Глава 28. Ками

Глава 28. Ками

Жужжание моего сотового телефона становилось все громче и все более меня раздражало. Но я старалась его игнорировать. Я не могла разрешить себе отвлечься. Не могла допустить проявление интереса к тому, кто бы это мог быть. Ведь подобное подразумевало демонстрацию чувств, а прямо сейчас, когда мои эмоции были спрессованы под грузом моего решения, ни о чем подобном и речи быть не могло.

Я упаковала еду, оставшуюся на столе, включая не съеденный флан — блюдо, которое я приготовила специально для Блейна, и которое он никогда не попробует. Мой живот скрутило от душевной боли. Сердце ухнуло вниз.

«Не ходи за ним. Не делай этого с собой. Он ушел. Он покончил с тобой. Это то, чего ты хотела. Не начинай теперь эту дерьмовую вечеринку жалости».

Я покачала головой, пытаясь угомонить свой циничный внутренний голос, и сосредоточилась на том, чтобы вымыть каждую тарелку с особой тщательностью. Я хотела, чтобы посуда стала безупречно-красивой и сияющей. Хотя бы это я была в силах проконтролировать. Это я могла очистить и сделать аккуратным и опрятным. А свою жизнь… Моя жизнь была дерьмом. Темным, мерзким, отвратительным дерьмом. И я не могла этого никак изменить. Я была не в состоянии управлять своими страхами. Каждый раз, когда я чувствовала, что готова с этим справиться, ужас наотмашь выбивал из меня малейшую крупицу надежды.

Я покрутила в руках банку с маленькими, окрашенными во все цвета радуги, звездочками и села на кровать. Двести пятьдесят три. Двести пятьдесят три причины, почему я не могу позволить Блейну себя любить.

Я ненавидела эти долбаные звезды и все, что они символизировали. Я ненавидела то, что не могла их просто выбросить и больше никогда не ощущать потребности в их очередном пересчитывании. Но больше всего я ненавидела себя. Презирала ту, кого создал отец и оставил поломанной... И ту, о ком забыла мать.

Мои руки тряслись так сильно, что я не удержала банку, и она упала на одеяло. Я сжала пальцы в кулак, пытаясь уменьшить дрожь — предвестницу очередного приступа паники. Я больше не могла быть такой. Не могла позволить себе превращаться в какую-то жалкую, раненую птицу каждый раз, как происходит подобное дерьмо. Все так, как и должно было быть, это моя жизнь. У меня нет причин оплакивать то, что я не могу контролировать. Мне нужно просто принять это и перестать реагировать.

Жужжание возобновилось снова. На этот раз я решила его прекратить. Я хотела сделать что угодно, только чтобы отвлечь мой мозг от крушения, которое наступит через пять... четыре... три... два...

— Алло?

— Кам? Проклятье, девочка, наконец-то, ты ответила, — прокричал голос Анжелы из трубки. Я услышала, как на том конце провода орет рок-музыка, перемежаясь с беспорядочными раскатами хриплого смеха. — Мы звоним тебе всю ночь.

— Зачем?

— Ну... эм... мы пришли в «Глубину» и...

— И если ты не притащишь сюда свою задницу прямо сейчас, я проведу ночь в тюрьме, — прокричал Дом.

Анжела яростно ему зашептала, чтобы он успокоился и замолчал, потом снова обратилась ко мне:

— Кам, конфетка, ну просто я считаю, что тебе следует прийти. Чем раньше, тем лучше.

— Нет.

— Нет? Но почему нет? — захныкала она.

— Потому что не хочу. — Я почти не соврала.

— Прошу тебя. Хм, я действительно пьяна. И Дом тоже. Нам нужно ехать домой.

Я знала, что она лжет. Но не могла ей сказать, что поймала ее на горячем, когда у меня у самой было рыльце в пушку.

Я сделала глубокий вдох и посмотрела на альтернативу. Маленькие мерцающие звездочки будто насмехались надо мной, дразня и удерживая в своем плену.

Да пошли они.

— Буду через двадцать минут.

Я сидела на парковке «Глубины», пытаясь собрать оставшиеся крохи своей решимости перед тем, как войти. Я знала, что Блейн был здесь. Его грузовик стоял на своем обычном месте, как и в большинство предыдущих ночей. Так почему, черт возьми, я сюда приехала? Я, Бог знает зачем, пришла в это место, хотя должна была бежать и прятаться. Зачем я мучила себя, рискуя встретиться с человеком, которого мне нужно было избегать?

Потому что я тупица, вот почему. Влюбленная тупица, уставшая убегать.

Меня тошнило от роли жертвы. Выворачивало наизнанку от того, что я лишала себя единственного, чего мне хотелось. Проклятье, я хотела быть с Блейном. Я желала его любить — неудержимо и открыто. Нырнуть в самый центр этого сумасшествия, сплетаясь с ним в вихре эмоций. Я хотела показать своему страху средний палец и позволить Блейну стереть все мои сомнения поцелуями.

Возможно, он смог бы это сделать. Может быть, у него получилось бы заставить меня забыть, кем я была. Блейн обладал способностью убеждать меня встретиться лицом к лицу со своими фобиями для того, чтобы, ликуя, пнуть им по яйцам. Я хотела быть лучше рядом с ним. Хотела быть лучше для него.

Я взяла красное бумажное сердце. Я прихватила его с собой, как символ мира. Улыбаясь, я представляла себе место, которое он выделит для этой фигурки в своем шкафу. Блейн превращал даже самые глупые вещи в значимые и существенные. Да, это именно то, что он для меня делал. Он придавал смысл моему существованию. Заставлял меня чувствовать себя так, словно я была главной частью его паззла. Будто я принадлежала ему. Я покачала головой, поражаясь сама себе. Какую ужасную глупость я допустила, оттолкнув его — такого необходимого мне мужчину.

Он был не просто исключением из правил. Он был моей причиной, чтобы жить.

Я шла в здание. Мои глаза заволокло слезами. Не потому, что я боялась или мне было грустно. А потому, что я, наконец, «созрела». Я была готова полюбить этого безумно красивого мужчину и отдать ему всю себя без остатка, и даже свое противоречивое сердце, если это было именно то, чего он хотел. Не только он отвернулся от меня. Сперва я отвергла его, тем самым оттолкнув и себя. Но сейчас я не могла разглядеть причину той драмы, хотя сама же и была ее виновницей. Я лишь знала, что теперь мне следует все сделать правильно.

— Привет, Кам, — поприветствовал меня Кори натянутой улыбкой. — Что привело тебя сюда сегодня?

Я быстро осмотрела бар. Он был странно переполненным для вечера вторника, из музыкального автомата гремела музыка. Было очевидно, что Кори некогда болтать, поэтому я не хотела задерживать его слишком долго.

— Привет, Блейн здесь? Я видела его машину.

Кори поднял глаза от напитка, который готовил. Он как будто колебался. Взгляд его голубых глаз метнулся вправо, затем вернулся ко мне. Потом он съежился и произнес:

— Мне жаль.

Я повернула голову, чтобы посмотреть на то, что заставило его так сказать. Но где-то глубоко внутри я уже все поняла, даже не глядя. Надежда, которую я чувствовала несколько минут назад, рассеялась.

Блейн сидел в темной угловой кабинке с двумя девушками по бокам. Я отметила, что одной из них была Венди. Судя по тому, как плотно была зажата рюмка между ее силиконовых буферов, они, наконец, получили долгожданное внимание. Блейн истерически смеялся над сидящим напротив него Си Джеем. Он развлекал своих пылких гостий тем, что слизывал соль с ложбинок некоторых из них. Затем он зарылся лицом в искусственную грудь Венди, чтобы извлечь с помощью губ и зубов свою стопку текилы. Откинув голову назад, он выпил ее одним быстрым движением и присосался к ломтику лайма, зажатым между губами другой девушки, и тут же принялся исследовать ее рот своим языком.

Все это походило на своеобразную алкогольную оргию и выглядело чертовски пошло. Мне показалось, что меня затолкали в грязное шоу знакомств на VH1[31] с участием второсортного музыканта и двадцати лапающих его член поклонниц. Я мгновенно почувствовала себя дурно.

— Твоя очередь, Блейн! — прокричала одна из девушек, хватая его за футболку неоново-розовыми накладными ногтями.

Анжела и Дом, сидящие от них через две кабинки, сверлили Блейна взглядами. Они оба были так поглощены своим гневом, что не заметили моего прихода. Мне следовало сказать им, что я здесь. Черт, да я должна была повыдергивать дешевые наращенные блондинистые волосы той сучки и предъявить свои права на Блейна, но я не могла. Я не стала. Я опять превратилась в ту самую напуганную, покорную маленькую полевую мышку, брошенную в яму со львами, которая была слишком парализована страхом для того, чтобы сделать или сказать хоть что-нибудь. Меня бы запросто съели заживо.

Я пыталась проглотить кислый привкус предательства, но мое горло душили сорвавшиеся с цепи рыдания. Приближающиеся слезы закололи мои глаза иголками. Трясущейся рукой я положила сложенный красный листок между грязными стаканами, разлитым пивом и скомканными салфетками. В тот момент я чувствовала себя этим бумажным сердечком: потерянная, одинокая и находящаяся в месте, в котором не должна быть.

Я знала, что будет дальше. Было глупо себя мучить. Мне не нужно было слоняться поблизости, чтобы увидеть, как Блейн слизывает соль с сисек Венди. Мне не нужно было становиться свидетелем того, как он высасывает сок лайма из губ другой девушки, только не тогда, когда я все еще чувствовала его вкус на своих. Я заставила себя быстро, не отклоняясь от цели, выйти из бара. Мое тело двигалось словно само собой, я бежала до самой машины. Мое лицо непрерывно заливали слезы. Я была самой пугливой из всех трусих. Я боялась увидеть правду.

Я не разрешала себе вспоминать сцену в «Глубине» до тех пор, пока не достигла двери своей спальни. А потом я сломалась. Я распадалась на кусочки, на частицы. Я плакала до тех пор, пока у меня не заболела душа, пока боль от любви и ее потери не поставили меня на колени. Я крепко обхватила себя руками, пытаясь дышать сквозь эту муку. Казалось, что вместе со слезами, стекающими по моему лицу, уходит и воздух из моих легких. Я была опустошена. Абсолютно лишена целостности, которую обрела с Блейном.

Через некоторое время раздался стук в дверь, заставший меня во время сокрушительных рыданий, которые неудержимо сотрясали меня на полу спальни. Мой затуманенный разум понимал, что мне нужно было встать. Мой вой раненного животного вполне мог заинтересовать одного из наших престарелых соседей, решившего разобраться, что за хрень здесь твориться. Я должна была прекратить это дерьмо. Мне нужно было собраться и встряхнуться. Я уже проходила подобное. Я знала, что чувствуешь, когда не получаешь желаемое.

Почему же мне сейчас было намного больнее, чем во время всех вместе взятых предыдущих разов? Почему я ощущаю, как в моей груди ломается каждый зазубренный осколок, будто пронзая меня изнутри годами сожалений и разочарований?

Стук возобновился, заставив меня оторваться от своих мыслей и сосредоточиться. Я медленно проковыляла к двери, постаравшись стереть, насколько это было возможно, размазавшийся макияж. Воротник моей рубашки промок от слез насквозь. Теперь ни за что нельзя было сказать, что я не плакала. Хотя если честно, мне было насрать. Мне было больно. И я не могла это скрывать. Больше нет.

Почему моя интуиция молчала, когда я бралась за дверную ручку? Я открыла дверь, и меня поразило кое-что достаточно жесткое и ужасное, заставившее сознание покинуть мое тело и скользнуть в холодную, безжизненную темноту.

Плохие вещи происходят в темноте. Я имела «удовольствие» выяснить это на своей шкуре. Но на этот раз было иначе. Потому что перед тем, как меня полностью поглотил мрак, я увидела его лицо.

Его.

Моего отца.

⇐ Предыдущая 20 21 22 23 242526 27 28 29 Следующая ⇒