ый отдел»

«112-ый отдел»

Борис и Любовь занимались пылкой любовью, уютно сопя и пыхтя… В душе у Бориса будто строился чудесный город, а в душе у Любови – будто бы цвели магнолии. Спустя минут шесть Борис начал кряхтеть по-особенному. И вдруг Люба прошептала:

- Боренька, давай в меня…

Чудесный город в душе у Бори дал трещину. Даже не так – все новостройки тут же дали по неслабой трещине, каток задавил собаку, вдавив её дворняжье тело в асфальт. Прораб упал с крана в канализационный люк и ушибся насмерть.

- Так как же так-то, Люба? – смущённо пробормотал Боря. – Как хоть в тебя-то?

- Обыкновенно, Боренька, давай-ка, милый, кончи-ка в меня-то! – спокойно, нежно, но довольно настойчиво сказала Люба.

Чудесный город вообще уже развалился к чертям собачьим, а Борис, ощутив какую-то печальную тяжесть, снова забормотал:

- Так ведь забеременеешь же, ласточка моя…

- Ну и? – Люба вопросительно взглянула на Борю.

- Так это самое… - Борис жутко смутился. – Дитё ж родится…

- Так хорошо же! – Ласково и даже мечтательно произнесла Люба, почти влюблённо глядя на Борю…

Чудесный город… эээ… Не было больше чудесного города. Борис, подавленный, опечаленный, испуганный, отпрянул от Любы и, сев на кровать, застыл в унылой позе.

- Но я не хочу детей…

- Почему, Боря? – резко и строго спросила Люба.

- Ну, просто не хочу и всё. Не готов я… да и зачем, Люба? Ты погляди, что творится в стране! Зачем ещё одному человеку видеть весь этот кошмар? Зачем кого-то ещё обрекать на страдания?..

- Боря, тебе не понравился секс? – ещё строже спросила Люба.

- Эээ… понравился, но… - Боря страшно смутился. Он был обескуражен…

- Ты что, выходит, занимаясь со мной любовью, видишь кошмар? Обрекаешь себя на страдания?!

- Люба, нет, мы говорим о разных вещах! – Боря чувствовал себя зверем, загнанным в угол злыми браконьерами… Нет, не зверем… Зверьком…

- Боря, это оскорбительно. Я звоню в службу 112.

- Куда?! – Борис ощутил лёгкое покалывание в области груди… И волнительную тошноту…

- 112. – Спокойно повторила Люба. – Отдел по борьбе с уклонистами.

- Какими уклонистами, Люба, ты чего несёшь?!

- Уклонистами от осеменения.

- Что?!

- Алло! – Люба уже и не глядела на испуганное и недоумевающее лицо Бори. – 112-ый отдел? У меня в квартире… вернее, в постели – уклонист. Адрес? Да, пишите… - Любовь спокойным уверенным голосом продиктовала свой адрес. – Выезжаете? Отлично…

***

- Слушайте, а почему я не знал про этот ваш 112-ый отдел?

Борис находился в зале суда. На скамье подсудимых. Он выглядел понурым и уставшим…

- Это относительно новый законопроект. Есть забавная тенденция – женщины узнают о нём немного раньше… - Судья – худая остролицая женщина – саркастично ухмыльнулась.

- Понимаете, но я не хочу детей… - почти промямлил Борис…

- Понимаем, Борис, но что поделать? Надо! – успокаивающим тоном ответила судья. – Не хотите – садитесь за решётку. До 7 лет.

В зале на месте потерпевшей сидела Любовь и победоносно глядела на Борю.

- Понимаете, Борис, слишком уж много вас таких стало, не желающих делать детей. Слишком много эгоизма в стране. Безответственности. Вот правительство и позаботилось о будущем страны. Спишь с женщиной – кончай в неё. Таков лозунг законопроекта…

Борис затравленно поглядел на судью. Потом на стоящую в зале кровать.

- Да, Борис, вы можете быть выпущены прямо из зала суда, - судья улыбнулась, поймав взгляд Бориса, тяжело рухнувший на любовное ложе…

- До семи лет?

- Да, Борис. Строгого режима.

- А вы выйдете из зала? – Борис практически с мольбой взглянул на судью.

- Борис, нужно было думать дома, в своей уютной постельке. Незнание закона не освобождает от ответственности, теперь придётся сделать это под моим чутким наблюдением.

Борис с невыносимой печалью глядел, как Люба, маниакально улыбаясь, бесстыже стягивает с себя платье. Он ещё раз глянул на судью, потом на кровать посреди зала. Вздохнул и начал расстёгивать ремень…