В. Брайсленд «Заговор в Насцензе» («Хроники Кассафорте» - 3)

В. Брайсленд «Заговор в Насцензе» («Хроники Кассафорте» - 3)

Перевод: Kuromiya Ren

КНИГА ПЕРВАЯ: Символ

Гости Кассафорте часто восторгаются архитектурой и красками на улицах, но не вспоминают, что для неосторожного путника город может быть опасным.

— Целестина дю Барбарей «Традиции и причуды Лазурного берега: справочник для путника»

С высокой точки инсулы Петро Диветри видел все без помех. Кассафорте раскинулся перед ним, пропитанный летним солнцем, как ленивый кот. На юго-западе жители суетились на площади у замка, где красные каменные колонны королевского дома поднимались высоко в воздух, поддерживая изящный стеклянный купол. Дальше вокруг сияли яркие крыши магазинов и домов, тянулись к горизонту и почти невыносимо сверкающему морю.

Чайка опустилась на бойницу рядом с Петро и посмотрела на него черными глазами.

- У моих трудностей есть логическое объяснение, - сообщил ей Петро. Птица издала вопль, будто выражая настроение Петро. Он вздохнул и чуть подвинулся. – Но я почти ничего не могу поделать.

Площадь у южного входа в инсулу Кающихся Лены была довольно тихой последние несколько минут. Этот далекий уголок не привлекал большой поток людей. Торговец фруктами на гондоле, полной цитрусовых, плыл по соседнему каналу, несколько гонцов в желтых плазах бежали в разные стороны, но никто не смотрел на вершину инсулы. Девочка тянула куклу по камням, брела от дома, посасывая большой палец. Она посмотрела на него, а потом ушла. Только чайка задержалась.

- О, боги, - он смотрел на землю. Небольшая группа учеников возвращалась в инсулу из тура, они восхищали сокровищами ремесел Кассафорте. Старшие ученики, судя по их виду, все были почти двадцати лет. И, о, с ними шла Джина Катарре, старейшина инсулы. Ее внимание означало, что вскоре эта группа поднимется в ранге и перейдет в мастерские инсулы или в город. Хотя от серьезности ситуации Петро хотелось ерзать, он не осмелился. Он молился, чтобы его не заметили в его одиночестве, но зря.

Один из старших в серой мантии остановился у ступеней крыльца и посмотрел на Петро. Он потянул товарища за руку, тот поднял голову, опешил и выронил тетрадь в кожаном переплете, куда он делал записи. Вскоре все они вытянули шеи и смотрели на Петро снизу. Только когда старейшина оглянулась, заметив, что ученики отвлеклись, Петро пошевелился.

- Добрый день, старейшина Катарре, - крикнул он как можно спокойнее в такой ситуации.

Старейшина развернулась. Ее знакомая коса, длинная и толщиной с руку мужчины, ниспадала на ее спину. Хоть в косе была седина, ее брови были густыми и черными. Они приподнялись дугами, она расставила ноги и вздохнула так, что могла содрогнуться Каза Портелло.

- Петро Диветри, - сообщила она. – Ты, как погляжу, висишь на весах Лены.

Чайка открыла клюв и издала вопль, похожий, как показалось Петро, на смех.

- Брат Каппацо уже говорил так на лекции по философии сегодня, - ответил он как можно вежливее. – Думаю, он хотел сказать, что многие из нас пытаются отыскать равновесие и…

Старейшина не слушала его бред.

- Брат Каппацо не мог говорить так прямо о твоем положении, - сказала она опасным ровным голосом.

Петро невольно оглянулся на статую богини Лены, спокойно сжимающей резные весы, с которых он свисал на тунике. Вес его тела, раскачивающегося с мрамора весов, растянул тунику, но благословления Вентимиллы и мастерство в стежках не позволяли им порваться. Петро десять минут свисал как кролик на крючке, любое движение заставляло его раскачиваться, а этого он не хотел. Хоть в восьми футах под ним был балкон, он не хотел добавлять к своему унижению то, что его стошнит при старших учениках.

- Да, - вяло сказал он. – Возможно, вы правы, старейшина Катарре.

- Снимите его, - Джина Катарре долго возглавляла одну из двух школ ремесленников и точно видела много странностей. Она не удивилась этой шутке. Несколько старших учеников поспешили в галерею, сбегая от ее гнева. – Кто тебя туда повесил? – осведомилась она. – Кто-то из группы ди Ангели?

Действительно, Пом ди Ангели поймал его во дворе, когда Петро шел вдоль края со своим другом Адрио.

- Что, мышонок? – сказал Пом, выпятив широкую грудь и преградив путь Петро. Петро попытался обойти его, но первый, а потом второй из близнецов Фало, известных подпевал Пома, перекрыли путь. Адрио тут же умно пропал в тенях.

- У меня задание, - буркнул Петро, стараясь не вызывать подозрений. – Пропусти.

- Какое задание? – даже когда он не пытался, Пом постоянно скалился, а в тот миг он пытался.

Петро замер. Если бы он был честным и признался, что он получил весть, что ему нужно было в замок, они обвинили бы его в том, что он ведет себя не по рангу.

- Мне нужно кое-куда, - сказал он, глядя на землю, надеясь, что препятствие пропадет.

- Кое-куда? – спросил Пом.

- На бал, - предположил один из близнецов.

Другой прижал грязный палец к кончику носа Петро и заставил его подняться.

- Сэндвичи с королем и главами каз, - насмехался он. – И с хлеба срезана корочка, чтобы ребенку не нужно было жевать.

Петро прорычал сквозь зубы:

- Если позволите…

- Не позволим, - Пом махнул близнецам, один из них схватил Петро за шиворот и потащил его к лестнице. Инсула выглядела как крепость с толстыми стенами, была непроницаема. Обе инсулы – Кающихся Лены и Детей Муро – выстаивали долгие осады во время азурского вторжения десятки лет назад. Благодаря их прочности, лестницы просто отражали эхо возмущений Петро, пока Пом и близнецы тащили его наверх.

- Петро Диветри, любимец всех учителей. Петро Диветри из Семи. Петро, подлиза. Идеальный Петро, - скандировали близнецы, пока Пом рявкал приказы.

- Я не идеальный! – этот урок вбили в голову Петро с того мига, как он ступил в инсулу в одиннадцать лет. Он не отставал, но и не был лучшим на уроках. Он учил столько, сколько было нужно. Он не играл в бочче. И хоть он скрывал это во время религиозных служб, они были скучными так, что его могли бы назвать еретиком.

Но было лучше дать задирам высказаться. Чем меньше он будет сопротивляться, тем быстрее это произойдет.

- Ты возомнил себя великим из-за твоей сестры-ведьмы? – сказал Пом, когда они вышли под солнце на крышу. Воробьи разлетелись от звука его вопля:

- Не говори о моей сестре, - Петро было плевать на задир, но комментарии о Рисе Диветри были под запретом.

- Почему? – сказал один из близнецов. – Весь Кассафорте говорит.

Три его противника рассмеялись.

- И как она прыгает ночью в кровать к королю, хотя он не женится на ней, - сказал другой близнец.

Пом толкнул Петро к каменным перилам и склонился. От него воняло чесноком и злобой, когда он прорычал:

- Король не станет жениться на шлюхе.

Многие боялись характера Рисы Диветри. Петро тоже унаследовал огненную кровь Буночио от их матери, потому что слова ди Ангели сделали все перед его глазами красным. Как зверь, он пытался биться в хватке Пома. Он хотел поставить ему синяк под глазом, разбить губу, толкнуть его на пол и разбить его длинный нос. Только бы напомнить Пому, что он не мог очернять семью Диветри – одну из семи высших семей Кассафорте – и не быть наказанным за это.

Как и во всем в жизни, Петро был не самым большим, сильным или опытным в драке в пятнадцать лет. Близнецы схватили его легко, словно он был куклой из кукурузной шелухи. Он оказался в воздухе и за перилами. На жуткий миг он повис над камнем площади. Он ощутил, как жилетка натянулась сзади. Он оглянулся и обнаружил, что свисал с весов статуи Лены.

- Он не будет таким наглым, когда его мерзкую сестру выгонят из замка, - заявил Пом, они побежали как можно быстрее от места преступления.

- Ну? – спросила старейшина Катарре. Петро чуть не забыл о ней. – Кто тебя туда повесил?

Он покачал головой. Голосом, которым он привык уговаривать взрослых, что все в порядке, когда это было не так, он сказал:

- Никто. Я споткнулся.

Ученики внизу рассмеялись.

- Споткнулся, - нахмурилась старейшина. – И ты думаешь, что я поверю?

- Конечно, и упал. Это логичный результат, - брат Каппацо одобрил бы его слова.

- Логичный результат. Я слышала больше логики у коз инсулы!

Джина Катарре повернулась к одному из учеников и стала возмущаться, а Петро услышал шорох шагов за собой. Он решил, что это были ученики, спешащие снять его, но когда он робко поднял взгляд и оглянулся, он увидел своего друга, Адрио, и других, которых узнал: Талия Сеттекорди, Амалия Каспиро и Бруно Посчетта. Все они, казалось, были потрясены от вида Петро, висящего как старая туша в магазине мясника, но только Адрио переживал.

- Сестра Батрилла и ее команда были на лестнице, так что пришлось ждать. Мы пришли так быстро, как смогли. Ты в порядке? Они…? – Адрио посмотрел вниз и затаил дыхание. – Боги, - шепнул он от вида старейшины Катарре.

- Адрио Вентимилла! – взвыла старейшина Катарре, заметив его голову над перилами. – Что ты знаешь об этом? Не скрывай. Я все равно узнаю у тебя ответ.

Адрио сглотнул.

- Ты расскажешь ей о Поме? – прошептал он Петро. – Хочешь, я расскажу, чтобы ты мог отрицать, что говорил?

- Нет, - Петро неплохо терпел, вися в воздухе, но упорство Пома ди Ангели и близнецов Фало тревожило его. Такие задиры просто так не отступали, и со временем их проделки становились все хуже. Он услышал, как внизу открылась дверь, кто-то вышел на балкон. Шаги зазвучали и за его другим плечом. – Просто оставь это. Прошу.

Он охнул, несколько пар рук схватили его за одежду и стали поднимать. Пара учеников на балконе стояли, щурясь от солнца, протянув руки, готовые поймать Петро, если он упадет, но надеясь, что этого не случится. Группа, спасающая его, умудрилась ударить его головой об вершину весов, оцарапать его спину об камень, пока они вытаскивали его, но он вскоре оказался на ногах и ощущал себя неплохо.

Талия Сеттекорди тут же обняла Петро.

- Я так переживала! – воскликнула она, опустив подбородок на его плечо. – Они не должны так с тобой делать! Они знают, кто ты? – она раскачивала его, и ему было не по себе.

Потом в крыле учеников (нижней инсуле) пошел слух, что Талия и Петро были парой. Петро подозревал, что слухи пустила сама Талия, потому что он не проявлял интереса к девушке. Может, с ним было что-то не так, но девушки его возраста его пока не интересовали.

- Ты из Семи! – Талия все еще обнимала его. – Они – из Тридцати, а Фало даже не из лучших в Тридцати. Кто они такие? Они делают гитары, - она фыркнула.

Адрио, который был на два пальца ниже Петро, посмотрел на девушку.

- Моя семья тоже не из лучших в Тридцати, - к счастью, тут ученики отцепили Талию от него и повели Петро к лестнице.

- Поверь, я знаю, - ответила Талия Адрио.

Ее слова могли отогнать Адрио, но сын кожевника не сдался.

- Но ты сказала, что важны только лучшие в Тридцати. То, что ты из них, не значит…

- Не глупи, Адрио, - рявкнула Талия. Петро вздохнул и попытался закрыться от шума. Он ненавидел шум людей из-за него, куда бы он ни пошел. Он оставил их спорить, старшие ученики повели его вниз.

Старейшина Катарре ждала внизу лестницы, скрестив руки.

- Мы хотим обсудить это дело, раз теперь все мы стоим на земле? – Адрио, Талия и остальные отошли на уважительное расстояние.

- Нам толком нечего обсуждать, - сказал Петро с искренним уважением. – Мы… я проходил мимо, споткнулся и упал, - он видел, как плечи старейшины напряглись от тысячи возражений на его ложь, и он не хотел отбиваться от них. – Старейшина, - перебил он, кланяясь, правильно сложив руки, - прошу прощения, но меня ждут…

Она приподняла бровь.

- Кто важнее меня в этот миг?

Петро прикусил губу.

- Моя сестра, старейшина, - признался он.

- Его ждут в замке, - выдохнула Талия.

- Я это поняла, синьорина Сеттекорди, - сухо сказала старейшина Катарре. Хоть у Петро были две другие старшие сестры – Мира, мастерица-стеклодув в Феро, и Веста, которая жила в инсуле Детей Муро – важнее всего из Диветри для людей была Риса. – Как сказал бы брат Каппацо, я сделала этот логичный вывод. Но, казаррино, - сказала она. Хоть она не шевелилась, Петро показалось, что она вдруг нависла над ним. – Когда ты вернешься из замка, мы обсудим это в моем кабинете. И разговор будет серьезным.

- Да, старейшина, - он снова поклонился.

Пока старейшина говорила, старшие ученики пропали по одному с лестницы. Адрио дернулся, явно хотел уйти за ними, но старейшина Катарре остановила его.

- Погоди, Вентимилла, - приказала она, хватая его за воротник и возвращая на место. Адрио бормотал ругательства. – Ты со мной тоже поговоришь. Не заставляй сестру ждать, казаррино.

- Да, старейшина, - повторил он. Поклонившись еще раз, Петро вздохнул с облегчением и побежал по двору так быстро, как только мог в сандалиях.

Он почти пересек двор, когда услышал за собой голос:

- О, Петро, - проворковала девушка, - отыщи меня, когда вернешься, - он оглянулся на Талию под главной аркой. – Я хочу услышать все.

Петро скривился. Вечер в обществе Талии? Похоже, о спокойствии он мог лишь мечтать.