НОМИНАЦИЯ «МАЛАЯ ПРОЗА». Подноминация «Любовь». МИЛАЯ АННА

Максим ЗИМИН(г. Иваново, Россия)

НОМИНАЦИЯ «МАЛАЯ ПРОЗА»

Подноминация «Любовь»

МИЛАЯ АННА

Я стою здесь, сколько себя помню. Вечность.

Мимо меня прошли десятки или даже сотни тысяч людей. Я видела множество лиц, слышала слова, произнесенные почти на всех языках мира.

Я сохранила тысячу тайн. Я была свидетелем любви и жестокости, трогательных встреч и трагических расставаний. Я пережила и палящее солнце, и ураганный ветер, и сильные дожди. Я видела как рождаются и умирают деревья рядом со мной, как срывают прекрасные цветы, которые только начали жить. Под моей фигурой прятались беспризорные кошки и собаки, пытаясь спастись от дождя. На моих плечах сидели птицы и пели мне чудесные песни.

Я всё понимаю. Всё вижу. Всё чувствую. Но не могу пошевелиться.

Я статуя.

Мой создатель давно перестал существовать. Но он так сильно боготворил своё единственное творение, что невольно вдохнул в меня жизнь. Несколько лет я прожила рядом с ним. Он говорил со мной, называл меня «моя милая Анна». Он мог часами просидеть рядом со мной и всё время говорил. Он любил стихи. И утверждал, что я тоже их люблю.

Затем он умер. Он был уже немолод, когда это случилось. Перед смертью он пришел ко мне и долго сидел на своей любимой скамеечке напротив. И просто молчал. Потом с тихим вздохом поднялся и направился в свою спальню. Больше я его не видела.

Затем были люди. Незнакомые грубые люди, которые бесцеремонно рылись в его вещах, так бережно сложенных на полках. Один мужчина долго рассматривал меня.

– Милая Анна! – сказал он наконец. – Интересное название для статуи. Да и сама она недурна.

– Это его покойная дочь, – отозвалась полненькая женщина, подходя ближе. – Она умерла от туберкулеза в 17 лет.

– Откуда вы знаете?

– Видимо, он её боготворил. Везде её портреты и стихи посвящены только ей. К тому же он написал об этом в прощальном письме.

– Что же мы будем делать с милой Анной?

– Думаю, ей найдется место в музее.

Так я оказалась в просторном и огромном помещении рядом с другими статуями. После маленького помещения в доме своего создателя я вдруг оказалась в совершенно ином мире. Мире белых красок, света и бесконечного совершенства.

Напротив меня было зеркало, и я впервые поняла, что из себя представляю.

Я прекрасная девушка из камня. На мне простое длинное платье, руки чуть опущены вниз и держат одинокую каменную розу. У меня длинные волосы, ничем не покрытые. Я смотрю всегда прямо и взгляд мой выражает решимость и спокойствие.

И так я стояла на отведенном мне месте часами, днями, годами. Вскоре время перестало для меня существовать. Раньше я понимала, что такое время по приходам своего создателя. Он всегда приходил в одни и те же часы. У него в руках была очередная книга, которую он читал мне. Или же просто говорил со мной. Он не сомневался,что я слышу его. Он верил, что я живая. Для людей же, что каждый день ходили мимо меня, я была всего лишь камнем. Мертвым красивым камнем.

Здесь я впервые узнала, что такое одиночество. Со мной не говорили. Лишь окидывали беглым равнодушным взглядом и шли дальше. Да ещё иногда смахивали пыль. И я сама вдруг стала чувствовать себя каменной, я перестала смотреть, перестала наблюдать, я старалась ничего не видеть и не слышать, проклиная вечную жизнь и вечные тяготы, данные мне создателем.

Однажды я поняла, что очень давно не видела людей. Ни одного. Это было настолько странно, что даже пробудило меня от долгого оцепенения.

И я увидела. Зеркало напротив меня покрылось пылью. Статуи, которые стояли чуть поодаль, исчезли. Мои волосы, мои плечи, мои ладони, моя роза – всё покрылось пылью.

В зале осталась я одна. В темном пыльном зале. Здесь больше не было света. Не было других статуй. Компанию мне составляла лишь одна картина. Да и то я не могла разглядеть, что на ней, из-за покрывшей её пыли.

Тишина, темнота и одиночество.

Неужели такова участь Милой Анны? Создатель, если бы ты знал об этом, сделал бы ты своё творение вечным?

Но тьма была недолгой. В один миг всё изменилось. Пришли новые люди. Пришел свет. Пришли перемены.

– Здесь тоже всё разграбили, – говорил один человек другому. – Оставили только всё самое дешевое и никому ненужное.

– Раз оно никому не нужно, так и мне ни к чему, – отвечал другой.

– Но нельзя же просто так всё выбросить!

– А зачем мне нужен этот хлам?

«Мой дорогой создатель. Ты бы не перенес, если бы услышал это», – подумала тогда я.

– Можно хотя бы на этом заработать. Объявим аукцион? Может есть на свете сумасшедшие, готовые это купить?

– Что же, неплохая идея.

Так, через ещё какое-то время, меня продали за бесценок одному молодому человеку. Я была рада вырваться из пыльного темного зала. Теперь местом моего обитания стал участок на краю огромного сада, принадлежавшего отцу этого юноши. Я видела солнце, и оно завораживало. Я чувствовала, как оно греет меня. Я узнала, что такое дождь. И во время дождя я могла ощутить себя живой, представить, что капли, стекающие по каменному лицу – это мои слезы. Я впервые услышала пение птиц, и это был один из самых сладких звуков, которые мне приходилось слышать. Я полюбила свой новый дом. Я была счастлива настолько, насколько может быть счастлива каменная статуя.

Шли годы. Юноша женился. У него родилась дочь. Девочка очень часто прибегала ко мне. Ей нравилось сидеть в отбрасываемой мною тени и смотреть на меня. Иногда она пела мне забавные детские песенки.

А время всё бежало, неумолимо и безжалостно. Девочка выросла, выросли её дети, поколения сменялись друг другом, дом изменялся, пустел, ветшал. И только я по-прежнему стояла на своем месте, держа в руках цветок и глядя вдаль решительным смелым взглядом.

Пришла пора, и дом перестал существовать. А вместе с ним и сад. Появилась аллея, появились первые случайные прохожие, аккуратные кустарники, газоны, скамеечки.

– Посмотри! До чего она красивая! – сказала однажды девушка своему спутнику. – А что это там написано?

– Кажется, Милая Анна. Надпись почти не читается, – ответил молодой человек, подойдя ближе. – Должно быть, она очень старая.

– Какое интересное у неё название! Кем же она была?

– Если тебе действительно интересно, думаю, в архивах можно найти любую информацию. Но зачем тебе это?

И пара удалилась.

Это был бы один разговор из многих. На меня стали обращать внимание очень часто, и этот случай не был исключением.

Но девушка вернулась. Одна. Рано утром. При свете восходящего солнца я увидела совсем ещё юное создание с большими карими глазами и кудрявыми рыжими волосами. Она подошла ко мне и легко коснулась своими пальцами моих.

– Милая Анна, – сказала она. – Я не знаю, чем ты меня зацепила. Я пыталась найти о тебе хоть какую-нибудь информацию. Но после войны все данные о тебе исчезли. Осталось только название и имя человека, который тебя купил.

Война. Я знала, что такое война. Но только по книгам. А теперь я узнала, что пока я была в своем каменном панцире, снаружи была война. Настоящая, разрушительная.

– Мне хочется верить, что тебя создали как символ чего-то хорошего и светлого. Быть может ты помогаешь влюбленным? А может ты защищаешь всех несправедливо обиженных и угнетенных? А может позабытая всеми богиня?

«Нет, я всего лишь статуя, которую создатель считал своей дочерью».

– Ты живая, Милая Анна. Есть в тебе что-то…

Она даже не подозревала, насколько была права.

С тех пор девушка приходила постоянно. Она сидела рядом со мной часами, просто молчала или рассказывала о себе, о своей жизни, о том, что происходит на свете.

Я снова проснулась, насколько может проснуться статуя. Я слушала. И она верила, что я слышу. Как верил и создатель.

Одним прекрасным утром во время монолога к девушке подошла небольшая компания и спросила, что она делает. Девушка ответила:

– Разговариваю с Милой Анной.

– Но это же статуя!

– Это особенная статуя. Ей можно говорить всё. Она выслушает, и всё сразу станет хорошо. Такая у неё способность.

Возможно, она хотела пошутить. Возможно, говорила серьезно. Я не знаю. Но с тех пор я редко оставалась одна. Ко мне стали подходить люди. Они делились своими секретами, выплескивали свои обиды, восторженно рассказывали о счастье и любви. Некоторые просто сидели молча и читали книгу, некоторые читали мне свои стихи. Они верили, что я слышу. Верили, что дальше всё будет хорошо. И когда они уходили, то всегда улыбались.

Та девушка вскоре перестала приходить. Но я навсегда запомню её, как ту, что дала Милой Анне новую жизнь, наделила меня особенными силами перед людьми и поверила, что я могу слышать и слушать.

И так стою я на этом же самом месте до сих пор. Надпись «Милая Анна» уже почти не читается. Солнце, дождь и ветер постепенно меняют мой облик. Но люди по-прежнему знают, кто я такая. И идут ко мне делиться своими переживаниями, потому что знают, что я выслушаю.

Я могу слышать. И я буду слушать. Вечно.