Лекция 4 (Слайд 1)

Лекция 4 (Слайд 1)

План

1. Понятие «единица перевода» в трудах ученых.

2. Сегментация (членение) текста и проблема выделения единиц перевода.

3. Единица перевода и проблема качества перевода.

1. Понятие «единица перевода» в трудах ученых.

(Слайд 2)Наиболее распространенной ошибкой начинающих переводчиков является стремление переводить пословно, то есть однообразно членить исходный текст или высказывание на отдельные слова, находить им соответствие на языке перевода и таким образом составлять переводной текст. Суть этой ошибки состоит в подмене представлений о характере переводимых знаков: вместо речевых единиц, которые собственно и подлежат переводу, переводчик механически подставляет языковые единицы, в то время как в разных языках языковой состав той или иной речевой единицы может не совпадать. Точное определение единиц перевода - одно из важнейших условий точности перевода вообще. Само понятие "единица перевода" в известной мере условно, и ученые расходятся в отношении как самого термина, так и природы понятия.

Вопрос о единице перевода неизменно фигурирует в работах ученых, ставящих своей целью дать относительно полное представление о современном состоянии переводоведения или теории перевода как науки. Некоторые исследователи придают ему первостепенное значение. Так, В.В. Овсянников заявляет: «Не будет преувеличением сказать, что единица перевода – центральное понятие переводоведения, без которого любой переводоведческий анализ просто невозможен». Н.К. Гарбовский в своей книге «Теория перевода» (2004) пишет: «Теория перевода, если она действительно претендует на статус самостоятельной научной дисциплины, не может уйти от решения вопроса о единице, которой она могла бы оперировать, устанавливая закономерности переводческой деятельности».

В теории перевода вопрос о единице перевода рассматривается с двух позиций: проблема вычленения единицы перевода и существование как таковой единицы перевода.

В своей работе «Существует ли «единица перевода»?» (1987), Л.А. Черняховская писала о том, что преобладающей части переводческого сообщества (переводчикам-практикам) в связи с вынесенным в заглавие вопросом вообще «надоело слушать теоретиков, которые рассуждают о том, в какой последовательности сороконожке ставить ноги, и пытаются обучить ее «ходить по науке» Не ставится же, к примеру, всерьез задача выделения единицы врачевания в медицине в целом или в ее разделах – педиатрии, гинекологии, кардиологии и т.п.

Таким образом, важность проблемы «единицы перевода» оказывается (и по сей день для многих остается) далеко не самоочевидной. Чтобы лучше понять причины возникновения и сущность проблемы, целесообразно рассмотреть ее не только в синхроническом, но и, в первую очередь, в диахроническом плане.

Впервые термин «единица перевода» (unite de traduction) ввели в научный оборот канадские лингвисты Ж.- П.Вине и Ж.Дарбельне в книге «Сравнительная стилистика французского и английского языков» (1958). В ней авторы с семасиологической точки зрения определили «единицу перевода» как отрезок высказывания (текста), не поддающийся дальнейшему дроблению при переводе. Однако термин «перевод», как известно, обозначает либо процесс перевода, либо его результат, или продукт - текст, порожденный на языке перевода (транслят). К этим двум значениям фактически сводимы все тридцать три определения понятия «перевод», приведенные в «Толковом переводоведческом словаре» Л.Л.Нелюбина. Совершенно очевидно, что в книге Ж.- П.Вине и Ж.Дарбельне речь шла не о них, а об элементах переводимого, исходного текста.

Вскоре словосочетание “unite de traduction”, первоначально, во французском языке, означавшее скорее «единица [текста] при переводе», в виде кальки было заимствовано англоязычными, а затем и другими исследователями. В частности, им стал широко пользоваться популярный в СССР теоретик из ГДР Отто Каде, подробно изложивший свои взгляды на перевод в 1968 г.

На тезис о «единице перевода» первыми откликнулись исследователи в области машинного перевода Т.М. Николаева, И.И. Ревзин, В.Ю. Розенцвейг и др. В своих «Основах общего и машинного перевода» (1964) И.И.Ревзин и В.Ю.Розенцвейг в контексте своего предмета исследования определили «единицы перевода», которые, на их взгляд, переводчик выделяет при анализе текста, как «отрезки текста, с которыми устанавливается соответствие через язык-посредник». Затем они уточнили, что «единицей перевода называется минимальный отрезок текста ИЯ, соответствующий такому набору элементарных смыслов в языке-посреднике, который может быть поставлен в свою очередь в соответствие с некоторым отрезком текста в ПЯ». Они объявили, что понятие «единица перевода» имеет в значительной мере относительный характер и «то, что является единицей при переводе с русского на французский, может не быть единицей при переводе на немецкий». Ономасиологический подход (от значения к знаку) Ж.- П.Вине и Ж.Дарбельне к единицам перевода как единицам смысла, в отличие от превалировавшего в их работе семасиологического (от знака к значению), не получил у И.И.Ревзина и В.Ю.Розенцвейга поддержки из-за недостаточной, а точнее недостаточно убедительной, на их взгляд, аргументации авторов «Сравнительной стилистики». Такую позицию разделяли тогда многие отечественные теоретики перевода.

(Слайд 3)Ю.С. Степанов в своей книге «Французская стилистика» (1965), определил «единицу перевода» как минимальный отрезок речевой цепи, могущий быть переведенным при синхронном переводе.

На «единицу перевода» высказывались и несколько иные взгляды. Так, З.Е. Роганова в своем пособии «Перевод с русского языка на немецкий» (1971) определила «единицу перевода» (транслему, по ее терминологии) как единицу исходного текста. Л.С.Бархударов в статье «Уровни языковой иерархии и перевод» (1969) не только признал существование «единицы перевода», но и провозгласил отыскание ее в исходном тексте важнейшей задачей, стоящей перед переводчиком. Вслед за Ж.- П.Вине и Ж.Дарбельне, О.Каде и др. он определил ее следующим образом: «единица перевода – это наименьшая единица исходного языка (ИЯ), которая имеет соответствие в ПЯ; она … сама может обладать сложным строением, но части ее, по отдельности взятые, «непереводимы», т.е. в тексте перевода им никаких соответствий установить нельзя». В зависимости от уровня языковой иерархии, единица которого может оказаться «единицей перевода», он предложил различать перевод на уровне фонем, морфем, слов, словосочетаний, предложений и текста. При этом имелось в виду, что фонемам исходного текста в тексте перевода будет подыскано соответствие непременно в виде фонем, морфемам в виде морфем, словам – в виде слов и т.д. он также поддержал тезис И.И.Ревзина и В.Ю.Розенцвейга об условном характере термина «единица перевода» (то есть что он фактически не является термином) и уточнил, что вместо единицы перевода следовало бы говорить о единице переводческой эквивалентности (единице ИЯ, имеющей эквивалент в тексте перевода).

В.Н.Комиссаров в «Слове о переводе» (1973) описал «единицу перевода» сразу четырьмя способами:

1) как минимальную единицу текста, выступающую в процессе перевода в качестве самостоятельного объекта этого процесса, понимаемого В.Н.Комиссаровым как деление текста на отрезки различной длины (для английского языка – одно или – реже – два предложения) и поочередного их перевода,

2) как минимальную языковую единицу текста оригинала, переводимую как одно целое, не сводимую к значениям составляющих их элементов и не выделяемую в тексте оригинала по каким-либо формальным признакам,

3) как минимальный набор лексем или граммем ИЯ, который можно поставить в соответствие с некоторой лексической или грамматической категорией ПЯ, и

4) как минимальную единицу исключительно плана содержания текста оригинала, воспроизводимую в тексте перевода.

Таким образом, для подхода В.Н. Комиссарова были характерны, во-первых, ставший к тому времени практически традиционным взгляд на «единицу перевода» как формальную часть (отрезок) текста на ИЯ, во-вторых, резкое противопоставление при переводе плана содержания плану выражения и, в-третьих, стремление к выявлению так называемых «закономерных соответствий».

Другие теоретики концепцию «единицы перевода» отвергли с самого начала. Так, А.В. Федоров, с одной стороны, полагал, что процесс перевода как динамический процесс «совершается на основе определенных, вполне объективно существующих отношений между двумя языками – отношений, которые представляют в своем роде устойчивую закономерность и позволяет говорить о наличии закономерных соответствий между конкретными средствами двух языков, когда они представлены двумя речевыми произведениями -- подлинником и переводом», и поддерживал классификацию «закономерных соответствий» Я.И. Рецкера. Вместе с тем он высказывал сомнение в возможности установления постоянной «единицы перевода», считая, что «ею не может быть признано не только слово, но и предложение и даже более крупный отрезок текста (цепь предложений или даже абзац) из-за слишком переменного характера смысловых и стилистических отношений между всеми этими отрезками текста».

В своей книге «Перевод и лингвистика» (1973) отрицал существование «единиц перевода» и А.Д. Швейцер. Как и большинство исследователей того времени, он отождествлял их с отрезками текста. А.Д. Швейцер аргументировал свою позицию тем, что выделяемые отрезки текста имеют разную величину, разные характеристики, а любая единица должна быть величиной постоянной для того или иного уровня языка. Процесс же перевода, по его мнению, вообще не может быть представлен как простое соединение единиц.

На сходной позиции стоял и Я.И. Рецкер. Отрицая существование «единиц перевода» в своей работе «Теория перевода и переводческая практика» (1974), он в качестве довода приводил утверждение Ж.- П. Вине и Ж. Дарбельне о том, что единицей перевода нельзя считать слово. Отверг он и уже упоминавшееся предложение указанных авторов считать единицей перевода единицу смысла. Последнюю Я.И. Рецкер отождествлял со словосочетанием. Аргументация Я.И. Рецкера была основана на выдвинутом им самим в начале 50-х годов тезисе о якобы происходящем при переводе установлении формальных, закономерных соответствий между текстами и языками. В результате вслед за О. Каде и Л.С. Бархударовым он пришел к выводу, что «фактически в процессе письменного перевода единицей перевода может быть и слово, и словосочетание, и синтагма, и целое предложение, и абзац, и весь переводимый текст».

(Слайд 4)Г.М. Стрелковский в «Теории и практике военного перевода» (1979) назвал «единицы перевода» «квантами перевода». Последние он определил как «исходные отрезки, которые могут быть однозначно переведены в данном контексте», то есть могут иметь «закономерные соответствия» или функциональные эквиваленты. Последние переводчику надлежит выделять в тексте прежде всего. Исходными единицами перевода («квантами перевода»), по его мнению, могут быть отдельные слова, словосочетания, предложения или даже несколько предложений. Переводить надлежит только «квант». Он не разложим на отдельные элементы и представляет собой «минимальное сообщение, объединенное общим элементарным смыслом».

В последующие годы проблема «единицы перевода» практически свелась к спорам о том, что именно переводят в процессе перевода – слова, словосочетания, предложения или текст. Несмотря на явные успехи лингвистики текста, теоретики перевода, существуя как бы в параллельной лингвистике текста плоскости, предпочитают рассуждать в рамках данной проблемы о «переводе» тех или иных классов и категорий слов, словосочетаний, «групп слов», говорят о делении переводимого текста на «отрезки мысли», о плодотворности «опоры на предложение».

Таким образом, поиск определения «единицы перевода» по-прежнему шел в русле структурного членения текста и выделения «закономерных соответствий» на разных уровнях.

Л.К. Латышев в «Курсе перевода» (1981) назвал «единицами перевода» единицы исходного текста, на уровне которых устанавливаются переводческие соответствия. Он утверждал, что неудачное вычленение таких «единиц перевода» переводчиком сказывается на качестве перевода.

В середине 80-х годов вопрос о «единице перевода» фигурировал также в работе Ю.Н. Марчука «Проблемы машинного перевода» (1983). Автору, специалисту в области машинного перевода, оказался близким взгляд В.Н. Комиссарова на процесс перевода как на последовательную подстановку вместо каких-то единиц оригинала эквивалентных единиц ПЯ, т.е. соответствий, равно как и классификация «закономерных соответствий» Я.И. Рецкера. Он отметил, что «единица перевода» нужна как мера, «в терминах которой можно было бы так или иначе описывать переводческие соответствия». Пытаясь упорядочить близкие, на его взгляд, понятия «единица перевода» и «переводное соответствие», Ю.Н. Марчук расчленил переводческий процесс на статику (переводные исходные данные) и динамику (процесс перевода, или алгоритм, определенный этими данными) В первом случае он предложил считать «единицей перевода», или «минимальным переводимым отрезком», некий формальный языковой элемент, участвующий в переводе в качестве исходной информации (но не саму информацию). В переводе же как процессе, который он рассматривал как процесс установления «переводных соответствий» в рамках данной пары языков, он понимал «единицу перевода» как некоторую обобщенную переводческую сущность, отнесенную к единице некоторого эталонного языка. «Единицу перевода можно задать в некотором словаре», - заключал он. В конечном итоге Ю.Н. Марчук приходит к общему выводу: единица перевода существует, ее существование необходимо для моделирования перевода в прикладных целях, Это есть многоуровневое образование, элемент статики переводческого процесса. В динамике ей соответствует переводное соответствие. Единица перевода может быть задана в словаре. Опорным элементом единицы перевода может и должно быть слово.

12 3 Следующая ⇒