Книга пятая 3 страница

1 Выборы эфоров происходили ежегодно осенью.

37 . С такими предложениями от Ксенара и Клеобула для сообщения своим правительствам послы беотийцев и коринфян уехали домой. На обратном пути через Аргосскую область их поджидали двое аргосцев, членов аргосского правительства¹. Аргосцы вступили с послами в переговоры в надежде, что беотийцы (подобно коринфянам, элейцам и мантинейцам) вступят в их союз. Если бы только это удалось, то, по их мнению, легче было бы в согласии с союзниками воевать или заключать мир по желанию с лакедемонянами или со всяким другим городом. Эти предложения пришлись по душе беотийским послам, к тому же они совпадали с советами их лакедемонских друзей. После этого аргосцы, убедившись, что их предложения приемлемы для беотийцев, уехали с обещанием прислать к ним послов. По возвращении беотийские послы доложили беотархам² о предложениях, полученных ими в Лакедемоне и при встрече с аргосцами. Беотархи обрадовались и тем охотнее склонялись к союзу с аргосцами, обнаружив, что как их лакедемонские друзья, так и аргосцы стремятся к одной цели. Вскоре в Фивы явились также аргосские послы и предложили заключить условленное соглашение. Беотархи одобрили предложение послов и отпустили их с обещанием отправить посольство в Аргос для заключения союза.

1 См. V 47, 9. 2 См. IV 91.

38 . Между тем беотархи и послы коринфян, мегарцев и из фракийской Халкидики решили сначала клятвенно обязаться защищать друг друга и не начинать ни с кем войны и не заключать союза без общего согласия. Поэтому беотийцы и мегарцы (которые и раньше действовали сообща) должны были заключить союз с Аргосом. Однако до принесения клятвы беотархи доложили об этом четырем советам беотий-ского союза¹ (которым принадлежала вся полнота власти), советуя заключить союз со всеми городами, желающими присоединиться к ним ради взаимной защиты. Однако члены беотийских советов не согласились с этим предложением: они опасались обидеть лакедемонян, вступив в союз с отпавшими от них коринфянами: беотархи не сообщили советникам об обстоятельствах переговоров в Лакедемоне, и именно о совете эфоров Ксенара и Клеобула и их тамошних друзей сначала вступить в союз с аргосцами и коринфянами, а затем с лакедемонянами. Беотархи полагали, что советники даже и без этого примут именно то решение, которое будет предложено им на основании предварительных переговоров. Дело, таким образом, расстроилось, и коринфские и фракийские послы уехали безрезультатно. Беотархи же, предполагавшие ранее, если бы договоренность была достигнута, заключить союз с Аргосом, уже не стали вносить в советы предложения о союзе, и обещанного посольства в Аргос не состоялось. Все велось с каким-то равнодушием и вялостью.

1 Общебеотийский совет состоял из представителей четырех государств беотийского союза, которые правили поочередно и назывались «четырьмя советами».

39 . В ту же зиму олинфяне внезапным нападением захватили Мекиберну, где находился афинский гарнизон. Афиняне между тем все время продолжали переговоры с лакедемонянами о возврате им занятых во время войны пунктов. Если афиняне получат от беотийцев Панакт, как рассчитывали лакедемоняне, то им удастся обменять это укрепление на Пилос. Поэтому лакедемоняне отправили послов в Беотию с просьбой вернуть Панакт и афинских пленников, чтобы за это возвратить себе Пилос. Однако беотийцы отказались выдать это укрепление, если лакедемоняне не заключат с ними отдельный союз, как и с афинянами. Лакедемоняне прекрасно понимали, что они не вправе это сделать (ведь по договору ни одна сторона не могла ни с кем заключать союза или начинать войны без согласия другой)¹, но страстно желали получить Панакт, чтобы обменять его на Пилос. В то же время лакедемонские противники мира с Афинами энергично хлопотали об этом союзе. Поэтому лакедемоняне в конце зимы и в начале весны заключили союз с беотийцами². Беотийцы сразу же принялись за разрушение Панакта³. Так окончился одиннадцатый год этой войны.

1 Такой статьи нет в союзном договоре; но ее можно подразумевать в тексте V 23,1.

2 См. V 17,2.

3 См. У40, 1;42,1.

40 . В самом начале весны следующей летней кампании в Аргосе стало известно, что беотийцы разрушают Панакт, а лакедемоняне заключили с беотийцами отдельный союз. Между тем обещанное посольство от беотийцев¹ не прибыло. Тогда аргосцы стали опасаться, что останутся в одиночестве и все их союзники перейдут к лакедемонянам. Они считали, что лакедемоняне уговорили беотийцев разрушить Панакт и присоединиться к мирному договору с афинянами; афинянам же, видимо, все это известно, так что теперь им, аргосцам, уже невозможно вступить в союз даже с афинянами (тогда как до сих пор они полагали, что при неприязни между обеими державами союз, по крайней мере с одной из них, им обеспечен). И вот, приведенные в замешательство утратой этой надежды и опасаясь, как бы не пришлось воевать одновременно с тегейцами², лакедемонянами, беотийцами и афинянами, они решили немедленно отправить в Лакедемон послами Евстрофа и Эсона, которые считались самыми близкими друзьями лакедемонян. Прежде аргосцы отвергали союз с лакедемонянами, мечтая о владычестве в Пелопоннесе, но в настоящем положении находили, что лучше всего заключить союз с лакедемонянами, чтобы так или иначе сохранить мир.

1 Cм. V38,4.

2 У тегейцев была старая вражда с союзной Аргосу Мантинеей, и они оставались союзниками лакедемонян (V 32,3–4).

41 . По прибытии в Лакедемон аргосские послы начали переговоры об условиях мира. Прежде всего они потребовали передачи спора о пограничной местности Кинурии (с городами Фиреей и Анфеной¹, подвластными лакедемонянам), из-за которой шли постоянные раздоры между ними, на третейский суд какого-нибудь города или единоличного судьи. Лакедемоняне, однако, заявили, что об этом не может быть и речи; если же аргосцы хотят мира, то они, лакедемоняне, готовы заключить договор на прежних условиях. Наконец аргосские послы предложили заключить, по крайней мере, 50-летний мир, причем обе стороны оставляют за собой право решить спор об этой земле оружием (если в Лакедемоне и Аргосе не случится болезни или войны), как это было раньше, когда обе стороны приписали себе победу (причем, однако, не разрешалось преследовать побежденных за пределами Аргоса и Лакедемона). Сначала это предложение показалось лакедемонянам нелепым², но затем (так как им очень важно было при всех обстоятельствах сохранить хорошие отношения с Аргосом) они приняли его и составили проект письменного договора. Лакедемоняне предложили послам еще до вступления договора в силу возвратиться в Аргос и представить проект на утверждение народного собрания и в случае одобрения возвратиться в Лакедемон к Гиакинфиям³ и принести клятвы. Затем послы уехали.

1 См. II27,2; IV 56–57. Об Анфене см.: Paus. II38. 5.

2 Или: «детски наивный».

3 См. V 23,4; VIII 10,1.

42 . Между тем, пока шли эти переговоры с аргосцами, лакедемонские послы Андромен, Редим и Антименид, которым надлежало получить от беотийцев Панакт и афинских пленников для передачи афинянам, обнаружили, что Панакт уже разрушен самими беотийцами. Беотийцы ссылались на стародавний спор с афинянами из-за этой земли и на якобы существовавшее клятвенное соглашение никому не селиться на этой земле, но лишь сообща выгонять туда скот на пастбище. Все же Андромен с товарищами доставили в Афины находившихся у беотийцев афинских пленников и передали их афинянам. Они сообщили также о разрушении Панакта, считая, что возвращено и это место, поскольку никакие враги афинян уже не будут там жить. Такие речи послов вызвали негодование и протесты афинян. Афиняне считали, что лакедемоняне поступили вероломно, допустив разрушение Панакта, который по договору они были обязаны возвратить в прежнем состоянии. К тому же афиняне узнали о их сепаратном союзе с беотийцами, который был заключен, несмотря на обещание совместно заставлять города, не подписавшие договора, принять его. Припоминая и другие случаи невыполнения договора, афиняне считали себя обманутыми и поэтому грубо ответили послам и отослали их домой.

1 См. V 35, 3; 39, 3

43 . При таких разногласиях противники мира в Афинах немедленно принялись с усердием хлопотать о разрыве договора. Самым главным из них был Алкивиад¹, сын Клиния, человек тогда еще молодой (как считалось бы в других городах), который, однако, благодаря славе своих знатных предков уже пользовался уважением. Он предпочитал, правда, союз с Аргосом, но в то же время из гордости и в силу оскорбленного честолюбия был противником мира. Действительно, лакедемоняне вели мирные переговоры с Никием и Лахетом², его же по молодости обошли, пренебрегши стародавними узами взаимного гостеприимства³ с его семьей. Правда, дед Алкивиада добровольно отказался от этого гостеприимства, но сам Алкивиад, оказав услуги лакедемонским пленникам на острове Сфактерии, надеялся его возобновить. Итак, чувствуя себя во всех отношениях обиженным, Алкивиад сначала выступил против мира, утверждая, что лакедемонянам нельзя верить и что они потому только и заключили мир, чтобы с помощью афинян сокрушить аргосцев и затем напасть на самих афинян, когда у тех уже не будет союзников. Потом, однако, когда у афинян с лакедемонянами начались трения, он тотчас послал от себя лично в Аргос вестника с предложением немедленно прибыть вместе с уполномоченными Мантинеи и Элиды в Афины и привлечь афинян к союзу, которому он готов всемерно содействовать, считая его вполне своевременным.

1 Алкивиаду было тогда около 32 лет (родился около 452 г.). Он служил как гоплит вместе с Сократом при Потидее. Весь пассаж об Алкивиаде написан, как думают, непосредственно после 420 г. до н. э. (Gomme A. W. IV 48).

2 Ср. V 16,1; IV118,11.

3 Т. е. «проксении». См. речь Алкивиада в Спарте (VI89,2–3).

44 . Получив это сообщение и узнав, что союз беотийцев с лакедемонянами заключен без ведома и согласия афинян и что у афинян возник глубокий разлад с лакедемонянами, аргосцы оставили без внимания, что их послы уже ведут переговоры о союзе в Лакедемоне, и обратились к Афинам. Они исходили из того, что Афины — исстари дружественный им город. Подобно им у афинян — демократия, и, кроме того, если дело дойдет до войны, это для них — могущественный союзник на море. Итак, аргосцы тотчас же отправили послов в Афины, чтобы договориться о союзе; к посольству присоединились также элейцы и мантинейцы. Туда же поспешно прибыли трое лакедемонских послов — Филохарид¹, Леонт² и Эндий, слывшие друзьями афинян. Послы были отправлены из боязни, что раздраженные афиняне могут заключить союз с Аргосом, и вместе с тем чтобы настаивать на возвращении Пилоса взамен Панакта, а также объяснить афинянам, что союз с беотийцами заключен не во вред им.

1 См. V 21,1; IV 119,2; V 19,2.

2 Леонт был экистом (основателем) Гареклеи (III92,5). Эндмиимел старые связи с Алкивиадом (VIII6,3).

45 . Выступление в Совете Пятисот послов, прибывших, по их словам, с неограниченными полномочиями уладить все спорные вопросы, встревожило Алкивиада¹. Он опасался, что послы, заявив то же самое в народном собрании, могут склонить народ на свою сторону, и союз с Аргосом будет отвергнут. Тогда Алкивиад придумал следующую хитрость. Давши слово, он убедил лакедемонян, что поможет вернуть Пилос и уладить все остальные разногласия, употребив все свое влияние, чтобы склонить народ к этому, вместо того чтобы, как теперь, противодействовать, если только они ничего не сообщат народному собранию о своих неограниченных полномочиях. Однако действительная цель Алкивиада заключалась в том, чтобы отвратить лакедемонян от Никия и заключить союз с Аргосом, Элидой и Мантинеей, если ему удастся дискредитировать послов в народном собрании, выставив их людьми подозрительными и неискренними, которые утверждают то одно, то другое. Так и вышло: когда послы явились в народное собрание и на вопрос, есть ли у них неограниченные полномочия (как они только что утверждали в Совете), ответили отрицательно, то афиняне не стерпели. Не обращая внимания на послов, они стали слушать только Алкивиада, который бранил лакедемонян еще яростнее прежнего. Теперь народ был готов немедленно пригласить аргосцев и остальных для заключения союза. Однако как раз перед принятием решения произошло землетрясение², и собрание на этот раз было отложено.

1 Во всей этой истории многое непонятно: как могли спартанские послы послушать скорее своего врага Алкивиада, чем Никия? Как мог Алкивиад убедить послов, что отрицание (своих полномочий) поможет успеху их дела? Как после всего этого Эндий и Алкивиад могли тесно сотрудничать вместе в 413/12 г. (VIII6,3,12)? Скорее всего спартанские послы не привезли с собой никаких новых уступок, и когда Алкивиад доложил об этом народному собранию, то оно отвергло предложения спартанцев. Анекдот же о хитрости Алкивиада приведен для иллюстрации его талантов и пороков (см.: Gomme A. W. IV 52).

2 Стихийные бедствия и другие небесные знамения обычно служили причиной для отсрочки заседания.

46 . Никий также был сбит с толку отречением обманутых лакедемонских послов от своих полномочий. Тем не менее он выступил на следующий день в народном собрании, отстаивая необходимость твердого союза с лакедемонянами, отложив переговоры с аргосцами. Он предложил также снова отправить послов к лакедемонянам и разузнать об их намерениях. При этом Никий разъяснял, что отсрочка войны пойдет на пользу для афинян и к невыгоде для лакедемонян: ведь при теперешних благоприятных для Афин обстоятельствах им желательно как можно дольше сохранить свое счастливое положение. Лакедемонянам же, потерпевшим неудачу, находкой представляется немедленная попытка новой войны. Никию удалось убедить афинян отправить послов в Лакедемон (одним из них был он сам) с требованием, если они действительно питают добрые намерения, отстроить и возвратить Панакт, вернуть Амфиполь и отказаться от союза с беотийцами, если те не присоединятся к мирному договору, так как договор не позволяет ни одной из сторон заключать союз без согласия другой. Кроме того, послы должны дать понять лакедемонянам, что и афиняне, если бы решились нарушить справедливость, уже давно могли бы заключить союз с аргосцами, послы которых прибыли в Афины специально ради этого. Сообщить обо всем этом и о прочих претензиях к лакедемонянам афиняне поручили Никию и другим послам и затем отправили их. По прибытии в Лакедемон послы изложили свои поручения и под конец заявили, что если лакедемоняне не расторгнут союза с беотийцами в случае отказа беотийцев подписать мирный договор, афиняне заключат союз с Аргосом и его союзниками. Под давлением эфора Ксенара и его единомышленников лакедемоняне отказались разорвать союз с беотийцами. Однако по просьбе Никия они согласились подтвердить свои прежние клятвы на верность договору. Действительно, Никий опасался навлечь на себя нападки врагов, вернувшись ни с чем. Так действительно и случилось; его сочли ответственным за мирный договор с лакедемонянами. Узнав по возвращении Никия о полной неудаче его посольства, афиняне пришли в негодование. Считая себя обиженными, они тотчас же заключили договор о мире и союзе с аргосцами и их союзниками (послы их в это время находились в Афинах по приглашению Алкивиада) на следующих условиях.

47 . Мир¹ на сто лет, бесхитростный и нерушимый, заключили афиняне, аргосцы, мантинейцы и элейцы для себя и подвластных им союзников на суше и на море. Аргосцам, элейцам и мантинейцам с их союзниками не дозволяется какими бы тo ни было средствами поднимать оружие ко вреду афинян и их союзников, а афинянам и их союзникам — против аргосцев, элейцев, мантинейцев и их союзников. Афинянам, аргосцам, элейцам и мантинейцам быть союзниками в течение ста лет на таких основаниях. В случае нападения врага на афинскую землю аргосцы, элейцы и мантинейцы должны оказывать афинянам по первому их требованию всяческую помощь по мере возможности самым решительным образом. Если же, разорив их землю, враг уйдет, то его город пусть будет врагом аргосцам, элейцам, мантинейцам и афинянам и понесет наказание от всех этих городов. Ни одному из этих городов не дозволено без согласия всех остальных прекращать войну с вражеским городом. Если враг нападет па землю элейцев, мантинейцев и аргосцев, то афиняне также должны по первому требованию этих городов всячески помогать им по мере возможности. Если же враг, разорив их землю, уйдет, то его город пусть будет врагом афинян, аргосцев, мантинейцев и элейцев и несет наказание от всех этих городов. Прекращать же войну не дозволяется без согласия всех городов. Вооруженным людям не дозволяется проходить через союзную землю и через земли подвластных им союзников, а также по морю² без дозволения всех союзных городов — афинян, аргосцев, мантинейцев и элейцев. Город, посылающий вспомогательное войско, должен доставить продовольствие на 30 дней со дня прибытия в город, вызывавший на помощь; так же и при уходе войска. Если же город, просивший помощи, пожелает оставить у себя войско на более долгий срок, то обязан выдать продовольствие каждому гоплиту, легковооруженному и лучнику на 3 эгинских обола³ в день, а всаднику по 1 эгинской драхме. Командовать войском должен город, попросивший помощи, пока войско находится на его земле. Если же союзные города решат выступить в поход куда-либо сообща, то командование должно быть разделено между всеми городами. Афиняне должны клятвенно подтвердить договор за себя и своих союзников, аргосцы же, мантинейцы и элейцы и их союзники — принести клятву каждый город за себя. Торжественную клятву должно приносить общепринятым в каждом городе образом при жертвоприношении взрослых животных. Клятва же должна гласить следующее: «Я буду верен союзу согласно договору и буду соблюдать договор справедливо, нерушимо и честно и не стану нарушать его какими-либо ухищрениями». Приносить присягу в Афинах должны совет и власти⁴, а пританы⁵ — приводить к присяге. В Аргосе — совет, «восемьдесят»⁶ и артины⁷, а приводить к присяге — «восемьдесят». В Мантинее — демиурги⁸, совет и остальные власти, а приводить к присяге — феоры и полемархи⁹. В Элиде — демиурги, высшие власти и «шестьсот»¹⁰, а приводить к присяге— демиурги и фесмофилаки¹¹. Возобновлять присягу афиняне должны в Элиде, Мантинее и Аргосе за 30 дней до начала Олимпийских игр¹². Аргосцы же, элейцы и мантинейцы — в Афинах за 10 дней до Великих Панафиней¹³. Соглашение о договоре, присяге и союзе начертать на каменном столбе и поставить афинянам на акрополе, аргосцам — на рыночной площади в святилище Аполлона¹⁴, мантинейцам — в святилище Зевса¹⁵ на рыночной площади. Союзники должны совместно воздвигнуть медный столп в Олимпии на предстоящих теперь Олимпийских играх¹⁶. Если эти города сочтут желательным внести какие-либо изменения¹⁷ в договор, то должны сообща обсудить их, после чего единодушное решение вступит в силу.

1 Фрагмент официальной афинской копии договора сохранился (IG Р, 86). Фукидид передает текст договора довольно точно. Договор делится на три части: 1) мирный договор, 2) союзный договор, 3) заключительные формулы.

2 См. V 56,2.

3 Эгинская монетная система была принята в большинстве греческих государств. Эгинский обол равен 4.3 аттических обола (13.021 г).

4 Т. е. занимающиеся внутренними делами (в противоположность стратегам, ведавшим иностранными и военными делами).

5 Притоны — очередные председатели совета и народного собрания.

6 Кто эти «восемьдесят» и какова была их функция — неизвестно.

7 Артины — советники, нам неизвестные.

8 Демиурги — высшие должностные лица; в Элиде, вероятно, представители (старосты) отдельных округов.

9 Функции этих лиц неизвестны.

1 °Cовет «шестисот».

11 «Блюстители законов».

12 Олимпийские игры (празднества) проводились раз в четыре года в нечетные юлианские года до новой эры.

13 Великие Панафинеи («всеафинские») праздновались каждый третий год олимпиады в первой половине августа. Цифры «30» и «10» указывают на то, что клятва должна была возобновляться в один и тот же срок.

14 Аполлона Ликейского (Paus. II19,3 ел.).

15 Вероятно, в святилище Зевса Спасителя (Сотера) (Paus. 9,2).

16 См. V 49,11; 23,6.

17 Ср. V 18,11; 25, б.

48 . Таким образом, был заключен мир и союз. Однако из-за этого от прежнего договора между лакедемонянами и афинянами ни одна из сторон не отказалась. Все же коринфяне, несмотря на свой союз с аргосцами, не присоединились к договору (так же как они не вступили и в ранее заключенный элейцами, аргосцами и мантинейцами оборонительно-наступательный союз). Коринфяне заявили, что достаточно оборонительного союза для взаимной помощи, а нападать ни на кого они не желают. Таким образом, коринфяне отделились от своих союзников и вновь перешли на сторону лакедемонян¹.

1 Коринфяне не хотели вредить Спарте: цель Коринфа была изменить мирную политику Спарты и вновь начать войну с афинянами.

49 . В это лето состоялись Олимпийские игры, на которых аркадец Андросфен в первый раз¹ победил в борьбе и кулачном бою². Лакедемонян элейцы не допустили в святилище³ (поэтому те не смогли принести жертву и участвовать в состязаниях) за то, что лакедемоняне отказались уплатить пеню, наложенную на них элейцами по олимпийскому уставу⁴. Элейцы утверждали, что лакедемоняне напали на их крепость Фирк⁵ и послали своих гоплитов в Лепрей во время олимпийского перемирия. Пеня же составляла сумму в 2000 мин, по 2 мины за каждого гоплита, согласно олимпийскому уставу. Лакедемоняне возражали против этого приговора через послов, считая, что приговор был несправедливым, так как праздничное перемирие еще не было объявлено в Лакедемоне во время посылки ими гоплитов. Элейцы отвечали, что тогда у них уже наступило перемирие (ведь они всегда первыми объявляют его для себя), и в то время как они, полагаясь на перемирие, не ожидали нападения, лакедемоняне вероломно нанесли им удар. Лакедемоняне в свою очередь возражали: если бы элейцы уже тогда были убеждены в их (лакедемонян) виновности, то им вовсе не следовало после этого объявлять в Лакедемоне о перемирии. Тем не менее элейцы поступили таким образом именно потому, что тогда думали иначе. После объявления же перемирия они, лакедемоняне, уже больше нигде не нападали на них. Элейцы все же настаивали, что лакедемоняне неправы и никогда не смогут убедить в противном. Впрочем, если лакедемоняне пожелают возвратить им Лепрей, то они не только отказываются от своей части денежной пени6, но готовы уплатить за них даже часть, подобающую божеству.

1 Второй раз он победил, вероятно, в 416 г. до н. э.

2 См. III8,1. «Панкратий» — собственно, состязание в борьбе и кулачном бою.

3 Т. е. официальная делегация (феория) лакедемонян не была допущена, но отдельные лица могли смотреть состязания.

4 Устав всеэллинского святилища Зевса Олимпийского, которым управляли элейцы.

5 Местоположение крепости Фирк неизвестно.

6 Очевидно, часть пени причиталась святилищу Зевса Олимпийского, а часть — элейской общине.

50. Когда лакедемоняне отвергли это предложение, элейцы тотчас же выставили новое требование: пусть лакедемоняне, если угодно, не возвращают Лепрея; но если они все-таки желают, чтобы их допустили в святилище Олимпийского Зевса, то им следует подняться к алтарю и перед всеми эллинами клятвенно обещать пеню впоследствии. Лакедемоняне, однако, не согласились и на это и потому были лишены доступа в святилище и приносили жертвы дома. Прочие эллины, кроме лепрейцев, прислали своих послов в Олимпию. Впрочем, элейцы из опасения, что лакедемоняне могут силой ворваться в святилище и принести там жертвы, установили стражу из вооруженных молодых воинов. К ним на помощь прибыли также по 1000 аргосцев и мантинейцев и афинские всадники, ожидавшие празднество в Гарпине¹. Между тем все собрание охватил сильный страх, как бы вооруженные лакедемоняне не совершили нападения, особенно после того как лакедемонянин Лихас², сын Аркесилая, был подвергнут побоям³ блюстителями порядка на месте состязаний. Его упряжка одержала победу, но победителем была, однако, провозглашена упряжка города беотийцев (так как ему, как лакедемонянину, было запрещено участие в состязаниях). Тогда Лихас выступил на арену и увенчал возницу венком, желая показать этим, что колесница принадлежит ему. Поэтому все участники празднества и подавно встревожились, ожидая, что произойдет нечто ужасное. Тем не менее лакедемоняне сохраняли спокойствие, и празднество прошло для эллинов без дальнейших помех. После олимпийского празднества аргосцы и союзники прибыли в Коринф, чтобы пригласить коринфян присоединиться к их союзу. Лакедемонские послы также были там. Несмотря на долгие переговоры, участники ни к чему не пришли, и когда случилось землетрясение, они разъехались по домам. Так окончилось лето.

1 Гарпина — город в Писатиде.

2 См. У22,2.

3 Ср. Xen. Hell. Ill 2,21.

51 . Следующей зимой произошла битва гераклейцев, что в Трахинии¹, с энианами, долопами, мелийцами² и некоторыми фессалийскими племенами. Эти племена жили по соседству и враждовали с Гераклеей, так как город этот был построен как оборонительный пункт исключительно против них. Они были исконными врагами Гераклеи и наносили ей ущерб насколько могли. Также и в этой битве фессалийцы победили гераклейцев, причем пал и правитель Гераклеи лакедемонянин Ксенар³, сын Книдиса, и много гераклейцев было перебито. Так окончилась зима и с ней двенадцатый год войны.

1 См. Ill 92–93.

2 Энианы жили в долине Сперхея. Долопы — в самом дальнем углу Фтии (в юго-восточной Фессалии). О мелийцах см. III92,2.

3 Быть может, это тот же Ксенар (эфор 421/20 г.) — противник афинян (см. V 36,1).

52 . В начале следующего лета беотийцы захватили Гераклею¹, которая после упомянутой битвы находилась в тяжелом состоянии. Они выселили лакедемонского правителя Агесиппида² за дурное управление. Захватили же беотийцы город из опасения, что афиняне могут им овладеть, пока лакедемоняне отвлечены раздорами в Пелопоннесе. Лакедемонян этот поступок беотийцев сильно раздражил. Тем же летом Алкивиад, сын Клиния, афинский стратег, действуя совместно с аргосцами и их союзниками, прибыл с небольшим отрядом афинских гоплитов и лучников в Пелопоннес³. Получив подкрепления от пелопоннесских союзников, он во время своего прохождения через страну всюду устраивал союзные дела. Так, он уговорил жителей Патр⁴ построить длинные стены до моря. Он собирался также возвести крепость на мысе Рие Ахейском⁵. Однако коринфяне, сикионцы и другие, кому это сооружение могло принести вред, явились и помешали постройке этого укрепления.

1 По Диодору (XII77,4), фивднцы пришли на помощь гераклейцам и заняли город своими 1000 гоплитами.

2 Вероятно, тождествен военачальнику, посланному в Эпидавр следующей зимой (V 56,1).

3 Неизвестно: морем или по суше.

4 См. И 83,2.

5 Укрепив Рий, афиняне получили бы господство над входом в Коринфский залив (см. II86,3).

53 . В то же лето вспыхнула война между эпидаврийцами и аргосцами. Поводом к ней был отказ эпидаврийцев послать жертвы в храм Аполлона Пифаеского¹, которые они были обязаны послать как дань за приречные заливные луга (храм этот находился под верховной опекой и защитой аргосцев). Но и без указанного повода (который был лишь предлогом) Алкивиад и аргосцы решили при любой возможности любыми средствами заставить эпидаврийцев присоединиться к союзу, чтобы обеспечить нейтралитет Коринфа и дать возможность афинянам переправлять свое войско в Аргос кратчайшим путем из Эгины² (а не плыть вокруг Скиллейского мыса)³. Аргосцы действительно сами собирались вторгнуться в Эпидавр под предлогом взыскания с эпидаврийцев жертвы.

1 Святилище Аполлона Пифаеского, по-видимому, находилось в г. Асине на берегу Аргосского залива.

2 См. II27,1;V 56,4.

3 Юго-восточный мыс полуострова (Strab., p. 368) в области Гермионы.

54. Приблизительно в это же время и лакедемоняне со всем своим ополчением выступили под предводительством царя Агиса, сына Архидама, в поход на Левктры, что на границе Лаконии по направлению к Ликею¹. Никто, даже города, доставившие войско, не знал, куда они идут. Однако жертвоприношения на границе оказались неблагоприятными, и лакедемоняне возвратились домой, оставив союзникам приказ готовиться к походу по окончании следующего священного дорийского месяца Карнея2. После ухода лакедемонян аргосцы вторглись в Эпидаврийскую область за четыре дня до конца месяца, предшествующего Карнею, продлили этот календарный день на все время похода и принялись разорять эту область. Тогда эпидаврийцы призвали на помощь союзников. Некоторые из них, однако, отказались помочь, сославшись на священный месяц; другие же дошли до границы Эпидавра, но там остановились.

⇐ Предыдущая 57 58 59 60 616263 64 65 66 Следующая ⇒