НАКАНУНЕ. ОКТЯБРЬ-ДЕКАБРЬ 1993

НАКАНУНЕ

XII

Квартира была огромной. И, конечно, это впечатление создавали в первую очередь высоченные, в три с половиной метра, потолки. Окна выходили прямо на Яузу. А дальше открывался прямо-таки открыточный вид на старую Москву. Меж двух крыш даже была видна звездочка на одной из кремлевских башен.

- Это самая большая комната? - оторвавшись от окна, спросила Олю бабушка.

- Ну да, гостиная, - равнодушно ответила Оля. - Бабуль, тебе цейлонский или бергамот?

- Цейлонский... - крикнула бабушка, перемещаясь в другую комнату.

На прикрытых мешковиной коробках лежало несколько сабель. Некоторые - в богато украшенных ножнах, другие - просто так, наголо.

- Кудряво живете, молодежь. - Елизавета Павловна осторожно потрогала острие одной из сабель. А потом, воровато оглянувшись на дверь, взяла в руку саблю, оказавшуюся легкой, и несколько раз молодцевато взмахнула ею над головой. Прямо красный командир в юбке. На пенсии.

- А здесь что будет? - вернулась она к мирной жизни.

- Не знаю, может, кабинет, - из кухни крикнула Оля.

- Кабинет?! - бабушкино удивление было безмерно. - Да детская, - решила она по-своему.

- Спальня-то! Зачем такая огромная? - старушку здесь удивляло решительно все.

- Нормальная. Воздуха много... Иди, остынет, - умоляюще позвала ее Оля, которая уже обалдела от всех этих бабулиных вопросов.

Но та никуда не торопилась. Она достала монетку из старенького портмоне. И, с трудом наклонившись, засунула денежку в щель между двумя паркетинами. На счастье. Так делали всегда. И ее бабушка. И бабушка ее бабушки... Замечательная все-таки у Оленьки квартира. Просто роскошная. И кухня какая... Большая!

Аккуратно расправив подол парадного платья, она присела напротив внучки.

- Ох, Олюшка, я так рада, что у вас есть свой дом... Я все вспоминаю, как мы в эвакуацию с твоим отцом по углам кочевали... Ему тогда еще и двух лет не было.

- Сахар класть?

- Нет, я с тортом... - И бабушка задумалась. Посмотрев на Олю повлажневшими глазами, она принялась за торт, попутно рассуждая:

- Нет, все-таки Саша юноша хороший, по-своему порядочный. И друзья его уважают. Такую квартиру подарили...

- А мы, может, переедем отсюда, - неожиданно вырвалось у Оли.

- Вот те на! - всплеснула руками бабушка. - А что случилось?

Оля поняла, что погорячилась. Вот уж с кем не стоило обсуждать эту тему!

- Да... Не, я так, брякнула. Мы пойдем на Кремера? - ловко перевела она разговор.

- Пойдем, пойдем. Только чай допьем. Прежде чем выпустить бабульку на лестничную площадку, Оля выглянула за дверь сама и внимательно оглядела порог и все углы. Сегодня гранат и прочей пиротехники не наблюдалось. И то хлеб. - Бабуль, пойдем пешком, а то лифт сломался. - Оля потянула бабушку за рукав, стараясь, чтобы та не заметила следов взрыва. Но бабушка все продолжала о своем:

- Лифт-то починят. Только не вздумайте переезжать. Мне квартира понравилась.

- Осторожно, здесь ступеньки крутые, - предупредила Оля.

Но следы недавнего происшествия трудно было не заметить. Вся стена лестничного пролета была абсолютно черной, буквально как грифельная доска. Только в отличие от доски пачкалась не мелом, а сажей. Под ногами похрустывало стекло и мелкие кирпичные осколки. В стенах зияли выбоины, а металлические перила выгнулись так, будто какой-то безумный силач долго и упорно проверял на них силу своих мускулов.

- Да-а, вот подъезд, конечно, запущен, что здесь было-то? - удивилась бабушка.

- Баллончик взорвался, - отворачиваясь в сторону, соврала Оля.

- Ничего себе баллончик, - фыркнула бабушка. - Как после бомбежки!

XIII

В густом еловом лесу было сумрачно. Из неглубоких овражков поднимался слоистый туман. День уже близился к закату. Красноватые лучи солнца пробивались меж еловых стволов и ветвей, подсвечивали туманный воздух, придавая ему бледно-розовый оттенок. Остро пахло смолой и почему-то дымом - видимо, на ближних дачах жгли костры.

Было тихо до звона в ушах. Городские звуки до этой чащобы не долетали. Кто бы мог подумать, что до кольцевой дороги всего каких-то пять километров!

И только голос кукушки вдруг тревожно ворвался в тишину.

- Семь, - загибая пальцы, считал Космос.

- А я восемь насчитал, - поправил Пчела.

- Мало что-то, - невесело подытожил Фил.

- А такой жизни год за два. - Космос подтолкнул плечом мрачного Фила.

Но тот почему-то не развеселился:

- Один черт, мало.

Бригада в полном составе выходила из леса на опушку. Впереди - Белый, за ним Космос, Фил и Пчела. Следом - бойцы, их маленькая грозная армия.

До сих пор молчавший Белый обернулся. Вгляделся в лица пацанов:

- Фил, я только сейчас въехал, а где Скиппи с Гошкой?

Фил ответил не сразу. Ему совсем не хотелось поднимать эту тему именно сейчас. Но вопрос был задан.

- У Скипона сотрясуха... - И он немного виновато пожал плечами.

- А у Гохи нос загнулся, как клюшка Кохо Революшн, - пояснил Космос.

- А что такое-то? - напрягся Саша.

- На рынке с залетной братвой схватились. Саша нахмурился. Что за хрень? Во-первых, почему вовремя не доложили? Во-вторых, до каких пор его люди будут отгребать там, где вроде бы все схвачено?

- Говорят, с Сибири каждую неделю новые бригады подтягиваются. - Космос со злостью пнул подвернувшуюся еловую шишку. Набросали тут, козлы!

- Не знаю насчет Сибири, - задумчиво проговорил Фил. - По-моему, так из Шаолиня. Скиппи говорит, даже отмахнуться не смог.

Белый ускорил шаг. Расстояние между ним и остальной бригадой неуловимо увеличивалось.

Сегодня был его, Сашин, день. Но это ему почему-то совсем не нравилось. Конечно, все знали, зачем они поперлись в этот лес и что должны были сделать. Но окончательного решения ждали от него. И он отдал приказ. И еще он заметил, что многие отвернулись. Он же заставил себя смотреть до конца.

Теперь они все были повязаны. Одним делом. Одной кровью. Этим вот еловым лесом. И все! Бардака больше не будет. За это он, Саша Белый, отвечает.

Саша резко остановился и обернулся к бригаде. Все замерли.

- У нас не безопасность, а хор мальчиков-зайчиков, - заводясь с пол-оборота и глядя исподлобья на Фила, бросил он.

- Белый, ты же знаешь, всяко бывает, - попытался замять тему Фил. - На каждого бойца всегда найдется покруче. Я-то знаю.

Но Саша уже рассвирепел:

- А что еще ты знаешь? - глаза его были совершенно ледяными. - Что человек, которого ты привел, мне гранату подложил?.. Это твои люди, Валера. За их подготовку я с тебя спрошу. Это, кстати, всех касается! - Белый обвел взглядом притихших бойцов.

Машины ждали их на берегу водохранилища.

- Ну, поехали, зайчики! - скомандовал Саша, подходя к "линкольну".

Космос, глядя на простор воды, остановился и негромко сказал:

- Пусть земля ему будет пухом.

И всем было ясно, что сегодняшний день они не забудут. Никогда...

***

Саша встряхнул кожаный плащ и повесил его на плечики. На пол посыпались еловые иголки. В квартире было почти темно, только в дальнем конце коридора, из кухни, падал свет. Наверное, Оля уже легла. Это было совсем некстати. Саша был страшно голоден. Сейчас ему меньше всего хотелось ужинать в одиночестве. Однако он ошибался. Оля даже и не думала ложиться:

- Мрачный муж пришел, - вышла она из кухни. - Ужинать будешь? Мясо.

- Привет. Мясо буду.

- Еще горячее. Мы были на чудном концерте Кремера. А ты что, за грибами ходил? - она смахнула иголку, застрявшую в обшлаге плаща.

- Ну, типа да, - устало согласился Саша.

Он притянул Олю к себе и легко поцеловал в щеку. Но когда он потянулся к ее губам, она отстранилась. На мгновение. И тут же приникла к нему. От Саши пахло лесом и немного дымом.

Они прошли в комнату, и Саша тяжело опустился в кресло, зачем-то прихватив со стола маленькую скрипку.

- На скрипке черти играют, дьяволы, ты в курсе? - он приставил инструмент к левому плечу, будто собираясь извлечь из нее какую-нибудь мелодию. Не иначе как дьявольскую.

- Не говори глупостей, - нахмурилась Оля. - Это самая моя первая, бабуля нашла.

Саша перехватил скрипку попривычнее - наперевес, как автомат, и прицелился прямо в Олю.

- Белов! Положь инструмент, - строго приказала Оля и снова вернулась на кухню.

- Ты мебель смотрела? - крикнул ей Саша. - Обставляться надо как-то.

- Смысл? - донеслось до него. - Переедем - будем обставляться.

- Куда переедем? - не понял Саша. - Тебе что, здесь не нравится? - спросил он уже на пороге кухни.

Оля, не оборачиваясь, что-то колдовала над кастрюлей.

- Не нравится? - Она недоуменно пожала плечами. - Нет, мне все нравится, даже очень. - Иронии она почти не скрывала.

- А в чем тогда проблема? - Саша ее иронию принимать не желал.

- Ни в чем. Все чудесно, - мерзко спокойным тоном ответила Оля, накладывая в тарелку тушеное мясо.

Саша сдерживался уже с трудом. Что ж за день такой гребаный!

- Оля, вот это плохая политика - капать на мозги, - ссориться ему совсем не хотелось. - Я тебе сто раз сказал - все улажено. Что ты начинаешь-то?

- Саша, надо съезжать отсюда. - Оля резко сбросила обороты: ирония уступила место усталости. - Это все, чего я прошу. Не хочу вздрагивать каждый раз, когда подхожу к дверям.

- А ты - не вздрагивай.

Почувствовав, что переборщил, Саша постарался сгладить:

- Оль, квартира - подарок пацанов, они старались, нашли алкашей этих, расселяли...

- Блин! - вспыхнула Ольга. - Да кто тебе важнее - жена или пацаны твои?

- Не задавай тупых вопросов. Сейчас.

Оля же эти слова приняла почему-то слишком близко к сердцу.

- Тупых? А ты с каких пор таким умным стал? Ты у нас кто, профессор Капица?

Саша откашлялся и вполне беззлобно парировал:

- Нет. Я ежик с окраины.

- А в честь моего деда зал назван в консерватории! - Оля уже чуть не плакала. - И не надо со мной так обращаться! - прикрикнула она.

- Да ты меня осчастливила просто... - хмыкнул Саша с неприятной улыбкой.

- Ну, может, мы не такие богатые... - по инерции продолжала Оля.

Но это была уже лишняя капля.

- Короче! - перебил он ее. - Запомни, я такой, какой есть. И чем скорее ты это поймешь, тем лучше для нас обоих. Все, базар окончен.

Оля, ни слова не говоря, выскочила, как ошпаренная, из кухни. Дверь хлопнула так, что посыпалась штукатурка.

Да, денек, что и говорить, выдался на славу.

XIV

Генерал Чуйков ценил опера Каверина. Конечно, старый милицейский лис на голубом глазу видел, что этот Володя Каверин далеко не так прост. Более того - этот опер был явно из тех, кто мать родную ни за понюшку табака продаст. Однако сыскарь он был классный. От бога или от дьявола - кому что больше нравится.

Поэтому Чуйков взял за обыкновение вызывать Каверина непосредственно к себе, в кабинет в Главке. И поручал ему те дела, которыми, будь он помоложе, занялся бы сам.

- Да, по поводу этих бриллиантов, - говорил он, прихлебывая горячий чай с лимоном. - Свяжись с прокуратурой и возьми показания с потерпевшего.

- Хорошо, беру на контроль, - с готовностью отозвался Каверин, аккуратно фиксируя в блокноте приказ генерала. - Еще что-нибудь, Петр Ильич? - с готовностью, но без подобострастия спросил опер.

- Еще?.. - Чуйков задумчиво пополировал ладонью лысину. - Еще один глухарь, вот глянь.

Взяв со стола несколько черно-белых фотографий, генерал протянул снимки Каверину.

Каверин сначала перетасовал их быстро, но потом, вглядевшись, начал перекладывать фото все медленнее и медленнее.

Генерал оседлал любимую тему про птичек-глухарей и не обратил внимания, что Каверин аж с лица спал и заметно побледнел.

- Грибники обнаружили. В ельнике. Сволочи. И чего им дома не сидится? Расхлебывай теперь...

- Откуда? - не по чину перебил его Каверин. Чуйков не придал значения нарушению субординации:

- Утром из области прислали.

- Вы дайте мне, я проверю. Может, и не глухарь вовсе, - собирая фотографии в папочку, попросил Каверин.

- Орел! - генералу нравилась такая наглая и здоровая самоуверенность.

Через полчаса Каверин был уже в офисе " Курс-Ин-Веста".

Бросив на стол Артура фотографии, он по-хозяйски уселся на вертящийся стул. И дал Артуру время полюбоваться на одутловатое лицо покойника Михи - ибо это именно он был запечатлен на фото, явно не предназначенном для семейного альбома.

- Вот этот пацан, должник мой. Должен был Белова грохнуть. Но что-то там не срослось. - Каверин состроил гримасу сожаления и развел руками. - Что наша жизнь - игра, - деланно вздохнул он и добавил:

- Случая.

- Так подожди, подожди... - остановил его сбледнувший с лица Артур. - А какой-то он неживой, парнишка-то твой на фотографии...

- Есть маленько, - не мог не признать Каверин.

- Так это ж... - раздулся от возмущения Артур... - его грохнули! Слушай, ты ж урод просто, понимаешь? - заорал он, потрясая фотографиями. - Ты ж меня подставил. Ты мне что обещал? Я тебе бабки давал?

- Давал, давал, - успокоил его Каверин. - Акела промахнулся. - Каверин побарабанил по столу пальцами. - Да ты не трясись так. Он не знал, кто, что... Все через посредников.

Артур, ничего не говоря, лишь посмотрел на опера полным ненависти взглядом и достал из шкафа литровую бутылку водки. Налил себе рюмку и залпом выпил.

- Белый что, идиот? - вытер он ладонью влажный рот. - Сам не доедет, кому надо было?

- Есть такое дело, - согласился Каверин. И то ли в шутку, то ли серьезно предложил вдруг:

- А ты не хочешь, пока такое дело, уехать куда-нибудь? В Монголию там? В Улан-Батор?

- Да пошел ты! - огрызнулся Артур.

- Я, - стукнул себя кулаком в грудь Каверин, - могу его устранить. Есть у меня еще один казачок на примете.

- Ты уже один раз устранил, терминатор херов.

- Теперь вот с этим, - он схватил со стола фотографии, - я его совершенно официально закрою. Сядет, а на этапах с зэками разное случается... Но это уже немножко другое вознаграждение, - Каверин набрал цифру на калькуляторе и развернул его к Артуру. На дисплее мерцала цифра 10 000.

- Вот ты его сначала посади, а там поговорим насчет вознаграждения, - ответил Артур, лишь мельком глянув на цифру.

- А у тебя выхода нет - масляно улыбнулся Каверин. - Белый - парень жесткий, ломом подпоясанный. Если я тебе не помогу, то кто ж тебе поможет?

Артур задумался.

Каверин положил перед ним чистый лист бумаги:

- В общем, так. Вот тебе бумага, перо. Пиши заяву, как тебя злостно рэкетировала группа Белова.

Не глядя, Артур скомкал лист и запустил им в урну. Надо же, попал.

- Володя, а не пошел бы ты... - Артур не успел закончить, а Каверин - ответить.

Из селектора раздался голос секретарши:

- Артур Вениаминович! К вам Белов и Пчелкин.

Товарищи по несчастью переглянулись. И, ровным счетом не зная, что делать, уселись друг напротив друга на подоконнике. Артур вытер рукавом пиджака лоб и отхлебнул водки прямо из бутылки. Каверин, как это у него обычно бывало в минуты волнения, по-утиному зашевелил губами, вытягивая их трубочкой.

- Артур Вениаминович! - Людочка без стука ворвалась в кабинет. - Они уже поднимаются.

Их там несколько машин приехало. Они же не спрашивают...

Положение становилось критическим. Да что - становилось! Они были в полной заднице.

Они пулей выскочили из кабинета. Правда, Каверин не забыл прихватить фотографии мертвого Михи, а Артур так и не расстался с бутылкой.

- Быстро, быстро! - Каверин втащил за собой неповоротливого Артура в туалет и защелкнул задвижку. Уф! Успели! За дверью уже слышались приближающиеся шаги.

Людочка тоже едва успела занять свою позицию. Принц Персии перешел уже на шестой уровень. За сегодня ему снова не повезло. Что и говорить - привходящие обстоятельства.

В приемную уже ввалилась вся компания во главе с Пчелой и Космосом, которые приветливо лыбились. Как крокодилы.

- Привет, Люда, Артур у себя? - спросил Пчела и, не дождавшись ответа, заорал дурным голосом:

- Артурчик!

Секретарша изумленно подняла брови:

- А вы его не встретили? Он только что уехал.

- Ладно, подождем его.

Белый с Космосом были уже в Артуровом кабинете.

- Извините, туда нельзя! - запоздало запричитала секретарша.

- Я же соучредитель! - солидно напомнил ей Пчела.

- Люда! Сделай мне кофе! - крикнул Саша из глубин кабинета.

Люда не тронулась с места, всем своим видом изображая глухонемую.

- Ну, в чем дело? Тебя же попросили? Что, непонятно? Кофе. А мне - водочки с лимоном. Где это?

Людочка поняла, что сопротивление бесполезно и бессмысленно:

- Здесь, - указала она на дверь кухни. Пчела, игриво приобняв Люду, скрылся с ней за этой дверью.

Фил довольно заржал:

- Саша, ты кофе не дождешься. Пчела с ней вместе пошел.

- Места много. Я там грушу повешу, - мечтательно проговорил Фил.

- Нет, я здесь бильярд поставлю, - успокоил его Саша.

Пчела вылетел из кухни. Один - без кофе, водки и даже без Люды.

- Ну что, облом, Пчелкин? - участливо поинтересовался Саша.

- Она не в моем вкусе, - равнодушно отмахнулся Пчела.

- Облом, облом! - дружно проскандировали друзья.

- Пчела, проверь эти текущие бумаги, - распорядился Саша, указывая на папку с документами. - Посмотри, может, там есть что-нибудь интересное.

Космос, приватизировав бутылку марочного коньяка, уже приступил к дегустации:

- А приличный конь. Рекомендую. У меня отец с конгресса астрофизиков привозил такой. Две бутылки.

- Кос, кончай бухать! - Саша отнял у Космоса бутылку и сам отхлебнул глоток. - Что-то наш друг совсем пропал.

Устроившийся у окна Фил разглядывал стоянку у офиса:

- Вообще странно, - задумчиво протянул он. - На чем он уехал-то? Вон его "Волга" стоит.

- А может, он и не уехал вовсе? - озвучил напрашивающийся вывод Космос.

- Точно, точно, пойду проверю, - радостно отложил бумаги Пчела. Терпеть он не мог всю эту канцелярщину.

- Только точно проверь, - предупредил Саша. Пчела, казалось, распространился по всему офису. Его крики раздавались сразу отовсюду.

Почему-то особенно хорошо их было слышно в туалете.

- Артурака, выходи, подлый трус! - вопил Пчела. - Где ты прячешься, радость моя? Маленький, я тебя все равно найду.

Каждый его выкрик Артур, сидя на крышке унитаза, запивал полноценным глотком водки. Каверин, с ненавистью оглядываясь на него, вытащил "Макаров" и взвел курок. Угораздило же его связаться с этим козлом. Который, вдобавок, все норовил то кашлять, то чихать, то сморкаться. И носит же земля таких уродов!

- Артурка! Малыш, откликнись!

Пчеле, похоже, надоели бесплодные поиски, и он снова прилип к секретарше:

- Людочка, что у нас с кофе? - Он интимно склонился над нею, но она демонстративно пялилась в экран компьютера. - О! Строга, но справедлива.

- Люда, ты же знаешь - Артур где-то здесь, - вкрадчиво сказал Саша, подойдя к девушке. - Скажи, где он? - голос его был ласков, но глаза оставались холодными.

- Я же сказала. Он уехал, - монотонно повторила секретарша.

Саша повернулся к пацанам:

- Кос, тебе Люда нравится? - Голос его не предвещал ничего хорошего.

- Что, обалдел, что ли? - попытался вразумить его Космос.

- Она мне нравится. - Пчела, похоже, не был столь сентиментален.

Саша молча кивнул.

Пчела и Фил приблизились к Люде, демонстрируя полную решимость. Фил сзади обхватил

Люду за шею, а Пчела деловито принялся задирать ей юбку. Девица заорала, будто ее уже насиловала толпа нанюхавшихся коки негров.

- Стоп! Хватит! - прервал заигравшихся приятелей Саша. - С Артуром будем решать в рабочем порядке.

- Да что с ним решать? - легко бросил несостоявшуюся жертву Фил. - Голову отрезать на хер - и все!

Затрезвонил телефон. Учредитель Пчела взял трубку:

- Але... - внимательно послушав, Пчела зажал ладонью микрофон и перевел Саше:

- Саня, звонит какой-то чебурек. Говорит, Артур не проплатил вторую часть за алюминий.

Саша на мгновение задумался. Решение созрело само собой. Может, и не правильное, зато прикольное:

- Пошли его на хер, - беззаботно ляпнул он.

- Слышь, друг, - охотно ретранслировал Пчела, - тут сидят влиятельные люди, они говорят, чтоб ты шел на хер... Что?.. - Положив трубку, он передал ответ с того конца провода:

- Сказал, завтра они в Москву вылетают, а нас с Артуром на куски порежут.

Пора было сваливать.

- Людочка, ты испугалась, что ли? Да мы пошутили.

- Извини, Люда, - неожиданно серьезно наклонился к ней Космос.

Фил, уходя последним, дернул несколько раз запертую дверь туалета. И пару раз своим кулачищем долбанул в нее.

Каверин в очередной раз взял наизготовку "Макаров", а уже в дупелину пьяный Артур громко глотнул из бутылки. Уф, кажется, пронесло.

- Людочка, ты, умница, - осторожно выходя из туалета, облегченно вздохнул Каверин. Крупные капли пота катились по его вискам. - Тот, - большим пальцем он ткнул за спину, - тебе по гроб жизни обязан. Забирай его.

Верная Людочка отправилась за шефом. Вернее, за его телом. Артур был пьян абсолютно - литровая бутылка практически опустела.

Сидя на кафельном полу, он размахивал пустой тарой и по привычке выражал недовольство:

- А где мы ходим?.. Бумаги нет... Пол холодный...

Каверин понял, что толку от Артура сегодня как от козла молока. Но ситуацией надо было воспользоваться сполна. Пока Артур тепленький. Практически горячий.

С Людочкиного стола он взял стандартный лист бумаги и написал: "Заявление".

Секретарша, наконец, справилась с шефом и выволокла его из места общего пользования.

- Подпиши, - распорядился Каверин.

- Легко, - пробормотал Артур, не глядя подмахивая бумагу.

Все, теперь Белова можно было гасить. Официально. С возбуждением уголовного дела. И всеми прибамбасами. Впору было плясать.

Пора было наводить порядок в своем хозяйстве. Иначе ситуация выйдет из-под контроля.

Москва стала действительно слишком лакомым куском, и со всех сторон необъятной родины в царствующий град полезли голодные крепкие парни без лишних извилин в мозгу, зато с крепкими кулаками. Это ж только подумать! На законной территории Бригады ее же бойцов мочат по-черному! Саша твердо понял: уж если они ввязались в этот своеобразный бизнес, то заниматься им надо профессионально. Прежде чем двигаться вперед, следует создать крепкие тылы и подготовить бойцов. Настоящих. Пока же все это было дилетантством. Еще немного - и их начнут задвигать по всем пунктам. А задвигать должны не их, а они.

Своими соображениями Саша поделился с друзьями.

- Киншаков классный тренер, вот ты с ним и потрещи, - выслушав Белова, предложил Фил.

Правда, получалось немного смешно. К Александру-каскадеру Фила устроил Саша, теперь же, к Александру-каратисту, Сашу вел Фил. Будто бы речь шла о разных людях. Но Киншаков был един. Просто в разных лицах.

Спортивный зал, где работал Киншаков, располагался на Соколе, недалеко от церкви, в глубине квартала.

Белов, в отличие от Фила, впервые попал в зал, где занимались восточными единоборствами. Он с интересом осматривался. У шведской стенки разминались парни, будто они какие-то гимнасты. В одном углу двое размахивали друг перед другом нунчаками. В другом сражались на деревянных мечах. В центре на жестких матах единоборцы самозабвенно колотили друг друга руками и ногами, время от времени издавая гортанные резкие звуки.

В воздухе стоял смешанный запах крепкого мужского пота и каких-то восточных курений.

К Филу и Саше, замершим в дверях, подошел широкоплечий парень в белом кимоно:

- Вы к Учителю?

- Ну да, - кивнул Фил.

- По додзе только в ногах не ходите, ладно? Тем не менее в зал Фил с Сашей войти постеснялись, остались у входа.

- Внимание, Учитель пришел, - хлопнув в ладоши, крикнул шкафообразный парень в белом кимоно с черным поясом.

Из небольшой двери в противоположной стене вышел Александр Иванович. Все, кто был в зале, бросили свои занятия и дружно поклонились ему. Киншаков деловито оглядел зал и тут заметил Сашу с Филом:

- О, тезка! Ты как здесь? Валера, привет.

- Привет.

- Здрасте, вот не ожидал... - пожал протянутую руку Саша. И сказал уважительно и немного удивленно. - Я слышу "учитель, учитель" - думаю, китаец какой-нибудь древний.

Из раздевалки на середину зала вышел человек. Он поклонился всем присутствующим, а затем, куда ниже, Александру. У человека было невероятно знакомое лицо. Напрягшись, Саша вспомнил. Это был ведущий теленовостей с одного из центральных каналов.

- Разные люди к вам ходят, - то ли поинтересовался, то ли просто отметил Саша.

- Разные. Вон Басманов, он из МИДа. Валя, с усами, альпинист, на Эверест ходил. Володя Молокин, следователь Генпрокуратуры. А вон того разгильдяя, - Александр Иванович указал глазами на парня, который первым их встретил на входе, - недавно из МГУ выгнали...

Киншаков взгянул на часы и крикнул "шкафу":

- Сергей, начинай разминку.

Тот что-то прокричал то ли по-японски, то ли по-китайски, и спортсмены моментально выстроились в ровную шеренгу.

"Вот это - нормальная организация", - с завистью подумал Саша.

- А ты сам не хочешь попробовать? - подначил Сашу Александр.

- Да надо как-нибудь выбрать время. А вот мои братья хотят позаниматься, попросили реального тренера найти.

- Чего он гонит, какие братья? - с деланным удивлением Александр подмигнул Филу.

- Какие, какие? У меня семья большая - Саша мотнул головой куда-то в пространство.

- Саш, у нас что, сроки увеличили за хранение огнестрелки? - усмехнулся Александр.

- Да нет, - застенчиво улыбнулся Белов, - чисто для духовного развития.

- Мутишь ты что-то, Санька, - вроде бы с иронией, но уже и серьезно сказал Киншаков. - И Валерку путаешь. Заблудитесь... Кстати, от пули, никакая физкультура не спасет. И еще, знаешь, у кого из живых тварей больше всех правил, ограничений? - Александр стал совсем серьезным. Перестал улыбаться и Саша. - У хищников. У них зубы слишком большие, поэтому природа дала им много законов, чтобы они не перегрызли друг друга.

- Это вы к чему? - напрягся Саша.

- А к тому, что все, кто здесь тренируется, должны жить по закону. Это тебе любой мастер скажет, не только я. Если б ты ко мне пришел за помощью, я б для тебя сделал все. А тренировать твоих быков... Не хочу. Извини. Насчет же духовной пищи - пусть твои товарищи в шахматы играют. Ну давайте, ребята, до встречи. - Аудиенция у Учителя была закончена.

Но еще на несколько минут Саша с Филом задержались. Уж больно красиво Александр Иванович провел несколько мгновенных спарринг-встреч. Последним он уложил на лопатки шкафообразного владельца черного пояса.

- Кинг-Конг мертв, - констатировал Саша. - Фил, надо оружие закупать.

- Причем автоматическое, - на полном серьезе ответил Фил.

XVI

Ну ладно, солистки из нее не получилось. Но с высшим консерваторским образованием просто сидеть дома было тоже глупее глупого. Муж уходил рано утром и появлялся поздно вечером. Приготовление ужина занимало не более полутора часов. Остальное же время приходилось убивать, а к этому Оля не привыкла, приученная с самого детства к ежедневным занятиям.

"Ни дня без скрипки", - так говорили еще ее родители. Но вот уже несколько месяцев она не притрагивалась к инструменту, вспоминая слова своего профессора: "Музыка - это дело жестокое, кровавое"... Но не только вынужденное безделье мучило ее. Между нею и Сашей как будто пробежала черная кошка. Он не хотел ее слышать, его дела, его "пацаны" все-таки оказывались для него важнее. Что бы он ей ни говорил.

Иногда у Оли просто опускались руки. Однажды в молодежной передаче показали небольшой сюжет про джазовый коллектив "Стиль-модерн", которым руководил ее однокурсник Виталий Майский. Мало того, Виталик в свое время звал ее в этот самый "Стиль-модерн". Правда, главным мотивом этого приглашения, как это ей тогда показалось, были не столько ее музыкальные способности, сколько интерес Виталика к ее женским прелестям. Короче, ухлестывал за нею Виталик со страшной силою. И с нулевым эффектом.

Телефон Виталика она обнаружила, разбирая старые ноты. И, почти не колеблясь, позвонила.

Они встретились у памятника героям Плевны. Виталик совсем не изменился, был все такой же жизнерадостный, самоуверенный и лохматый - да, в общем-то, и времени не так много прошло, хотя событий в Олиной жизни случилось столько, что другому на несколько лет хватило бы. Она была уже не той беззаботной студенткой, что всего полгода назад.

В кафе, за столиком, уже заказав салаты и вино, Виталик достал из пакета пластинку. На обложке диска "Стиль-модерн" среди фотографий музыкантов Оля обнаружила несколько однокурсников и самого Виталика. Он ослепительно улыбался. А вот гриву свою так и не расчесал.

- Ого! - подобающе восторженно протянула Оля.

- Здесь могла быть и твоя фотка, - подслащивая пилюлю, объяснил Виталик - Я ж тебе, если помнишь, еще на пятом курсе предлагал с нами играть, но ты тогда свою личную жизнь строила.

- Помня об этом, я и решила с тобой связаться, - излишне холодно-официально сказала Оля, но улыбнулась совсем не официально.

- А как же муж, - объелся груш? Не запретит? - подколол Виталик.

- Ты за себя боишься? - Она уже откровенно кокетничала, чувствуя, что нравится ему по-прежнему.

- Я даже не знаю, у нас состав уже сложился... - тем не менее пожал плечами Виталик. Надо же было ему тоже пококетничать.

- Знаешь, - разоткровенничалась Оля, - после распределения я совсем потерялась. Валентин Георгиевич сказал: "Вы, Оленька, талантливы, как молоток, так что идите преподавайте". Но это - ведь не правда. Я могу играть.

- Ну, Оленька, конечно, можешь. Я, допустим, всегда к тебе хорошо относился и считаю талантливой скрипачкой. - Глаза Виталика говорили еще и о том, что он считает ее очень и очень привлекательной. - Другое дело, надо работать. Ведь и мне, знаешь с неба ничего не падало.

- Так что, берешь? - исподлобья посмотрела на однокурсника Оля.

Не отвечая, он протянул ей руку:

- Пойдем потанцуем.

Они медленно закружились под неторопливую мелодию местного оркестра.

- Нам ведь иногда и в кабаках лабать приходится - деньги нужны, - кивая на музыкантов, сказал Виталик.

- Подумаешь, мне-то что. - Оля была готова на что угодно, лишь бы играть, лишь бы не сидеть сутками дома...

***

Подъезд наконец-то привели в божеский вид. Давно надо было. А то и вправду - выходишь из лифта, будто попал на поле боя. Саша, переложив букет пушистых хризантем в левую руку, провел ладонью по стене - от выбоин не осталась и следа. Молодцы, хорошо сделали. И перила заменили. Умеют ведь, когда деньги хорошие платишь.

Он отряхнул руку, чуть измазанную побелкой, и открыл дверь квартиры. В коридоре было темно.

- Оля! Оля! - гулко разнеслось по коридору. Не дождавшись ответа, Саша громко запел любимое из "Наутилуса":

- Гуд бай Америка, о! Где я не был никогда...

Тишина его раздражала:

- Оль, ты где? - крикнул он еще раз.

Как всякий мужчина, который много времени проводит на работе, он страшно не любил возвращаться в пустой дом. Уж как-нибудь жена могла бы все свои дела сделать днем! Включив свет на кухне, Саша окончательно понял, что Оли нет дома. И давно - в раковине громоздилась целая гора еще утренней посуды.

Петь расхотелось. Бросив букет в мойку, Саша набрал номер Олиной бабушки:

- Але, Елизавет Пална, здравствуйте, разбудил? Извините, а Ольга у вас? Нет... Странно...

Услышав звук открывающейся двери, Саша поспешил успокоить заволновавшуюся бабушку:

- Вот она, пришла. Спокойной ночи. Оля была весела. Даже слишком.

- Ваша мать пришла, грампластинок принесла, - игриво начала она от самого порога. - Здравствуй, милый. - И Оля потянулась поцеловать мужа.

От нее пахло духами и вином. Саша резко и демонстративно отстранился.

- О-о, какие мы сердитые. Ну и ладно.

Осторожно обойдя мужа, Оля прошла в комнату. Не глядя на него, она достала из конверта подаренную Виталиком пластинку и включила проигрыватель. Из динамика раздались первые звуки. Несколько, надо сказать, необычные.

- А что ты кипятишься-то? - с некоторым вызовом продолжила Оля. - Я с однокурсником встретилась...

- С кем? - усмехнулся Саша, разглядывая конверт от пластинки.

- Посидели в кафе, - посчитав ненужным отвечать на дурацкий вопрос мужа, объясняла Оля. - Он талантливый. Вот свою новую пластинку подарил.

- Чего-о-о? - Саша продолжал делать вид, что он тупой. Еще тупее.

У него была такая отвратительная манера, когда что-то было не по его хотению. Оля притворилась, что не обращает внимания на этот деланный тупизм. Чересчур внимательно она слушала музыку.

- И музыку хорошую пишет. Симфо-джаз.

- Какой джаз?

- Симфо, - объяснила Оля, которой все это уже начинало надоедать.

- Он на бензопиле играет? - Саша все никак не мог остановиться.

- Ну и зануда ты, Белов!

Саша ничего не ответил, внимательно изучая обложку пластинки. Но Оля уже завелась.

- Нет. Ну почему ты такой, а? Ты хочешь оставаться самим собой. Ради бога, кто тебе мешает?.. Но я тоже имею на это право!

Неопределенно хмыкнув, Саша все-таки отложил конверт и изволил обратить внимание на жену:

- А кто тебе мешает? - с искренним интересом спросил он, делая ударение на слове "тебе".

- Кто? - взвилась Оля. - Мы живем в разных измерениях! Я все понимаю, это твой мир, тебе это нравится, риск, все дела... - Она беспомощно всплеснула руками. - А рожать я в бронежилете буду? Ты можешь понять, что я-то женского пола?..

- Ну, давай переедем, в конце концов, тоже проблема, - примирительно попытался перевести разговор Саша.

Но Оля, похоже, решила сегодня высказать все, что накопилось.

- Да не в этом дело. Ты за полгода хоть раз спросил, что у меня с распределением, почему я играть бросила? Хоть раз?

- Ну, я спрашивал, по-моему...

- Это по-твоему, а по-моему, не спрашивал. Потому что тебе по фигу...

Саша поморщился:

- Оль, что мы как в кино разговариваем? Можем мы по-людски поговорить?

- А о чем? О чем с тобой говорить? - Оля в упор смотрела на мужа и, похоже, не ждала ответа на свои вопросы. Но и остановиться уже не могла. - О чем? О сабельках? О Брюсе Ли? Может, о бультерьерах, ну о чем еще?

- Ну зачем? - рассудительно возразил Саша. В голосе его сквозила ярость. - Давай о музыке, о твоем заслуженном дедушке, о пидорах-однокурсниках. Ну давай, расскажи, поделись болью!.. - Последние слова он выкрикнул уже ей в спину.

Выключив проигрыватель, она молча прижала к себе пластинку. Обойдя Сашу как мебель, загородившую путь, она вышла из комнаты.

На часах был почти час ночи. Удивительно вовремя зазвонил телефон.

- Але! - Саша поднял трубку. И продолжил отвратительным гнусавым голосом. - Кого? Олю? А кто ее спрашивает?

Похоже, собеседник не рискнул представиться. Бросив трубку, Саша схватил свою коллекционную саблю с рубином на эфесе и со всего маху рубанул по стулу, превратив его в два. Сабля была заточена идеально...

XVII

Стрелку с таджиками забили в районе Южного речного вокзала. Здесь было предостаточно пустынных мест. Слева шоссе ограничивалось бетонными заборами промзон, справа, за узким перелеском, широко разлилась Москва-река - корпуса жилых домов виднелись только на том, далеком берегу.

Урбанистический бетонный пейзаж удачно дополняли мощные линии электропередач. Провода тревожно гудели, как струны какого-то нечеловеческого музыкального инструмента.

Бригада прибыла на место первой. "Мерс", "вольво" и бээмвэшка остановились так, что шоссе впереди было видно как на ладони. Саша, Космос и Пчела вышли из машин первыми и остановились, внимательно глядя на ленту дороги, туда, где оно поворачивало и уходило круто вверх.

- К реке! Ставьте машины ближе к реке! - распоряжался Фил.

Водители ловко выполнили его приказание.

- К воде прижмем, - деловито объяснил Фил Белому.

- Война - фигня, главное - маневры, - бодро улыбнулся в ответ Саша, будто все, чем занимался сейчас Фил, его касалось меньше всех.

- Да ты что, Фил вообще стратег, каки

⇐ Предыдущая 1 234 Следующая ⇒