Уроки фортепиано

Стр 1 из 2Следующая ⇒

Светлана ЖУЛЕН /Гавраева/ (г. Ницца, Франция)

Номинация «Малая Проза»

Подноминация «Для детей»

Уроки фортепиано

Мне было лет десять, когда я заявила родителям, что хочу научиться играть на пианино.

Мама отвела меня в музыкальную школу, ближайшую в нашем районе.

Мы купили с ней всё необходимое – «Школу игры на фортепиано», тетради по сольфеджио и для рабочих записей.

Инструмент благоразумно решили не покупать «раньше времени», поскольку было непонятно, как долго продлится моя любовь к музыке.

Учительница мне не понравилась сразу. Была в ней какая-то фальшь.

Она улыбалась, прослушивая меня, но глаза ее при этом оставались холодными и безучастными. Мама же посчитала, что она «очень милая». Так я оказалась в классе Ирины Андреевны. Сейчас не помню точно, может быть, ее звали иначе? Пусть будет Ирина Андреевна.

Первые уроки её нам понравились.

Но потом...

Зачастую учительница переходила на крик.

Однажды, в гневе, она ударила меня сильно линейкой по пальцам. Было больно.

При этом лицо ее исказилось, как будто ее хватил удар.

Я смотрела на нее и... не узнавала в ней «милую даму». Злобная, сердитая, напыщенная дура.

- А вы – дура! - сказала я ей. – Не смейте на меня кричать и бить по пальцам! Вы не имеете права.

Тут моя учительница из злобной ведьмы превратилась в рыбу с открытым ртом.

Она глотала воздух от бессилия, ища слова. И не найдя их, просто схватила линейку и уже излюбленным методом ударила меня по руке.

Я встала из-за инструмента, взяла портфель и вышла на улицу.

Домой идти не хотелось.

Я знала, что мне нужно погулять один час – и можно было идти домой без всяких нежелательных последствий.

Бродя около школы, я встретила свою подругу Валю, которая тоже ходила к Ирине Андреевне на уроки пианино. Валя шла грустная и никого не замечала.

- Ты куда, на урок к этой? – спросила я.

- А ты? – вопросом на вопрос ответила Валя.

- Она меня била по пальцам линейкой – я показала ей следы от ударов.

- И меня, – Валя показала мне свою руку - я тоже не пойду к ней на урок. Не хочу. Злая она.

– Пошли лучше погуляем.

Так мы оказались в городском парке. Съели одно мороженое на двоих, поиграли с бродячим псом по кличке «Атом» и пошли по домам.

- Как уроки музыки? – спросила мама.

- Хорошо, - соврала я, не моргнув глазом. Мне не хотелось ее расстраивать.

Потом это вранье вошло в привычку.

Как только кто-нибудь спрашивал о "музыкалке", я тут же отвечала: «Всё хорошо. Играю пьесу Кабалевского, русские народные песни».

Я заглядывала в «Школу игры», смотрела, кто там шёл далее по списку, и ...называла имя композитора.

В конце месяца мама протянула деньги.

- На, дочка, отнеси в школу Ирине Андреевне. Здесь за два месяца.

Я смотрела на деньги и...боялась признаться, что уже давно не хожу в школу.

Деньги я взяла. И мучительно думала о том, как бы мне их вернуть маме.

Вечером я вернула маме деньги, сославшись на то, что Ирина Андреевна заболела.

- Она на больничном, - сказала я.- Может, дней десять не будет.

Таким образом, я отодвинула своё наказание еще на десять дней.

Через неделю приехала бабушка. Моя любимая, моя добрая бабулечка!

- Как "музыкалка"? – спросила меня она. – Посещаешь?

- Да,- ответила за меня мама. – Придется ей инструмент покупать. Дорого, но...надо.

- Я вам помогу! – быстро ответила бабушка. Немного скопила денег, всё отдам. Пусть девочка ходит.

Я вспомнила, как бабуля проходила всю зиму в каких-то стоптанных бурках.

- Купи себе новые сапожки,- сказала я ей однажды.

- Да я и в бурках прохожу,- они у меня «как новые».

«Как новым» буркам было лет пять, и я не понимала, как еще подошва держится.

Я сказала тогда папе об этом, и мы пошли на рынок с папой и купили ей сапоги.

Взять у бабушки деньги было бы свинством.

Я вздохнула... Набрала в легкие воздух...И почти крикнула: Не надо мне никакого инструмента! Я все равно не хожу в школу. И никогда не пойду туда больше!

Мама выдохнула: – Ну, слава тебе, Господи! Призналась.

Мама с бабушкой переглянулись, а я ...заплакала и рассказала им всё.

- Глупая моя девочка! – бабушка гладила меня по голове, целовала моё лицо всё в слезах.

И говорила, говорила: - Завтра же пойду в школу и поговорю, чтобы моей внучке поменяли педагога. А ты пойдешь со мной. И извинишься за «дуру». Она - взрослый человек и оскорблять взрослых нельзя.

- А детей можно?

Утром мы пошли с бабулей в школу.

Я извинилась перед Ириной Андреевной.

- Ничего, – сказала она.- Бывает. Ну, так ты будешь ходить ко мне?

- Нет, честно сказала я.- Ни к вам, ни к кому другому. Я не люблю больше музыку.

Я вышла, а бабушка осталась разговаривать. Не знаю, о чем они говорили, с тех пор я боюсь преподавателей музыки как огня.

В тот день мы пошли с бабушкой гулять и зашли в кафе-мороженое.

- Ничего, - сказала бабуля. – Не вышло из тебя пианистки, выйдет что-нибудь другое.

А мороженое было таким сладким и так пахло ванилью! Как никогда после...

12 Следующая ⇒