Жизнь в эмиграции.. Мемуары Георгия Иванова

2.1 Жизнь в эмиграции.

Сначала Иванов с Одоевцевой отправляются в Берлин, где Иванов вместе со своими соратниками переиздает сборник стихов из альманаха «Цех поэтов». Это подвигло его продолжить традиции дореволюционной русской поэтики. Вообще, на протяжении всей эмиграции Иванова не оставляет надежда вернуть царскую Россию, понятно, что новая власть советов ему не по душе.

Иванов, например, никогда не скрывал своих политических взглядов и обсуждал возможность интервенции и свержения «новой» власти.

Только после того, как в 1923 году он перебирается в Париж, начинает полностью перестраиваться. Сложная и противоречивая жизнь русской эмиграции стала постепенно переплавляться в направление отдельного научного сообщества, которое стало значительно влиять на мир в целом.

3. Мемуары Георгия Иванова

Заграницей Георгий старался жить одним днем, осваивать западные ценности. Его жена обладала хорошим наследством от отца, снабжала мужа деньгами и всячески поддерживала. Поэтому они неплохо устроились.

Во Франции, когда стал замечать влияние русского творчества на западные умы, он начинает сравнивать русскую эмиграцию с первопроходцами. Здесь тема мемуаров становится заметной.

В эти годы он становится наравне с Цветаевой, им зачитываются. Иванов олицетворяет столп русской эмиграции. Его считали мэтром поэзии, многие ему завидовали и побаивались, так как мог любого мог поднять на смех острым словцом. Чем постоянно пользовался и раздражал соотечественников.

Именно мемуарная проза, остроумная и блестящая, приводила русских в бешенство, что, несомненно, продвигало Иванова и делало центром обсуждения в известных кругах.

В ответ на карикатурные зарисовки, современники прозвали его «флюгером». Очень похоже на правду. Ведь во время Второй мировой войны, когда Гитлер был силен, Иванов сидел «тихо» не влезая в события. А когда стало ясно, что Гитлер терпит поражение, он бросился к партизанам. Друзьям стоило усилий вытащить из этой авантюры.

Относительным финансовым везением Иванов оставался до Второй мировой, пока хватало денег жены.

К сожалению, писательское мемуарное искусство не принесло стабильности. Умер он в, страшно подумать, абсолютной нищете. В богадельне. Но ирония поэта не покидала никогда. Даже умирая, Георгий Иванов, напоследок, сочинил:

«В тишине вздохнула жаба,

Из калитки вышла баба

В ситцевом платке.

Сердце бьется слабо, слабо,

Будто вдалеке.

В светлом небе пусто, пусто.

Как ядреная капуста,

Катится Луна.

И бессмыслица искусства

Вся, насквозь, видна.»

⇐ Предыдущая 1 2 345 Следующая ⇒