Ника Веймар. Билет в один конец

Ника Веймар

Билет в один конец

Вадим ненавидел осень. Дождливая, унылая, серая и мерзлявая пора. Три солнца на двадцать два дождя. Заходишь в ближайший к дому парк вечером — и точно попадаешь на съёмки фильма ужасов. Каждое дерево тянется к тебе уродливыми узловатыми ветвями, бродячая собака чавкает какой-то дрянью, выуженной из мусорки, и зло сверкает зелёными глазами на случайных прохожих. А любой встречный, нахохлившийся, укрывший нос в воротнике куртки, похож на серийного маньяка. Апатия, безразличие, депрессия. С утра сил хватало лишь сварить кофе, запихнуть в себя завтрак, не ощутив вкуса, и уйти на работу. Никаких лишних контактов: энергосберегающий режим «дом-работа-дом».

Но в этом году октябрь выдался неожиданно тёплым. Ласковое осеннее солнце золотило листву, ветер приятно шевелил волосы, а не заставлял кутаться в тёплое пальто. Лишь небо было осенним — пронзительно глубоким, невыносимо синим, холодным, точно родниковая вода. И это неожиданно примирило Вадима с осенью. Хотя, скорее, с осенью его примирила Арина. Аринка-мандаринка, ярко-рыжая, с россыпью веснушек на прозрачно-белой коже, с удивительно зелёными кошачьими глазами-изумрудами. Она случайно наступила ему на ногу в автобусе, тут же извинилась и прощебетала:

— Наступите и вы мне, а то поссоримся!

Вадим, уже приготовивший пару нелестных слов о неуклюжих дамочках, от такого предложения опешил. Машинально глянул вниз, сравнил свой ботинок сорок четвёртого размера с её миниатюрной туфелькой и, неожиданно для себя самого, улыбнулся. В качестве мирной альтернативы позвал девушку выпить с ним чашку кофе после работы. Арина согласилась, оставила ему визитку и упорхнула. Договорились встретиться тем же вечером в «Шоколаднице». И в пасмурную осень ворвалось яркое жизнерадостное солнце.
Арина работала в этнографическом музее и знала бесчисленное множество легенд. А ещё она по-детски верила в приметы. Не вставать с левой ноги. Не наступать на тень. Поменять маршрут, если дорогу перешла чёрная кошка. Вадим даже не пытался запомнить их все, потому что у Ариши была в запасе усвоенная от пращуров мудрость на каждый случай жизни. А ещё она с трогательной заботой хранила счастливые билеты и высушенный клевер с четырьмя листочками. И боялась Хэллоуина, который упрямо называла Самайном.

— Открываются все дороги, все тропы, и на землю выходит нечисть, — с серьёзным лицом говорила Арина, заваривая чай с рябиновым сиропом вечером тридцатого октября. — До утра — её время. Можно встретить, кого угодно. Кто-то пройдёт мимо, кто-то пошутит, запутав путь, заставив заблудиться в знакомом с детства дворике. А есть и те, кто к людям немилостив.

— Глупости, — отмахнулся Вадим, обнимая её. Вдохнул свежий, луговой аромат волос. — Что мне может грозить, когда моя ведьмочка рядом?

— Я не ведьма, — тихо возразила Арина.

Почему-то ему померещилось, что Ариша произнесла это с затаенной грустью. Но она тут же продолжила, уже обычным, жизнерадостным голосом:

— Нам точно ничего не грозит. Останемся дома, будем пить сок, есть пиццу и смотреть фильмы.

— Не получится, — Вадим вздохнул, запустил пятерню в волосы. — Бабушка звонила, просила приехать. Дед вбил себе в голову, что непременно должен обновить этой осенью сад, накупил саженцев и вчера сорвал спину. Лежит, охает и порывается встать, потому что деревья погибнут, если не посадить их вот прямо в эту минуту. А со стариками хуже, чем с детьми. Я два дня за свой счёт уже взял, автобус через час. Не успел сказать просто. Приезжай на выходные к нам. Мои старики тебе понравятся.

Арина расстроилась. Это было видно. Но тут же встрепенулась, вскочила из-за стола, порывисто обняла Вадима. Пообещала:

— Приеду. Только береги себя. И поаккуратнее ночью.

— Да что со мной случится? — усмехнулся парень.

Он не верил ни в хэллоуинскую нечисть, ни в нечисть в принципе. За исключением, разве что, сотрудников ГАИ и паспортного стола. Вот те, на его взгляд, были теми ещё упырями.

По дороге на автостанцию обнаружил в кармане веточку полыни. Усмехнулся и выкинул её в ближайшую мусорку. Наверняка Арина положила. И когда только успела.

Водитель пригородного автобуса, длинный, худой усатый мужичок с хитрыми глазками, обрадовался единственному пассажиру и потенциальному собеседнику. Пока ехали, без конца травил байки, а потом, километра за два до поворота к деревне, попросил:

— Парень, ты ж молодой. Скоси через лес. Там дорожка есть. Тебе минут десять ходьбы, а мне крюк в пять километров и обратно столько же.

Пребывавший в благостном расположении духа Вадим кивнул. Дорожку он знал прекрасно, уж сколько было исхожено по ней! Считай, всё детство с родителями выходили как раз на этой «остановке по требованию» и шли пешком. Быстрее и приятней, чем лишних полчаса толкаться в душном и переполненном автобусе, тормозящем натурально у каждого столба!

Время было уже позднее. На тёмном осеннем небе ярко горели звёзды. Лес густо пах влагой, прелой листвой и хвоей. Вадим включил фонарик на телефоне и без опасений шагнул на тропинку. Где-то впереди насмешливо заухала сова. Парень дёрнул плечом. На миг мелькнула мысль не идти через ночной лес, но он тут же прогнал её. Да тут каждый куст знаком! И кроме зайцев и белок, никаких зверей тут никто отродясь не видел! Ну, вот ещё сова или филин залетели случайно. Вадим помотал головой и быстро пошёл вперёд.

В лесу было тихо. Даже слишком. Даже листья под ногами шуршали как-то приглушённо. А тропинка всё никак не кончалась. По расчётам Вадима, он давно уже должен был выйти к пригорку, на котором летом росла самая крупная земляника, потом пройти мимо Сергуниного оврага, в котором в детстве играл в войнушку с деревенскими пацанами. Но дорожка в неярком свете фонарика всё вела и вела вперёд. Вадим глянул на время, выругался. Где же он умудрился свернуть не туда с единственной тропинки? Уже полчаса идёт по лесу! Развернулся, пошёл назад, светя по сторонам и внимательно высматривая малейший намёк на разветвление. Снова где-то недалеко заухала сова, откровенно издевательски.

— Да что ж ты будешь делать! — буркнул Вадим и попытался включить навигатор.

Но сеть в лесу не ловила. Совсем. Никак. Вообще. В данный момент телефон годился разве что в качестве фонарика, в котором владелец его, собственно, и использовал.

На душе стало тревожно. Совсем некстати в голову полезли Аринкины сказки про Самайн, рогатого Кёрнунна, королеву фей и прочую разную развесёлую хтонь, которая выползала из-под холмов в эту ночь.

— Бред какой, — сам себе заявил Вадим. — И до холма я не дошёл.

Сова заухала ещё громче. И ближе. Преследует она его, что ли? А ещё Вадим внезапно понял, что листья под ногами совершенно перестали шуршать. Специально пнул их ногой. Листва бесшумно воспарила в воздух и так же тихо опустилась на землю. Вот теперь стало страшно. Парень щёлкнул пальцами. Порадовался, услышав знакомый звук, но тут же похолодел, когда где-то за спиной с разных сторон послышались такие же щелчки.

— Кто здесь?! — рявкнул Вадим, оборачиваясь и светя фонариком по сторонам.

Никого не было. Тёмные кусты, тёмные деревья. И издевательское уханье чёртовой совы почти над головой. Вадим не выдержал, побежал. Вернее, ломанулся вперёд, не разбирая дороги. За спиной кто-то залихватски свистнул, а потом раздались громкий лай и рык.

Сердце колотилось, словно бешеное. Два раза Вадим споткнулся о корни деревьев, один раз запутался в кустах, едва не выронив телефон. И неожиданно выскочил к насыпи, поверх которой шла железная дорога. Это ж как надо было заплутать, чтобы выйти аж к соседней деревне за восемь километров! Полустанок был только там. Воспрянув духом, парень полез наверх. Железная дорога уж точно должна была вывести его к цивилизации. Переступил холодно блестевший в лунном свете рельс. За спиной разочарованно ухнула сова, а потом раздался какой-то странный трубный звук, будто кто-то подул в рог. Затрещали кусты. Вадим посмотрел в тут сторону и увидел рогатый силуэт. Тьфу ты, обычного оленя испугался!

Медленно он брёл по шпалам, пока не услышал позади шум запоздалого приближающегося поезда. Обернулся, чтобы знать, в какой момент сойти с рельс. Но тепловоз был один, без вагонов. И начал тормозить.

— Эй, парень, заблудился? — высунулся из кабины любопытный машинист.

Он выглядел чуть старше Вадима. Темноволосый и почему-то не в униформе.

— Есть немного, — признался тот.

— Запрыгивай, — махнул рукой машинист. — За проезд платить не нужно.

В кабине он был не один. На сидении рядом с ним сидела худая, почти тощая черноволосая девушка с густо подведёнными глазами. Вадим при взгляде на неё почему-то поёжился, точно холодок по спине пробежал. Ох уж эти готы!

— Вадим, — представился он.

— Рон, — весело отозвался машинист. — А это — Ди. Куда тебе, парень?

«Придумают нерусских имён», — пробурчал про себя Вадим и произнёс название деревни. Рон покачал головой, прицокнул.

— Эк тебя занесло-то! — хмыкнул он. — Кто ж в такую ночь по лесу шастает? Мало ли, кого можно встретить?

— Нас, например, — завораживающе мягким, нежным голосом произнесла Ди.

— Вам я как раз рад, — улыбнулся Вадим.

Проверил телефон. Сеть по-прежнему не ловила. Аришка наверняка волнуется… Обещал ей позвонить, как доберётся.

— А, пока до твоей деревни не доедем и не выйдешь, даже не смотри в свою игрушку, — махнул рукой Рон. — Тут не ловит. Сиди, отогревайся. Устал, небось. Ди, налей гостю воды. Горячей.

— Я знаю, — ответила Ди.

Грациозно поднялась, мазанув Вадима по щеке длинными волосами. Ушла куда-то назад и вернулась с исходящей паром деревянной пиалой.

— Осторожно, не пролей, — предупредила она.

Вадим благодарно принял чашку и отхлебнул горячую воду. Действительно было холодно. Бросил взгляд в тёмное окно. Ничего не рассмотрел и мысленно махнул рукой. Мимо деревни не проедут. Как же ему повезло, что весёлый машинист решил покатать этой ночью свою девушку. Иначе бродил бы по лесу до сих пор. Кстати… почему он вообще заблудился? Вадим наморщил лоб, пытаясь вспомнить. Ах да, не туда свернул. Едва успел допить воду, впереди показались огни.

— Твоя остановка, — весело подмигнул Рон. — Бывай.

— Спасибо вам, — от души поблагодарил Вадим. Полез в карман, попытался достать бумажник. — На пиво…

— Оставь себе, — отмахнулся Рон. — Сказал же: за проезд денег не беру. В следующий раз заплатишь.

— Если встретимся, — с сомнением проронил Вадим.

— Не сомневайся, — губы Ди тронула лёгкая, чуть заметная улыбка.

Тепловоз остановился. Вадим открыл дверь, спрыгнул на землю. Удивился, увидев, что он не один. К поезду спешил старый друг деда, вечный его противник по шахматным партиям.

— Здоровы будьте, Андрей Петрович, — пожелал парень.

Старик подслеповато прищурился, молча кивнул. Отказался от помощи, вскарабкался в кабину тепловоза сам.

— С вас два по пять, — раздался голос Рона.

Вадим ещё успел удивиться низкой стоимости проезда и слегка возмутился: со старика брать деньги! Его-то, Вадима, довезли бесплатно! Но высказать недовольство не успел. Телефон ожил и в динамике раздался обеспокоенный, родной голос Ариши:

— Вадик, куда ты пропал? Что произошло?

— Да свернул где-то не там, — с усмешкой ответил он. — Всё нормально, лисичка, я уже возле деревни, тут метров двести через поле.

Арина разговаривала с ним, пока Вадим не дошёл до самого дома. И лишь когда услышала, как он здоровается с вышедшей в сени бабушкой, пожелала спокойной ночи и попрощалась. Бабушка охала, ахала, удивлялась, как внук умудрился заблудиться на прямой дороге, а потом выдала:

— Лешак с дороги сбил! До Всех Святых не угомонится, паскудник! Надо было тебе, Вадька, снять хоть куртку да наизнанку вывернуть, тогда бы отпустил.

— А трусы мне наизнанку не надо было вывернуть? — фыркнул внук, уминая за обе щёки поджаристую картошку с салом прямо со сковороды. — Да ладно, ба. Заблудился, побродил и вышел к железке. Как раз тепловоз ехал.

— Тю, откуда он ночью взялся? — удивилась бабушка.

— Да машинист катал свою девушку, — усмехнулся Вадим. — Кипятком угостили, довезли до деревни и денег не взяли. Скажи мне лучше, что, Андрей Петрович завёл себе зазнобу, на вас с дедом глядя, как душа в душу живёте? Куда это он при параде, в костюме? Я из поезда выпрыгнул, а он в него шмыг! Не в первый раз, видимо: машинист с него за проезд спросил десятку.

Бабушка побледнела, схватилась за сердце. Слабым голосом произнесла:

— Ваденька, так помер Андрей Петрович. Вчера под вечер и помер.

Вадим едва не подавился очередным куском картофелины. Закашлялся, сам себя стукнул кулаком по спине.

— Так кого я видел? — просипел он.

— Может, причудилось, — успокоила бабушка. — Говорил он тебе что?

— Нет, — мотнул головой Вадим. — Я ещё подумал: странно. Обычно разговорчивый, улыбчивый. А тут волком глянул и в кабину.

— Значит, долго жить будешь, — по каким-то ей одной ведомым причинам сделала вывод бабушка. — Доедай и спать иди, я тебе постелила уже.

— Ба, на выходных моя девушка приедет, — предупредил Вадим. — Вы же не против?

— Серьёзно, али голову девке дуришь? — строго спросила бабушка. — Смотри, мы с дедом ещё правнуков хотим понянчить.

— Серьёзно, — Вадим вспомнил про свою рыжую конопушку и улыбнулся. Меньше, чем за месяц знакомства Ариша так прочно вошла в его жизнь и его сердце, что он уже не представлял себя без неё. — Очень серьёзно, ба.

Ариша приехала в пятницу вечером. Выпорхнула из автобуса, яркая, солнечная. Вмиг очаровала деда, а бабушка, отозвав Вадима в сторону, добродушно пригрозила:

— Упустишь Аринку и можешь больше не показываться!

— Не упущу, — заверил Вадим.

Он твёрдо решил, что в новогоднюю ночь сделает Арине предложение. Бросит кольцо в бокал с шампанским и под бой курантов услышит заветное «да» от своей рыжей жизнерадостной ведьмочки. Точнее, мандаринового лисёнка. И плевать, что она так заморачивается над каждой приметой. Вадим точно знал: лучшая примета для него — начать день с тёплой улыбки Арины.

* * *

Старик медленно шёл по тротуару, постукивая палочкой. Подслеповато щурился на солнце. Глаза слезились от яркого света. Он неважно чувствовал себя сегодня и вовсе не выходил бы из дома, да больше некому было выгулять таксу. Кэш скулил, крутился у двери, а едва вышли во двор, щедро оросил куст сирени возле подъезда. Не дотерпел до площадки для выгула. А до вечера они с Вадимом, вернее, давно уже Вадимом Алексеевичем, оставались вдвоём. Младший сын с невесткой уехали на дачу, старших близнецов раскидало далеко: дочь в Канаде, сын в Калининграде. Внуки тоже разъехались. Правнуки приедут только на каникулы. Арина… Ариша ушла год назад. Тихо и спокойно. Со светлой улыбкой на губах. А у него тогда впервые прихватило сердце, да так, что едва спасли. Дети уж думали, двоих сразу хоронить придётся. Ан, нет. Выкарабкался. Вот только для чего?

Кэш рвался вперёд, радуясь прогулке, дёргал поводок. А Вадим вспоминал. Вот по этой улице они с Аришей любили гулять вечерами. Вначале вдвоём, потом — с коляской. Арине удивительно шло материнство. И дети никогда не капризничали. А Вадим смирился с тем, что вместо погремушек у них висят какие-то деревянные бусы и маленькие букетики сухих трав. Много, много хорошего было за эти годы! Одно огорчало: словно в отместку за нелюбовь Вадима к осени, судьба подшутила. Все дети, все внуки и все правнуки родились именно в эту пору года. Некогда было скучать, хандрить и унывать. Беспокоил только один вопрос: как напастись на подарки для дружной разросшейся семьи?

А потом как-то незаметно постарели и ушли родители, начали уходить друзья, один за другим. Да и сам он, глядя в зеркало, видел там далеко не того полного сил юношу, которым когда-то был. Зато Арише был к лицу любой возраст. Это у него появились лысина и брюшко. А жена была всё так же прекрасна. И белые нити в рыжих волосах её не портили. Вадим смотрел на неё и продолжал видеть ту жизнерадостную улыбчивую девушку, с которой случайно, на своё счастье, столкнулся в автобусе.

Дошёл до трамвайной остановки. Присел на скамейку. Сердце покалывало всё сильнее. Разволновался, довёл себя воспоминаниями. Ещё и без таблеток вышел, склерозник старый! Ничего-ничего, может, сейчас отпустит.

Закрыл глаза. За веками плясал жаркий солнечный летний день. Лесная тропинка, запах травы и земляники, и впереди ещё целая жизнь…

— Эй, парень! — окликнул его знакомый голос. — Запрыгивай. Твоя остановка.

Открыл глаза. На путях стоял старый трамвай, а из него белозубо улыбался Рон. Ни капли не изменившийся за это время. Вадим поднялся, чувствуя небывалую лёгкость в теле. Шагнул вперёд.

— Две по пять за проезд, — Рон требовательно протянул ладонь.

Вадим оглянулся. Почти не удивился, увидев, что так и продолжает сидеть на скамье. Рука, массировавшая область сердца, упала, со стуком ударилась о скамейку. Кэш заскулил.

— О нём позаботятся, — мягко произнесла Ди, выглядывая из-за спины Рона. — Запрыгивай, парень. Пора встретиться со всеми, кого ты потерял.

Вадим опустил руку в карман. Нащупал там две монеты. Протянул Рону. Получил золотистый прямоугольник билета, со стрелочкой лишь в одном направлении.

Ди протянула чашу с водой, на этот раз — ледяной. С каждым глотком исчезали пигментные пятна с рук, выпрямлялись скрюченные артритом пальцы, проходила боль в сердце.

— Живая вода? — пошутил Вадим молодым голосом.

— Мёртвая, — серьёзно ответила Ди. — Живая была в прошлый раз.

Вадим помолчал немного, потом проговорил:

— Я думал, мне всё это почудилось. Ночной тепловоз и вы. Кто вы такие?

— Ещё не догадался? — хмыкнул Рон. — Я перевозчик. А Ди… Это Ди.

— Дефс, если вернее, — чарующе рассмеялась девушка. — Или Мара. У меня много имён. И прозвищ тоже.

Харон и Смерть. Только сейчас Вадим вспомнил, как убегал по колдовскому лесу от неведомой опасности, как гулко трубил рог, как мелькали позади тени. И как всё прекратилось, стоило пересечь рельсы. Железо смертельно для народа из-под Холмов. И он даже не задумался, откуда знает это. Казалось, будто эта информация всегда была в его голове.

— И вы всех так вот перевозите? — спросил он у Рона.

— Всех, — кивнул тот. — Чаще — мёртвых на ту сторону, но иногда, бывает, заплутавших живых, вроде тебя, обратно к живым.

Трамвай дёрнулся и остановился.

— Примета есть: если побывал в Самайн по Ту сторону, жить будешь долго и счастливо, — тихо рассмеялась Ди. — Сбылась примета, парень?

За окном была остановка. Вадим видел на ней своих родителей, молодых и счастливых, дедушку с бабушкой, таких, какими знал их только на фотографиях. И Аришу. Рыжеволосую, с россыпью светлых веснушек. Она улыбалась ему родной, нежной улыбкой, махала рукой. Дверь трамвая с шипением открылась.

— Сбылась, — тихо произнёс Вадим и шагнул к родным людям.

Наконец-то они снова встретились. Теперь навсегда.

{Конец}

Страница автора на ПродаМан: https://prodaman.ru/Nika-Vejmar

Страница автора на ПМ: https://feisovet.ru/магазин/Веймар-Ника/

Группа ВК: https://vk.com/otrazheniemirov