Мои очерки

Мои очерки

Ознакомившись с трактатом по политической экономии Сея Жан-Батиста я сделал для себя множество полезных выводов, а некоторые из них даже стали для меня настоящими открытиями. Любой глупец может, на основе жизненных наблюдений, высказать несколько верных замечаний о происходящем вокруг, но истинный гений рождается тогда, когда этот комплекс простых и понятных каждому человеку вещей грамотно выстраивается в цепочку и создаёт цельную картину – фундамент мировоззрения. Таковым гением, несомненно, является автор трактата. Но всё же, кое-какие нюансы его работы вызвали у меня серьёзную настороженность. Этим самым нюансам и будет посвящён мой краткий очерк сложившихся впечатлений.

Я не могу взяться за написание какого бы то ни было критического материала ни по совести, ни по сути, поэтому лишь укажу на моменты при осмыслении которых возникло некоторое внутреннее противоречие и о которых, по-моему, важно говорить. Однако отмечу, что я не имею специального образования и не являюсь специалистом в данной области. Мой взгляд – это взгляд обывателя со стороны. Лишь попытка привести собственные мысли в порядок и составить свою личную точку зрения. Поэтому, утешая себя мыслью о том, что профессионалы построили «Титаник», а любитель построил Ковчег, я, собственно, начну.

Для удобства, я выписал и пронумеровал 81 тезис. Каждый из них, по моему мнению, является ключевым по информационной нагрузке в соответственных вопросах, либо просто интересным. Тезисы записаны в той последовательности, в которой они встречаются в трактате, но употреблять их в очерке я буду произвольно, по необходимости. Некоторые из тезисов были переписаны не дословно, но максимально близко к оригинальному изложению, при полном сохранении исходного их смысла.

Перед тем как приступить к отрицательному, хотел бы поделится важнейшим положительным выводом, сделанным мной при анализе рассматриваемого трактата. Он основан на тезисах №25, 27 и 28:

«Сбыт продуктов создаётся самим производством. Продать товар можно только в случае, если у потребителя имеется возможность его купить, т.е. у потребителя уже есть другие ценности».

«Неправильно говорить: нельзя продать, потому что мало денег. Следует сказать так: нельзя продать, потому что мало других продуктов».

«Покупка всякого продукта не может совершиться иначе как на ценность другого продукта».

Ранее мне был известен следующий факт: «Развитие государства должно быть равномерным. Нельзя допускать ни сильных упадков, ни сильных скачков в развитии». Когда я услышал это утверждение впервые, мне оно показалось весьма непонятным и я, по началу, просто принял его на веру. Но именно указанные выше три тезиса в развитии мысли Жан-Батиста привели к выводу, что одной из причин кризиса перепроизводства может стать не только излишек продукции или отсутствие большей надобности в ней, но и переизбыток товара в одной сфере производства, относительно другой. Теперь всё стало на свои места. Обычно, скачки развития государства происходят в какой-то одной или группе отраслей. Трудно представить одновременный абсолютно равномерный скачок в медицине, военной, лёгкой промышленности и прочих сферах. А ведь резкий скачок в одной из сфер приведёт к положению, при котором продукты этой сферы производства просто не получится обменять на продукты производства другой сферы, по причине нехватки последних, что и приводит к кризисному положению.

Ничего не остаётся, кроме как снять шляпу перед выдающимся профессионалом в своём деле и продолжить очерки на заранее указанные темы.

Начну, пожалуй, с настороживших меня, чисто технических вопросов. Итак, тезис №15:

«В употреблении машин в процессе производства заключается наивысший прогресс промышленности. Однако, введение чего либо нового всегда сопровождается некоторыми неудобствами. Одним из основных неудобств является вытеснение рабочего труда и повышение уровня безработицы. Тем не менее, эти неудобства могут быть смягчены следующими факторами:

1) Введение и распространение новых машин происходит медленно, следовательно люди, чьи интересы могут пострадать имеют достаточно времени, чтобы принять свои меры предосторожности.

2) Нельзя ввести новые машины без того, чтобы употребить много предварительного труда, который может скомпенсировать занятость людям, потерявшим свои рабочие места в результате внедрения этих машин».

Я специально выделил из него лишь первые 2 пункта. Что именно меня в них привлекло? А то, что «смягчающие факторы» кажутся вовсе не естественными. Труд, на который человек положил всю свою жизнь не так-то просто отставить в сторону и принять «меры предосторожности». Да и какие меры? Дабы получить другую профессию, при условии, что в старой с внедрением машин уже нет надобности, необходимо так же переучиваться, что не проблема для молодого парня, но может оказаться проблемой для человека в возрасте, зарабатывающего на хлеб для большой семьи. Да и денег это стоит, порой, довольно не малых. О действительно продуктивных «мерах предосторожности» можно говорить лишь при условии контроля и курирования государства, а не отпущения дела на самотёк. Но об этом не сказано. Второй пункт так же подразумевает получение дополнительного образования. Чем больше внедряются машины, тем быстрее будут развиваться и технологии и тем более сложное и узкопрофильное образование следовало бы получать рабочим. Таким образом, нагрузка при введение новых изобретений возрастала бы, если, опять таки, не курирование этого процесса со стороны, т.е. проблема в этом тезисе решения не получила.

Тезис №17: «Если продажная цена продукта не падает, то внедрение машин в производство приходится в пользу производителя. Если цена понизится, то уже потребитель получает выгоду на всю сумму этого понижения, причём без каких либо убытков для производителя».

Довольно верное утверждение, при условии абсолютной честности производителя. Тут ценообразование рассматривается как некоторый процесс подверженный экономическим закономерностям, а в жизни, обычно, этот процесс рассматривается только лишь с точки зрения выгоды производителя или торговца, со всеми вытекающими последствиями. Простой рабочий не стоит у руля. А предлагаемые возможности влиять на этот процесс обычно призрачны. На то он и «человек разумный», чтобы о себе любимом заботится, как учит современная экономика.

Тезис №23: «Выгода потребителя от введения в производство машин начинается с того момента, когда раскрывается тайна нового изобретения и, как следствие, появляется конкуренция, которая понижает ценность продукта на всю сумму сбережённых издержек производства».

Удивительное точное и ёмкое замечание, достойно истинного философа. Если вдуматься – в нём есть всё: начиная от мелочных взаимоотношений производителя и потребителя, заканчивая существенными вопросами рынка и частично сущности классового расслоения общества. Тут чёрт ногу сломит. Но я же не специалист, поэтому лишь замечу маленький конфликт интересов двух взаимозависимых составляющих экономики, и преисполненный уверенностью в том, что опытный капиталист легко решит любую созданную из ничего проблему, приступлю к следующему пункту.

Тезис №38: «Ввоз иностранных продуктов благоприятен для продаж внутренних продуктов, потому что мы не можем купить иностранные товары иначе как за продукты нашей промышленности, наших земель и наших капиталов, которым, следовательно, торговля добавляет сбыт».

Я считаю, что тут важно провести черту. Ведь, если товары отечественного производителя постепенно полностью заменить на иностранные, то ничего хорошего из этого не выйдет. Кому нужные не созидающие народы? И имеют ли они право на существование? Да и будет ли у них вообще воля к жизни? Посмотришь на толпу исключительных потребителей и задумаешься…

Тезис №49: «Ценность монеты не может быть установлена законом, а определяется взаимным соглашением продавца и покупателя».

Неясно тогда, как следует устанавливать ценность в отношениях межгосударственной торговли. Ведь в каждом отдельном государстве, с учётом всевозможных различий, соглашение продавца и покупателя, относительно одного и того же товара, может быть установлено по-разному, что открывает, даже при устранении трудностей в торговле связанных с различными денежными единицами, хотя бы, огромное поле для спекуляций.

Довольно интересную формулировку предложил автор для определения роскоши. Он говорит, что роскошь – это то, что призвано пускать пыль в глаза другим людям. А приобретение подобных вещей никоим образом не сопутствует правильной экономической политике. В то же время он указывает на невозможность определения точной грани между «необходимым» и «излишним». Это кажется мне не совсем верным. Приведу пример. Для некоторых людей делом привычки является следующее: они покупают большое количество украшений и дорогой одежды и, просыпаясь утром, спешат примерить всё это на себе, причём всё сразу, и только после долгого любования собой в зеркале, снимают с себя все эти вещи и начинают свой обычный день. В данном случае, то, что они одевают на себя может быть направленно лишь на собственное удовлетворение, а не на показ. При этом данные украшения не являются предметом крайней жизненной необходимости. Таким образом, мы нашли случай, когда очевидная излишняя расточительность не вписывается в формулировку Жан-Батиста, во всяком случае, без дополнительных уточнений.

Нельзя обойти вниманием и те моменты, которые не соответствуют действительности в связи со сложившимися историческими обстоятельствами, предугадать которые всегда довольно сложно.

Очевидно, автор преувеличил роль политической экономии в будущем и её влияния. Разумеется, распространение и углубление знаний по экономии приносит благо так же, как и увеличение доброты в сердцах людей. Однако, мог ли автор хотя бы предположить, что через почти два с половиной века после него не только экономия, как таковая, не закрепит своё влияние в народе, но и не будет создано почти что ни одной полноценной всеобъемлющей экономической теории? Такова уж человеческая природа, что тут скажешь… Извечная гонка за ложными ценностями одних при полнейшем попустительстве других. Теория? Да кому она нужна, эта теория? Быть может работающим на трёх работах тружениках? Или тусящим в клубах мажорам? Да что там… Кто-то переживает за то, как ребёнка на учёбу пристроить, а кто-то после очередной бизнес сделки теряет вкус жизни на официальном торжественном приёме. Кушать пока есть что, бабки зарабатывать можно. И всё. Полный порядок. А гражданское общество – красивая фраза для книги на полочке.

Но что отличает истинного патриота от фальшивого? Активное участие в политической жизни страны? Посещение митингов и общественных мероприятий? Щедрые благотворительные пожертвования? Или готовность в любую минуту отдать жизнь за своё Отечество? Всё это, конечно, хорошо и правильно. Но ответ куда более прост. Истинного патриота от фальшивого отличает образ мышления. Перечисленные выше пункты – это целенаправленное действие, волевое усилие, проявление своего социального чувства наяву. Но это, в случае добровольного и бескорыстного поступка, лишь следствие правильной мысленной установки. Ведь человек, преданный своим государством и изгнанный из своей страны, тем не менее, может питать теплейшие любовные чувства к своей Родине, не будучи способным доказать их на практике. Но любовь не подвластна ни расстоянию, ни времени. Не исключением является и любовь патриота. Патриот не спрашивает себя, любит ли он Родину; для него неясно, как Родину можно не любить. Патриот не доказывает свою любовь; он её излучает. Патриот не осознаёт себя отдельным от Родины. Она часть его души. Он живёт ею, дышит ею и постоянно ощущает своё с ней единство. А политические убеждения патриота являются определённым символом веры. При этом образ мышления патриота не требует ни особых дополнительных усилий, ни материальных трат. Он естественен и привычен. Он осознаётся так же легко, как любой человек осознаёт своё имя, пол, адрес проживания, телефонный номер и прочее. Эти знания жить нам никак не мешают. Они сопровождают нас дома и на улице, когда мы едем в транспорте или ложимся спать, когда мы смотрим телевизор, лёжа на диване, или совершаем покупки в магазине. Разбуди нас хоть в 3 часа ночи, и мы с лёгкостью ответим на любые из этих вопросов о себе. Потому что мы их прочувствовали, мы их осознаём. Точно с такой же сознательностью следует относится и к своей Родине и к принадлежности единому народу. Патриотическое начало должно зарождаться в человеке с раннего детства правильным воспитанием. Оно должно впитываться с молоком матери.

Так же, любопытно наблюдать за развитием, с течением времени, межгосударственных отношений и влиянии различных стран друг на друга. Вот тезисы №13 и 14:

«Создание любого предмета относится к трём операциям: изучения явлений природы (учёный), производство предмета (предприниматель), выполнение указаний первых двух (рабочий). Это правило применимо и к внешней торговле».

«Нацию можно назвать вполне промышленной, если она может выполнить указанные три операции. Если нация искусна лишь в выполнении одной или двух из этих операций, то она не может производить полезный товар».

Здесь меня насторожило то, что в политической экономии крайне не хватило, собственно, политики. Абсолютно не учтено влияние стран друг на друга. Не учтена так же естественная дифференциация этих стран и всевозможных условий их существования. Ну какая может получиться «вполне промышленная» нация из колонии, порабощённой по сути страны? Белый человек. Во времена жизни автора – властитель мира. Примерно половина человечества, при чём – более активная половина. Человек-созидатель. Человек-завоеватель. Человек самой высокой культуры. В моих глазах, колониальная политика выглядит жестокой закономерностью. Подумать только, весь мир проклинает Гитлера, при котором в концлагерях было убито, по разным оценкам, от 6 до 7,5 миллионов человек. Настоящее зло, в неподдельном варианте. И я с такой оценкой согласен. Но при этом мало кто знает, что в британских колониях в одной только Африке было убито более 10 миллионов негров. А сколько ещё порабощено… Но никто англичан за это позором не клеймит. А что? Довольно неплохие ребята! Влияние имеют, науку развивают. Один только Ньютон чего стоит! Да и негров они не «убивали», не грабили. Они же только с благими намерениями, они им «культуру» несли. Даже философские течения соответствующие развивали. К тому же деньги и ресурсы из Африки, насколько возможно, выкачали, а «окультуренные» до сих пор там без еды и одежды сидят. Европейцы… Разносчики цивилизации… Не углубляясь далее в исторические нюансы я напомню, что сравниваемые явления должны быть однородны. А если потребуется сделать обобщённый вывод, применимый к любой стране мира, необходимо сопроводить его множеством уточнений, скидок на геополитическое положение и указаниями на детали, от которых пришлось абстрагироваться. К тому же, нельзя исключать вариант, при котором менее развитый народ соответствовал своему положению и использовал свой потенциал в разы лучше, чем более развитый, при наличии больших возможностей под рукой. Ровно так же следует оценивать и силу потенциальной реакции. Не рой другому яму, сам в неё попадёшь! Столь ли прочно положение белого человека сегодня? С его 8% населения планеты и ядром в исламизирующейся, стареющей Европе... То ли так карта легла, то ли историческая справедливость.

Среди недочётов в направлении политической мысли числится так же отсутствие предположений относительно потенциального развития других стран, которое могло бы шатнуть качели в другую сторону. Разумеется, мне, человеку родившемуся спустя 228 лет после автора трактата, куда легче ориентироваться в этих вопросах, опираясь на уже известные исторические факты. Однако мог бы автор в своё время предположить такое стремительное развитие Нового Света? Мог бы он предугадать открывшиеся ныне колоссальные перспективы перед Индией и Китаем? Да и вообще, мог бы он хотя бы представить, что спустя столько лет его Родина, его могучая мировая держава не только не укрепит своего положения, но и станет пешкой, на шахматной доске сильных мира сего? Кто знает. Во всяком случае, можем судить по его работе. Трактат написан в особой атмосфере. Его пронизывают не просто убеждения знающего человека, а истинная уверенность. Это взгляд «хозяина» на «своё». Взгляд человека, подсознательно уверенного, что так как есть будет вечно. Человека, рассматривающего настоящую ситуацию, исходящего из условий «сегодняшнего дня». Но, увы, история беспощадна. И использование статических моделей в динамически развивающемся мире можно считать лишь чередующимися переходными этапами от одного положения дел к другому, а не устойчивой экономической теорией.

Я убеждён, что анализируя любую работу нельзя пройти мимо моральной составляющей вопроса. Прав был старичок Сократ. И данный случай не стал для меня исключением. Сразу скажу, что у меня нет и не может быть и бледной тени упрёка в сторону гениального учёного, который, в чём я уверен, для своего времени был более высокоморален, чем я для своего. А даже, если бы такая тень и появилась в глубине души, то я бы сразу отбросил её, уж столь велико моё уважение к нему. Тем не менее, замолчать кое какие нюансы было бы настоящим преступлением.

С самого начала прочтения трактата, у меня сложилось крайне благоприятное впечатление об авторе. Он сразу показался мне человеком высокоморальным. Чего стоит только упрёк цивилизованным народам. Однако в дальнейшем это первое впечатление постепенно терялось и под конец, практически сошло на нет. Но я, разумеется, спишу негативный окрас на общее положение дел и нравов того исторического периода, а свои рассуждения изложу далее.

Для начала, не нарушая традиции, скажу о хорошем. Тезис №63: «Счастье заключается не в праздных наслаждениях роскоши, а в размеренном пользовании своими физическими и нравственными способностями».

Поразительно точное замечание и удивительно весомый аргумент в пользу социалистической модели.

Но, хорошего по не многу. Приступим к основным темам.

Несколько огорчили меня, тезисы №18 и 40:

«Обыкновенно, умножение продукта вызывает падение цены на него: дешевизна способствует его большему распространению, и производство его, хотя и стало гораздо быстрее, не замедлит занят большее число рабочих, чем прежде».

«Чтобы поощрять промышленность надо способствовать развитию вкуса и потребностей у потребителей, а так же необходимо помочь потребителям получать большую заработную плату».

Данные тезисы относятся к различным секторам экономии, но в них есть нечто общее. В них прослеживается точка зрения человека, заботящегося о самом производстве, рассматривая людей, как фон, как второй план. Я же считаю, что это недопустимо. Как было бы полезно авторам аналогичных работ поставить себя на место человека, описываемого в их трудах. Приведу совсем уж простой пример: «Есть я. У меня есть семья. У меня и у моей семьи есть потребности. Существуют другие семьи, потребности которых так же значительны. Необходимо грамотно составить наши взаимоотношения для общего блага…» И так далее. Но в самом трактате этого нет. Поэтому часто повторяются серьёзные ошибки (это касается почти что всех авторов полит. экономических работ). При данном в трактате методе рассмотрении проблемы можно найти хорошие решения, однако удовлетворят ли они людей? Разумеется нет. В центре внимание должен быть человек. И вся строящаяся вокруг него система должна исходить непосредственно из потребностей человека, общества, народа и т.д. Отрывать по смыслу нужды народа от целей производства, как минимум глупо, как и отрывать физику от математики. А если это делается преднамеренно – это преступление. В описанных выше тезисах мысль зашла довольно далеко, но то ли это, что нужно? Уверен, что такая система может удовлетворить лишь отдельную группу граждан государства. Либо же, такое упущение появилось в связи с тем, что автор сам не относит себя к той группе людей, о которых идёт речь (а это большая часть народа). Если же это всё-таки не так, тогда я вообще затрудняюсь осмыслить цель, к которой привела бы такая политика. Во всяком случае, преследования благополучия человека и общества при таком раскладе ждать не приходится.

Тезис №22: «Если изобретатели исключительно пользуются, в течении нескольких лет, плодами своего открытия, то в этом нет ничего несправедливого».

Тут не учтены жертвы, которые возможно пришлось бы понести народу, во время этого «исключительного пользования». Возможно, данное утверждение несколько справедливо, но вовсе не применимо в некоторых случаях.

Особое моё внимание пало на тезис №37: «Для человечества чрезвычайно важно, чтобы народ среди своих соседей руководствовался принципами свободы».

Удивительно хорошее замечание. Однако, что мы видим на самом деле? Борьба была, есть, и, похоже, будет, если не основополагающей, то, во всяком случае, неотъемлемой частью жизни человечества. На ранних «варварских» этапах одно государство стремилось завоевать другое, ограбить или занять его территорию. Но тут же возникает ряд естественных сложностей. Во-первых, что делать с завоёванным народом? Руководить сложно, своих заселять опасно, истреблять другой народ чревато, а что уже говорить о реакции… С течением времени придумали прекрасный выход – колонию. Обязанностей меньше, эффект тот же. Заботу, как о своих гражданах, проявлять не нужно, а спрос с них по-прежнему огромен. Да и как бы суверенность их, хотя бы географически, сохранена. Прекрасно. Но времена менялись, а потребности лишь росли. Необходимо было создать коварный, менее дорогой и куда более эффективный подход к порабощению других народов. А как говорил гениальный Гёте: «Нет рабства безнадёжней тех рабов, кто мнит себя свободным от оков». Вот и идея марионеточных правительств приобрела свой наибольший размах. И, хотя, большинство сильных государств её всячески скрывает, старая добрая Британия ведёт её вполне открыто – «Британское Содружество наций». Решение просто и гениально. Государства «свободны». Действуют в «своих интересах». Люди радуются. Трудятся упорней, чем рабы из-под палки. Вот только суть явления не меняется. Этим примером я хотел показать, что вместо достижения истинной свободы, мировые державы пошли по пути «цивилизованного варварства». Поменялся лишь подход к делу, а не конечные цели. Поэтому говорить на сегодняшний день о принципах свободы для всех государств попросту невозможно.

Ещё один интересный вывод натолкнул меня на особые рассуждения. Тезис №52: «Часть капитала обычно является собственностью предпринимателя, а другая берётся в долг. Но, во всех случаях, будет ли капитал занят или нет, прибыль, получаемая с дела, поступает в пользу предпринимателя, потому что он берёт на свою ответственность все шансы успеха или неуспеха производства».

Повторю его часть: «он (предприниматель) берёт на свою ответственность все шансы успеха или неуспеха производства». Что именно меня смутило? А то, что успех или неуспех производства неразрывно связан с жизнями людей, с их судьбами. Таким образом, в руках предпринимателя оказывается не только производство, а и человеческие жизни. При этом рабочие практически не имею возможности как-либо повлиять на свою судьбу. Они находятся фактически на совести предпринимателя. По-моему, это недопустимо и система в корне ошибочна. Но тут можно возразить, мол, работники имеют то влияние, как качество совершаемого ими труда, что тоже немало важно. И если каждый, как рабочий, так и предприниматель будет ответственно выполнять свои обязанности, то все будут удовлетворены. Но такое замечание неверно. Так как задача работника – выполнять свои трудовые функции. Задача предпринимателя – всячески заботится о процессе производства, сбыта, организации и т.п. Но при этом положение последнего сулит получение большей выгоды, при том, что риск провала не редко сваливается на плечи рабочих. Даже потеряв бизнес, руководитель его может не так пострадать, как наверняка пострадает бедный человек, посвятивший жизнь этому делу вне высоких кабинетов. На основе этого я делаю вывод, что если и идти по этому пути, то тогда на плечах предпринимателя должна быть юридически закреплённая полная ответственность за жизни работников предприятия. Если вы думаете, что это «слишком хорошо, чтобы быть правдой», то напомню, что несколько похожая система традиционно используется в Японии. Результаты оправдывают ожидания. Замечательный пример для подражания. Здорово, конечно, когда бизнесмен имеет совесть. Но нельзя всякий раз полагаться на случай, и систему нужно организовывать так, чтобы она, на сколько это возможно, исключала недоразумения, а не наивно надеяться на лучшее.

Пытаясь понять логику автора, я прихожу к выводу, что всё таки довольно сильно сказалось на его труде классовое деление общества. Так формулировать свои мысли может лишь человек, который явно не сопереживает субъектам его теории, а точнее сказать, не может им сопереживать. Такому человеку скорее всего в глубине души неясно как можно терять всё, рисковать своей семьёй, надеяться на волю другого. Тяжела точка зрения начальника, не знавшего что такое быть подчинённым. Даже забота о стариках, так защищаема автором, выглядит как дань заученной догматичной «нравственности», а не веление открытого сердца и доброй души. А это особенно странно наблюдать за человеком, культура родной страны которого почти две тысячи лет основывалась на учении Иисуса Христа. При всём уважении к автору, но в конце книги он показался мне учёным, который разводит в баночке амёб и наблюдает за их поведением, кропотливо регистрируя малейшие изменения и закономерности. Вот только это не амёбы. Это – люди.

Подытожив свои наблюдения, замечу, что знакомство с данным трактатом оказалось весьма полезным. Он открыл для меня много нового и объяснил много непонятного. Он вовлёк меня в глубокие размышления и помог найти решения, которые кажутся приемлемыми моей душе. Если же читателю мои выводы и суждения покажутся неточными или в корне неверными, то, надеюсь, что я хотя бы вдохновил Вас на Ваши личные размышления и совместным трудом мы отыщем пути к решению всех существенных проблем и проложим дорогу к благоустройству нашей, столь сложной, но столь же интересной жизни.