ЧЕРНАЯ РУКА 2 страница

- Как там Валера? - спросил Киншаков.

- Да плохо пока, - нахмурился Белов. - Я подогнал кого надо - все равно плохо...

- А Тамара?

- Переживает... Мы успокаиваем, как можем, но... Все равно - без толку.

- Да-а-а... - задумчиво протянул Киншаков. Белов закурил, выпустил в воздух тугую струю дыма.

- Сань, а негативы эти тебе зачем?

- Смонтируем ролик или фильм сделаем, - объяснил свою задумку Киншаков. - О Валере Филатове, человеке и каскадере. Вообще можно из всех фильмов взять, где он снимался. За десять лет много материала скопилось. Хороший материал.

Идея Белову понравилась. Он кивнул и с ходу предложил:

- Я тогда песню закажу. Пока сделаем, глядишь, он оклемается. Ему приятно будет, - он опустил голову и глубоко затянулся.

Киншаков бросил на него короткий взгляд и покачал головой.

- Тебя вроде как вина грызет...

- Грызет, - согласился Белов. - Это, в общем-то, из-за меня случилось. Жалко Валерку.

Белый никому и никогда не говорил об этом, но он давно был уверен, что его вина - не только и не столько в истории с Анной. Корни этой вины были гораздо глубже. Дело в том, считал Белов, что Фил никогда не связался бы с криминалом, если бы туда не влез он сам. Валерка с детства доверял Саше как себе, всегда и везде был рядом с ним и в "братки" подался исключительно потому, что так поступил Белый.

- Я тебя еще в девяносто первом предупреждал. Ты сам все себе выбрал.

- Ничего я не выбирал, - с досадой поморщился Белов. - Просто, видно, фарт у меня такой.

Он повернулся к джипу, стоящему неподалеку, и взмахнул рукой.

- Саша, ну что ты, ей-богу? - Киншаков покачал головой. - Слова-то какие! "Фарт"... Вот мы с тобой сейчас в лесу гуляем, а по дорожке идем. Собаки и те по дороге бегут... А ты по лесу плутаешь и о каком-то фарте говоришь. Короче, Саш, ты не маленький ребенок, выбирайся на дорогу... В двух шагах от них затормозил джип Белова. Саша тоже остановился и протянул приятелю руку.

- Счастливо, Сань...

- Ты мне звони, держи меня в курсе, - попросил Александр. - Может, надо будет помочь чем... Лады?

- Лады. Ну, будь здоров.

Белов забрался в джип, машина тронулась. Киншаков помахал ей вслед и коротко свистнул, подзывая собак.

VIII

В автобусе Пчела с Космосом попытались разузнать - кто их задержал и за что. Но ни на один их вопрос никто и не подумал ответить. А когда, немного осмелев, Пчела начал было качать права, сидевший рядом с ним боец коротким и резким ударом расквасил ему нос. Всю оставшуюся дорогу в машине стояла гробовая тишина.

Окна в автобусе были занавешены, поэтому никто из задержанной троицы не видел, куда их везут. Но ехали долго. Сначала по московским улицам, останавливаясь на светофорах и то и дело сворачивая. Потом, видимо, по шоссе - с одной и той же скоростью и все время прямо. А под конец автобус начало так раскачивать и трясти, что стало ясно - они свернули на какой-то проселок.

Наконец тряска прекратилась, автобус остановился, и один из бойцов вышел на улицу. Через пару минут он вернулся, сунул голову в салон и доложил:

- Чисто.

Космоса, Пчелу и Шмидта вытолкали из автобуса. Вокруг был тихий, засыпанный девственным, нетоптанным снегом лес. В полной тишине слышался только заунывный шум ветра в голых кронах деревьев да сухое потрескивание трущихся друг о друга веток. Бойцы подхватили пленников под руки и поволокли по снежной целине в глубь леса. При этом ни один из конвоиров по-прежнему не произносил ни слова. Замыкал процессию крепкий парень с тремя лопатами на плече.

В легкие городские туфли тут же набился снег. Промокшие ноги начали коченеть, но пленникам было не до того. Им было страшно - всем троим. Но Космос и Шмидт шагали молча. Зато Пчела беспрерывно крутился из стороны в сторону, пытаясь поймать через прорезь маски взгляд тащивших его бойцов, и довольно жалко лепетал:

- Мужики, вы что? Ну поехали бы в офис, потолковали бы, решили все проблемы... Кос, что ты молчишь?.. Ребята, ну хватит уже, в самом деле, а?..

Ему не отвечали, и только один из бойцов, чувствительно пихнув его в бок автоматом, раздраженно буркнул:

- Шагай давай, герой... Конвой остановился у небольшой, поросшей редким кустарником и камышом лощинки. С пленников сняли наручники и поочередно столкнули вниз. Пчела снова завертелся юлой, попытался сопротивляться и еще раз получил по сопатке. После этого он кубарем скатился в лощину, следом полетел оторванный рукав его стильного кашемирового пальто. Шмидт нагнулся ему помочь, и тут в слежавшийся снег рядом с ними одна за другой вонзились три лопаты.

- Ребят, да вы что, обалдели?.. - размазывая грязной рукой кровь по лицу, пробормотал Пчела. - Ну хорош уже, все...

- Копайте, - приказал коренастый мужик с пистолетом в руке - видимо, старший.

Пчела неотрывно и испуганно смотрел на лопаты.

- Мужики, вы чего?.. - вытаращил глаза на конвоиров Космос.

- Копай, падла! - прикрикнул старший и направил на него пистолет.

Вдруг вверху зашумело - в воздух разом поднялась стая галок, вспугнутая резким окриком офицера. Черные птицы с тревожным гомоном испуганно метались над головами людей.

Пчела вздрогнул и, переглянувшись с Космосом, нагнулся за лопатой. Шмидт, набычившись, неотрывно смотрел на бойцов, выстроившихся цепью на вершине лощины. Космос потянулся было к лопате, но, глянув на Шмидта, резко, словно обжегшись, отдернул руку.

Тогда холодно и сухо клацнули затворы автоматов.

- Оглохли?! - яростно рявкнул тот, кто нес лопаты. - А ну копайте! Два на полтора и в глубину два.

- С них и метра хватит, - махнул рукою старший. - Копайте.

Выматерившись вполголоса, лопату взял Шмидт, а за ним - и Космос.

Штыки лопат ударили в промерзлую землю. Сначала дело шло туго - застывший грунт поддавался с трудом. Впрочем, земля промерзла неглубоко, вскоре почва стала мягче, а потом и вовсе захлюпала под ногами. В лощине оказалось замерзшее болотце.

Грязная жижа заливалась в обувь, потом поднялась до щиколоток, чем глубже они зарывались в землю, тем выше поднималась ледяная грязь. Но никому из троицы холодно не было, наоборот - с них градом катился пот. О том, что они, вероятней всего, копают себе могилу, никто старался не думать. Всем троим хотелось верить, что все это - не всерьез, что их просто старательно пугают с какой-то непонятной и странной целью.

Бойцы на гребне лощины сбились в кружок и, коротая время, неторопливо покуривали.

Минут через сорок землекопы начали сдавать. Запыхавшийся Пчела сорвал с шеи шелковый бирюзовый галстук от Версаче, вытер им мокрое лицо и швырнул ставшую ненужной вещицу себе под ноги - в грязь. Мокрый от пота Шмидт то умывался снегом, то совал его пригоршнями в рот. Все чаще останавливался быстро уставший Космос, он опирался на лопату и бросал полные ненависти взгляды на своих мучителей.

То, что пленники выдохлись, заметил и начальник конвоиров. А глубина ямы, между тем, едва достигла груди копавших.

- А ты говорил - два метра, - обратился офицер к соседу, кивнув в сторону ямы. - До ночи провозились бы.

Он взглянул на часы, отшвырнул в сторону окурок и решительно повернулся к лощине.

- Эй! - крикнул он пленникам. - Ну все, хватит!..

Парни в яме выпрямились и испуганно переглянулись.

- Лопаты наверх, - холодно скомандовал офицер.

- Командир, вы что, серьезно?.. - дрожащим голосом спросил Пчела.

- Да нет, мы шутим, - мрачно хмыкнул старший и раздраженно прикрикнул:

- Давай лопаты, ну!..

Бойцы вслед за своим командиром побросали окурки и выстроились по краю лощины. Побледневший Космос медленно положил лопату на край ямы. Чуть помедлив, то же самое сделали Пчела и Шмидт.

- Мужики, вы что, вы что?!.. Ну шуганули, и все... Ну хватит, мы поняли... - взмолился Пчела. - Мы все уже поняли...

Космоса внезапно начала бить крупная дрожь. Он опустил голову и до боли сцепил зубы. Шмидт исподлобья буравил взглядом прорезь маски на лице офицера.

Вдруг Пчела не выдержал и, оскальзываясь, полез из ямы наружу - прямо на конвоиров. Бойцы тут же вскинули автоматы. Шмидт схватил Пчелу за шиворот и сдернул обратно:

- Витя, куда?! Они же на полном серьезе!..

- Приготовились! - скомандовал старший. Стволы автоматов поднялись и нацелились на стоящих в яме. Над лощиной нависла вязкая, тягостная тишина. Ветер стих, птицы улетели - в лесу не было слышно ни шороха.

- Это ж беспредел, вообще... - прошептал Пчела побелевшими губами.

- Братка, ты меня прости, если что не так было... - глухо произнес Космос. Он нащупал руку друга и крепко стиснул ее в своей.

Пчела вцепился в его ладонь обеими руками и. зажмурившись, уткнулся лицом в его плечо. Его колотило, как в лихорадке...

Космос быстро перекрестился, поднял глаза к небу и торопливо зашептал молитву...

Шмидт беззвучно выматерился. Он как завороженный смотрел остановившимся взглядом в черную точку ствола автомата ближайшего к нему бойца...

Сверху раздалось короткое:

- Огонь.

И тут же лесную тишину вспорол оглушительный треск автоматных очередей. Яростно трясясь в руках бойцов, "калаши" поливали лощину свинцом, в снег сыпались горячие гильзы, а над камышом потянулся сизый дымок пороховой гари.

Окаменев от ужаса, Пчела, Космос и Шмидт ежесекундно ждали своей пули. Казалось, этому кошмару не будет конца, и никто из троих уже не мог понять - жив он еще или уже нет...

Вдруг стрельба стихла. Офицер отвернулся от лощины и, махнув рукой бойцам, направился к дороге.

- Ну все, поехали, - небрежно бросил он. - Лопаты возьмите.

В полной прострации полуживые от страха пленники смотрели, как вниз спустился шустрый парнишка, подхватил лопаты и быстро полез наверх - догонять своих товарищей. По лесу еще гуляло гулкое эхо от выстрелов, а на краю лощинки уже не было ни души...

Космос и Пчела подняли свои руки - их пальцы переплелись в мертвой хватке и разцепить их они не могли. Оба молчали, только тяжело, с присвистом дышали. А побелевший Шмидт издал какой-то странный звук - то ли вздох, то ли всхлип.

Космос медленно оглянулся - несколько метров голого кустарника позади было срезано словно бритвой вровень с их головами.

Они приходили в себя долго, почти столько же, сколько копали себе могилу. Поначалу сидели на снегу, избегая смотреть друг другу в глаза, и молчали. Почему-то казалось: стоит только подняться наверх - и их снова встретят автоматные очереди. Да и сил идти куда-то у них просто не было.

Но вскоре дал себя знать холод. Насквозь мокрые от пота и болотной жижи, друзья начали замерзать. Первым встал Шмидт.

- Ребята, надо идти... - негромко сказал он.

Космос и Пчела переглянулись и тяжело поднялись на ноги. Нахохлившись и поеживаясь, троица гуськом потянулась по следам своих мучителей.

Страх постепенно отпускал их, они начали переговариваться, причем главное, что их занимало, было не то, кто и почему учинил над ними эту издевательскую экзекуцию, а то, как выбраться из леса и доехать до Москвы.

Лесной проселок вывел измученных парней на пустынную загородную дорогу. Голосовать отправили Космоса - как наимение пострадавшего внешне (и лицо у него было почти целым, и, главное, на его черном пальто болотная жижа была не так заметна). Он вышел на асфальт и стал ждать. Вскоре вдалеке показалась машина. Космос шагнул вперед и поднял руку.

Старый оранжевый "Москвич" заморгал поворотником и, притормаживая, стал прижиматься к обочине. Но тут, видя, что машина останавливается, из кустов на дорогу вылезли грязные и оборванные Пчела со Шмидтом. "Москвич", испуганно вильнув в сторону, прибавил ходу и пролетел мимо.

- Куда, козел?!.. - Космос пнул ногой вслед удалявшемуся "Москвичу" и с досадой повернулся к поднявшимся на дорогу друзьям. - Ну, а вы-то что выползли, урюки?!

Пчела со Шмидтом промолчали. Космос махнул на них рукой и оглянулся на пустую трассу.

Оторванный рукав пальто Пчелы в очередной раз сполз вниз и упал на землю. Хозяин поднял его и задумчиво покрутил в руках:

- Слышь, Кос, как считаешь - его реально пришить, а?

- Да брось ты его! - он вырвал у Пчелы рукав и швырнул его на асфальт. - Я тебе десять таких куплю!..

Пчела печально взглянул на изуродованное пальто и поежился от холода.

- Пешком надо, - сказал он. - Никто в таком виде не возьмет.

- Пешком?! - вспыхнул Космос, - А куда?! Где Москва, ты знаешь?!..

Пчела пожал плечами, потом неуверенно показал направо. - Там...

- А почему не там?!.. - Космос махнул в противоположную сторону.

Возразить было нечего, Пчела зябко поежился и примирительно предложил:

- Да хрен его знает... Пойдем хоть куда-нибудь, Кос, я замерз как бобик!

Шмидт осторожно потрогал разбитый нос и неуверенно предложил:

- По солнцу можно...

Все трое одновременно задрали головы. Никакого солнца над ними не было, а было лишь одно серое, беспросветное, сплошь затянутое низкими и плотными облаками, небо.

Во двор старинной дворянской усадьбы восемнадцатого века, где располагался головной офис фонда "Реставрация", въехал обшарпанный фургон-"ГАЗик" с подмосковными номерами. На его борту из-под обильной дорожной грязи едва проглядывала надпись "Овощи". Грузовик осторожно пробрался меж заполонивших двор сверкающих иномарок и остановился у главного входа. Из кабины выпрыгнул молодой водитель и, надевая на ходу рукавицы, пошел к дверям фургона. Он схватился за рукоятку запора и задорно крикнул:

- Эй, туристы, вы живы там?!..

Ему никто не ответил. На крыльцо офиса вышел охранник и с суровым любопытством уставился на шофера. Парень потянул дверцу фургона. Едва она отошла в сторону, как из кузова буквально вывалился скрюченный от холода Космос. Не в силах разогнуться, он остался стоять на четвереньках на асфальте. Следом вниз осторожно сполз негнущийся Шмидт. И наконец, на него выпал Пчела, размахивая грязным рукавом некогда белой рубашки.

Лицо охранника вытянулось. Он поднес ко рту переговорное устройство и произнес:

- Саша, если не занят, спустись, пожалуйста. Через полминуты в дверях офиса появился Белый. Он взглянул на друзей и с веселым недоумением протянул:

- Твою мать!.. Это что за дети подземелья?

Но уже через пару минут Белову стало не до шуток. Едва придя в себя, друзья обрушили на него всю свою боль, весь свой гнев и пережитый ужас. Суть дела была вкратце изложена на лестнице, а в кабинете Белова пострадавшие дали волю эмоциям.

- Сань, да они просто отморозки безбашенные! - кричал Космос. - Смотри, - он рванул на груди рубаху. - Первым делом они у меня крест сорвали! Крестильный! Ты понял?!

- Сань, это вообще беспредел полный! - наскакивал на него до предела взвинченный Пчела. - Среди бела дня!.. Я в жизни так не боялся.

- Погоди-погоди... - оборвал его Белов. - Они хоть что-нибудь сказали?

- Да ничего не сказали! - в голос заорал Пчела. - Вообще ничего!! Ни слова! Увезли, могилу рыть заставили...

Вдруг его голос сорвался, он слегка всхлипнул и тут же опустил голову.

- Саш, дико прессовали, - подтвердил Шмидт. - Просто дико!..

К Белому снова подлетел Пчела и клещом вцепился в лацканы его пиджака.

- Я в жизни так не боялся, понимаешь?! - он в ярости брызгал слюной. - Ведь могилу рыть заставили... Братишка!.. Могилу, понимаешь?!!!.. Себе могилу!!..

Белый не выдержал и залепил Пчеле пощечину.

- А ну прекратить истерику!! Тихо всем!! - рявкнул он.

В кабинете стало тихо. Белов вздохнул, собираясь с мыслями, и спросил:

- Вы какие-нибудь нашивки на форме у них видели?

- Да какие еще нашивки?!.. - снова вспыхнул было Пчела, но, наткнувшись на холодный взгляд Белова, тут же умолк.

- Я ничего не разглядел, как-то не до того было... - честно признался Космос.

И только один Шмидт смог внятно ответить на этот вопрос:

- Саша, это СОБР был. Я отвечаю. Белов присел на угол стола и задумался. Макс тем временем говорил по телефону:

- Олег, слушай сюда. Бросай все, дуй в больницу за врачом и мигом в офис. Только быстро, понял?

Все смотрели на Белова. Он, опустив голову, напряженно думал.

Поразмыслить и впрямь было о чем. Что послужило причиной сегодняшнего наезда собровцев и кто за всем этим стоял - вот вопросы, ответы на которые следовало найти как можно быстрей. Ничего путного в голову не шло - в последнее время все было абсолютно тихо и спокойно, с властями Белов жил душа в душу, ничего даже отдаленно похожего на конфликт не было и в помине. Ну не мог же, в самом деле, СОБР наехать из-за такой ерунды, как убийство Кордона?! Да и не его это дело. Если бы Белый попал под подозрение - дело пришлось бы иметь с прокуратурой. Нет, причиной тут явно было что-то другое, но что?..

- Значит так, сейчас покажитесь врачу и отдыхайте, - наконец сказал он, потом покачал

головой и пробормотал:

- О-хо-хо... Где мои семнадцать лет? - на Большом Каретном... Ладно, Макс, поехали.

Он встал.

- Куда? - вскинулся Макс.

- Поехали-поехали... - вполголоса повторил Белый.

- Ой, командир, - покачал головою Макс, он уже догадался. - Ой-е-ей...

Но Белов уже шагал к выходу. Максу ничего не оставалось, как пойти за ним.

Когда за ними закрылась дверь, Пчела упал в кресло и, обхватив голову, принялся твердить как заведенный:

- Суки... Вот суки... Суки...

- Витя, ну хватит, - ткнул его в плечо Шмидт. - Давай...

Он подтолкнул его к столу, на котором Космос разливал коньяк - по полстакана, не меньше. Они подняли стаканы.

- С днем рождения, - буркнул Космос.

- Суки! - хрястнул по столу кулаком Пчела и одним махом проглотил коньяк. То же самое сделали и остальные.

Дорогой Саша отмалчивался, продолжая обдумывать новую непростую ситуацию. Макс за рулем тоже хмурился. Ему не нравилась эта поездка, не нравилась вся затея Белова, да и затянувшееся молчание его тяготило. От скуки он принялся негромко напевать слова известной песни Высоцкого. У Макса, напрочь лишенного и слуха и голоса, получалось отвратительно.

- Где твои семнадцать лет? На Большом Каретном... - бормотал он заунывным, без всяких интонаций, речитативом. - Где твои семнадцать бед? На Большом Каретном... А где твой черный пистолет?..

- Макс, ну что ты заладил, а? - раздраженно поморщился Белов. - Чукча, что ли?..

- Саш, не поверишь, я когда просто мимо Каретного еду, и то, блин, руки ходуном ходят, - признался Макс.

- А мимо Шаболовки?

- И мимо Шаболовки, и мимо Петровки, и мимо Садовой... - Макс согласно закивал головой. - А уж мимо Лефортова - так просто нажраться хочется...

- Да не каркай ты, е-мое!.. - психанув, оборвал Белый излияния охранника.

Водитель замолчал, но на душе у Белова спокойнее не стало. Он, так же как и Макс, нервничал. Да и как можно было не волноваться, если они направлялись не куда-нибудь, а к злейшим своим врагам, на Большой Каретный, дом 6 - в штаб Московского СОБРа.

Белов решил заявиться прямиком к командиру СОБРа полковнику Тучкову. Саша неплохо знал его лично, уважал за прямоту и честность и рассчитывал узнать от него хоть что-нибудь. Впрочем, Белову был также хорошо известен и крутой нрав полковника, и его вспыльчивость, и то, как относился Тучков к таким, как он. Так что результаты его визита на Большой Каретный могли оказаться самыми непредсказуемыми.

Черный джип Белова въехал во двор неприметного двухэтажного здания в глубине переулка. На крутую тачку тут же обернулись трое стоящих у входа в штаб здоровенных ребят в пятнистой униформе и с автоматами в руках.

Белов с Максом, разумеется, заметили их интерес. Охранник встревоженно взглянул на своего шефа. Белов открыл дверь и распорядился:

- Сиди в машине.

- Николаич, может, не надо? - неуверенно спросил Макс.

- Надо, Федя, надо...

- Ну тогда - ни пуха, командир.

- К черту, - процедил сквозь стиснутые зубы Белов и решительно направился к дверям.

Бойцы у входа встретили его недоуменным молчанием. И только взявшись за дверную ручку, он услышал за спиной недовольный басок:

- Дожили, блин, авторитняк в контору прется...

Белов поднялся на второй этаж и прошел по длинному коридору к кабинету Тучкова. Кивнув на дверь командира, он спросил у дежурного офицера:

- У себя?

- У себя... - нехотя ответил коренастый крепыш с майорской звездой на погонах.

Мысленно перекрестившись, Саша толкнул дверь и шагнул в кабинет командира СОБРа.

- Можно?..

- О, Александр Николаич! Какими судьбами?!.. - полковник Тучков, откровенно ерничая, радушно развел руками. Впрочем, со стула при этом он не встал и руки гостю не подал. - Мне снизу звонят, говорят - к вам Белов. А я, поверишь, даже не сразу сообразил, о ком и речь...

- Да брось ты, Сан Саныч, - невесело усмехнулся Белов. - Все ты понял, все сообразил...

Полковник неопределенно хмыкнул, показал Саше на стул.

- Ну, присаживайся. Кури, если хочешь, я бросил.

Белов сел к столу, неторопливо достал сигареты с зажигалкой. Тучков пододвинул ему массивную пепельницу и, улыбаясь с неприкрытым ехидством, спросил:

- Ну, чего скажешь?

- Смотри, Сан Саныч, какая штука получается, - сдержанно начал излагать суть дела Белов. - Мои ребята обедают в городе, все спокойно, никого не трогают, и вдруг на них по полной программе накатывают Маски-шоу, вывозит в лес и ставят под автоматы. Это что такое?...

- Да что ты говоришь?! - с издевательским сочувствием покачал головой Тучков. - И чем кончилось?.. Ребятки-то твои целы?

- Ребята живы, слава Богу, - Белый кивнул и многозначительно добавил:

- Но не целы.

- Ну ничего, до свадьбы заживет, - с беспечной улыбочкой отмахнулся полковник. - Дело молодое...

Сашу этот цирк начал выводить из себя. Он напрягся, подался вперед, в его голосе зазвенел металл:

- Вопрос в том, с какой это стати Маски-шоу накатывает на ни в чем не повинных людей?! - ледяным тоном отчеканил он.

Игривая улыбочка сползла с губ офицера. Он жестко, в упор посмотрел на гостя. Саше стало не по себе, но этот взгляд он выдержал.

- Раз ты такой умный, может, сам доедешь? - сухо спросил Тучков.

Белый медленно покачал головой:

- Нет уж, лучше ты объясни.

Полковник достал из пачки сигарету и тоже закурил.

- А говоришь - бросил, - заметил Белов.

Совершенно неожиданно это невинное замечание окончательно вывело полковника из себя. Он резко встал и горою навис над столом.

- Ни черта я тебе объяснять не намерен! - гневно отрубил он. - Но ты запомни, что ты бандит, а я офицер... А ты приезжаешь ко мне и начинаешь тут права качать! Ты что, совсем страх потерял?! - разошедшись, полковник почти кричал. - Или думаешь, что некому вас всех на место поставить? Да я вас, волков, давил, давлю и буду давить, понял?!.. Будь моя воля - ты бы отсюда прямиком на Петры поехал! И это в лучшем случае!..

Закончив свою неистовую тираду, Тучков опустился на стул и нервно затянулся.

- Ну, в общих чертах намек ясен, - невозмутимо кивнул Белов.

- Ничего тебе не ясно, - с холодной яростью возразил полковник. - Но слова мои ты как следует запомни. И лоб на всякий случай зеленкой помажь.

Белов помолчал, переваривая услышанное. Особенно ему не понравилась последняя фраза - насчет лба и зеленки. Такими угрозами серьезные люди обычно не бросаются. А командир СОБРа полковник Тучков был, без всяких сомнений, весьма и весьма серьезным человеком.

В принципе, разговор был закончен, но Белову очень хотелось оставить последнее слово за собой. И тут он вспомнил о крестике Космоса.

- Пусть твои хищники вернут крест, - упрямо насупившись, потребовал он.

- Какой тебе еще крест? - раздраженно спросил полковник.

Саша взял лист бумаги и стал быстро рисовать по памяти затейливый витой крестик друга.

- Православный. Вот такой примерно. Не найдут, приеду с адвокатами, - он пододвинул Тучкову листок и, остановив на нем мрачный взгляд, веско добавил:

- Поломали вы моих ребят, Сан Саныч. Сильно поломали...

- Не дразни, Белов, - полковник встретил его взгляд взглядом еще более твердым и холодным.

Несколько секунд они молчали, напряженно буравя друг друга глазами. Белову снова стало не по себе, по позвоночнику пробежал озноб, и он нехотя опустил глаза. Только тогда Тучков взглянул на рисунок. Он нахмурился, снял телефонную трубку и коротко приказал:

- Горюнов, Мосина ко мне...

К немалому удивлению Белова, пропажа нашлась очень быстро - Саша едва успел выкурить еще одну сигарету. Зажав в кулаке свой трофей - золотой крестик Космоса на порванной цепочке, - Белый направился к выходу.

Увидев в дверях Белова, Макс облегченно вздохнул и распахнул ему навстречу дверцу. Саша уселся в машину, тут же достал свой мобильник, быстро набрал номер.

- Сейчас поедем... - кивнул он Максу и переключился на телефон. - Пчела, это я... Да нормально, потом расскажу. Ты что, кривой уже? Заканчивай, завтра с утра займешься чисткой по Фонду. Да, все бумаги, вообще все по полной программе... Ну, созвонимся еще. Больше не пей, понял? Ну, пока.

Отбившись, Белов тут же набрал новый номер. Сидевший как на иголках Макс то и дело озабоченно поглядывал через плечо на бойцов в камуфляже, куривших у входа в здание.

- Может, отъедем? - предложил он.

- Сейчас... - буркнул Белый и попросил в трубку:

- Виктора Петровича, пожалуйста... Белов... Хорошо, спасибо... - он выключил телефон и бросил Максу:

- Есть хочешь?

- Да можно бы уже, - пожал плечами тот.

- Тогда поехали в Серебряный Бор.

В клубе Макса провели в общий зал - там для него накрыли обильный стол. Под присмотром трех громил из охраны Зорина он с энтузиазмом принялся за еду. После нервотрепки на Большом Каретном аппетит у него был прямо-таки зверский. А за стеной, в бильардной, беседовали Виктор Петрович и Белов.

- Я так понимаю, что это сверху шлюзы открыли, - с крайне озабоченным видом излагал свою версию произошедшего Саша. - Пошел сквозной накат - через меня на тебя. Сто пудов, сейчас и Фонд затеребят...

Слушая его, Виктор Петрович в задумчивости ходил с кием вокруг стола. Причем по его виду никак нельзя было догадаться, что его волнует больше - наезд на Белова или неудачное расположение шаров на столе. Сашу, понятное дело, это раздражало.

- Само собой, - довольно безразлично согласился Зорин.

- Так надо что-то думать! - сердито воскликнул Белов. - А то вы там под ковром как бульдоги грызетесь, а мне по башке долбят. Мне это не нравится, понимаешь?..

- Ну, Саш... - с улыбкой развел руками Виктор Петрович. - И будут долбить. А ты чего хотел?

- Я хотел нормально работать, - отрубил Белый.

- В россии нельзя нормально работать. В россии можно только выживать... - с шутливой назидательностью покачал головой Зорин.

Он наклонился к столу и нанес аккуратный удар. Оранжево-белый шар медленно покатился к центральной лузе, но его перехватила рука Белова. Он подбросил шар на ладони и с вызовом посмотрел на своего партнера. "Хватит ломать комедию, дело серьезное!" - говорил его тяжелый взгляд. Виктор Петрович вздохнул и положил кий на стол.

- Ладно, цэу будут такие, - сухо сказал он. - Срочно разберись с бухгалтерией Фонда. Сверни все проблемные операции. Сам ложись на дно. Охрану по максимуму. Куда поедешь, всем сообщай. А еще лучше - вози с собой адвоката. Ну, меня-то им все равно не свалить, - самодовольно улыбнулся Виктор Петрович, - а вот по тебе могут так долбануть, что костей не соберешь!

Белый ответил ему хмурым взглядом из-под бровей. Он все понял - Зорин опять отказывал ему в помощи. В который уже раз хитрый и осторожный чиновник "великодушно" оставлял своего партнера наедине с его проблемами! В который раз боялся сделать для него хоть что-нибудь! В который раз равнодушно уходил в тину, скользкий и изворотливый, словно угорь!..

"Вот гнида!.." - подумал Белов.

Он холодно кивнул и, не попрощавшись, вышел из комнаты.

XII

Из Серебряного Бора Белов поехал в офис и до вечера занимался бумажными делами - кое-что, от греха подальше, нужно было подчистить сегодня же. После этого ему стало легче, тягостные предчувствия понемногу рассеялись, и, наоборот, окрепли предположения, что все случившееся с Пчелой, Космосом и Шмидтом - всего лишь идиотская инициатива неугомонного полковника Тучкова.

По дороге домой Саша задумался об Ольге. В последнее время он частенько думал о ней, потому что в их семье давно уже было неладно.

Все началось со взрыва Филевского "мерседеса". Хотя, безусловно, все началось еще раньше - с его романа с артисткой, но Белову не хотелось думать, что первопричиной затяжного кризиса в отношениях с женой стал он сам. Ему было удобнее полагать, что все началось со злосчастного взрыва на набережной - и, размышляя о своих семейных неурядицах, он всегда искал их истоки в событиях того рокового дня. А точнее - в тех из них, в которых оказалась замешана его жена.

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒