Кто ещё из левых теоретиков тебя сейчас наиболее впечатляет и вдохновляет?

-- Кто ещё из левых теоретиков тебя сейчас наиболее впечатляет и вдохновляет?

— Маркс, Ленин, Букчин, Дебор, Иглтон, Бадью, а также Адорно и Маркузе. Франкфуртцы в первую очередь привлекают критической проницательностью и напористой риторикой.

-- Правда ли, что ещё недавно ты был субкультурным анархистом в духе группы «Антифлаг», а мировоззренчески между Штирнером и Бакуниным? И если да, как произошел твой внутренний переход к марксизму?

— Скорее сочувствующим анархизму субчиком, который периодически ходит на панк-концерты и акции в защиту животных. Штирнера я прочел слишком поздно, чтобы им очароваться, а вот Бакунин и Хомски в свое время сразили меня наповал. Продолжаю с симпатией относиться к анархистам за их решимость и неистребимый оптимизм, за их готовность пожертвовать собой и за освещение экологического кризиса. Вместе с тем анархизм ни в одной из своих форм убедительно не отвечает на вопрос, как свершится переход от классового общества к бесклассовому. Анархисты уделяют мало внимания подготовке кадров и больше уповают на героев-одиночек – на бесстрашных, принципиальных, нравственно безупречных личностей с горячим сердцем и зажженным «Молотовым» в руке, которые на своих плечах втащат человечество в новую эру.

И еще один момент.

Когда «Медуза» опубликовала лжерасследования по делу «Сети», многие русские анархисты поддались на провокации и отреклись от попавших в беду ребят, тогда как публичной защитой репутации пензенцев занялись прежде всего марксисты. Это было последней каплей.

-- Можешь в нескольких фразах сформулировать основной пафос, вопрос, послание своей диссертации о присутствии советского в нашей современной культуре? Каково идеальное т.е. наиболее продуктивное отношение к этой эпохе с твоей точки зрения?

— В современной культуре есть два подхода к советскому. Первый, условно реалистический, строится на допущении, что можно работать с советским опытом как некой реальностью, к которой у нас есть непосредственный доступ. Отсюда, например, растут бесконечные семейные саги о тяжелом (или счастливом, какая разница) советском детстве, отрочестве, юности. Второй подход рассматривает советское прошлое как набор мифологем и идеологем, как воображаемое пространство, за которым тем не менее кроется что-то реальное и ключевое. Приверженцы второго подхода (например, Шаров, Терехов, Елизаров) исходят в творчестве из того, что прямого доступа к советскому у нас нет, но есть мифологемы и идеологемы, проработка которых способна сказать о советском проекте больше, чем очередной претендующий на достоверность рассказ об ужасах репрессий, пусть даже с привлечением архивных документов.

Сам я полагаю, что критика Советского Союза со стороны либералов и националистов в подавляющей массе беззуба. Что нам требуется, так это взвешенная критика слева. Лучшее из СССР мы берем в будущее, а все, связанное с диктатурой секретариата, оставляем в прошлом.

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 Следующая ⇒