Последнее четверостишие учат ВСЕ!!!

О детях войны

______________________________________

Детям, пережившим ту войну,

Поклониться нужно до земли!

В поле, в оккупации, в плену,

Продержались, выжили, смогли!

У станков стояли, как бойцы,

На пределе сил,

но не прогнулись

И молились, чтобы их отцы

С бойни той немыслимой вернулись.

____________________________________

Дети, что без детства повзрослели,

Дети, обделенные войной,

Вы в ту пору досыта не ели,

Но честны перед своей страной.

Мерзли вы в нетопленных квартирах,

В гетто умирали и в печах.

Было неуютно, страшно, сыро,

Но несли на слабеньких плечах

Ношу непомерную, святую,

Чтоб скорее мира час настал.

Истину познавшие простую.

Каждый на своем посту стоял

_________________________________________________________________________

Уходили мальчики – на плечах шинели,
Уходили мальчики – храбро песни пели,
Отступали мальчики пыльными степями,
Умирали мальчики, где – не знали сами...
Попадали мальчики в страшные бараки,
Догоняли мальчиков лютые собаки.
Убивали мальчиков за побег на месте,
Не продали мальчики совести и чести...
Не хотели мальчики поддаваться страху,
Поднимались мальчики по свистку в атаку.
В черный дым сражений, на броне покатой
Уезжали мальчики – стиснув автоматы.
Повидали мальчики – храбрые солдаты –
Волгу – в сорок первом,
Шпрее – в сорок пятом,
Показали мальчики за четыре года,
Кто такие мальчики нашего народа.
____________________________________________________________

Здравствуй, море Белое-пенное

Серый камень, морская трава.

Здравствуй, юность моя военная –

Соловецкие острова!

Уходили на фронт пацанами,

Было нам по пятнадцать лет.

Небольшой рюкзачок за плечами,

На груди комсомольский билет.

Всё смешалось в вокзальном сумбуре

В непонятный и жалостный вой.

Так мы двинулись в грозную бурю,

В тот далёкий год – сорок второй.

Школа юнг. Острова Соловецкие.

Беломорские ночи и дни.

В них остались мечты наши детские.

В них развеялись сладкие сны.

А потом корабельные будни

И свинцовые ветры в лицо.

Занимали места у орудий,

И сменяли погибших отцов.

____________________________________________________________________

Была обыкновенная

Она ещё вчера.

Теперь сестра военная,

Военная сестра.

Сестре на складе выдали

Большие сапоги.

В один сапог — мы видели —

Влезают две ноги.

Нога мала, — смущённые

На складе говорят.

И выдали суконную

Шинель до самых пят.

Ей все шинели мерили,

Но меньше так и нет.

И там сестре не верили,

Что ей семнадцать лет.

Она в подарок платьице

Своё мне отдала.

У мамы слёзы катятся:

— Уж больно ты мала!

А сердце-то, как правило,

По маленьким болит. —

Сестра ремни поправила

И тихо говорит: —

Что голову повесила?

Я, мама, на посту —

И добавляет весело: —

На фронте подрасту!

_________________________________________________________________________

До сих пор не совсем понимаю,

Как же я, и худа, и мала,

Сквозь пожары к победному Маю

В кирзачах стопудовых дошла.

И откуда взялось столько силы

Даже в самых слабейших из нас?..

Что гадать!-- Был и есть у России

Вечной прочности вечный запас.

В блокадных днях
Мы так и не узнали:
Меж юностью и детством
Где черта́?
Нам в сорок третьем
Выдали медали,
И только в сорок пятом —
Паспорта.

И в этом нет беды…
Но взрослым людям,
Уже прожившим многие года,
Вдруг страшно оттого,
Что мы не будем
Ни старше, ни взрослее,
Чем тогда…

_____________________________________________________________________

Давно уж бои отгремели,

Но время не вычеркнет, нет!

Мальчишку в солдатской шинели

Неполных пятнадцати лет.

Работа снайпера точна, как у хирурга

А по опасности страшнее взрывника

Не правы те, кто мыслит вслух и туго

Что нет проблем стрелять издалека…

Не правы те, кто думает, однако,

Что выстрел происходит налегке

И то что, выучив таблицы и поправки

Легко стрелять по "цели" вдалеке.

Не правы те, кто по ветру болтает,

Что в оптике вид смерти не страшит,

Что снайпер хладнокровно убивает

Без страха, по ночам, спокойно спит.

Не правы те, кто думает как в тире,

Что цель, кружочком будет Вам молчать…

И что уютно, как своей квартире

На поле боя будет Вам лежать.

За своих до поры принимает нас враг,

Сторож-пес не облает — оближет,

Но смертельно опасен здесь каждый наш шаг,

В нас нередко стреляют свои же.

А приказ будет дан —

И скользнем мы в туман:

Мастера взрывов, рейдов, сожжений.

Мы без права на плен

Сеем гибель и тлен

На полях наших тайных сражений.

Кулаком и ножом снимем вражеский пост,

Склад на воздух взлетит, и обрушится мост,

И врагу, что в стране нашей что-то забыл,

Хуже фронта покажется собственный тыл.

Был трудный бой.

Всё нынче, как спросонку,

И только не могу себе простить:

Из тысяч лиц узнал бы я мальчонку,

А как зовут, забыл его спросить.

Лет десяти-двенадцати. Бедовый,

Из тех, что главарями у детей,

Из тех, что в городишках прифронтовых

Встречают нас как дорогих гостей.

Машину обступают на стоянках,

Таскать им воду вёдрами — не труд,

Приносят мыло с полотенцем к танку

И сливы недозрелые суют…

Шёл бой за улицу. Огонь врага был страшен,

Мы прорывались к площади вперёд.

А он гвоздит — не выглянуть из башен, —

И чёрт его поймёт, откуда бьёт.

Тут угадай-ка, за каким домишкой

Он примостился, — столько всяких дыр,

И вдруг к машине подбежал парнишка:

— Товарищ командир, товарищ командир!

Я знаю, где их пушка. Я разведал…

Я подползал, они вон там, в саду…

— Да где же, где?.. — А дайте я поеду

На танке с вами. Прямо приведу.

Что ж, бой не ждёт. — Влезай сюда, дружище!

— И вот мы катим к месту вчетвером.

Стоит парнишка — мины, пули свищут,

И только рубашонка пузырём.

Подъехали. — Вот здесь. — И с разворота

Заходим в тыл и полный газ даём.

И эту пушку, заодно с расчётом,

Мы вмяли в рыхлый, жирный чернозём.

Я вытер пот. Душила гарь и копоть:

От дома к дому шёл большой пожар.

И, помню, я сказал: — Спасибо, хлопец! —

И руку, как товарищу, пожал…

Был трудный бой.

Всё нынче, как спросонку,

И только не могу себе простить:

Из тысяч лиц узнал бы я мальчонку,

Но как зовут, забыл его спросить.

______________________________________________________________________________

Всё в небо Ты рвёшься, Аркаша.

Куда ты,Сперва подрасти.

А небо…Да, нет его краше.

Отец,Полетать отпусти…

И выпало время лихое.

МальчишкаИдёт на завод.

Летать…Пожеланье святое.

Что просьбы?Согласен пилот.

В одномИз воздушных сражений

КабиныПрошило стекло.

И яркая вспышка.В мгновенье…

Глаза.Что огнём обожгло.

Аркаша, бериУправление.

Орлёнок…Сажай самолёт.

Отлично.Пошёл на снижение.

Не бойся, Аркаша.Вперёд.

Пятнадцать годковКак отмеряно.

Однако Отличный пилот.

Аркадий Каманин Уверенно

В атаку На фрицев Идёт.

___________________________________________________________________________

Слушайте, товарищи!

Наши дни кончаются,

Мы закрыты - заперты

С четырех сторон...

Слушайте, товарищи!

Говорит, прощается

Молодая гвардия,

Город Краснодон.

Все, что нам положено,

Пройдено, исхожено.

Мало их осталося -

Считанных минут.

Скоро нас, измученных,

Связанных и скрученных,

На расправу лютую

Немцы поведут.

Знаем мы, товарищи, -

Нас никто не вызволит,

Знаем, что насильники

Довершат свое,

Но когда б вернулася

Юность наша сызнова,

Мы бы вновь за родину

Отдали ее.

Слушайте ж, товарищи!

Все, что мы не сделали,

Все, что не успели мы

На пути своем,-

В ваши руки верные,

В ваши руки смелые,

В руки комсомольские

Мы передаем.

Мстите за обиженных,

Мстите за униженных,

Душегубу подлому

Мстите каждый час!

Мстите за поруганных,

За убитых, угнанных,

За себя, товарищи,

И за всех за нас.

Пусть насильник мечется

В страхе и отчаянье,

Пусть своей Неметчины

Не увидит он!-

Это завещает вам

В скорбный час прощания

Молодая гвардия,

Город Краснодон.

_________________________________________________________________________________

Последнее четверостишие учат ВСЕ!!!

Не щадя себя в огне войны,

Не жалея сил во имя Родины,

Дети героической страны

Были настоящими героями!