Покажи мне человека. Покажи мне человека

Покажи мне человека

Направленность: слэш

Автор: GrimReader

Бета: Nimfadora_

Фандом: Гарри Поттер

Персонажи: Гарри Поттер/Северус Снейп, Новый Мужской Персонаж

Рейтинг: PG-13

Жанр: Мистика, Фэнтези, Романтика

Размер: Мини

Статус: Закончен

Предупреждения: AU

Серия: Полынь #1

Описание: Там за деревьями кто-то есть. Или ему показалось?

«На конкурс «Магический турнир», Группа №69, задание - Гоменум ревелио».

Конкурс: Магический турнир. Первый тур

Номинация Пара 19. Арресто моментум + Гоменум ревелио (2020)

Время написания: 08.10.2020 - 08.10.2020

Источник: https://fanfics.me/fic152818

Покажи мне человека

Серебристый свет угас, и Гарри оказался в темноте.

— Люмос! — выкрикнул он, прикрывая глаза ладонью.

Гарри крутанулся сначала в одну, потом в другую сторону, поводя выставленной вперед палочкой.

Показалось, что он уловил призрак движения там, за границей света, но сколько бы ни вглядывался — перед ним был только снег и черные стволы спящих деревьев. Тени метались, потревоженные сиянием колдовского огонька.

Снег скрипел, отзываясь на нервные шаги.

Гарри оглянулся на путь, по которому пришел. Там осталась Гермиона. Гермиона бы точно нашла какие-нибудь чары по делу. Вытащила бы из закромов своей необъятной памяти заклинание, да еще и не одно.

Он принялся шептать себе под нос. Что-то вертелось у него в памяти. Точно!

— Гоменум Ревелио! — выкрикнул Гарри, взмахнув палочкой.

Рябь от чар разошлась волной от того места, где стоял Гарри, и дальше к пугающим теням. Сквозь деревья, сквозь притаившегося невидимку. Прошла и растворилась в темноте.

— Никого? — с легким разочарованием проговорил Гарри и снова зажег огонек на конце палочки.

Свет выхватил серебристый отблеск в озере, и Гарри поспешил к ледяной кромке, позабыв о своих страхах.

Стоило ему отвернуться, как смутная тень принялась медленно отступать вглубь леса. Шаг, другой, и вот невидимка развернулся наконец и поспешил прочь.

Он шел, то и дело проваливаясь в снег, спотыкаясь и чертыхаясь едва слышно.

«Заклинание не сработало».

«Определенно, ведь Поттер тот еще бездарь».

«Хорошо еще, Люмос осилил. Болван».

«Простейшее заклятие обнаружения выполнить не смог».

Одна за другой его мысли свивались в успокоительный хоровод. Он повторял себе снова и снова, что Поттер даже Алохомору мог испортить, но тело помнило чары, похожие на тонкую водяную завесу, которая заставила его вздрогнуть и задержать дыхание.

Невидимка споткнулся и рухнул на колени; под руку попалась коряга, впилась в его ладонь деревянными зубами-щепками. Он выругался и решился зажечь Люмос.

В холодном свете огонька, зависшего в ночной темноте, видно было, как алые капли набухают будто в воздухе и срываются в снег.

Студенты болтали, что он вампир. А что еще ожидать от пустоголовых идиотов? Не пил он кровь детишек, хотя иногда хотел придушить парочку. Он был Северусом Снейпом, его мать была колдуньей, а отец — никчемным маглом-алкоголиком. И наверняка есть причина, почему заклинание, которое должно было указать на него, просто рассеялось.

Северус поднялся, отряхнул мантию от снега и снял дезилюминационные чары. Он достал уцелевшей рукой флакончик с зельем, зубами вытащил пробку и плеснул пахучую жидкость прямо на рану.

Зашипел сквозь зубы и выругался.

— Ты чего расшумелся, болезный? — проскрипело вдруг откуда-то.

Северус закрутился на месте, держа палочку наготове. Взгляд пробежал по кляксам теней.

Никого. Только темные деревья окружали его молчаливым строем.

— Чего будишь? Снег еще лежит, — голос доносился будто бы из-за кряжистого дуба.

Северус сделал несколько шагов, вглядываясь в древнего великана. Кора его была покрыта извилистыми и глубокими трещинами. Корни стелились по земле, похожие на огромных змей.

Стоило Северусу моргнуть, и под деревом там, где раньше была только синева полуночного снега, появился согбенный старик. Он был таким крошечным, что едва доставал Северусу до пояса. На старике был необъятный тулуп, украшенный резными пожухлыми листочками, доходящий до самого пола. Обеими руками он опирался на клюку, сжимая узловатые артритные пальцы. Кожа его была как мореный дуб — темная, с прожилками морщин.

Старикашка задрал голову и уставился на Северуса.

— Ну и дылда, — протянул он.

Северус замер, разглядывая чудного человечка.

— Не смотри так. Сейчас знаешь сколько сил надобно, чтобы по лесу бродить? — сморчок прищурился.

— Кто вы такой? — проговорил наконец Северус, держа старика на прицеле палочки.

— Не признаешь? — ахнул тот.

— Кто вы такой, и почему я должен был вас узнать? — гораздо холоднее переспросил Северус.

Коротышка пробежался по нему цепким взглядом, потянул носом воздух. Снова прищурился.

— Кто же это у нас так баловался? Ох-хо-хо… Да еще полукровка, — пробормотал он.

— Удивительно, как вы на глаз определили чистоту моей крови, — скривился Северус и начал отступать. Нечего тратить время на болтовню с подозрительными стариками в темном лесу.

— Да погоди ты, обидчивый какой, — старик подошел ближе, тяжело опираясь на свою палку. — Ну, подумаешь, загулял дух лесной с человеком. Бывает такое.

— Лесной дух? — переспросил Северус. Такого добра в его родословной не числилось.

— А то ты не знаешь, — он осекся и снова вгляделся в Северуса. — Подменыш, что ли? То-то я смотрю: зима, а полынный дух по лесу моему расхаживает, будто август на дворе. Это что ж выходит, ты в нашем мире и не бывал ни разу? Неужто так и жил с людьми всю жизнь?

— С чего вы вообще решили, что я не человек? — Снейп замолк, а потом молниеносно взмахнул палочкой, посылая Гоменум Ревелио.

— Чегой-то ты меня щекочешь? — встрепенулся старичок. Заклинание обнаружения пролетело сквозь него, будто и не было. — А что тут решать? Вижу я тебя, как на ладони. Одна половинка от человечка, а вторая — от нашего, лесного народца, — дух помолчал. — Если захочешь — проведу тебя домой.

— Большего бреда я не слышал даже от Поттера. Я почти сорок лет живу на свете и ничего необычного в себе не замечал, это уж точно, — поджал губы Северус.

— Все в тебе есть. Видеть только ничего не хочешь. Силушки в тебе хоть отбавляй, а ты сам себе глаза и уши залепил. Вот девочка ко мне ходит, крови нашей в ней осьмушка, а поди ж ты — всех видит, со всеми здоровается. Беленькая, ладненькая, — дух зажмурился довольно. — Утащил бы ее к нам, да она папку любит, не хочет бросать. Так что пожелаешь, и кровь свое возьмет.

— Меня зовут Северус Снейп, и я — маг, — он взмахнул волшебной палочкой, посылая сноп искр. — А не какой-то там дух.

— У меня, вишь, тоже палка есть, — старичок потряс клюкой, — и чудеса я могу творить почище, чем человечки твои. Так что полынный дух ты, самый что ни есть настоящий. Ну, духами людишки нас обозвали, сами напридумывали чего-то. Мы так же, как люди, живем, только на два мира. И с людьми часто сходимся. Вон, мамка же твоя заманила яблочком… — он осекся и прокашлялся. — Тебе будут рады, скиталец ты мой сорный, — он почему-то отвел взгляд. — Времена тяжелые были. Думаешь, только людишки воюют? — старичок сник и тяжело вздохнул. — Духов теперь раз два и обчелся.

Северус на секунду прикрыл глаза. Зачем он вообще продолжал этот разговор?

— Какая, в сущности, разница? Я не собираюсь оставлять дело всей своей никчемной жизни ради сказок подозрительного существа, — Северус опустил палочку.

— Это я-то подозрительный, дружок? — недовольно протянул тот.

Старичок отбросил клюку и медленно распрямился. А потом его рвануло вверх, он вытянулся, раздался в плечах. Зазеленели одежды, золото рассыпалось по шелковистой ткани. Потянуло свежей листвой и терпким запахом влажной земли.

Северус застонал и упал на колени, придавленный силой, что хлынула к нему от огромной фигуры. Он корчился, не в силах поднять взгляд на кряжистого великана.

— Ты просто листок, сорванный ветром с родного дерева, — загрохотал голос откуда-то сверху. — Щенок, который попусту тявкает. И потому я тебя не отправлю туда, где тебе полагается сейчас быть — под землю, — великан нахмурил кустистые брови.

Северус скреб ногтями промерзлую землю, мантия намокла от снега. В него просачивались чужие чувства, чужие мысли, хотя мыслями это и назвать было трудно. Он спал под теплой подушкой из прелых листьев и снега. Он мучился от холода и голода, раскапывая твердую почву. Он стоял на коленях в промокшей мантии. И не мог понять, где он.

— Ну, будет. Экий ты неженка, — скрипучий голосок старика пробился в его уши.

Северус осознал себя. Он снова был человеком. Почти человеком.

Взгляд его постепенно становился осмысленным. Дыхание вырывалось с хрипом и свистом. Северус решился поднять глаза на духа леса, который перестал исторгать из себя силу, словно поток воды, заливающий ни в чем не повинные домики у прорвавшейся плотины.

— Будешь знать, как дерзить. Можешь теперь звать меня Дару, — дозволил тот, глядя на Северуса с легкой насмешкой.

Северус поднялся на одно колено, оттолкнулся, распрямился. Он боялся, что голос его будет дрожать, но все же спросил:

— Что меня ждет, если пойду за вами?

— Ну, положим, человеческий годок будешь силы копить. Знамо ли дело, жить только одной половиной? — Дару радостно принялся болтать, будто не он только что чуть не размазал Северуса по стылой земле. — Зимой уснешь — трава-то вся померзнет — ну, следующей осенью, глядишь, снова в мире этом заживешь, ежели захочешь, — Дару просеменил к отброшенной клюке, поднял ее и любовно отряхнул от снега. Пойдем, — ласково позвал он Северуса. — Что тебе эти людишки?

— Не больно-то я был вам нужен, — огрызнулся Северус.

Дару помолчал.

— У меня есть мой долг. Обязательства, — Северус дрожащими пальцами расстегнул манжету и оголил левое предплечье. — И я не свободен.

— Кого ты пугать картинкой своей собрался? — удивился Дару, разглядывая Метку. — Ну и образина. Токмо волшба эта духу лесному не страшна. Как змея — скинешь кожу, да новая нарастет. Без пакости этой.

— Без метки? — переспросил Северус, голос его сорвался.

Дару пожал плечами, будто говоря «а что тут такого». Северус замер, не желая верить, что вот так просто можно отбросить свою тяжелую службу. Забыть о долгах, предательстве. Освободиться наконец.

Только что потом делать с этой свободой?

— У меня есть дело. Я отвечаю не только за себя, — он медленно стянул рукав, закрывая Темную Метку.

— Ну, коли мил тебе этот мир, живи.

— Спасибо за позволение, — не удержался Северус, и в ту же секунду что-то темное сверкнуло в глазах духа. Сверкнуло и тут же погасло.

— Бывай, милок, — Дару ударил своей клюкой и растворился в воздухе.

Северус постоял немного. А потом подошел вплотную к необъятному стволу дуба. Он протянул руку и коснулся коры, прислушиваясь. Тут же отдернул ее, словно обжегся. Снова прижал ладонь. Лес, укрытый снежным одеялом, спал и видел сны. И Северус теперь мог увидеть их тоже.

Он отступил от дерева и аппарировал.

* * *

Северус снова и снова вспоминал о предложении Дару. Каждый раз, когда Метка жгла его плоть. Каждый раз, когда он стоял в круге Пожирателей. Каждый раз, когда еще одна жизнь обрывалась, а он просто смотрел.

Ему хотелось пойти в Запретный Лес и звать духа, звать и умолять его забрать в другой мир.

Но снова и снова Северус отбрасывал эту мысль. Каждый раз, когда смотрел в яростные глаза семикурсников. Каждый раз, когда он уводил студентов от Кэрроу. Каждый раз, когда думал о Гарри Поттере.

О том не было вестей; Северус радовался и боялся одновременно.

А потом времени даже на мысли не осталось. Маховик все раскручивался, события сыпались одно за другим, и единственное, что волновало его уставший разум — как передать воспоминания Поттеру? Воспоминания, которые должны будут положить конец войне. Если мальчишка, конечно, найдет в себе решимости выйти навстречу смерти.

Но случилось то, чего Северус боялся больше всего. Все планы полетели к Моргане. Лорд с легкостью решил забрать его жизнь, желая получить власть над Старшей Палочкой.

Северус думал, что проиграл, разменял свою жизнь. Но Поттер смог его удивить. Появился будто ниоткуда, забрал воспоминания и даже не отказал в последней просьбе.

И вот — финал его жизни. Он лежит на грязном полу. Один.

Все правильно.

Он хотел бы рассмеяться. Он хотел бы заплакать. Кровь толчками выплескивалась из раны.

И когда Северусу показалось, что он больше не чувствует биения сердца, он увидел перед собой припыленную зелень одежд.

Рядом с ним на колени опустилась женщина. Темноволосая, с резкими, почти грубыми чертами лица.

— Этого мальчика ты хотел спасти? — спросила она, глядя на тайный лаз, в котором скрылся Поттер. — Неблагодарный росток, — она поджала губы точь-в-точь, как делал сам Северус. — Стоили люди твоей жертвы?

Вместо ответа Северус закрыл глаза. Все было кончено.

Пол вздрогнул, дряхлые доски задребезжали, ощерились, и из-под них рванули побеги, пахнущие горечью и забвением. Полынные стебли опутали безжизненное тело. Стянули, сжали.

Свет лился в окна, озаряя пол, который превратился в зелёный ковер.

* * *

По тропинке от Хогвартса кто-то шел. Шел к месту скорби и печали.

В начале лета рядом с белой гробницей устроилось черное надгробие, которое едва можно было теперь разглядеть в густых зарослях полыни.

— Северус, травинушка ты моя горемычная, — раздался голос лесного духа.

Снейп вздрогнул и отвел взгляд от фигуры на дороге.

— Что, все сидишь у могилки? Ждешь кого? — Дару сложил ладонь лодочкой, прикрыл глаза от закатного солнца и всмотрелся в приближающуюся фигурку.

— Не сомневаюсь, что это Поттер со своим очередным неуместным визитом.

— Ба! Нешто и правда к тебе топает? Стало быть, этот листочек ты от погибели спасал?

— Я его на погибель, — Северус скривился, — самолично отправил.

— Эвона как, — растерянно крякнул Дару.

— Я не хотел его смерти, — только и сказал Северус.

Дару промолчал, а потом спросил:

— А он? Чего он ходит теперь?

— Стыдно ему, что бросил своего врага умирать. Дурак, — добавил Северус с горечью.

— Рад поди, что тут столько полыни? Хоть поглядеть на него можешь.

Северус дернулся, отступил на шаг от Дару и нахмурился.

— Будто на то есть моя воля. Он сам приходит, рассказывает мне всякую чушь.

— А ты ее слушаешь.

— Слушаю, — обречённо ответил он. — И так все лето.

Пока они, невидимые никем из смертных, вели свой разговор у надгробия, к могилам подошел Гарри Поттер. Он остановился, огляделся и украдкой погладил пушистые макушки полыни.

— Профессор Снейп, сэр, — Гарри спрятал обе ладони в карманах. — Вот он я, опять пришел поговорить.

— Тупица, — прошипел Снейп. — Отвернулся от всех, рассорился с друзьями, отказал МакГонагалл.

Но Гарри продолжил, как ни в чем не бывало.

— Хотя какая это могила? — Гарри не удержался и коснулся нагретого камня надгробной плиты. — Мне кажется, что вы просто выбрались из тесной оболочки и стали тем, кем всегда были, — пальцы скользнули по вольготно раскинувшимся кустам, — горькой полынью, — он отдернул руку и посмотрел на надгробие испуганно. — Простите! Я не хотел сказать, что вы горький, в смысле, плохой.

— Тоскует, — со знанием дела протянул Дару.

— Не так, как я, — сказал Северус.

— Может, ещё горше, — добавил дух и обратил свой взгляд на Гарри.

Тот, не ведая, что он нем идет разговор, смотрел только на могилу. Смотрел с печалью, но не той, светлой и легкой, что присуща людям, когда перевернулась очередная страница их жизни. Нет. Он смотрел и смотрел, смиряясь с тем, что как бы горько он ни жалел о прошлом, ничего не изменить и ничего не вернуть.

— Не знаю, что за магия случилась там, в Визжащей Хижине. Надеюсь, что вы счастливы наконец, — он замолчал и прикрыл глаза на мгновение. — Хорошая идея была пересадить полынь к вашему памятнику. Теперь мне есть, куда приходить. И кажется, что седые листочки действительно слушают меня. Не считают больным. Еще бы считали, я ведь тогда перестану с ними говорить, — добавил он себе под нос.

— Поттер сходит с ума, — сказал Северус, подняв страдальчески брови.

Дару прижал ко рту кулак, ехидно посмеиваясь.

— Почему он меня не видит? Вы сказали, что я буду постепенно набираться сил.

— Да ты же сам не хочешь, — удивился Дару.

— Я хочу! — вырвалось из него так, будто больше всего на свете Северус желал промолчать, но чувства были такой силы, что смолчать можно, только зашив себе рот. — Я устал. Все, что у меня есть, — надгробие, заросли полыни и Поттер, с его вечным нытьем, жалобами. С этой его жизнью.

— А что ты ему скажешь, коли он тебя увидит? — Северус промолчал. — Боишься ты, и страх сильнее. Что ты ему скажешь? — повторил Дару.

Северус замер с приоткрытым ртом.

— Вот потому ты и прячешься, — заключил Дару и снова уставился на Гарри Поттера.

Гарри потоптался по сухой земле, покрытой желтеющими стебельками осенней травы.

— Я уже рассказывал, что смерть изменила меня. И крестраж... Я знал, что разучусь говорить со змеями — никогда я не радовался этому дару, а уж когда понял, что это кусочек Волдеморта во мне говорит, так и вовсе. Исчез и исчез. Пускай!

— И ты уже исчезни, Поттер, — с выражением безмерного страдания на лице проговорил Северус. — Перестань мучить меня своими визитами.

— Но Джинни… — не слышал его Гарри. — Мы вместе, в ее глазах — любовь. Впереди свадьба, — он сжал в пальцах пахучий стебель и дернул его, обрывая макушку с венчиками скупых цветков.

Снейп зло прищурился.

— Я обещал, черт побери! Обещал! — выкрикнул Гарри и отбросил изломанный стебелек.

Поглядел на руку, испачканную зеленой кровью.

— Простите, — прошептал он. — Вы спросите, почему просто не исполнить обещание?

— Вот еще, — скривился Снейп.

— Потому что я ее не люблю, — с отчаянием проговорил Гарри. — Знаете, я ведь пошел к Шляпе. Снова надел ее и спросил про Слизерин. Она сказала, что ошиблась тогда. Ошиблась впервые в жизни. Вот так, Слизерин — это не про меня, я больше не разговариваю со змеями и не люблю Джинни. То есть люблю, она мне как родная, — он замолчал, не в силах выразить то, как она смотрит на него и как он не чувствует и сотой доли ее огня внутри себя.

— Сколько было во мне от Волдеморта? Вы смогли бы понять? Гермиона талдычит про какой-то там синдром, говорит, что я все выдумал, что я хочу как-то проверить, что крестража больше нет, оттого и воображаю все эти признаки, — он нервно рассмеялся. — Я-то знаю, что это не выдумки. Все, что у меня осталось после восемнадцати лет жизни, — мой Патронус и любовь к полетам. Мне заново приходится разбираться в том, кто же такой Гарри Поттер. Что он любит, а что терпеть не может.

Северус слушал его молча. Лесной дух тоже молчал, что было совершенно удивительно.

— Вот, вы умерли, а я понял, что был придурком. Только мешал вам, а потом... мне так жаль. Мне так жаль, — он замолк.

— Поттер просто сентиментальный идиот. Хорошо, что недолго осталось, — сказал наконец Снейп.

Гарри, конечно, был с этим не согласен.

— Знаете, я подумал, ведь скоро зима. Все пожухнет. Куда я буду приходить?

— Мерлина ради! Поттер! — с отчаянием воскликнул Северус.

— Вы ведь не обидитесь, если я заберу кустик? Самый маленький. Унесу к себе домой, — с этими словами Гарри наколдовал садовую лопатку.

Лесной дух захихикал.

— Удачной зимовки, — не удержался он.

Гарри Поттер опустился на колени и бережно высвободил из земли серебристый куст.

КОНЕЦ