Варан Горыныч 6 страница

Мода здесь почти такая же, что и дома: ну разве что многие женщины

в шляпах, а некоторые мужчины в сюртуках, а так — обычный пестрый мегаполис. Ну, может, ткани более качественные. И безусловно, намного более яркие. В Лизином мире петербуржцы одевались как унылые воробушки — в черные, серые, коричневые цвета; местные же жители явно поставили себе цель перещеголять тропических птиц.

Вот, предположим, ее спутница. Неоновые косички выбивались из-под мужского цилиндра ярко-зеленого цвета. Поверх клубничного пуховика понавешаны какие-то цепочки, брелки, плюшевые единороги. Ослепительно-желтые спортивные штаны с надписями вроде «Взломать «Владычицу» и выжить».Ботинки в радужных кляксах.Наплечнаякомпьютерная сумка, вся в каких-то значках. Поверить невозможно, что это мультяшное создание служит в полиции.

Официальная форма у Ищеек, конечно, была — и Лизе в первый же день работы выдали зимний комплект: белая шерстяная шинель с однотонными зелеными погонами, указывающими на то, что она никогда не имела отношения к армии; такие же брюки и лохматая белая шапка с двуглавым орлом. Однако форму полагалось надевать лишь на важные формальные мероприятия, поэтому Лиза продолжала носить свою дачную куртку и старые легинсы, совсем не сочетавшиеся с шикарной шляпой.

Размышляя о том, как отреагирует Игорь, если она появится перед ним

в новом роскошном пальто («А мне-то, мне что-нибудь купила? Только о себе и думаешь! За что, за что небеса так жестоки ко мне?!»), она нащупала

в кармане куртки тонкую салфетку. Нет, все-таки не зря тогда стащила целую стопку из «Омелы». Лиза принялась яростно оттирать автограф Ангела с покрасневшей от холода руки.

Шагать молча было скучно, поэтому Лиза предприняла еще одну попытку наладить светское общение с чудной девицей:

— Что тебе снилось, крейсер "Аврора"?

— Какой еще крейсер?

— Да никакой, это я так… Смотрела вчера новую серию «Пляжных амазонок»?

— Я такую ботву не смотрю. Мейнстрим.

— Ну разумеется, — с сарказмом отозвалась Лиза. — Наверное, и сам «Всемогущий», по твоему мнению, ерундистика полная.

— Отчего же, — высокомерно возразила Аврора из-под своего смехотворного цилиндра. — Я на этом канале в научном конкурсе снималась. «Воздушный замок» называлось шоу. Стивен Хокинг его вел.

— Кто? — растерялась Лиза.

— Сти-вен Хо-кинг, — по слогам повторила Аврора. — Или ты даже

его не знаешь?

— А вот самое странное, что знаю, — ошеломленно сказала Лиза. Они уже подходили к остановке вакуумки.

Салфетка из рисовой бумаги расползлась на глазах, нимало не

исправив ситуацию с Ангеловыми художествами. Лиза с раздражением кинула бесполезный комочек в сторону.

— Мусор в урну надо выбрасывать, — тут же возмутилась Аврора. Хороша бунтарка! — Вот же урна, совсем рядом.

— Я думала, это какая-то современная скульптура. — Лиза с сомнением осмотрела гранитную чашу весьма изысканной формы. — Она же пустая. И чистая.

— Чистая — потому что мы не животные, — объяснила Аврора. — А пустая — потому что весь мусор сразу засасывается внутрь. Под землей сжигается. Обогревает город. Давай кидай.

Лиза повиновалась, не желая связываться с упрямой девицей. Бумажка отправилась в чашу, которая тут же его поглотила, и лишь в

последний момент Лизе удалось поймать на лету дурацкий Перстень, опять соскочивший с руки. Еще мгновение — и разумное кольцо отправилось бы

в местный Мордор.

— Вот дрянь, — заключила Лиза, адресуясь к изрядно надоевшему Разумнику-неразумнику.

— Дай сюда, репка в кепке, — закатила глаза Аврора. — Соображаешь ты не лучше, чем шоколадное яйцо. Он настраивается по размеру. — Программистка покрутила Разумник в руках, тот послушно пискнул. — Согласна ли ты, Елизавета швейцарская, — насмешливо начала Аврора, протягивая кольцо хозяйке, — забыть свою прежнюю пещерную жизнь и отдаться научно-техническому прогрессу, любить, уважать и нежно заботиться о нём, пока смерть не разлучит вас?

Лиза сердито схватила Перстень.

— Ага, щаз. Может, мне ещё обет безбрачия принести во имя любви к техническому прогрессу? — предложила она с сарказмом.

— А зачем тебе муж? — без особого интереса спросила Аврора.

— Так как же, — растерялась Лиза. — Семья — главное предназначение женщины, вот зачем.

— Вот блин еловый, — Аврора в очередной раз закатила глаза. — Ну и рассуждения. Прямо каменный век.

— Ты так говоришь, потому что завидуешь, что у меня в конце зимы свадьба, а у тебя нет и не предвидится, — нравоучительным тоном сказала Лиза.

— У нас раньше сорока никто о семье не задумывается, — фыркнула Аврора. — Это просто даже неприлично. Я всегда знала, что ты отсталая, Лиззи, причём абсолютно во всём.

* * *

В Офицерском собрании, как всегда, было шумно, ярко и многолюдно.

— Па-а-асторонись! — раздалось у Лизы над ухом, и мимо девушек со

свистом пронесся массивный генерал на гироскутере.

— Фу ты ну ты, — выдохнула Лиза, шарахаясь куда-то вбок и невольно вклиниваясь в веселый водоворот городовых в белых шинелях. Аврора закатила глаза.

— О, на нас снова медноволосая зеленоглазая богиня свалилась! Категорически приветствую! — хохотнул Макс, аккуратно выводя ее из шинельной круговерти. — Я был уверен, Лизавета, что наткнусь на вас сегодня. Не угадал — вы сами на нас наткнулись.

— А, здорово, Макс. — Лиза потерла затылок, ушибленный о каменные плечи городовых. — Какими судьбами?

— Ваши коллеги из Четвертого нас собирают — готовятся к школьным соревнованиям на Кубок Императрицы. Скачки через три недели, а совещания уже начали. Да еще и оффлайн, бюрократы, им бы в Швейцарии родиться… Вы в деле?

— А? — рассеянно переспросила Лиза, думая о том, что уж через два-то месяца она уж точно будет дома, с Игорем. В конце концов, опытным путем установлено, что дверь между мирами существует, и она может открыться при определенном стечении обстоятельств. Осталось только подобрать к этой двери подходящий ключ.

— Там же коняшки будут, ваши клиенты, — беззаботно продолжал Макс. — Или вы только на резиновых курицах специализируетесь? Аврора, богиня утренней зари! Симпатичный цилиндр. Давно мечтал о таком.

— Тебе пора, Макс, — буркнула Аврора. — Твои коллеги уже далеко.

— Эх, угостить бы вас мороженым, сударыни, но мне и правда пора. Электронная регистрация, строго по времени! А я пока не готов остаться без жалованья — коплю на собственную синемастудию, чтобы снимать себя в главной роли в боевиках, перед вами же просто образец мужественности, а, барышни? — созорничал напоследок Макс, подмигнул Лизе и резво поскакал за товарищами, пробиваясь сквозь толпу, как молодой лось сквозь кусты ивняка.

— Клоун, — сказала Аврора.

— А ведь он и правда похож на Брюса Уиллиса, — задумчиво сказала Лиза. — Только молодого и с шевелюрой.

— На кого? — спросила Аврора.

— Да так… Есть там у нас один. Крепкий орешек.

— Что, какой-нибудь таксист, ставший героем нации? — презрительно уточнила Аврора. — Выбился из низов и возглавил вашу рабоче-крестьянскую Швейцарию? И теперь его печатают на плакатах?

— Ха, вроде того.

Седьмое отделение встретило девушек задумчивыми фортепианными переливами.

Граф Александр музицировал.

Аристократические пальцы нежно перебирали клавиши белоснежного

рояля «Братьев Дидерихс»⁵. Глаза прикрыты, брови страдальчески сведены, высокий лоб прорезала тонкая вертикальная морщинка. Худое лицо графа казалось необыкновенно одухотворенным — как у Пуси после мгновенной и тайной ликвидации банки сметаны.

Мелодия была незнакомая и странная. Слышались в ней трели птиц и низкое жужжание квадрокоптеров, переливы весеннего ручья и стрекот трехмерного принтера, печатающего модную шляпку от Ламановой.

— Сумбур вместо музыки, — вынесла вердикт Лиза, цитируя «Правду» от тридцать шестого года. — Лучше бы «Антошку, пойдем копать картошку» сыграли. А то за окном дрянь, и вы тут тоску вселенскую разводите.

Граф Александр оборвал композицию на полутакте. Не поднимая головы и не открывая глаз, он произнес:

— «Никогда ничему не поверите, прежде чем не сочтете, не смерите… Никогда никуда не пойдете, коль на карте путей не найдете… И вам чужд тот безумный охотник, что, взойдя на нагую скалу, в пьяном счастье, в

тоске безотчетной прямо в солнце пускает стрелу»⁶. — Он открыл глаза и посмотрел прямо на Лизу. — Светлого утра, сударыня. Неужели в вас нет ни капли романтики?

— Романтика — удел богатых бездельников, — пожала плечами Лиза. — А мне работать надо. Домашки на дурацких ветеринарных курсах задают немерено.

И потопала к блестящей кофеварке, заказанной Филиппом Петровичем аж из Германии.

Вообще-то наверху, на шестом этаже, был бесплатный кафетерий, и

очень даже неплохой, только для сотрудников Канцелярии. Но кофе там не подавалось — в связи с отсутствием спроса. Впрочем, это нисколько не мешало Лизе каждый день туда заглядывать и выносить полные карманы халявных пирожков с разными ягодными и овощными начинками. Пирожки с цветной капустой оказались на удивление хороши.

Потягивая вполне приличный немецкий эспрессо, Лиза бросила шляпу на свой тонконогий инкрустированный стол, включила плоский компьютер

с золотой рыбкой и запустила очередное познавательное видео, присланное ей куратором курсов. Филипп Петрович на следующий же день после телепортации записал ее на онлайн-повышение квалификации. Штатный ветеринар Седьмого отделения обязан был предоставить в Статистический комитет диплом о высшем медицинском образовании.

Однако вместо того, чтобы послушно впитывать лечебную мудрость Российской империи, Лиза исподлобья рассматривала Розовую гостиную, в которой, собственно, и располагалось Седьмое отделение Личной Канцелярии Ее Величества.

Комната была не то чтобы небольшой — метров пятьдесят тут набегало, — но какой-то излишне насыщенной. Из всех помещений Офицерского собрания именно Розовая гостиная, располагавшаяся в угловой башне, подверглась наименьшей модернизации. По словам Филиппа Петровича, изначально она предназначалась для «традиционной релаксации» сотрудников, однако после создания Седьмого отделения старинный зал отдали Ищейкам, а всем остальным агентам Личной Канцелярии предложили релаксировать в тренажерном зале, напичканном всяким современным оборудованием.

В Розовой же гостиной сохранился эдакий оазис девятнадцатого века. Тут было всё: тот самый белый рояль, который Лиза за неделю возненавидела лютой ненавистью из-за графских музыкальных экзерсисов, пара-тройка нелепых китайских ваз, тяжелые бархатные портьеры с кистями, избыточная лепнина. Всё это барочное великолепие венчалось роскошной люстрой с сотней Разумных Лампочек (не считая компьютеров

— одна из немногих примет двадцать первого века в этой принцесскиной башне). Люстра не нуждалась в выключателе и жила собственной жизнью, реагируя на восход солнца, количество облаков на небе и степень задернутости штор.

Со стен на Лизу смотрели хорошо известные ей лица Суворова, Кутузова и еще какого-то смутно знакомого дяденьки в мундире петровских времен. Однако хватало тут и современных картин военной тематики, ни герои, ни сюжеты которых Лизе были совершенно не

понятны. Например, слева от ее стола висело батальное полотно, которое условно можно было бы назвать «Перелет квадрокоптеров через Альпы», а возле двери красовался гигантский яркий холст, получивший от Лизы пышное имя «Грюнвальдское робото-лазерное мочилово».

Лиза никогда не была большой поклонницей живописи, но эти картины вполне одобряла: во-первых, они ее развлекали и помогали отвлечься от скучного высиживания за столом (пока что никаких дел ей не поручали, да, кажется, и поручать особо было нечего — Ищейки явно не были завалены работой), а во-вторых, художества закрывали собой большую часть тошнотворно-леденцовых стен.

— Современный ветеринар обязан разбираться в технологиях на уровне опытного программиста… — вещал тем временем Лизин компьютер. — Трехмерная печать протезов внутренних органов… Рассмотрим пример успешной замены лопнувшего панциря красноногой черепахи на искусственный, распечатанный на принтере модели «Ветеринарный Особый № 1801»…

— Во имя Господа Бота, что за трешняк-то? — заворчала Аврора со своего рабочего места. В отличие от Лизы и графа (который сейчас стоял в картинной позе возле окна), стола у нее не было — программистка забилась в угол изящного антикварного диванчике в стиле салона мадам Рекамье. Узоры золотистой атласной обивки скрывались под грудой пыльных проводов, пластмассовых переходников и прочей компьютерной дряни. — То на пианине бренчат, то про черепах красноногих мозг забивают. Сложно себе в наушник звук пустить?

— Сложно, — искренне пожала плечами Лиза. — И вообще, я даже не знала, что так можно.

Аврора тяжело вздохнула, выбралась из своего гнезда и по-утиному прошлепала к Лизиному столику. Пухлые пальцы легко пробежались по клавиатуре, Лизин Перстень коротко вспыхнул, и голос лектора плавно переместился в ее правое ухо.

— Наслаждайся. А у меня свидание.

— Да? Где?

— Прямо здесь и сейчас.

После такого анонса Лиза, естественно, потеряла остатки интереса к несчастной красноногой черепашке, которая жила себе не тужила, пока на нее не свалился грузовой квадрокоптер, доставлявший тройную порцию блинов с малиновым вареньем из «Омелы», — и, сгорая от любопытства, полностью переключилась на Аврору.

Между тем, та преспокойно забралась обратно на свой диван и

уставилась в свой лэптоп с цветочками. Ну и выдержка, восхитилась Лиза,

с минуты на минуты ухажер в гости пожалует, а она на дверь даже и смотрит.

Как выяснилось спустя пару минут — этот ухажер в дверях не нуждался.

— При-при-при-при-привет-вет-вет-вет… Я ску-ску-ку-ку-кучал. Ты сегодня выглядишь от-от-от-от-от-от…

— Блин еловый, опять заело.

Возле Аврориного диванчика материализовался невысокий щуплый парень в вязаной кофте, почти как у деда, только подлиннее и с широким отложным воротником. К Лизе он стоял спиной, поэтому лица она его не видела. Сложно было сказать наверняка, но, кажется, парень выскочил прямо из Аврориного лэптопа. Ухажер был полупрозрачным и мерцал синеватыми искорками, как давешний двуглавый орел из Перстня. Но в отличие от молчаливой птицы, кавалер-голограмма жаждал общаться со своей пухлой создательницей. Голос у него был довольно приятным, но сильно квадратил и заикался, как клубная музыка у плохого диджея, и это всерьез действовало на нервы.

Граф Александр равнодушно взглянул на призрачного гостя через плечо и вновь отвернулся к окну, за которым усилился снегопад. Разноцветные квадрокоптеры мужественно продирались сквозь белую пелену, расшвыривая винтами тяжелые мокрые снежинки.

Насколько Лиза успела понять за эти дни, отношения Авроры и фон Миниха складывались не очень. Она презирала его за снобизм, а он не принимал её бунтарства. Потому в Розовой гостиной, как правило, стояло густое, как осенний петербургский туман, молчание.

Лиза нервно хихикнула:

— Святые салицилы, ты что же это, с электронным джинном встречаешься? Потерла пару клавиш и выпустила бойфренда из заточения в дебрях микросхем? Впервые вижу джинна не в набедренной повязке, а в бабкиной кофте.

Аврора, не отрывая глаз от экрана, молча прошлась по клавиатуре, и ответ Лизе поступил от неожиданного источника. Мерцающий парень неуловимым движением повернулся к ней лицом — кстати, вполне приятным, хоть и немного угловатым:

— При-при-при-приввет! Я не-не-не-не джиннннн. Я бой-бой-бой-френд Авроры. Кондратий.

— Батюшка миотропный бендазол! От такого и правда кондрашка хватит, — пробормотала Лиза, лихорадочно соображая, какого поведения в

данном случае требуют от нее правила этикета. Как следует здороваться с голограммой? Пожать руку было бы бестактно — пальцы просто сомкнутся

в наэлектризованной пустоте.

— Эээ, здрасьте, Кондратий, — выдавила она.

Парень смотрел на нее уверенно и спокойно. Сквозь его синеватые очертания можно было во всех подробностях рассмотреть лица нарисованных роботов, плавящих друг друга лазерами с невозмутимым видом.

Интересно, у него есть собственный разум? Или он полностью управляется Авророй? Сейчас проверим.

— Кофе хочешь, Кондратий? — лукаво спросила Лиза, зная негативное отношение к подобным напиткам его создательницы, уважавшей исключительно свежевыжатые соки, преимущественно из брюквы. — Как ты подзаряжаешься?

— Я заррряжаюсь от электрррриче-че-че-ческой сети с напппппряжением двести двадцать во-во-во-вольт, — простодушно ответил мерцающий паренек. — Что та-та-такое кофе?

— Кофе течет в жилах лучших из людей, — торжественно сообщила Кондратию Лиза, поглядывая на Аврору, которая хмурила еле заметные бровки, но клавиатуру пока не трогала.

— В жилах течет кровь. Кровь де-де-де-делится на четыре группппы. Ни одна из них не называется "ко-ко-ко-фе". Зна-зна-значит, кофе — это пятая группа крови?

— Клянусь вселенским пенициллином, истинно так! — авторитетно заявила Лиза. — Это я как врач тебе говорю.

— За-заф-фиксировано, — отрапортовал Кондратий, всё так же спокойно глядя на Лизу. — Аврора Успе-пе-пенская — лу-лу-лу-лучшая из людей. Зна-значит, ее групппппа крови — «кофе». Вношу изме-ме-мения в медицинскую карту Успенской Авроры Валерьевны… Группа крови но-но-номер два — отмена; новые данные. В случае не-не-необходимости, переливать кровь группы «кофе»…

— Так, ну всё, хватит! — возмутилась Аврора и ожесточенно застучала по клавишам. Ухажер с едва слышным электронным потрескиванием спрятался обратно в свою розовую темницу. — Кондратий

и так у меня глючил, а тут ты еще влезла со своим кофе. Всё его самообучение накрылось большим масляным блином с еловым повидлом… Теперь еще перезагружать его, возвращать к вчерашнему бэкапу. И свою карту медицинскую переписывать. Ну спасибо тебе, Лиззи!

— Ага, значит, не бывает идеальных парней, даже электронных? —

злорадно спросила Лиза, довольная, что сумела за тридцать секунд взломать сложную компьютерную систему — это она-то, которая за свои три десятка лет так и не научилась вставлять таблицы в простой текстовый документ! — Ты бы лучше своего Кондратия чувству юмора обучила. Где ты вообще его откопала?

— Да есть у нас такая певица-голограмма Бета, система безопасности

у нее смехотворная… — неопределенно сказала Аврора, углубившись в компьютер.

— Бета? — изумилась Лиза. — Я ее видела в рекламе по «Всемогущему». Русые косы, вышитый сарафан… Голос Фроси Бурлаковой… Она? Ты правда хочешь сказать, что эта румяная девушка с плаката «Будь победителем в соревновании за высокий колхозный урожай»

— электронная фикция?! Так ты что, ее хакнула? Украла технологию?

— Не знаю, что такое «колхозный урожай», и уж тем более ничего не слышала ни про какую госпожу Бурлакову, — Аврора надменно поправила цилиндр, с которым не расставалась даже в теплом помещении, — но могу сказать тебе только одно: разработчикам защиты Беты следует идти в фермеры, разводить свиней, на большее они не способны… Хотя нет, — добавила она после некоторого размышления, — свиней им тоже нельзя поручить. И там всё напортят, лузеры.

— А в суд? В суд они на тебя не подали? — заинтересовалась Лиза.

— Чтобы обнародовать свой позор? Ха! — Аврора презрительно фыркнула.

— Слушай, но твой Кондратий совсем не похож на Бету.

— У тебя поразительная наблюдательность и необыкновенно острый ум, Лиззи, — с непередаваемым сарказмом отозвалась Аврора со своего диванчика. — Может, тебе в разработчики певиц-голограмм податься?

— А на кого он похож, твой парень? — допытывалась Лиза. Лишь бы только не смотреть занудливое обучающее видео!

— Да ни на кого, — поспешно сказала Аврора, оглядываясь на графа Александра.

— Нет, скажи, есть у него реальный прототип? Мне просто интересно, кто твой идеал мужчины?

— Пигмалион и Галатея двадцать первого века, — вдруг задумчиво сказал граф куда-то в стекло. — «Видел ваятель, как чистые крупинки камня смягчались, в нежное тело и в алую кровь превращались… Как округлялися формы — волна за волной… Как, словно воск, растопилася мрамора масса послушная и облеклася, бездушная, в образ жены

молодой»⁷… Вся и разница, что у Пигмалиона нынче клавиша «Энтер» вместо резца, а Галатея состоит совсем из других, не мраморных, волн…

— Да, из волновых полей оптического электромагнитного излучения. Когерентное излучение лазера. Если вам, ламерам, о чем-то это говорит, в чем я лично сильно сомневаюсь.

— А верни своего галатейного-галантерейного Кондратия назад, я его еще чему-нибудь полезному научу, — забавлялась Лиза, радуясь, что нащупала слабую точку непробиваемой Авроры. — Разным важным медицинским понятиям: как заливать за кадык, что именно нужно принимать на грудь, и всякое такое.

— Блин еловый, Лиззи! — рассердилась наконец Аврора и выпрямилась на своем диване, насколько позволяла мягкая спинка. Фиолетовые косички грозно разметались по пухлым плечам, старательно изображая из себя причёску Медузы Горгоны. — Что за мерзкое желание всё портить? Бумажки на тротуар бросает, голограммы с толку сбивает. С твоим появлением у нас же хаос начался! Полный ураган! Мы тут с графом

и Карлом сидели себе в нашей Розовой гостиной, никого не трогали. Каждый занимался своим делом. И тут явилась, репка в кепке! Наместница Святого Котца на нашей грешней земле. — Голос Авроры был полон иронии. — Похоже, мы сильно нагрешили, раз нам такую наместницу прислали. Ну скажи, Лиззи, чего тебе в своей Швейцарии не сиделось, а?

Граф Александр сделал страдальческое лицо, словно лорд Байрон, которому на завтрак подсунули тухлое яйцо, отошел в дальний угол комнаты и, всячески показывая, что он не собирается участвовать в женских склоках, с преувеличенным интересом принялся изучать картину под условным названием «Зевотный Чесменский бой кораблей-беспилотников». Зевоту эта баталия вызывала прежде всего тем, что на ней не было никаких выстрелов, пушек, горящих парусов, прыгающих за борт матросов и прочего морского драйва. Весь бой выражался в том, что невидимый противник при помощи спутника, хорошо различимого в ясном небе, сумел дистанционно отключить все системы навигации и нападения на одном из кораблей, и мощное сооружение беспомощно и грустно болталось по волнам, как пустая рыбацкая шлюпка. Соответственно, второй корабль беспрепятственно пересекал чужие воды. Рассматривать на этом холсте было особо нечего, разве что искусно выписанных чаек, устроивших гнездо на палубе современного Летучего Голландца.

— Аврора, не поверишь — я бы с превеликим удовольствием вернулась домой! Мечтаю об этом больше, чем ты о реальном поцелуе

своего Кондратия, честное слово, клянусь трицикликами всех миров, — призналась Лиза.

Игривое настроение как-то само собой сошло на нет. Вдруг навалилась тоска и ностальгия. Что я делаю здесь, в этом чужом и странном мире? — билась в голове одна-единственная мысль.

И вдруг унылый вопрос уступил место внезапной, блистательной, гениальной идее.

Лиза подпрыгнула на своем ореховом стуле, достойном парадной анфилады особняка предводителя дворянства Воробьянинова.

Оглядываясь на графа Александра, Лиза жарко зашептала:

— Слушай, Аврора! Слушай! Нам с тобой срочно надо посекретничать! Куда пойдем? В женский туалет? Там камер случайно нет?

— Во-первых, камеры в туалете — это нарушение Двадцатой Поправки к Конституции 1905-го года. — Аврора взглянула на Лизу с некоторым интересом. — А во-вторых…

— Что? Что во-вторых? — дрожала от нетерпения Лиза. «Во-вторых, посекретничать можно прямо здесь».

Сообщение от Авроры пришло на ее настольный компьютер, прямо поверх муторного ветеринарного видео, в котором теперь речь шла о никому не нужной медузе, получившей, благодаря трехмерному принтеру, новое щупальце взамен утраченного в бескомпромиссной драке с тихоокеанским лососем.

«Это 21-й век, Лиззи. У нас есть защищенная Болталка. Впервые слышишь о «Сороке»?»

Послания от Авроры и вправду были оформлены в виде кружочка, исходящего из клювика шустрой черно-белой птицы с длинным хвостом.

Лиза потыкала мышкой туда и сюда, сделала необыкновенное глупое лицо, непроизвольно открыла рот, но наконец разобралась, где писать ответ.

Тем временем, от Авроры пришло очередное письмишко:

«Похоже, вы в своей Швейцарии на глиняных табличках друг другу письма посылаете».

«Вот об этом я и хотела поговорить!!!» — медленно набрала Лиза,

пока Аврора продолжала забрасывать ее мгновенными остротами вроде: «Или у вас уже в ходу новинка — надписи на камнях?» «А может, разжигаете сигнальные костры?» «Знаю, что у вас даже интерсеть под запретом».

«Пока весь мир движется вперед, Швейцария марширует в средневековье».

«Я не из Швейцарии!» —наконец-то напечатала Лиза ответ на этотводопад сообщений.

«А откуда?!» —мгновенно спросила Аврора.

«Из альтернативной России. Из параллельного мира».

Молчание.

Лиза подняла глаза от монитора.

Аврора смотрела на нее пристально, прищурившись, да так, что глаза почти утонули в детских щечках. Затем подняла брови, по-воробьиному склонила голову набок. Потом снова обратилась к клавиатуре.

«Ты головой в последнее время не ударялась? Может, на тебя неисправный квадрик корзину с едой из «Омелы» уронил, как на ту черепаху? Это многое бы объяснило».

Лиза закатила глаза.

«Аврора! Я в своем уме! И книжки фантастические не люблю! Я правда из другого Петербурга 2019-го года!»

«Ха-ха-ха три раза. Чем докажешь?»

«Не знаю. Как это вообще можно доказать?» «Кто у вас император?»

«У нас президент… Хотя он мало чем отличается от императора». «А куда подевался император? И в какой момент?» Лиза вздохнула.

«Долго объяснять», —набрала она одним пальцем. «Потом расскажу.

Но мне нужна твоя помощь, чтобы вернуться домой».

«Почему именно моя?»

«Ты крутой программист — раз. Любишь нарушать правила — два.

Терпеть меня не можешь — три».

«Да, да и ДА, я на многое пойду, чтобы от тебя отделаться… ОК, предположим, ПРОСТО ПРЕДПОЛОЖИМ, что ты из другого мира. Я должна знать, как тебе удалось попасть в наш. Навряд ли благодаря твоим научным/изобретательским способностям (уточняю, их нет). Глупая случайность?»

Далее Лиза, пыхтя, кряхтя, растирая уставшее запястье и часто останавливаясь, чтобы передохнуть, в общих чертах напечатала свою историю перемещения между мирами.

Получив сообщение, Аврора отключилась надолго. Она вновь и вновь перечитывала историю. Иногда она поднимала голову и с новым выражением смотрела на Лизу. Та в ответ пожимала плечами и разводила руками, как бы говоря: «Самой сложно в это поверить».

Наконец от Авроры пришло философское послание:

«Знаешь, что самое поразительное? Из всех миллиардов, квадриллионов, дециллионов обитателей бесчисленного множества альтернативных Вселенных… А там ведь наверняка, просто по дефолту, есть одаренные ученые, сеньорные кодеры… И вот из них из всех к нам попадает такой лузер, как ты… Эникейщик… Законнектились, называется. Эпик фейл».

Лизе уже порядком надоели эти подколки со стороны круглого пингвинообразного существа в цилиндре, однако приходилось терпеть ради собственной выгоды. К тому же она и сама не раз задумывалась, почему из всех миров Пуська выбрал именно этот, где всё ей чуждо и нет ей места. Хотя было бы значительно хуже, если бы Пуся выбрал альтернативный мир, в котором, допустим, Киркоров стал Вселенским Президентом. Или мир, в котором Киркорова нет вообще. Или мир, в котором Лиза повстречала бы своего двойника. Вот это, наверное, было бы самое неприятное. Дед рассказывал, что родители её встретились на XXVII съезде КПСС в 86-м году. Так что в альтернативной Российской империи навряд ли им вообще удалось бы познакомиться. В общем, в этом мире встреча с двойником Лизе явно не грозила. А Аврорины подзуживания вполне можно пережить.

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒