|
|||
Речь идет, разумеется, о тех беспрецедентных мерах по ограничению доступа в храмы для большинства прихожан и кощунственных манипуляциях с главной святыней Церкви – Святой Чашей, к которой все верные всегда приступали и приступают с величайшим благоговениеСтр 1 из 3Следующая ⇒
Обращение к членам Архиерейского собора Русской Православной Церкви от имени участников Собрания православных мирян. Москва, 31 октября 2020 г.
Последние события ярко свидетельствуют о том, что в жизни нашей Церкви настал необычайно сложный момент. Признавая этот факт с сокрушением сердца, наша православная совесть свидетельствует нам, что в действиях целого ряда высших представителей иерархии нашей Церкви, за которых мы все продолжаем неустанно молиться, чисто религиозная мотивация, к сожалению, явно уступает покорности властям предержащим, в свою очередь, по мнению многих авторитетных людей, транслирующим в данном случае волю закулисной мировой власти. Речь идет, разумеется, о тех беспрецедентных мерах по ограничению доступа в храмы для большинства прихожан и кощунственных манипуляциях с главной святыней Церкви – Святой Чашей, к которой все верные всегда приступали и приступают с величайшим благоговением. Эти меры оправдываются требованиями якобы санитарного характера, спускаемыми даже не первыми лицами государства, а чиновниками среднего звена (например, зам. главы Роспотребнадзора). Напомним, что среди специалистов-медиков, в том числе вирусологов и эпидемиологов, существуют немалые разногласия в оценке адекватности предпринимаемых мер, а сама ВОЗ (чьи требования столь старательно выполнялись весной), как и Президент России В.В. Путин, ныне заявляют, что полный локдаун вовсе не требуется для того, чтобы преодолеть опасность заражения вирусом «Ковид-19».
С полным уважением к вашему высокому сану позволим себе спросить. В Последовании ко Святому Причащению и других молитвах Святые Дары не раз характеризуются как «огнь поядающий» («трепещу, приемля огнь» и проч.). Всякий раз, сподобив приобщения очередного причастника, вы опускаете лжицу в этот Божественный огонь, по нашей вере, незримо клокочущий в Святой Чаше. На каком богословском, вероучительном основании вы после этого благословляете еще обеззараживать ее спиртовым раствором? Разве огонь Божественной благодати, попаляющий наши грехи (а стало быть, и всякую болезнь, всякую хворь, как прямое последствие греха) – более слабое средство, чем спирт? Веруете ли вы сами в то, что, когда вы совершаете Евхаристию, происходит преложение Святых Даров или, быть может, сомневаетесь? Досточтимые владыки!
|
|||
|