Малышев В.Н.. Общие принципы построения военного костюма XVIII - XIX веков. Кафтан

Малышев В.Н.

Общие принципы построения военного костюма XVIII - XIX веков

Наблюдая сценические постановки и фильмы, связанные с историческими костюмами и в особенности с военным костюмом, можно видеть почти постоянные грубые ошибки в их силуэте и покрое. Художники по костюмам, делая эскизы, уделяют много внимания деталям – цвету одежды, рисунку тканей, расшивке костюмов, общему виду элементов, но, отдавая свои наработки портным, не могут внятно потребовать соблюдения конструктивных принципов. Портные же обычно твердо знают лишь принципы современного кроя и современные вкусы, поэтому они создают вариант исторического костюма основываясь на них. Особенно много ошибок в крое костюмов XVIII-XIX веков. В результате, мы видим вместо кроя французского аби длиннополый пиджак с подставленными плечиками с нашитыми на прямой рукав обшлагами. Всякого наблюдательного образованного человека это коробит, и сказывается на поведении актера, так как костюм не заставляет его задуматься о несколько ином положении тела, рук и ног, костюм не «кодирует» артиста. Цель этой краткой статьи, посвященной общим принципам исторического построения военного костюма, дать самые главные общие отправные точки для грамотного построения исторического мундира.

Кафтан

Принципиальный крой европейского военного мундира оставался неизменным с 17 столетия на протяжении всего 18 столетия и начала XIX столетия. В России он был официально введен Петром I с началом 1700-х годов. Это тип французского аби, с 3-х шовной не отрезной спинкой. Исключение составляют кафтаны казаков и иногда гусар, в основе кроя которых положены традиционные народные кафтаны. В частности в спинке отсутствует центральный шов, а юбка без шлиц, но со многими складками.

Вид кафтана со спины: Крой спинки из 3-х частей сохранялся почти во всех кафтанах (не только военных) практически до конца XIX столетия. Ниже лифа эти три шва образуют 3 шлицы. Разрезы боковых шлиц исчезают с введением фрачного покроя, но еще долго сохраняются как зашитый намек. Центральная шлица, с небольшим нахлестом краев друг на друга, располагалась от лифа до самого низа и, легко раздвигаясь, создавала удобство при езде верхом. Ткани двух боковых шлиц собраны в складки, число и глубина которых уменьшались на протяжении 18 столетия. Вплоть до середины 18 столетия, это были 5 складок (3 с одной стороны разреза и 2 с другой) глубиной до 15 см каждая, в нижней, самой широкой части. Вдоль каждого бокового разреза, у офицеров, находились до 4 пуговиц скрепляющих разрез с каждой стороны. У нижних чинов тут обходились двумя пуговицами (по одной вверху и внизу каждого разреза), а позднее вовсе только по одной вверху, у талии. Следует отметить, что талия кафтана в до середины XVIII в. приходилась на 7-12 см. выше ограничивающих шлицы верхних пуговиц. За остальные полстолетия линия пуговиц, вместе с нижней частью мундира, приближалась к талии. В начале XIX века, с появлением фрачного покроя, они заняли место на талии. Набор складок нижнего белья, штанов, камзола и собственно мундира создавал объемистую «юбку» сзади, что порождало характерную прогнутую линию спины. Никаких подкладок, плечиков и иных формообразующих элементов в спинке и плечах не было вплоть до конца правления Александра II. С начала правления Екатерины это уже 3 складки глубиной в 5 см. При Павле I эти шлицы и складки стремительно сокращаются, приводя к имитации. При Александре I, при фрачном покрое мундира, на их месте остается лишь шов.

Вид кафтана спереди: Спереди полы мундира в начале XVIII века, никогда не кроились по прямой. При Петре Великом полы кроились от пояса вперед, создавая при запахе почти полный «колокол» подола. Но с, примерно, 20-х годов XVIII века, и на протяжении всего 18 столетия, происходило неумолимое сокращение объема передних пол с отходом их назад, так что полы положенные на стол описывают род полукруга. Боковые карманы мундира, прикрытые клапанами, вплоть до конца 18 столетия были реальными и могли быть использованы по назначению. Внутренний нагрудный карман, как необходимость, появился лишь в виду сокращения пространства пол мундира и превращением боковых карманов в ложные. Впервые он появляется при Павле Петровиче, к началу 19 столетия, и был расположен слева на уровне 3 пуговицы сверху. Особенно важно отметить, что до 20-х годов XVIII века не было взаимной связи элементов спинки, бока и передних пол. Однако с этого времени и практически до ныне, у всякого грамотно скроенного костюма установилась жесткая связь элементов! А именно: линия пуговиц лифа и конец шлиц – линия боковых карманов и последняя пуговица пол – находятся на одной линии! И это справедливо как для фрака, так и для полукафтана и даже для пиджака!

Пуговицы. Число пуговиц на передних полах, идущих до начала 20-х годов до самого низа, не было регламентировано. Однако с конца петровской эпохи оно уже не превышает 11-12, а к середине XVIII столетия сокращается до 6-7 в ряду. Перед первой мировой войной их число сокращается до 5. Число пуговиц на обшлагах и карманных клапанах всегда было связано соответствием. В первой четверти XVIII века на карманных клапанах и обшлагах рядовых и офицеров было по 5 пуговиц, позднее по 3. К 1762 году сократилось до 2-х пуговиц под клапанами и до 2-х и на обшлагах. В последующие времена вплоть до ныне их число обычно колебалось около 2-3-х. С появлением полукафтанов, с середины XIX века, пуговицы около карманных клапанов сокращаются до 1 или исчезают вовсе.

Следует заметить, что, несмотря на наличие большого числа пуговиц, мундир XVIII на них полностью не застегивался. Следуя моде, в петровское время мундир смыкался в средней, а позднее только в верхней части груди. При этом вплоть до времени Павла I, для застегивания мундира использовались не пуговицы, а в края бортов в этом месте вшивались латунные петельки и крючки. Окончательно застегнулись борта мундира только при фрачном покрое.

До 1832 года пуговицы были гладкие, без рисунков, со слегка сферической поверхностью. Пуговицы были двух размеров - мундирные (22-24 мм) и камзольные (16 -17 мм). У офицеров чаще встречаются деревянные пуговицы линзовидной формы в профиль, верх у которых закатан золоченой или серебрёной медной фольгой (такие пуговицы не портят окислами и краями дорогого сукна мундира). А у нижних чинов пуговицы штампованные или литые, бронзовые, подобные слегка сферическим грибкам с подпаянным ушком.

Воротник мундира . Воротник военного мундира в начале 18 столетия мог быть небольшим отложным с острыми или скругленными углами, а мог быть в виде совсем невысокой стоечки и даже мундир без воротника. Во времена Петра I сформировался как типичный отложной воротник. В гольштинских войсках Петра Федоровича впервые в России появляется имитация воротника, в виде полоски прикладного сукна, пришитой к плечам мундира без воротника. В дальнейшем, во времена Павла Петровича, такая имитация вновь распространяется, но одновременно линия воротника «растет» к ушам, создавая косую линию плеча. При Александре I появляется уже стоячий воротник. До 1810 года он высокий (до 12 см), до ушей, открытого спереди типа. С 1812 года он становится ниже и глухим, охватывая кольцом горло, застегиваясь на крючки. С этой поры самой большой ошибкой кроя является делать его свободным (когда шея болтается в нем).

Рукав. Рукав до конца правления Александра II всегда двухшовный, подкройной. Следует обратить особое внимание на то, что место вшивания рукава бралось ближе к середине плеча, а нижняя половинка рукава была лишь несколько меньше верхней. К тому же, после первой трети XVIII века рукав стал узким. Такой покрой плеча и рукава давали возможность свободному взмаху руки в любом направлении без натягивания и подъема пол вслед за движением руки. При кафтане, тесно облегающем грудь и узком рукаве, такой покрой рукава был просто жизненно необходим, так как рукопашная схватка была основным типом действий солдата и кавалериста до появления многозарядной винтовки. Эти особенности кроя маскировали истинную ширину плеч обладателя мундира, сильно уменьшая ее. Часть плеча человека практически уходила в рукав. Именно поэтому попытка определения размеров плеч и груди, скажем Петра Первого или, тем более, Петра Федоровича по их мундирам, без учета выше сказанного, приводит лишь к анекдотическим результатам. Эти же особенности кроя рукава создавали характернейшие складки на мундире у подмышки. В частности, идущие из подмышки к плечу, в район воротника. Эти складки можно видеть на портретах 18 столетия у всех лиц одетых в кафтан подобного кроя.

Очень важным обстоятельством при втачивании рукава при данном крое является то, что задний шов рукава приходится ровно по середине между швами спинки – швами плеча и боковины. Он не должен совпадать со швом спинки (если это не казаки и не гусары)! Это правило нарушается только в конце XIX века, когда резко изменяется крой рукава и спинки.

Внутренний шов половинки рукава был почти полукруглым, а внешний с небольшим углом для сгиба локтя. Плечевая часть рукава была длиннее локтевой, так как, не доходя до кисти, рукав обрывался, давая возможность видеть украшение - манжеты. По мере уменьшения размера обшлагов, рукав надвигался на кисть, и пространство для манжет сокращалось. Если в начале правления Елизаветы, солдатам полагалось иметь манжеты, выходящими из под обшлага на 3 пальца. То в конце ее правления уже только на 2. Рукав «съел» манжеты к концу 18 столетия, а обшлаг рукава к началу 19 столетия из отворотной стал пришивной частью рукава и смело начал надвигаться на кисть, охватывая ее.

С эпохи Александра I головка рукава нередко имеет маленькие сборки, однако по –прежнему до эпохи Александра III никаких плечиков!

Отворот рукава или обшлаг. В российских войсках разрезные обшлага были в кавалерии и на флоте, а круглые в пехоте и артиллерии.

Вначале 18 столетия пришитый к рукаву обшлаг был большим и доходил до сгиба руки в локте, а иногда даже выше. Ко времени воцарения Петра Федоровича рукав резко обузился, так что скоро лишил возможности носить под мундиром камзол с рукавами. К 1762 году обшлаг пехотного мундира стал занимать до трети локтя, а кавалерийского и того меньше. Обшлаг тоже обуживался, приближаясь к окружности рукава и становясь его декоративной частью. Так на портрете Петра III в Преображенском мундире нового вводимого образца, обшлаг уже стал продолжением рукава мундира, выделяющимся только прикладным цветом.

12 3 4 Следующая ⇒