Четырнадцать 28 страница

Подушки кругом на кровати упраздняют кресла и диваны.

Новый Год «встречал» лучше, чем когда бы то ни было: прошел этот порог словно ровное место, занятый своим /при том, что это для меня по-прежнему наиболее значимая единица измерения времени/. Во многом я уже перешел на цикл, состоящий из летнего и зимнего сезонов.

Всё-таки, из-за рисования я стал слушать много болтовни. Да и сам произвожу много смердящего мещанского шума. И всегда вымотан и оглушен. Дою самого себя, не творю, а пложусь.

…Назовешь это сдержанностью, достоинством, твердостью, хладнокровием, отчужденностью объективности и т. д., но это будет всё же гордость…

Источник в пустыне, найденный Агарью, матерью Измаила и всех арабов – это пророчество о мусульманстве? /у каждого есть чаша холодной воды, которую он может подать Христу/. …Кажется, Магомет устраивал какие-то фокусы с колодцами.

Я тоже чувствую себя таким источником в пустыне: всё время пересохший рот, худоба, впалый живот, где сосет голод – и желтый слепящий свет и чахлый кустик Вовы!

Думал о Жене, вонючем, пузатом, косматом матерщиннике.

Как ни старайся, не будешь хорошим, когда в тебе бревно – всегда хоть один сучок да вопьется в каждого из тех, кто рядом – и от боли в них могучее станут их собственные бревна…

Моисею Бог явился в кусте, т. е. в размерности человека, Христос же как дерево, но видимое неясно. Дух – огонь того куста и ясность того дерева /т. е. всё же Христос – это Человек в разрыве между двумя Богами, поддерживаемый под обе руки двумя могучими Богами/.

Ощущаю себя младенцем, учащимся ходить, расслабленным, силящимся держать позвоночник, инвалидом, пытающимся преодолеть скованность в движениях.

Эта школа кончается. Надеюсь, к весне /к десятилетию моей «творческой» деятельности/ закончить многие обязательные программы и перейти к более вольным упражнениям.

…Торопишься, потому что неспокоен внутри дела, потому что дело – продукт многих планов, а не большой любви.

Снится всякая политика /шумит весь день/: журналистка задает бессмысленный, но наступательный вопрос: мол, от первого вытаращусь, а от второго смешаюсь и приму несуразицу за тайну, намек, скрытый смысл, увязну в пустоте и оправданиях.

И всё время снится, как я, приведя русских к расцвету, оказываю благотворительную помощь – не продуктами, а устройством работ, проектами и т. д. – всем народам, которых они обидели: афганцам, чеченцам, прибалтам, полякам, финнам, среднеазиатам...

Почитал Браннера, которому я поставил плюс и с облегчением вздохнул: ну, если и есть плюс, то совсем маленький. Заведомо форсированная тема и выполнение ее по знакомому «гуманистическому» рецепту. Тут всё умещается на ладони.

Тоже и с К. Бликсен /только у нее такое замедленное начало – тоже искусственно сконструированное – что я не смог дотерпеть-дочитать до сюжета/.

Это болтливые технари!

Буду ими вместо газет заполнять пустые места.

Комментарий к Нису Петерсену – «Безхозяйный человек» – как примеру «обычной литературы»:

Общее впечатление смутно-мучительное: много подспудной тоски, какого-то оцепенения и недоговоренностей. Всё разорвано на детали и словно он рассказывает не о том, о чем хотел бы рассказать.

Стр. 299 «Ввалился» рассказ. «Я, Нис Петерсен, запутался в мещанства половике, в дырявом половике реализма и традиционализма. Я пошел к обычному для всех новичков в литературе столу».

300 Гуляш без гарнира – мол, рассказ без воды /а в поденщиках пришлось обходиться без искусства – кашей жизни и работы. Этой жизнью зарабатывает себе материал, нужный для гуляша искусства/.

301 «Может ли кто-нибудь сказать, где проживает Эбенесер Труэльсен – мы с ним разыграем рассказ». «Мой рассказ в 5-6 км отсюда и его с шоссе-бульвара не видно». …Он еще не написал рассказ, а уже даже игроки в покер знают, кто такой Эб. Реализм имеет некоторый смысл, как информация интеллигентам о жизни простого народа /и наоборот /кто из народа «ходил в интеллигенты»? //.

Преувеличенно по-доброму указывают дорогу к злому человеку. Впрочем, он ведь уже навел о нем справки и сознательно едет в ад, чтоб бороться и описывать.

Отказ от пива и табака – тут тоже какой-то смысл.

302 Что-то странное: у возчика фамилия Мадсен и у него?!

У хороших людей столь же часто бывает нечистой анкета, как и у плохих.

303 Тут чуть ли не все персонажи похожи на «овчарку в стадии терьера» – и угнетатели, и угнетенные и защитник угнетенных.

Это похоже на айсберги Хема: на поверхности мало, а то, что под водой им и самим неведомо /«тщедушный человечек с твердым голосом»/.

В фразах про готовность быть графом Билле-Брумле или про африканскую ночь ощущается близость безумия.

304 У них в Дании все зубастые, поэтому у всех много прав /в итоге, способные быть овчарками из фильма ужасов останавливаются на стадии терьера/.

Что за «грязное предложение»?

305 Про старика здесь очень много, а дальше почти ничего, так что с трудом разбираешь, что он означает. У всех здесь второе дно, что-то, что держит цепко…. Отчего батрак так забит? Что за опекунский совет?

307 Почему с помощью цемента и бетона так легко реализовывать мечты, но так трудно мечтать в их присутствии…

308 «Овца в волчьей шкуре» – не голос ли это волка в овечьей шкуре.

310 Баба ясна: готова и блудить, и менять мужей, и предавать любого из них – изменчива как погода. Загружает работой без пардона, одновременно строя глазки.

«Не хочу ни от кого зависеть и не гожусь в хозяева» – голос автора, художника.

313 Бунтовал с разбором – часто напротив, очень терпелив /иначе не был бы художником/.

319 «Однажды он побил работника, а тот был памятлив как слон»

«Терпеть не может возить навоз» – может, навозился уже?!

«Гроза» драматургии.

«Мы всегда пьем кофе наслаждений во время грозы секса»

«Жутко-то ведь везде» – сказала ведьма, зная, что имя таким, как она – легион.

Сидит между здоровой, но зловещей бабой и больной, но жалкой девушкой /которая теряет страх и слабоумие рядом с ним/. А ведь, похоже, тут та же самая схема: когда надо расплачиваться, он подсовывает свою жену, а затем внезапно врывается и уличает в прелюбодеянии.

322 Не удержал быка, потому что размозжена рука, не запер дверь, потому что не до того, когда только что тебя огрели цепью?

Т. е. тут и детектив! /преступление без расследования/.

…Дело в том, что зло бежит света /а книги «выходят в свет», на обозрение/, все же, в ком есть хоть какая-то положительность, смело берутся за перо…

Явный и крупный порок /похоть или раздражение/ овладевает, когда кровь твоя уже замутнена нечистыми помыслами и отравлена мелкой злобой. Льву не поймать здорового и чуткого зверя.

«Прячься, раздвоенный, в доме искусства от всех, кто может толкнуть» – спрятался и от того, кто может согреть. …Не верю в понимание, а мечтаю о любви, но любовь без понимания – это похоть. …Пусть обостряется болезнь – чувствую, что только через кризис возможно выздоровление /я уже стал здоровее и сильнее, победив в нескольких кризисах - схватках со львом/.

…Бог и дьявол больше человека. Иакову приснился тщеславный сон и он от него стал инвалидом. Победа над Богом – это великое поражение, ибо только дьявол в нас может сделать это. Чтобы побеждать дьявола, Бог всё время должен побеждать нас.

Праведники уже спасены, преступники уже осуждены, а раздвоенный не может беспрестанно не впадать в тот или иной грех или оттенок греха. Он живет в ирреальном мире, потому что добро и зло, борясь в нем, не дают друг другу воплотиться, материализоваться и одухотвориться. Борьба теней, борьба в ночи. И поднимается к райскому высшему чину тот, кто, как Христос и Павел, сходит по ступеням этой борьбы в самый ад.

…Холодная английская ирония помогает жить в ровных буднях, а горячая немецкая экспрессия – в кризисах и экстазах. …Холод позволяет быть крепким самому, тепло приносит много плодов, а жар нужен тогда, когда речь идет о тугоплавких материалах истины. «Извергну тепло из уст Моих и дам его людям». «Так возлюбил и так возненавидел Бог мир…» Плод в тепле, но качество его в жаре и холоде работы работающего.

Во мне беспорядок от множества занятий, которые толкаются, задыхаясь в тесноте.

Как родительский «елкинизм» для меня соблазн, так ведь и моя неуравновешенность и прочее - для них. Раздражение оправдываю страстностью – похоть любовью будешь оправдывать?!

Модифицируя: «кто убавит йоту или прибавит к йоте…»: в Евангелии об обрядах и религии с йоту, а они развели со слона. «Я не убавляю, я вашего слона обращаю обратно в йоту. Убавляю прибавленное вами». «И я не мудрю, не плету, не накручиваю – я прибавляю убавленное вами: слепцы, увидьте миллионы этих йот и звезд – Евангелие не в слонах, а в йотах». Будь там слоны, не тянулось бы всё столько времени – апокалипсис был бы уже тогда /как и ожидали те, кто был предрасположен видеть слонов/. Разделились на тех, кто видит только слонов /религии/ и тех, кто видит только йоты /культура/.

Трудно выносить высокое напряжение, возникающее из-за разницы между жаром и холодом – приходится успокаивать себя теплой ванной обычной жизни /полистывать ту же «обычную» литературу/. «Трудный тернистый путь» как электрическая схема с высоким сопротивлением, в которой ток совершает полезную работу, только затрачивая свою энергию. «Легкий широкий путь» – это КЗ эгоизма, бесплодие.

Вовка вдруг уцепился за Камоэнса, весь вечер мучая меня уверениями, что это великий поэт, «не хуже Петрарки» - «Не хуже Пушкина. Монотонное нагнетание преувеличений. У живых часты неровности и затемнения, но у них слух и голос совсем иного порядка – тут же всё гладко, но режет ухо» /Как я мог думать, что Вовка будет всё понимать, когда он не может делать…/

Несовершенство не ранит – оно жжет как раскаленная сковорода. Это не «уколы», а целые зоны, лишенные кожи, где мясо комками. Скульптура всё еще лепится: «мне рано в памятники! » /Уложить бы все памятники в больничные койки – и лечить их, лепить-перелепливать /умрут во время операции! Многих только тронь – рассыплются в прах, не вылепишь потом больше малой детской игрушки. А некоторых надо не лечить, а в тюрьму сажать или в дурдом. А некоторых лучше сразу свести на кладбище – не надгробьем, а в гроб! //

Полюбили друг друга и обещались быть ангелами, но показали друг другу свой дьявольский срам. Каждый влюбленный как Петрарка, а каждый женатый как Пушкин. И чего уж тут стесняться абортов и противозачаточных средств – так они губят только самих себя, не соблазняя детей. Ясное дело, что несовершенным до того, что они и не стремятся к совершенству, лучше оставаться без потомства.

А среди дальних правит дьявол условностей и церемоний /поэтому имейте дело с ближними: у них только один редут /причем церемонный срам – это чрезвычайно тугоплавкий материал, титан, с ним можно и в космос летать и в серебряный век//.

…Христос просто постеснялся присовокупить: «и если твой член соблазняет тебя, то кастрируй себя и живи без него» /Павел выразился прямее, но будничнее: «хорошо без жены» /а значит, и без женилки//.

Я пишу, как разговариваю, думаю, как разговариваю, читаю вслух, как разговариваю, рисую, как разговариваю – и петь буду разговорно. Это касается и замыслов: их нет, всё складывается по ходу «разговора», говорю что «Бог на душу положит».

И устаю от беспрерывных разговоров! /И, конечно, в собеседниках нет потребности. / А хочется дел, коль скоро речь я уже освоил; хочется более прямых связей с Богом – образов и видений.

Шестидесятники ненадежны как мартовский лед…

В так называемом «рабочем» настроении человек всегда только исполнитель. …Работая без настроения можно погибнуть с тоски: «я – вол, да еще и молотящий! »

Развлечения, вместе с тягостью, разрушают и сосредоточенное состояние; и загружают тебя не хуже прежнего – всяким мусором, который, недолго покружив, как сортирные листы на помойке, ложится тем же мертвым грузом. Смех порождает скуку, как труд усталость.

И не только апостолы оставили Христа перед распятием, но и Он оставил их, должный бороться с собственными мучениями, за собственное мужество.

Т. е. в некотором смысле не было отдельного Христа, а были только апостолы-рыбаки с Христом в сердце. Тяжко пришлось Христу-сердцу, когда начались гонения на рыбаков.

И наоборот: не было рыбаков – они были только в теле Христа – и Ему стало не до тех, кто не в Его сердце.

Покрыть луну зеркальным стеклом /или металлической фольгой/, чтоб на земле всегда был день!

Расположить в космосе гигантские фотоэлементы, собирающие ту энергию солнца, что рассеивается в космосе…

План – это всегда лишение свободы и перегрузка и поэтому «бросая» его, я вдруг начинаю действовать лучше. Но план – и знак подъема /при бесплановости свобода есть, а цели нет – и улучшения недолговечны/.

По ТВ вечер «Лит. газеты»: такая боярская дремучесть почудилась, такая религиозная иерархичность /Окуджава как архиепископ/…. Какая там «великая русская культура»…

Комментарий к Блейку.

…Трудно быть широким удачно во всем. «Кто без греха, первым брось камень». Конечно, сказалось чтение Мильтона, Сведенборга, Антики и Ветхого Завета /т. е. Средневековья/. Алхимию и «премудрость» любил так, как ребенок любит фантазировать «страшилки».

Стр. 49 «Песня» – в стихах о любви невозможно с Петраркой соперничать.

50 «Король Гвин» – говно /детский сад: пророк над оловянными солдатиками/.

54 «Стихи из «Острова на луне»» – толстовский настрой.

85 Жестокости жизни, трагическая участь любящего в мире.

«Золотая часовня» /и многие другие/ - бичует не хуже меня /надо лучше его, раз всё по-прежнему! /.

87 Против гуманистов: пустоцвет «Писем о добром и прекрасном», «классицизма» и т. д. Всё критикой должно быть поверяемо – к черту священных коров.

«Пустополье» демократии и свобода труда.

Да, Блейк богоборец – Бог любимцам своим позволяет такие игры. Богоборец исполнен сомнений и вопрошаний – ему мало быть исполнителем и рабом, он хочет быть соучастником и другом.

88 Юмор: «грехопаденье» злых, вступивших в контакт с добром. «Вот, развесил уши и оттаял, смягчился, потерял свою силу, нюня».

«Катафалк постели брачной» – сексреволюционный пафос!

Бездельниками и скупцами потому и ценится искусство, что в нем есть золото.

90 Бабы своей «блаженной красотой» его не обманули. Тем более, активные умные стервы.

91 «Призрак и эманация» – сатана и душа.

«Семь дев» – ну, например, семь добродетелей.

94 Вольтеру, Руссо, Ньютону и прочим парикам: «привет»

95 Прекрасная смесь: отвага и пафос с юмором! Как он пнул чертополох! Как стрелял в солнце! Как безыскусно крикнул сорняку: «старик»!

«Зловредный брат Джон» – он, наверное, был мастер браниться! /и мириться/.

98 «Не попадитесь бабам в сети, будет «Аквариум»»!

99 Непонятно писал, потому что уже разуверился в том, что его поймут, уже не надеялся «повлиять» и «объяснить», не проповедовал.

109 «Радость, скорбь» – два узора Блейка.

115 На злобу быта своего охотно откликался.

125 «Он век соблюдал золотое правило, что его в золотых дураках оставило» – это папе почитать бы!

126 «Права богатым, вам обязанности и всем – демократия»!

Живопись: реальность /пейзаж, портрет, известные картины/ доводить до символа /желательно, красивого, ясного и весело умного! /

…Нет любимых людей, природы, мастеровитых дел. У меня есть лишь одна голова – «лаборатория»…

«Поэзия английского романтизма»:

Кольридж: раньше не сталкивался с тем, что, оказывается, можно и с соловьями, ветерками, облаками резонировать и не фальшивить.

Байрон: женщины, друзья и республика – три хобби.

Шелли – если Байрон обожжен снаружи, то этот выжжен изнутри. Певец смерти, как Петрарка певец любви.

…Романтики воспаряли в хрустальные сферы, реалисты /потеряв веру в хрусталь – а он есть/ спустились на землю, а нынешние /потеряв веру в реальность – а она есть/ спустились под землю, в клоаки. Светлые фантазии сначала сменило копирование реальности, а теперь - темные фантазии. Светлые фантазии созидали то, чего нет, а темные разлагают то, что есть.

…«15 баб»: суть: некто ошалел от баб и начал мыслить авангардно.

…Б. Парамонов: мол, не социализм, а капитализм является «единственно верным прогрессивным учением», а в остальном всё верно!

…Для примера показать бы как надо писать биографии /коротко и точно/ или научные книги – «переписав» имеющиеся /например, последнюю книгу про птиц/. Пишут талмуды для зарплаты, солидности и проч. – совсем не думая о мимолетности жизни читателя и его отвлеченности от всех этих подробностей.

По ТВ дирижер Е. Светланов: такие люди для нас – это новая «дореволюционная интеллигенция». /Сразу можно догадаться, почему у него молодо блестят глаза - много времени проводит на свежем воздухе! /

Он бы, конечно, не рискнул «высказываться», если бы не чувствовал за собой прочный зарубежный тыл.

Листая баптистский альманах «Богомыслие», 2 выпуск, 1991г., Одесса.

1. Канатуш: «могучая вера» в примитивизм: «следуй штампам /«заповедям» – которых нет, или они так всеобъемлющи, что можно следовать на все четыре стороны света/ в режиме барабанного марша и спасешься /«и победит твоя религия, твоя организация в борьбе за мировое господство»; для них рай и тоталитаризм – синонимы /«скромное обаяние мещанского тоталитаризма»! //. …«И бесы веруют и трепещут» – верит ли Бог в тебя, с твоей рабской преданностью и арийской самоуверенностью…

Я тоже имел с маленькое зернышко - и какое большое и ветвистое дерево растет! И сам мой метод в «раскручивании» зернышка в дерево и сами мои комментарии в видении за зернышком слова дерева жизни его автора. …«Имейте в себе горчицу и соль».

Дробление на секты – это вавилонское смешение языков тех, кто хотел попасть на небо. …Творят для себя гигантских слуг, гигантские служебные механизмы - то же государство, те же заводы, те же религии - и попадают к ним в рабство. Это и есть безумие мудрецов…

Когда сообщества малы, тогда можно собраться в кружок и не нужен громоздкий «аппарат управления», а гибкость и подвижность такого кружка велики. Иначе вырастет большое дерево формализма и, блюдя угрюмую иерархию, сядут на ветви коршуны-«начальники».

Дерево как загрубелый крестьянин…

Поразительно: написано же, что «Царствие Божие подобно закваске» и, казалось бы, тут уж не вывернешься – так нет, доказал, что оно пресное! Точнее, они – засохший хлеб и сухари! Не дай, мол, Бог, если кто начнет месить свежее тесто /а его каждый день надо заново замешивать, ибо хлеб для того, чтобы есть его! – и всегда будет из чего замешивать: в этом чудо Христа о насыщении тысяч/. Потому и сказано, что последний в Царствии Божием больше Иоанна, что и самый последний хлеб лучше любого опреснока.

…Всегда дух и тело заквашивали душу, но не сразу это становится массовым – церковным! – явлением; поток набрал силу и прорвал плотину Моисеевых заповедей /талмудисты пытались руками изловить всё прорвавшееся! /. …Ложные закваски имеют источником Антику: фарисеи – это вид, саддукеи – политичность религии, иродиане – религиозность политики /т. е. последние - два столба регулярного общества, а фарисеи в роли пророков! /.

Толкует «три меры» как три главные наши религии – вот уж мистика, вот уж эгоизм: беседа Христа с рыбаками о наших институтах! И к чему же тогда было так зашифровываться – вот уж рыбакам ни в жизнь такую загадку не разгадать, будь ты хоть сам апостол! 3 меры – это дух, душа и тело /а может, и три ветви мира: христианская, мусульманская и восточная/.

…Т. е. контакт тела с духом порождает душу-закваску /сперму! /, а уж она, в свою очередь возрастая, сама преображает и тело, и дух. /Сын, преображающий родителей!? /

…Мария взяла закваски Духа Святого и замесила тесто и выпекла хлеб – Христа…. Христос – жених, пришедший обручиться с миром, как с невестой. Крест – их первая брачная ночь /после трех лет ухаживаний/. Тут много тайн, а больше ли я Павла, который, как ни подвизался, оттирая от грехов стекло своей души – а всякий грех черен и непрозрачен – всё-таки дальше тусклости не пошел. Не случайно у креста стояли в основном женщины /многоженство, но Мария Магдалина – в роли любимой Рахили! /.

«Горе либералу-соблазнителю, лучше бы ему надеть себе на шею камень консерватизма и утопить себя в себе». …Не будь оппонента, консерваторы были бы добры /только б умерли от скуки/.

Профессионализм – это полулюбительство: они работают, чтобы жить, а у истинного профессионала вся жизнь в работе.

2. В. Егоренков «Эгоцентризм и христоцентризм» – интеллигентом пахнет.

«Влечение к греху» – ведь не влечет похоть того, кто влюблен.

Грех – это китч, поэтому религии – это тоже грех. А соблазн легкости – это соблазн свободы. Т. е. китч и демократия неразрывны. В китче все равны.

Уверяет вдруг, что природа звучит в миноре, а Христос в мажоре – будто в природе не светит солнце, а Христос – это не крест.

«Всё новое»: нов только тот, кто постоянно обновляется – на земле всё стареет. Гордятся своим «стоянием во Христе» – не обновиться, стоя на месте. Двинуться же принципиально невозможно, оставаясь в рамках иерархии, устава, здания и т. п.

«Любовь к себе – это чувство собственного достоинства и уверенность в скромности собственных возможностей»! Современный мир можно назвать не универсально христианским, а универсально мещанским /«мы, мещане, братья и сестры друг другу»/. Т. е. мы живем в религиозном /духовный уровень/, мещанском /душевный уровень/, государственном /материальный уровень/ мире.

…Душа всегда овца. Каковы пастыри /наши дух и тело и внешние религии и государства/, такова и овца. Религии и государство проповедуют здоровое мещанство. Эта проповедь требует одного: хлеба и зрелищ, предметов для обмещанивания /ну и работы/. …Но эгоизм – это корень всех душевных болезней. Т. е. выбор: либо глуп, но здоров, либо умен, но болен.

Швейцер: «Уважение к жизни» – уважение гуманизма к язычеству. Мало уважать, надо жить! Нельзя сохранить жизнь, не приумножая ее.

Тупой типовой выпад против «самоусовершенствования». Без примера Учителя нам не по силам усовершенствоваться, но не более того /«кто прибавит хоть йоту, превращая Христа в авто, которое с комфортом довезет до назначенного места, тот приедет в геенну огненную, где горит весь не усовершенствовавшийся мусор»/.

…Антика: «познай себя», религии: «познай учение» /«мудрость Божию» и т. д. /, Павел: «познай себя и учение». Более того: познать учение можно, только познавая себя, а познать себя можно, только познавая учение. По отдельности 1 и 2-ое бесплодно /чтобы был ребенок, нужны двое! /.

Перефразируя Толстого: «нет у человека такого разума, которым можно быть довольным» - он предназначен к росту. Богом каждому из нас дано по зернышку того или иного вида – но как мы его вырастим /применив обрезку, обкопку, удобрения и т. д. / зависит только от нас.

Антика: «будете разумны и будете как боги», религии: «будете верить в Бога и будете как боги», Христос: «будьте разумны и верьте в Бога и будете жить, а жизнь Божественна». Опять 1 и 2-ое бесплодно, плодит только мистику и схоластику книг и мертвую материю зданий и механизмов. Без веры разум бесцелен, а это наибольшее неразумие; неверие же в разум – это неверие в свет, а это наибольшее неверие /«и свет во тьме светит и тьма не объяла его» – это и о разуме, и о вере /т. е. о Христе//.

«Худые сообщества развращают добрые нравы» - подумал о папе, ведь все их работы протекают в таких худых сообществах.

«Первородный грех» – так сильна сила традиций, что грех передается от поколения к поколению, начиная от первого и кончая последним. Жизнь по аналогии и грех по аналогии. И не повернуть реку в низовьях, когда она уже стала огромной. «Гора, низвергнись в море…»

Сократ: «я знаю, что ничего не знаю» – лучшее, что произвела Антика, только тут нечем гордиться и хвалиться! /т. е. лучшее, что сделала Антика – это то, что она свалила в туман, не оборудовала землю под ад навсегда/. Честен? – но может, это только авангардный изыск! - так в нашем веке они с удовольствием уподобляют себя унитазу и проч.

Просто Христа в людях так много, что сатане приходится строить огромные колпаки, чтобы уловить всё и всех.

Помянул Раскольникова – а ведь эту историю можно трактовать и так, что не было никакого убийства и он его только замыслил - ведь всё время был в снах, мечтах и бреду в своей каморке. Такой прием в явном виде Достоевский применил в «Братьях Карамазовых»…

/…Нуждаюсь в поводыре или, на худой конец, в подсказках, как обеспамятевший. …Провидеть души не легче, чем провидеть будущее. …«Вкусили плодов» - вкусили внешнего, не зная истоков /это похоже на наркоманов! /. …Всякая одежда лицемерна – в лице и одежде не лицемерят только святые. /

3. В. Алексеев «Духовность и лжедуховность»

«Харизма» – в религии это, конечно, профанация всего, самолетный туризм, летает, драконья сволота.

Некий В. Ли: «душа – результат смешения духа и тела в месте их соприкосновения» – близко к тому, что я писал!

«Стакан воды и капля краски» – у них всего капля духа, которая тонет в болоте их материализма. Розовая водица их души. Т. е. болото – это скорее, душевное; и мир вещей – это, скорее, душевный мир.

«Бог есть Дух»: Иегова сводится к материи, Христос – к жизни и душевности. Дух Святой есть Бог только нашего духа.

«Где душевность, там лжедуховность»: душа – это то место, где осуществляется поиск истины – конечно, тут и обманы, ибо «видим как сквозь тусклое стекло». Отвергать душу, значит, отвергать Христа и крест смотрения сквозь тусклое стекло – по сути, отвергать самих себя /«отвергнись самого себя» – «отвергни нынешний уровень самого себя, чтобы приумножиться – кому в 100, кому в 60, кому в 30 крат»/.

«Не обнаружить Бога в разуме, морали и искусстве» - «Я всюду, всё во всем».

«Понимать духовное может только знающий Бога» – но понимание духовного и знание Бога /Духа Святого/ - это одно и то же! /также как понимание душевного и Христа, материального и Иеговы/. У них выходит, что Бога познать легче, чем философию и т. д.!