ЗАКЛЮЧЕНИЕ 8 страница

Юная Ярмина, младшая дочка пресветлого Ямерта, отворила ворота небесных конюшен, огненные кони понеслись на водопой к самому краю небосвода — и ночные тени отступили, восток окрасился алым. На безоблачном небе занималась чистая заря.

Теперь дорога пошла под уклон; далеко впереди замаячили поднявшиеся над лесом острые копья скал. Взор Арьяты наткнулся на отдельно стоявший, точно маяк, высокий утес темной охры — и сердце ее бешено заколотилось. Про себя она возблагодарила судьбу, пославшую ей удачу и выведшую прямиком к заветным Пещерам Ортана!

Усталость как рукой сняло; принцесса во весь дух припустилась по тропинке вниз, к радости своей убедившись, что лесная стежка ведет ее именно туда, куда нужно.

Солнце успело показаться над краем леса, когда Арьята наконец добралась до своей цели. Это было удивительное место. Под ногами лежал плотный светло‑желтый песчаник; принцессу со всех сторон окружали причудливо выветренные скалы — коричневые, золотистые, белые, а иные были красны, как кровь. И среди этого каменного танца тянулись вверх могучие сосны, стволы их были прямы, точно стрелы, лишены сучьев и веток, и только на самой вершине великанов венчали клубистые зеленые кроны. На голом камне росли эти деревья, не испытывая, однако, недостатка в живительной влаге.

Тропа обогнула багряный утес и вывела принцессу к высокому арчатому входу. Скалу вокруг ворот украшал затейливо выложенный из смальты орнамент, верно, горные гномы потрудились. Одолевая внезапно подступившую робость, Арьята вошла под гулкий свод.

x x x

Сознание возвращалось вместе с мучительной, терзавшей все тело болью. И еще — холод. Дор— Вейтарн медленно приоткрыл глаза. Он лежал на спине, в луже воды, и руки его были предусмотрительно скованы за головой. Он остался жить, однако угодил в плен.

Он очнулся! — донеслось до его слуха.

Хорошо, Алдир! — раздался в ответ сильный низкий голос. — Ты можешь идти, только сперва созови ко мне всех чародеев. Пусть поторопятся.

Воин ушел бесшумно, как всегда ходили койары; предводительница обратилась к Дор— Вейтарну:

Я не надеюсь, что ты сам расскажешь мне все, по своей собственной воле,

— спокойно сказала она, подходя поближе к скованному волшебнику. — Однако я все же хочу попытаться понять тебя. Зачем ты взяло, собой в пещеру младенца? Взываю к твоему разуму, Дор. Ты же знаешь, как мы умеем пытать. Выдержать это не сможет никто, даже ты, без своей заклинательной пещеры. И помни: ты ведь не сможешь умереть, не надейся сбежать от меня туда. Я признаюсь тебе, что заинтригована. Итак, что же это за ребенок, которого ты столь спокойно обрек на смерть?

Я отвечу тебе, — через силу произнес Ворон, пытаясь выиграть время для того, чтобы собраться с мыслями. Собственная судьба казалось ему почти решенной — сковывавшие его ручные и ножные кандалы охранялись соответствующими чарами, а он и впрямь мало что мог сделать без своей пещеры. Именно там хранились незримые ключи от наиболее действенных его заклинаний, основанных на Силе бившего там родника. Эту мощь в него долгие годы вкладывал сам Дор— Вейтарн, шаг за шагом овладевая сложнейшей магией Меренной Воды, и вот оказалось, что все старания старого волшебника пропали втуне. Он допустил ошибку — и настало время расплачиваться.

Нельзя сказать, что угрозы предводительницы койаров оставили Ворона полностью равнодушным и что он со стоическим спокойствием приготовился встретить пытки и мучения, смирившись со своей участью. Заплечных дел мастера, служившие Ордену, славились далеко за пределами Халлана, и Дор— Вейтарн понимал, что ему действительно не дадут так просто расстаться с жизнью. Выход оставался только один — сказать всю правду, подмешав в нее совсем чуть‑чуть лжи, чтобы было незаметно.

Какого ответа ты хочешь?.. Тот, кого вы искали, мертв; он теперь в куда более счастливом месте, нежели наш мир. Ты можешь убить меня, о предводительница Черных койаров, но тебе придется признать, что твой план провалился.

Это какой же? — довольно‑таки равнодушно поинтересовалась та.

Тебе нужен был принц Трогвар, чтобы вырастить из него самого сильного колдуна во всем Большом Хьерварде и заставить служить тебе.

Я считал, что ему лучше умереть, — и сам хотел отправиться вслед за ним) но, увы; не знаю, какое черное колдовство вернуло меня к жизни!..

Можешь узнать — мое собственное, — сообщила предводительница.

Дор— Вейтарн по‑прежнему слышал лишь ее голос. Он лежал с закрытыми глазами, ему казалось, что так меньше мучает боль.

Значит, мой план был именно таков… что ж, любопытно. — Она усмехнулась, и Ворон тоже усмехнулся про себя, несмотря на всю бедственность своего положения: предводительница не слишком искусно пыталась уверить волшебника в том, что его догадка ложна, хотя зачем еще мог понадобиться койарам несчастный принц?..

А как он попал к тебе? — поинтересовалась предводительница. — Ты что‑то подозрительно разговорчив со мной, Дор— Вейтарн. Я слишком хорошо знаю тебя, чтобы думать, будто тебя испугали пытки или что ты и в самом деле пытаешься завоевать мое доверие!.. Так все‑таки, как Трогвар попал к тебе?

Очень просто — я был в Нелласе и подобрал его.

Что?! Что ты сказал?! — вдруг воскликнула предводительница; Дор— Вейтарн чувствовал, как в плечи его вцепились сильные пальцы, острые ногти впились в кожу. — Ты был в Нелласе?

Ну, не телесно, понятное дело, — ответил волшебник, лихорадочно пытаясь понять, что же могло так напугать неустрашимую предводительницу, потому что он не сомневался: в голосе ее слышался неподдельный страх. — Все это получилось достаточно случайно. Вообще‑то я помогал принцессе Арьяте, и в этом я преуспел несколько больше… — Обретя почву под ногами, Ворон пустился в долгие разглагольствования о приключившемся с принцессой. Тут он мог не лгать.

К его удивлению, предводительница слушала внимательно и не перебивала, хотя он каждую секунду ожидал ее нетерпеливого приказа вернуться к разговору о Трогваре.

Сильно сказано, почтенный Дор— Вейтарн, — заметила она, дождавшись окончания. — Непонятно только, как это нам удалось так легко схватить тебя, если ты подчинил себе сам Призрачный Меч Тьмы!

Я и не говорил, что он подчинился мне, — вывернулся Дор— Вейтарн. ‑Я не знаю, кто вложил его в руку принцессы! — И это была чистая правда.

Ты, конечно, многого недоговариваешь, — заметила предводительница. — Если ты присутствовал духом в Нелласе, то у тебя должны были быть помощники из людей; и потом, кто‑то же проделал весь путь из города до твоего дома, принеся тебе ребенка!

Стоит ли искать их и срывать на них досаду за неудачу? — сказал Дор— Вейтарн. — Они лишь мелкие, ничего не знавшие о моих планах и замыслах людишки. Достойно ли могучей предводительницы койаров тратить на них свое время и силы? Ведь перед тобой они беззащитны, а больше, чем я. Они тебе все равно не скажут.

Верно, — согласилась предводительница. — И все же многое мне неясно.

Мне тоже! — подхватил Ворон. — Похоже было, что за Трогваром охотился кто‑то еще, куда сильнее, чем ты и я, вместе взятые.

И в этом я тоже соглашусь с тобой, — медленно произнесла грозная волшебница. ‑Но вот не подскажешь ли ты мне, кто же это может быть? Уж не ваш ли хваленый Круг Органа?

Круг Органа? — удивился Дор— Вейтарн. — Вряд ли. Я бы знал и не стал тогда скрывать от тебя этого — какой смысл?

Ну а кто же тогда? Кому под силу расправиться с пятью моими воинами? Кто послал убившее их чудовище? — прошипела предводительница. Голос ее больше не был ни спокойным, ни тем более добродушным. — И все‑таки, Дор— Вейтарн, как могло случиться, что после всего Трогвар оказался у тебя, ты ведь вряд ли способен вызвать сюда тварь из Мировой Бездны?

Я же сказал тебе: все получилось во многом благодаря случаю. Не стану отрицать, я, конечно, следил за королевской семьей после того, как они бежали из столицы, и Помогал им как мог, стараясь, однако, ничем не выдать себя другим колдунам — и в первую очередь тебе, владычице койаров. Разумеется, ты права, и мне не под силу заклясть такое страшилище, как то, что убило твоих воинов. Я лишь воспользовался предоставившейся возможностью… — И далее Ворон рассказал вполне убедительную на первый взгляд историю о том, как его подручные следили за принцессой и домом барона Вейтарна (ему стонало немалых усилий удержать голос от предательской дрожи, когда она произнесла имя брата), как они последовали за баронессой Оливией… И потом, когда тварь из Бездны, отняв Трогвара у Фельве, отнесла его обратно к умирающей Оливии, они, его слуги, забрали младенца, едва баронесса отошла в лучший мир.

Вот и вся моя история, — закончил Ворон. — Остальное известно тебе. Я не мог бросить без помощи Арьяту, ну и не удержался, сотворил заклятие… Так вы, наверное, и сумели найти меня.

Да, мы решили использовать любой шанс, — кивнула предводительница. — И нам почти повезло… почти — потому что мы одолели тебя, но принц, увы…

Я уверен, что так ему будет лучше, — твердо заявил старый волшебник.

«Будет лучше!..» — зло передразнила его предводительница. — Вы, Белые, ничем не отличаетесь от нас — только лицемерите и лжете куда больше. Мы по крайней мере честно говорим, что для достижения наших целей пойдем на все. Целей своих мы тоже не скрываем. А ты — ты убил невинного ребенка, в то время как мы не сделали бы ему ничего плохого?

—Несомненно, только обратили бы его в злобного малефика, при одном только виде которого все честные люди разбегутся кто куда, — закончил Дор— Вейтарн. Он боялся радоваться небывалой своей удаче — неужто предводительница и впрямь уверовала в то, что Трогвар действительно погиб?!

Но тыне думай, тебе еще предстоит ответить за содеянное, — зловещим голосом предупредила волшебника предводительница, прежде чем уйти. Тотчас явилась и стража — Дор— Вейтарн не открывал глаз, он лишь слышал негромкие голоса переговаривавшихся друг с другом воинов.

Медленно потянулось время. Тело его было все изломано взрывом и последовавшим затем обвалом; как мог, он попытался затянуть раны исцеляющими заклятиями, получалось плохо, кружилась голова, самые простые слова заклинаний стерлись из памяти; лишь после долгих трудов ему удалось утишить боль.

Койары снялись с временного лагеря. Ворона удивляло, что предводительница так ничего и не спросила об Арьяте, ни звуком не упомянула о Четырех Камнях Халлана, — а ведь они вряд ли представляли меньшую ценность для койаров, чем принц Трогвар, который когда бы еще вошел в полную силу колдуна. Впрочем, надеялся старый волшебник, Арьята теперь уже в безопасности. Она выходила к Пещерам Ортана самой короткой дорогой; словно кто‑то указывал ей путь, а если она там, то ей не страшен никакой Черный Орден.

Вообще говоря, убийство одного из чеченов Круга Ортана означало немедленную войну товарищей Дор— Вейтарна с кайарами; однако не похоже было, чтобы это хоть в малейшей степени волновало предводительницу. Нападение, плен, возможные пытки — все это также не могло оставить Белых безучастными. Не пройдет и нескольких недель, как о слоившемся узнают все Белые Западного Хьерварда. Приободрившись от этих мыслей, Дор— Вейтарн решил запастись терпением и ждать. Быть может, у него еще найдется возможность бежать.

x x x

Под высокими сводами было тихо, чисто и даже несколько торжественно. Принцесса осторожно шла вглубь, благо пещера хорошо освещалась лучами зари через широкую арку входа. Арьята заметила, что на стенах кое‑где висели пучки сухих трав, источавших пряный запах. Чем дальше от входа, тем больше становилось этих пучков, вскоре камень скалы полностью исчез под их покровом.

Арьята шла все дальше и дальше, однако свет не тускнел; вскоре принцесса заметила, что свечение исходит как раз от развешанных пучков. Вполне в духе Светлого Круга, находившегося под особым покровительством Ялини.

Постепенно пещера расширялась, мало‑помалу обратившись в просторный купольный зал. Углы в нем заполняли целые заросли светящихся кустов, и, к удивлению Арьяты, зал был обставлен изящной резной мебелью черного дерева, словно дворцовый покой. В середине стояла небольшая кафедра, окруженная тремя рядами скамей с пюпитрами для письма, живо напомнившими Арьяте ее классную комнату; ближе к стенам было устроено нечто вроде нескольких кабинетов — письменные столы, полки с книгами, удобные кресла… Кабинеты можно было отделить от общей залы тяжелыми бархатными занавесями. В самой глубине пещеры принцесса увидела огромный очаг. Там горел настоящий живой огонь, и подле него сидела, уронив руки на колени, одинокая женская фигура в серых одеждах странницы. Заслышав шаги приближавшейся Арьяты, сидевшая подняла голову.

Ненна! — У принцессы вырвался невольный вскрик, и старая волшебница распахнула объятия своей былой воспитаннице.

Ненна ничуть не изменилась; Арьята клялась ей, что морщин у той вовсе не прибавилось, хотя сама волшебница и утверждала обратное.

Но на кого же ты похожа, золотко! — наконец, чуть отстранившись, воскликнула Ненна. — Перемазанная вся, растрепанная, исцарапанная! Я здесь, потому что услыхала твой призыв и порадовалась за свою самую способную ученицу,. вспомнившую о старой тетке Ненне; но, вижу, тут случилось нечто серьезное.

Нечто серьезное?! — вне себя от изумления, воскликнула Арьята. — Я вообще едва добралась сюда! Я убила, наверное, десяток воинов Черного Ордена по дороге! Ты что, не знаешь, что мы потеряли власть, мой отец исчез, Трогвар пропал без вести, а остальные мои родные погибли?! — Она кричала, не в силах сдержаться, и по щекам градом катились прорвавшиеся наконец слезы…

Несмотря на все старания Ненны, даже пустившей в ход немного магии, рыдания Арьяты стихли не скоро. Все еще всхлипывая, она лежала на удобном низком диване, упокоив голову на коленях своей старой воспитательницы, сейчас осторожно гладившей принцессу до волосам, словно в детстве, когда непоседливой Арьяте частенько доставалось за дерзкие шалости и она убегала плакать к Ненне.

Ничего я не знала, ягодка моя милая, ничего, далеко была, далеко ходила, по дальним морским пределам, чудес насмотрелась, а про дела домашние забыла. Вернулась — и прямиком сюда, звериными тропами да мышиными норами. Города обходила, ни к чему мне в те города, дурной там народ, не в пример двору батюшки твоего, его королевского величества, там‑то все исправно вежественны были; так вот и не знала ничего, и из братьев моих, чародеев, никого еще не встретила, и Пещеры Ортана пустыми стоят, сама видишь…

Так утешая, успокаивая Арьяту, неспешно говорила, почти что напевала старая волшебница. Лицо ее избороздили морщины, спина согнулась под гнетом немалых лет — но глаза были по‑прежнему ярки и остры, и взгляд их проникал в самую суть окружающего и происходящего. Она произносила слова, гладила принцессу, но мысль ее была сейчас далеко. Что делать? Как помочь несчастной беглянке? Как одолеть Черный Орден, который уже столько веков все мнили непобедимым?..

Ну вот ты и успокоилась, умылась, сейчас поедим с тобой да и станем его королевское величество, батюшку твоего, значит, разыскивать. ~ молвила наконец Ненна, со вздохом поднимая со скамьи свое большое, грузноватое тело.

Она взяла принцессу за руку, точно девочку — и Арьята; бесстрашная Арьята, сражавшаяся в страшном рукопашном бою с лучшими воинами Западного Хьерварда, с безжалостными и коварными койарами, покорно пошла за Ненной. словно разом лишившись и сил, и строптивости. Она не позволяла водить себя за руку с самого раннего детства, отстаивая свое право ходить так, как вздумается.

Магические приготовления Ненны не отличались сложностью; колдунья была не из сильнейших и не владела, подобно Дор— Вейтарну, какими‑либо заклятиями из арсеналов Стихийной Магии. Весь ее колдовской инструментарий умещался в небольшом кожаном мешочке, да и то, по правде говоря, пользовалась им Ненна только в силу старой привычки. Бот и сейчас передней появилось несколько кусочков отполированного дерева разных редких пород ‑сандалового, черного, розового, красного, легкой, как пух, заморской бальзы из Южного Хьерварда и тяжелого, точно камень, железного дерева с дальних островов, затерянных в закатном океане. Пальцы Ненны неторопливо перебирали гладкие деревяшки, и волшебница бормотала при этом:

Розовое, как заря, ты приди на помощь мне, разверни, развороши спящий небосвод, духов рать и сил богов, ты приди на помощь мне, закружи ты закружи дивный хоровод…

Закружите да скажите, виден ль тот, кого ищу?

Осмотрите всe пределы, загляните в глубь морей и поспешно, словно стрелы, возвращайтесь! Поскорей!

Неуклюжие эти вирши, конечно же, не играли никакой роли в настоящей магии, но они помогали Ненне, когда она плела подлинные заклятия, влагая а них немалые силы из волшбы Истинных Магов, Дальнейшее было уже во многом знакомо Арьяте — волшебница как‑то показывала ей заклятие розыска, однако у самой принцессы, конечно же, не хватило бы умения применить его толком.

Между пальцами волшебницы, задумчиво перебиравшими разноцветные кусочки дерева, медленно потек легкий серебристый туман. Арьяте почудилось, что этих колыхающихся струйках лунного света она видит очертания городских каменных домов, просторную Ратушную площадь… Это не походило на проклятый Неллас, скорее смахивая на столицу.

Ненна тем временем все глубже и глубже погружалась в отрешенное созерцание. В отличие от Истинных Магов ей для розыска приходилось отправляться в Астрал, сливаясь там со своим двойником, чтобы попытаться оттуда найти предмет поисков. Опасное, ненадежное, далеко не всегда удающееся занятие, но ничего другого для поиска пропавшего смертные колдуны по‑прежнему не имели. Их наставники из Замка Всех Древних ревниво охраняли свои секреты, вдобавок очень многие из их заклинаний были просто не по силам волшебникам‑людям.

Тело Ненны замерло, глаза остекленели, лишь пальцы продолжали жить, по очереди касаясь разложенных деревянных квадратиков. Она взывала сейчас к бесчисленным стихийным духам, населяющим этот мир, с одним‑единственным вопросом: не видали ли вы этого Смертного из рода Людей? И в первую очередь она обращалась сейчас к духам древесного царства, жившим с соизволения Ялини, милостиво разрешившей им ‑существовать при условии, что они будут следить за деревьями и заботиться о них, ибо эти духи не были сотворены Молодыми Богами или самим Творцом, а возникли сами от искр Божественного Дыхания, коснувшихся косной плоти Мира в первые мгновения после его Рождения.

Ненна не могла заклясть этих духов хоть на сколько‑нибудь продолжительное служение себе — ни нескольких, ни даже одного, и ей пришлось самой отправляться в опасный путь к серым пределам Астрала…

Внезапно тело волшебницы изогнулось дугой, глаза расширились, с губ сорвался неразборчивый и хриплый не то крик, не то стон. Руки ее попытались оттолкнуть вьющиеся между пальцами серые струйки тумана, но те упорно цеплялись за пальцы, и Ненне никак не удавалось их стряхнуть; видно было; что ей очень больно, лицо исказилось гримасой острой муки, лоб покрылся потом…

Ничего не понимая, Арьята несколько секунд лишь недоуменно смотрела на свою наставницу. Ничего подобного видеть принцессе не доводилось — но, быть может, все идет как намечено?

Движения Ненны становились все более и более странными, они просто начинали внушать ужас. Казалось, что струйки дыма подобны ловчим сетям, в которых запутались обессилевшие пальцы волшебницы. Арьята чувствовала, что происходит что‑то неладное, и вот ее рука сама, без вмешательства сознания, резко ударила по этим' предательским струйкам ребром ладони. точно на былых занятиях во дворце, где угрюмый ветеран Клодиус учил ее основам самозащиты.

Она ударила — и на миг ей показалось, что ее рука облеклась в сверкающую серебром латную перчатку. Раздался тонкий звон, словно где‑то вдалеке разбилось стерто, и окутавший пальцы Ненны дым исчез. Волшебница с тяжким вздохом упала грудью на стол, а Арьята, вскочив, с визгом бросилась к стоявшей в углу кадушке с водой — рука пылала нестерпимой болью, словно в нее только что впился целый рой диких пчел.

В ледяной воде жжение стало мало‑помалу утихать; тем временем пришла в себя Ненна. В глазах ее тоже застыла пережитая жестокая боль, но старая волшебница, не думая о себе, первым делом поспешила на помощь Арьяте.

Едко пахнущая мазь из деревянной коробочки утишила боль в руке; и, едва тысячи острых раскаленных игл перестали впиваться в кисть, Арьята обрушила на былую наставницу целый град вопросов.

Кто‑то поставил двух демонов охранять вход в Астрал, — все еще вздрагивая от пережитого ужаса, с трудом говорила волшебница, — Они ждали кого‑то… и вот появилась я. Они пытались оторвать мое посланное в тонкий мир тело от оставшегося здесь, на земле, тела плотского; удайся им это, и тебе бы уже не пришлось говорить со мной… Но ты успела вовремя — не иначе как сам Ямерт вложил в тебя эту мысль! Девочка моя, ты куда более сильная чародейка, чем сама думаешь! Да и я, признаюсь, подобного от тебя не ожидала… Тебе удалось то, что не вышло у меня, ты — верно, бессознательно! — сотворила могучее боевое заклятие; когда ты ударила по ним, я увидела тебя облаченной в сияющие доспехи… нов руках твоих был сам Призрачный Меч Тьмы! И демоны, конечно, бежали в ужасе, я оказалась на свободе…

Но я не сотворяла никаких заклятий! — запротестовала Арьята. — И я понятия не имею ни о каком Мече Тьмы!

Из того, что ты рассказала о койарах, яснее ясного следует, что кто‑то помог тебе отыскать дорогу именно к этому знаменитому Мечу, — слабо улыбнулась старая волшебница. — Уж в этом ты можешь мне поверить. Любой мало‑мальски знающий чародей наизусть изложит тебе описание Призрачного Меча. Кто‑то очень сильный и искушенный в чародействе подсказал, как сделать первый шаг, быть может, даже шагнул вместе в тобой, хотя для него это и весьма опасно. Он очень хотел защитить тебя… и все же мне не по душе, что этот треклятый Меч попал тебе в руки. Пусть даже он появляется лишь в минуту смертельной опасности — однако может очень легко пленить твою душу, поманив мнимой всесильностью. Ведь такому Мечу может противостоять один лишь Диск Ямерта даешь, пожалуй, Белое Лезвие Магов. Все это не к добру, девонька. Кто‑то очень‑очень сильный склонил к тебе свои взоры… — Лицо волшебницы омрачилось от тяжелых мыслей.

Но кто же это может быть? — в изумлении воскликнула Арьята. — Неужели кто‑то из Истинных Магов? — Сердце у нее сперва ушло было в пятки, однако затем появилась, отдающая гордыней мысль: что, если меня выбрали? Что, если я стану настоящей ученицей Настоящего Мага?!

Арьята с трудом признавалась даже самой себе, что это была ее заветная мечта.

Если это только не… — в задумчивости, словно не замечая, что говорит вслух. начала волшебница и, точно спохватившись, оборвала сама себя.

Если кто? — в упор спроста Арьята, чувствуя, что Ненна что‑то недоговаривает. Та стала было отнекиваться, но принцесса наседала и наконец получила ответ:

Если только это не сам Владыка Тьмы.

От подобного ответа у Арьяты со страху подогнулись ноги, и она без сил опустилась на стул.

x x x

Койары поспешно двигались от предгорий Северного хребта на юго‑запад, в глубь Халланских земель. Предводительница не торопилась и не тратила силы на прыжки всем своим воинством через Астрал. Можно было подумать, что она вполне удовлетворена исходом всего дела и смирилась с неудачей, — можно было бы предположить такое, если бы Дор— Вейтарн не знал так хорошо истинную суть предводительницы Черного Ордена. Она никогда не вступала от задуманного. Если она и считала, что потерпела неудачу с Трогваром, то должна была с удвоенной энергией взяться за поиски процессы Арьяты, а вместо этого воины Ордена преспокойно топают лесной дорогой, направляясь к мрачной твердыне Ордена на крайнем западном рубеже Халланского королевства. Ворон мог предположить только одно: предводительница решила выждать, пока Арьята сама не обнаружит себя. Учинить слежку было не так и сложно, достаточно нескольких дюжин соглядатаев в крупных портах и на острове Меркоп, где живет родня принцессы. Даже если Арьята и добралась до Пещер Ортана, не сможет же она провести там всю жизнь! И кроме того, Дор— Вейтарн не верил, что кто‑то из его собратьев — кроме разве что Ненны — рискнет взять законную Властительницу Халлана под свою защиту, едва до Светлого Круга дойдет весть о случившемся с ним. И все‑таки происшедшее нельзя было однозначно назвать поражением Дор— Вейтарна. Эммель— Зораг; старый друг, был цел и невредим, и, судя по всему, койары пока не догадывались о его участии в судьбе принца Трогвара. Сам принц тоже уцелел и находился в безопасности, причем гномы сумеют спрятать его так, что койары, если и докопаются до истины, еще наломают себе спины, разыскивая брата Арьяты. И сам Дор— Вейтарн, несмотря на пленение, не собирался хоронить себя раньше времени. Он шагал со скованными за спиной руками; четверо воинов неотлучно находились с ним — помимо еще четверых малефиков Ордена, пристально следивших за каждым движением драгоценного пленника. Лиц их Ворон не видел — колдуны носили плащи с настолько просторными капюшонами, что непонятно было, как они вообще способны видеть дорогу, столь узкой была щель между тяжелых складок черной ткани. Дор— Вейтарн попытался поговорить с ними, однако молчаливые воины наградили его такими затрещинами, что он счел за благо оставить эти попытки.

Он с грустью смог убедиться лишний раз, насколько хорошо знают свое дело малефики Ордена. Ему не оставили ни единой возможности сотворить даже самое простое заклинание. Ворон не смог бы даже увидеть сон по своему выбору— надежно заблокировано было и это детское чародейство. Он оценил прочность наложенных на него чар; их сплели искусные умы, и Дор— Вейтарн не смог бы освободиться без посторонней помощи.

Они шли день, другой, третий, на четвертый отряд койаров выбрался из чащоб и вступил на торный торговый тракт. Здесь их уже ждали лошади, предусмотрительно пригнанные другими слугами Ордена. Не мешкая, быстрым аллюром, они двинулись дальше.

Светлый Круг либо еще ни о чем не знал, либо не пришел ни к какому решению — по крайней мере, плененного волшебника освободить никто не попытаются. Дор— Вейтарн терпеливо ждал.

ГЛАВА 9

Страх недолго владел Арьятой. Сама не зная как, она за краткий срок своих испытаний научилась отгонять его прочь. Самое худшее, что только могло случиться, уже произошло: погибли мать, братья, сестра, пропал отец, потерян трон — и теперь девушка перестала бояться даже за себя. Слова «Владыка Тьмы» подействовали на принцессу лишь в самый первый момент.

Ну так и что же? — нетерпеливо спросила она Ненну. — Пусть и сам Владыка! Если он поможет мне отомстить за моих…

Что ты, что ты, золотко? — в испуге замахала руками старая волшебница.

— Что же ты говоришь, одумайся! Призывать себе на помощь Ракота! Да мыслимое ли это дело? Ох, чует мое сердце, его все эти козни, хочет завладеть тобой, не иначе, а через тебя и всем Халланом! И думать об этом не смей! Неужто я зря на тебя силы тратила? Неужто все мои слова впустую ушли? Те же ведь койары — первые его слуги здесь?

Хорошо, хорошо, милая моя Ненна, — успокаивающе положила ладонь ей на плечо Арьята. — Это ж я так… Мне ведь нет теперь жизни, пока не верну всем, что должна! И этой Владычице новой… тоже верну, не позабуду.

Понимаю, милая моя, — вздохнула Ненна. — Такое вынести — видано ли! Но все же ты смотри — будь осторожна! И надо сейчас подумать, где же тебя получше спрятать.

Я не вещь, чтобы меня прятали! — возмутилась Арьята. — Нужно не прятаться, а искать отца и Трогвара! У меня есть одно имя — сэйрав Эммель‑Зораг из Нелласа. Трогвар должен был попасть к нему… Я хотела отыскать этого человека, но из Нелласа пришлось бежать. Надо попытаться добраться до него!

Легко сказать, — вздохнула волшебница. — Тонкий‑то Мир видела как сторожат? А иначе я никого искать не умею.

Но ты ведь можешь изменить мою внешность, чтобы я пробралась бы в Неллас неузнанной, — возразила принцесса.

Могу, — кивнула Ненна. — Толку, правда, от этого никакого не будет — только сгинешь за зря. Ну пусть ты даже доберешься до города, разыщешь этого твоего Эммель— Зорага, но ведь койарам наверняка ведомо, где ты сейчас. В сами‑то Пещеры они не сунутся, но вот засесть в окрестностях запросто могут. И схватят они тебя даже не сразу, а сперва выследят, куда ты направляешься. И попадете вы с братцем прямо им в лапы!.. — Волшебница выразительно вздохнула. — А если Трогвара у этого Эммель— Зорага не окажется? Если великан что‑нибудь спутал — великаны, они ведь безмозглые, то всем известно. Что ты вообще станешь тогда делать, твое высочество?

Там видно будет, — буркнула Арьята, поджимая губы. Ей приходилось признать, что наставница во многом права.

Не «там видно будет», а слушай, что старшие говорят. — Волшебница наставительно подняла палец. — Останешься здесь. Поживешь, отдохнешь, сил наберешься. Глядишь, еще кто‑то из нашего Круга появится — одна голова хорошо, а две лучше. Выждать надо, Арьята.

«Красный замок — цитадель свободного знания, — вдруг подумала принцесса. — Почему я сразу не отправилась туда? И теперь не пришлось бы торчать здесь, слушая поучения Ненны, которая только и мечтает обложить меня со всех сторон ватой до пылинки сдувать. Ей волю дай, она меня здесь до конца дней продержит… И чего я тогда испугалась?.. Фантазий каких‑то, глупых сказок… Дура, трижды дура!» Она даже закусила губу от досады.

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8910 11 12 13 Следующая ⇒