![]()
|
|||||||
Соло губ. Затаскала. Алый Парус. ГоспожаСоло губ
Бу! Голос И соло моих губ. Ты суккуб, я инкуб. Купорос - Реприза моих рук. Тонет харизма и приходит паук. Бесконечность, бездна, глубина, - Играет цветами глаз мертвеца. Бу! Голос И соло моих губ - Куб. Осень 2007 года
Гроб
Вселенная – гроб. Вселенная – труп. А мы – некрофаги. В руках у нас флаги. Эти флаги так разно источают миазмы. Что там мухи и черви! - мы на пиршестве первые! Про загробную жизнь нам наврали, кажись. Жизнь есть лишь там, где мы. То бишь гроба внутри. Эта жизнь бьет ключом. Хохочи, сволочьё! Есть свобода, дверь, мать. И есть куча дерьма. Просто куча дерьма. Эта куча – тюрьма. Эта куча есть мы. Мы себя и едим. Вселенная – гроб оскверненных утроб, Где едят не-кровь-а-гниль мелкие некрофаги. 21.10.2007
Затаскала
Затаскала тоска - Затосковал. Словно присказка Ска, Сказка-овал. Зачеркнула вчера Чернью чернил. Обезверил - ветра Венеерил. Обнаглела - могла И мглой манить. Снова голод угла - Голая нить... С ней столкнулся не так - Не потакал. За это боль отнята - Дарован провал. 8.12.2007
Алый Парус
Там, где река жизни и где река смерти Сливаются страстно в одно дикое тело, Плывет Алый Парус, сияет и метит Того, кто не сдастся и не бросит дело. А я Белый Айсберг, холодный и гордый, Плыву по теченью и молча жду смерча. Сиянью навстречу плывут следом орды, Да Парус исчез вдруг, но я стал помечен. Он вскоре вернется, когда древний Марс Засверкает коварством кровавых баталий. Да, смерть - это символ. А жизнь - это фарс, Но он трагикомичен и сугубо фатален. 12.03.2008
Госпожа
Закончился праздник в любимом дворе, - Его усыпила похмельная скука. Лишь злобным чертенком дворовая сука Копает в помоях и чьем-то дерьме.
А я, как ненужная, рваная кукла, Лежу на помойке, весь мокрый и мертвый. Лишь липкие пальцы и грустные морды Ласкали, шептали - и плоть моя пухла.
А ведь сутки назад - кокаин и вино, Как черная кровь, как густая слюна, И нервно алела на небе Луна. Закончился праздник - и все кверху дном.
Стояла ты в центре святой пентаграммы. Была ты в безумье своем так коварна И месяц вертела на пальце кровавый, Рабам раздавая по плети и грамму.
А милость твоя была так велика! И каждый из нас получил своей плети. И каждый из нас снова стал вдруг эстетом. И потекла с наших пастей слюна.
А шавки рычали, терзаясь кошмаром, Пока я, как Ад, раскрывался в тебе, Пока я сгорал - жалкий Раб в Госпоже, Как вьется дымок перед страшным пожаром.
А нынче забыл я перверсии наши, Как шавки кидались лизать сапоги, Орошенные только что влагой любви, Пролитой кровью со временем ставшей.
Сегодня я стал, как дворовая сука, Хозяйка которой ее прогнала. И мне, как и ей, больше негде лакать, Но это весьма нестабильная мука.
Теперь красный месяц на небе пустом Мне живо напомнил твой лак для ногтей. Никто мне не скажет - никто из людей, Зачем ты приходишь перед Рождеством. 03.04.2008
|
|||||||
|