Глава 14. В середине мрачной зимы (Часть 2)

Глава 14. В середине мрачной зимы (Часть 2)

То же самое обвинение было предъявлено Рикману и в следующих двух проектах в том же году, когда Алан вернулся к актерской работе в "Темной гавани" и "Поцелуе Иуды". Рикман оправдывал свое возвращение в строй тем, что говорил изданию Boston Globe: "Актёрская игра - это то, чем я не перестану заниматься. Я не знаю, как иначе". Он стремился убедить себя в том, что после утраты в жизни все идет по-старому; едва ли это были подходящие обстоятельства, при которых возможен полностью взвешенный выбор. Тем не менее, оба фильма были необычными, несущими в себе элемент риска и адреналина, на который Рикман всегда откликался. Он надеялся, что "Темная Гавань" окажется "еще одной странной любовной историей в духе «Жестокой игры»[1]". Это была его первая такая роль со времен фильма «Закрой мои глаза», и он играл мужа, в полярном браке, в котором еще больше обостряются проблемы с появлением таинственного и красивого незнакомца. Последний появляется в жизни супружеской пары, когда они спасают его после аварии, в которой он чуть не погиб. Роль жены исполнила Полли Уокер, звезда номинированного на премию "Оскар" фильма по сценарию Питера Барнса "Колдовской апрель", а дебютант Норман Ридус замыкает этот треугольник в роли незнакомца, задающего тревожный эффект. Несмотря на хорошие рецензии об актёрской игре - и, в частности, о роли, в которой была метко задействована рикмановская беспокойная таинственность, - это подражание Хичкоку было снято с американского проката и сразу же перешло в разряд видео.

По окончании «Тёмной гавани» в штате Мэн он полетел прямо в Пасадену на съёмки причудливого «Поцелуя Иуды», этот фильм также был изъят из проката, и впоследствии в 1999 году его премьера состоялась на кабельном телевидении Cinemax. Хоть некоторые критики и усмотрели в фильме влияние Педро Альмодовара и Квентина Тарантино, он, по общему мнению, подпадал под "культ", что всегда полезно для сохранения ставок и сведения рисков к минимуму. Фильм действительно воссоединил Алана с Эммой Томпсон в третий раз, и это одна из причин, почему он согласился сняться в нём. Будучи родственными душами по социалистическим взглядам и обладая схожим чувством юмора, они стали хорошими друзьями. Соответственно Рикман (в роли полицейского-детектива, склонного к алкоголизму) и Томпсон (в роли агента ФБР) оказались сдержано привлекательными и забавными в том, что журнал Variety называл "фильмом-подражанием стилю нуар, сильно нуждающемся в переписывании". Эмме досталась роль красотки с оружием в руках, получил роль также и её новый спутник Грег Уайз, с которым она познакомилась на съемках «Разума и чувств». Постоянно находившийся к этому времени в бегах от экранного злодейства, Алан увидел в этом эффектно обставленном, но незажигательном сценарии свой шанс сбежать в мрачную черную комедию начинающего сценариста-режиссера, который работал рабочим сцены на колумбийском телевидении до своего превращения в потенциального Раймонда Чандлера.

Усугубляя проблемы, старая травма колена Алана времен «Крепкого орешка» начала давать о себе знать в середине съемок "Поцелуя Иуды" и стала причинять ему такую сильную боль, что ему пришлось обратиться к врачу. Однако он не собирался сдаваться, поскольку съемки его следующего кинопроекта должны были начаться в Мемфисе в феврале 1998 года. Рикман получил роль ангела, имеющего свою жизненную позицию, в "Догме" ─ последнем проекте Кевина Смита, болтливого, потакающего своим желаниям сценариста-режиссера, который однажды мог бы прослыть гением, если бы только имел при себе более строго редактора.

Однако прежде чем отправиться в Мемфис, Рикман полетел в Лондон, чтобы выступить в Национальном кинотеатре с речью, которая подвергала критике его старую альма-матер, Королевскую шекспировскую компанию (RSC), и убедительно доказывала, что успех не изжил в нем старого участника этой театральной организации. В этом смысле трудно себе представить другого такого актера с мировым именем, который застрял бы в этом мире политики британской театральной сцены, но Алан так же индивидуален, как и роли, которые он играет. Он нашел двух замечательных актеров-школьников, Дугласа Мерфи и Шона Биггерстаффа, включив их в актерский состав "Зимнего гостя"; он по-прежнему активно участвует в сборе средств для своей старой театральной школы RADA и серьезно относится к своей растущей роли наставника для молодежи. Импульсивность ─ это не то качество, которое сразу ассоциируется с Аланом, но, как обнаружила Джулс Райт, когда он что-то глубоко прочувствует, то никогда не постесняется вложить в это многое.

До Рикмана дошли слухи о несчастье некоторых членов RSC. Не позабыв о своем собственном неудачном опыте там в качестве молодого актера, он назвал организацию "фабрикой". "Все дело в том, что здесь лишь бесконечно производится продукт – и не уделяется достаточного внимания процессу, - заявил Рикман. - Здесь не заботятся о молодых актёрах. И много, кто из них ускользает. Будто люди мрут, как мухи". RSC нанесла ответный удар, обвинив Рикмана в том, что он "давно оторвался от почвы", указав, что RSC стала "одной из немногих компаний, активно занимающихся воспитанием и развитием молодых талантов". Однако их дальнейшие неприятности в начале XXI века (массовая оппозиция, в конечном итоге, поглотила художественного руководителя Эдриана Ноубла и привела его к решению уйти в отставку после того, как он осмелился внести радикальные изменения в RSC) должны были показать, что провидец Рикман мог претендовать на то, что ещё два года назад он держал ухо в остро.

Одна из причин, по которой Рикману удается идти в ногу со временем и модой, и по которой его считают таким крутым люди вдвое моложе его, заключается в том, что он всегда заботится о том, чтобы слушать молодое поколение и говорить с ним. Он называет это "передачей эстафеты". Он тащит с собой друзей, чтобы посмотреть на таких эклектичных театральных новаторов, как Пина Бауш и сюрреалистичный стэндап-комик Эдди Иззард, который с тех пор вслед за Аланом перешёл в актёрскую игру - в том числе виз-за того, что восхитился новым переложением спектакля "День смерти Джо Эгга"[2] Питера Николса на Вест-Энде.

"Алан все еще очень по-простому связан со всеми; он связан с основными сторонами этой стихии", - поясняет Питер Джеймс, который убедил Рикмана побеседовать со своими студентами из LAMDA[3]. Покладистость и деньги пришли к нему позднее. Всегда лучше, чтобы так оно и было, нежели это случается сейчас с молодыми актёрами, которые всё обретают слишком быстро. Он обладает удивительными лидерскими и ораторскими качествами, а также пылкими взглядами на ряд вопросов и проблем: взглядами на обучение, субсидирование театра, на новых молодых актеров". Как выяснила RSC.

Рикман продолжал забавно изображать из себя молодого актера, играя Метатрона в чёрных одеждах и с короткими взъерошенными волосами, ангела или "серафима" без гениталий – как Рикман старался это показать в фильме Линде Фиорентино – но представляя доверенное лицо Бога в конспирологической теории «Догмы». Кевин Смит писал сценарий, когда ещё шли съёмки фильма «Клерки», который прославил его и был отмечен наградами. Рикман впервые материализуется в спальне Линды Фиорентино в языках пламени, потушенного только что огнетушителем: "Господь всемогущий, неужели ты должна использовать всю эту штуку?"- взвизгивает он. Есть и такие из числа так называемых «рикманьяков», кто на одном из многочисленных веб-сайтов про Алана утверждает, что он переборщил с черной подводкой для глаз и с сажей в волосах, и всё это позднее появилось в «Гарри Поттере». Но его простили, когда этот своенравный ангел обратился в херувима и пошел по воде, чтобы утешить Фиорентино в этой замечательной рикмановской способности моментально чередовать кнут и пряник. Как доказал Месмер, фильмы - это совокупный опыт; гурманство Метатрона, который продемонстрировал свои сверхчеловеческие способности, пригласив всех в шикарный ресторан, соединилось с весёлостью Рикмана.

12 Следующая ⇒