Сергей Есенин 16 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 16 из 25Следующая ⇒

x x x

Вечером синим, вечером лунным

Был я когда‑то красивым и юным.

Неудержимо, неповторимо

Все пролетело... далече... мимо...

Сердце остыло, и выцвели очи...

Синее счастье! Лунные ночи!

Октябрь 1925

‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑

x x x

Не криви улыбку, руки теребя,

Я люблю другую, только не тебя.

Ты сама ведь знаешь, знаешь хорошо

Не тебя я вижу, не к тебе пришел.

Проходил я мимо, сердцу все равно

Просто захотелось заглянуть в окно.

Октябрь 1925

‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑

x x x

Сочинитель бедный, это ты ли

Сочиняешь песни о луне?

Уж давно глаза мои остыли

На любви, на картах и вине.

Ах, луна влезает через раму,

Свет такой, хоть выколи глаза...

Ставил я на пиковую даму,

А сыграл бубнового туза.

Октябрь 1925

‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑

x x x

Синий туман. Снеговое раздолье,

Тонкий лимонный лунный свет.

Сердцу приятно с тихою болью

Что‑нибудь вспомнить из ранних лет.

Снег у крыльца как песок зыбучий.

Вот при такой же луне без слов,

Шапку из кошки на лоб нахлобучив,

Тайно покинул я отчий дров.

Снова вернулся я в край родимый.

Кто меня помнит? Кто позабыл?

Грустно стою я, как странник гонимый,

Старый хозяин своей избы.

Молча я комкаю новую шапку,

Не по душе мне соболий мех.

Вспомнил я дедушку, вспомнил я бабку,

Вспомнил кладбищенский рыхлый снег.

Все успокоились, все там будем,

Как в этой жизни радей не радей,

Вот почему так тянусь я к людям,

Вот почему так люблю людей.

Вот отчего я чуть‑чуть не заплакал

И, улыбаясь, душой погас,

Эту избу на крыльце с собакой

Словно я вижу в последний раз.

‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑

x x x

Свищет ветер, серебряный ветер,

В шелковом шелесте снежного шума.

В первый раз я в себе заметил

Так я еще никогда не думал.

Пусть на окошках гнилая сырость,

Я не жалею, и я не печален.

Мне все равно эта жизнь полюбилась,

Так полюбилась, как будто вначале.

Взглянет ли женщина с тихой улыбкой

Я уж взволнован. Какие плечи!

Тройка ль проскачет дорогой зыбкой

Я уже в ней и скачу далече.

О, мое счастье и все удачи!

Счастье людское землей любимо.

Тот, кто хоть раз на земле заплачет,

Значит, удача промчалась мимо.

Жить нужно легче, жить нужно проще,

Все принимая, что есть на свете.

Вот почему, обалдев, над рощей

Свищет ветер, серебряный ветер.

‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑

x x x

Мелколесье. Степь и дали.

Свет луны во все концы.

Вот опять вдруг зарыдали

Разливные бубенцы.

Неприглядная дорога,

Да любимая навек,

По которой ездил много

Всякий русский человек.

Эх вы, сани! Что за сани!

Звоны мерзлые осин.

У меня отец ‑ крестьянин,

Ну, а я ‑ крестьянский сын.

Наплевать мне на известность

И на то, что я поэт.

Эту чахленькую местность

Не видал я много лет.

Тот, кто видел хоть однажды

Этот край и эту гладь,

Тот почти березке каждой

Ножку рад поцеловать.

Как же мне не прослезиться,

Если с венкой в стынь и звень

Будет рядом веселиться

Юность русских деревень.

Эх, гармошка, смерть‑отрава,

Знать, с того под этот вой

Не одна лихая слава

Пропадала трын‑травой.

‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑

x x x

Цветы мне говорят ‑ прощай,

Головками склоняясь ниже,

Что я навеки не увижу

Ее лицо и отчий край.

Любимая, ну, что ж! Ну, что ж!

Я видел их и видел землю,

И эту гробовую дрожь

Как ласку новую приемлю.

И потому, что я постиг

Всю жизнь, пройдя с улыбкой мимо,

Я говорю на каждый миг,

Что все на свете повторимо.

Не все ль равно ‑ придет другой,

Печаль ушедшего не сгложет,

Оставленной и дорогой

Пришедший лучше песню сложит.

И, песне внемля в тишине,

Любимая с другим любимым,

Быть может, вспомнит обо мне

Как о цветке неповторимом.

Октябрь 1925

‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑

Вслед за составителями "Собрания сочинений С.А.Есенина

в трех томах" (Москва, 1970) в 1 том электронного собрания сочинений

Есенина (EEL) включено 6 стихотворений, написанных поэтом в ноябре‑декабре

1925 года и его последнее стихотворение "До свиданья, друг мой, до

свиданья" (Прим. Е. Пескина)

‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑

x x x

Клен ты мой опавший, клен заледенелый,

Что стоишь нагнувшись под метелью белой?

Или что увидел? Или что услышал?

Словно за деревню погулять ты вышел.

И, как пьяный сторож, выйдя на дорогу,

Утонул в сугробе, приморозил ногу.

Ах, и сам я нынче чтой‑то стал нестойкий,

Не дойду до дома с дружеской попойки.

Там вон встретил вербу, там сосну приметил,

Распевал им песни под метель о лете.

Сам себе казался я таким же кленом,

Только не опавшим, а вовсю зеленым.

И, утратив скромность, одуревши в доску,

Как жену чужую, обнимал березку.

28 ноября 1925

‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑

x x x

Какая ночь! Я не могу.

Не спится мне. Такая лунность.

Еще как будто берегу

В душе утраченную юность.

Подруга охладевших лет,

Не называй игру любовью,

Пусть лучше этот лунный свет

Ко мне струится к изголовью.

Пусть искаженные черты

Он обрисовывает смело,

Ведь разлюбить не сможешь ты,

Как полюбить ты не сумела.

Любить лишь можно только раз.

Вот оттого ты мне чужая,

Что липы тщетно манят нас,

В сугробы ноги погружая.

Ведь знаю я и знаешь ты,

Что в этот отсвет лунный, синий

На этих липах не цветы

На этих липах снег да иней.

Что отлюбили мы давно,

Ты не меня, а я ‑ другую,

И нам обоим все равно

Играть в любовь недорогую.

Но все ж ласкай и обнимай

В лукавой страсти поцелуя,

Пусть сердцу вечно снится май

И та, что навсегда люблю я.

30 ноября 1925

‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑

x x x

Не гляди на меня с упреком,

Я презренья к тебе не таю,

Но люблю я твой свор с поволокой

И лукавую кротость твою.

Да, ты кажешься мне распростертой,

И, пожалуй, увидеть я рад,

Как лиса, притворившись мертвой,

Ловит воронов и воронят.

Ну, и что же, лови, я не струшу.

Только как бы твой пыл не погас?

На мою охладевшую душу

Натыкались такие не раз.

Не тебя я люблю, дорогая,

Ты лишь отзвук, лишь только тень.

Мне в лице твоем снится другая,

У которой глаза ‑ голубень.

Пусть она и не выглядит кроткой

И, пожалуй, на вид холодна,

Но она величавой походкой

Всколыхнула мне душу до дна.

Вот такую едва ль отуманишь,

И не хочешь пойти, да пойдешь,

Ну, а ты даже в сердце не вранишь

Напоенную ласкою ложь.

Но и все же, тебя презирая,

Я смущенно откроюсь навек:

Если б не было ада и рая,

Их бы выдумал сам человек.

1 декабря 1925

‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑

x x x

Ты меня не любишь, не жалеешь,

Разве я немного не красив?

Не смотря в лицо, от страсти млеешь,

Мне на плечи руки опустив.

Молодая, с чувственным оскалом,

Я с тобой не нежен и не груб.

Расскажи мне, скольких ты ласкала?

Сколько рук ты помнишь? Сколько губ?

Знаю я ‑ они прошли, как тени,

Не коснувшись твоего огня,

Многим ты садилась на колени,

А теперь сидишь вот у меня.

Пусть твои полузакрыты очи

И ты думаешь о ком‑нибудь другом,

Я ведь сам люблю тебя не очень,

Утопая в дальнем дорогом.

Этот пыл не называй судьбою,

Легкодумна вспыльчивая связь,

Как случайно встретился с тобою,

Улыбнусь, спокойно разойдясь.

Да и ты пойдешь своей дорогой

Распылять безрадостные дни,

Только нецелованных не трогай,

Только негоревших не мани.

И когда с другим по переулку

Ты пройдешь, болтая про любовь,

Может быть, я выйду на прогулку,

И с тобою встретимся мы вновь.

Отвернув к другому ближе плечи

И немного наклонившись вниз,

Ты мне скажешь тихо: "Добрый вечер!"

Я отвечу: "Добры вечер, miss".

И ничто души не потревожит,

И ничто ее не бросит в дрожь,

Кто любил, уж тот любить не может,

Кто сгорел, того не подожжешь.

4 декабря 1925

‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑

x x x

Может, поздно, может, слишком рано,

И о чем не думал много лет,

Походить я стал на Дон‑Жуана,

Как заправский ветреный поэт.

Что случилось? Что со мною сталось?

Каждый день я у других колен.

Каждый день к себе теряю жалость,

Не смиряясь с горечью измен.

Я всегда хотел, чтоб сердце меньше

Вилось в чувствах нежных и простых,

Что ж ищу в очах я этих женщин

Легкодумных, лживых и пустых?

Удержи меня, мое презренье,

Я всегда отмечен был тобой.

На душе холодное кипенье

И сирени шелест голубой.

На душе ‑ лимонный свет заката,

И все то же слышно сквозь туман,

За свободу в чувствах есть расплата,

Принимай же вызов, Дон‑Жуан!

И, спокойно вызов принимая,

Вижу я, что мне одно и то ж

Чтить метель за синий цветень мая,

Звать любовью чувственную дрожь.

Так случилось, так со мною сталось,

И с того у многих я колен,

Чтобы вечно счастье улыбалось,

Не смиряясь с горечью измен.

13 декабря 1925

‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑

x x x

До свиданья, друг мой, до свиданья.

Милый мой, ты у меня в груди.

Предназначенное расставанье

Обещает встречу впереди.

До свиданья, друг мой, без руки, без слова,

Не грусти и не печаль бровей,

В этой жизни умирать не ново,

Но и жить, конечно, не новей.

‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑

Сергей Есенин

Стихотворения 1910‑1915,

не включенные С.А.Есениным в основное собрание

Поэт("Он бледен. Мыслит страшный путь...")

И.Д.Рудинскому

Звезды

Воспоминание

Моя жизнь

Что прошло ‑ не вернуть

Ночь ("Тихо дремлет река...")

Восход солнца

К покойнику

Зима

Песня старика‑разбойника

БОЛЬНЫЕ ДУМЫ

* "Нет сил ни петь и ни рыдать"

* "Я ль виноват, что я поэт"

* Думы

* Звуки печали

* Слезы

* "Не видать за туманною далью"

* Вьюга на 26 апреля 1912 г.

* Пребывание в школе

* Далекая веселая песня

* Мои мечты

* Брату человеку

* "Я зажег свой костер"

* Деревенская избенка

* Отойди от окна

* Весенний вечер

* "И надо мной звезда горит"

Ночь ("Усталый день клонился к ночи...")

Поэт ("Тот поэт, врагов кто губит...")

Капли

"Ты плакала в вечерней тишине..."

"Грустно... Душевные муки..."

У могилы

Береза

Пороша

Село

"Колокол дремавший..."

Кузнец

С добрым утром!

Егорий

Молитва матери

Богатырский посвист

Сиротка

Что это такое?

Узоры

Бельгия

Ямщик

"На небесном синем блюде..."

Буря

"Ты ушла и ко мне не вернешься..."

Удалец

Сонет

Чары

Черемуха

"О дитя, я долго плакал над судьбой твоей..."

Побирушка

Польша

Греция

Девичник

"На лазоревые ткани..."

"Я странник убогий..."

Бабушкины сказки

Плясунья

"Тебе одной плету венок..."

"Занеслися залетною пташкой..."

Колдунья

Русалка под Новый Год

Поминки

Дед

"Белая свитка и алый кушак..."

"Наша вера не погасла..."

ПОЭТ

Он бледен. Мыслит страшный путь.

В его душе живут виденья.

Ударом жизни вбита грудь,

А щеки выпили сомненья.

Клоками сбиты волоса,

Чело высокое в морщинах,

Но ясных грез его краса

Горит в продуманных картинах.

Сидит он в тесном чердаке,

Огарок свечки режет взоры,

А карандаш в его руке

Ведет с ним тайно разговоры.

Он пишет песню грустных дум,

Он ловит сердцем тень былого.

И этот шум, душевный шум...

Снесет он завтра за целковый.

‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑

И.Д.РУДИНСКОМУ

Солнца луч золотой

Бросил искру свою

И своей теплотой

Согрел душу мою.

И надежда в груди

Затаилась моей;

Что‑то жду впереди

От грядущих я дней.

Оживило тепло,

Озарил меня свет.

Я забыл, что прошло

И чего во мне нет.

Загорелася кровь

Жарче дня и огня.

И светло и тепло

На душе у меня.

Чувства полны добра,

Сердце бьется сильней.

Оживил меня луч

Теплотою своей.

Я с любовью иду

На указанный путь,

И от мук и тревог

Не волнуется грудь.

‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑

ЗВЕЗДЫ

Звездочки ясные, звезды высокие!

Что вы храните в себе, что скрываете?

Звезды, таящие мысли глубокие,

Силой какою вы душу пленяете?

Частые звездочки, звездочки тесные!

Что в вас прекрасного, что в вас могучего?

Чем увлекаете, звезды небесные,

Силу великую знания жгучего?

И почему так, когда вы сияете,

Маните в небо, в объятья широкие?

Смотрите нежно так, сердце ласкаете,

Звезды небесные, звезды далекие!

‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑

ВОСПОМИНАНИЕ

За окном, у ворот

Вьюга завывает,

А на печке старик

Юность вспоминает.

"Эх, была‑де пора,

Жил, тоски не зная,

Лишь кутил да гулял,

Песни распевая.

А теперь что за жизнь?

В тоске изнываю

И порой о тех днях

С грустью вспоминаю.

Погулял на веку,

Говорят, довольно.

Размахнуть старину

Не дают раздолья.

Полно, дескать, старик,

Не дури ты много,

Твой конец не велик,

Жизнь твоя у гроба.

Ну и что ж, покорюсь,

Видно, моя доля.

Придет им тоже час

Старческого горя".

За окном, у ворот

Вьюга завывает,

А на печке старик

С грустью засыпает.

‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑

МОЯ ЖИЗНЬ

Будто жизнь на страданья моя обречена;

Горе вместе с тоской заградили мне путь;

Будто с радостью жизнь навсегда разлучена,

От тоски и от ран истомилася грудь.

Будто в жизни мне выпал страданья удел;

Незавидная мне в жизни выпала доля.

Уж и так в жизни много всего я терпел,

Изнывает душа от тоски и от горя.

Даль туманная радость и счастье сулит,

А дойду ‑ только слышатся вздохи да слезы,

Вдруг наступит гроза, сильный гром загремит

И разрушит волшебные, сладкие грезы.

Догадался и понял я жизни обман,

Не ропщу на свою незавидную долю.

Не страдает душа от тоски и от ран,

Не поможет никто ни страданьям, ни горю.

‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑

ЧТО ПРОШЛО ‑ НЕ ВЕРНУТЬ

Не вернуть мне ту ночку прохладную,

Не видать мне подруги своей,

Не слыхать мне ту песню отрадную,

Что в саду распевал соловей!

Унеслася та ночка весенняя,

Ей не скажешь: "Вернись, подожди".

Наступила погода осенняя,

Бесконечные льются дожди.

Крепким сном спит в могиле подруга,

Схороня в своем сердце любовь.

Не разбудит осенняя вьюга

Крепкий сон, не взволнует и кровь.

И замолкла та песнь соловьиная,

За моря соловей улетел,

Не звучит уже более, сильная,

Что он ночкой прохладною пел.

Пролетели и радости милые,

Что испытывал в жизни тогда.

На душе уже чувства остылые.

Что прошло ‑ не вернуть никогда.

‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑

НОЧЬ

Тихо дремлет река.

Темный бор не шумит.

Соловей не поет,

И дергач не кричит.

Ночь. Вокруг тишина.

Ручеек лишь журчит.

Своим блеском луна

Все вокруг серебрит.

Серебрится река.

Серебрится ручей.

Серебрится трава

Орошенных степей.

Ночь. Вокруг тишина.

В природе все спит.

Своим блеском луна

Все вокруг серебрит.

‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑

ВОСХОД СОЛНЦА

Загорелась зорька красная

В небе темно‑голубом,

Полоса явилася ясная

В своем блеске золотом.

Лучи солнышка высоко

Отразили в небе свет.

И рассыпались далеко

От них новые в ответ.

Лучи ярко‑золотые

Осветили землю вдруг.

Небеса уж голубые

Расстилаются вокруг.

‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑

К ПОКОЙНИКУ

Уж крышку туго закрывают,

Чтоб ты не мог навеки встать,

Землей холодной зарывают,

Где лишь бесчувственные спят.

Ты будешь нем на зов наш зычный,

Когда сюда к тебе придем.

И вместе с тем рукой привычной

Тебе венков мы накладем.

Венки те красотою будут,

Могила будет в них сиять.

Друзья тебя не позабудут

И будут часто вспоминать.

Покойся с миром, друг наш милый,

И ожидай ты нас к себе.

Мы перетерпим горе с силой,

Быть может, скоро и придем к тебе.

‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑

ЗИМА

Вот уж осень улетела,

И примчалася зима.

Как на крыльях, прилетела

Невидимо вдруг она.

Вот морозы затрещали

И сковали все пруды.

И мальчишки закричали

Ей "спасибо" за труды.

Вот появилися узоры

На стеклах дивной красоты.

Все устремили свои взоры,

Глядя на это. С высоты

Снег падает, мелькает, вьется,

Ложится велой пеленой.

Вот солнце в облаках мигает,

И иней на снегу сверкает.

‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑

ПЕСНЯ СТАРИКА РАЗБОЙНИКА

Угасла молодость моя,

Краса в лице завяла,

И удали уж прежней нет,

И силы ‑ не бывало.

Бывало, пятерых сшибал

Я с ног своей дубиной,

Теперь же хил и стар я стал

И плачуся судьбиной.

Бывало, песни распевал

С утра до темной ночи,

Теперь тоска меня сосет

И грусть мне сердце точит.

Когда‑то я ведь был удал,

Разбойничал и грабил,

Теперь же хил и стар я стал,

Все прежнее оставил.

‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑‑

БОЛЬНЫЕ ДУМЫ

x x x

Нет сил ни петь и ни рыдать,

Минуты горькие бывают,

Готов все чувства изливать,

И звуки сами набегают.

x x x

Я ль виноват, что я поэт

Тяжелых мук и горькой доли,

Не по своей же стал я воле

Таким уж родился на свет.

Я ль виноват, что жизнь мне не мила,

И что я всех люблю и вместе ненавижу,

И знаю о себе, чего еще не вижу,

Ведь этот дар мне муза принесла.

Я знаю ‑ в жизни счастья нет,

Она есть бред, мечта души больной,

И знаю ‑ скучен всем напев унылый мой,

Но я не виноват ‑ такой уж я поэт.

ДУМЫ

Думы печальные, думы глубокие,

Горькие думы, думы тяжелые,

Думы от счастия вечно далекие,

Спутники жизни моей невеселые!

Думы ‑ родители звуков мучения,

Думы несчастные, думы холодные,

Думы ‑ источники слез огорчения,

Вольные думы, думы свободные!

Что вы терзаете грудь истомленную,

Что заграждаете путь вы мне мой?

Что возбуждаете силу сломленную

Вновь на борьбу с непроглядною тьмой?

Не поддержать вам костра догоревшего,

Искры потухшие... Поздно, бесплодные.

Не исцелить сердца вам наболевшего,

Думы больные, без жизни, холодные!

ЗВУКИ ПЕЧАЛИ

Скучные песни, грустные звуки,

Дайте свободно вздохнуть.

Вы мне приносите тяжкие муки,

Больно терзаете грудь.

Дайте отрады, дайте покоя,

Дайте мне крепко заснуть.

Думы за думами смутного роя,

Вы мне разбили мой путь.

Смолкните, звуки ‑ вестники горя,

Слезы уж льются из глаз.

Пусть успокоится горькая доля,

Звуки! Мне грустно от вас.

Звуки печали, скорбные звуки,

Долго ль меня вам томить?

Скоро ли кончатся тяжкие муки,

Скоро ль спокойно мне жить?

СЛЕЗЫ

Слезы... опять эти горькие слезы,

Безотрадная грусть и печаль;

Снова мрак... и разбитые грезы

Унеслись в бесконечную даль.

Что же дальше? Опять эти муки?

Нет, довольно... Пора отдохнуть

И забыть эти грустные звуки,

Уж и так истомилася грудь.

Кто поет там под сенью березы?

Звуки будто знакомые мне

Это слезы опять... Это слезы

И тоска по родной стороне.

Но ведь я же на родине милой,

А в слезах истомил свою грудь.

Эх... лишь, видно, в холодной могиле

Я забыться могу и заснуть.

x x x

Не видать за туманною далью,

⇐ Предыдущая 11 12 13 14 151617 18 19 20 Следующая ⇒