ДжанетЭдвардс 16 страница

— Он не мог уйти из Игры, — сказала я. — Даже если Жнец как-то организовал аварийную разморозку, мы бы узнали b0b102. После взрыва Авалона о любой незапланированной разморозке в телохранилище немедленно сообщают в Едзакон.

Натан кивнул.

— Скорее Жнец заблокировал отслеживание своего положения.

Майкл вздохнул.

— Если уж Игротехники не могут найти Жнеца, они хоть что-то о нём узнали?

Натан снова кивнул.

— Его зовут Харпер. Он был первым креативным директором Игры. То есть лично продумывал базовую концепцию первых миров.

Я нахмурилась.

— Базовую концепцию? То есть, например, что Автоматон будет населён роботами, а Коралл — русалками?

— Ага, — подтвердил Натан. — Игротехники абсолютно уверены, что Харпер и есть террорист. У меня создалось впечатление, что у них тоже было несколько буйных коллег из числа первых, но как раз Харпер считался крайне разумным. Ну так, небольшие проблемы с эго и сожаление о политике компании оставить Игротехников анонимными.

— Сожаления Харпера понятны, — ответил Майкл. — Он стоял за первыми мирами Игры, считает их своими детищами. Когда Игра открылась для публики и люди кинулись исследовать миры, Харпер ожидал славы и почёта. А вместо этого его лишили признания и заставили сидеть в тени.

Майкл покачал головой.

— Потом был ещё один удар. Люди ринулись в Игру, срочно потребовались новые миры. Наняли новых дизайнеров, и положение Харпера перестало быть уникальным.

— Понятно, что Харпер сначала атаковал Авалон — первое чужое творение, — продолжил Натан, — но зачем ему Небеса? Харпер создавал этот мир и участвовал в проекте обновления.

— Да, Харпер придумал основную концепцию Небес, все эти воздушные замки, — ответил Майкл. — Он хотел уничтожить не сами Небеса, а Игроков-основателей. Четыре сотни лет Харпер наблюдал преклонение перед героями, такими, как я. Он построил Игру, а мы просто развлекались, но слава и почести достались нам, а не ему. Он чувствовал себя обманутым и ненавидел Игроков-основателей.

— Эм… Пожалуй, — нервно отозвался Натан.

— Весь этот гнев и обида горели в Харпере веками, — продолжал рассуждать Майкл, — так что же побудило его начать действовать сейчас?

— В течение четырёх столетий Игра постоянно росла, — сказал Натан. — В прошлом году компания провела серьёзный обзор потенциальных проблемных областей. Все знают, что проверка отметила растущий объем работы, которую необходимо выполнять в реальном мире, поэтому был принят билль Либрука Эштона. Произошла также большая реорганизация иерархии Игротехников, и Харпер был глубоко недоволен тем, как это повлияло на его положение.

— Харпер понял, что никогда не получит желаемого признания, — пробормотала я, — да ещё и его позиция в иерархии оказалась под угрозой. И раз уж ему не достанется славы и любви за создание миров, он прославится как их разрушитель.

— Харпер начал со взрыва Авалона, чтобы ужаснуть всю Игру, — согласился Майкл. — Он полагал, что во всём обвинят обиженных подростков, но затем последует крах Небес. Харпер хотел убить множество Игроков-основателей, которые украли его славу, и показать Едзакону и Игротехникам их бессилие. А потом, наверное, собирался сделать некое объявление всем игрокам.

Он помолчал.

— Харпер успешно атаковал Авалон, но потом его планы пошли наперекосяк. Мы поняли, что за взрывом стоит Игротехник, усовершенствовали защитные системы, а затем вышли на Томаса. Пара шантажистов внезапно нарушила тщательно продуманный план Харпера, и он решил уничтожить нас обоих. Сначала заставил меня убить Джекс, потом солгал мне о времени взрыва бомб.юуюяуы Харпер настроил таймер не на пятнадцать минут после установки, а на время, когда я всё ещё буду внутри силового поля. Мне повезло, что я не воспользовался кодом доступа, просто бросил бомбы и уехал.

Я представила себе, что могло случиться, если бы бомбы взорвались на пару секунд раньше. Майкл бы не отделался небольшими ранами, он бы…

Мои мысли нарушило жужжание. Натан повернулся к экранам и защёлкал по панели управления.

— Только что пришёл отчёт.

— Игротехники поймали Жнеца? — вскочил Майкл.

— Нет, это отчёт Едзакона. Томас погиб от взрыва.

Глава 20

— Томас погиб от взрыва! — хором повторили мы с Майклом.

— Когда? — продолжил уже сам Майкл.

— Примерно в то же время, когда взорвались и твои бомбы, — ответил Натан. — Команда Едзакона сосредоточилась на тебе, поэтому расследование задержалось.

— Жнец планировал убить меня и Майкла, — отозвалась я. — А заодно решил избавиться от Томаса и замести все следы.

— Ага, — кивнул Натан. — Тележка доставки привезла к комнате Томаса посылку. На упаковке значилось, что это новая шикарная модель телефона, но внутри была бомба. Когда Томас вскрыл пакет, раздался взрыв. К счастью, все соседи были на работе, поэтому погиб только Томас.

Майкл вздохнул.

— Если вспомнить, сколько людей погибло на Авалоне, Томаса не жалко. Может, он и не понимал, что устанавливает бомбы, но после взрыва сложил два плюс два. Если бы тогда он обратился к Едзакону и во всём признался, остался бы жив.

Майкл помолчал.

— В ближайшие десять минут ожидается очередная катастрофа?

— Нет, — ответил Натан.

— Значит я пойду в душ. Может, тогда Джекс перестанет морщить нос рядом со мной. Можешь заказать мне свежую одежду и какую-то еду? Бутерброд был кошмарным.

— Потому что бутерброды из вендинга упаковываются вместе с консервантами, — хихикнула я. — Они не только жуткие на вкус, но и могут поразить слизистую оболочку желудка и…

Майкл перебил:

— Джекс, ради всего святого, не надо рассказывать страсти про то, что может случиться с моим желудком. И так кошмары снятся, как мне руку отрубают.

Майкл направился через спальню в душ. Натан провёл его взглядом и обеспокоенно повернулся ко мне.

— Ты сказала Игроку-основателю, что он воняет?

— Я предложила Майклу принять душ.

— И ты назвала его идиотом, потому что он стал двигать кресло.

— Ну так не самый умный поступок, правда?

Натан нахмурился.

— И я слышал, что Ястреб раздражал наблюдение, заглушая их шпионские глаза. Что между вами происходит?

Я почувствовала, что краснею.

— Ничего такого. Мы просто хотели обсудить будущие планы наедине.

Про поцелуй я умолчала. Это было не дело Натана. Вообще-то всё происходящее между мной и Майклом его не касалось.

Натан покачал головой.

— Ты клялась, что между вами ничего нет.

— Между мной и Ястребом ничего и не было. Всё случилось между мной и Майклом. — Я наставила на Натана палец. — И не вздумай читать мне мораль, что Майкл вернётся в Игру и снова станет Ястребом Непобедимым. Я и так всё знаю. Я знаю, что у нас нет будущего, но…

Я замолчала и беспомощно всплеснула руками.

— Не собирался я читать никакую мораль, — буркнул Натан. — Раньше я беспокоился, что ты влюбишься в Ястреба, а ему будет плевать, и тебе станет больно. А теперь всё иначе. Когда ты вернулась после мнимого убийства, я понял по твоему поведению, что ты увлеклась Ястребом, но ведь и он смотрит на тебя горящими глазами. А уж если вы обсуждали будущие планы, он настроен очень серьёзно. Так что проблемы нет.

— Да нас ждут сплошные проблемы, — мрачно ответила я. — Я попаду в Игру только через год. За это время Ястреб Непобедимый забудет меня. А если и нет, то между нами пропасть в четыреста лет плюс гигантская разница в положении. За нами бросятся все новостные каналы Игры, только и будут ждать, когда мы рассоримся.

— Ты иногда несколько пессимистична, Джекс.

— Я не пессимистична. Много раз я на собственной шкуре ощутила, как всё может пойти кувырком. А теперь закажи Майклу одежду, а я займусь едой для всех нас.

Через четверть часа я накрыла стол посреди комнаты, а тележка доставки подвезла костюм. Натан отнёс его в спальню, и через несколько минут появился Майкл.

Я удивлённо уставилась на него. Майкл не просто оделся в респектабельный костюм, а ещё и постригся.

— Ну как тебе? — спросил он.

— Я уже привыкла к твоим лохмам, но вынуждена признать, что так гораздо лучше.

— Ну после четырёхсот лет можно и постричься. Ты не поверишь, что мне заявил душ.

— Я поверю, — ехидно вставил Натан. — Ещё как поверю.

Я рассмеялась.

— Когда я перед этим зашла в душ, он приказал мне принять гормоны для созревания и оплодотворения яйцеклеток.

Майкл фыркнул.

— Даже в худшие времена я бы выразился более романтично. — Он взглянул на стол. — Ты заказала черничные яблоки?

— Мои любимые. Попробуй, — кивнула я.

Майкл взял яблоко и с опаской надкусил.

— На вкус неплохо, — признал он. — А со слизистой моего желудка ничего не случится?

— Черничные яблоки очень питательны, — успокоила я.

Какое-то время мы жадно ели. Натан и я насытились куда раньше Майкла. Он пристально изучал каждый кусок и очень осторожно откусывал. Я скривилась, наблюдая, как он решается попробовать пирог.

— Я знаю, что в Игре есть и пить не обязательно, — заметила я, — но люди же устраивают пикники и банкеты. Значит, ты всё это раньше пробовал. Или в Игре у еды вкус другой?

— Нет, — сказал Майкл. — Жители Небес предпочитают еду, к которой привыкли до Игры.

— Но ты ведь не всё время торчал на Небесах, — удивился Натан.

— Нет, но если я где-то появлялся, хозяева специально заказывали мои любимые блюда...

Его снова прервало жужжание. Натан метнулся к контрольной панели. Мы с Майклом с надеждой следили за ним, но после целой минуты молчания забеспокоились.

— Это отчёт следовательской команды Игротехников? — нетерпеливо спросила я.

— Ага. — Натан не отрывался от экрана.

— Судя по твоему лицу, плохие новости, — сказал Майкл.

— Плохие, — отозвался Натан b0b102. — Игротехники не могут отследить Харпера по идентификационному номеру, поэтому они попробовали другой способ. Отслеживать его поток сознания в данных Игры, которые… В общем, долго объяснять, но это вроде как личность Харпера в Игре.

— Я тоже никогда не мог это толком объяснить, — вставил Майкл. — Мне нравится думать о себе, как о личности, а не о потоке данных, плавающих где-то в компьютере.

— Поток сознания каждого имеет присвоенное место в системе Игры, — продолжил Натан. — Когда Игротехники проверили поток Харпера, то обнаружили, что он уничтожен.

Я покачала головой.

— Харпер не мог просто самоуничтожиться!

— Он и не самоуничтожился, — ответил Натан. — Я тебе говорил, что Игротехники содержатся в отдельных базах данных. Когда игрок становится Игротехником, специальный автоматический процесс переносит поток сознания новичка из базы данных игроков в базу Игротехников. — Он помолчал. — Харпер исчез, потому что ухитрился запустить автоматический процесс в обратном направлении.

Я попыталась понять, что это значит. Майкл опередил меня.

— Харпер превратил себя из Игротехника в обычного игрока?

— Ага, — ответил Натан. — Он воссоздал себя игроком, при этом поменял и имя, и идентификационный номер. Игротехники не могут понять, какое имя он использует, как выглядит или куда отправился.

Глаза Майкла расширились в ужасе.

— Он мог попасть на Небеса?

— Вот именно там его нет, — успокоил Натан. — Система пускает в Небеса только Игроков-основателей.

— А Харпер мог добавить себя в список? — спросила я.

— Игроков-основателей меньше тысячи, — покачал головой Натан. — Проверить, не появился ли кто-то новый, легко. У двух игроков не может быть одного идентификационного номера, поэтому у Харпера не получится продублировать какого-либо Игрока-основателя.

И тут меня осенило.юуюяуы

— А может Харпер удалить одного из них из Игры и занять его место?

— Нет, — ответил Натан. — Этот автоматический процесс используется для переноса одного потока сознания между базами данных. На других игроков он не влияет.

— Тогда Жнец создал себе новую личность, — подытожила я. — Мы знаем, что это точно не Игрок-основатель, но за исключением их…

Майкл зарычал.

— В Игре пятьдесят миллиардов игроков, и кто угодно может оказаться Жнецом.

Глава 21

Мы долго молчали. Тишину нарушил Натан.

— Простите. После всего, через что вы прошли…

Майкл встряхнулся.

— Нет. Мы не должны считать это провалом. Когда началось расследование, никто не мог придумать ничего умнее беспорядочных арестов детей по всему миру.

Я поморщилась, вспомнив, как дроид Едзакона вломился в комнату и взял меня на мушку.

— И только подумай, как мы с тех пор продвинулись, — продолжил Майкл. — Мы разоблачили Игротехника Жнеца, а значит, восстановили доверие к остальным. И это такое облегчение: знать, что я могу войти в Игру и не переживать, что Игротехники, охраняющие мой тыл, вдруг Игротехники, охраняющие мой тыл, решат меня стереть.

— Как нам удостовериться, что Жнец — единственный Игротехник, который замешан во взрыве? — спросила я.

— Жнец мечтал стать правителем Игры, — ответил Майкл. — Вряд ли он захотел бы делить трон с другими. И дело не только в эгоизме, но и в осторожности. Любой другой Игротехник представляет потенциальную угрозу. А Жнец устраняет все угрозы и при этом отлично понимает, что Игротехника убрать куда сложнее, чем простого подростка.

— Ага, — кивнула я. — Жнец продолжит нанимать подходящих мелких сошек, от которых легко избавиться за ненадобностью.

— Он вынашивал план столетиями, — продолжил Майкл. — Неудивительно, что путь для отступления готовил заранее. Но превращение в обычного игрока очень сильно его ограничит. Он ведь не сможет использовать всю власть Игротехника, так, Натан?

— Конечно, нет. Все системы и средства Игротехников доступны только с изнанки Игры. Для Жнеца они теперь закрыты. Когда игрок требует перемещения, ему доступны только зоны игроков. А когда Игротехник перемещается, он может попасть и в зону игроков, и на изнанку.

— Жнецу надо только устроиться на работу в реальном мире, чтобы получить в своё распоряжение дроида, — заметила я. — Значит, бомбы он сможет делать и дальше. А вот коды от защитных полей уже не получит. Но он сможет атаковать другие уязвимые места.

— Если Жнец устроит ещё один взрыв, мы узнаем его новую личность, — сказал Майкл. — Он больше не может подкупать подростков, очищая их записи, или баловаться идентификационными номерами, чтобы скрыть личность, которая управляет дроидом.

— Именно, — признала я, — но если мы поймаем его до взрыва, мне будет легче. Игротехники знают, какое именно замороженное тело принадлежит Жнецу?

— Ага, — подтвердил Натан. — Тело охраняют, но это не остановит Жнеца в Игре.

— Конечно, нет, но разве Игротехники не могут узнать, кому из игроков принадлежит тело?

Натан вздохнул.

— Они уже проверили записи. У тела нет хозяина. В своей новой личности Жнец не установил связь с физическим телом. Это не привлекло особого внимания, потому что тел нет у многих игроков.

— Как это нет тел? — изумилась я. — Как такое может быть?

— Если кто-то при входе в Игру находится при смерти, тело может не перенести процесс заморозки, — объяснил Натан. — У тебя остаётся неприкаянное сознание в Игре без привязки к реальному миру. За эти четыре столетия таких игроков накопились сотни, если не тысячи.

Я, конечно, понимала, что так лучше, чем умереть в реальности, и что в Игре все люди настоящие независимо от наличия тела в заморозке. Но сам факт меня обеспокоил. Вероятно, людям описали ситуацию, скорее всего, даже спросили, захоронить или кремировать тело. Но приходило ли им в голову, что теперь они — бестелесные призраки Игры?

Майкл перестал жевать и встал.

— Мне нужно отправить отчёт в Игру, а потом поспим. Сюда можно доставить ещё кровати, или придётся спать всем вместе? Если да, чур, я ложусь с Джекс.

Я кинула в него яблочной кожурой.

— Мы договаривались не торопить события!

Натан кашлянул.

— Я, кгм, подумаю, что можно сделать с кроватями.

Майкл сел у мозаики экранов, что-то быстро набирая на клавиатуре. Четыре монитора в центре слились воедино, появилось изображение женщины. Её фиолетовое сари было отделано золотом, а на тёмном лбу сверкали бриллианты. Это был образ из Игры, слишком красивый для реальной жизни. А я узнала её ещё до того, как Майкл поздоровался, широко улыбаясь.

— Кассандра, это я.

Да, это была Кассандра, которую называли Ткачихой снов. По общему мнению она была самой красивой из Игроков-основательниц. Не из-за внешности, ведь в Игре можно было выбрать какую угодно, а из-за улыбки. Говорили, что подобной нет ни у кого в Игре. Кассандру сравнивали с Моной Лизой и Еленой Троянской. И сейчас она улыбалась Майклу.

— Не совсем, Ястреб Непобедимый.

Он скорчил жалобную мину:

— О да, Майкл вернулся.

Она рассмеялась.

— Майкл выглядит лучше, чем раньше. Тебя что, скрутили в бараний рог и насильно постригли?

— Теперь у них тут волосы стригут машины, — начал оправдываться Майкл. — Я опробовал одну во время душа. Боялся, она мне уши отрежет, но обошлось.

Он обернулся и указал на нас.

— Кассандра, ты знаешь, я разморозился, чтобы помочь Джекс и Натану в охоте на террориста. Джекс, Натан, это Кассандра. Она помогала мне скрывать факт, что я покинул Игру.

Кассандра кивнула.

— Привет, Джекс. Привет, Натан.

Натан с благоговением смотрел на Кассандру. Он покраснел и еле пробормотал приветствие. Я тоже была немного скована. И не просто из-за знакомства с Ткачихой снов. Майкл улыбался ей так, что было понятно: она для него особенная. Я жутко ревновала.

— Итак… — сказал Майкл (или Ястреб), — что происходит в Игре, Кассандра?

Она вздохнула.

— Игроки расстроены. Ты слишком давно не разговаривал с ними.

— Само собой. Если меня увидят в образе Майкла, то решат, что я их и от крысы не спасу, не то что от террориста. Кроме того, у меня минуты свободной не было.

— Но теперь-то ты вернёшься в Игру и сделаешь заявление?

— Боюсь, не в ближайшие двенадцать часов.

— Двенадцать часов! — Кассандра перевела дыхание. — Я не смогу так долго сдерживать недовольство. Они теряют веру в Игротехников, Едзакон и даже тебя!

— Давай я передам тебе сообщение для них.

Кассандра с сомнением покачала головой.

— Разве что хорошее.

Майкл поразмыслил какую-то минуту.

— Сейчас уже можно сказать всем, что я не в Игре. Сыграем на сочувствии. Скажи, что я разморозился, дабы поймать подрывника в реальности. Что меня ранили, и надо, чтобы раны зажили до того, как я вернусь в Игру, иначе мне руку отрежут. Через двенадцать часов я заморожусь и выступлю с сообщением.

Кассандра в тревоге распахнула глаза.

— Ты ранен? С тобой всё в порядке?

— Выживу, — успокоил Майкл. — Как только левая рука заживёт, тут же пойду в контейнер.

— Игроки на это поведутся, — кивнула Кассандра. — Героический Ястреб преследует террориста в реальном мире, борется, несмотря на раны, готов погибнуть навсегда за товарищей-игроков.

Майкл рассмеялся.

— Уверен, твоя речь будет великолепной. Тебе надо ещё кое-что знать.

Он внезапно стал очень серьёзным.

— Это только между нами двоими, Кассандра. Можешь сказать мужу, если пожелаешь, но больше никому. Позже я сообщу обо всём населению Игры, но сначала надо предупредить семью.

Она встрепенулась.

— Что случилось?

— Подрывник пытался взорвать ещё один серверный комплекс b0b102. Джекс помогла мне стать его помощником. Она сыграла роль человеческой жертвы и готова была по-настоящему умереть, если понадобится. То есть я нашёл подрывника и собирался остановить его, но… он нацелился на Небеса.

Знаменитая улыбка Кассандры угасла. Теперь она выглядела не самоуверенной богиней, а простой женщиной.

— Спасибо, что остановили террориста, — произнесла она, переводя взгляд с Майкла на меня и Натана, — я могла погибнуть.

Я больше не ревновала. Мне только что напомнили, что Кассандра уже более трёхсот лет замужем за Тором, да и раньше Майкл заверил, мол, ни одна из Игроков-основательниц им не интересовалась.

Я поспешила успокоить Ткачиху снов.

— Во время взрыва на Авалоне были миллионы игроков, поэтому более одиннадцати тысяч человек погибли из-за незапланированной разморозки. Если на Небесах живёт менее тысячи человек, крушение мира может вообще не привести к смерти.

Она подняла изящную руку, чтобы остановить меня.

— Ты не понимаешь, Джекс. Люди, что входят в Игру сейчас, молодые и здоровые, но Игроки-основатели были совсем другими. Треть из нас вошла в Игру неизлечимо больными. Моё тело очень слабое, даже запланированная разморозка для него опасна. Внеплановая, скоростная наверняка убила бы и меня, и многих других членов семьи.

— Ох, — пробормотала я, пытаясь представить, как бы население Игры среагировало на гибель сотен обожаемых Игроков-основателей. Паника в разы переплюнула бы гибель Авалона.

⇐ Предыдущая 11 12 13 14 151617 18 19 20 Следующая ⇒