НАЗВАНИЕ: СЕРДЦЕ СВИНЬИ АВТОР: НОРМУНДС БОЙТМАНИС

НАЗВАНИЕ: СЕРДЦЕ СВИНЬИ АВТОР: НОРМУНДС БОЙТМАНИС

— Cанёк, ты совсем ёбу дал? — спросил Седой, увидев в комнате бабу.
Уже пол года они находились в розыске. Искали как менты, так и братва. Конечно, теперь уже не так сильно, вероятнее всего, решив, что они смогли вырваться за пределы Латвии вопреки мощнейшей облаве. Тем более было бы глупо попасться сейчас, в ожидании поддельных паспортов, чтобы уехать за границу с деньгами. В такой ситуации, только законченный мудак вроде Сани Солдата мог привести домой шлюху, которая как нехуй делать разболтает про интересных клиентов ментам или ещё кому похуже.
— Юрец, не будь параноиком! — ответил Санька Фомин — Посмотри, лучше, какая прелесть к нам в гости пришла! А ведь я и не знал, что у нас такая шикарная соседка! —
— Соседка, значит. — успокоился Юра Быков. — И, действительно, словно райская птица к нам залетела! —
— Моего друга один раз обворовала клофилинщица, так он до сих пор забыть не может. Во всех видит угрозу! — пояснил девушке Санёк — А ты, сразу видно, девочка приличная, так что, он неправ сейчас! Кстати, знакомьтесь! Эту красавицу зовут Даша. А моего друга Юрой. —
— Очень приятно! — сказал Седой разглядывая гостью.
Каштанового цвета волосы. Серые глаза. Лицо словно у куколки. Грудь явно немаленькая, но и не слишком большая. В целом, фигура идеальная, что видно даже из-под закрытого чёрного платья, спускающегося ниже колен. Внешность казалась смутно знакомой, будто бы где-то уже видел её.
— Взаимно! — ответила она.
— И на кой чёрт такой девчонке это понадобилось? На потаскуху совсем не похожа. Однако же, так сразу и притащилась сюда, видимо, понимая, что не только для милых разговоров. — вновь напрягся Юрий. — Впрочем, они могли как-то до этого общаться, только когда? Мы же почти не выходим. —
— Сань, можно тебя на кухню на пару минут? — сказал он вслух.
— Ну, чего там с паспортами? — поинтересовался Солдат, когда они вышли.
— В пятницу будут.— ответил Быков. — Надо бы сказать Кроту спасибо, что навёл на толкового человечка. Кстати, как-то давно от него слышно. —
— Опять паранойишь! Ну, ты, как всегда. Он прекрасно понимает, насколько опасно с нами сейчас вести дела, вот и лишний раз не высовывается. Расслабься, братан! Смотри, лучше, какая красотка к нам сегодня пришла! —
— Да, и насчёт девки той. Скажи, вот ты совсем не мог потерпеть ещё недельку? Свалим отсюда и сможешь трахаться хоть по несколько раз в день! —
— Я не мог упустить такую. Слушай, может возьмём её с собой?
Быков вздохнул, закатив глаза.
— Сказочный, блядь, долбоёб! Совсем мозгов нет, да?! Видимо, всё ушло в мышцы и умение метко шмалять. Если бы я тебя, дебила, не знал тебя со школы, то завалил бы перед тем как уйти на дно. Как же ты меня задолбал за это время. — прокричал про себя Седой.
Он медленно и глубоко вдохнул, растирая виски. Затем ещё раз.
— Саша, братан, как ты себе это представляешь? Расскажем ей историю жизней наших кривых, затем закажем ещё два паспорта для неё, когда для нас это такое палево, что хорошо, если вместо своих не получим могилу в где-нибудь лесу? Я тебя прекрасно понимаю, таких красавиц редко встретишь, и я сам очень устал торчать в этом съёмном клоповнике, но нам надо сначала вылезти из дерьма, а потом думать о всём остальном. — раздался его голос после небольшой паузы — Пойми, дружище, я хочу тебе только добра, поэтому и решил не разбегаться, а уходить вместе, чтобы о тебе позаботиться. Я тебя никогда не подводил, так ведь? Поэтому послушай сейчас моего совета. Проведи с ней хорошо время, раз уж она здесь, но если у тебя появится глупая идея оставить контакты, чтобы как-то потом списаться и увидеться, засунь её себе глубоко в задницу, хорошо? —
— Да, ты прав, братан.
— Я действительно, надеюсь, что ты меня понял.
— Расслабься, ты всё чётко раскидал. Я же не совсем дебил, а только наполовину. — сказал Санёк, улыбаясь.
— Вот и славно. — тоже улыбнулся Юра и похлопал друга по плечу. — Пошли обратно. —
Самоирония Солдата заставляла многое прощать, поскольку давала понять, что он вполне отдавал отчёт своим, скажем так, не самым блестящим умственным способностям, чего нельзя сказать про абсолютное большинство идиотов населяющих этот мир, каждый из которых считает себя дофига умным. Если бы однажды всё не пошло через жопу, Санька был бы обычным простоватым пареньком, будто Иванушка-дурачок из сказок, подкупающим своей добротой и честностью. Теперь же это напрочь отмороженный Иванушка-дурачок, прошедший через горячие точки и по возвращению безнадёжно увязнувший в криминале. Если за ним постоянно не следить, он пропадёт при таком образе жизни. Впрочем, скоро можно будет успокоиться, поскольку они сворачивают с кривой дорожки. Главное, вырваться за границу, а там уже осядут на бескрайних просторах российской провинции, где никому не придёт в голову их искать. Денег хватит, чтобы вложиться в какое-нибудь дело и остаток жизни прожить в шоколаде. Можно будет даже найти себе жену, какую-нибудь робкую и ласковую милашку восточной внешности.
Пока Седой сидел задумавшись, Санька рассказывал девушке о своих армейских подвигах, половина из которых была очевидными выдумками. Ненароком закатал рукава майки, ещё более демонстрируя мускулистые руки, покрытые татуировками. Точно павлин, распустивший хвост.
— Да всё нормально, я зря себя накручивал.— подумал Быков — Наверное, встретились несколько раз случайно на лестничной клетке, когда он ходил мусор вынести или в ларёк за пивком. Вышел, вот как сейчас в белой майке, поигрывая мышцами, а она вся потекла от такого вида. Да и в целом, он нормально выглядит. Бабам такие нравятся. —
Отхлебнув холодного пива из кружки, он устроился поудобнее на мягком диване.
— Саня прав, мне надо расслабиться, а то рехнусь от постоянного стресса. И на его подругу приятно любоваться. Всё хорошо. Мы, считай уже всех выебали и ушли целыми. Наконец-то всё хорошо. — подумал Седой. — Даже эта дрянная история в итоге обернулась благом, ведь если бы мы вовремя не свинтились, то с таким образом жизни кончили бы годами двадцатью зоны или пулей в голове. —

Он вспомнил, как они праздновали после крупной сделки, принёсшей ранее невиданный доход. Тогда казалось, что это было лишь началом и дела вышли на новый уровень. После пробной закупки, первая настоящая партия зелий из недр Сибири в одночасье сделала их игроками крупного уровня. По местным меркам они стоили бесценок, а продавались, естественно, раза в четыре дороже и ушли моментально. Этот торговец оказался настоящей находкой! Полученные деньги можно было перевести в ещё большее количество колдовских снадобий и наводнить ими рынок. Такой дорогой постепенно из бандитов становятся уважаемыми бизнесменами, разными, ебать, дельцами и меценатами, солью земли в капиталистическом обществе.
Вот поэтому поводу, они с Саньком и ещё одним кентом, Федькой Угрюмым, они и накидались так, что ничерта не соображали. Катались по ночному городу, чувствуя себя его хозяевами. Даже вечно мрачный Федька, казалось, был в хорошем настроении. Конечно, было бы разумнее отдохнуть более культурно, ну там, как обычно, сауна с девочками, но весь этот праздник случился как-то спонтанно. Пьянящий восторг от успеха, в который до сих пор не верилось. Сначала открыли шампанское, типо за успех по бокалу. Потом, послали шестёрку за коньяком. Когда уже были под градусом, Угрюмый выложил на стол упаковку таблеток.
— Не, Федька, нафиг тебя с твоими веществами. — сказал тогда Седой.
— Да, брось ты, я сам не увлекаюсь. Это так, по особому случаю! — произнёс Угрюмый.
— Ну, если чисто для разнообразия.
После этого провал. Следующее, что помнил Юра, как они ехали куда-то на машине, а за окном уже глубокая ночь, отчего он тогда нешуточно прихуел. Салон машины в тумане конопляного дыма. Слева от него, умелые руки Санька твёрдо держали руль, даже когда он сам едва мог ходить. Весь остаток его концентрации сосредоточился на дороге. Сказывался многолетний опыт вождения. Всё же он начинал ещё совсем пацанёнком, когда учил батя. Потом управлял транспортом в черножопии, куда ему пришлось поехать, чтобы быстро заработать денег на лечение матери, которая всё равно умерла.
— Полный улёт, братва! Вот это я понимаю, житуха! — сказал с заднего кресла Угрюмый затягиваясь косяком.
— Да, если так пойдёт мы всё Угале раком поставим! — согласился Седой, затем открыв окошко, высунул голову проорал — Слышите, олени?! Я вас всех ебал и ебать буду! Этот город мой! Я любого из вас могу грохнуть и мне за это ничего не будет. —
— Ну, ты, это, следи за базаром. — тихо произнёс Угрюмый — Не говори такого, за что потом не вывезешь. —
— Это я то не вывезу?
— Ну, да.
— Да я прямо сейчас завалю первого, кого встретим.
— Фуфлогон ты, Юрец. Лучше помолчи. Мелишь сам не пойми что.
— Я за каждое свое слово ответить могу.
— Не можешь, Юра, ты же говно. — вдруг ожесточился Фёдор.
С ним такое временами бывало.
— Сейчас сам всё увидишь. Эй, Санёк!
— Да?
— Как увидишь первого прохожего, притормози возле него.
— Да без бэ. — произнёс Солдат, не спуская взгляда с дороги.
— Слушай, Юра, я погорячился, может...
— Нет, Угрюмый, теперь уже я сделаю то о чём говорил.
Через пару минут вдали показался силуэт мужчины или парня. Седой достал ствол из бардачка. Совсем новенькая тэтэха, недавно приехавшая с армейских складов. Санька остановил машину с ювелирной точностью, как раз перед прохожим. Это был парень лет двадцати с небольшим. Он шёл улыбаясь, видимо глубоко погружённый в свои мысли.
— Эй, пацан! — сказал Юрец, высунув бошку в окно.
— Чё?
— Хуй через плечо! — заржал Седой и подняв руку со стволом всадил тому пулю в лоб. Часть мозга вылетела из образовавшейся на затылке дырки и шмякнулась на асфальт. Затем Быков приподнялся и ещё несколько раз выстрелил в голову, превратив её в кровавое месиво. Солдат без команды вжал газ, унося их машину прочь.
— Ну, что, Федька, съел? — спросил Юра, убирая оружие обратно.
— Да. Только зря ты так. Жизнь человека всё же.
— Ты сам меня просил вывезти за базар.
— Ну, да, я тоже дурак. — мрачно подвёл итог Фёдор.
На следующий день выяснилось, кого они завалили. Это Степан Воскресенский, ярчайший представитель золотой молодёжи. Папа какой-то там олигарх, то есть, из тех, кто на самом деле владеет этой страной, как официальной её частью, так и теневой. И чего только такой человек делал в таком месте? Громкая новость пронеслась по Угале. В новостях передавали запись видеокамеры с какого-то аптеки, запечатлевшую убийство. Оказалось, что они за каким-то хером заехали в приличную часть города с элитными жилищными комплексами.
— Нам пиздец. — подумал Седой, включив телевизор после звонка Гришки Крота, дико угоравшего с происшествия и не подозревавшего об их роли в нём.
Конечно, номера на тачке были левыми, но это позволяло лишь выиграть немного времени. После такого их из-под земли достанут! Наскоро одевшись, Юра выбежал на улицу. Сначала забежал за Саньком, потом за деньгами. Максимально быстро подняли все сбережения и прихватили последний заработок. Мобила Угрюмого всё не отвечала. Впоследствии оказалось, что он ещё на рассвете повесился у себя дома. Крот помог свалить из города и снять малоприметную двушку у какой-то древней бабульки, очень обрадовавшейся наличному платежу на несколько месяцев вперёд и не задававшей лишних вопросов. Первую неделю, вообще, не вылазили с той хаты, затарившись продуктами с запасом. Затем поменяли внешность, как могли. Седой перекрасил в чёрный свои совсем светлые волосы, сбрил бородку. Санька перестал брить бошку и пока не наросли волосы носил шапку. Вопреки всем опасениям, им удалось продержаться эти полгода.

— Да, теперь всё хорошо. — вновь подумал Быков. — А Санёк всё же молодец. Хорошо праздновать победу в приятной кампании. А мне просто надо быть попроще, начать привыкать уже к новой жизни! —
Девушка тем временем понемногу пила из бокала вино и внимательно слушала про очередной подвиг Солдата.
— Короче, застрелил я последнего исламиста, смотрю, а паренёк ещё жив. Взвалил его на плечи и потащил к машине. Гнал как никогда в жизни, думал расшибусь вместе с ним на х... на фиг. Врач военного госпиталя сказал, что ещё минуту позже и всё. —
— Вы такой храбрый, Александр. — улыбнулась Даша.
— Это война. Сначала немного страшно, конечно, а потом привыкаешь и это становится жизнью. —
— Вот мелет! — подумал Седой доливая себе пива — Нет, он не Солдат, он Мельник! —
— А у меня жизнь обычная, скучная. Универ, дом и всё. Никогда не было таких ярких событий. — сказала девушка, смотря Сане в глаза — И мужчин таких интересных я раньше никогда не встречала. —
Фомин покраснел как помидор. Казалось, эта девица ему действительно нравилась, иначе ему было бы откровенно плевать на подобные заигрывания.
— Как? Такая красавица и не встречала? У тебя, должно быть, очереди из поклонников. —
— Конечно, парни мне часто оказывают знаки внимания, но в таких вещах ведь важно лишь качество, а не количество, правда, Александр? —
Почувствовав себя третьим лишним, Седой ушёл в другую комнату и запустил на ноутбуке «World of Tanks». Наличие интернета, оставшегося от предыдущих жильцов, пожалуй, было единственным плюсом этой убогой халупы. Можно было хоть чем-то себя занять, проводя долгие часы взаперти. Раньше, Юрка не занимался подобным задротством, но увидел на ютубе рекламу и создав аккаунт, как-то быстро втянулся. Вот и сейчас моментально погрузился в жар виртуального боя.
Спустя две партии пошёл на кухню, взять ещё немного пивка и в коридоре услышал какие-то звуки. Вроде как баба хуй сосёт, ещё так смачно. Может показалось?
— Нет, ну точно, сосёт! — подумал Юрец, подойдя к двери — Ай, да Санька, ай да молоток! Не ожидал от тебя такого! Вот, заебись! —
— Дай-ка, погляжу малёха! — решил он, раззадоренный прилившим возбуждением и лёгким подпитием — Может, и мне чего перепадёт, мало ли... —
Седой тихо приоткрыл дверь и просто охуел от увиденного.
Сосала не девка, сосал сам Санёк, громадную хуину, торчавшую у "Даши" из-под приподнятого платья. Причём, не просто какой-то там хуй, а самое настоящее бревно с увесистой головкой, напоминавшей шляпку от гриба.
— Что за дерьмохуепиздократия?! Бля, Саня, ну ёб твою ж мать! Ну, это ж пиздец, нахуй! Хуй сосёт! Да ёбанный рот, фу, блять! Фу, нахуй! Фу! — почти прокричал Быков, с шумом распахнув дверь — Ты совсем, что ли, опиздоумел? Никогда бы не подумал, что ты так изъебнёшься, что опустишься до такой пиздоёбищности! Я думал ты нормальный пацан, а ты пидарас, оказывается! Хуй, сосёт, нахуй! —
Его агрессивный монолог словно не заметили. Солдат припал к стоящему колом елдаку и жадно наяривал его как заправская шлюха, то беря в рот поглубже, то облизывая языком, держась пальцами за яйца. Членодевка держала Фомина рукой за затылок и временами помогала, двигая его головой.
— Ты меня слышишь, вообще?! Саня?! Где тебя так сосать научили, а? — проорал Юрец, подойдя почти вплотную.
— Сейчас ты тоже будешь сосать! — наконец обернулась на него "Даша" с хищной улыбкой.
Посмотрев на неё, Седой увидел странную вещь. Изо рта членодевки тянулась какая-то нить цвета окровавленной плоти, совсем тонкая и почти незаметная. Она уходила в уголок глаза Санька, во взгляде которого ясно виднелась немая мука.
— Иди ко мне! Тебе понравится! —
— Ага, ща приду. — зло произнёс Быков и помчался в свою комнату за стволом.
Вернувшись он изрешетил "Дашу" в упор, особо не целясь. Все пули легли в тело. Когда кончилась обойма, палец нервно продолжил жать на курок.
— Сдохни, тварь, сдохни! — орал он.
Существо валялось в разрастающейся кровавой луже на полу и корчилось в предсмертной агонии, пока освобождённый Санька обильно блевал на пол.
— Бля, Седой, спасибо тебе. — сказал он, немного придя в себя. — Я с этой тварью сосался и вдруг почувствовал, что не контролирую своё тело. Ты не подумай ничего, я же не пидор! —
— Успокойся, Санёк! Я всё понимаю. Какой только хуйни в жизни не видел, но с подобной хуйнёй встречаюсь впервые. — сказал Седой — Ладно, избавимся от тела и не будем никогда вспоминать этот пиздец. Ещё с этой хаты надо валить как можно быстрее. —

Прихватив с собой деньги и те немногие пожитки, которые у них были, пацаны завернули тело в ковёр, висящий на стене, предварительно завязав на талии пояс присвятой богородицы, покрытый святыми ликами и текстами молитв, найденный среди религиозных вещиц бабуси, у которой снимали хату. Пояс моментально начал чернеть, но не распался и святые лики остались чётко видны. Затем примотали скотчем к рукам и ногам всякие иконки. С ними та же история. Лица святых остались. Сочтя это хорошим знаком, Юра вздохнул о том, что в их положении нельзя было вызвать помощь для принятия более серьёзных мер.
— Может, ей надо голову отпилить на всякий случай? — спросил Солдат, когда они уже ехали по городу.
— Вовремя ты это придумал, братан! — вздохнул, Седой — Прямо сейчас, давай, остановим, разложим на лавочке и при всех бошку оттяпаем, благо есть чем! —
— Да, ладно, не злись! При таком шухере же не соображаешь нихуя! —
— Похуй. Этого в любом случае не стоило делать. И так пол от кровищи еле отмыли, а представь, сколько бы вылилось из шеи? —
— И то верно.
— В общем, Санёк, нам теперь надо где-то перекантоваться до пятницы. Денег уплачено за хату ещё на два месяца, надеюсь, туда не сунутся.
— Может, вообще, никто ментам не позвонит. Подумают, салют.
— Салют, ебать! В честь чего? Хотя, ты прав, места там мрачные и наверно всем просто похуй. Не их завалили и ладно. Да даже если и позвонили? Кто там зашевелится без трупа? И чего делать будут? Звучало непонятно откуда, если только не стоять прямо за стенкой, звукоизоляция в этом доме нормальная. Единственное, плохо, что она соседкой была, но это тоже, хуй знает, людей много пропадает вообще.
— Братан, если после того мажора нас не замели, то сейчас тем более прорвёмся. Худшее уже позади.
— Надеюсь, ты прав, Санёк! Лишь бы сейчас мусара не тормознули.
На этом их разговор исчерпался и дальше оба ехали молча.
Рука Седого нервно проверила в кармане небольшую стопку денег, приготовленную на случай общения с органами правопорядка.

Машина гнала по загородной трассе, когда Быков внезапно вспомнил, где видел лицо "Даши". Это была относительно известная личность. Какая-то мажорка, за папины денежки увешивающаяся всевозможными амулетами и распивающая эликсиры, видимо считая себя при этом охуенной ведьмой. Про неё прошёл слух, когда она окончательно заигралась после смерти своего парня. Начала в промышленных масштабах закупать на чёрном рынке запрещённые книги и реликвии, с которыми даже не все прожженные инферналисты стали бы связываться. Возможно даже, что-то из этого подогнала их фирма. Угрюмый всякое находил во время своих поездок и ничем не брезговал. Кончила эта сука плохо. Померла без какой-либо причины во время принятия ванны.
— Одно слово, доигралась. — подумал Седой — Но как, чёрт побери, эта сдохшая баба могла всплыть в другом городе, да ещё и с хуём между ног? Ладно, хуй, он мог и раньше быть, я просто не знал, вообще, было похуй, на неё или него. Но она же точно была мёртвой. Чертовщина какая-то! Может, просто похожее лицо и я что-то путаю? Но, нет, её фотографии ещё при жизни обладательницы разлетелись по социальным сетям и жили отдельной жизнью, временами всплывая в разных группах, посвящённых девкам. Это успело примелькаться. Да это лицо до сих пор можно порой увидеть на каких-нибудь фейковых страницах под разными именами. Нет, бред это всё. После стресса мне просто кажется. —
Несмотря на доводы разума, всю оставшуюся поездку Быкова не отпускало навязчивое желание сказать своему другу остановить машину, чтобы поглядеть на лицо трупа, но он терпел, всеми силами стараясь на что-нибудь отвлечься.

Действуя по привычной схеме, Солдат заехал по грунтовой дороге в пустынное место, неподалёку от вымершей деревни и заглушил мотор.
— Ну, что, дальше на своём горбу понесём. — сказал он.
— Санёк, деньги с собой берём, мало ли кто машину обнесёт. Конечно, здесь это маловероятно, но если какое-то дерьмо может случится, лучше его избежать. Нам с тобой, в последнее время, что-то слишком везёт. —
— Хорошо. — сказал Фомин, открывая дверь и взваливая на свои плечи рюкзак.
В открытом багажнике лежал ковёр, покрытый бурыми пятнами.
— Санёк, помоги её на землю положить, надо размотать.
— Нахуя?
— Посмотреть, что это, вообще, такое было.
— Я, блядь, насмотрелся, больше, чем хотелось.
— Тогда, можешь отойти, я сам.
— Ладно, только сначала оттащим её в лес чуток.
Вымотавшись, они решили сделать привал. Положили тело на землю. Санёк пошёл отлить, а Юра присел на корточки перед их ношей, колеблясь. Теперь, когда это существо было совсем рядом, снова его увидеть не хотелось, пусть даже в мёртвом виде.
— Да какая, к чёрту, разница, она это или нет? — решил он — Главное теперь скинуть тело в какой-нибудь овраг как можно дальше от людей, забросать ветками и землёй как получится, хорошо было бы, вообще, в каком-нибудь болоте утопить, если найдём. Жаль, лопат нету. —
Но он всё же не удержался и решил посмотреть. Достал волыну и пинками раскрутил ковёр. Лежащая на раскрывшейся ткани членодевка застыла с открытым ртом, в предсмертной гримасе. Не двигалась. Уже хорошо. Пояс и иконы совсем почернели. Вот это уже хуёво, но это могло происходить и при соприкосновении с мёртвой нечестивой сущностью. Нагнувшись поближе, Седой внимательно вгляделся в мёртвое лицо.
— Ну, точно она!
Шею пронзила боль. Отшатнувшись, Юра вырвал из неё иглу. Рука умертвия метнулась так быстро, что он не успел среагировать.
— Пиздец! — пронеслось у него в голове, при виде поднимающегося тела.
В глазах потемнело. Он не успел даже закричать.

Очнулся на той самой поляне от того, что его шлёпали по щекам. Перед глазами появилась мёртвая Даша. Теперь она была, разве что, сильно бледной, в остальном не походила на труп.
— Давай, просыпайся, ублюдок!
Седой хотел было вскочить, но руки и ноги оказались туго стянутыми ремнями, причём руки за спиной.
— Не дёргайся, я хорошо тебя зафиксировала.
— Кто ты такой?
— Сейчас узнаешь. Сейчас я тебе всё расскажу. Кстати, видишь твой дружок рядом лежит.
Быков посмотрел, куда указали. Санька лежал совершенно голый на животе и не двигался.
— Я из него не вынула иглу, он парализован, но скоро придёт в себя и всё будет чувствовать.
— Что будет чувствать? Послушай, нафига всё это? Мы можем договориться! У нас дохуя бабла! Можем тебе любые амулеты достать в компенсацию за причиненный ущерб. Ну, понервничал я, натворил делов, чего так злиться то? Я компенсирую!
— До этого ты тоже понервничал, наверное.
— Когда?
— Думай, дерьма кусок.
— Воскресенский?
— Да.
— А какое дело тебе до него?
— Какое МНЕ дело? Я любила его больше всего на свете. Из-за него даже начала бросать всю чернуху, которой увлекалась с детства. А ты, мразь, убил его!
Последние слова прозвучали как дикий визг израненного животного.
Седой понял, что обречён. Договориться точно не получится.
Даша сунула руку под юбку. Раздался неприятный звук, будто из сливочного отверстия ванной медленно вытаскивают кусок мяса. Когда её рука поднялась в ней оказался живой половой орган с треугольным куском кожи, из которого тянулись нити кровяного цвета.
— Кстати, от Крота тебе привет! — сказала она, ударив по лицу членом.
— На, урод, получай! — била его Даша залупой по губам.
Юрец тщетно пытался укорачиваться, но она села прямо ему на живот, окончательно обездвижив.
— При чём тут, Крот, вообще? Он нас сдал? — спросил Быков, когда это прекратилось.
— Ещё бы не сдал, после всего, что с ним проделала. Кстати, разве не узнаёшь?
Она поднесла половой орган прямо к глазам. Тогда Юрец обратил внимание на вставленные в него шары. Про Гришку ходил слух, будто он сделал такую хуйню, когда был на зоне.
— Как я узнать то могу?
— Ну, мало ли, парились в бане вместе. Вы же дружили. Так вот, твой друг, если он был твоим другом, умирал очень и очень мучительно.
— Мне похуй на него.
— Надеюсь на этого тебе не похуй. — сказала девушка и начала с себя снимать одежду, под которой оказалось совершенно нормальное женское тело.
— Я хочу, чтобы ты всё видел. Потому, что с тобой я поступлю также. — сказала Даша и вновь воткнула в шею Юры иглу. Очевидно, какую-то другую, поскольку на этот раз он не потерял сознание, а лишь утратил способность двигаться. Девица перевернула его на бок, так чтобы хорошо можно было видеть Фомина.
Убедившись, что положила голову в правильной позиции, она оттянула веки и закрепила булавками так, чтобы случайно не закрылись. Затем девица легла спиной на спину Санька. Их ягодицы прижались соприкоснулись. Её пальцы оплели руки Фомина. Девушка открыла рот, широко высунув язык. Тогда из её глотки полезло это! Какая-то отвратительная путаница из длинных щупалец или чего-то наподобие, мерзкого плотского цвета. Они всё выползали и выползали, будто кучка скользких противных змей. Каждый отросток, выпускал множество нитей кровавого цвета, наподобие той, что Быков увидел в квартире. Обмотав Санька со всех сторон, они начали образовывать кокон из пульсирующей плоти, напоминающей опухоль, оставив торчать только голову. Процесс переваривания продлился до ночи. Всё это время Седому приходилось смотреть. В какой-то момент эта тварь перевернулась на бок, так, что лицо Солдата находилось всего в нескольких сантиметрах от его лица. Из глаз, в которых читались невыносимые страдания, текли слёзы.

— Вот и славно. — сказала Даша одевшись.
А ведь это не было её настоящим именем. Как её звали на самом деле? Как-то на "р" или "л", нет, что-то другое.
— Ты знаешь, а я тебя не буду убивать. — сказала мёртвая девушка или непонятная демоническая сущность, теперь владеющая её телом.
Её голос был таким ласковым, что невольно хотелось верить.
— Я прощу тебя. Ты не достоин даже моей ненависти. Я прощу тебя и тогда ты больше не будешь иметь надо мной никакой власти, ведь гнев слишком сильное чувство. — продолжила она, нежно гладя ладонью щеку Юрия. — Ну, убил ты этого парня из моей прошлой жизни, чего теперь на этом заморачиваться? Я уже не та, кем была раньше. Зачем мне горевать об чужой утрате?—
Её рука вынула из шеи Седого иглу. Неужели, спасение?
— Правда? — спросил он.
— Ну, конечно. К тому же, Крот сказал, что это Угрюмый убил Стёпу. —
— Да, это был он! — с готовностью подтвердил Быков.
— Ну, так вот. Этот урод сдох. Ты своё отмучался.
— Да, только Санька жалко. Он славный парень был. И там, в машине, он только водилой был, он, вообще, не при делах. Просто делал, что говорят.
— Да, бедный Александр.
— Ну, так, что ты меня теперь отпустишь? Я клянусь, что не буду мстить. Мне бы из страны свалить только и я начну новую жизнь.
— Конечно. Сейчас развяжу.

Она не наврала, что не убьёт. К несчастью! Вновь парализованный иглой, Седой наблюдал как машина увозила его по направлению к Угале. Они остановились забора трёхэтажного загородного дома.
— Никуда не уходи. Я только обрадую папу, что я вернулась и займусь тобой! — сказала она.
Потом был подвал. Это существо отделило Юре руки и ноги, вместо них присоединив жилы каких-то животных. Ранее он зарабатывал на торговле всякими запрещёнными оккультными предметами, теперь сам стал таковым, сохранив чудовищное подобие жизни и сознание.
— Крот не наврал мне, он всё рассказал, как было. А дух Угрюмого всё окончательно прояснил, когда я его призвала. — приговаривала она, работая над превращением Седого в сатанинский артефакт — Я долго думала, что сделаю с тобой, когда доберусь и эта идея мне показалась самой лучшей. У тебя, действительно теперь будет новая жизнь. —

Антижизнь того, что раньше было Юрием Быковым поддерживается заговорённой собачей кровью, смешанной ещё дьявол знает с чем. Когда приходит время питания, губы сосут её из бутылочки, словно уста младенца. Это единственные минуты, когда отступает нескончаемая мука. Переварившись, пища медленно вытекает через гнилую дырку на брюхе. Его тело используется для приготовлений особенно сильных запрещённых зелий. Грудь сотрясается от приступов жуткой рвоты, сопровождаемых нестерпимой болью, далеко выходящей за пределы чувств человеческих органов. Словно самый центр души выжигают раскалённой кочергой. Рот исторгает жижу, сотворённую при помощи противоестественной инфернальной магии, смеси трав, помещённых в артефакт и нечестивых наговоров. Драгоценное топливо зла, льётся через трубку, сделанную из свиного кишечника. Во время приготовления зелья, она вставляется одним концом в рот артефакта, а другим помещается в канистру, чтобы ни капли не пролилось. Но всё это меркнет на фоне того, что начинается, когда его оставляют одного в темноте подвала. То, что раньше было Юрием Быковым слышит тысячиголосый чёрный шёпот о вечном проклятии, разъедающем этот мир победившего ада. Они рассказывают вещи запредельной чудовищности, которые терзают остатки разума, всё ещё способного всё осознавать. Эти постоянные голоса пытают намного сильнее любой физической боли, в то время, как снаружи его тела всё быстрее пульсирует подсоединённое жилами сердце свиньи...

КОНЕЦ