Виктор Степанович Сидоров «Тайна Белого камня»

Виктор Степанович Сидоров «Тайна Белого камня»

Друзья встречаются вновь

К Мише Боркову с утренним пароходом должен был приехать из Барнаула на летние каникулы двоюродный брат Лева Чайкин.

Четыре года не виделись ребята. За это время Мишка стал чуть ли не на целую голову выше Левы, хотя был на год моложе его, пополнел больше прежнего.

Лева изменился мало — все такой же щуплый. Но очки, очки! Они делали его похожим на какую-то глазастую птицу. Не случайно Мишка не узнал брата на пристани.

…Миша остановился, раздумывая. Потом решительно произнес:

— Пойдем-ка лучше к Ваське-бакенщику. Ближе, да и места там такие… Не успеешь рыбу вытаскивать.

— К Ваське, так к Ваське. А кто он?

— Я же сказал: бакенщик. То есть, у него дед бакенщик. А Васька — дружок мой. Учимся вместе. Родионов его фамилия.

Ребята зашагали по узенькой тропинке, которая, извиваясь, бежала у самого бора.

Могила партизана

Тропинка привела ребят на большой увал. В центре поляны под высокой сосной возвышался холмик и на нем деревянный обелиск со звездой из латуни.

— Что это? — спросил Лева.

— Не видишь — памятник.

— Кому?

— Партизану.

— Какому партизану? — допытывался Лева,

— Вот пристал! Откуда я знаю — какому. Партизану и все. Иди да посмотри!

Лева приблизился к могиле. Обелиск был сколочен из грубо отесанных досок. На одной из них вырезано корявыми буквами: «Здесь похоронен неизвестный партизан. Август, 1919 год».

…Дедушка Андрей рассказал о том, что во время гражданской войны ему приходилось помогать партизанам – перевозил их через реку. Однажды один раненный партизан пришёл к его дому, просил напиться, на фляжку указал.

Ребята находят в крышке бутылки тайник, где спрятана карта. Некоторые буквы и цифра от времени стёрты. Ребята решили во что бы то и стало разгадать тайну карты партизана.

Мальчишки принялись чинить лодку и строить на ней мачту. Мишка поссорился с ребятами из-за того, что не хотел чинить лодку. Но чтобы плыть вместе с ними, договорился взять у дяди Феди моторную лодку. Ему пришлось поведать дяде о найденной карте.

Ребята отправляются в путешествие, полное приключений. Решают найти то место, который был начальным ориентиром. Они натыкаются на следы партизан.

Ребята увидели торчащую из земли металлическую трубу небольшого диаметра. Стенки были изъедены ржавчиной до дыр.

— Труба?! — удивленно протянул Вася. — Как она сюда попала?

Лева пожал плечами, но тут же, осененный неожиданной мыслью, хлопнул себя по лбу:

— Здесь были партизаны! Это они принесли сюда трубу. Мы идем правильно!

Вася взял лопату.

— Давай-ка посмотрим, что за штука.

— Знаете, что это? Ствол от пушки! — догадался Лева.

— Ну да… — недоверчиво взглянул на него Вася.

— Честное слово! Я такую пушку в Барнауле, в музее, видал. Партизаны их сами делали. Они были на колесах, как настоящие.

Дети наткнулись на землянку партизан.

Действительно, на одном из бревен были вырезаны ножом слова и цифры. Ребята с трудом разобрали их: «Жаков. Борков. Авг. 1919 г.».

— Вот и узнали, кто жил в этой землянке: Жаков и Борков! — взволнованно произнес Вася.

— Смотри-ка — Борков! Как моя фамилия, — удивленно промолвил Миша.

Мальчики находят письмо и фотография Боркова, на которой Мишка узнаёт своего папу или человека, похожего на него. Эти документы они берут с собой. Мишка подворачивает ногу, и мальчик несут его на себе. Они наткнулись на дядю Федю.ж он чито-то копал возле большого белого камня. Он достал большую коробку с бумагами из земли. Но дядю Федю тревожит лесничий, дядя Федя нападает на лесничего, завязалась драка. Лесничий был ранен, оба скатились в овраг. Василий, не долго думая, схватил коробку и ребята бросились наутёк.

Мальчики бежали долго, когда решили, что оторвались, сделали привал. Но их всё-таки нагнал дядя Федя. Он требовал отдать коробку с документами назад. Убежать успел Миша, у него-то и оказалась та коробка.

Миша

Миша с рюкзаком на спине пробирался сквозь валежник, заросли молодых сосенок. Страх гнал его вперед, не давая ни думать, ни выбирать более легкий путь.— Скорей, скорей, — шептал он, работая руками. «Неужели догонит, неужели найдет?» — билась мысль и гнала, гнала вперед.

Первое желание было броситься в кусты и скрыться, но потом он подумал о партизанском ящике: «Сейчас придет сюда и заберет». Решение пришло тотчас: взять рюкзак и бежать. Бежать, пока хватит сил. И вот он ползет. Что с друзьями? Как они там? Не идет ли дядя Федя по его следу?

Мишка увидел людей на катере, начал кричать. Они подплыли. Мишка рассказал, что его друзьям угрожает опасность.Матросы бросились в лес на выстрел, нужно было спасать ребят.

Гость из города Август был на исходе. После обильных дождей установилась солнечная погода. По прозрачно-голубому небу вот уже неделю не пробегало ни облачка. На кухне, где сидели тетя Маруся и Павел Степанович, раздался басистый незнакомый голос: — Здравствуйте. Ребята бросились к двери. Они увидели высокого пожилого военного с погонами полковника. Из-под его фуражки блестели сединой густые волосы. — Я к вам в гости, — произнес он. — Моя фамилия Жаков. Константин Петрович Жаков. Фамилия Леве показалась очень знакомой. Наморщил лоб, вспоминая. Вдруг лицо его озарилось, и он бросился к военному. — Вы партизан, да? Тот самый Жаков, чья фамилия в землянке вырезана? — Тот, тот, милый, — дрогнувшим голосом ответил военный. — Оказывается, меня здесь уже знают. — Извините, — сказал он, — врываюсь к вам непрошеным гостем. Знаете, нечасто в жизни бывают такие случаи, когда нападаешь на следы друга, о котором ничего не слыхал и не знал чуть ли не сорок лет. Я говорю о Степане Ивановиче Боркове, вашем отце, Павел Степанович… — Расскажите нам о партизанах, — попросил Лева, у которого даже для приличия не хватило терпения подождать немного. О чем рассказал старый партизан - А дело получилось такое, ребята. До революции я работал в Москве, на заводе. В гражданскую войну ушел добровольцем в Красную Армию. Нас, группу красноармейцев, отправили в тыл Колчака. Три месяца воевали мы с колчаковцами. Я попал на Алтай, к партизанам. После одного боя наш отряд ушел на отдых в лагерь, или, как мы привыкли говорить, на зимние квартиры. А эти «зимние квартиры» представляли собой всего лишь с десяток землянок у Лысой горы. Каратели с ног сбились — нас искали. А найти отряд им нужно было до зарезу: в последнем бою мы разгромили колчаковский штаб и захватили секретные документы. Ну-с, живем день, живем другой — никто нас не беспокоит. Разведчики тоже не доносили ничего тревожного, и мы думали пожить на «зимних квартирах» с недельку, отдохнуть как следует, да и ударить по своим преследователям, чтобы навсегда отбить охоту бегать за нами. И все было бы, вероятно, так, как мы думали, если бы не случай. На вторую ночь к нам явился человек. Он назвал себя гонцом из соседнего партизанского отряда, который действовал в то время в районе села Борового. Мы об этом отряде знали. Я провел гонца в штабную землянку. Там шло совещание. При нашем приходе все замолкли и выжидательно посмотрели на нас. «Беда, товарищи, — хрипло произнес гонец, еле держась на ногах от усталости. — Обложили нас каратели. Драться нечем: нет патронов. Если до завтра не поможете — погибли». Партизан снял фуражку, достал из-под подклада пакет, подал командиру. Лица партизан посуровели. Гонец неотрывно и жадно глядел на командира: ждал, что он скажет, как решит. Да и мы, признаться, ждали его слова: хотелось немедленно броситься на помощь товарищам. Командир спросил: «В каком месте зажат отряд?» «Километрах в пятнадцати от Борового. Мы ударили по Новоселовке, беляки отступили, а в это время на нас с тылу напали их основные силы, прижали к реке». «Пулеметы есть?» — раздался из угла чей-то голос. Гонец быстро обернулся. «Пулеметы-то есть, но когда я уходил, оставалось ленты две». «Потери большие?» «Большие…» «Как быстрее пройти к Новоселовке?» «Я знаю кратчайший путь. Если позволите — проведу отряд…» «Чего ж не позволить, — поморщился командир. — Словно в гости ведешь». Потом он встал, суровый, подтянутый. «Как будем решать, товарищи?» «Надо помочь ребятам», — раздались голоса. «Чего ж тут думать, — поддержали его другие. — Идти надо». «Хорошо, — произнес командир. — Выступаем» И вот наш отряд снова двинулся в путь. Шли быстро. Все понимали: если опоздаем — товарищи погибнут. Я шел, как всегда, рядом с твоим дедушкой, Миша, Степаном Ивановичем, значит. Он, сколько я его знал, всегда был веселым, жизнерадостным. А тут вдруг стал молчаливым, хмурым. Я спросил его о причинах такой перемены, он не ответил. А минут через пять произнес: «Боюсь, не успеть нам!» Вот о чем думал и беспокоился мой друг в эти трудные для нас часы — о товарищах, попавших в беду. Шли мы узенькой дорогой. С одной стороны, как стена, высился бор, с другой — болото. Я, помню, еще подумал: «Хорошее местечко для засады». И только подумал, как вдруг, словно гром с ясного неба, ударил залп, застрочили пулеметы. Мы попали в засаду. До сих пор я толком не представляю, что произошло. Только, как сейчас, слышу крик и стоны, грохот гранат, пальбу из винтовок, вижу мечущихся по дороге партизан. Все, кто остался жив и не потерялся окончательно, залегли, стали отстреливаться. Но судьба отряда была уже решена… — И дедушка погиб? — чуть слышно спросил Миша. — Нет, родной, Степан Иванович тогда не погиб. Когда мы увидели, что нам больше не удержаться, бросились с ним в бор. Но почти сразу наткнулись на своего командира. Он был тяжело ранен. Мы подхватили его и понесли в глубь леса. Выстрелы стали тише и реже, а скоро совсем прекратились. Тогда мы положили командира, перевязали рану. Он был бледен, глаза лихорадочно блестели. «Товарищи, — с трудом проговорил он. — Исполните мой последний приказ… Перед походом я спрятал все документы, что взяли у гадов… Документы важные… Нужно, чтобы они попали в главный штаб». Командир умолк, закрыл глаза, собирая силы. Потом снова заговорил: «Они спрятаны под Белым камнем… Знаете?..» Мы переглянулись, пожали плечами, с горечью ответили: «Не знаем». «Жаль, — сморщился командир, — расстегните сумку…» Я быстро выполнил просьбу: вынул оттуда записную книжку, карандаш, подал командиру. Он непослушной рукой набросал карту и дал азимут. Я тут же спрятал карту в пробке-тайнике своей фляжки. Через несколько минут командир умер. Мы со Степаном Ивановичем похоронили его и двинулись к реке, чтобы перебраться на другой берег, в главный штаб. Но беда шла по пятам. Мы наткнулись на пятерых карателей, которые, видимо, разыскивали партизан, вырвавшихся из засады. Мы повернули в сторону и побежали. Каратели — за нами. Раздались выстрелы. Одна пуля ударила меня в ногу. Я упал. Степан Иванович кинулся ко мне на помощь — хотел нести. Но это было безумством: нас немедленно бы догнали. Я быстро отстегнул фляжку, отдал Степану Ивановичу. «Уходи быстрее!» — приказал я ему. Беляки приближались, вероятно, решили взять нас живыми. Я снял винтовку, вынул две гранаты-лимонки и приготовился дорого продать свою жизнь. Оглянулся, а Степан Иванович тоже пристраивается возле меня с винтовкой. «Уходи! — закричал я. — Неси документы!..» Он молча мотает головой, словно говорит: «Вместе умрем». Я зло крикнул ему: «Приказываю идти! Погибнешь — документы беляки заберут». Степан Иванович порывисто привстал, крепко обнял меня и молча пополз вперед. А беляки тут как тут. Я выстрелил — один упал, остальные залегли. Но драться мне пришлось недолго: был ранен второй раз, в руку, и попал в плен. Привезли меня в штаб, били, допрашивали. Все хотели, гады, допытаться: где же секретные бумаги. Но так и не узнали. Ребята слушали, затаив дыхание. Миша вдруг растерянно взглянул в лицо Константина Петровича. — Значит… Значит, это мой дедушка похоронен возле дома бакенщика? — Да, милый, это он, Степан Иванович… — а потом тихо добавил: — Видимо, шальная пуля тяжело ранила его в момент перестрелки… Сколько я дум передумал в то время о Степане Ивановиче, где он, жив ли, доставил ли карту в штаб? Но где мне было узнать о нем? Долго я наводил справки о Степане Ивановиче после того, как бежал из плена и лежал в госпитале. А потом снова ушел на фронт, бил Врангеля, белополяков… Прошли годы, а о своем друге я так ничего и не узнал… И только вы, ребятки, помогли мне узнать его судьбу… Подарок Круг замкнулся. События, связанные с находкой партизанской карты, пришли к тому месту, с которого начались. Осталось выяснить, зачем понадобились дяде Феде спрятанные партизанами документы. И Константин Петрович сообщил: — Теперь все можно объяснить просто… Вы помните, я вам рассказывал про гонца из соседнего партизанского отряда? — Помним, — в один голос сказали Лева и Миша. — Так вот, «дядя Федя» был тем самым гонцом, который повел наш отряд в село Боровое. Хотя он сейчас и постарел, но я сразу узнал его на допросе у следователя…. Оказывается его послали к нам не партизаны, а колчаковцы. И письмо он принес подложное. Белым нужно было во что бы то ни стало вернуть свои секретные документы. А как это сделать? Решили пойти на провокацию, навести наш отряд на засаду, уничтожить его и взять документы. Беляки, конечно, думали, что все их бумаги будут при отряде. Для этой цели и был вызван крупный полицейский шпик Николай Брусницкий, или как вы его называете «дядя Федя». Выбор карателей пал на Брусницкого не зря: он знал местность и, главное, что среди документов в железном ящике находились его личное дело, доносы на многих сельских коммунистов, которых колчаковцы зверски убили. Каратели знали, что Брусницкий ради спасения своей шкуры сделает все, чтобы документы снова оказались в руках колчаковцев… Остальное, пожалуй, вам и без меня понятно. Под вечер Константин Петрович, Лева и Миша с отцом побывали на могиле Степана Ивановича Боркова, возложили на могилу венок. Дедушка Андрей прослезился, узнав, кого схоронил он тридцать восемь лет назад. А на другой день Жаков уезжал. Провожая его, ребята вручили ему сверток. — Вам от нас подарок… Константин Петрович развернул бумагу. Там оказалась фляжка, та самая фляжка, которая хранила долгие годы партизанскую тайну. Ребята увидели, как у этого седого, сильного человека дрогнули руки и в уголках глаз блеснули непрошеные слезы. Барнаул 1958 г. Вопросы по тексту (письменно): 1. Где нашли карту мальчики? 2. На каком транспорте решают добраться до пункта назначения? 3. Что находят они в партизанской землянке? 4. Кого узнал Миша на фотографии? 5. Кто был предателем для партизан (из рассказа старого партизана)?

Для Юденко Вики:

Ответить на любые три вопроса.