Аннетт Мари «Охота на злодеев для плохо подготовленных» («Кодекс гильдии: Демонизация» - 3)

Аннетт Мари «Охота на злодеев для плохо подготовленных» («Кодекс гильдии: Демонизация» - 3)

Перевод: Kuromiya Ren

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Адреналин пылал в моих венах, усиливая ощущения. Пульс колотился в ушах от нервов, и воздух вылетал из носа, пока я глубоко дышала. Напряжение охватило мышцы, пока я выдерживала взгляд противника.

Напротив, на диване у кофейного столика, устроился демон и смотрел на меня мягко сияющими красными глазами. Лампа гостиной озаряла его теплую кожу цвета ириски с красноватым отливом и длинный тонкий хвост, свернутый на ковре, острый конец подрагивал.

На столике между нами были две стопки игральных карт и приз. В пластиковом контейнере лежали четыре пухлые булочки с корицей из ближайшей пекарни, покрытые сверху белой глазурью.

Я перевела взгляд на карты: двойка червей и дама пик. Чтобы победить, нужно было сыграть обеими раньше, чем противник использует все свои.

Заилас щелкнул по своим двум картам, разглядывая меня.

Развлекать демона было не просто. Он ненавидел все, связанное с экраном, и убедить его попробовать настольные игры или карты было бесполезно, пока я не поняла, чего не хватало. Он не хотел играть. Он хотел побеждать, а побеждать было не весело без приза.

- Твоя очередь, - сказала я.

Уголок его рта приподнялся, сверкнул острый клык. Он провел пальцем по картам сверху, а потом выбрал одну и опустил на стопку выброшенных карт. Валет червей. Он лишил меня шанса сделать ход.

Я скрипнула зубами, он бросил последнюю карту, и его рука была пустой.

- Vh’renith, - заявил нахально он. – Я победил.

Стиснув зубы еще сильнее, я собрала карты в одну стопку.

- Две победы у тебя, две у меня. Пятая – решающая.

- Следующий победитель получает еду, - согласился он.

Я тасовала карты старательнее, чем нужно, на случай, если он придумает способы жульничать. Он был демоном, и я не исключала возможность.

- Я не жульничал, драда.

- Хватит читать мои мысли.

- Хватит кричать ими на меня.

Я застыла с картами в руках.

- Стой, ты… - я охнула. – Ты жульничаешь! Ты можешь читать мои мысли, чтобы знать мои карты и то, что я собираюсь сделать!

Он фыркнул.

- Я не знаю твои карты.

- Но ты можешь читать мои мысли, значит…

- Я не знаю твои карты.

От нотки рычания в его голосе я закрыла рот. Демоны не врали, и они могли уловить ложь у других. Ему не нравилось, когда я намекала, что он был нечестен.

Я раздала карты.

- Если ты можешь слышать мои мысли, почему не знаешь мои карты?

Он забрал свои со столика и раскрыл их веером.

- Если бы я слышал все ka’an в твоей голове, я не мог бы думать.

- И что означает ka’an?

- Поверни первую карту.

Я сняла верхнюю карту со стопки и начала стопку выброшенных карт.

- Ты все время знаешь, о чем я думаю. Ты всегда замечаешь, когда я…

Я замолчала, покраснев, и кашлянула, схватив свои карты.

- Когда ты оскорбляешь меня в своей голове, на? – хитро спросил он.

- Видишь? Ты знаешь, о чем я думаю.

Он бросил двойку бубен на стопку.

- Только то, что ты хочешь, чтобы я знал.

Я взяла две карты из стопки и поправила веер, раздражаясь, что он рано получил преимущество.

- Что значит, только то, что я хочу дать тебе знать?

- Твой ход.

Я выбросила валет бубен, он пропустил ход, а потом туз бубен и туз червей. И так у нас снова было равное количество карт. Так было уже лучше.

Он разглядывал свои карты.

- Почему ты думаешь, что я знаю все, что в твоей голове?

Я нахмурилась от его вопроса и чуть не пропустила его ход. Его способность читать мои мысли была тем, о чем я старалась особо не думать, но я заметила, что он не реагировал на все мои мысли. Я думала, что он отключался от меня, чтобы мой внутренний диалог не свел его с ума.

Я бросила карту в стопку.

- У меня ощущение, что ты всегда знаешь, что я думаю.

- Потому что я могу тебя слышать, или потому что я могу догадаться?

Догадаться? Он не мог догадываться о моих мыслях.

- Ты отвечаешь на мои мысли, словно я говорю с тобой.

- Когда ты думаешь в меня. Порой я слышу другое, но не улавливаю то, что ты не хочешь мне открывать.

Мой рот раскрылся.

- Бери две карты, драда.

Я посмотрела на стопку. Валет червей выглядывал из-под двойки червей. У него оставалось только три карты. Я взяла две карты из стопки, добавила их себе, а потом выбросила восьмерку.

- Я выбираю пики.

Он бросил девятку пик. В его руке осталось две карты.

- Ты говоришь, что не можешь слышать мои мысли, но только когда я не хочу, чтобы ты их слышал? – спросила я с подозрением, двигая свои карты, продумывая ход и следя за его выражением лица. – Как ты понимаешь, что не слышишь то, о чем я думаю?

Он молчал, ждал моего хода, и я бросила двойку пик и двойку крестей. Он поджал губы, взял четыре карты, и у него стало шесть, а у меня – четыре.

Через миг размышлений он опустил восьмерку.

- Бубны.

Я опустила свою восьмерку.

- Еще раз пики.

Он нахмурился и дал карту. Я выложила пики, и у меня остались валет и шестерка пик. Если он не изменит масть, я смогу выложить обе в следующем ходе и победить.

- Ты не ответил, - возмутилась я, пока он обдумывал свои варианты.

Он посмотрел на меня алыми глазами.

- Я не знаю о многих твоих мыслях. Например, твое лицо, драда, и как оно меняет цвет.

Мои глаза выпучились.

- Твоя кожа краснеет, - отметил он, лениво вытаскивая карту. – Ты дышишь быстро. Сердце бьется быстрее. Твой запах меняется… - он склонил голову, разглядывая мою реакцию. – Ты глядишь на меня, и в твоих глазах мысли, но я ничего не слышу.

Мой рот открылся и закрылся, и я ощущала, как жар приливал к щекам.

Его голос стал хриплым шепотом:

- О чем ты сейчас думаешь, драда?

- Н-ни о чем.

Его веки опустились, прикрывая глаза.

- Не ври мне.

Я сглотнула и пролепетала:

- Ч-чей ход?

- Твой.

Я бросила карту и потом поняла, что это была шестерка пик. Я должна была сыграть сначала валетом, чтобы он пропустил ход! Я бы победила!

Он раскрыл веером семь карт, смотрел на меня задумчиво, а потом накрыл мою шестерку пик шестеркой бубен, поменяв масть.

Я взяла карту – пятерка пик.

- Что ты скрываешь?

Мое внимание вернулось к нему.

- Ч-что?

Он сыграл бубнами.

- Когда твое лицо меняет цвет, и ты быстро дышишь, это из-за меня?

- Нет!

- Снова врешь, драда.

Блин. Борясь с румянцем, я взяла карту из стопки. Последняя восьмерка! Другое дело.

Он сыграл еще бубнами, и в его руке осталось четыре карты.

- Почему ты охраняешь те мысли? Ты не скрываешь другие мысли обо мне.

- Не твое дело, - заявила я и опустила восьмерку. – Пики.

С этим я победила. Восьмерок больше не было, и он не мог поменять масть. Во время следующего хода я выложу валета и пятерку пик, и рука будет пустой.

Я сжимала свою победную пару, а он раскрыл шире веер из четырех карт. Два валета уже были, третий был у меня. Даже если он лишит меня одного хода, я все равно выиграю. Он мог выиграть, только если…

Он опустил семерку пик. Потом накрыл ее семеркой бубен. Добавил семерку крестей. Я прищурилась, когда он поднял последнюю карту.

- Нет, - прорычала я.

Он опустил семерку червей, и его рука была пустой.

- Ни за что! – закричала я, подбросила две карты в воздух. Он бы победил с теми четырьмя картами, какую бы масть я ни выбрала.

Он сверкнул улыбкой и забрал булочки с корицей со стола.

- Vh’renithnās.

Он только узнал об игре, но одолел меня три раза подряд. Я оставила карты на столе и встала, кипя. Может, я и проиграла, но он был больше, быстрее, сильнее и хитрее, и у него была отличная память. Он не должен был выигрывать и в картах. Это было не честно.

Я пошла мимо него, и он поймал меня за запястье и оттащил. Размахивая рукой, я потеряла равновесие и упала… оказавшись как раз у него на коленях.

Мой румянец вернулся, и я оттолкнула его. Он обвил рукой мою талию, удерживая меня, и его теплое дыхание задевало мои волосы.

- Ты пропустила, драда, - выдохнул он мне на ухо. – Свой момент dh’ērrenith.

Dh’ērrenith — «верная победа» на языке демонов.

- Если не можешь читать мои мысли, - пробормотала я, подавляя желание отпрянуть от его силы, - откуда знаешь, что я собиралась победить?

- Не позволяй противнику отвлекать тебя.

Он заговорил о мыслях, чтобы запутать меня? Я подавила истерический смех, подступивший к горлу, и потянула за его руку на моей талии.

- Отпусти меня.

Он не послушался, а взял коробку булочек с корицей со стола и опустил на мои колени.

- Мы разделим приз.

- Ты хочешь поделиться? – он? Мистер Эгоист?

- Мы разделим… если объяснишь, почему твое лицо меняет цвет.

- Что? – я оттолкнулась от него, вырываясь. Коробка с булочками упала на пол. – Что это за предложение?

- Ты проиграла. Я поделюсь призом, но хочу кое-что еще.

- Оставь себе приз, - буркнула я, поправляя свитер. Я пошла в свою спальню, но на пороге не сдержалась и оглянулась.

Заилас уже впился зубами в булочку с глазурью. Он склонил голову, поймал мой взгляд. Жар еще сильнее прилил к моему лицу, и я убежала в свою комнату и захлопнула за собой дверь.

Тяжело дыша без причины, я плюхнулась на кровать и потерла щеки. Почему я так краснела? Я не должна была так реагировать. Заилас был демоном, не уважающим личные границы. Чем больше меня раздражали его поступки, тем радостнее он был.

Я опустила руки от лица, улыбаясь. В этот раз он перестарался. То, что он раскрыл, стоило смущения.

Он не мог читать все мои мысли.

Сколько сна я потеряла, переживая из-за того, что он мог услышать в моей голове, или как его мозг демона это все понимал? Если он не знал то, что я держала при себе, то он не знал, почему я краснела, когда он касался меня, или почему он порой ловил мои взгляды, или почему я волновалась, когда он раздевал нас по пояс.

Особенно прошлое. Я надеялась, что он ничего не услышал тогда.

Я взбодрилась, вытащила из-под кровати тонкий металлический кейс. Пора за работу.

- Egeirai, angizontos tou Athanou, lytheti, - заявила я, прижав ладонь к стальной поверхности.

Кейс засиял белыми рунами, и я открыла крышку. Гримуар Атанас лежал сверху, потертая кожаная обложка блестела, хотя в последнее время им мало пользовались. Я осторожно подняла книгу, взяла свой блокнот из-под нее, добавила его и гримуар к стопке книг и понесла все в гостиную.

Заилас переместился на диван, лежал на боку, запихивая половину булочки в рот.

- Ты подавишься, - предупредила я.

Он не слушал меня и проглотил все, не жуя.

Я убрала карты со стола и разложила там книги, села, скрестив ноги, за кофейным столиком, отклонившись к дивану. Хвост Заиласа свисал с подушек рядом со мной.

В моем блокноте были записи и переводы мамы, но я еще не отыскала, к каким страницам гримуара они относились. Я отодвинула их и нашла свой перевод первой страницы гримуара. Я с тихим восторгом смотрела каждый раз на список.

Четырнадцать имен, поколения за четыре тысячи лет, и все принадлежали моим предкам. Каждый волшебник копировал стареющий гримуар, чтобы сохранить знания в нем, и я буду пятнадцатой в этом списке. Гримуар последний раз копировали больше трех сотен лет назад, и этот промежуток был самым большим в его истории.

Я разглядывала список, заметила имя: Миррина Атанас. Она была пятой, кто копировал гримуар, и она делала это тысячу лет назад.

Прикусив губу, я открыла записи матери и прочла первую страницу.

Дополнения от Миррины Атанас – прямого потомка Антеи?

5 абзацев добавлены в ее копию гримуара, не из оригинальной книги

Кусочки из дневника?

Возможно больше, нужно проверить до конца

Миррина упоминает Λευκάς – Лейкас?

Лейкадия – остров в Ионийском море на западе от Греции

1000-700 до нашей эры?

Она была первым призывателем, нарушившим 12 предупреждение?

Я перечитала последнюю строку несколько раз. Когда я смотрела ее записи, я подумала, что это «12 предупреждений», и она перепутала букву. Решив, что я их уже читала, я не обратила внимания на запись. Но вдруг там не было ошибки, и она просто сократила название?

12 предупреждение… двенадцатое предупреждение… о Двенадцатом доме?

Я притянула гримуар ближе, осторожно листала хрупкие страницы. Древняя бумага потрескалась, была в пятнах, легко рвалась, и я не хотела добавить ущерб. Наконец, я нашла нужную часть – дома демонов. Мне не нужен был перевод, чтобы узнать Первый дом. Иллюстрация крылатого демона с длинными рогами, мускулистым телом и толстым хвостом с тяжелой пластиной на конце зловеще напоминала Тахеша, сбежавшего демона, который чуть не убил меня и Заиласа три месяца назад.

Я пролистала одиннадцать домов и остановилась на последнем. Иллюстрация двойника Заиласа занимала часть страницы, и под названием дома были два предложения, записанные древним пером. Я уже перевела их.

Никогда не призывайте Двенадцатый дом. За нарушение этого священного договора сыновья Валъира уничтожат вас.

Об этом предупреждении говорила мама? Она думала, что Миррина Атанас призвала демона Валъир?

- Заилас? – я оглянулась. – Ты же говорил, что ни одного демона твоего Дома раньше не призывали?

Он сонно приоткрыл глаз.

- Var.

- Уверен? Валъир могли призвать давным-давно?

- Я не знаю, - я продолжила смотреть на него с надеждой, и он шумно выдохнул. – Возможно. Многие истории о нашем доме забыты. Другие демоны говорят, что нас никогда не призывали, но они могли не знать, пропадали ли несколько наших Динен давным-давно.

Только короли демонов – Динен – могли быть призваны на Землю, и я подозревала, что многие из Демоники не знали этого. Может, только я и знала, что мы воровали лидеров демонов и превращали в марионетки для сражений.

Я убрала волосы за ухо.

- Почему истории забыты?

- Старых демонов Валъир нет. Мертвы, - он смотрел на потолок, видел другой мир. – Наша история тоже умерла. Мы – то, что сейчас.

- И что сейчас?

Он снова закрыл глаза.

- Я не знаю историй. Мой наставник умер слишком рано, чтобы научить меня.

Я вспомнила, что он рассказывал мне что-то еще, но я не успела откопать это воспоминание, он добавил:

- Все демоны моего Дома юные и zh’ūltis. Они тоже не знают истории.

Если Дом Валъир не знал свою историю, может, Динен призвали, и нынешнее поколение не помнило этого. Миррина жила очень давно, даже по меркам демонов, какими бы они ни были.

Я взяла другую страницу записей матери про Миррину Атанас. Я стала искать в гримуаре упоминания древней волшебницы. Это было бесполезно, учитывая размер гримуара и некоторые непонятные страницы, но…

Во второй половине книги я миновала длинную часть про полные массивы арканы и инструкции к ним, полные вычеркнутых абзацев и заметок – это будет весело переводить – и нашла длинный список заклинаний.

Мне показалось, или эта страница ощущалась иначе?

Я посмотрела на край. Две страницы слиплись? Я потерла уголок пальцами, и края разделились. Ужасно осторожно я разделила страницы и раскрыла их. С одной стороны был полный массив с указаниями с пометками, а на другой странице была иллюстрация медальона.

Он смутно напоминал инфернус. Художник изобразил обе стороны, с одной стороны был крохотный, но сложный массив. На другой стороне медальона были шипы вокруг кольца с одиннадцатью символами.

В центре был символ Дома Заиласа.

Мое сердце забилось быстрее, я склонилась над страницей. Линия текста, четыре слова подписывали иллюстрацию, но я не могла их прочесть. Это был не древнегреческий, и я не узнавала этот язык. Что там говорилось?

- Imailatē Vīsh et Vh’alyir.

Я вздрогнула. Я не слышала, как он двигался, но Заилас сидел рядом. Он задел рукой мое плечо и коснулся линии текста.

- Imailatē Vīsh et Vh’alyir, - повторил он. – Волшебный амулет Валъир.

Это было написано на демоническом?

- Волшебный предмет Валъир? – я повернулась к нему. – Что это?

- Не знаю.

- Но он назван твоим Домом, - кроме этого текста на странице только была линия от руки на древнегреческом. Я с волнением открыла пустую страницу блокнота и взяла карандаш. Я вскоре перевела линию:

ὁ ὅρμος ὁ ἀπολωλώς ἁπάντων ἐστιν ἡ κλείς Μυρρίνη Ἀθάνας

Утерянный амулет – ключ ко всему.

Миррина Атанас

- Утерянный амулет, - прошептала я, - ключ… ко всему? Что значит, ко всему?

Заилас хмуро посмотрел на страницу.

- То есть – утерянный?

- Если Миррина это написала, то амулет был потерян в ее время или до этого, - я обмякла у дивана. – Ключ ко всему или нет, он не поможет, если он тысячу лет был потерян.

- Но он не потерян, - он указал на сторону медальона с массивом. – Этот imailatē был на шее Тахеша перед тем, как я убил его.