Миссия - родить 2 страница

Очнулся он от того, что ощутил рядом с собой чье-то присутствие. Вдруг, едва не заставив его вздрогнуть, на его живот поверх покрывала легла рука. Грейнджер. Вот кто, по всем логикам-выводам осмелился раздеть его! В мужчине тотчас пронесся вихрь эмоций, словно ветер, что нес по Запретному лесу разноцветные осенние листья. Он хотел одновременно оттолкнуть руку и накричать на бывшую студентку, перешагнувшую все дозволенные границы. Или, допустив побольше льда в голос, прочитать бесстыдной девице лекцию, что значит «личное пространство человека». Или шокировать ее, попросив раздеть его полностью, догола: дескать, сложно в его положении спать в брюках… Слизеринец по натуре, он одергивал себя. Ссориться с молодой авроршей было весьма недальновидно - Грейнджер еще пригодится ему: только она сможет наложить Меняющие чары, когда в недавнем времени ему придется покинуть гостеприимного мистера Уизли, она будет вестницей происходящих с Гарри событий, и она, практически одна, помимо Пожирателей и Уизли, знает о его тайне и может во многом посодействовать ему. Размышляя над тем, как наказать бесцеремонную гриффиндорку и не лишиться при том единственной сторонницы, он вдруг сосредоточился на ее руке. Это была очень интересная рука… Она нежно лежала на его животе, практически не двигаясь, лишь иногда перемещаясь вслед редким толчкам, что следовали из глубины тела. Так делал только он сам, да и то тайно. А Гермиона была искренно заинтересована в том, что происходит внутри него. Она вовсе не брезговала, напротив - жаждала ощутить новую жизнь. Мягкая женская ладонь через тонкую ткань пледа посыла теплые живые импульсы. Очень редко Снейп ощущал подобное участие к себе. Мать и отец остались далеко в детстве, да и в памяти сохранилось как раз их равнодушие. Когда-то давно в его вечные проблемы, сопровождавшиеся травмами и болезнями, пыталась вникнуть сердобольная мадам Помфри, но злобный, замкнувшийся в себе подросток не принимал подобных ласк. Дамблдор действовал подобным образом, но он, разумеется, был целителем не тела зельевара, а души. Гарри… Он любил именно его самого, а не неизвестного ребенка, который пока ассоциировался у него лишь со вздувшимся животом своего любовника. Гарри оставался мужчиной до мозга костей, и Северус не мог его упрекнуть в этом. Мальчишка целовал и гладил его, но подобное шевеление внутри тела любовника его напрягало, он никогда не держал подолгу руку на его животе, всегда спускался ниже, находя для себя гораздо более приятное развлечение. А наглая, бесцеремонная, зазнавшаяся Грейнджер, у которой на душе были лишь пыльные книги и утопии про справедливость во всем мире, неожиданно дарила ему то, чего не хватало – своё искреннее участие… Ладонь остановилась неподвижно, а вскоре мужчина почувствовал тяжесть привалившегося рядом тела. Он распахнул глаза, уже устав скрывать свое пробуждение, а заодно приготовив пару рвущихся с языка язвительных фраз. Грейнджер спала. Ее кудрявые, толком непрочесанные волосы разметались по белому одеялу. Под сомкнутыми ресницами на бледной, почти прозрачной коже пролегли темные круги. Она так исхудала за последнее время, что зельевар даже присмотрелся вимательнее: она ли это? В итоге, потрясенный отражением в ней своего горя, он не стал будить спящую девушку… Лишь немного сдвинул вниз, чтобы она сильно не надавливала на живот. Скрипнула дверь, и вышел долговязый Джордж. Они столкнулись взглядами. Снейп давно не видел последнего из близнецов. И в нем живыми сейчас казались лишь веснушки. Даже яркие волосы выглядели рыжей паклей на голове белого клоуна. Глубокая морщинка между бровями также свидетельствовала о том, что и Уизли не такой уж равнодушный человек. Небрежно кивнув зельевару, парень подошел к своей девушке и попытался поднять ее на руки. - …сейчас. Я встану! - пробормотала та и завозилась, пытаясь проснуться. – Немного. Еще немного и пойдем… Уизли помедлил, убрал руки и тихо сказал: - Не будите ее, сэр. Гермиона практически не спала эту неделю. Будьте хоть раз человеком. Северус испепеляющее взглянул на него, снова натолкнулся взглядом на горькую морщинку на веснушчатом лбу и промолчал. Парень вернулся в лабораторию. Дверь в нее осталась приоткрытой: то ли для того, чтобы следить за действиями ненавистного профессора, а может, чтобы вовремя оказать необходимую помощь… кто их разберет, этих гриффиндорцев. Грейнджер свернулась клубком на самом краю дивана, под теплым боком бывшего злобного зельевара. Волшебные часы отсчитывали минуты. …Далеко от Лондона авроры рассматривали осточертевший им, застывший в тумане дом. …Кингсли Бруствер вздрагивал от вида каждой совы, приземляющейся на его окно, и думал, что ему делать, когда придут требования Поттера. А сам измученный узник, согнувшись от очередного Круцио за своё «хер вам, а не международные порталы» и отплевываясь густой кровью, уже точно знал, что никаких требований не будет. Глава 19. Пошалим. Министр крутил в руке пергамент. Он уже несколько раз перечитал две строчки, написанные неровным почерком, но явно поттеровской рукой. «Если хотите увидеть меня живым, необходимо выпустить заключенных, чьи личные дела находятся в папке…», и зашифрованный индекс папки в архиве. Что и ожидалось. Непонятно другое – глава авроров не выслал пароля, который знал только он, и не сказал Хранителя. Охрана заключенных строилась на сложной системе нескольких паролей, которые хранили разные люди. В итоге, без любой составляющей неприкосновенность острова не вскрыть. Даже если министр согласится на требование. А это еще вопрос, не обсуждавшийся Визенгамотом. Хранителя можно выяснить, но… Раз главный аврор сам не выслал необходимого пароля, значит, он тянет время. Можно пока собирать заседание и продумывать варианты. Бруствер задумчиво свернул пергамент. Поттер не так прост. Что-то он задумал. *** …Идея пришла, когда Гарри рассматривал узор на спинке змейки-игрушки и усмехался гермиониной способности называть свои благотворительные общества так, что аббревиатуры некоторых звучали подобным образом. "ПУКНЭ..." И вдруг в голову пришла настолько простая мысль, что трудно было сразу в нее поверить. Долго еще пленник смотрел на блестящие звезды праздничного фейерверка и вспоминал конец своего пятого курса в Хогвартсе: полупрозрачных огненных драконов, летающих под сводами классов, оглушительные хлопки шутих у самого носа Розовой Жабы, от которых даже у далеко стоящих людей закладывало уши, саму же Жабу относило воздушной волной в сторону и стирало с ее лица мерзкую слащавую улыбку… Короткое смешное слово на спинке змейки подначивало, звучало как шуточный приказ. - Пошалим, Джордж? Пошалим… Мысль не давала Гарри провалиться в сон, который последние дни больше всего напоминал падение в черную пропасть. На следующий день он поймет, что бессонная ночь сыграла хорошую службу - наутро силы и магия его были предельно невелики, и он смог отложить Нерушимый Обет. Ночью же, не в силах уснуть, он снова беседовал с той гадюкой, которая в прошлый раз отказалась даже выслушать его. «Рас-с-кажи, как было раньше, когда замок еще не отстроили, и у вас было здесь королевство змей». «Давно это было. Не на моем веку. Сейчас мы уходим вниз, в лабиринты, что остались со времен Василиска, но там очень холодно, змеи не могут вс-сё время жить в холоде, им надо выводить потомс-с-тво. Прежде вместо замка лежали камни, они были покрыты мхом, змеи выползали на с-солнце и грелис-сь... В теплых развалинах были переходы, много гнезд и детеныш-ш-ей. Вокруг не летало столько сов, а потому было много мыш-ш-ей». «Вам не нравятся местные маги?» «Волш-шебники поклоняются с-статуям змей, но боятся живых, они травят нас-с. На их гербах змеи и драконы, но в с-сердцах с-страх и злость. Люди пытаются вытравить змей из их дома, из их норы, изгнать отс-с-юда». «Вы хотите ос-с-таться одни снова? Я помогу вам, а вы поможете мне». «Змеи не с-станут больш-ше помогать волшебникам!» Гадюка подняла маленькую узкую голову, взгляд черных бусинок-глаз вперился в пленника, предвещая злобную атаку. Но даром что ли парень столько лет тренировался стойко выдерживать подобный северусовый взгляд? Да и после пыток, что он перенес в этом каменном мешке, какой-то укус змеи был бы подобен комариному, к тому же нес собой долгожданное освобождение… Так и не добившись эффекта, сама загипнотизированная зелеными остекленевшими глазами, змея спрятала свой раздвоенный язычок. «Хорош-ш-о, маг»… Через час Гарри остался один, всё было обсуждено. Парень свернулся на полу, насколько позволяли цепи и его в той или иной мере травмированные органы, и закрыл глаза. Что бы ни несло в себе пресловутое «завтра», он чувствовал, что это последний его день здесь. *** Джордж ещё не успел запатентовать своё изобретение поискового характера «летучий маячок» - возникло много сложностей из-за тесной связи его с маггловскими технологиями, точнее космическими спутниками. О важном открытии Шутника даже в Министерстве знали единицы, а уж Пожиратели и подавно не догадывались, что их логово рассекречено. Поэтому сильно не торопились. Они словно растягивали удовольствие от своего общения с Золотым мальчиком. Но вот настала суббота. Так сказали они – суббота. Сам Гарри не знал, какой именно был день. Он только чувствовал, что он «другой». Именно на субботу Миллер запланировал заполучить хотя бы то, что они выбили из пленника пытками и шантажом. Сова к Брустверу с пожеланием значительно разгрузить Азкабан вылетела рано утром. Сегодня Пожиратели полным составом собрались в этом приземистом замке, чьи подземелья не слишком отличались своей мрачностью и отчужденностью от верхних, жилых помещений. Замок хранил на себе отпечаток гордой старины, и разномастные преступники, хоть и чистокровные маги, но принадлежавшие разным чуждым родам, казались постояльцами здесь. Дом не принимал их: камины не грели, свечи едва тлели, везде царили зимняя промозглость и мрак. Летучие мыши, привидения и змеи гораздо гармоничнее вписывались в местный антураж, чем живые люди. Но никто не уходил отсюда, поскольку присутствующим некуда было идти – они были разыскиваемыми преступниками, ориентировки с их лицами-фигурами-повадками-образцами магии были разосланы по всей Англии, и их с распростертыми объятьями ждали авроры всех графств. Враждебность пустынных стен особняка выгнала в свое время Тома Риддла искать себе пристанище в более гостеприимном Малфой-маноре. После войны и своего разгрома скрывающиеся Пожиратели Смерти также рассчитывали на слизеринское поместье как на временное пристанище, прикрытое древними охранными чарами, и не планировали оставаться в нем надолго. Много планов бродило в головах Отверженных: объединение с бывшими соратниками, террор и месть, свежие идеи обретения власти, денег – новая война. Красивая жизнь и новые шикарные владения, для достижения чего первым делом нужна была политическая неприкосновенность. И серым пасмурным субботним утром они также проснулись с ощущением, что скоро изменится всё. Вернулись даже те два колдуна, что исчезали на время из замка. Гарри слышал, как Миллер перебросился с ними двумя словами на выходе из его темницы. - Вы сделали всё? - Сделали. Делов-то. Сегодня там ни одного феникса в засаде не было. Кому он нужен, хрен моржовый… В уверенных пальцах, крутящих волшебные палочки, в глазах темных колдунов, в удовлетворенных кивках друг другу Гарри читал приговор Снейпу. Парень опускал голову, чтобы они не видели всей глубины ненависти, что разрывала его, чтобы не понимали того отчаяния, в котором человек способен на многое. - Пожар будет сильным? - Уже неслабый. Лес горит понизу… Поттер уже замолвил за нас словечко? - С утра сова улетела. Да только чинуши растележат решение на день. Пока все пароли соберут, пока палочки нашим раздадут… - Клятву герой дал? - Нет. Пока не может. Покормите, кстати, его. От нашего общения магия мальчишки на нуле, а она нужна для произнесения Обета. Мне иногда кажется, что мои люди глупы, как тролли, когда дело касается политики, а не тупой мести и бессмысленной бойни, - посетовал Миллер, опуская факт того, что большей частью именно он пытал молодого аврора. - Дать ему Восстанавливающее, воды, постелить чего-нибудь на пол и дать выспаться. Часа два. Два часа. Должно хватить… Пожиратели вернулись, на сей раз с хлебом и зельем и снова ушли. Гарри тихо прошипел. Через щель на полу проникли две черные гибкие тени и предстали перед ним. Большая блестящая гадюка и миниатюрная, сшитая из тонкой драконьей кожи, змейка. Глава 20. Путями Василиска. - Веди меня! – прошипел он гадюке. Змея неожиданно скрылась в щели и нажала изнутри на какой-то потайной камень. Гарри словно оказался на задворках «Дырявого котла» – камни возле него сдвигалась, образуя склизкий от влаги лаз, в который пленник вполне мог пролезть: что он – толще какого-то Василиска? Из образовавшегося проема потянуло сыростью и плесенью. Парень, не боясь ошибиться, прибавил бы к этому "аромату" запах тления и мертвечины, но всё было лишь игрой воображения. Гарри немного помедлил и попрощался с маленькой яркой змейкой. В груди сжалось, как будто он терял друга. А ему-то казалось, что сердце умерло еще тогда, когда он услышал о пожаре… Подземелья Василиска были почти в рост человека. Отовсюду капало. Непроглядный мрак окружал Гарри, лишь ветерок, что тянул по враз повлажневшему и замерзшему телу, говорил о том, что ход сквозной. Вела его гадюка. Ее аврор тоже не видел, лишь ориентировался на шипение и опасался наступить в темноте на змеиный хвост. …Что помогало ему идти? Что толкало его избитое тело двигаться по бесконечным переходам за змеиными призывами. Он спрашивал себя об этом. Работа? Да. Но какие-то не слишком правильные действия предпринимал глава мракоборцев… Где ордер, допросы, доказательства, суд? Работа – как далеко от него сейчас было это слово! Тогда может быть месть? Да. За Люпина, за Фреда, за Тонкс и Грозного глаза, за стольких погибших, кого не удалось спасти. Но почему тогда Гарри не остался просто в своей камере? Было бы правильнее остаться. И снова увидеть белую дымку и Дамблдора, мирно беседуя, сесть в поезд, похожий на Хогвартс-экспресс. И в их купе войдет Сев и Сириус, и они будут разговаривать на равных, потому что там все равны… Что всё же заставило его придерживаться плана? Наверное, надежда. Да, говорят, что она умирает последней. И в Гарри оставалась вера в чудо. Даже у волшебников, прошедших семь кругов ада, не слышавших в детстве волшебных сказок и имеющих настолько грубую профессию, возникает порой вера в чудо. Когда он, мальчишка, раз за разом побеждал Волдеморта, он не считал это чудом: Гарри боролся, они были вместе, гриффиндорцы, и побеждали. Когда выжил Снейп после нападения Нагайны, тоже было закономерно – сильный колдун, он должен был выжить. За маленькое чудо можно было принять их неожиданные отношения, но так ли редко подобное чувство в двух одиноких, столько вместе переживших сердцах? А сейчас он уповал именно на тот самый мизерный шанс, что только возможен. Слабый огонек давал столько адреналина, что вливал силы в ослабевшее от голода тело, в перебитые ноги и в через один целые пальцы на руках, которыми он еле справился со змейкой-ножовкой, когда распиливал наручники. Явно Гермиона, насмотревшись дома маггловских боевиков, подсказала Джорджу идею. Вот тоже один шанс из тысячи, что наручники оказались обычными стальными пластинами. - Налево и вверх. Там лес-с-тница - здесь в с-старину был ход волш-ш-ебника Слизерина к змеиному королю… - сообщила ему гадюка. Не отвечая, Гарри повернул, куда она прошипела, сразу споткнулся о скользкие порушенные ступеньки и упал на нижнюю ладонями. Но нашел в себе силы, чтобы подняться и нащупать каменные перила. …Что такое любовь, Гарри не смог бы сказать точно даже сейчас. Чувство больше мучило его, чем приносило радость. Но без нее всё было стократ хуже - мир становился подобен тому закрутившемуся в огромную черную воронку отчаянию, что испытал он на берегу рядом с Сириусом, когда полчища дементоров атаковали их. А радости искупали все. Находящийся на пределе своей выдержки парень не мог вспомнить никаких милых моментов. Лишь воображаемые руки бессменного его спасителя поддерживали его сейчас, лишь низкий голос, казалось, вплетался в эхо его шагов, в шипение гадюки и шептал ему слова, что когда-то были произнесены за последние пять лет: «Тот ли это мальчик, который выделывал в воздухе столь опасные трюки ради глупого золотого шарика, а у старого профессора Зелий на трибунах переворачивалась душа? » «Ты спокойно стоял перед Волдемортом - пугалом сотни взрослых и отъявленных негодяев. Стоял и улыбался лику Смерти. Хорошо, что я не видел того момента своими глазами. Нагайна спасла меня от разрыва сердца». Живи, Северус! Глупый гриффиндорец так хочет, чтобы ты жил! Жил долго… лечил людей, распутывал сложные загадки, задумчиво прижимал тонкий палец к губам… надеялся только на себя, даже продолжал сам свой род… По мере того, как приближался источник света – узкий луч из-под двери, что вела к свободе, Гарри чувствовал, что ослабел настолько, что не контролирует себя: слезы лились пеленой, и даже поднять руку, чтобы вытереться, парень не мог. Он без особых эмоций выносил Круцио; все переломы и ссадины тоже, надо отдать должное его низкой степени чувствительности к боли, были перенесены им в достойном виде; но воспоминания, которые нахлынули на него сейчас, в конце тоннеля, казались более изощренной пыткой, они и добили его окончательно. Гарри упал перед самой дверью. Сил идти не было. - Как с-с-лабы люди, - прошипела змея, подползая к лежащему человеку. – Вы умеете только рас-суждать и приказывать. Я всегда считала, что ноги даютс-ся по ошибке. Не можешь передвигаться на них – ползи! Это вс-сегда вернее. С твоей стороны, маг, еще твоя половина договора. Гарри снова открыл глаза. Как он прополз еще полмили, не меньше, в последствии он уже не помнил. Но, как оказалось, он преодолел и антиаппарационный барьер, и аврорские посты. Может быть ему помогли змеи: следы на запястьях, похожие на синяки от лассо, говорили за это. Но путь от поместья до какой-то промерзшей глинистой канавы вблизи серого бесконечного забора не остался у него в памяти. - Волшебник! Ты дал Волш-ш-ебное слово! Я тебя сейчас укуш-шу! – шипела гадюка в ухо до тех пор, пока к аврору не стало возвращаться сознание. Он набрал в легкие побольше воздуха, пробуждаясь окончательно от нахлынувшей боли, и выкрикнул в серое ноябрьское небо. - ПУКНЭ!!!.. С деревьев сорвались галки и улетели прочь. Земля явственно вздрогнула. Раздался неопределимый гулкий звук. А за ним прогремел взрыв, какого Гарри не видел никогда в жизни. Он приподнялся на локтях. Старинное, не раз восстанавливаемое поместье, взлетело на воздух фейерверком камней. Густой пылью заволокло весь обзор. Мелкие осколки долетали даже до него. Вот что может наделать одна маленькая змейка в одном немаленьком складе тротила. Эффективные шутилки Уизли. Праздничный фейерверк. Гадюка юркнула в незаметную норку и пропала навсегда. - О! Смерч! В Англии. До чего мы дожили, боже мой! Или что-то взорвалось в тех змеиных руинах? Я всегда знал, что там нечисто. Теперь надо чинить забор! Маггл, а это, несомненно, был маггл, раз еще до произошедшего взрыва считал величественный особняк руинами, наконец увидел Гарри. Голос его стал еще более истеричным: - Мэри! Мэри! Здесь человек! Его отбросило взрывной волной, но он жив! - Джон, надо вызвать полицию! – подбежала Мэри. - Да подожди ты про полицию! Чего уподобляешься своей мамаше, которая, даже когда ласка придушила ее индейку, вызывала пост? А полицейский участок за много миль отсюда, между прочим. Чего дергать людей, сами все выясним. Очнется, спросим… Помоги затащить его в дом. Глава 21. В Лондоне. - Мисс Грейнджер, не надо раздувать гиппогрифа из канарейки, и мистеру Уизли тоже давно пора перестать закатывать глаза и устраивать сцены. С чего вы двое вообще решили, что я собираюсь сесть вам на шею? - Послушайте, сэр! Мы вовсе ничего не решили, но вам нельзя сейчас никуда идти! - Да-да, мерзкий больной слизеринский декан на попечении у великодушной гриффиндорской четы - не смешите меня, а заодно мое копье и моего коня. Уйдите с дороги, мисс Грейнджер, вы можете лечь здесь костьми, но я с чистой совестью перешагну через вас и пойду своей дорогой! - Герм! - подал голос Уизли из лаборатории. - Профессор может идти, я отпускаю его! Пусть идет и знает, что мои двери всегда открыты для него, и особенно – на выход! - Джордж! Мистер Снейп! Какие вы оба бессердечные! Вы забываете о Гарри. Мы должны сейчас быть вместе – все, кто хоть как-то с ним связан! - Мисс Грейнджер, - проникновенно сказал ей Снейп, подходя к стоящей в дверях девушке вплотную и едва нее касаясь ее своим раздавшимся телом. – Если бы совместное времяпрепровождение с вами хоть как-то помогало ему, то я бы остался, несомненно. Но, увы, наше содружество бессмысленно. А общество своего эльфа я предпочитаю компании вашего огневолосого друга. - О, э-эта Мирабэ-ель! – запел из-за стенки мистер Шутник. Северус потемнел на лицо и одновременно взмахнул полой мантии, как бы защищая прижавшуюся к его ногам эльфийку. - Я могу идти? – обманчиво учтиво обратился он к Гермионе. – По-моему, все теплые прощальные слова были уже сказаны. - Но как вы собрались? В таком виде… - пролепетала Гермиона. - Я тоже не хочу стать объектом насмешек, если вы об этом. Я велел Мирабель принести мантию-невидимку Поттера. И вот, она у меня, - мужчина демонстративно вынул и развернул перед ее лицом сиреневатую прозрачную ткань. – Всё? Еще вопросы о моем благополучии? - От дома Блэка вы отказались из-за его доступности для бывших орденцев, хотя кто там остался из Ордена-то? Куда вы пойдете, как будете добираться вообще? - Вы неисчерпаемы, несносная мисс Гермиона! Для чего тогда «Ночной Рыцарь» нужен? Несомненно, для таких случаев! И не надо мне задавать больше вопросов: не вырвет ли меня, буду ли я снимать мантию-невидимку в автобусе и прочую чепуху. Пропустите меня! - Но вам нельзя сейчас жить в вашем доме! – в сердцах крикнула Гермиона. – Вам мало, что вас едва не сожгли вчера, живьем, в вашей "загородной вилле"!? Дом Поттера наверняка на просмотре, и идти туда - самоубийство, вы же понимаете. - Мои решения не обсуждаются! - угрожающе зарычал Снейп. - Пропустите меня, мисс! Я слабый волшебник, но сильный мужчина. Думаю, вам не хочется лететь вон до того шкафа, когда мое терпение окончательно лопнет! Джордж Уизли вышел из лаборатории с заинтересованным выражением лица и с подозрительной штуковиной в руках, которая, видимо, была предназначена для разрешения создавшегося в дверях положения. Девушка предупредительно подняла руку в его сторону, ее жест скопировала маленькая эльфиха, что грозило большими неприятностями парню, Снейп схватился за свою бесполезную палочку, но в этот момент сквозь закрытое окно просочилось серебряное облако. Оно на глазах у застывшей троицы превратилось в пружинистую черную пантеру и сказало голосом министра: - Аврор Грейнджер, срочно на рабочее место! Сведения с места осады. Прибыть в рабочей мантии… - Патронус растаял. Гермиона, которая и не снимала свое бордовое облачение, странно всхлипнула, растерянно оглядела присутствующих, развернулась и кинулась вниз по лестнице в магазин Шутника Уизли - к камину на первом этаже. Мужчины остались в комнате, глядя друг на друга. - Я останусь? – одними губами произнес Снейп, закрывая глаза и прислоняясь к стене. Как бы нелогична не была подобная просьба в контексте только что разыгранной у двери сцены, Уизли понял его. - Конечно. *** Гермиона не выслала Патронуса. Она вернулась сама. Часа через два. Ей нужен был Джордж. Она очень надеялась, что профессор ушел, как и порывался, и ей не придется "держать лицо", изображая перед ним, что ничего особенного не случилось. Но тот никуда не делся, а сидел на диване и отложил газету в тот момент, когда она, тяжело поднявшись по лестнице, распахнула дверь. Гермиона еще в Министерстве применила косметические чары к себе, но плакала даже во время полета по Кружаной сети, а потому красные глаза и весь ее помертвевший вид сказали присутствующим всё. - Что? – спросил побледневший как полотно мужчина. – Он… погиб? - Он… Не знаю. Взрыв. Такой силы. Какая-то маггловская взрывчатка. - Кто-нибудь выжил? – выяснение взял в свои руки Джордж: казалось, что на зельевара наложили Силенцио, да и сама девушка выдыхалась на каждом сказанном слове. - Вообще никто. Разметало по кусочкам. Опознать пока невозможно. Дом был под Скрывающими чарами, потому полиция вряд ли доберется туда, но и наши эксперты будут работать не меньше месяца. - Что еще? - Некоторые авроры пострадали, приборы все разбиты, в том числе и измеритель магии, так что гаррины показатели потеряны. - Это слизеринское поместье в Девоне? – неожиданно спросил мужчина. - Не знаем чье, но да – Девоншир. - Там довольно прочные подземелья. Если пленника держали там, то взрыв мог не повредить их или порушить лишь частично, есть надежда что… - Нет, - отвела от него вновь повлажневшие глаза Гермиона. - Надежды нет. Эпицентр взрыва пришелся как раз на подземелье. Тротил, динамит или что там у них… реагируют на любой детонатор. Но хлопок в ладони не подействует, надо серьезное сотрясение внутри упаковки с такой смесью. - Змейка, - сказал Джордж. - Змейка… Она могла заползти! - А он сказал. - А она взорвалась! Что мы наделали, Джи! - Он сделал то, что считал нужным, Герми. Рыжик подошел к дрожащей девушке. Его ладонь зарылась в пружинистые каштановые волосы, руки притянули девушку к своей груди, а губы коснулись ее лба. Хрупкая фигура в бордовом прильнула к нему, словно боясь рухнуть. Снейп понял: им надо остаться одним, чтобы переживать свое горе, чтобы надеяться и действовать вдвоем, обсуждать и приводить доводы, обратиться к разным магиям, поднять из древней пыли жертвенные ритуалы Валькирии и Хамингьи, сделать всё, что зависело от них, дабы увидеть Гарри живым. Им нужна была поддержка друг друга, как допинг, как вливание новой крови. Северус неловко развернулся, чтобы уйти. Гермиона уловила его движение и выхватила палочку, заплаканные глаза сверкнули яростью: - Стоять, Снейп, ты никуда не идешь! Ты и ребенок - это все, что осталось от Гарри! Он велел мне беречь вас! Считай, что я дала Непреложный обет, мантикора тебя дери! - Мисс, я не пойду никого разыскивать: как понимаете, не имею физической возможности переместиться в Девоншир. И я также даю вам слово, что ничего не сделаю с собой, - глухо ответил Северус Снейп. – Как вы изволили тонко выразиться, ребенок - это действительно, всё, что осталось мне от Поттера. А вам… я доверяю написать научную работу. Когда-нибудь после, разумеется. Колдун выложил на спинку дивана свой дневник, неуловимым движением завернулся в мантию-невидимку и пропал вместе с эльфийкой. - Эй! Снейп! – неуверенно сказала девушка в пустоту. – Там был наш внештатный сотрудник, ясновидец. Он сказал, что видит, будто Гарри жив. Было стойкое ощущение, что тишина прорвется язвительными высказываниями про ваших сотрудников и этих ясновидцев, и про то как зельевар относится к подобным предсказаниям, но комната скорбно молчала: или колдун решил больше не выдавать своего присутствия или оставлял в душе грустную надежду на благополучный исход. За спинами молодых магов хлопнула входная дверь. - Не беги, - остановил девушку рыжеволосый парень. – Он взрослый человек. КОНЕЦ II части. Глава 22. III часть. Первая надежда. Неделя прошла нервно. Джордж в спешке колдовал над очередным маячком на почтовую сову. Первое его изобретение кануло вместе с Гарри в руинах слизеринского замка и давно не подавало сигналов. Поначалу совы вообще отказывались лететь к адресату по имени Гарри Поттер, диагностируя то ли его смерть, то ли бесчувственное состояние. Но с утра четверга одна из серых почтальонш сорвалась с места и улетела в сторону северного графства. Следом за ней ринулись еще пять сов… И шестая. С другой стороны Лондона - от зельевара. У всех пробудилась надежда. Казалось, великий Некто открыл спасительное окно в невыносимо душной комнате. Волшебный мир ликовал - справедливость в который раз восторжествовала, и зло было побеждено, а добро… выжило! Воспрянула духом и Гермиона. Но сама неделя оказалась тяжела для нее: необходимость исследовать разрушенную обитель зла, помогать Джорджу с его изобретением и высиживать в своем кабинете до полуночи за бесконечной писаниной, выматывала. Ночью ей снились взрывы, разрывающие ее изнутри; части тел на ветвях кустарников; вороны, в которых обратились все до одного Пожиратели Смерти; придавливающие грудь камни и змеи, заполняющие ее пищевод… Впечатлительную девушку пробуждал от кошмаров Джордж и долго укачивал в объятьях. Когда та засыпала, парень вставал и запирался в лаборатории – экспериментировать и вспоминать, как именно получился у него первый удачный вариант «Летучего маячка»… Снейп тоже не был забыт. Пользуясь тем, что колдун не мог поставить существенные чары защиты на дом, Гермиона тайно посетила несколько мест и нашла зельевара, как ни странно, всё же в родовом доме Блэка. Причины она выяснять не стала, как и опасалась показываться ему на глаза вообще. Зато она подбросила ему кота Гарри, на которого ее сил уж точно не хватало: надо было ежедневно появляться в прежнем гаррином доме и кормить его. И вот, в конце бешеной недели с ее бумажной волокитой, сотнями миль, исхоженных девушкой-аналитиком вокруг разрушенного замка в Девоне, и бесконечными слезами за запертыми дверьми, последовал вполне ожидаемый итог – на место Гарри Поттера временно назначался начальник отдела – Фредерик Мэнсон. Этот успешный, амбициозный и тщеславный аврор средних лет два года назад первым и поднял волну против выдвижения слишком юного героя на пост главы мракоборцев. Фредерик вошел и аккуратно поставил посередине стола свой цветок – Вейловские Слезки: волшебную Драцену с ниспадающими розовыми листами, над его страстью к которой подшучивали все авроры. Цветок сразу распустил свои лепестки, мгновенно прижившись на новом месте. Вместе с лепестками распустилась и едва сдерживаемая ненависть Гермионы Грейнджер. Понятно, что отделу нужен был глава, но она не могла спокойно смотреть, как за столом ее Гарри, не погибшего, а просто ненайденного, уже по-хозяйски располагается другой человек и явно намеревается осесть здесь навсегда. И вид у этого человека именно такой: «вот, друзья мои, справедливость восторжествовала - так или иначе, я здесь!» Кингсли, что привел нового начальника «знакомить» с Гермионой, не уловил молний в воздухе и не сразу вник в сложившуюся щепетильную ситуацию. - Мисс Грейнджер! - торжественно произнес он. - Временно, пока ситуация с Гарри Поттером не разрешится, мистер Мэнсон будет замещать его. Вы давно знакомы и не думаю, что кого-то надо вводить в курс дел, вы сейчас поговорите и… - О! Господин министр, я бы с большим удовольствием, но у меня… ОБЕД! Девушка так спешно выбралась из-за своего стола, что смела с него большую часть своих отчетов. Под недоуменными взглядами магов Гермиона собрала с пола свитки, свалила их на стол, криво улыбнулась и, схватив сумку, рванула прочь из кабинета. - Э… - сказал Бруствер, разворачиваясь к Фредерику. – Сам понимаешь – подруга нашего Гарри. Ну, ничего. Я давно планировал выделить отдельный кабинет начальнику отдела, да только они хотели сидеть вдвоем. Думаю, Гермионе мы отдадим ту комнату, что имеем под складом артефактов. Грейнджер у нас своего рода самостоятельный подраздел, вот и пусть базируется отдельно. Я займусь этим. Располагайся. В расстроенных чувствах Гермиона шла по улице до ближайшего кафе. Время ланча ещё не наступило, да она и не представляла, что может хоть что-то проглотить, кроме кофе. И вдруг на противоположной стороне улицы увидела Джорджа. Тот стоял с живой серой совой подмышкой (которой явно не нравилось подобное обращение с ней) и как загипнотизированный рассматривал витрину маггловского магазина электротоваров. - Джордж! – закричала девушка и бросилась к нему. – Ты что тут делаешь? Парень развернул от витрины восхищенное лицо, но тень их постоянных проблем снова легла на него. - К тебе иду. Вот… - он показал на вырывающуюся сову, на которую все прохожие оглядывались с любопытством и опаской, - я маячок доделал, уже прилепил. У тебя портал с собой? Гермиона сразу забыла рабочие проблемы, и вмиг прошла головная боль. - Есть! С собой! Пошли! Она потянула рыжика на задворки дома и, дождавшись, пока уйдет из поля зрения старушка с двумя любопытными пекинесами, друзья активировали портал. Глава 23. Гарри. Девон встретил их пронизывающим ветром с желтыми сухими листьями вперемешку со снегом. Но местная погода не расстроила их, утихла даже сова, хотя и довольно легко перенесла перемещение. Птица словно поняла, что ее мучения в лапах страшного рыжего мага закончились, теперь начинается работа. Она вырвалась и вся взъерошенная отлетела на одинокую вертикальную, словно стела, стену особняка. - Лети к Гарри Поттеру! – крикнул ее мучитель, и сове пришлось вновь расправить крылья и полететь туда, куда звала ее магия. Почтальонша скрылась на северо-востоке за кустарником, но уже по траектории ее полета было видно, что она спускается. Волшебный пергамент в руках великого Шутника был создан по аналогии с Картой Мародеров, но изображен там был не Хогвартс, а карта графства, и теперь маленькая красная точка указала координаты приземления птицы. Это было недалеко. - Бежим! – сказал Джордж. Когда они добежали до места, взмокшие и красные, то увидели перед собой длинный забор какого-то фермерского хозяйства, крышу большого приземистого дома из-за него и не меньше десятка сов, то рядком сидевших по ее периметру, то разом взлетающих от хорошо слышных выстрелов. - Еще не хватало! – возмутился Уизли. – Сейчас опять разнесут мой Маячок. Сколько можно? - Сов жальче! – сказала девушка. Парень с сомнением поднял бровь, но спорить не стал. Молодые маги подошли к калитке и нажали на кнопку звонка. Вместо звука звонка раздался лай трех здоровых псов. Гермиона выразительно посмотрела на Джорджа и еще раз надавила на кнопку. К ним вышел толстый мужчина в рабочем фартуке. Лай смолк, но звяканье цепей говорило о том, что мохнатые стражи бдят и так просто не впустят никого. - Что вам? – недружелюбно спросил мужчина. – Если вы что-то продаете или предлагаете, то мне ничего не надо и у меня все застраховано! - Нет, мистер, - заговорила Гермиона. – У нас есть точные сведения, что здесь находится наш друг Гарри. Вы могли бы позвать его или позволить увидеться с ним? - У меня никого нет, - сказал человек, с подозрением рассматривая странных гостей. – С чего вы взяли? Пока Джордж думал, какое именно заклинание вывода из строя применить к неприветливому фермеру, Гермиона просто улыбнулась и уверенно продолжила: - Совы. У вас полная крыша сов. Дело в том, что все мы циркачи из Плимута! Гарри пропал неделю назад, он связался с плохими людьми, которые хотели использовать наши фокусы в своих не очень хороших целях. Мы его искали, но найти не могли. Думали, бандиты убили его! Зато совы нашли его. Понимаете, сэр, Гарри – дрессировщик сов! Он не говорил? - И не надо их убивать! – вставил свое веское слово Джордж Уизли. Фермер вгляделся в честное открытое лицо невысокой девушки, перевел взгляд на причудливого вида куртку из кожи непонятного животного на долговязом парне, на его же ботинки с пряжками и загнутыми носками, и завершил свой осмотр его рыжими волосами, поднятыми от сильного ветра дыбом. - Циркачи? Оно и видно. Хорошо. Секунду. Калитка перед ними снова захлопнулась. Друзья озадаченно переглянулись. Но за забором раздался женский голос, ворчание псов и звяканье цепей – волкодавов отводили в сторону. - Здравствуйте, заходите! – калитка открылась, и на сей раз их поприветствовала сухопарая улыбчивая женщина, также облаченная в рабочую одежду. – Простите, что Джон так неласково разговаривал с вами. Просто мы не знаем в лицо тех негодяев, которые так изуродовали вашего друга: и сами боимся, и он себя не защитит… Вы не против, если мы поприсутствуем при вашей встрече до той поры, пока он не узнает вас? Небольшая предосторожность, чтобы мы были совсем спокойны. Ваш Гарри очень приятный молодой человек, не хотелось бы еще больших неприятностей ему. - Конечно! – кивнула в ответ Гермиона. – Мы понимаем вас. А он в очень плохом состоянии? Женщина продолжила рассказывать. Она шла впереди по огромному уча

⇐ Предыдущая 123 Следующая ⇒