ВСТУПЛЕНИЕ 4 страница

Психологи, правда, уверяли мать, что в этом нет ничего страшного. А один специалист, знаток зарубежной литературы, даже привел ей в качестве положительного примера американский роман, в котором мать восстанавливает утраченный было контакт с сыновьями-подростками, поведав им о том, как она в их возрасте занималась мастурбацией.

Наша отечественная мама, хоть и была готова на все для блага своих детей, но ее все же смущал один момент: она собиралась отдать младшенького в детский сад - пора было выходить на работу. Вдруг старомодные воспитательницы неправильно поймут "нормальные" проявления ее Коли?

Тщетно мы призывали мамашу тоже стать хоть немножко старомоднее. В ответ она ссылалась на весь могучий арсенал "четвертой власти" - от "Науки и жизни" до "Пионерской правды". Наконец, уже ни на что не надеясь, мы взмолились:

- Ну пожалуйста, ну хоть ради эксперимента спрячьте "Сексуальную энциклопедию" на дальнюю полку, разрешите старшему мальчику самому мыться в ванне, раз он вас стесняется, не ходите по квартире раздетой, да и детям не стоит бороться голышом.

Неожиданно мама среагировала на слово "эксперимент" (вероятно, благодаря ассоциации со словом "прогресс"). И согласилась!

А через некоторое время потрясение сообщила нам, что у ее детей почему-то, "сами собой", "на ровном месте" исчезли невротические симптомы.

Вообще странная, на первый взгляд, картина. Дети, такие, казалось бы, пластичные, такие восприимчивые и переимчивые, в вопросах пола проявляют удивительный, непонятный консерватизм. Любят, когда папа живет в семье, и не любят, когда взрослые целуются прилюдно. Очень четко делят поведение людей на "приличное" и "неприличное". Стесняются, если родители позволяют себе при них фривольные шутки. И совершенно не жаждут раздеваться в присутствии сверстников.

Попробуйте-ка спросить дочь, что она думает о девочке, которая в детской компании для потехи снимала штаны и демонстрировала голую задницу? А ведь сколько голых задниц дети сейчас видят по телевизору. И это же взрослые, авторитетные задницы. Но нет, не подражают маленькие ретрограды!

Другое дело, что дети не всегда решаются выразить свой протест открыто. Да и не всегда, находясь под властью мощного родительского авторитета, осознают, что именно их коробит и от чего им не по себе. И тогда это неосознанное неприятие "выходит боком" - тиками, страхами, энурезом, немотивированной агрессией. Разумеется, последняя фраза касается не только сексуального воспитания. В любом случае, когда авторитетное родительское влияние перерастает в авторитарный прессинг, ждите "побочных эффектов".

К вопросу о загадочности детского консерватизма. Нам-то он вовсе не представляется загадочным. Дети более естественны, чем взрослые, они ближе к природе, к первоначалу, то есть в них отчетливее проступает уже упомянутый нами архетип. Поэтому при всей психической пластичности ребенка, глубинный пласт психики с трудом поддается трансформации, всячески ей сопротивляется.

Русская культура (во всяком случае, христианский ее период, который длится вот уже второе тысячелетие) отличалась целомудрием, повышенной стыдливостью. Вспомним боярышень, которые всю жизнь сидели взаперти, сначала в отчем доме, потом в доме мужа. В петровские времена все как будто бы встало с ног на голову. Женщинам и девицам аристократического сословия ведено было появляться на ассамблеях (так при Петре назывались балы) с обнаженными плечами и грудью и разговаривать(!) с кавалерами. Во Франции, между прочим, в это время процветали внебрачные связи, адюльтер был предметом светского обсуждения и частым сюжетом в литературе. А какой успех имела "Исповедь" Руссо, в которой вполне откровенно описываются сексуальные переживания юного героя!

Казалось, что Россия, сделав столь мощный рывок в сторону раскрепощения нравов, догонит и перегонит Европу. Однако этого не произошло, а в литературе появилась Татьяна Ларина ("Но я другому отдана и буду век ему верна..."), тургеневские барышни с их мечтаниями о неземной любви, Вера из гончаровского "Обрыва", для которой потеря невинности переросла в трагедию вселенского масштаба.

Что же касается народа, то на его укладе все эти "барские штучки" и вовсе мало отразились. По-прежнему после свадьбы вывешивали на всеобщее обозрение окровавленную рубаху, и по-прежнему соседи, если это "вещественное доказательство" не было предъявлено, мазали дверь опозорившейся новобрачной дегтем...

А сам свадебный обряд? Сплошные песни-плачи.

Плачут подружки, плачет мать, плачет сама невеста...

- Матушка, матушка, во двор гости едут!

Сударыня-матушка, на крыльцо восходят!

- Дитятко, дитятко, не бойсь -не пужайся,

Свет милое дитятко, я тебя не в ы д а м...

Это что, татары едут Забирать девушку в полон? Или, может, свои насильники хотят надругаться? Нет, в дом пожаловали не враги и не разбойники, а, казалось бы, столь желанные в семье, где "поспела" дочь, сваты! Чего ж тут плакать, чего бояться? Возможно, так проявляется страх покинуть родителей, войти в чужую семью? Безусловно, но ведь таков удел всех замужних женщин - и европейских, и азиатских.

Однако во всем мире на свадьбах поют веселые песни, и только в России традиционный свадебный обряд скорее напоминает погребальный. Хоронят, оплакивают, отпевают невинность, неутешно скорбят о ее утрате...

Наверное, многие обращали внимание на странную особенность нашего языка. С одной стороны, он такой богатый, на нем можно выразить все, что угодно, с самыми тончайшими нюансами. И вдруг в такой наиважнейшей сфере, как любовь - белое пятно, черная дыра. Нет слов для обозначения физической любви. Либо научные термины, либо непристойности. А нормальные, человеческие слова которыми так богат любовный словарь европейских народов, - отсутствуют. Случайно ли это? Конечно, |нет. Правда, бывает, что нет слов, потому что нет явления. Но тут вроде с явлением все в порядке, а то бы мы все уж давно вымерли.

Значит, дело в чем-то другом. Эта тема в русском языке, а следовательно, и в русской культуре явно табуирована, запретна. А что обычно табуируется?

Нечто очень важное и грозное, внушающее трепет и благоговение, священный страх. Первобытные люди боялись назвать вслух животное, которое считалось прародителем их племени. Религиозные евреи никогда не произносят вслух имя Бога. В общем, словесный запрет налагается на священную, с а к р а л ь н у ю сферу жизни.

Сегодня, под лозунгом возвращения в мировую цивилизацию, эта сфера грубо попирается. А мы уже говорили, рассказывая об архетипе, как опасно трогать фундаментальные основы психики. Тут можно еще раз обратиться к нашей истории, на сей раз недавней.

В начале XX века передовая русская интеллигенция широко пропагандировала и свободную любовь, и браки втроем, и гомосексуальные отношения. То же самое делалось, к примеру, во Франции. С той только разницей, что во Франции не наступила вслед за этим эпоха полного отрицания сексуальной стороны жизни. А вот в России и мужчин, и женщин стали называть общим словом "товарищ". И в жизни, и в искусстве торжествовало невиданное ханжество. Например, измена жене приравнивалась чуть ли не к государственной. За развод человека могли запросто выгнать с работы. "Аморалка" обсуждалась на комсомольских, партийных и профсоюзных собраниях. Женщина стеснялась сказать, что она беременна. Воспитанные в таком духе родители неизбежно вступали в конфликт со своими подрастающими детьми. Много воды и слез утекло, много судеб было покалечено, пока все это постепенно не пришло к относительной норме. Нет, не к всемирной - всемирной вообще не бывает. К традиционной, но с поправкой на время.

И вот теперь - новый виток "борьбы с предрассудками", с той только разницей, что в предыдущую компанию отрицалось естественное право людей на интимную жизнь, сегодняшние же прогрессисты отрицают естественную для русской культуры традицию интимности в вопросах секса.

Что же в этой ситуации делать родителям? И надо ли вообще что-то делать?

В который раз рискнем прослыть ретроградами, но все же выскажемся по этому поводу. Устранитесь. Постарайтесь, по возможности, не обсуждать с детьми "проблемы пола". Конечно, когда ребенок задаст вам прямой вопрос: "Откуда берутся дети?" - не обязательно рассказывать ему, что детей находят в капусте (хотя, если ребенку три-четыре года, то и в этой версии нет большого греха). Но ни в коем случае не читайте ему пространную лекцию по анатомии и физиологии человека. Уверяем вас: детское любопытство в этом вопросе отнюдь не столь велико, как вам кажется. Да и удовлетворить его ребенок может сейчас самыми разными путями.

- Ах, вот как?! Вы за то, чтобы он узнал такие важные вещи во дворе, в подворотне? Набрался черт знает чего от уличных "просветителей"?

Да, мы за это. Мы считаем уличное просвещение естественным и необходимым этапом духовного (да-да, как это ни парадоксально звучит!) развития ребенка. Во все времена "правду о любви" дети узнавали от более старших или шустрых сверстников. И всегда эта правда преподносилась в искаженном, скабрезном виде. Однако наступал следующий этап, и юноша, который еще вчера, будучи подростком, писал на заборе матерные ругательства и рисовал непристойные картинки, влюблялся, переставал есть и спать, сочинял стихи и думал о предмете своей любви как о неземном, ангелоподобном существе... А потом юность сменялась молодостью, и уже "не мальчик, но муж", любивший теперь вполне земную жену и мать своих детей, в ярости кричал на сына, обнаружив в его тетрадке похабный рисунок...

Подростковый цинизм - это все равно как молочные зубы. В свое время они выпадут, и, казалось бы, зачем они нужны? А вот зачем-то нужны.

И потом, если вы думаете, что, прочитав ребенку вслух "Детскую сексуальную энциклопедию", можно избежать образования в "дворовых университетах", - вы глубоко заблуждаетесь! Все равно ваш сын (или дочь) поверит своим друзьям -наставникам, а не Вам. Взрослая жизнь всегда окутана для ребенка тайной, и если авторитетный друг или подруга скажут ему, что дети рождаются от поцелуя, детское мифологическое сознание с готовностью примет это за истину.

Сейчас вообще меньше всего следует волноваться о сексуальном просвещении потомства. Волноваться, увы, приходится о другом: сохранится ли при таком массированном, широкомасштабном, общегосударственном "наступлении на ханжество" радость первого поцелуя, трепет при виде любимой девочки, юношеское любовное томление (когда уже хочется, но еще нельзя), которое так необходимо для правильного, творческого формирования души? Будет ли просвещенному (а может растленному?) методическими пособиями поколению любовная близость представляться тайной, таинством?..

Один из самых "убойных" аргументов в пользу сексуального просвещения детей: чтобы не было ничего тайного, ничего запретного, ведь запретный плод сладок!

А вы что, хотите, чтобы этот плод стал для вашего ребенка кислым, горьким? Или, может, вовсе безвкусным? Но не захочется ли тогда "чего-нибудь рыбного"?

Посмотрите, что происходит в странах, где сексуальная революция победила, так сказать, "полностью и окончательно". Катастрофическое падение рождаемости, рост импотенции, процветание и все большее узаконивание однополой любви... Ну, допустим, падение рождаемости на Западе объясняют (хотя это очевидный парадокс) ростом благосостояния. Импотенцию - издержками прогресса, связанного с напряженным ритмом жизни. Но вот педерастию ни на какой другой счет не спишешь. Традиционно запретный плод перестал быть запретным, следовательно, перестал быть сладким, и человека - так уж он устроен! - тянет переступить какой-то другой запрет.

Любовь перестает быть таинством - и неизбежно перестает быть таинством продолжение рода. Вот, к примеру, новая парижская (да и не только парижская!) мода. Официальные браки заключаются все реже. Но некоторые чадолюбивые холостяки находят специальную женщину, которая за деньги зачинает ребенка, вынашивает его, рожает, а потом исчезает навсегда. Как такси... Довезло до места - и привет!

То, что мы сейчас наблюдаем, можно назвать десакрализацией любви. И самым разрушительным, быть может, тут является не обнажение женского тела и даже не постельные сцены в литературе и на экране, а уверенное вторжение в разговоры о любви наукообразных терминов. Когда девочка-подросток, рассказывая своей подружке о свидании с кавалером, без запинки произносит слова "оргазм", "оральный и анальный секс" и т.п. - возникает ощущение чего-то непоправимого. Так могут говорить роботы, но не люди.

- Да, но ведь люди делятся на мужчин и женщин! - справедливо возразите вы. -И ребенок - это, между прочим, тоже будущий мужчина или будущая женщина. Что ж, прикажете, это от них скрывать?

Признаки пола подчеркивать в ребенке не только можно, но и необходимо. Только по-другому. Не рассказывая дошкольнику, как устроены мужчины и женщины ниже пояса, а давая понять их ролевые, психологические и социальные различия. Например, протягивая мальчику сумку с продуктами и говоря:

- На, понеси, а то мне тяжело. Ты ж мужчина! Или приучая его уступать в транспорте место не только старушкам, но и вообще всем женщинам:

- Мало ли, что взрослые дяди сидят... Значит, они не настоящие мужчины. А ты у меня - настоящий.

Девочке, воспитывая в ней аккуратность, полезно говорить, что эта черта присуща в основном, и в особенности, женщинам. Хорошо, когда отец, придя с работы и узнав от жены, что их малолетняя дочь подмела на кухне пол, восклицает:

- Вот что значит в доме женщина растет!

Подобных примеров можно привести сколько угодно, но и так понятно, что мы имеем в виду.

И еще одно соображение. Нам оно кажется очень важным, но о нем как-то совсем не принято говорить. Многие родители признаются нам в том, что и они, и их дети испытывают "странную" неловкость при обсуждении интимных вопросов. Но, вконец замороченные глупой пропагандой, объясняют это все тем же "совковым" ханжеством.

Неправда, дело не в ханжестве. Сколько можно называть ханжеством нормальный стыд?! Такая неловкость совершенно естественна. Это включается подсознательный защитный механизм. Это краской стыда вспыхивает сигнал запрета: нельзя! инцестуальный барьер! Ибо постельная тематика в разговоре матери с сыном или отца с дочерью - это своего рода инцест. Пусть не физический, а психологический, но тоже уродующий душу.

- А вот американцы очень откровенны со своими детьми - и ничего! Нормальные дети, нормальные отношения...

Нормальные, быть может, но это американская норма. Помните мальчика Яшу из фельетона Ильфа и Петрова? Он сидел на собрании писателей, а писатели обсуждали создание коллективной эпопеи из жизни, кажется, колхозной деревни. Не по годам развитый Яша слушал это обсуждение со всей присущей ему серьезностью и время от времени выкрикивал взволнованным детским голосом:

"Главное - избежать психологизма, как у Флобера!" А писатели ему в ответ: "Не бойся, мальчик, как у Флобера - не получится". Яша не унимался: "Главное - избежать комикования, как у Чаплина!" И снова ему отвечали: "Не бойся, мальчик, как у Чаплина - не получится".

Так вот: как у американцев - не получится. Ни с сервисом, ни с сексом. Есть один тест. Психолог рассказывает пациенту какую-либо историю, а пациент должен ее завершить. Этот тест так и называется: "Незавершенный рассказ". Как, по-вашему, завершится такая история: отец развратил шестилетнюю дочь и сожительствовал с ней на протяжении нескольких лет. Однажды в комнату "не вовремя" заглянула мать... Ну? Что вам приходит на ум? Или кровь стынет в жилах и ум отказывается сочинять продолжение?

Не скроем, вы не первые, кому мы предлагали этот тест. Обычно после первой реакции ужаса мы слышим ответы, в которых звучат слова "рыдания", "убийство", "самоубийство", "травма на всю жизнь", "возмездие", "Божья кара", "страшнее ничего не бывает"... Кто поначитаннее, тот вспоминает изломанную, исковерканную душу Настасьи Филипповны из "Идиота" (хотя над ней надругался в отрочестве не отец, а опекун Тоцкий).

Сюжет этого "незаконченного рассказа" мы почерпнули все из той же телепередачи, посвященной инцесту, в которой среди прочего демонстрировался американский документальный фильм на эту тему. Только там рассказ был закончен. Знаете, как? Отец отсидел полгода в тюрьме, а потом... потом вся семья прошла специальный курс психотерапии, и благодаря этому была сохранена. Крупный план в конце фильма: счастливые отец, мать и дочь сажают розы на клумбе около дома и лучезарно улыбаются в объектив.

Не правда ли, очаровательный хеппи-энд? Ну что ж, тогда СООD-ВUУ!

ЕСЛИ ПРЕДРАССУДОК НЕ СДАЕТСЯ, ЕГО... УВАЖАЮТ

Почему-то принято считать, что предрассудок - это очень плохо. Как обычно говорят? "Глупые предрассудки", "идиотские", "стариковские", "нелепые", "деревенские". И никто никогда не скажет:

- Какой чудесный, какой умный предрассудок!

В самом этом слове уже содержится отрицательный оттенок. Но давайте попробуем отрешиться от стереотипа и вдумаемся в смысл слова "предрассудок". "Пред-рассудок", то есть перед рассудком, прежде рассудка, до, раньше рассудка, опережая рассудок... Иначе говоря, это предсознание.

Сегодня уже самые отъявленные скептики не решаются спорить с тем, что сознание - это лишь часть огромного айсберга. И предсознание, конечно же, имеет очень большую силу, хотя мы часто не отдаем себе в этом отчета.

Львиная доля предрассудков относится к разряду народных и, говоря о них, принято усмехаться и пренебрежительно махать рукой.

- Знаем, слыхали! Обойдемся!

И обходимся. Сколько было негодующих возгласов и старушечьего шипенья, когда в 60-е годы в моду входили мини-юбки.

- Что ж ты делаешь?! Срам-то какой! - причитала бабка.

- Да сейчас все так ходят, бабушка! Отстань ты со своими предрассудками! - отвечала внучка, выпархивая на улицу.

И оказалась права. Все так ходят... Хотя... все да не все! Обычно, выйдя замуж, женщина с удовольствием меняет броское и вызывающее "брачное оперение" на более спокойную, традиционную одежду. А ведь сейчас никто не запрещает даже бабушкам наряжаться в мини!

Или, скажем, раньше считалось, что женщина, обзаведясь семьей, должна заниматься только хозяйством и воспитанием детей. Очень успешно справились с этим предрассудком! И множество женщин отдавало своих грудных детей на пятидневку. (К счастью, и здесь можно сделать оговорку. Анализируя анкеты, которые заполняют обращающиеся к нам за помощью родители, мы все чаще и чаще в графе "Профессия матери" читаем: "Домохозяйка".)

Однако есть предрассудки особо стойкие. Сколько с ними ни бейся - ничего не добьешься. После революции новая власть объявила предрассудком религию. Проводили "безбожную пятилетку", сносили храмы, запрещали ходить в церковь...

И все же люди тайно крестили детей, молились и исповедовались (в основном старухи, которым нечего было терять, но ведь и здесь происходила "непрерывная смена поколений"). А про Пасху и говорить нечего! Даже секретарь обкома в Пасхальное воскресенье с аппетитом вкушал освященный старушкой матерью кулич, а его дети с азартом "лупились" крашеными яйцами.

Теперь найдена новая мишень. "Большевики внушали народу, что стыдно быть богатым. А ведь все как раз наоборот! Стыдно быть бедным!"

Сразу оговоримся: мы тоже росли в этой стране, но как-то не припомним, чтобы детям внушалась установка "стыдно быть богатым". Стыдно быть жадным -да. Стыдно обижать слабых. Стыдно предавать друзей.

Впрочем, у каждого свои воспоминания...

Но, конечно, нельзя отрицать, что к богатым и к богатству в России было специфическое отношение, причем отношение очень сложное, которое одним словом не выразишь. Тут и ненависть, и зависть, и подобострастие, и высокомерное - не по чину - презрение. Но в основе - ничего не поделаешь! - безусловно, лежит неприязнь.

А неужто и впрямь большевики такие всесильные? За каких-то семьдесят лет сумели внушить многомиллионному народу, который на протяжении всей своей многовековой истории обожал здоровое предпринимательство, люмпенскую психологию? Народу-рыночнику - антирыночные настроения? Демоны - да и только! Сказочные злодеи...

Кстати, о сказочных злодеях. (Сказочная тематика близка нам и потому, что мы пишем для детей, и потому, что работаем с детьми. И потому, что в сказках, как в зеркале, отражается душа народа.) В русских народных сказках фигурировали другие злодеи. В одних Кощей Бессмертный, Баба Яга, Змей Горыныч. В других в качестве злодеев выступали богачи и жадины. Не будем заниматься утомительным перечислением - перечислять пришлось бы очень много, - вспомним лишь одну общеизвестную сказку. "Золотая рыбка" (ее больше знают в переложении Пушкина под названием "Сказка о рыбаке и рыбке"). Неуемная жадность старухи, жажда все большего обогащения и власти воспринимаются анонимным сказителем как нечто греховное, а потому заслуживающее кары - разбитого корыта.

И совершенно противоположная идея заложена в популярнейшей европейской сказке про Кота в Сапогах. Здесь жажда обогащения, сопряженная с хитростью и предпринимательской хваткой, не только не наказывается, а явно возводится в ранг добродетели. Более того, Кот в Сапогах выглядит настоящим героем!

А вот герой русской сказки Никита Кожемяка. Он нередко появляется и в русских былинах.

- Никита Кожемяка, - говорится в конце, - сделавши святое дело, НЕ ВЗЯЛ ЗА РАБОТУ НИЧЕГО, пошел опять кожи мять.

Но, может быть, народ был забит и темен и не понимал своего счастья? А потом, наконец, до него дошло? Если так, то это непременно должно было отразиться в произведениях наших "властителей дум"... Так... Пушкин... "Станционный смотритель"... Не подходит. Германн из "Пиковой дамы"... Плохо кончил... Лермонтов... Лермонтова вообще интересовали совсем другие проблемы... Постойте, есть! Гоголь! Павел Иванович Чичиков - вот уж натуральный гений предпринимательства. Можно сказать, буревестник капитализма в России. Только как-то не похоже, чтобы Гоголь им восхищался и ставил нам в пример. Уж больно он карикатурен, этот скупщик "мертвых душ". Да и затея его в конце концов провалилась.

Но пойдем дальше. Некрасов... Ну, тут одни "Размышления у парадного подъезда" чего стоят! Нет, отъявленный враг богачей... Достоевский - тот известный певец "униженных и оскорбленных" да "бедных людей". У Островского даже пьеса называется "Бедность не порок". Толстой, Тургенев, Чехов... Надо же, ну никто не воспел богатство, частную собственность и деловую хватку!

Допустим, это литература. Вымысел. А жизнь выдвигает других героев. Ау! Где ты, русский Рокфеллер, Форд, Ротшильд?.. Минин и Пожарский есть. Суворов и Кутузов есть. Есть, конечно, и Савва Морозов, и Савва Мамонтов, и Третьяков, и Щукин. Но они запомнились не нажитым богатством, а истраченным. Один тратил свои миллионы на революцию, три других содержали художников и создавали галереи.

Ладно, это все дело прошлое, а "новое поколение выбирает пепси"... Так давайте послушаем, что говорит это новое поколение. Причем не молодежь, а мелюзга лет пяти-шести. Эти дети родились уже в перестроечную эпоху, в эпоху кардинальной смены лозунгов и установок.

В 1993 году группа социологов Института философии и права Уральского отделения РАН провела опрос в детском саду. Опрошено было 253 ребенка. 49% детей назвали богатых своими врагами.

- Богатые деньги воруют и никому не дают, - поясняют дети.

Зато бедные и нищие пользуются большим авторитетом (86% детей).

- Бедные всегда добрые.

- Бедные никогда не ссорятся, если только не опьянеют.

- Бедные не рубли, а копейки просят!

- Бедные ничего плохого людям не делают, а сидят и собирают.

- У бедных нет денег, и им не на что купить оружие. (Чувствуете влияние времени?)

- У нас дома есть Библия, я посмотрел - им сам Бог помогает.

А ведь сейчас детям со всех сторон внушают совершенно другие идеалы! Одно из самых действенных средств такой пропаганды - это, конечно, мультфильм. Диснеевский мультсериал "Утиные истории" целиком посвящен теме обогащения. Ради золота герои готовы отправиться куда угодно: в прошлое, в будущее, в дебри Амазонки, на морское дно. Наши же дети готовы с утра до ночи следить за их приключениями.

Но спросите: как они относятся к дядюшке Скруджу, который явно задуман авторами как пример для подражания? (Утята, проекция американских детей, часто восклицают: "Когда я вырасту, я буду таким же, как дядюшка Скрудж!")

Вот типичный ответ нашего ребенка:

- Дядюшка Скрудж?... Нет, вообще-то он мне не очень нравится... Он богатый, жадный, купается в деньгах...

- Совковая психология! - презрительно скривится либерал.

Ну, во-первых, надеемся, что мы достаточно убедительно показали гораздо более ранние истоки этой психологии. А во-вторых, относиться к ней можно по-разному. Дело вкуса. Австрийский психолог, которому мы рассказывали о принципах нашей работы, с завистью воскликнул:

- Вам повезло! Вы можете опираться на желание русских детей стать лучше. Наши дети, к сожалению, мечтают только об одном: стать богаче.

Нет, почему же?! И здесь малыши не прочь разбогатеть. Тем более что вокруг сейчас столько соблазнов: "Сникерсы", бананы, иностранные игрушки... Но и желание разбогатеть тут какое-то своеобразное.

- Я хочу быть богатым только наполовину и отдавать все остальное бедным. (Из того же социологического опроса.)

При всем разнообразии этих высказываний ни одно из них не вызывает недоуменного пожатия плеч: дескать, откуда? Все они вписываются в традиционное для нашей культуры отношение к богатству и наживе.

Любопытно, что даже маленькие воришки (а нам сейчас часто приходится работать с детьми, у которых среди прочих симптомов есть и воровство) в подавляющем большинстве случаев воруют не столько для того, чтобы владеть, сколько для того, чтобы на украденные деньги накупить жвачек, леденцов и проч. и РАЗДАТЬ их ребятам во дворе или в классе.

Разумеется, они это делают небескорыстно. Ими движет жажда самоутверждения. Однако и престиж можно завоевать по-разному. Том Сойер, которому поручили побелить забор, ПРОДАЕТ это право окрестным мальчишкам и становится героем дня.

"К полудню Том, - пишет Марк Твен, -из жалкого бедняка, каким он был утром, превратился в богача, буквально утопающего в роскоши... Если бы известка не кончилась, он разорил бы всех мальчиков этого города".

Интересно, что и мы, читая этот эпизод, добродушно улыбаемся: "Надо же, какой предприимчивый малый!.." Но перенесите его в наш московский или калужский двор, назовите Васей - и умиления как не бывало!

"Надо же, какой барыга! - подумаете вы. - И откуда он такой взялся?!"

Не вызывают же у нас умиления "деловые" школьники, которые продают одноклассникам конспекты или даже дают списывать за деньги.

Очарование Тома Сойера - в том числе и эпизода с забором - связано с тем, что этот мальчик органично вписывается в родную американскую культуру. И не просто вписывается. Он есть как бы ее символ, ее национальный герой.

ОРГАНИЧНОЕ соответствие поведения человека нормам традиционной нравственности - важнейший ориентир в воспитании. Более того, мы абсолютно уверены, что это не столько этический вопрос - этика сейчас размыта - и не вопрос вкуса - мы уже говорили, что о вкусах не спорят. Это залог ПСИХИЧЕСКОГО ЗДОРОВЬЯ.

Не будем долго теоретизировать, остановимся только на двух моментах.

Во-первых, традиционная нравственность - это гранитные берега, которые не дают разлиться бурной реке бессознательного. Это устои, а устои для того и существуют, чтобы придавать устойчивость, стабильность человеку и обществу. Неправда, что дети не любят дидактику. Они не любят занудство, а дидактику обожают, если ее преподносить в мало-мальски занимательной форме.

Разрабатывая вариант своей методики для дошкольников, мы придумали, что у нас будут такие нравоучительные персонажи: брат и сестра примерные (Иванушка и Аленушка) и скверные (Катька и Петька). Мы показываем детям небольших кукол и разыгрываем с ними весьма незатейливые истории на темы "доброта-злоба", "щедрость-жадность", "лень-трудолюбие" и т.д.

Мы задумывали эту игру лишь как введение, как прелюдию к более серьезному воздействию на психику пациентов. Но на практике очень быстро выявилось другое. Дети всегда с нетерпением ждут, когда мы откроем домик-сундучок, где живут эти персонажи. И дидактические истории стали одним из важнейших инструментов нашей психокоррекционной и диагностической работы.

Первое время мы полагали, что "Иванушка-Аленушка" хороши лишь для дошкольников. Но мы и здесь ошиблись! Семи-, восьми-, даже девятилетки слушают наши рассказы, затаив дыхание, и так сопереживают, словно им показывают захватывающий приключенческий фильм.

И второе соображение. Ребенок, воспитанный вне традиции, будет чувствовать себя дискомфортно еще и потому, что окружающие -и дети, и взрослые - будут смотреть на него в лучшем случае пренебрежительно-отчужденно, а в худшем - с откровенной враждебностью. И это неминуемо скажется на психике, на мировосприятии, на судьбе.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 Следующая ⇒