ОЛЬГА ЛАБЮК. ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ПО ЗАЩИТЕ» И ПРАВО НА ВМЕШАТЕЛЬСТВО. СИЛА И ИЕРАРХИЯ В МИРОВОЙ ПОЛИТИКЕ Том 6. Номер 3(18). Сентябрь–декабрь 2008. http://www.intertrends.ru/eighteenth.htm

ОЛЬГА ЛАБЮК

«ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ПО ЗАЩИТЕ» И ПРАВО НА ВМЕШАТЕЛЬСТВО

СИЛА И ИЕРАРХИЯ В МИРОВОЙ ПОЛИТИКЕ Том 6. Номер 3(18). Сентябрь–декабрь 2008

http://www.intertrends.ru/eighteenth.htm

В 90-х годах XX века распад биполярного мира перевел локальные межэтнические споры в фазу открытых вооруженных конфликтов, способствуя их интернационализации. Доля гражданского населения среди погибших возросла с примерно с 10 до 90%¹. Традиционные инструменты разрешения напряженных ситуаций – действия третьих стран и межправительственных организаций – утратили эффективность. Миротворцы ООН нередко оказывались заложниками одной из воюющих сторон, которая их расстреливала вместе с гражданским населением. Военная операция в Боснии (1995) была проведена силами НАТО еще с санкции Организации Объединенных Наций, но в Косове (1999) – уже без такового.
Некоторые российские ученые высказали предположение, что практика интервенций по гуманитарным мотивам спровоцировала скачок сепаратизма в 1990-х годах. Видный отечественный политолог А.А. Кокошин предположил, что она «стимулирует радикальные группы внутри религиозных и этнических меньшинств на обострение конфликтов вплоть до применения вооруженной силы в надежде на победу с помощью миротворческих сил»². Высказывались опасения, что подобные акции могут снизить предсказуемость и регулируемость международных отношений, поскольку вызывают появление «антикоалиций» и эскалируют напряженность³.
Представители стран Запада, наоборот, полагали, что угроза силового вмешательства решит проблемы сепаратизма и повысит ответственность государств. Европейский Союз и НАТО сделали соблюдение прав человека и решение внутренних и пограничных конфликтов одним из критериев членства в них⁴.
Дилемма о соотношении суверенитета государства и суверенитета личности фактически стала решаться в пользу защиты прав человека. К концу 1990-х годов в рамках западного нормативного пространства сложился молчаливый консенсус относительно того, что защита прав человека выходит за рамки исключительной внутренней компетенции государств.

Особое внимание к вопросу соблюдения прав человека привлек на рубеже XX– XXI веков генеральный секретарь ООН Кофи Аннан. Выступая на сессии Генеральной Ассамблеи в 1999 году, он призвал мировое сообщество к «ответственности по защите» мирного населения от бедствий войны в соответствии с нормами международного права: «Если гуманитарная интервенция действительно является неприемлемым ущемлением суверенитета, то как тогда отвечать на такие ситуации, как Сребреница и Руанда – грубые и систематические нарушения прав человека, которые противоречат всем правилам человеческого бытия?»⁵
В сентябре 2000 г. была создана Международная комиссия по вопросам вмешательства и государственного суверенитета, в состав которой вошел и представитель от России – В.В. Лукин. Ее члены попробовали проанализировать основания для легитимации «гуманитарных интервенций» и представили на рассмотрение генерального секретаря и членов Организации Объединенных Наций доклад «Ответственность по защите» (2001). Международные эксперты подтвердили значимость государственного суверенитета, отметив, что суверенитет следует толковать как ответственность государств по защите населения в своих границах. Отказавшись от использования термина «гуманитарная интервенция» в пользу понятия «ответственность по защите», они сместили центр тяжести дискуссий с интересов других государств – их права на вмешательство – на интересы пострадавших от войн и насилия гражданских лиц, которые их государство или, в случае его неспособности или нежелания, международное сообщество государств обязано обеспечивать⁶.
Доклад международных экспертов вызвал оживленный интерес в научных кругах. На оценки аналитиков повлияли два события. Практически одновременно с публикацией доклада, 11 сентября 2001 года, произошло нападение террористов в Нью-Йорке и Вашингтоне, давшее старт «глобальной войне с терроризмом» и развертыванию сил международной антитеррористической коалиции в Афганистане. Весной 2003 г. группа стран во главе с США совершила интервенцию в Ираке и свергла режим С. Хусейна. Впоследствии Соединенные Штаты и их союзники постарались оправдать свое вторжение гуманитарными мотивами. Но если операцию в Афганистане против скрывавшихся там членов международной террористической группы «Аль-Каида» можно было назвать самообороной, то идеологи войны в Ираке попытались расширить понятие «ответственность по защите» до спорных границ – предупреждения угрозы распространения ОМУ, к тому же неубедительно доказанной. В отношении концепции «ответственность по защите» международные теоретики, с учетом последовавших событий, разделились на три основные группы: оппонентов вмешательства, скептиков и активных защитников.
Оппоненты «ответственности по защите» опираются в своей критике на три основных аргумента. Во-первых, трактовка суверенитета как ответственности по защите прав человека, по их мнению, отражает западные ценности, деля мир на «цивилизованные» и «нецивилизованные страны», что может порождать полуколониальные методы ведения политики против государств, нарушающих права человека⁷. В Китае категорически отрицают правомерность любого вмешательства во внутренние дела государства. Некоторые даже полагают, что использование данной риторики является прикрытием для распространения американской гегемонии⁸.
Во-вторых, критики гуманитарных интервенций указывают на произвольный характер силовых акций, подрывающий их легитимность. Британский политолог Дэвид Чендлер называет процесс принятия подобных решений «законотворчеством элитной группы западных государств»⁹.
Эту точку зрения наиболее полно выразил президент Алжира Абдельазиз Бутефлика во время пленарного заседании Генеральной Ассаблеи ООН 1999 года (на котором Кофи Аннан и призвал к ответственности по защите прав человека): «Мы не отрицаем, что Организация Объединенных Наций имеет право и обязанность помогать страдающему населению; тем не менее мы остаемся крайне чувствительны к подрыву нашего суверенитета не только потому, что он наша последняя защита против правил неравного мира, но и потому что мы исключены из процесса принятия решений в Совете Безопасности»¹⁰.
В-третьих, оппоненты гуманитарных интервенций отмечают нехватку ресурсов для проведения эффективного вмешательства. С учетом того, что все основные операции последних 20 лет осуществлялись с преимущественным использованием войск США, очевидно, что в условиях продолжающихся войн в Ираке и Афганистане, а также мирового экономического кризиса, оперативное выделение ресурсов на новые интервенции становится проблематичным.
«Скептики» в основном представляют собой тех, кто разочаровался в гуманитарных интервенциях. Большинство политологов реалистического направления, кроме тех, кто непосредственно занимается проблемами вмешательства, в 2002–2005 годах практически не упоминали понятие «гуманитарная интервенция» в своих работах. Те же, кто не обходит вниманием эту проблему, полагают, что «ответственность по защите» представляет собой лишь новое название старых практик, которое не решает проблем недостатка однозначных критериев, политической воли, финансовых и людских ресурсов.
У вмешательства в целях защиты прав человека остается большое количество сторонников¹¹. Один из авторов доклада «Ответственность по защите» Майкл Игнатьефф провозгласил «революцию мирового морального сознания», указав на возрастающую роль прав человека в политике. Он предложил также концепцию «ответственности по защите» от оружия массового уничтожения и терроризма¹². Соглашаясь с ним, Анн-Мари Слотер говорит об обязанности предотвращать распространение подобных угроз¹³.
Эти новации не нашли поддержки среди исследователей и политиков многих стран. Безуспешной оказалась и попытка премьер-министров Британии Энтони Блэра и Канады Жана Кретьена внести «ответственность по защите» в коммюнике саммита «Прогрессивное управление», состоявшегося в Лондоне в 2003 году¹⁴.
К юбилейной сессии генассамблеи в 2005 г. Группа высокого уровня по угрозам, вызовам и переменам подготовила доклад, содержащий определения ряда основополагающих понятий. Международные эксперты попробовали обобщить представления о вызовах современному миропорядку и мерах борьбы с ними.
Под угрозой миру и международной безопасности, согласно докладу группы, следует понимать любое событие или процесс, которые ведут к массовой гибели людей или уменьшению шансов на выживание и ослабляют государства как базовые элементы международной системы¹⁵. Эксперты выделили шесть блоков угроз, которым мировая общественность должна уделить особое внимание:
– экономические и социальные угрозы, включая нищету, инфекционные болезни и экологическую деградацию;
– межгосударственные конфликты;
– внутренние конфликты, включая гражданскую войну, геноцид и другие массовые зверства;
– ядерное, радиологическое, химическое и биологическое оружие;
– терроризм;
– транснациональная организованная преступность.
Отмечалось, что для борьбы с ними необходимы ответственные государства, обладающие соответствующим потенциалом. Однако в силу трансграничного характера вызовов, даже самое мощное государство не может ответить на них в одиночку.
В исключительных случаях, по мнению экспертов Группы, допускается применение силы. Но история обсуждения проблемных ситуаций в Совете Безопасности ООН показала необходимость более полного и четкого определения условий вмешательства.
Еще в докладе 2001 г. выделялось пять оснований для легитимной силовой акции:
серьезность угрозы – является ли угро
за причинения ущерба государству или человеку в достаточной мере ясной и серьезной, чтобы оправдать применение военной силы, сопряжена ли она с геноцидом и другими массовыми убийствами и другими серьезными нарушениями международного гуманитарного права;
правильная цель – вмешательство должно быть направлено в первую очередь на помощь населению, а не смену существующего строя;
чрезвычайный характер применения силовых средств – обязаны быть изучены и использованы все невоенные варианты отражения данной угрозы (политические, дипломатические, юридические и экономические);
соразмерность средств – предполагаемые военные действия по своим масштабам должны быть минимально необходимыми для отражения данной угрозы;
сбалансированный учет последствий – организаторы операции должны быть едины во мнении, что при успешном осуществлении военных действий по отражению данной угрозы вмешательство не вызовет худших последствий, нежели бездействие¹⁶.
В 2005 г. эти критерии вошли в итоговый документ саммита глав государств и правительств стран-членов ООН¹⁷ и были приняты государствами в качестве добровольных обязательств.

О новом аспекте гуманитарного вмешательства мировое сообщество заговорило в связи с трагедией в Юго-Восточной Азии. 2 мая 2008 г. на Мьянму обрушился циклон «Наргис», унесший жизни около 138 тыс. человек¹⁸. Более 2 млн. человек остались без крова и пищи. Многие страны немедленно предложили свою помощь государству, пострадавшему от стихии. Однако военная хунта, правящая в Мьянме 46 лет, побоялась иностранного вмешательства.
Лишь небольшие партии гуманитарной помощи смогли попасть в долину реки Ирравади. Мьянманцы, находившиеся во время циклона в других странах, поспешили вернуться к родственникам с продуктами и медикаментами. Странам, дружественным правительству Мьянмы – Китаю, Индии, Бангладеш и Таиланду, было позволено прислать группы спасателей.
Однако в рамках Всемирной продовольственной программы – самого крупного источника международной гуманитарной помощи – в день доставлялось менее 1/5 от необходимых по подсчетам ее сотрудников 375 тонн продовольствия. Лидер военного режима Мьянмы генерал Тан Шве на протяжении долгого времени отказывался отвечать на телефонные звонки генерального секретаря ООН Пан Ги Муна. Преграждая въезд в страну гуманитарным отрядам из других государств, не говоря о вооруженных силах США, к помощи которых, например, прибегли Таиланд и Индонезия после разрушительного цунами 2005 года, хунта продемонстрировала миру отсутствие у нее готовности рисковать прочностью своих позиций в стране ради спасения жизней граждан.
На Западе забили тревогу. «Французские корабли и вертолеты могли бы быть на месте трагедии за полчаса», – заявил министр иностранных дел Франции Бернар Кушнер¹⁹. Ссылаясь на «ответственность по защите» мирного населения, взятую на себя государствами в 2005 году, французский представитель в ООН призвал к «принудительной» помощи Мьянме.
Под исключительными случаями, предусматривающими «ответственность по защите», страны на саммите ООН в 2005 г. договорились понимать геноцид, состояние войны и конфликты²⁰. Однако спустя 11 дней после трагедии в Мьянме министр иностранных дел Великобритании Дэвид Милибанд заявил, что понятие «ответственность по защите» можно распространять и на ситуации стихийных бедствий: «Безусловно, применять данное понятие к ситуации в Мьянме возможно…»²¹.
Такая позиция не встретила единодушной поддержки. Представитель Китая при ООН не без иронии заметил, что она не была применена в 2003 г. к самой Франции, которая с трудом справлялась с большим количеством смертей, вызванных аномально высокими летними температурами.
Перед мировым сообществом встал новый вопрос: можно ли применять нормы гуманитарного права для спасения жертв стихийных бедствий в ситуациях, когда правительство не допускает международную помощь?
С трибуны ООН мировые лидеры заявляют о праве людей «жить в условиях свободы и достоинства, будучи избавленными от нищеты и отчаяния»²². Однако в Мьянме жители оказались лишены не просто возможности жить «в условиях свободы и достоинства», но и элементарного права на пищу, одежду и медикаменты. 2,5 млн. человек, находившихся в затопленном районе, подверглись опасности распространения голода и инфекционных болезней. Государство своим бездействием лишь усугубляло положение. Как оценивать такое умышленное бездействие правительства и запрет на помощь, идущей от международных организаций, и как далеко можно идти в стремлении образумить подобные правительства?²³
Идея военной интервенции сразу вызвала возражения. Во-первых, существовала вероятность, что Китай (и, возможно, Россия) наложит вето на резолюцию Совета Безопасности, как это произошло, например, с резолюцией по Зимбабве, где авторитарная политика президента Р. Мугабе привела к инфляции в 231 000 000%²⁴ и катастрофическому обнищанию населения. Кроме того, даже соседи Мьянмы – члены Ассоциации государств Юго-Восточной Азии – на официальном уровне не осудили действия режима Тан Шве.
Воздушная атака могла поразить мирное население, что сделало бы миссию бессмысленной и даже вредной. Военная хунта Мьянмы располагает армией в 400 тысяч человек. Это означает, что любая наземная силовая акция повлекла бы за собой многочисленные человеческие жертвы среди ее участников. По словам бывшего представителя США в ООН Джона Болтона, «в демократическом государстве мы обязаны объяснять нашим гражданам, почему они должны подвергать риску жизни своих сыновей и дочерей, отправляя их в регион, где не существует угрозы жизненно важным интересам нашей страны, даже если речь идет об очевидной гуманитарной трагедии»²⁵.
Кроме того, военное вмешательство требует значительных финансовых расходов. После цунами 2004 года в пострадавших от стихии странах были размещены 24 корабля и 16 000 солдат армии США. Миссия обходилась Америке в 5 млн. долл. в день, при том что сопротивления в пострадавшем регионе не было. В условиях разрастающегося мирового экономического кризиса надежды на выделение финансовых средств для проведения новой операции таяли с каждым днем.
Рассматривались и другие планы. Некоторые специалисты, включая директора USAID Эндрю Нацьеса, обратились к США с призывом в одностороннем порядке сбрасывать гуманитарную помощь в регион бедствия без согласия центрального правительства Мьянмы. Министр обороны США отверг такой вариант, упомянув, однако, что подобные акции имеют прецеденты: США уже помогали в доставке гуманитарной помощи в Боснию и Судан без разрешения руководства соответствующих стран. Помощь могла не дойти до самых уязвимых категорий населения, лекарства могли быть использованы с нарушением дозировок, а самолеты с гуманитарным грузом – просто сбиты силами ПВО Мьянмы. Заместитель генерального секретаря ООН по гуманитарным вопросам Ян Эгеланд призвал Организацию Объединенных Наций предпринять карательные экономические и политические меры: заморозить активы военного режима Мьянмы, выдать ордеры на арест отдельных членов хунты в случае выезда ими за пределы своей страны²⁶. Подобные меры оказались действенными в отношении правительства Кот Д’Ивуар в 2002 году, когда после применения жестких санкций оно допустило на территорию страны международную гуманитарную помощь. Однако Мьянма живет в условиях экономических санкций долгие годы. Отсутствие контактов только лишило западные правительства возможности стимулировать в стране экономические реформы, развитие местных сообществ и механизм оповещения о природных катастрофах.
Международное давление и здравый смысл заставили правительство Мьянмы пойти на уступки. Спустя почти месяц после трагедии прошла конференция стран-доноров по вопросу оказания экстренной помощи пострадавшим от циклона «Наргис». Решение о проведении переговоров было принято совместно Ассоциацией государств Юго-Восточной Азии и Организацией Объединенных Наций. Была создана трехсторонняя группа ООН, АСЕАН и представителей местной власти для координации гуманитарной помощи. Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун призвал сфокусироваться на спасении человеческих жителей, а не на политике. В результате его встречи с лидером Мьянмы генералом Тан Шве доступ гуманитарной помощи и сотрудников гуманитарных миссий был разрешен.
Постепенно ситуация в пострадавших от стихии регионах Мьянмы улучшилась. Гуманитарные организации раздали населению пищу, питьевую воду, рыболовные снасти и многое другое. Были построены временные жилища, восстановлены школы, организованы санитарно-гигиенические блоки, засеяны рисовые поля.
По мере того как жизнь в пострадавших районах восстанавливалась, к своей обычной практике вернулось и правительство Мьянмы. В начале ноября хунта арестовала и приговорила к большим срокам заключения 23 политических активистов. 14 человек, принимавших активное участие в бунте против военной хунты в 1988 г. и поддерживающих оппозиционную партию, были приговорены к 65 годам тюрьмы. В тюрьмах Мьянмы находятся более 2000 политических заключенных²⁷.
США и Великобритания осудили действия правящей хунты Мьянмы²⁸. Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун планировал посетить Мьянму в декабре 2008 года, но поставил одним из условий визита освобождение политических заключенных. После ноябрьских приговоров Пан Ги Мун заявил, что не видит смысла в своем приезде, но готов пересмотреть свое решение, как только станет очевидно, что визит может принести хоть какие-то позитивные результаты.
Совет Безопасности ООН вновь не смог договориться о принятии резолюции против военного режима Мьянмы²⁹. Посол Китая при ООН призвал своих коллег к терпению, заявив, что не видит необходимости в решительных действиях Совета Безопасности³⁰. Отдельные аналитики указывают, что у Китая может быть экономический интерес не разрывать отношений с соседней страной: КНР планирует построить нефтегазопровод стоимостью в 2,5 млрд. долларов из Мьянмы в свою южную провинцию Юннань³¹.
Резолюция, осуждающая нарушения прав человека в Мьянме, была принята Генеральной Ассамблеей ООН³². Страны-члены ООН призывали правительство Мьянмы прекратить аресты политических активистов и высказали свою озабоченность случаями насилия и пыток, а также продолжающимися арестами участников мирного протеста в сентябре 2007 года. Резолюция была одобрена 80 голосами, против проголосовали 25 стран, в том числе Россия и Китай, воздержались 45 государств³³.
Поскольку документ не носил юридически обязывающего характера, представитель Мьянмы при ООН заявил, что его страна не считает себя обязанной выполнять ее рекомендации, но продолжит сотрудничать с Организацией Объединенных Наций и ее учреждениями.

* * *

К началу XXI века большинство государств официально согласились с «ответственностью по защите» населения, обязавшись соблюдать права своих граждан и участвовать в коллективных усилиях по предупреждению гуманитарных катастроф. Но для принятия соответствующих решений часто недостает политической воли и ресурсов. Перспективы гуманитарного вмешательства будут по-прежнему зависеть от позиции США как основного поставщика средств и войск для операций. Интервенции в Сомали, Боснии, Руанде уменьшили желание Соединенных Штатов и других государств и организаций вмешиваться во внутренние конфликты. Силовые операции в основном осуществлялись там, где гуманитарные и стратегические интересы совпадали³⁴.
Новый глава Белого дома призвал к активному сотрудничеству с союзниками для решения гуманитарных проблем35 и выплате задолженности Соединенных Штатов в регулярный и миротворческий бюджеты ООН. Возможно, это шаг на пути к реабилитации гуманитарных интервенций.

Примечания

¹ Доклад Международной комиссии по вопросам вмешательства и государственного суверенитета «Ответственность по защите», 2001.
² Кокошин А.А. Феномен глобализации и интересы национальной безопасности // Внешняя политика и безопасность современной России. 1991-2002 / Сост. Шаклеина Т.А. В 4 тт. Т 1. М., 2002. С. 42.
³ Торкунов А.В. Международные отношения после косовского кризиса. // Внешняя политика и безопасность современной России. 1991-2002. Сост. Шаклеина Т.А. в 4 тт., Т 1. М., 2002. С. 58
⁴ Ikenberry J. Multilateralism and US Grand Strategy // Multilateralism and US Foreign Policy. Edited by Stewart Patrick and Shepard Foreman. Lynne Reiner, 2002. P. 134-135.
⁵ Цит. по: Fasulo L. An Insider’s Guide To The UN. С. 26.
⁶ Пункт 2.29 доклада Международной комиссии по вопросам вмешательства и государственного суверенитета «Ответственность по защите», 2001.
⁷ MacFarlane N., Thielking C., Weiss T. The Responsibility to Protect: is anyone interested in humanitarian intervention? // The World Quarterly. №5, 2004.
⁸ Ayoob M. Humanitarian intervention and international society // International Journal of Human Rights. №6. 2002 .
⁹ Chandler D. From Kosovo to Kabul: human rights and international intervention. Pluto Press: London, 2002.
¹⁰ Цит. по: Weiss T. R2P after 9/11 and the World Summit. // Wisconsin International Law Journal Vol. 24, №3, 2006. P. 748-749.
¹¹ UN document SG/SM/8125, 15.02.2002 (http://www.un.org).
¹² Ignatieff M. Why re we in Iraq? (And Liberia? And Afghanistan?) // New York Times Magazine, 07.09.2003
¹³ Feinstein L., Slaughter A. A duty to prevent // Foreign Affairs №83 (1), 2004.
¹⁴ Саммит по проблемам прогрессивного управления (Progressive Governance Summit) проходил 13-14 июля 2003 г. в Лондоне и собрал глав государств и правительств 14 стран мира и почти 400 партийных деятелей, ученый и выдающихся деятелей культуры. В заключительном коммюнике участники саммита провозгласили свою приверженность борьбе с бедностью, устранению торговых барьеров, а также выразили поддержку дальнейшей борьбе с международным терроризмом. Прим. ред.
¹⁵ Доклад Группы высокого уровня по угрозам, вызовам и переменам, 2004 (http://www.un.org)
¹⁶ Доклад Группы высокого уровня по угрозам, вызовам и переменам, 2004 (http://www.un.org).
¹⁷ Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН A/RES/60/1, 2005
¹⁸ Согласно Совместному отчету оценки последствий циклона Наргис (Post-Nargis Joint Assessment, July 2008), на 24 июня 2008 года 84 537 человек погибли, 53 836 человек считались пропавшими, 19 359 были ранены.
¹⁹ To protect sovereignty or to protect lives? // The Economist, 17-23.05.2008
²⁰ Как, например, в Судане, где восстание сепаратистов жестко подавляли путем этнических чисток, в результате которых погибли, по разным оценкам, от 200 до 400 тысяч человек. В итоге 31 декабря 2007 года в страну для примирения сторон и защиты населения были введены силы ООН.
²¹ To protect sovereignty or to protect lives? // The Economist, 17-23.05.2008
²² Пункт 143 Резолюции Генеральной Ассамблеи ООН A/RES/60/1 (Итоговый документ Всемирного саммита глав государств-членов ООН, Нью-Йорк, 2005)
²³ Albright M. The end of intervention // The New York Times, 11.06.2008
²⁴ Bloomberg 20.11.2008 (http://www.bloomberg.com/apps/news?pid=newsarchive&sid=aTuZYba7vLRs).
²⁵ Bolton J. The case against humanitarian intervention // Globe and Mail. 03.11.2008
²⁶ Risks stop US riding roughshod over Burma’s junta // The Times 11.05.2008
²⁷ После того, как в августе 2007 года правящая военная хунта в Мьянме неожиданно повысила цены на топливо, десятки тысяч мьянманцев устроили марши протеста, возглавляемые представителями продемократических сил и буддистскими монахами. В конце сентября правительство жестоко подавило акции протеста, в результате чего 13 человек были убиты и тысячи арестованы за участие в демонстрации. (CIA Factbook)
²⁸ Myanmar disperses dissidents throughout its gulag. // Reuters, 17.11.2008
²⁹ UN Security Council split on how to deal with Myanmar.// Reuters, 24.07.2008.
³⁰ UN Security Council split on how to deal with Myanmar.// Reuters, 24.07.2008.
³¹ Соответствующее соглашение было подписано 24 декабря 2008 года Национальной Объединенной Нефтяной корпорацией Китая, Нефтегазовым холдингом Мьянмы и консорциумом, возглавляемым корпорацией «Daewoo International Group», который будет обеспечивать техническую составляющую проекта.
³² Резолюция A/RES/63/245 от 24.12.2008
³³ UN passes strong resolution on Burma human rights abuses. // The Irrawady News Magazine, 25.12.2008
³⁴ Weiss T. The sunset of humanitarian intervention? The responsibility to protect in a unipolar era. // Security Dialogue 35, 2004
³⁵ Transcript of second McCain, Obama debate. 07.10.2008 (www.cnn.com).