Дженнифер Эстеп. Темное сердце магии. Черный клинок – 2. Дженнифер Эстеп. Ледяной огонь магии. Переведено специально для группы

Дженнифер Эстеп

Темное сердце магии

Черный клинок – 2

Дженнифер Эстеп

Ледяной огонь магии

Переведено специально для группы

˜"*°†Мир фэнтези†•°*"˜

http://vk.com/club43447162

Оригинальное название : Black Blade – Dark Heart of Magic

Автор: Дженнифер Эстеп / Jennifer Estep

Серия: Чёрный клинок # 2 / Black Blade # 2

Перевод: lena68169

Редактор: lena68169

Глава 1

Работать на мафию не так здорово.

Да, конечно, в фильмах и сериях всё выглядит блестяще и гламурно: люди в элегантных костюмах обедают в шикарных ресторанах и за чашкой кофе с канноли обсуждают, как лучше всего расправиться с врагами. И, возможно, парой так и было во время тех несколько недель, что я работала на семью Синклер, но чаще всего работа на семью было скучным, надоедающим занятием, как и любая другая…

– Берегись, Лайла! – крикнул Девон Синклер.

Я как раз вовремя уклонилась от хурмы, чтобы та не попала в лицо. Спелый фрукт, размером с яблоко, пронёсся мимо моей головы и упал на землю. При ударе кожица лопнула, и красная мякоть и семена растеклись по булыжной мостовой, наполнив летний воздух липко‑сладким ароматом.

К сожалению, не только мостовая была покрыта мякотью хурмы, но и я сама. Красный сок впитался в мою синюю футболку и серые брюки‑карго, а семена и кусочки мякоти прилипли к серым кроссовкам.

Раздался сердитый, пронзительный щебет. Звук был что‑то между карканьем вороны и криком бурундука. Я недовольно посмотрела на дерево, с которого упала хурма. В трёх метрах над моей головой на ветке подпрыгивало существо с угольно‑серым мехом и изумрудно‑зелёными глазами. Прыжки существа были такими стремительными, что с веток упало ещё больше спелой хурмы. Лопаясь при ударе, она добавляла на мостовую ещё больше мокрой слизи. О, да. Древесный тролль определённо разозлился из‑за того, что не смог попасть в меня своей последней фруктовой бомбой.

Древесные тролли были одними из тех монстров, что жили в Клоудбёрст Фоллс и его окрестностях, вместе со смертными и магами, такими как я. Этот город располагался в Западной Вирджинии. Для меня тролли всегда были похожи на что‑то среднее между большой белкой и летающей обезьяной из Волшебника страны Оз. О, на самом деле тролли не могли летать, но тёмные перепонки под их лапами помогали им ловить ветровые потоки, когда те прыгали с одной ветки на другую или с одного дерева на другое. А их длинные густые хвосты позволяли им виснуть на ветвях вверх ногами. Тролли были всего около тридцати сантиметров в высоту, поэтому не так опасны, как медные плющилки и многие другие монстры, населявшие город. Большую часть времени они были довольно безобидными, если только их не разозлить. А этот определённо был взбешён.

Девон Синклер увернулся от падающей хурмы, когда подошёл ко мне и запрокинул голову назад. Его чёрная футболка и брюки цвета хаки были даже ещё больше забрызганы мякотью хурмы, из‑за чего складывалось впечатление, что он попал под красный дождь. Единственное, к чему не прилипла мякоть, был его серебряный браслет, поблёскивающий на правом запястье. На браслете был изображён герб семьи Синклеров – рука, поднимающая вверх меч.

– Он не особо счастлив, верно? – пробормотал Девон своим глубоким, грохочущим голосом. – Неудивительно, что туристы жалуются.

Клоудбёрст Фоллс был известен повсюду, как «самое волшебное место в Америке», город, где «сказки становятся явью», поэтому здесь всё вращалось вокруг туризма. Люди со всей страны и со всего мира приезжали сюда, чтобы насладиться великолепными видами с горы Клоудбёрст, изрезанной, покрытой туманом вершины, возвышающейся над городом. А также, чтобы потратить свои деньги в магазинах, казино, ресторанах, отелях и других аттракционах, окружающих Главную Аллею – главную улицу в центре города.

Но этот район также притягивал к себе монстров из‑за кровавого железа, магического металла, который добывался на горе Клоудбёрст в течение многих лет. По крайней мере, так утверждали многие местные легенды и сказки. Туристам‑деревенщинам может и нравилось таращиться на монстров в зоопарках на Главной Аллее и фотографировать существ в естественной среде обитания во время экспедиций на гору, но они были совсем не рады тому, что древесные тролли бросают в них хурмой, когда они, ничего не подозревая, прогуливаются по тротуару. В списке желаний туристов также не было того, чтобы опасные монстры, скрывающиеся в тёмных переулках и мрачных уголках города и его окрестностях, напали на них или сожрали. Так что задача семьи заключалась в том, чтобы гарантировать, что монстры останутся в отведённых для них зонах. Или, по крайней мере, позаботиться о том, чтобы они не превратили слишком много туристов в перекус.

Этот конкретный тролль поселился на высоком дереве хурмы, которое росло в центре одной из торговых площадей, неподалёку от Главной Аллеи. Так как площадь была частью территории Синклеров, позвали нас, чтобы разобраться с этой тварью. Последние три дня тролль бомбардировал плодами всех, кто осмелился пройти мимо дерева, из‑за чего многие туристы роняли свои дорогие фотоаппараты и телефоны, и те разбивались. Ничто так не бесит туристов, как потеря нового телефона. Мне это отлично известно, так как последние несколько лет я крала телефоны из тех сумок и рюкзаков, которые были похожи на лёгкую добычу.

Рядом со мной Девон перешёл с прямого солнца в тень дерева. Тёплые лучи проникали сквозь крону и танцевали на его мускулистом теле, подчёркивая ярко‑зелёные глаза, угловатое лицо и пряди, цвета мёда, в тёмно‑каштановых волосах. Я вдохнула и тут же почувствовала его свежий сосновый аромат, смешанный с липкой сладостью лопнувших плодов хурмы. Даже когда я просто находилась рядом с Девоном, моё сердце начинало устраивать небольшой танец, но я проигнорировала это чувство, как делала уже несколько недель.

– Что ты собираешься сделать с троллем? – спросила я. – Не думаю, что он спустится оттуда добровольно.

Девон был стражем, а значит заместителем главы семьи Синклер и отвечал за всю охрану и все проблемы с монстрами, возникающими на территории Синклеров. Большинство стражей других семей были высокомерными придурками, которым нравилось пользоваться своим могущественным положением и третировать окружающих. Но Девон был действительно хорошим парнем, который одинаково относился ко всем членам семьи, будь то самые маленькие пикси или самые сильные охранники. Кроме того, он делал всё, чтобы помочь людям, о которых заботился, и доказывал это раз за разом, подвергая себя ради них опасности.

Присущие Девону доброта и преданность были некоторыми из множества пунктов, благодаря которым он нравился мне гораздо больше, чем следовало бы. Его душевные зелёные глаза, дразнящая улыбка и сногсшибательное тело тоже были не в ущерб.

А что я? Нас с добротой нельзя было назвать близкими друзьями, а преданность я проявляла только по отношению к себе, чтобы убедиться, что у меня будет много денег, полный желудок и тёплое сухое место для сна. Я была вором‑одиночкой, проведя последние четыре года в тени, пока несколько недель назад меня не завербовали, чтобы я стала телохранителем Девона. Не то, чтобы он действительно нуждался в охране. Девон был выносливым бойцом, который мог позаботиться о себе, и даже больше.

– Ну, я бы предложил сорвать хурму, которая ещё висит на ветке и, ради разнообразия, бросить в тролля, – посоветовал насмешливый голос. – Дайте ему почувствовать каково это, быть полностью забрызганным мякотью плода.

Я посмотрела на Феликса Моралеса, лучшего друга Девона и ещё одного члена семьи Синклеров. С его волнистыми чёрными волосами, бронзовой кожей и тёмно‑карими глазами Феликс был даже ещё красивее, чем Девон, несмотря на то, что он тоже весь был покрыт мякотью. Не то, чтобы я когда‑либо говорила ему об этом. Феликс уже и так флиртовал со всем, что двигалось. На площади мы находились около десяти минут, а он провёл больше времени, улыбаясь проходящим мимо туристкам, и даже не искал решения проблемы с троллем. Вот почему в него попало больше спелых плодов, чем в Девона и меня.

Феликс подмигнул двум девушкам в майках и коротких шортах, которые сидели на соседней скамейке и пили лимонад, а затем помахал им. Девушки захихикали и помахали в ответ.

Я закатила глаза и ткнула его локтем в бок.

– Попытайся сосредоточиться.

Феликс потёр бок и наградил меня кислым взглядом.

– Что вы обычно делаете с древесными троллями, которые бросают вещи в туристов? – спросила я.

Девон пожал плечами.

– Обычно делать почти ничего не приходится. Большинство троллей остаются на деревьях в отведённых им местах обитания. Всякий раз, когда они начинают создавать проблемы, мы отправляем нескольких охранников, чтобы объяснить им, что у них есть выбор: либо прекратить дурачиться, либо вернуться на гору, где они могут делать всё, что захотят.

Я кивнула. Как и большинство других монстров, древесные тролли понимали человеческий язык, а вот смертные и маги, в свою очередь, их не понимали.

– Обычно этого достаточно. Но этот парень, похоже, не хочет уходить, – объяснил Девон. – Он всё ещё здесь, несмотря на охранников, которых я отправил вчера. И он не единственный. До меня дошли слухи, что у других семей сейчас похожие проблемы с троллями. Видимо, что‑то их напугало, и многие из них спустились с горы.

Как только Девон произнёс слово «спустились», древесный тролль начал прыгать вверх и вниз ещё быстрее, чем раньше, а его щебит становился всё громче. Высокие пронзительные крики впивались мне в мозг, и я была рада, что мой магический талант не имеет ничего общего с хорошим слухом. Существо уже и так кричало достаточно громко, не было необходимости в том, чтобы ещё усиливать звук магией.

Повсюду вокруг нас туристы перестали потягивать газированные напитки из своих огромных стаканов, есть гигантскую сладкую вату и фотографировать пузырящийся фонтан в центре площади. Они все повернулись в нашу сторону, потому что шум привлёк их внимание. Я опустила голову и скользнула за спину Феликса, чтобы не выделяться. Так как я была воровкой, я не любила находится в центре внимания. Трудно обчистить сумку или стащить часы с запястья, когда кто‑то смотрит прямо на тебя. Хотя сейчас я находилась здесь не для того, чтобы что‑то украсть, но от старых привычек сложно избавиться.

Девон посмотрел на меня.

– Как думаешь, сможешь использовать своё зрение души, чтобы выяснить, почему он такой возбуждённый?

– Именно, – вмешался Феликс. – Пусть великая Лайла Мерривезер использует свою крутую магию. В конце концов, она же заклинатель монстров.

Я ударила его кулаком по плечу.

– Эй! – Феликс потёр руку. – Что я такого сказал?

– Я не заклинатель монстров.

Он закатил глаза.

– Разве ты пару недель назад не скормила трёх парней Лохнессу?

Я поморщилась. Да, именно так я и сделала. И даже не чувствовала вины, так как эти парни пытались убить нас с Девоном. Но я всегда скрывала свою магию, свои таланты и полученные от мамы знания о монстрах и обращении с ними. Мне пришлось так поступить, поскольку я хотела сохранить свою магию, вместо того чтобы отдавать кому‑то, кто собирался её вырвать и забрать себе. Поэтому я не привыкла, когда Феликс или кто‑то другой так открыто об этом говорил. Каждый раз, когда он или Девон комментировали мою магию, я оглядывалась по сторонам, беспокоясь о том, что кто‑то может подслушивать. И если услышит, то чтобы заполучить мои таланты, что он со мной сделает?

Девон заметил моё обеспокоенное выражение лица и положил руку на плечо. Тепло его пальцев проникло сквозь футболку и обожгло кожу. Ещё одна вещь, которая нравилась мне больше, чем следовало бы. Я стряхнула его руку, стараясь не замечать вспыхнувшую в глазах боль.

– Пожалуйста, Лайла, – сказал Девон. – Попробуй поговорить с троллем.

Я вздохнула.

– Конечно. Почему бы нет?

Большая часть магических талантов делилась на три категории: сила, скорость и сенсорная система, включающая в себя зрение, обоняние, слух, вкус и осязание. У многих магов был талант зрения, будь то способность видеть с большого расстояния, в микроскопических деталях или даже в темноте. Но у меня был более необычный талант – способность заглянуть в человека и ощутить его эмоции, как если бы они были моими собственными, будь то любовь, гнев, ревность или что‑то ещё. Этот талант называли зрением души. Я ещё никогда не использовала его на монстрах, но, наверное, всё когда‑нибудь случается в первый раз.

Поэтому я шагнула вперёд, откинула голову назад и посмотрела на существо. Возможно, оно почувствовало, что я пыталась сделать, так как перестало прыгать и уставилось на меня так же пристально, как я на него. Наши взгляды встретились, и сразу же сработало моё зрение души.

Пылающий гнев древесного тролля поразил меня, словно огненный кулак, но эта эмоция быстро сменилась другой, ещё более сильной – животным страхом.

Я нахмурилась. Чего же древесный тролль так боится? Конечно, у нас с Девоном и Феликсом были с собой мечи, пристёгнутые к талии, как и у большинства членов других семей. Однако мы вовсе не собирались причинять вред существу. Или, может быть, так поступали другие семьи. Я считала Драконисов вполне способными на то, чтобы вырезать всех монстров, которые осмелятся проникнуть на их территорию, будь то здесь в городе или на горе Клоудбёрст, где находился особняк Драконисов. Но независимо от того, чего так боялся тролль, он не собирался уходить или успокаиваться, пока не будет решена эта проблема. Как будто тролль мог читать мои мысли, он снова защебетал, затем забрался выше и исчез в зелёной кроне дерева.

– Что ты с ним сделала? – спросил Феликс.

– Ничего, – сказала я. – Вот, подержи.

Я отстегнула чёрный кожаный ремень от талии и протянула Феликсу. Тот схватил ремень с прикреплённым к нему мечом в ножнах и прижал к груди.

– Что ты задумала, Лайла? – спросил Девон.

– Тролля что‑то беспокоит. Я собираюсь выяснить, в чём дело.

Я обошла дерево, скользя взглядом моих тёмно‑голубых глаз от одной ветки к другой, пока размышляла, как лучше всего добраться до того места, где теперь прятался тролль.

Феликс посмотрел сначала на меня, затем на дерево.

– Ты собираешься туда взобраться? К троллю? – он покачал головой. – Иногда я забываю, насколько ты чокнутая.

– Единственный, кто здесь чокнутый – это ты, Ромео, – съязвила я.

Феликс обеспокоенно нахмурился из‑за моего не особо замаскированного упоминания о его личной жизни. Внешне Феликс мог вести себя как абсолютный Казанова, но своими действиями хотел лишь скрыть, насколько безумно был влюблён в Дею Драконис, дочь Виктора Дракониса, самого влиятельного человека в городе. Естественно, Виктор страстно ненавидел все другие семьи, особенно Синклеров, а обречённые на провал любовные истории, всегда складывались именно так. Мои мама и папа были тому лучшим примером.

Девон посмотрел на Феликса, затем на меня, но ничего не сказал. Если он и знал, о чём мы говорим, то, по крайней мере, не подавал виду.

Я выбросила из головы Девона и Феликса, сделала шаг вперёд и схватилась за дерево. Дерево хурмы было старым и могучим, со множеством толстых ветвей, которые смогут выдержать мой вес. Мне уже всегда нравилось лазить, не имело значение по какой поверхности. Практически, это было требованием для работы вора.

Я легко взобралась по стволу и протянув руку к первой ветке, быстро поднялась на пять метров выше. Всё это время я улыбалась, наслаждаясь землистым запахом дерева и ощущением шероховатости коры под руками. Возможно, теперь я и стала официальным членом семьи Синклеров, но мне всё ещё нравилось тренировать мои старые трюки. Никогда не знаешь, когда они могут пригодиться, особенно если учесть, что Виктор Драконис замышляет какую‑то интригу против всех остальных семей.

Наконец, когда я забралась примерно на десять метров, я снова услышала этот характерный щебет. Я подняла голову и обнаружила тролля, сидящего на ветке слева. Существо смотрело на меня с открытым подозрением, его изумрудно‑зелёные глаза сузились. Древесный тролль уже держал следующую хурму в своих изогнутых, чёрных когтях, готовый бросить её в меня. Три свежих шрама покрывали правую сторону его морды, как будто он недавно связался с монстром гораздо больше него в размерах и победил. Этот древесный тролль был бойцом. Отлично, тоже самое можно было сказать и обо мне.

Я обхватила ногами ветку, чтобы убедиться, что не упаду, затем подняла руки, пытаясь дать понять троллю, что я здесь не для того, чтобы причинять ему боль. Существо продолжало смотреть на меня, но, похоже, не собиралось швырять мне хурму в лицо. Наконец‑то, хоть какой‑то прогресс.

Я опустила руку и расстегнула один из карманов на штанах. Тролль склонил голову на бок, а его маленькие, серые треугольные ушки дёрнулись, когда в моём кармане зазвенело несколько четвертаков.

Но вместо монет я вытащила плитку чёрного шоколада, подняла её над головой и помахала. Чёрный нос тролля дёрнулся, а его зелёные глаза вспыхнули в ожидание.

У монстров, возможно, было больше зубов и когтей, чем у нас, но с большинством из них было достаточно легко справиться. Просто нужно было знать, чем их подкупить. В большинстве случаев капли крови или пряди волос было достаточно, чтобы безопасно пройти по территории монстра. Некоторые монстры, такие как Лохнесс, которого упомянул Феликс, требовали четвертаки или другие блестящие монеты, но древесные тролли желали немедленного удовлетворения.

В виде тёмного шоколада, и побольше.

– Давай же, – пропела я. – Я знаю, что ты его хочешь. Я только потому плачу пошлину, что забралась на твоё дерево и вторглась в твоё личное пространство…

Тролль скользнул вниз, выхватил шоколадную плитку из моей руки и вернулся на свою ветку. Его молниеносные движения были слишком быстрыми, чтобы проследить за ними глазами.

Хруст‑хруст‑хруст.

Его чёрные когти быстро расправились с обёрткой, и тролль вонзил острые, словно иглы, зубы в шоколад. Он снова защебетал, но на этот раз скорее от удовольствия.

Я подождала, пока тролль откусит ещё кусочек, прежде чем начать свою игру.

– Теперь послушай, маленький лахмач. Я здесь не для того, чтобы создавать тебе проблемы. Но ты знаешь, каковы правила. Если будешь вести себя плохо и бросать в туристов вещи, тогда Синклеры заставят тебя уйти отсюда. Ты это знаешь. Так что тебя так взволновало?

Тролль откусил ещё кусочек шоколада, но продолжал пристально на меня смотреть, его зелёные глаза встретились с моими. И снова на меня обрушились его гнев и беспокойство, смешанные с небольшим количеством тёплого счастья, вызванного шоколадом. В этом не было ничего странного. Шоколад и меня тоже делал счастливой.

Но чем дольше я смотрела на тролля, тем ярче и зеленее становились его глаза, пока не стали такими яркими, словно звёзды на его пушистом лице. Казалось, будто существо обладает тем же зрением души, что у меня и заглядывает в меня, как я в него с целью оценить, заслуживаю я доверие или нет. Поэтому я сосредоточилась на том, чтобы оставаться спокойной и выглядеть как можно более безобидной.

Может эта была лишь игра тени и света, струящегося сквозь листья, но я могла бы поклясться, что почувствовала, как что‑то внутри меня… сдвинулось. Как будто я каким‑то образом успокоила тролля, просто глядя на него и думая о хорошем. Несмотря на жаркий летний день, меня охватила холодная дрожь, достаточно сильная, чтобы на моих руках появились мурашки.

Я вздрогнула и моргнула, чтобы разрушить странные чары. И тролль снова стал просто троллем, и всё было как обычно. Никаких горящих глаз, никаких странных чувств в моей груди и больше никакой холодной дрожи. Странно – даже для меня.

Тролль продолжил щебетать, затем протянул лапу и отодвинул в сторону ветку над своей головой, открыв большое гнездо.

На развилке между веток были сплетены друг с другом ветки, листья и трава, а также несколько обёрток от конфет. Похоже, что этот тролль действительно сильно любил шоколад. Я поднялась выше по ветке, так, чтобы моя голова была на уровне гнезда. Мгновение спустя другой тролль, судя по тёмно‑серому меху – самка, высунула голову из гнезда, а за ней последовала маленькая, пушистая головка. Пара крошечных невинных зелёных глаз уставилась на меня. Тролль‑самец протянул оставшуюся плитку шоколада самке, и та с детёнышем сразу же исчезла в глубине гнезда, где я их больше не могла видеть.

Значит монстр просто охранял свою семью, и это было причиной всех фруктовых бомб. Без сомнения, существо видело в каждом, кто приближался к дереву, потенциальную угрозу. Что ж, я не могла винить его за это. Возможно, я и была воровкой, но знала, что значит пытаться защитить свою семью – не имело значение, была то семья мафии или обычная.

А также как это, потерпеть сокрушительное поражение.

Старая знакомая, душераздирающая скорбь пронзила мою грудь, но я заперла это чувство в самом дальнем углу моего сердца, где ей было место.

– Хорошо, – сказала я. – Ты можешь оставаться здесь, пока твой детёныш не станет достаточно большим, чтобы путешествовать. Если ищешь более спокойное место, то рядом с мостом Лохнесса есть несколько хороших высоких деревьев. Тебе стоит на них взглянуть.

Древесный тролль снова прощебетал. Я надеялась, это означало, что он меня понял.

Я указала на него.

– Но не надо больше кидать фрукты в людей, хорошо? Ты оставишь их в покое, а они оставят тебя в покое. Ясно?

Тролль прощебетал в последний раз. Я интерпретировал это как согласие.

Отцепив ноги от ветки, я начала спускаться. Тролль всё время наблюдал, перепрыгивая с одной ветки на другую, он следовал за мной вниз, но больше уже не бросал в меня хурму. И это был уже большой прогресс. Может быть я действительно заклинатель монстров. Однако я не была уверена, что чувствую по этому поводу.

Когда я находилась примерно в трёх метрах от земли, я села на ветку, перевернулась через неё и отпустила. Полетев вниз, я счастливо засмеялась, когда почувствовала в волосах ветер, прежде чем приземлиться на корточки. Я сделала галантный взмах рукой, чтобы добавить драматизма к моему спуску, затем встала.

Феликс ухмыльнулся.

– Выпендрёжница.

Я улыбнулась в ответ.

– Я стараюсь.

Девон запрокинул голову, пытаясь обнаружить тролля.

– Ну, и что он сделал?

– У него там наверху семья, поэтому он не покинет дерево, – объяснила я. – Я сказала ему прекратить бросать фрукты в людей, и, похоже, он согласился на это условие. Поэтому нам остаётся только наблюдать.

Девон кивнул.

– Спасибо, Лайла. Молодец.

Его лицо растянулось в улыбке. Я отвела взгляд, прежде чем вспыхнуло моё зрение души, но разлившееся в сердце тёплое чувство не имело ничего общего с магией. Просто Девон был Девоном, и я была безнадёжно в него влюблена, несмотря на мою потребность держаться на расстояние.

Девон почувствовал, что моё настроение изменилось, и улыбка исчезла с его лица. Мне показалось, будто я подняла руку и погасила солнце голыми пальцами, и я тут же почувствовала чувство вины. Он действительно был хорошим парнем, а я продолжала отталкивать его, причиняя боль, хотя и непреднамеренно.

Но мне тоже было больно – ужасно больно, – и я не хотела, чтобы моё сердце снова было разбито. Даже таким горячим, обаятельным и замечательным парнем, как Девон Синклер.

Девон подождал, пока Феликс вернёт мне мой чёрный кожаный ремень, и я снова застегну его на талии, прежде чем показать большим пальцем через плечо.

– Идёмте, – сказал он. – Пора вернуться домой и привести себя в порядок.

Они с Феликсом повернулись и покинули площадь. Я последовала за ними, но что‑то заставило меня остановиться и оглянуться назад. Благодаря моему зрению, я с лёгкостью заметила тролля, который наблюдал за мной сквозь покрытые листьями ветки. Его зелёные глаза казались ярче и настороженнее, чем когда‑либо прежде, как будто он знал о какой‑то скрытой опасности, о которой я ничего не подозревала. Наши глаза встретились, и снова из‑за беспокойства, страха и ужаса существа моё сердце ушло в пятки, желудок сжался, а по спине пробежала холодная дрожь.

Я вздрогнула, отвела взгляд и поспешила вслед за друзьями.

Глава 2

Мы покинули площадь, прошли по пешеходной дорожке и вышли на Главную Аллею – коммерческое сердце Клоудбёрст Фоллс.

Площадь и магазины вокруг дерева хурмы уже были достаточно оживлёнными, но Главная Аллея просто переполнена людьми. Толпы туристов переходили от одного конца огромного круга к другому, потоком текли в магазины и рестораны и снова на улицу. Каждый отдельный магазин придерживался общей сказочной темы города, от самого маленького под названием «Ириски Олд Тайм», до «Замка Камелот», одного из крупнейших отелей. Там было также много настоящих волшебных аттракционов, таких как зоопарки, где можно было погладить грызунов‑каменозубов, и других маленьких монстров. Но в конечном итоге Главная Аллея была не чем иным, как самой большой и безвкусной средневековой ярмаркой.

Атмосферу добавляли мужчины и женщины в чёрных сапогах до колен, чёрных брюках, широких шёлковых рубашках, разноцветных плащах и мушкетёрских шляпах с перьями. Золотые, серебряные и бронзовые браслеты с различными гербами блестели на их запястьях, а к талии были пристёгнуты мечи. Охранники перемещались от одного киоска и магазина к следующему, словно акулы, кружащие в воде, они следили за тем, чтобы всё шло гладко. Они всё время были на чеку и присматривали за всем, где требовался глаз, начиная от раздражающих туристов, выпивших слишком много спиртного, до сотрудников, берущих из кассы больше, чем положили в неё.

Туристы думали, что переодетые охранники – это просто часть веселья и многие останавливались, чтобы сфотографировать их. Туристы‑деревенщины не осознавали, что цвет плащей и символы на браслетах указывали на то, к какой семье принадлежали охранники и что они очень, очень серьёзно относились к своей работе.

Главная Аллея была поделена на части, принадлежащие разным семьям. В настоящее время мы находились на территории Синклеров, состоящей из банков, нескольких зоопарков и музея, в котором были выставлены артефакты из кровавого железа, добытого из каменной породы горы Клоудбёрст.

Все охранники здесь были в чёрных плащах и серебряных браслетах с гербом Синклеров: рука, держащая вверх меч. Девон остановился и заговорил с одной девушкой‑охранником, чтобы сообщить ей о том, что мы разобрались с древесным троллем. А вот Феликс махал рукой и окликал всех своих знакомых, а это были практически все, кого мы встречали. Феликс, так сказать, был знаком со всем и каждым.

Все охранники кивали мне, а их взгляды задерживались на браслете с рукой и мечом, который украшал моё правое запястье. Я беспокойно переминалась с ноги на ногу, а мои пальцы скользили по маленькому звездообразному сапфиру, вставленному в серебряный браслет, который выглядел точно так же, как сапфировое кольцо на моём пальце. Я заставляла себя кивать охранникам в ответ, хотя в тоже время мне хотелось просто раствориться в толпе. Я была убеждена, что чем меньше людей меня знает, тем лучше, даже если теперь я официально стала членом семьи Синклеров.

Девон закончил говорить с охранником, затем направился через центральный парк Главной Аллеи, выбрав вымощенную дорожку, ведущую мимо нескольких фонтанов. Он повернулся лицом к освежающей водяной пыли, позволяя ей впитаться в свою чёрную футболку. Из‑за воды хлопок прилип к его широким плечам, подчёркивая, как раз все стратегические места, не говоря уже о мускулистой груди. Я не могла отвести от него глаз, да и не хотела.

Феликс ткнул меня локтем в бок, разрушив чары.

– Похоже, я не единственный, у кого есть проблемы с романтикой, верно, Джульетта?

Я скрестила руки на груди.

– Мы с Девоном просто друзья.

– Верно, – протянул Феликс. – И последние несколько недель вы не смотрели друг на друга влюблёнными глазами всегда, когда думали, что другой не видит. Я могу флиртовать, но, по крайней мере, я честен с собой. Вам двоим уже нужно разобраться и покончить с этим.

К счастью, его слова потонули в непрерывном плеске фонтанов и гуле голосов, так что Девон их не услышал. Я сердито посмотрела на Феликса, но тот лишь ухмыльнулся и снова толкнул меня в бок.

Девон повернулся к нам и поднял нижнюю часть футболки, чтобы вытереть лицо, обнажив при этом мышцы живота. И да, я снова уставилась на него.

Девон отпустил футболку и посмотрел на меня.

– Что‑то не так?

Я так сильно затрясла головой, что мой конский хвост хлестнул по плечам.

– Не. Всё в порядке. Просто отлично.

– Хорошо, – сказал он, хотя я отчётливо видела, что он мне не верит.

Я прошла мимо Девона, углубившись в парк. Ларьки выстроились вдоль извилистой дорожки. Продавцы продавали всё, начиная от ледяного лимонада и попкорна, покрытого карамелью и заканчивая солнцезащитными очками и футболками. Запахи горячих хотдогов с беконом и жареных пончиков, покрытых большим количеством сахарной пудры, наполняли воздух. Я с тоской вздохнула.

Феликс посмотрел на меня.

– Не говори, что ты снова голодна, особенно если учесть все те бутерброды, что ты слопала на обед.

– Лазить по деревьям и договариваться с монстрами – тяжёлая работа, – мой желудок заурчал, как будто хотел подчеркнуть мои слова. – Я должна оставаться сильной.

Феликс застонал, но Девон рассмеялся.

– Думаю, у нас ещё есть время, чтобы позволить Лайле что‑нибудь перекусить, прежде чем мы вернёмся в особняк, – сказал Девон.

Мы свернули в ту часть парка, где продавали только еду. Несколько скамеек из кованного железа стояли между ларьками, а люди вокруг уплетали всё, начиная от мороженного и кончая начос, вплоть до жаренных во фритюре овощей. И, как и везде на Главной Аллее, здесь тоже патрулировали охранники. У всех были мечи, а на запястье бронзовые браслеты с фазендой – гербом Салазаров.

Так как Девон был стражем семьи Синклер, его все хорошо знали, и охранники семьи Салазар почтительно ему кивали, а он кивал в ответ. А вот Феликс был намного общительнее. Он сразу же подошёл и заговорил с симпатичной девушкой‑охранником Салазаров, которая была примерно нашего возраста. Я закатила глаза. Иногда мне казалось, что Феликс знает всех девушек в Клоудбёрст Фоллс, особенно красавиц.

Охранники Салазаров смотрели на меня с осторожным любопытством, так как я была новым членом семьи Синклер и относительно мало известной. Их взгляды охватывали всё: мои чёрные волосы и тёмно‑голубые глаза, серебряный браслет на запястье, покрытые мякотью хурмы одежду и кроссовки.

Но то, что приковывало их внимание, был меч, прикреплённый к моей талии.

Оружие было вложено в простые чёрные ножны. Но рукоятка была доступна глазу, демонстрируя пятиконечную звезду, выгравированную в металле. Звёзды поменьше тянулись вниз, также украшая сам клинок.

В глазах охранников мелькнуло удивление, и некоторые из них начали перешёптываться, видимо, задаваясь вопросом, действительно ли мой меч сделан из кровавого железа. Учитывая название металла, можно было бы подумать, что оружие будет ржаво‑красного цвета, но на самом деле он имел тусклый пепельно‑серый. Большинство магов называли эти клинки чёрными из‑за одного ужасного факта: чем больше крови попадало на клинок, тем темнее становился металл.

Мне не понравилось, что охранники семьи Салазар глазеют на меня, и пришлось сжать руку в кулак, потому что так хотелось обхватить рукоятку меча пальцами, чтобы скрыть орнамент от всех любопытных глаз.

Кровавое железо встречалось редко, и большинство оружия, сделанного из него, было весьма ценным, настолько ценным, что в металле вырезали символы и гербы семей, чтобы было легче идентифицировать оружие, поэтому его было трудно продать на чёрном рынке. Даже я никогда не крала чёрных клинков, потому что они не стоили всех тех усилий, которые понадобились бы Мо Камински, моему другу ростовщику, чтобы продать их.

И я даже никогда не задумывалась о продаже моего собственного чёрного клинка. Когда‑то меч принадлежал моей маме, он был одной из немногих вещей, которые остались мне после неё, наряду со звездообразным сапфировым кольцом.

– Чем больше ты пытаешься спрятать свой меч, тем больше внимание привлекаешь к нему и к себе, – пробормотал Девон, заметивший моё напряжение. – Ты теперь Синклер, Лайла. Тебе больше не нужно прятаться в тени. Ни от Салазаров, ни от кого‑либо другого. Мы присматриваем друг за другом, ещё помнишь?

– Конечно. Ты прав.

Я улыбнулась, но в то же время ещё крепче сжала пальцы, чтобы всё‑таки не схватиться за меч.

Девон купил нам покрытые тёмным шоколадом яблоки с толстой корочкой из жареного миндаля и малинового сиропа. Филикс схватил своё яблоко и вернулся к девушке‑охраннику, чтобы продолжить свой флирт.

– Давай присядем в тени на несколько минут, – предложил Девон. – Понадобится некоторое время, пока Феликс выдохнется.

Я фыркнула.

– Выдохнется? Ты издеваешься? Он ест яблоко даже быстрее, чем говорит. Весь этот сахар только ещё больше подстегнёт его.

Девон рассмеялся, и мы вместе направились к ближайшей скамейке, на которую падала тень от высокого клёна. Я посмотрела на дерево, но не заметила троллей, только несколько грызунов‑каменозубов, прыгающих вверх и вниз по веткам и весело свистящих в сторону своих родственников, бурундуков.

Мы почти достигли скамейки, когда я поняла, где именно мы находимся. В том месте парка, где моя мама когда‑то спасла Девона от похищения.

Перед глазами вспыхнули белые звёзды, угрожая соединиться в одну сплошную стену, за которой исчезнет настоящее, чтобы катапультировать меня в прошлое.

И заставить меня снова пережить все ужасные воспоминания, которые я так хотела забыть.

Девон заметил моё окаменевшее лицо. Он уставился на меня, затем на скамейку и вздрогнул, потому что сразу понял, о чём я сейчас думала.

– Мне жаль, – сказал он. – Я не сразу осознал… Мы можем пойти куда‑нибудь ещё…

Я заставила себя заморгать, чтобы избавиться от белых звёзд и покачала головой.

– Нет, всё в порядке. Правда. Давай сядем.

Я подошла и плюхнулась на скамейку, стараясь не думать о том дне, когда я в последний раз сидела здесь и ела мороженное с мамой. Перед глазами снова вспыхнули эти белые пункты, но я заставила их отступить. В своей голове я переживала этот ужасный день уже тысячу раз и больше не хотела повторения. Не тогда, когда мне нужно было думать о том, что важно сейчас.

Например, как отомстить Виктору Драконису за убийство моей мамы.

Девон сел рядом со мной, его плечо коснулось моего в молчаливой поддержке. Я не смотрела на него, потому что не желала видеть, но прежде всего чувствовать, его тёплое сочувствие, которое, наверняка, сеяло в этот момент в его глазах. Он уже и так сильно мне нравился, я не хотела влюбляться в него ещё больше. Может у меня и была слабость к милому парню, но я всё же не полная дура. И поскольку я планировала покинуть Синклеров и Клоудбёрст Фоллс как только смогу, не было никакого смысла начинать с Девоном то, что всё равно скоро закончится.

Особенно, когда он и так уже значил для меня слишком много.

Девон ещё раз прижался к моему плечу, затем немного отодвинулся, чтобы дать мне свободу, о которой знал, что я в ней нуждаюсь.

Мы сидели, ели яблоки и наблюдали за потоком туристов. Напряжённое, неловкое молчание между нами постепенно сгладилось, а белые звёзды и плохие воспоминания побледнели. Конечно, мне бы хотелось, чтобы моя мама была ещё живой, но если бы она увидела меня здесь с Девоном, то была бы счастлива. Моя мама работала на Синкле<