - говорит он, - новый вам наказ: чтобы выпить было зараз сорок бочек пива, каждая бочка по сорок ведер, да не захмелеть!

— Эка печаль! – шепчет другу Опивало. - Да я один все у них пиво выпью, еще мало будет!

Прикатили сорок бочек, а Опивало как глотнет - ведро и пусто.

— Что это вы мне ведрами подносите? - говорит - Этак мы целый день проканителимся! Снова пить захочется. Поднял он бочку да и опорожнил ее зараз. Поднял другую бочку — и та пустая откатилась. Так все сорок бочек и осушил.

— Нет ли, - спрашивает у подданных царя - еще пивца? Не промочил горло!

Видит царь: подданные попятились от таких гостей, ничем нельзя их взять. Решил царь погубить его хитростью.

— Ладно, — говорит, — уговор был дочку замуж выдать. Выдам за тебя, готовься к венцу! Только перед свадьбой сходи в баню, вымойся-выпарься хорошенько.

А сам приказал топить баню чугунную, докрасна раскалить. И вот уже огнем-жаром от нее пышет, не подойти.

— Ого, тут я и пригожусь тебе, мил человек, - молвил Холодило, - с тобой пойду!

Побежал он к царю, и спрашивает:

— Дозвольте мне с женихом в баню сходить, веничком постегать, я ему и соломки подстелю, чтобы он пятки не испачкал!

А Царю что, только руки потер: быстрее сгорят в соломе-то!

Привели обоих в баню, да и заперли, чтоб не выскочить было.

Холодило разбросал в бане солому - и стало холодно, иней кругом, в чугунах вода замерзла.

Стали вскоре друзья замерзать, начали стучать в дверь, чтоб их открыли.

Не спеша отворили слуги дверь, да так и онемели: жених то жив-здоров! А Баня ледяная!

— Эх, вы, да в вашей бане не париться, а разве на салазках кататься! - смеются гости.

Побежали слуги к царю, доложили, так мол и так, и никак!

Заметался царь: - как от гостя избавиться, как бы слово своё не держать!

А девица - царская дочь не проста была, да любознательна, тихонько пробиралась все дни на корабль летучий в отсутсвии гостей, да так он ей понравился, что и уходить не хотелось.

Решила она служанкой прикинуться, пиво-кушанья принести на корабль, гостей порасспрашивать, кто они, откуда прилетели, что за царскими хоромами в миру делается, чем люди промышляют, что с корабля видно.

Пришла она вечерком, рассмотрела всю честную компанию, узнала про умения и способности их невиданные, послушала, как Юноша корабль строил, и очень ей захотелось мир посмотреть, делам поучиться, и новой стать.

Вот поужинали, выпили немного вина, гости расхвастались - раздухарились, да так развеселились, танцевать взялись, фокусы показывать, песни петь, смеяться, что во дворце стало слышно.

Напугался король такого шума, понять не может, что происходит, весь дрожит. Помнит, что после всех испытаний пришел Парень к царю, да и молвил:

- Надоело мне выполнять твои приказы, выполняю - выполняю твои прихоти, а к дочери твоей ни на шаг не приблизился, что с кораблем делать, ты не знаешь! Еще одна глупость, и на себя пеняй! Улетаю я из твоих владений.

Сидит Царь и дрожит, и трон его дрожит, скрипит, страху нагоняет: и неизвестно царю, что еще гость задумал, вдруг войско собирает, войной пойдет!

Выбежал царь из дворца, да бросился к летучему кораблю: почти на коленках к летучему кораблю ползет, просит Гостя его не гнать, а переговорить, дорогие подарки принять, впрок поладить, да с царевной скорее венчаться. Слово, мол, царское.

Вышла тут из укрытия его дочь— девка молодая да добрая, и говорит батюшке:

- Славно, да и вовремя ты это решил, дорогой батюшка, по нраву мне гость наш, удалой, приветлив, я и умения его уважу, и скромностью взял, и обращением вежливым.

Ну, долго рассказывать не будем, знаем только, что как на царевне женился наш герой, сразу в тридевятое царство с царской дочкой быт налаживать отправился.

Слуги их верные тоже не пропали, осознав себя в новой роли, нужными и умелыми, решили, что людям помогать будут:

Стреляло взялся и быстро всем дал меру по сути их:

Слухало - стал точкой отсчета стихии Воздух, поющей, передающей звуки;

Скороход – стихии Огня;

Обьедало – стихии Земли;

Обпивало – стихии Воды;

Холодило – стал приходить Тишиной и спокойствием, и уравновешивать ситуации.

И каждый их них старательно за своей мерой следит.

И стал наш юный царевич в 3\9 царстве править, всякие мудрые дела вершить.