Глава IY. Где ж ты мой ненаглядный.

Глава IY. Где ж ты мой ненаглядный...

Дунькин Мах Клауд

Эту главу
Светлой Памяти нашей
Любимой Сестричке
Первой Читательнице
, IV Главы
НАТАШЕ КОЯВА-КИРАКОЗОВОЙ
"...Где ж ты мой Ненаглядный?
Посвящаю
Как тебя я любила…»

Русская народная песня

Автор

Глава IV

Охота на Волков…

… или за Духов Гор и Долин…

Шум струек в душевой весело ложился на негромко напеваемый мотив. Вообще-то, он любил петь по громче, но ДОМ спал, дыша ТЕПЛОМ и УЮТОМ. Нарушать эту ГАРМОНИЮ ему совсем было не по ДУШЕ. Улыбаясь, он потихоньку выводил:
«… Горский парень поет о Девчонке Одной,
А в Кого он Влюблен – отгадай!
Вместо имени Милой звучит под Луной –
До-ла-лай, До-ла-лай, лай-лай!…»
Мысли весело перескакивали с одного на другое. Сначала, спросонья, медленнее, затем все быстрее и быстрее. С некоторых пор он стал замечать за собой, пока с удивлением, затем все больше веселясь, что наблюдать за тем, как Мысли Живут, доставляет ему все большее Удовольствие.
То Они резвились, как шаловливые котята, то уютно укутывали тебя, как Бабушкин пуховый платок, и ДУШЕ становилось тепло. Легкий ветерок Грусти на мгновение пробежал по лбу. Тогда он так и не сумел добраться Домой. Бабушку похоронили без него. Груз Вины так и жил с ним с тех пор.
А Отец?! Вина потихоньку, чтобы не потревожить Остальных, живущих в ДУШЕ, грустно пошаркивая, пробралась в уголок и прислонилась к Той, Другой Вине, сиротливо жавшейся в уголке Души.
Теперь он Знал, почему тогда вдруг сжалась от боли его Душа. Это Бабушка прощалась с ним, а он…
Досадливо поморщившись, Горец чуть не сплюнул. Ведь его Учили быть Мужчиной. Подумаешь, «… сижу за решеткой в темнице сырой…»**. Это не Оправдание. Он и не оправдывался.
Потому Вина поселилась Навсегда. Он знал.

Резкий свист нагайки разорвал гнетущую тишину шатра. Вытекший глаз нукера одиноко повис, сползая по рукаву пыльного халата. Грязная красная бороздка, усеянная алыми бутонами крови, протянулась вдоль широкого багрового рубца, прорезавшего закопченное, в крупных оспинах, лицо вестника. От грязного уха до жидкой бороденки. Вестник прискакал в плохими вестями. И теперь, суетливо отползая к выходу, испуганно вздрагивал от шума разлетающейся по шатру посуды и еды.
Батый, с темным от гнева лицом, полосовал теперь нагайкой по спинам забившихся в угол Звездочета и Советника (Они предупреждали его в начале Похода – Их Арий* Уастырджи ** будет с Ними! Не было же!!).
Проклятые Аланы!!*** Уже какой по счету тумен его Непобедимых**** сложил головы! Он увяз в этой Битве, как в поганом болоте, где даже арканом не дотянуться до одиноко согнувшейся березки, шуршащей редкой уже листвой. А ведь в начале Битвы зелень покрывала все ветки.
Батый потерял счет Времени. Сколько же это еще будет продолжаться?!
Резко поддав под бок любимому псу, он выбежал из шатра.

В центре Битвы, в клубах стелящегося понизу дыма, реяло Знамя. Барс на полотнище уже не был таким Веселым, как когда Она началась. Кровавые звездочки разбежались по широкой груди. Белоснежная шкура с темными крупными горошинами уже не переливалась искрами на солнце. Пепельный налет на ней, а горошины – как ожоги от головешек, разлетающихся от догорающего кочевого костра, или…

Не помогает даже Оружие, доставшееся от Деда. Пробивает булат кольчуги навылет – только рваная воронка на спине Воина. Но встает в брешь другой Воин. Кончаются Заряды, а Они все латают и латают пробоины, как в прорвавшейся плотине.
Всегда был скрытен Дед. Чингисхан даже ему, любимому внуку (потомку Великих Моголов – любил повторять Дед), не открыл Тайны, откуда у него Оружие. Да и Заряды откуда взять – тоже не сказал!
Ну и где их теперь брать еще? А ведь Считали, что на три Похода хватит. Счетоводы хреновы! От самых Морей начался этот Кошмар.

Вот уже и Горы встали за спинами Воинов, попробуй – обойди их с флангов! Это тебе не Степь, где Непобедимые мутными потоками обтекали острова Воинов с трепетавшими на ветру боевыми Знаменами.

Тяжело изогнулся Барс* на полотнище. Нет уже той грации. Тревожно смотрят зоркие глаза на правый фланг. Нет! Стоит еще на лапах Волк!* Клочьями летит шерсть. В яростном оскале бьется Стая. Это Всегда выручало. Плечом к плечу бьются Волчьи Воины.
Только куда понесло из круга других, Бешеных Волков? Пропадут! Так и есть. Смяли их Собаки.
Подкова серых ощетинившихся загривков уперлась в Горы. Их тоже не обойдут.

Рванул ветер стяг, влево развернулся Барс. Тяжелы удары Медведя.*** Разлетаются, визжа, Собаки. Кучами валяются их бездыханные туши. А Медведь все раздает удары направо и налево. Кровь заливает морду. Все нипочем! Только на миг вскинул взор на Барса, и, улыбнувшись, продолжает колошматить Собак.****
Улыбнулся в ответ Барс. Можно смело поворачиваться грудью. Фланги надёжны. Только, почему Медведь один? Опять, наверное, спят Другие, да лапы посасывают!
Невдомёк, что Медведицу одолели Собаки. Жалобно жмутся к остывшему телу Медвежата, огрызаясь от наседающих Собак. Не дадут Маму, пока живы, на растерзание. Самый резвый, косолапо труся, переваливаясь на коротких лапах, бежит к другим Берлогам. Успеет разбудить лежебок! Тогда держись, Собаки!
Барс улыбается, это Ему суждено биться Одному. Природу не переделаешь. Спокоен Барс. Все Они одной Крови. Не одолеть Собакам. А здесь, в Горах, он непобедим. Это его Дом.
Понесла его нелёгкая в Гости. Поддался на уговоры Волка сходить в гости к Медведю. Погулять по равнинам, видишь ли, захотелось!
Ну, погуляли, поохотились вместе. Пора и честь знать! Все бы ему, кобелю, с самками заигрывать. Такой уж он. «...Гулять, так гулять! Любить, так любить! Стрелять, так стрелять!...»
А когда пошли лавинами Собаки, разве мог он бросить Братьев одних на Разборке?! Ему тоже охота Повеселиться!
Далеко же их отжали Собаки. Нечего было столько пить. Ох и бурную ночку Он перед этим провёл!
Игриво улыбаясь, разворачивается Барс лицом к Собакам. Перекатываются лениво литые мускулы под шкурой. Хоть и не такой уже изысканной, малость подпорченной, но, всё же, своей. Пыль оботрётся, раны до следующей Сладкой Ночи заживут.
Благо, скоро.
Сплюнул зло Батый. Нет, не кончится этот страшный сон. Пора разворачивать остатки Свор.
Орёл на горе презрительно смотрит вслед уползающей вдаль цепочке.
Поскуливает, подымая редкую пыль, Свора. Долго Им ещё зализывать раны.
………………………….
Печально смотрит Горец на экран. Гремят взрывы, и сухой стук очередей зло рвет тишину Ночи.
Застыли в Скорби у своих Кровиночек Матери. И чеченская, и русская. Не поднимают глаз друг на друга. Не нужны слова Сердцам Матерей. Горе у них Одно.
Разве для Этого они в муках давали Жизнь своим Птенцам, недосыпали сами, чтобы сейчас сидеть обнявшись и Молчать.
Лежат Воины рядом. Сильные, красивые, смелые. Смерть помирили Их.
Смотрят удивлённо их Души друг на друга: -Мы что, белены объелись?! На «кулачках» – куда ещё не шло! Юшку кровавую пустить друг дружке! Но чтобы отнять Друг у Друга Жизни?!
Когда только успели забыть – «...Мы с Тобой Одной Крови!...»? Кто погрузил во Мрак Разум?!
Рвётся от боли сердце Горца. Что же вы, мужики, делаете, Сволочи?! Последних Воинов-Мужчин выбиваете! Кому стать потом грудью у Родного Порога, когда тёмным потоком снова пойдут Собаки?! Кто притащит хобот накормить голодных детишек, защитит Мать, Сестру, Дочь, Любимую?! Какими глазами сможет смотреть Этим Матерям в Их, выжженные слезами?!
Опять дрыхнут Медведи?! Нет Акелы,*** так где черт носит этого Маугли?!*** Где та Дева,* что бросит платочек между Кровниками,** чтобы кровными стали опять Братьями?! Каа, ***кишка длинная!! Чему ты учил своих Учеников?! Неужели Барсу опять Одному расхлёбывать заваренную на Алчности, Крови, Злобе и Зависти Кашу?!
Надрываясь, захлёбываясь в крике, хрипит Голос из динамиков:
«…Идет охота на Волков, ****
Идёт Охота…
На серых хищников,
Матерых и Щенков…»
Рванулся Бешеный за Флажки. Нет, не нашей он Стаи. Шакалы за флажками. Когда Волк дружбу с Шакалами водил?!
Нарушил Бешеный Традицию. Кару он знает.

«…Кричат Загонщики, ****
И лают Псы до Рвоты
КРОВЬ на снегу и пятна красные Флажков…»

Задумчив Горец, на экране идет Базар.
Умные Медведи, *Волки, Змеи *спорят, кто Прав. Собрал – таки их Каа на Совет. Вроде и Прав каждый, только Не Хотят Слушать друг друга.
Недоволен Барс – надавать бы Им по шеям!
Да нет. Сами разберутся. Ума хватит!
А то Он, как всегда превратит все в Гульбище. Забодает своими аккордами. Перепоит всех, сам до девчат потянется (лучше уж с Ними целоваться, чем с Этими пьяными рожами, а то и до Греха недалеко. Тьфу, Нечистая!).
Только Побыстрей бы уж! Осточертело! Воины – то продолжают «мочить» **Друг Друга. И не только в «Сортире» **(нашли место!). Сколько же Можно?! «Вчера газова, сегодня газова! Голова ж болить, граждане Эсэсовцы!!...» ***
А у Воинов совсем другая Задача Сейчас.
Выстрелом звучит команда – Бегом провести Перекличку и сомкнуть ряды Мужчин!
Чуть не проспали, что побеждает Матриархат! ****Эти мужики спьяну все поставили с Ног на Голову!
Женщина у них и хобот тащит, и в «горящие избы» *****не только заходит, но и тушит, пока они «…распрягали коней, да лягали спочивать…» ******(а вдруг Война, а они уставшие).
Гоняется Женщина за Сивками по темноте, где сам Черт ноги обломает! Она у них теперь и Жнец, и Швец, и на дуде Игрец. *******
Уроды этакие! Превратили Женщину в Товар!! Кто родил вас?! Это же до какой Степени надо Допиться, Алкаши проклятые! Ищете друг у друга детскую болезнь «Голубизны» ********, да в носу ковыряетесь! Поди пойми теперь, где Сильная Половина. Запутали бедных Женщин до того, что не могут отличить – где Мужчина, а где мужик!
Матриархату – нет! Не дождетесь! Не угадали, Женщины, ни одной буквы! Воины не ленивы! Повытаскивают из «широких штанин» не дубликаты – Оригиналы предъявят, и такой демографический Взрыв устроят – мало не покажется! Поголовье Мужчин (и, на всякий случай, Воинов) надо срочно восстанавливать! А то, дожились! В Красную книгу пора заносить!
Горец хитро улыбается. Он бы, конечно, и сам мог бы управится, да неудобно перед другим Мужчинами. Да и Время Поджимает. Гуртом, оно, конечно, и Женщин быстрей Уговоришь.
Тут еще эти Умники – Мужчины! Все «Вечный Двигатель» изобретают. Глаза – то разуйте!! Природа Мудрее вас! Она его Сразу Придумала! Называется это – Красота! А Красота – это, в Первую очередь, Женщина.
Все Лучшее, что Создали Мужчины – из-за Нее! Все Худшее, что Натворили Мужчины – из-за Нее! Это и есть То, что двигает вперед (только Вперед!). Пусть по Спирали – но Вверх, и Расширяясь! Борются Противоположности! (Подозревает Горец – наверное, еще и Наслаждение получают!)
От Наслаждения – он- то Знает точно – может родиться Только Лучшее и Прекрасное! К примеру, Дети. Да уж об Этом потом.
Борются Противоположности, при Этом оставаясь Едиными! Вот и «шершите» Женщину!
Прав, все – таки дедушка Фрейд********* - Всем управляет Сексуальная Энергия (только почему бессознательная?! У кого Как! То-то он поперся на старости лет к Молодости! Совсем мозги отшибло, забыл поправиться. Зато внук Люсьен исправил Ошибку деда, да еще и нарисовал Все наглядно!)
Горец усмехнулся. (Надо будет Вспомнить – Никем он мне Не Доводится? Уж слишком знакомые манеры ).
Потягиваясь, встал из-за стола. Горец был доволен. На экране начинали слышать Друг Друга. Иначе и Быть Не Могло. ПРОГРАММА НЕ ДАЕТ сбоев. Но об этом потом. Некогда…
По улице шел, широко улыбаясь и горланя песни, Горец. Прохожие, кто испуганно переходя на другую сторону, кто с удивлением оглядываясь на него (что возьмешь с Чокнутого- чабан, однако), спешили по Своим делам. Но все чаше стали встречаться улыбающиеся в ответ Лица. Это были Лица Женщин.
«…Как блеснет Первая Звезда, *
Приходи, Так же, как Вчера…»
разливался соловьем Горец.
Ноос, ** снисходительно улыбаясь, поглядывал на Горца сверху. Вот Баламут! Одно слово – Чокнутый! Хаос* был доволен. Так их, Чокнутый! Сексуальная Энергия ** улыбалась, как Джоконда.
Золотой век*** начинал делать Первые, Неуверенные шаги.

Горец.

p.s.НАТАШЕНЬКА, Солнышко!
Святой Троице тоже Нужны
Чистые, Незамутнённые Души!
Улыбайся нам почаще Оттуда!
Мы все тебя очень Любим и Скучаем!
Когда-нибудь Мы там Встретимся! Отар, Зоя, ВаЛера.

Следующая обязательная Глава – моей
БЕРЕГИНЕ . .

С любовью

Горец.