История из жизни

История из жизни

Ночь — ткала холсты, вязала чулки, весною рвала цветы, а летом брала ягоды — и продавала их в Москве. Чувствительная, добрая старушка, видя неутомимость дочери, часто прижимала ее к слабо биющемуся сердцу, называла божескою милостию, кормилицею, отрадою старости своей и молила бога, чтобы он наградил ее за все то, что она делает для матери. «Бог дал мне руки, чтобы работать, — говорила Лиза, — ты кормила меня своею грудью и ходила за мною, когда я была ребенком; теперь пришла моя очередь ходить на тобою. Перестань только крушиться, перестань плакать: слезы наши не оживят батюшки». Но часто нежная Лиза не могла удержать собственных слез своих — ах! она помнила, что у нее был отец и что его не стало, но для успокоения матери старалась таить печаль сердца своего и казаться покойною и веселою. — «На том свете, любезная Лиза, — отвечала горестная старушка, — на том свете перестану я плакать. Там, сказывают, будут все веселы; я, верно, весела буду, когда увижу отца твоего. Только теперь не хочу умереть — что с тобою без меня будет? На кого тебя покинуть? Нет, дай бог прежде пристроить тебя к месту! Может быть, скоро сыщется добрый человек. Тогда, благословя вас, милых детей моих, перекрещусь и спокойно лягу в сырую землю».Прошло два года после смерти отца Лизина. Луга батюшки». Но часто нежная Лиза не могла удержать собственных слез своих — ах! она помнила, что у нее был отец и что его не стало, но для успокоения матери старалась таить печаль сердца своего и казаться покойною и веселою. — «На том свете, любезная Лиза, — отвечала горестная старушка, — на том свете перестану я плакать. Там, сказывают, будут все веселы; я, верно, весела буду, когда увижу отца твоего. Только теперь

Эта история началась в теперь уже довольно далеком 1974 году. Где-то очень далеко от московской средней школы, куда как раз в это время в первый раз пошел молодой Пингвинов – гордый обладатель собственного авто на педальной тяге с фарами на плоской батарейке, с конвейера большого американского автомобильного завода скатилась новенькая машина марки Плимут модели Фьюри. Была она большая и блестящая, золотистая с бежевым верхом из ложной кожи неизвестного животного. Судьба новорожденной решилась довольно быстро. Была ли счастливой та звезда, что освещала путь этой машины или нет, однозначно сказать непросто. С одной стороны, она была избавлена от неряшливых хозяйских детей, роняющих капли мороженого на заднее сиденье и плющащих любопытные носы о стекла. Ей не приходилось краснеть, молча выслушивая вздор, который несет ветреный жуир, стремящийся склонить барышню к пламенной любви. Она жила в счастливом неведении о том, что на одной с ней планете, возможно даже в ее городе, под личиной обычных добропорядочных существ вида Homo Sapiens, скрываются монстры, способные вероломно съэкономив на комплекте новых шин для своего автомобиля, хладнокровно купить «мойдодыр» для ванной. Все эти ужасы миновали героиню моего рассказа.
С другой стороны, счастье в неразбавленном виде встречается, увы, не так уж часто. Даже герою Баталова, благородно отлупцевавшему хулиганствующих молодчиков в фильме «Москва слезам не верит» для полного счастья не хватило стакана газировки. Что уж говорить о бедном подневольном автомобиле. Увы, никто и никогда с лаской и любовью не натирал золотистые панели душистыми полиролями, отдавая любимой машине лучшие часы заслуженного отдыха. Никто не называл ее про себя девочкой, ласточкой, птичкой. Не было у Машины одного и единственного Хозяина. Случилось это потому, что с самого рождения она попала в автомобильное хозяйство Государственного Департамента. Почему это произошло, для чего статским чиновникам потребовался такой не слишком практичный автомобиль, остается только гадать. Мы же знаем только то, что знаем. Шло время, золотистая двух дверная Машина привыкла к размеренной государевой службе, не сулящей захватывающих приключений, но дающей право рассчитывать на спокойную обеспеченную жизнь. Ничто не предвещало перемен.
Тем не менее, все изменилось в одночасье в 1976 году. Тьма, пришедшая с моря, накрыла город. Ветер перемен подхватил нашу героиню и понес ее на своих крыльях далеко, далеко, ее в загадочную северную страну Оз. Ее новым домом стало Американское посольство в огромном и удивительном Советском государстве. Жизнь на новом месте показалась Машине странной и непонятной. Улицы города были населены немногочисленными маленькими, закаленными суровой действительностью, легковыми автомобилями, голубыми трехтонными грузовиками и пассажирскими автобусами. Нравилось Машине на новом месте или нет, какая разница! Разве кто-нибудь ее спрашивал? Что же делать, если машина предполагает, а человек располагает! Странное это было время, и осталась от него лишь одна старая черно-белая фотография, сделанная чудаком-любителем иностранных автомобилей, регулярно выходившим на фотоохоту за экзотическим автозверьем. Жизнь продолжалась. Наступил 1980 год. В столицу Советской страны пришла Олимпиада. Юный Пингвинов обучался секретам игры на барабане и горне в пионерском лагере Артек. В этот год Машине исполнилось шесть лет. Возраст как возраст, для доброго автомобиля поводов волноваться нет. Кризис середины жизни – это развлечение для двуногих. Однако, какая-то неизвестная Аннушка уже пролила свое мерзкое масло. Случилось так, что Машину списали с государственной службы, сняли со всех видов довольствия и вывели за штат. Новый хозяин сыскался быстро. Им стал пронырливый начальник посольского ВОХРа – видать, чем-то угодил сей страж своим заморским хозяевам. Что это был за человек, как он относился к доставшемуся ему автомобилю, об этом нам ничего не известно. Знаем только, что роман его с Машиной был недолог. Через пару лет он пустил ее по рукам, продав на все четыре стороны.
Следующих владельцев было двое: молодой и старый. Это были удивительные люди. Очень, очень жалеет автор, что ему не довелось лично познакомиться с этими господами. Как бы он хотел поговорить с ними или хотя бы просто посмотреть им в глаза. Не вдаваясь в подробности, скажем: один ездил, другой ремонтировал. Один убивал, другой реанимировал. Думается мне, что этот период жизни, по-прежнему, является Машине в ночных кошмарах. Жизнь на дне. Бесконечные операции в антисанитарных условиях без наркоза и подобающего инструмента, пересадки чужих органов, полеты на грани смерти — все это растянулось на долгие годы.
«Терпенью машины бывает предел, и время его истекло». Смерть пришла как избавление. Усталое израненное тело было брошено во дворе на растерзание детворе. Ей было уже все равно. Она не чувствовала, как разлетались ее стекла, как уходили эмблемы и украшения, как какой-то залетный лесоруб пытался топором проложить себе дорогу в недра ее заднего крыла. Все это ее уже не касалось.
Шло время, один за одним умирали генеральные секретари самой большой в стране политической партии, изменился общественно-политический строй, страна Оз заметно съежилась в размерах и сменила фамилию, а Машина тихонько лежала в одном из бесчисленных московских дворов. Местных детей уже давно не интересовали внутренности ее салона. Лишь случайный чужак, заметив ее, останавливался и изумленно бормотал: «Ничего себе штуковина!»
Однажды в этом дворе появился молодой вечно небритый человек с хитрыми веселыми глазами, промасленными до плеч руками и обилием планов в голове. Этот молодой человек был с автомобилем на ты. В его владении обычно находилось не менее четырех — пяти машин самого непонятного происхождения и состояния. Раскроем небольшой секрет. Данный индивидуум промышлял тем, что скупал по дешевке мертвые автомобильные души и тела, быстренько придавал им вид живых и с барышом продавал многочисленным простофилям. Иногда простофили возвращались с намерением надавать молодому человеку тумаков и вернуть свои денежные знаки. Эти визиты, конечно, весьма огорчали сего последователя Чичикова, но не настолько, чтобы он отказался от продолжения своей деятельности.
Как догадался мой терпеливый читатель, молодой человек быстро нашел владельца тела поразившей его воображение Машины. После недолгих переговоров ударили по рукам. Тело покойной подверглось эксгумации и перезахоронению в гараже-мавзолее, арендованном хитрецом на все руки. Было произведено вскрытие и механическая экспертиза. Результаты были не утешительны: проект явно не сулил перспектив. Казалось, что Машина пережила попадание нейтронной бомбы*. Внешний ущерб не был слишком велик, но внутри взгляду открывались одни руины. Мертвый двигатель был покрыт мертвым обвесом, выхлопная система отсутствовала как класс. Не лучше дело обстояло с коробкой, ходовой, рулевой, электрической и всеми остальными системами. Словом, одним дефибриллятором больную вылечить не было никакой возможности. Досадно, но ничего не поделаешь. Приговор был оглашен и немедленно приведен в исполнение: безнадежный труп не должен был загромождать ценный гараж и подлежал удалению на открытую площадку. Опять снег, дождь, солнце, птицы.
На дворе стоял 1995 год. Поскольку в течение многих месяцев в судьбе Машины ничего не происходило, мы позволим себе ненадолго отвлечься и представим читателю нашего следующего персонажа. Это тот самый Пингвинов – бывший обладатель педального авто и узник совести Артека. Недаром, всю дорогу он маячил на нашем горизонте. Так уж сложились обстоятельства, что в жизни его тема автомобиля стала одной из главных. Не будучи человеком технического склада, не имея ни малейшей привязанности к точным наукам, тем не менее, он искренне и беззаветно любил «самобеглые коляски». При этом особенно по душе ему приходились те из них, что были изготовлены уже давно и отличались от современных своими нерациональными причудливыми формами. Он всегда был готов слушать рассказы о машинах, читать о машинах, смотреть на машины, ездить на них и ремонтировать их своими руками. Больше всего ему хотелось стать обладателем какого-нибудь редкого старого автомобиля. Пингвинов отдавал себе отчет в том, что такой проект не может быть легким, быстрым или дешевым, но огонь желания был неугасим. Время от времени он выезжал на разведку, разглядывая различные диковинки, предлагавшиеся в Москве на продажу. И все же это был замечательный день! Можно сказать, что в этот день Машина родилась вновь, при этом на сей раз не сиротой, а любимым ребенком заботливых родителей. Она снова сияла новой краской, теперь светло-зеленой, а главное, в груди ее билось молодое сильное сердце.
Такого сердца у нее не было никогда. От старого двигателя остались только отливки блока цилиндров и головок. После проточки блока, в него были установлены: новый коленчатый вал, усиленные шатуны, кованые поршни, повысившие степень сжатия, иной распредвал, новая цепь, масляный, водяной и бензиновый насосы, новые гидрокомпенсаторы. Старый чугунный «паук» впускного коллектора уступил место новому двухплоскостному алюминиевому от Edelbrock, расчитанному на использование большого четырехкамерного карбюратора той же фирмы. Старый обвешанный вакумниками двухкамерный «смеситель» ушел на покой. На моторе пристроился новый Мопаровский прерыватель-распределитель, маленький, но зверского нрава редукторный стартер Powermaster и сверкающий хромом генератор. Надо заметить, что количество хрома под капотом Машины наводит на мысль о том, что в комиссию по приемке объекта в эксплуатацию входила целая стая ворон. Кроме генератора ослепительным огнем здесь горят клапанные крышки и «литавры» воздушного фильтра.
Изначально свою лепту в сияние вносила хромированная катушка зажигания, но с ней вышло недоразумение: красавица оказалась неработоспособной от рождения. Теперь она украшает один из стелажей гаража, а за образование искры отвечает скромная японская труженица.
За двигателем обосновалась новая коробка передач от TCI с функцией ручного переключения; новый рулевой редуктор помог избавиться от люфта. На свалку отправились неспособные удержать наполняющие их жидкости насос гидроусилителя и радиатор охлаждения двигателя. Там же вскоре оказалась вся рулевая трапеция вместе с «маятником». Новые шаровые опоры и полиграфитовые сайлентблоки своими размерами и статью явно намекают на то, сколь бренно и недолговечно человеческое существо по сравнению с некоторыми предметами, им изготовленными. Очень кстати Машине пришлись газонаполненные амортизаторы. Штатная панель приборов, не перегружавшая водителя излишне обильной информацией, получила помощницу: маленькую дополнительную панель с датчиками температуры воды, давления масла и тахометром.
Конструкция выхлопной системы, оказавшейся неспособной обеспечить приемлемый уровень шума, подверглась ревизии. В ее состав срочно были введены еще два штатных глушителя. Только тогда звук пришел в норму.
В первый раз за много лет Машина самостоятельно выехала на улицу. Интересно, кто волновался при этом больше, она или сидевший за рулем Пингвинов. Эта поездка не была для них ни самой долгой, ни самой красивой, они еще не привыкли друг к другу и стеснялись своей неловкости. Он боялся испугать или обидеть ее резким движением и осторожно двигался по пустынной дороге, вслушиваясь в ее дыхание, по-новому узнавая очнувшуюся от долгого сна красавицу. Она же оживала все больше и больше, радуясь наполнявшей ее силе и новой молодости. У этих двоих все было впереди. Чудесные прогулки по красивым улицам и проспектам больших городов, блеск выставок и экспозиций, восхищенные взгляды, фото в газетах, дальние путешествия – все это им предстояло пережить вместе: большой светло-зеленой машине и ее хозяину.
Предстояло им и немало работы. Машина по-прежнему нуждалась во многих насущных вещах и, как и большинство женщин, мечтала о приятных безделушках. В череде будней и праздников потекла их жизнь, наполненная радостью от присутствия близкого существа. Мы же, достопочтенный читатель, оставим их друг с другом, опустим занавес над этой сценой и закончим сей рассказ.

⇐ Предыдущая 12