Выполнила

Правительство Российской Федерации

Федеральное государственное автономное образовательное учреждение
высшего образования

«Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»

Департамент политики и управления

Образовательная программа «Политология»

Эссе
по дисциплине «Социология»
на тему:

«Ролевой конфликт в кинофильме «Стиляги»».

Выполнила

Студентка группы № БПТ-194
Чебанова Дарья

Москва,
2019

Жизнь многогранна, противоречива, полна событий: важных и не очень, радостных и опустошающих, обнадеживающих, разочаровывающих, разных. Художественные произведения, будь то литература, кропотливо описывающая быт людей, или кинематография, показывающая самые яркие и примечательные события, нацелены на то, чтобы со всей точностью и достоверностью передать жизнь или же преобразить её. Так, в кинофильме «Стиляги» красочно и привлекательно изображено важное для советских людей явление – появление в обществе 50-х годов девиации в виде молодежной субкультуры стиляг, которые яркой одеждой и вызывающе раскованным поведением будоражили общественность. Поведение стиляг являлось девиантным, потому что они, нарочито аполитичные, противопоставляли себя нормальным «жлобам», безразлично или даже враждебно относились к советской морали, использовали нестандартную, американизированную лексику, проповедовали американскую культуру, а, следовательно, и специфическую систему ценностей, которые не могли поддаться сравнению с погружением в родной дискурс Соединенных Штатов (эпик-подходу), так как Америка была неведома простому советскому человеку, которому оставалось применять эмик-подход. Во многом именно из-за такого однобокого анализа субкультуры к ней относились враждебно, она воспринималась и трактовалась ошибочно, что отобразил в самом начале фильма Тодорковский, когда ещё неготовому зрителю открывается картина грязного бара, в котором под громыхающую и свистящую резко музыку одетые вызывающе, обильно накрашенные, стиляги танцуют так, что глядящему на эту вакханалию открывается их нижнее белье. И только рефлексирующему зрителю с течением фильма становится понятно: так видят стиляг сквозь туман предрассудков и стереотипов советские люди. Однако за этой большой и явной проблемой девиации скрывается не менее важная и, на мой взгляд, более глубокая и смыслово наполненная проблема: ролевой конфликт, внутренний и внешний, который коснулся каждого персонажа фильма, значительно повлиял на его дальнейшую судьбу.

Прежде всего, ролевой конфликт понимается в данной работе в трактовке Брюса Биддла[1], который рассматривал его, как несоответствие между ролями или элементами ролей индивидов в социальной ситуации. Состояние такого несоответствия можно наблюдать в судьбе каждого из персонажей, первым из которых замечается главный герой – Мэлс. Некогда верный комсомолец, живущий свято по советским законам, он, в том числе, участвует в облаве на стиляг, которые воспринимаются им ещё враждебно, однако после знакомства с Полиной (Пользой) Мэлс решается присоединиться к совсем недавним идейным врагам, таким образом возникает, по Биддлу, интерролевой конфликт – внутренний конфликт между несовместимыми, так называемыми, дивергентными ролями, которые играет один и тот же индивид. Однозначно, роли комсомольца и стиляги никак не могут поладить, поэтому Мэлс проходит «ломку» одной социальной роли для осуществления другой. Так происходит, по Д. Майерсу[2], потому что, когда индивид, находясь в определенной социальной роли, нарушает наиболее важные нормы, связанные с данной ролью, он рискует её принудительно лишиться, именно так, впрочем, произошло в рассматриваемом нами примере. Кстати говоря, эпизод с исключением Мэлса из комсомола есть апогей как внешнего конфликта социальных ролей (интерперсональный конфликт, в данном случае роли Кати, как верной комсомолки, и Мэлса - стиляги), так и межролевого конфликта (конфликт межличностных ролей). Если столкновение первого вида мы рассматривали на примере внутреннего конфликта Бирюкова, то межролевой конфликт еще нуждается в пояснении: это разногласие между ожиданиями Кати, в первую очередь, о том, какие цели преследует Мэлс, присоединяясь к стилягам, и привычным положением последнего в комсомольской компании, как спортсмена и лучшего по результатам комсомольца, того, от кого никогда нельзя было ожидать предательства, и реальной сменой Мэлсом социального статуса и набора социальных ролей, в который теперь, кроме прочих, вошли роли стиляги, джазмена, чьего-то молодого человека. Данный межролевой конфликт – причина иного, внутреннего конфликта самой Кати, которая испытала борьбу ролей любящей девушки и, опять же, преданной комсомолки, таким образом, комиссар постоянно находится на грани между аффективным социальным действием и целе-рациональным[3] и, если у неё дома эмоции берут верх, и она разбивает вазу о стену, отвергнутая Мелсом, то на собрании комсомола и во время очередной облавы (когда Польза уже беременна) социальные действия комиссара являются смесью аффекта (мести) и ясно просматривающегося целеполагания: проучить стиляг, наказать их.

Нужно помнить, что действие фильма имеет место в 50-х годах в Советском союзе, который всё ещё находится в состоянии аномии, однако рассмотренной не Дюркгеймом[4], как ценностная фрустрация в результате перехода от традиционного общества к индустриальному – скорее в формулировке Р. Мертона[5], который видел в аномии культурный компонент приятия или неприятия определенных целей или средств их достижения, что происходило в СССР в первые поствоенные годы и после смерти Сталина, когда активно развинчивался культ личности вождя, происходил процесс «оттепели», с которым очень многие были не согласны, потому что, если цели нового руководителя страны оставались неизменными, то средства их достижения несомненно отличались от прежних, а их неприятие и, возможно, невозможность их понимания как раз и привели к ценностной аномии советского общества. Эти условия идеальны для возникновения девиации – оковы тоталитаризма пали, однако не со всех и не до конца. Девиантное поведение стиляг фактически не нарушало законов советского общества, поэтому рассматривалось, как делинквентное, ведь молодёжь выступала против серой массы, своими выходками на Бродвее, в клубах рушила покой социалистической общественности, однако и кампания по борьбе с космополитизмом еще не была свернута, что позволяет сделать вывод о том, что поведение стиляг – на грани криминального, ведь молодых неформалов вполне легко могли осудить и лишить свободы, как это случилось с Бобом, например. В умах большинства остался страх перед новым, отличающимся от того, что когда-либо было, но строптивое меньшинство почувствовало веяние свободы, так появились девиации, но вместе с ними – ролевой конфликт. Он затронул все поколения, людям пришлось выбирать, что им дороже, и зачастую выбор стоял между ребенком и благополучием, то есть между социальными ролями родителя и работника, служащего социалистического государства. Так у Пользы, которая вполне демонстративно носила «яркие шмотки», разгорелся конфликт с матерью, терзаемой интерролевым конфликтом. Впрочем, не только одна сторона данной ссоры имела внутренние конфликты. Польза, или Полина, отнюдь не находилась в состоянии внутренней гармонии. В этом образе просматривается третья ипостась выделяемых Биддлом конфликтов – интраролевой, при котором в противостояние вступают элементы или разновидности одной и той же социальной роли. И если за первый элемент отвечает присказка: «не волнуйся ночью, мама, мы болеем за динамо», предполагающая недоступность Пользы, то второй элемент – беременность от совершенно незнакомого, случайно встреченного американца. Что было мотивом для конфликта – неочевидно. Возможно, это было ценностно-ориентированное социальное действие, которое являлось своеобразной самоцелью, тогда к его совершению Пользу подтолкнула роль стиляги, так как последние восхищались Америкой и, следовательно, американцами тоже. Возможно, это действие имело аффективные корни, хотя сама Полина отрицает и страсть, и любовь, этим, сама не понимая того, подводя к мысли о целе-рациональности своего деяния: «я просто хотела рассказать ему о России», - говорит она, получается, целью являлось желание оставить хорошие впечатления о своей стране, которые после будут переданы этим одиноким другим американцам?

Такое обилие ролевых конфликтов и далеко не только у главных героев, но и у второстепенных (старый джазмен, внутри которого борются роли страстного любителя музыки и опасающегося закона гражданина; брат Мэлса, который выбирает: быть ему верным комсомольцем или оставаться братом стиляге) персонажей наталкивает на вывод: социальная среда неоспоримо значительно влияет на личность, поэтому тоталитарное общество с закрытой (нетерпимой к неопределенностям) культурой, а котором все индивидуальные цели, потребности и роли подчинены коллективным, является разрушительной средой для индивида отличающегося от прочих, где процесс социальной идентификации происходит насильственным путем, и если человек не определяет себя, как часть доминирующей группы – он автоматически становится врагом её и отвергается ею, где «незаконорожденные» (по Хьюзу[6]) социальные институты, созданные вне принятых норм, чтобы удовлетворять устойчивые, при этом нелегитимные потребности общества, обладают большим доверием, чем легальные (в фильме чернорыночникам доверяли гораздо больше, нежели сотрудникам НКВД, и рынки стиляжной одежды, виниловых пластинок, будучи запрещенными законом, обрели статус нелегальных, но при этом не потеряли общественной поддержки), где социальный контроль распространяется на все стороны жизни отдельного человека, а авторитет значит больше, чем здравый смысл. В таких государствах никогда не было и не будет консолидированного общества, составные части которого – индивиды не страдают от раздирающих их внутренних ролевых конфликтов. Таких государств нельзя допускать, потому что после падения их всегда остается аномия, приводящая к еще большим внутренним и внешним социальным распрям.

Библиографический список:

1. Дюркгейм Э. О разделении общественного труда / пер. с фр. А.Б. Гофмана. М.: Канон, 1996.

2. Дюркгейм Э. Самоубийство: социологический этюд / под ред. В.А. Базарова. СПб.: Н.П. Карбасников, 1912.

3. Кошелева Ю. П. Теоретические подходы к ролевому поведению и межролевой конфликт // Научная электронная библиотека Cyberleninca. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/teoreticheskie-podhody-k-rolevomu-povedeniyu-i-mezhrolevoy-konflikt/viewer

4. Майерс Д. Социальная психология. 7-е изд. СПб. : Питер, 2004. 794 с.

5. Мертон Р. Социальная теория и социальная структура. М.: ACT, Хранитель, 2006.

6. Хьюз Э.Ч. Незаконнорожденные институты // Личность. Культура. Общество. 2009. Т. 11. Вып. 3.

7. Biddle B. J. Recent Development in Role Theory // Annual Review of Sociology. 1986. Vol. 12. P. 67–92.

[1] Biddle B. J. Recent Development in Role Theory // Annual Review of Sociology. 1986. Vol. 12. P. 67–92.

[2] Майерс Д. Социальная психология. 7-е изд. СПб. : Питер, 2004. 794 с.

[3] Дюркгейм Э. Самоубийство: социологический этюд / под ред. В.А. Базарова. СПб.: Н.П. Карбасников, 1912.

[4] Дюркгейм Э. О разделении общественного труда / пер. с фр. А.Б. Гофмана. М.: Канон, 1996.

[5] Мертон Р. Социальная теория и социальная структура. М.: ACT, Хранитель, 2006.

[6] Хьюз Э.Ч. Незаконнорожденные институты // Личность. Культура. Общество. 2009. Т. 11. Вып. 3.