Переход в Бозрат

290. Переход в Бозрат

30 сентября 1945

Купец был прав. Октябрь не мог даровать паломникам лучшего дня. После того как солнце рассеяло легкий туман, который подобно вуали покрывал местность, как если бы природа накрыла на ночь вуалью спящие растения, страна явилась в своей торжественной шири и дали обработанных полей, согреваемых солнцем. Кажется, что туман собрался на вершинах отдаленных гор, украсив их прозрачной пеной, тем самым смягчив и размыв их контуры на фоне ясного, безоблачного неба.

«Что это там? Горы, на которые мы должны взобраться?» - обеспокоенно спрашивает Петр.

«Нет. Это Авранские[1] горы. Мы останемся на равнине, по эту сторону гор. До наступления вечера мы должны быть в Бозрате в Авране. Это прекрасный хороший город. Со многими ремеслами и большой торговлей», - говорит купец, ободряя Петра и хваля город, считая, как обычно, коммерческое процветание за основу красоты города.

Иисус совершенно один в хвосте каравана, куда Он обыкновенно удаляется, когда пожелает.

Марциан оборачивается несколько раз, глядя на Него. Когда он не смог больше сопротивляться своему желанию, он покинул Петра и Иакова Зеведеева, сел на обочине дороги на камень, который, должно быть, является римским военным межевым знаком, и стал ждать. Когда Иисус поравнялся с ним, мальчик встал и молча пошел рядом с Иисусом, оставаясь чуть позади Его, чтобы, не беспокоя Его, наблюдать за Ним…

И он продолжал наблюдать пока Иисус не вышел из Своей медитации и не оглянулся, услышав за Собой легкие шаги. Он улыбнулся, протягивая Свою руку мальчику, и сказал: «О! Марциан! Что ты тут делаешь в полном одиночестве?»

«Я смотрел на Тебя. Я смотрел на Тебя несколько дней. У всех есть глаза, но не все видят одно и то же. Я заметил, что время от времени Ты хочешь остаться совершенно один… В первые дни я думал, что Ты чем-то обижен. Потом я заметил, что Ты делаешь это всегда в одно и то же время и что Мама, Которая всегда утешает Тебя, когда Ты печален, ничего не говорит Тебе, когда у Тебя такое выражение лица. Наоборот, если случается, что Она в это время говорит, то Она умолкает и сосредоточивается на медитации. Я многое замечаю, Ты знаешь? Потому что я всегда смотрю на Тебя и на Нее, чтобы делать то, что делаете Вы. Я спрашивал у апостолов, что Ты делаешь, потому что Ты, конечно, что-то делаешь. Они говорили мне: «Он молится». А я спрашивал у них: «Что Он говорит?» Ни один не ответил, потому что они не знают. Сегодня я следовал за Тобой все время, я заметил это выражение на Твоем лице и наблюдал за Тобой пока Ты молился. Но Твое выражение не всегда одно и то же. Сегодня утром, на рассвете, Ты выглядел как светлый ангел. Ты смотрел на все вокруг такими яркими глазами, что я подумал, что они рассеяли тьму больше, чем солнце. И Ты смотрел на вещи и людей таким образом. А затем Ты посмотрел на небо и Твое лицо было таким, как когда Ты предлагаешь хлеб на столе. Позже, когда мы проходили через маленькую деревню, Ты остался один, в конце. И Ты казался мне отцом, так как Ты очень хотел сказать добрые слова бедным жителям деревни, пока мы проходили через нее. Ты сказал одному: «Переноси свои страдания терпеливо, потому что Я скоро освобожу тебя и других, подобных тебе». Он был рабом того плохого человека, который выпустил на нас своих собак. Затем, пока готовилась пища, Ты смотрел на нас глазами полными сердечной любви. Ты выглядел, как мать… Но Твое выражение было теперь скорбным… О чем Ты думаешь, Иисус, когда Ты становишься таким?... Но также вечером, временами, если я не сплю, то вижу, что Ты очень серьезен. Ты не скажешь мне, как Ты молишься, почему Ты молишься?»

«Конечно, Я скажу тебе. Так что ты сможешь молиться со Мной. День дан нам Богом. Весь день, светлый и темный, день и ночь. Это дар для того, чтобы жить и иметь свет. Наш жизненный путь является средством освящения. Верно? Поэтому мы должны освящать все части всего дня, чтобы пребывать в святости и в присутствии Всевышнего и Его щедрых даров в нашем сердце, и в то же время не позволять Искусителю приблизиться к нам. Посмотри на маленьких птичек. Они поют на рассвете. Они благословляют свет. Мы тоже должны благословлять свет, потому что это дар Божий, и мы должны благословлять Бога, Который даровал его нам и Который есть Свет. Мы должны умолять Бога с самого рассвета поставить печать, знак света на весь наступающий день, чтобы он был полностью ясным и святым. И мы должны объединиться со всем творением в хвале Творцу. Затем, когда пройдет время, и мы начнем осознавать, как много скорби и невежества в мире, мы должны вновь молиться о том, чтобы скорбь была смягчена, а невежество исчезло, и чтобы Бог был познан всеми людьми и возлюблен, и чтобы они молились Ему, потому что, если они знают Его, то они будут утешены в своих скорбях. А когда наступит шестой час, мы должны молиться из любви к нашей семье, чтобы насладиться даром единения с теми, кто любит нас. Это тоже дар Божий. И мы должны молиться всякий раз, когда едим, чтобы вместо того, чтобы быть полезной, еда не стала поводом к греху. И при заходе солнца мы молимся, вспоминая о том, что смерть – это неминуемый конец, ожидающий всех нас. И мы должны молиться, чтобы наш конец, случись он сегодня или позже, наступил, когда наша душа пребывает в благодати. И когда зажигают светильники, мы должны молиться, благодаря за окончившийся день и прося о защите и прощении, чтобы мы могли отправиться спать без какого-либо страха перед внезапным осуждением или нападением искусителя. И, наконец, мы должны молиться ночью, - но это относится только к взрослым, - чтобы возмещать ночью за грехи, чтобы держать Сатану вдали от слабых людей, и чтобы виновные могли осознать свою вину, покаяться и сделать хорошие выводы, которые станут реальностью на рассвете. Вот как и почему праведные люди молятся в течении всего дня».

«Но Ты не сказал мне, почему Ты так поглощен, такой печальный и такой внушительный, когда наступает девятый час…»

«Потому что… Я говорю: “Посредством Жертвоприношения этого часа, пусть Твое Царство придет в мир и пусть все те, которые верят в Твое Слово, будут искуплены”. Скажи то же самое сам…»

«Что это за жертвоприношение? Ты сказал, что ладан предлагается утром и вечером, и жертвы предлагаются в те же часы, каждый день, на алтаре Храма. И что жертвы по обету и для искупления предлагаются во всякий час. Нет указания об особом обряде для девятого часа».

Иисус останавливается и берет мальчика обеими руками, и поднимает его, держа его перед Собой и, как если бы Он произносил псалом, подняв Свое лицо, Он сказал: «“И между шестым и девятым часом, Тот, Кто пришел как Спаситель и Искупитель, Тот, о Ком говорили пророки, вкусит Свое Жертвоприношение после того, как съест горький хлеб предательства и после того, как дарует сладостный Хлеб Жизни, после того как раздавит Самого Себя подобно винограду в чане и утолив всем Своим существом жажду людей и растений, и сделав для Себе Царственный пурпур из Своей собственной Крови, и надев корону и схватив скипетр, и расположив Свой трон на высоком месте, так, чтобы Сион и Израиль и мир могли видеть его. Будучи вознесенным во тьме в пурпурных одеждах Своих бесчисленных ран, чтобы даровать Свет, в смерти – чтобы даровать Жизнь, Он умрет в девятом часу и мир будет искуплен”».

Марциан испугался и побледнел и смотрит на Него охваченными ужасом глазами и с дрожащими губами, готовый залиться слезами. Запинающимся голосом он говорит: « Но Спаситель – это Ты! Значит, это Ты умрешь в этот час?» Слезы начинают струиться по его щекам, а его маленький рот глотает их, тогда как он ожидает опровержения.

Но Иисус говорит: «Я умру, Мой маленький ученик. И за тебя тоже». И так как ребенок взорвался судорожными рыданиями, Он прижал его к Своему сердцу и сказал: «Ты сожалеешь, что Я умру?»

«О! Моя единственная радость! Я не желаю этого! Я… Позволь мне умереть вместо Тебя…»

«Ты будешь проповедовать Меня по всему миру. Это решено. Но послушай. Я умру счастливо, потому что Я знаю, что ты любишь Меня. Затем Я воскресну из смерти. Ты помнишь Иону? Он был более красивым и статным, когда вышел из чрева кита отдохнувшим и сильным. Таким же буду Я, и Я сразу приду к тебе и скажу тебе: “Маленький Марциан, твои слезы утолили Мою жажду. Твоя любовь составила Мне компанию в гробнице. Я сейчас пришел, чтобы сказать тебе: ‘Будь Моим священником’” и Я поцелую тебя и от Меня все еще будет исходить аромат Рая».

«Но где буду я? Я больше не буду с Петром или Матерью?»

«Я спасу тебя от злых волн тех дней. Я спасу самых слабых и невинных. За исключением одного… Марциан, маленький апостол, ты поможешь Мне молиться в этот час?»

«О! Да, я буду молиться, Господь! А другие?»

«Это секрет между тобой и Мной. Великий секрет. Потому что Богу нравится открывать Себя в детях… Не плачь больше. Улыбайся при мысли, что позже Я немного пострадаю, и буду помнить только всю любовь людей, и, во-первых, твою. Пойдем. Посмотри, как далеко ушли остальные. Давай побежим и присоединимся к ним», - и Он опускает его на землю и держа его за руку они побежали, пока не настигли группу.

«Учитель, что ты делал?»

«Я объяснял часы дня Марциану».

«И мальчик плакал? Он, должно быть, озорничал, и Ты его простил по доброте душевной», - говорит Петр.

«Нет, Симон. Он наблюдал, как Я молюсь. Вы этого не делали. Он спросил у Меня, почему. Я сказал ему. Мальчик был тронут Моими словами. Сейчас оставь его одного. Иди к Моей Матери, Марциан. А вы все, слушайте Меня. Урок не повредит также и вам».

И Иисус объясняет еще раз полезность молитвы в главные часы дня, опустив объяснение девятого часа и заключив: «Союз с Богом означает пребывать в Его присутствии каждое мгновение, чтобы восхвалять Его и ходатайствовать перед Ним. Делайте это и вы будете прогрессировать в духовной жизни»

До Бозрата сейчас рукой подать. Распростертый по равнине он выглядит большим прекрасным городом со стенами и башнями. Опустившийся вечер смягчил тени домов и ландшафта, окрасив их в слабый серовато-сиреневый цвет, в котором все контуры стали смутными, а за пределами стен тишину местности нарушают хрюкающие свиньи и блеющие овцы. Тишина кончилась как только караван, пройдя через ворота, вошел в лабиринт узких улиц, разочаровывающий странников, которым вне стен города он представлялся красивым. Голоса, запахи и… зловоние, застоявшееся на узеньких улочках и сопровождающее паломников до самой площади, рыночной площади, на которой находится постоялый двор.

Итак, они достигли Бозрата.

[1] Авран – плодородная равнина к востоку от реки Иордан в южной Сирии, житница страны.