Принц Тёмный принц Светлый. Кира Стрельникова. Полная, без сокращений, авторская версия. Пролог

Принц Тёмный принц Светлый

Кира Стрельникова

Полная, без сокращений, авторская версия

Игра. Флирт. По каким правилам? Я не знаю. Почему я - приз? понятия не имею. Домой не вернуться, потому что там я умерла, послушно следовать указанным путём - не в моём характере. Два принца, говорите? Сказки для романтичных барышень, а я женщина разумная и взрослая, на красивые обёртки не бросаюсь. Надо выйти замуж? Убедите меня сначала, что именно мне и именно надо, а потом будем разговаривать! Игра началась? Поиграем, господа и дамы!

Пролог

Ниалона в бессильной ярости сжимала кулаки, бросая на братьев обжигающие ненавистью взгляды. А они ухмылялись, нагло так, насмешливо, снисходительно!

- Извини, Ниа, ты, конечно симпатичная, но не настолько, чтобы жениться, - с деланным сочувствием развёл руками тот, который сидел в кресле – волосы цвета тёмного янтаря были собраны в низкий хвост, необычные, золотистые глаза смотрели слегка пренебрежительно. – И вообще, мне, если честно, больше блондинки нравятся, - добавил он и взял со стола бокал с вином.

- А мне рыженькие, - подхватил второй мужчина, он стоял рядом с креслом, прислонившись к нему и скрестив руки на груди. – И помоложе, и, кстати, фигуркой поизящнее, - при этих словах глаза Ниалоны, от природы миндалевидные, округлились от возмущения.

Внешне говоривший разительно отличался от брата: светлые, с серебристым отливом, волосы рассыпались по плечам, глаза того же оттенка чуть прищурились, черты лица чуть мягче, чем у рыжего.

- Так что, думаю, лучше будет всем, Ниа, если ты оставишь свои… далеко идущие планы, - закончил блондин, и веселье пропало из его взгляда. – И мы останемся просто друзьями.

- А ещё, мне очень не нравится, когда меня пытаются обмануть, - невзначай обронил первый, тоже уже без улыбки.

- Ах, вот так, да?! – сквозь зубы процедила Ниалона, взбешённая до крайности унизительными репликами. С ней разговаривали, не как с высокородной, а как… как с какой-то девкой!! То, что она и вела себя, совсем не как воспитанная аристократка, женщина почему-то не подумала. – Думаете, раз бессмертные, то всё с рук сойдёт?! А вот не дождётесь, дорогие! – она наставила на братьев палец и произнесла, чётко выговаривая каждое слово. – Или кто-то из вас женится на мне, и я стану королевой, или за вас не выйдет ни одна женщина, ни светленькая, - злой взгляд на сидевшего в кресле брата, - ни рыжая, - голос Ниалоны стал язвительным, и она посмотрела на второго мужчину, - ни тёмненькая, если это буду не я! И неважно, старая или молодая, красивая или не очень, ни одна! Даже если она не будет знать, кто вы такие! И даже если знакомство случится во время Игр! Так и будет!

В гостиной воцарилась звенящая тишина. Братья воззрились на Ниалону с плохо скрываемой злостью и пока лёгким беспокойством во взглядах.

- Это вот что сейчас было, Ниа? – тихо переспросил рыжий, выражение в его лица не предвещало ничего хорошего той, на кого он смотрел.

Тёмненькая скривила губы в довольной улыбке, скрестила руки на груди, и в зелёных глазах загорелся насмешливый огонёк.

- Проклятье, дорогие мои, - почти пропела она. – Ах, простите, не поставила вас в известность о своём даре! – она картинно всплеснула руками.

Неожиданно светловолосый зашипел – руку чуть пониже локтя обожгло, и он поспешно закатал рукав рубашки. И ошеломлённо уставился на медленно проявлявшийся на предплечье рисунок: тёмно-коричневый контур змейки обвивал руку, голова упиралась аккурат в запястье. Его брат проделал то же самое, но молча, и обнаружил точно такой же знак. Собеседники Ниа разом посмотрели на неё, и во взглядах полыхнула злость, сулившая ей серьёзные неприятности. Однако она, судя по улыбке, и не собиралась пугаться.

- Итак, милые, у вас есть выбор, - ласково произнесла Ниалона, а в глазах светился триумф. – Или кто-то из вас становится моим мужем, или вы никогда не обзаведётесь семьей. И не пытайтесь снять моё проклятье, не получится, - добавила она насмешливо и развернулась. – Как надумаете, известите меня о дате свадьбы, - бросила женщина через плечо.

Вслед ей раздался разъярённый слаженный рык:

- Ниа!!!

Она даже не обернулась, вышла и аккуратно прикрыла за собой дверь. Несколько минут братья смотрели вслед Ниалоне, потом переглянулись.

- Варианты, Олли? – мрачно спросил светловолосый.

- Лесные, без вариантов, Йен, - устало откликнулся рыжий. – Похоже, поганка ухитрилась унаследовать дар от Ирроха, чтоб ему икалось, - добавил он и тоже нахмурился. – Хорошо хоть, не бессмертная, в крайнем случае, просто дождёмся, пока помрёт сама…

- Не факт, что после этого проклятье рассеется, - буркнул Йен. – Поехали, чего время тянуть. Может, всё не так страшно.

- Угу, - Оллер поднялся. – Только чует моя задница, всё как раз хуже не придумаешь…

- Твоя пятая точка всегда была паникёршей, - в голосе блондина прорезалось ехидство. – Не пугайся раньше времени.

Через некоторое время дворец, раскинувшийся посреди ухоженного парка в центре Мирано, покинули два всадника, и галопом промчавшись по мощёным улицам столицы, направились в Лес Одмари, к Лесным. А Ниалона, устроившись у окна своего городского особняка, мечтательно уставилась на видневшиеся из него крыши дворца: очень скоро она там будет хозяйкой!

Глава 1.

- Она должна жить! - от истеричного вопля лорда ЛасГаллена вздрогнули все. - Слышите, она должна жить!!

Лекарь поёжился. Есть один способ, но... Последствия могли быть непредсказуемые. Да, новая душа могла дать сил телу выздороветь, однако надо ещё найти такую, которая приживётся, и это обычно занимало некоторое время. Отец больной же не желал ждать.

- Милорд, вы уверены? - на всякий случай осведомился доктор.

Кайл ЛасГаллен ухватил его за ворот куртки, подтянув к себе.

- Делай что хочешь, но моя дочь должна жить! - прошипел он, брызгая слюной. - Эрианор разноцветная, единственная на весь Мирано, и она просто не может умереть!! Не сейчас, не за неделю до Игры!

Да, в этот раз получилось так, что только у дочери лорда ЛасГаллена волосы поменяли цвет, хотя обычно это случалось с несколькими девушками. Доктор глубоко вздохнул, прикрыв глаза.

- Она может измениться, - глухо ответил он, встряхнув кистями.

- Да плевать, - отрезал лорд. - Делай своё дело, лекарь!

Мужчина с жалостью посмотрел на разметавшиеся по подушке пепельно-серебристые и каштаново-рыжие пряди, на бледное личико с тонкими чертами и запавшими глазами, понимая, что по-иному вылечить лианоссе Эрианор он не сможет при всём своём мастерстве. Да и никто не в силах, разве что шаманы Лесных. Но до них девушка не доедет, и их приезда тоже не успеет дождаться. Оставался последний, отчаянный и рискованный способ, к которому прибегали только в крайних случаях. Похоже, сейчас наступил именно такой.

Доктор достал из кармана небольшую коробочку, открыл и бережно вытряхнул на ладонь мутно-белый камушек. Камень Обмена, последнее средство. Проводить медитацию и искать подходящую душу времени не оставалось. И доктор решил положиться на судьбу. Ведь есть где-то кто-то, кто тоже должен умереть, Камень поймает эту душу и поменяет с Эрианор. И останется только молиться Ирроху, чтобы всё получилось и разноцветная не сошла с ума после обряда. Глубоко вздохнув, он опустился на колени и приложил талисман к бледному лбу девушки.

Кайл ЛасГаллен напряжённо следил за происходящим, нервно комкая платок. Такой шанс, его дочь стала разноцветной, и пока единственной на весь Мирано, он не мог упустить его! Вдруг именно она не умрёт по непонятной причине после свадьбы? Вдруг именно его тихая, серьёзная девочка выйдет замуж за одного из принцев, родит наследника и станет королевой? Нет, Эрианор просто обязана выжить!

- Иррох, помоги!.. – вырвались у доктора тихие слова, когда он почувствовал, как нагрелся Камень Обмена.

Конечно, бог давно покинул их мир, но привычка обращаться к нему в серьёзных делах осталась до сих пор. Иногда создатель этого мира откликался из далёких далей на призыв… Может, так случилось и сейчас, и поэтому Камень сработал. Сначала ничего не происходило, грудь больной едва поднималась от слабого дыхания. Потом камень ярко вспыхнул, выбросив веер лучей жемчужного цвета, лиа Эрианор судорожно вздохнула, выгнувшись, и её глаза широко раскрылись, но они ничего не видели, взгляд оставался стеклянным. Доктор не отнимал Камня, на его лбу выступили капельки пота, и он крепко зажмурился, продолжая молиться об успехе сомнительного предприятия. Кайл сказал, чтобы она жила – его дочь будет жить. А уж кто там вселится вместо настоящей души девочки, это проблемы достопочтенного родителя. Доктор предупредил о последствиях. Эрианор вскрикнула и упала на кровать. Лорд ЛасГаллен вздрогнул, нервно рванув тонкий батист платка – раздался треск.

- Что?.. – хрипло выдавил он, с тревогой вглядываясь в восковое личико.

- Потерпите пару минут, мой лорд, - доктор устало вытер дрожащей рукой лоб и убрал Камень. – Всё прошло успешно.

- Как вы это определили? Она не пришла в себя! – Кайл подошёл ближе, скомкав остатки платка.

- Камень не засиял бы, - доктор поднялся и убрал предмет обратно в коробочку. – Если он поймал душу, значит, она приживётся.

По крайней мере, доктор надеялся, что так будет, ибо в противном случае Кайл ЛасГаллен сделает крайним его. Со стороны кровати раздался ещё один судорожный вздох, и мужчины посмотрели на больную. Большие, чуть удлинённые и приподнятые к вискам глаза распахнулись и с недоумением уставились на них.

- Я в больнице, да? – прохрипела Эрианор.

- Нет, деточка, ты дома, - Кайл присел на кровать, заботливо поправив одеяло, и не удержавшись, с довольной улыбкой провёл по руке. И куда только подевалась ярость и злость. – Как ты себя чувствуешь, Эрин?

- Меня зовут… - она запнулась. Собственное имя ускользало из памяти, как юркая плотва через слишком большие ячейки сети, хотя остальные картинки проносились перед глазами с пугающей яркостью. Переход, машина, удар… Она зажмурилась и тряхнула головой. – Что происходит?! Почему я не помню своё имя? Где я вообще, чёрт возьми, нахожусь?! – с раздражением выпалила лианоссе.

Доктор решительно положил ладонь на плечо Кайла.

- Мой лорд, позвольте, я поговорю с лиа Эрианор, - и уже тише добавил, - я предупреждал. Она стала другой.

- Она жива, и это главное, - Кайл ЛасГаллен поднялся. – Отдыхай, Эрианор, я зайду позже.

Она приподнялась на локтях, в необычных глазах появился нездоровый блеск.

- Уважаемый, меня просветят насчёт происходящего или как?! – прошипела она не хуже кошки.

Брови доктора поднялись, он сдержал вздох. Насколько помнил по нечастым встречам, прежняя Эрианор не спорила с отцом, и уж тем более не повышала голос. Трудно Кайлу придётся с… дочерью. Доктор присел на край кровати и взял её кисть.

- Видишь ли, деточка, ты умерла. Где-то в своём мире.

Несколько мгновений она непонимающе смотрела на доктора, а потом из её горла вырвался пронзительный крик.

- НЕЕЕТ!!!!!

Ниалона рассеянно пролистала толстый фолиант с потёртыми уголками страниц – свод правил Игры. Скоро следующий тур, предпоследняя попытка принцев обойти проклятье, и в Мирано сейчас только одна разноцветная девочка. Пора продумать распоряжения и заодно выбрать, кому же из братьев отдать бедняжку. По красивым губам скользнула ехидная усмешка. Оллер конечно ей симпатичнее, и последние разы Ниалона не устояла, отдав приз ему. Сейчас леди Тонвуд собиралась порадовать Йена, для разнообразия. Кивнув собственным мыслям, Ниалона придвинула письменный прибор и стопку чистых заготовок под приглашения на первый бал Игры.

А ещё, следовало продумать, как похитрее подобраться к разноцветной после обряда, чтобы никто ничего не заподозрил. В последние Игры их стали охранять слишком тщательно, да и за ней наверняка приглядывают, а у принцев осталось всего две попытки обойти проклятье – считая грядущую Игру. Зелёные глаза прищурились, в них появился нехороший огонёк. Ну нет, она не проиграет в двух шагах от вожделенной короны. Только не сейчас. Но как всегда, перед тем, как закончить очередной тур Игры, Ниа отлично повеселится. Леди задумалась ненадолго, потом её лицо скривила ехидная усмешка, и на первом приглашении появилось имя, а за ним, как обычно, подробное описание наряда и украшений. Да, первый бал предпоследней Игры будет ох, каким забавным!

Йен.

Я уставился на отчёт об очередной разноцветной, как на ядовитую змею, отчаянно не желая ставить под ним подпись. Следующая Игра уже через неделю, что значило – или я, или Йен через пять балов снова женимся. С одной стороны, хорошо, вдруг эта попытка всё-таки увенчается успехом, и мы избавимся от проклятия. С другой… Все предыдущие заканчивались неудачно, и мне это очень не нравилось. Да, Ниалона связана договором, но – я этой хитрой стерве не верил никогда. С последней Игры прошло несколько месяцев, и вот, в Мирано снова появилась разноцветная, о чём леди Тонвуд не преминула любезно известить. Уж не знаю, знак это или что-то ещё, но почему-то волосы поменяли цвет всего у одной девочки за время с последней Игры. Обычно разноцветных на весь город три-четыре, что вносило хоть какое-то разнообразие, хотя всё равно выбор, кто из девушек станет женой меня или Олли, оставался за Ниалоной. На сей раз интрига сведётся всего лишь к тому, кому из нас госпожа Распорядительница отдаст девочку. Скучно…

- Не хочется, да? – мрачно изрёк Олли, наблюдая за мной.

- Сам как думаешь? – буркнул я. – Мне этого всего не хотелось ещё два года назад, когда вот эта дрянь на руке появилась! – я раздражённо кивнул на собственное запястье, где из-под манжеты рубашки выглядывала змеиная голова.

Да уж, очень точно отражает суть Ниалоны, змея подколодная, по-другому не скажешь. Но кто знал, что кровь божественного предка одарит её такой дурной способностью?! Тёмный длинно вздохнул, поскрёб в затылке.

- Кто на этот раз? – поинтересовался он.

- Дочка Кайла ЛасГаллена, - я заглянул в первый листок. – Эрианор.

Брат поднял брови.

- Повезло старику, - хмыкнул он. – Слушай, что-то я не помню её, она вообще бывала при дворе?

- Нет, - я снова сверился с отчётом – с момента, как от зеленоглазой интриганки пришло извещение о появлении разноцветной, мои люди сразу начали собирать информацию. Ну и, приглядывать, мало ли что. – Жила за городом, пока три недели назад её волосы не поменяли цвет.

- Понятно, ещё одна серая мышка, - Оллер поморщился. – Братья, сёстры?

- Нет, - я покачал головой. – Мать тоже умерла давно. С чего ты взял, что она именно серая мышка? – мне всё же хотелось быть оптимистом. – Наоборот, лианоссе не испорчена тлетворным влиянием высшего общества, - усмехнулся, отложил отчёт. – Возможно, она выгодно отличается от прежних претенденток, и внешностью, и характером. Никогда ведь не знаешь, кого магия раскрасит, - я выразительно глянул на брата.

- Не думаю, - Тёмный покачал головой. – Скорее всего, раз Кайл не представил её ко двору, он просто отправил дочь с глаз долой, ему же наверняка наследника хотелось. Подозреваю, девочка наивная, с целым ворохом романтических мечтательных мыслей в голове, и единственное, что радует, если она в столице не появляется, то не знает о положении на Играх, - Олли помолчал. – Есть шанс, что не будет шарахаться и смотреть с испугом.

- Слухи имеют свойство выходить далеко за пределы города, - я пожал плечами. – Слуги-то в Мирано бывают. Так что я бы на твоём месте не особо надеялся. Касательно остального, Кайл вообще раздражительный тип, и неизвестно, как он относится к дочери и насколько её любит. То, что не рассказывал о ней и она не живёт с ним, ещё ничего не значит.

- Зато сейчас ходит улыбчивый и довольный, - Оллер ехидно усмехнулся. – И вежливый, до отвращения! Как же, такой шанс, породниться с королевской семьёй! – он фыркнул и схватил бокал с вином.

- Или потерять дочь, - негромко добавил я, пристально глядя на брата.

Игры играми, но вот найти объяснение, почему разноцветные переживали свадьбу не более чем на несколько дней, пока не получалось. И что ещё подозрительнее, причины-то вроде естественные, не придраться. Дошло до того, что когда у одной или нескольких девушек в Мирано волосы меняли цвет, в семье чуть ли не траур объявляли, и барышни на Играх выглядели так, будто их в жертву принести собираются. Не могу их в этом винить, хотя постоянно ловить на себе испуганные, затравленные взгляды и видеть, как от меня шарахаются, будто я заразный какой, ужасно раздражало. И Лесные темнили, ничего не говорили, когда точно знак проклятия пропасть должен, как скоро после церемонии…

В общем, чем дальше, тем меньше хотелось участвовать в Играх и послушно выполнять указания шаманов Лесных. Но жениться на Ниалоне, или видеть её женой Оллера не хотелось вообще, в принципе. Поэтому приходилось терпеть и надеяться, что очередная женитьба поставит точку в затянувшейся истории. Тёмный посерьёзнел после моих слов.

- Они уже переехали?

- Да, неделю назад, - я всё-таки потянулся за пером. – И Эрианор ни разу не выходила из особняка.

Никуда не деться, надо подписывать и объявлять очередной сезон брачных Игр открытым. Предпоследний, кстати, для нас с братом, и это тоже не добавляло хорошего настроения. Оллер побарабанил пальцами по столу.

- Твоя контора ничего интересного не нашла, Йен? - Тёмный вопросительно глянул на меня. – По прошлым смертям разноцветных?

- Нет, - я посмотрел в окно, на темнеющее небо, и поставил размашистую подпись, подавив некстати мелькнувшую мысль, что невольно подписываю смертный приговор очередной ни в чём не повинной девушке. – Или Ниалона слишком хитрая, чтобы подставляться, или мы что-то не так делаем, что разноцветные мрут, или Лесные не так поняли своих шаманов, и что-то упустили в условиях. Олли, я не знаю, - я устало потёр лицо. – Только надоело уже всё это до ужаса! – со злостью вырвалось у меня.

Захотелось швырнуть что-нибудь тяжёлое в стену, а ещё лучше – придумать для Ниалоны особо изощрённый способ мести. Желательно со смертельным исходом… Подавил кровожадные мысли, всё равно ни к чему они не приведут. Причинять вред леди Тонвуд нам запрещено, и под соглашением с Лесными стоит наша подпись. Рисковать не стоило, мало ли что. Ладно, может, в этот раз всё получится. Не может не получиться, чтоб дражайшей Ниа захлебнуться собственной желчью! Я молча толкнул документ Тёмному, он также поставил витиеватую закорючку, едва заметно поморщившись.

- Если она опять заставит меня изображать шута на первом балу Игры, честное слово, пошлю к саррам, - буркнул он. – И буду действовать по старинке, без всяких Правил!

Я усмехнулся, немного грустно.

- А как решать, за кого она выйдет, монетку кидать? – беззлобно поддел брата. – Олли, мы не можем выбирать, помнишь, да? Ни мы, ни разноцветная, так Лесные сказали.

- Да, да, выбор без выбора, - Оллер раздражённо закатил глаза, потом встал. – Ладно, Йен, пошёл я, - он смачно зевнул. – День завтра хлопотный.

- Спокойной ночи, - кивнул ему и плеснул себе ещё вина.

Спать не хотелось, мысли крутились вокруг предстоящей Игры. Взгляд снова упал на отчёт. Интересно, какая она, лианоссе Эрианор? Прошлые девушки, которым не повезло с цветом волос, были разные. Симпатичные и не очень, тихие и застенчивые, и достаточно смелые в общении. Однако, как только прошли первые три Игры и случились три нелепые смерти, выбор магии уже не казался родителям таким уж подарком судьбы. Мда. Не скажу, что я или Олли горели желанием жениться, нам прекрасно жилось и управлялось Оймири вместе и без короны, но Ниа, увы, не оставила нам выбора. И как же повезло, что ни к одной из разноцветных ни я, ни Олли не испытывали сколько-нибудь сильных чувств! Да, грустно было, конечно, на очередных похоронах, и неприятно от косых взглядов жителей Мирано. Но сердце не болело – за неполных две недели Игр невозможно серьёзно привязаться к девушке, которую почти не знаешь. Я старался не думать, что будет, если не дай Иррох следующая избранница затронет мои или Олли чувства. Сначала надо дожить до конца Игры и попытаться сберечь приз. Как оно там будет дальше, посмотрим.

Следующий день прошёл, как всегда, хлопотно и суетливо, весь в делах, и государственных, и Службы Надзора, которую я возглавлял. Это помогло отвлечься от гнетущих мыслей и посылания молчаливых проклятий на голову Ниалоны. Жаль, они так и останутся всего лишь мыслями… Между делом отправил королевского лекаря к лиа Эрианор, проверить её здоровье. С тех пор, как моя предпоследняя жена скончалась от острых желудочных колик – кажется, это была четвёртая попытка, - перед Играми теперь всех разноцветных, которые принимают участие, - осматривал наш с Оллером личный врач. На всякий случай.

Ближе к вечеру пришёл посыльный от Ниалоны, с обязательным приглашением и Правилами для нас с Тёмным. Я решил отложить изучение на ужин, ну и заодно обсудить, что там приготовила бывшая любовница. У госпожи Распорядительницы нездоровое чувство юмора, и она частенько выбирала для нас с Оллером – и не только – совершенно нелепые Правила. Хорошо, Ниалона всё же не переходила границ, но вот остальным придворным доставалось сполна. Увы и ах… Она могла не пустить того, кто не выполнил рекомендации, на бал, а это считалось чем-то вроде несмываемого позорного пятна на репутации, поэтому все неукоснительно соблюдали очередной регламент, каким бы нелепым он ни казался. Слава Ирроху, нам с братом запрещать что-либо Ниалона не имела права. Всё-таки принцы. Я забрал тиснёные золотом и серебром картонки и отправился в наши с Оллером апартаменты, ужинать.

Мы в молчании поели, и я потянулся к приглашениям, отдав Оллеру то, что с золотым узором.

- Нет, ну это уже никуда не годится! – возмутился Тёмный, едва пробежав взглядом строчки, и швырнул послание от Ниалоны на стол. – Что за ерунда, в самом деле?! По-моему она уже победительницей себя чувствует!

Изучив рекомендацию надеть тёмно-фиолетовый камзол и серую с серебром рубашку, я чуть не сплюнул с досады на ковёр. Сие означало, приглашать на танец дам только старше тридцати. Эрианор явно моложе, волосы меняли цвет, только когда девушкам исполнялось восемнадцать, и обычно после замужества большинство возвращало свой природный. То есть, нам предлагалось на первой Игре любоваться разноцветной только издалека. Я уже молчу о том, что сочетание цветов просто ужасное… И тут у меня впервые мелькнула мысль, а если я всё-таки не послушаюсь Распорядительницу? Раньше она придерживалась хоть каких-то рамок, но вот это… Я прищурил глаза и пристально посмотрел на Тёмного. Тот хмурился и громко, с раздражением, сопел.

- Если она думает, что я буду флиртовать с леди Эйстон полвечера, а потом только поцелую Эрианор руку, - Олли замолчал и поднял на меня взгляд. – То глубоко ошибается. Всему есть предел, и моему терпению тоже!

Мы пару минут смотрели друг на друга, а потом мои губы растянула предвкушающая улыбка. Я уловил в глубине глаз брата знакомый огонёк и понял, что наши мысли сходятся.

- Тёмныыыый, - вкрадчиво позвал я. – По-моему, ты думаешь о том же, о чём я, хулиган рыжий.

- А? – он непонимающе моргнул, потом замер и ухмыльнулся в ответ. – Да неужели? – Оллер заломил бровь. – Тебе тоже надоело быть хорошим мальчиком?

Я соединил кончики пальцев и откинулся в кресле. Меланхоличное настроение отступило, и в крови зажёгся азарт. А почему бы нет, в конце концов? Надоело следовать чужим правилам, и если в общем я не могу повлиять на ситуацию, так хоть в мелочах позлю Ниалону.

- Поиграем, братец? – усмехнулся я.

- Мммм, будет весело… - мечтательно протянул Олли и уставился в потолок.

А у меня мелькнула ещё одна интересная мысль. По правилам полагалось, мы увидим разноцветную только на первом балу Игры. Но ведь никто не следит за нами, верно? И никто не знает, что у меня, например, есть Камень Перехода? Что ж, ещё три дня в запасе, успею осуществить то, что задумал. Посмотреть на Эрин хотелось, чтобы знать, к чему приготовиться. Играть вслепую тоже надоело.

Эрианор

Автопилот включён, пять секунд полёт нормальный… Обычный рабочий день, я в толпе таких же зомби поднимаюсь по лестнице в метро. Боже, зачем ты придумал работу, которая начинается в девять утра! Каждый раз, бродя по кухне с полузакрытыми глазами и натыкаясь на мебель, даю себе слово найти что-нибудь поближе, но останавливает как всегда одно – деньги. Там платят хорошо, а в моей деревне Валенково, на отшибе города, фиг что-то приличное найдёшь. Вот и приходится тратить почти два часа туда и столько же обратно. В наушниках приятно мурлыкает бодренький музончик, я пытаюсь встряхнуться и выудить спящее сознание на поверхность, но получается плохо. Совершаю машинальные действия – открыть сумку, достать кошелёк, приложить к турникету, пройти, спрятать кошелёк, закрыть сумку, остановиться на платформе, - и стараюсь не думать, что завтра ещё один такой же день. И послезавтра. И через день. А потом выходные, и спааааать…. От смачного зевка чуть не свело скулы, я ввалилась вместе с толпой в вагон и ловко проскользнув под рукой дородной бабищи, плюхнулась на сиденье. Отлично, сорок минут сна, можно расслабиться. Автопилот разбудит точно к нужной остановке. Прислонившись затылком к стене, я закрыла глаза и погрузилась в непонятное состояние между явью и сном, в какой-то момент просто выключившись.

…Рабочий день прошёл как обычно, по приборам, то есть – осознанных действий совершала мало, мысли почему-то занимало странное предчувствие. Чего – не пойму. Ну не сильна я в интуиции, не сильна. Звонил муж, осведомлялся о планах на выходные, на что получил невразумительный ответ «не знаю, ещё не думала, спать наверное буду». Он такой, старается меня радовать, сюрпризы маленькие устраивает, но… последние месяцы мной овладела тотальная усталость и апатия. Может, конец зимы сказывался, может, отсутствие впечатлений, не знаю. Чаще всего мои вечера, да и выходные, проходили одинаково: на диване, в обнимку с любимым ноутом и выученным наизусть плейлистом. Скажете, не похоже на семейную жизнь? А как же плита, уборка, стирка, глажка? Ну не домохозяйка я, вот так получилось. Готовил муж, убирались мы по очереди, стирала стиральная машинка. А я убегала от серой реальности, за яркими эмоциями и впечатлениями, в книжки и интернет. Да, когда-то было по-другому, жизнь била ключом: я куда-то ходила, где-то с кем-то тусила, концерты, квартирники, прогулки толпой по городу, походы… Был обширный круг друзей и знакомых, которые постоянно куда-то приглашали и что-то праздновали. Иногда по несколько дней дома не появлялась, кочуя из тусовки в тусовку.

Однако время шло, народ постепенно отваливался, обзаводясь семьями и детьми, и… в один прекрасный день я вдруг осознала, что осталась совершенно одна. Все перешли на формат семейных посиделок, где разговоры вертелись вокруг детей, пелёнок, колясок, а позже и школы, работы мужей, своей работы, куда бы съездить так, чтобы дешевле обошлось для всей семьи, ну и так далее. Меня перестали приглашать, ибо я оставалась единственной незамужней, а незанятых знакомых мужского пола у подруг-друзей тоже к тому времени не осталось. Да, я откровенно скучала на таких встречах. С личной жизнью как-то не складывалось. Меня всё время что-то не устраивало в кавалерах: то много требует, пытаясь сделать из меня образцовую домохозяйку, то скучный, хотя по первым свиданиям вроде и ничего показался, то мешает заниматься своими делами за ноутом, нудя над ухом, что я мало внимания ему уделяю, то сопротивляется попыткам куда-то вытащить, развеяться, прилипнув к дивану и телевизору. Подружки называли привередой и пугали, что так и останусь одна, без мужа и без детей. Мда… дети – это больное, но вот рожать от кого попало, я не хотела. Чтобы потом остаться одной с ребёнком на руках, нет уж, увольте. Сначала найду того, кто будет меня полностью устраивать, и потом уже о детях. Такой уж у меня характер, ненавижу, когда ограничивают мою свободу и принуждают делать то, что мне не нравится.

Я держалась, пока мне не стукнуло тридцать. Делала вид, что всё хорошо, упорно находила варианты развлечения в одиночку, улыбалась, хотя внутри… внутри что-то потихоньку засыпало, словно моторчик, который двигал меня по жизни, начал замедляться. А в свою днюху, которую праздновала одна, в баре, в окружении полузнакомых полупьяных личностей, что-то щёлкнуло внутри, и осознание, что вокруг меня уже давно образовался вакуум, накатило с такой силой, что я еле успела добраться до дома. И вот там прорвало: я проревела полночи, умирая от жалости к себе и замирая от ужаса, что действительно останусь старой девой. Потом успокоилась, проспалась, и придя в себя, составила программу-минимум на ближайшее время. Найти удобного мужчину, выйти за него замуж и наконец родить уже. Материнский инстинкт настолько срывал крышу, что я не могла нормально смотреть на беременных на улице…

Сказано – сделано. Я упорная, и если что-то решила, то выполняю задуманное. Написала требования к тому, кого согласна терпеть рядом, встретилась с единственной на тот момент подружкой, с которой более-менее регулярно виделись, несмотря на её супруга и двоих девочек-близняшек, и обрисовала ей задачу. Она сначала ржала, потом погрустнела и спросила, а как же чувства. Признаться, с чувствами загвоздочка вышла: я могла на короткое время поддаться страсти, которая быстро проходила при более близком знакомстве, а серьёзно меня ещё никто не смог зацепить, так, чтобы думать по ночам и сердце замирало при воспоминании. В общем, получилось так, что где-то через полгода после моего дня рождения на моём пальце появилось кольцо, в паспорте поменялась фамилия, а рядом появился человек, который был для меня удобен во всех отношениях. В первую очередь тем, что ухитрился влюбиться в меня – по крайней мере, он так говорил, - и как следствие, терпел все мои закидоны. Не настаивал на обязательном ведении домашнего хозяйства и готовке, не требовал уделять ему всё моё свободное время, и мог весь вечер просидеть, уткнувшись в комп – он айтишником был, и постоянно варганил какие-то проги и ковырялся в сети. Нет, иногда мы конечно же вместе куда-то ходили, с друзьями встречались, и с ним даже бывало забавно и весело.

И вроде бы наладилось всё, старые друзья снова стали приглашать, потому как я теперь была с мужем и не отсвечивала на семейных посиделках одиноким видом и тоской в глазах. Но… Не то, всё не то. В глубине души я понимала, что возврата к старой весёлой жизни не будет, что надо самой меняться и успокаиваться, в конце концов, я же о ребёнке мечтала! Однако время шло, а я не решалась отказаться от средств защиты и попробовать забеременеть. Такой вот парадокс, очень хотелось, и всё-таки что-то останавливало. Жизнь превратилась в череду дней, похожих друг на друга, и только иногда бывали всплески, когда я себя за шкирку куда-нибудь вытаскивала. В последние несколько месяцев опять одна, муж отрываться от компа категорически не желал. Мой внутренний моторчик заглох окончательно, и я ощутила себя мухой в янтаре. Вроде что-то делаю, куда-то хожу, с кем-то общаюсь, но… без толку, будто и не я это. Рутина серых будней засасывала почище трясины.

Покинув опостылевший офис, поплелась домой, с грустью думая, что впереди ещё один вечер с ноутом на коленках и ощущением одиночества, несмотря на присутствие мужа. Даже зайти в любимое кафе и выпить кофе не хотелось, погода мерзопакостная стояла, и тянуло под тёплый плед и впасть в спячку до весны. Мысли вяло шевелились в голове, ноги несли к остановке, через переход с дурацким светофором, в котором совершенно непонятная система включения зелёного. То стоишь, пока не околеешь, дожидаясь сигнала, то едва ступишь на зебру, как уже красный. С неба сыпалась мокрая гадость, температура колебалась около нуля, в общем, позднеосенняя погодка под стать моему настроению. Нет, так нельзя, надо, надо что-то менять в жизни. Может, мужа, насмешливо прошептал внутренний голос. Или любовника завести… Для души, как говорится. Но где хорошего найдёшь, а просто секс, для здоровья, я получала и дома. Нет, решено, на выходных серьёзно засяду за размышления о дальнейшей жизни. Почему не завтра? Так завтра всего лишь четверг, а я по будням не способна конструктивно мыслить. Ссутулившись, засунув руки в карманы и погрузившись в размышления о жизни, я бросила взгляд по сторонам – вроде машин не видно, можно идти, и чхать на светофор. Хотя там зелёный таки горел.

…Я почти дошла до середины дороги, когда ЭТО случилось. Откуда ни возьмись, из-за снежной пелены выскочила отчаянно визжащая тормозами машина. Успела заметить перекошенное от страха лицо водителя, и почему-то показалось, он судорожно жмёт на тормоза, но дорога скользкая от мокрого снега. На меня напал ступор, с остановки доносились истеричные крики невольных свидетелей, но я слышала их словно сквозь вату. Время замедлилось, секунды тяжело падали вместе со снежинками, отсчитывая последние мгновения пребывания меня в сознании. Машина приближалась. Я медленно-медленно сделала почему-то шаг вперёд, вместо того, чтобы побежать обратно к тротуару. Дальше всё снова пошло с нормальной скоростью, но только меня уже ничего спасти, похоже, не могло. Бампер ударил в коленки, да с такой силой, что тело отбросило. Боль пронзила аж до пояса - хана ногам, мелькнула мысль. Ходить уже не буду. Странно, всё случилось так быстро, а для меня мгновения растянулись, как горячая карамель. Упала я на железное ограждение посередине разделительной полосы, и последнее, что отпечаталось в памяти – отчётливый хруст. Похоже, моего позвоночника.

Не было ни туннеля, ни ангелов с крылышками, а просто темнота и пустота. Значит, я жива, может в коме, если мыслить получается. Тело ломит… Тело?! О, счастье, я его чувствую! Значит, хрустнул не позвоночник. Или всё-таки он? Надо набраться мужества и открыть глаза, посмотреть, что же вокруг творится. Открыла. Мм. Появилось настойчивое желание тут же их закрыть. Комната не походила на белую больничную палату, или это была очень дорогая частная клиника, где апартаменты для больных метров тридцать квадратных, и вместо коек широченные антикварные кровати с резными столбиками по углам и балдахином. На краю сидел какой-то дородный темноволосый мужчина, с тревогой и облегчением смотревший на меня. Лицо его, круглое, с явной склонностью наливаться краской, чуть что, отчего-то сразу не понравилось, хотя откровенным уродом мужик не был. Ни разу не доктор, по крайней мере, доктора не носят рубашек с пышными кружевными воротниками и манжетами и бархатных курток – или как эта одёжка тут называлась? - с вышивкой серебряной нитью. Чуть поодаль стоял ещё один мужчина, одетый скромнее, и почему-то выражение его лица мне очень не понравилось.

- Я в больнице, да? – эм… а с чего это у меня такой голос странный? Вроде не мой совершенно. Такой хриплый и слишком низкий, раньше нормальный был, обычный.

Мозг трусливо отказался выдавать варианты. Решила пока списать на стресс от аварии и красочные, реалистичные глюки от обезболивающих и прочей химии. На лице сидевшего брюнета появилась улыбка – наверное, её можно было назвать доброжелательной. Правда, с большой натяжкой. Подозрения зашевелились с прежней силой, ибо взгляд мужика остался настороженным и ни разу не дружелюбным.

- Нет, деточка, ты дома, - он поправил одеяло заботливым жестом. Ой, а зачем голос-то такой приторный?! И прикасаться к моей руке не надо, неприятно же! У меня аж скулы свело, но вот следующие слова убили напрочь всё желание язвить со страху. – Как ты себя чувствуешь, Эрин?

Что за фигня, это он мне? Где это дома? И что за странное имя?! Паника грозила накрыть огромной волной, лишая способности трезво мыслить, апатию последних недель как рукой сняло. Адреналин промчался по венам огненным шквалом, меня разве что не тряхнуло, как от удара током. Сознание отчаянно цеплялось за объяснение нереальности происходящего, хотя покрывало под пальцами слишком уж явно ощущалось, как настоящее, нос щекотали незнакомые запахи, и косые лучи света из окна по-настоящему грели лицо.

- Меня зовут… - оп