Четырнадцать 14 страница

Система законов и тогда формировалась традицией - и потому была путаной.

Власть стала слишком деятельна и уже нет возможности ждать, пока юный царь подрастет; власть стала слишком осторожна…

Греция – это разномыслие, вот и получилось несколько ростков. Наверное, Рим основали выходцы из Греции /не философы, убежавшие от презренных философов! /.

Вавилон играл роль культурной Греции для Ассирии?

Когда мир, тогда демократия, а когда война, тогда вождь. Когда о второстепенном, тогда демократия…

Сначала нахлынули аммореи, а в конце – арамеи. А еще были хурриты, этруски, касситы и т. д. /уже боюсь спутаться в названиях! /.

Евнухи – оригинальный способ борьбы против могущественных родов.

Итак, было множество восточных империй /всё на узком пространстве Ближнего Востока /история древнего мира – это история Ближнего Востока и прилегающих областей Средиземноморья// и была одна Западная империя, завершившая этот период истории. …Впрочем, всё это было, в основном, политикой, рутиной и мифом одновременно: люди крестьянствовали, занимались ремеслами и смена империй для них значила не больше, чем смена погоды. Конечно, газетам лучше выходить в Римской империи, чем в Восточной, там им больше было о чем борзо политиканствовать.

Открыли железо, изобрели сталь – и изменился мир /не человек/. Он меняется скорее в зависимости от стадии развития цивилизации, в которой живет, т. е. от возраста цивилизации – всякая юность предприимчива, но не мудра и т. д. Т. е. житель, например, «позднего» Вавилона умнее жителя, например, ранней Османской империи - но менее предприимчив - хотя та была на несколько тысяч лет позже нее. Поэтому не удивительно, что и Европа учится у Антики, которая была 2 тысячи лет назад /у них, кстати, тоже был свой бум изобретений и технического прогресса/.

В мире действуют уравнительные тенденции: например, кто-то усилился, но другие именно тогда-то и начинают сплачиваться. К тому же перенимают достижения усилившегося. Или сильный разорил слабого, но тому это только на пользу пошло – как кровопускание больному.

У греков жизнь была слишком вкусной и легкой: вино и оливковое масло. /У евреев она была вкусной, но трудной! /

Финикийцы были евреями того времени – международные торговцы.

Воевали друг с другом, потому что были нужны рабы, а свое население неудобно закабалять. Часто происходил обмен населением под рабство! /Но феодализм – это ещё худшая форма рабства: и своих обращали в рабов. /

Демократия интересует те слои, которые уже достаточно богаты и сильны, а во власти еще не имеют участия, а коммунизм интересует низы, т. е. сам народ. Если рекламировать, то, конечно, можно прельстить народ и демократией /ведь коммунизм и демократия похожи – Парижскую Коммуну, например, можно считать и коммунистическим, и демократическим экспериментом/. Народ нетрудно прельстить и войной – апеллируя к мужеству, чести, комплексам, идее и т. п. чуши.

Кризисы демократии - они были сплошь и рядом, потому что ни с чем серьезным при ней не справлялась - в Греции разрешались установлением режима личной власти – так и в Европе: Наполеоны, Бисмарки, Гитлеры и т. д.. А в Риме не так: сначала был долгий период устойчивой «демократии», а потом долгий период режима личной власти - так будет и в США?

Город может существовать либо как демократия, либо как место власти над селом…

Стоицизм – это же близко буддизму! Теории утомленных! - не мыслящих себе иного мира.

…Римская империя – сначала республика и империя, потом Византия – просуществовала 1, 5тыс. лет… Византия, конечно, подобна эллинистическим государствам Птолемеидов и Селевкидов - сначала Восток переродился в Запад, а затем Запад переродился в Восток. Феодализм – это Восток на Западе. Сейчас опять идет уход на Восток? Феодализм – это фашизм /демократия всегда тяготеет к социализму – в Америке социализм вполне присутствует: и государство, и компании очень заботятся о своих людях/.

Читаю про поздний Рим: «насилие не стало грубее и злее, но приобрело более тонкий и всеохватывающий характер, так что исчезла надежда от него избавиться».

Блеск глаз – ум; тени под глазами – усилия; выражение лица, доброе или злое – как итог этих усилий…

Перья бы художественные достать /такие, как у Ван Гога/: однообразная линия – это убийство.

…Когда дома рисуешь, тянет к авангарду и умозрительности, а на веранде и свежем воздухе - к реализму! Также: в комнатах тянет к стильности, а на пленэре к «мазне».

Последний автопортрет Рембрандта: сначала пастозными белилами вылеплен рельеф неровной формы, а затем идет живопись прозрачной жидкой краской…

Мое небо – это то невыразимое, с чем я нахожусь в контакте. Т. е. я в контакте и со всем, что ниже неба и чем ниже, тем выразимее среда. Там же, где начинаются слова и маленькие тексты – моя земля. Хочу спросить тех, кто пишет о небе – где же тогда находится то невыразимое, из которого вырастают эти ваши «откровения»?

«Ломать не строить» – представил слабого, которому трудно даже ломать и представил сильного, которому нетрудно даже построить /тем более восстановить слегка разрушенное слабым! /.

Представил капитальное и прочное строение, пред которым и иной сильный, вознамерившийся ломать, может почувствовать себя слабым.

Жизнь не нелогична, она суперлогична – т. е. в ней действует сразу множество логик, образующих весьма причудливые комбинации.

После события важно залечь, чтобы не перебивались впечатления; чтобы видеть прошлое ясно - не быть в дурном сне ничего не значащего настоящего. /Посмотрел на Шаламова: «не мог же он писать на каторге? А может, и там была возможность залечь?! …Приехал домой, но не стал прогуливаться, дышать «воздухом свободы» – воздухом будней людей, ничего не знающих о каторге - а сразу и надолго занавесил свои окна». Это и есть единственно возможный творческий период. Т. е. между жизнью и жизнью, между смертью и воскресением – если не захочется умирать, то не начнешь творить, а если не захочешь воскресать, то иссякнешь, ведь творец – это не самолет, а планер…»/

«Ты творец, а я уборщица?! » – «Милая, но ведь убирать мусор, ставить вещи ладно и со вкусом – это тоже работа с красотой. Мы творим новую красоту, добавляя ее к имеющейся, а вы, женщины ухаживаете за красотой уже существующей. И мы только просим милостыню, ведь творишь немногое в сравнении с тем, что накоплено…»

У женщины, восхищенной мужским умом, дети будут умными, а у мужчины, восхищенного женской красотой, дети будут красивыми! - противно пред Господом, когда сама женщина стремится быть умной, а сам мужчина - красивым. Не случайно, у таких людей обычно не бывает детей! Т. е. женщина может быть умной /также как и мужчина может быть красивым/, но как красивый мужчина всегда уступит красивой женщине, так и умная женщина всегда уступит умному мужчине – и это будет не количественный, а качественный проигрыш: только красота женщины светится белым светом и только ум мужчины глубок до темноты.

Люди поймут как стать сильными – с тем, чтобы смочь быть добрыми и прекрасными даже несмотря на эту зачеркнутость крестом…

Для пасмурной погоды на лето надо найти специальное писание.

Наверное, буду просматривать свои старые записи и комментировать их.

Вообще, пора переходить на летний образ жизни – все подходы вновь должны смениться.

Немцы просят вернуть им «культурные ценности» /вывезенные после войны/ - однако! Я бы не только ценностей не возвращал, но и всю Германию держал бы в рабстве до тех пор, пока они с лихвой не восполнили то, что разрушили, разграбили и уничтожили во время своего «арийского похода».

Наверное, поэтому гэдээровские немцы вели себя тихо /да и ФРГ лишь за спиной других скулило/. Они очень дешево отделались. Это, конечно, оттого, что оказались между армиями Востока и Запада, которые только помешали друг другу.

Воспоминания Шаламова – снова заглянул в бездну. А ведь такой настоящий ад у русских существует постоянно, только есть времена, когда он как бы прижат и немного замаскирован. И в мирные времена, в тюрьме или в армии, его много; и есть он и в обычных госучреждениях - чуть ли не на каждом рабочем месте - есть в газетах, есть в спортивных командах… - где угодно. Нет его только на улицах?!

…Для выборов есть демагогия, а для карьеры есть интриги /демагог – это специалист по выборам! /. Вечная история: одни хотят зажиреть, а другие – выжить. Ужасно и то, и другое - а третьего в массовых размерах человечество не знает до сих пор.

20, 100 Шаламовых погибло, но один всё же выжил и рассказал об этом /а забота о том, чтобы люди с языком не выжили, у «органов» была/…

Был с мамой и вяло откликался на ее разговоры, занятый своими занятиями. …Пришел с веранды, воодушевленный каким-то успехом, и, бродя в этот «перекур» по комнатам, ощутил потребность что-то сказать, и неловкость оттого, что ничего не говорю… – дело обычное, необычно же вот что: заметил, что когда стоишь в центре комнаты, то хочется высказать что-то основополагающее, а когда ходишь по углам и по обочине, то и говорится только нечто несущественное или лукавое! /Основополагающее она не оценит – вывел себя из столбняка посреди комнаты и побрел в сторону…/

Сделав два шага, вышел во дворик, а там солнце, земля, тюльпаны /и зеленый лучок/. Сразу настроение стало лучше. «Конечно же, я устал от жизни в комнатах и комнатных занятий».

Прочел про то, что, оказывается, у АЭС самый низкий КПД: затраты энергии на ее работу лишь в 2, 7 раза меньше той, которую она вырабатывает. К тому же, помимо риска аварии, работает она недолго, всего 20-30 лет, и потом не знают, как отходы хоронить.

И термоядерная энергия – туфта.

Я уж не говорю про то, что все обладатели АЭС являются заложниками в случае войны. У нас нашелся человек халатный, в у них найдется человек-маньяк.

…Русские решили позаимствовать духовный разврат – так, может телесный ослабнет?

/Понравилось критические статьи из «Знамени» читать - старая моя слабость! /

К Елкину подходит фраза Ван Гога: «ужасная реальность под личиной тартареновского добродушия».

…И Христос опрокидывал «добро», и завеса /наверное, очень дорогая/ раздиралась надвое. /У евреев и обычай был такой – раздирать одежды, когда ты в тоске и горе. /

Занимаюсь хорошим занятием и меня почему-то начинает корежить /морщусь, зеваю, не нахожу себе удобного положения тела…/: «это похоже на отжимание грязной тряпки: только когда нажмешь на нее выступит грязная вода».

…Я не могу поститься, потому что слаб. Моя слабость и есть состояние поста?!

…На «выходе» мы уже ничего не исправим, не задержим за зубами плохое слово и не скажем хорошее…

/«Реквием» Моцарта: хор отпевает его и всхлипывает скрипка – сам Моцарт! /

Составили бы сборную из стран, не попавших на ЧМ по футболу, и пусть бы она тоже в нем участвовала! А то получается какая-то вакханалия национализмов! …Там бы играли Савичевич, Липманен, Саморано, братья Лаудрупы...

Фото: ведь есть фото только тех состояний, в которых мне хотелось фотографироваться, т. е. отнюдь не лучших.

Чтобы почувствовать контакт с природой, надо быть от нее – от дерева, земли и травы – на расстоянии не более нескольких метров.

Сел на гамаке, выйдя из тени веранды, и ощутил себя в раю: «и почему я должен прятаться от соседей, да ну их совсем! »

Еще по простой поварской книге /раньше то в вегетарианские, то в старинные, то в иностранные заглядывали – куда угодно! / сварил вкусную еду.

Тепло – и тюльпаны раскрылись, холодно – закрылись. Но в тепле они расходуют себя, а в холоде сохраняют как в холодильнике. Увядший цветок некрасив, в отличие от увядшего листа. Цветок – это взрыв, а лист как фотопластинка, экспонирующаяся всё лето…

Когда физическое тело расходуется в физической работе, ему становится понятной смерть физическая – и он может убивать зверя и есть мясо. И когда он в духе, ему понятна смерть духовная. И в теле приемлема смерть духовная и в духе – смерть телесная – ведь она наоборот совсем непонятна и умозрительна. Т. е. смерть оказывается неприемлемой только в переходных состояниях, т. е. для души, которая всё ценит и у которой нет мужества на поступок.

…Да, высота – это когда много, с целую гору умерло под ногами.

Что надо делать, интуиция подсказывает без ошибок – она знает логику твоей жизни, хотя и не может о ней рассказать. Если же интуиция подсказывает и то, и другое – значит, тут развилка судьбы и ты тут должен перейти на новый уровень понимания, чтобы эта раздвоенность исчезла.

/Вот всё думаю: «то ли в пригород неухоженный ехать, то ли на Запад переухоженный податься»/

…Женщина улучшает душу мужчины. …А Христос пришел, потому что появилась в мире дева, на которую захотел сойти Дух Святой! …Но Мария-дева умерла и осталась другая женщина, народившая /после Христа-то! / кучу других сыновей, которые – с нею вместе! – первые гнали Христа.

…Да, и первые фальшиво Ему последовали.

…Снова: ты добр, если другому стало лучше. Человек не может знать, правда ли он воздействовал на человека и воздействовал на него в лучшую, а не в худшую сторону, и чем воздействовал – тем или этим.

У меня господствует безрадостный перекос: утилитарные дела и долбежные занятия.

Гениальность и бездарность – величины для конкретного человека не только заданные, но и очень подвижные: вот я подвизаюсь и начинаю гореть, и видимым образом увеличиваю свою гениальность, а вот идут долгие «ковырянья в носу» – и, конечно, это не отдых гения, а бездарность.

Снова отмечаю, что стал гибче - более эклектичен. «Беру своё там, где я увижу своё». Подхожу ко всему не иссушенным преднамеренностью, а полным вкуса к неожиданным извивам жизни, которые случаются на каждом шагу.

/Вот еще бы закончить эти отмечания – для которых приходится вылезать на сухой берег – и броситься в плавание. …Буду, буду как Рембо!

Написал Д., потому что вспомнил Х. – он не кусался. И подумал, что может, удастся научиться у них чему-то живописному, каким-то техникам…

«Не получаю денег, но и не мучаюсь же» – подумал, глядя на дворника с соседнего участка, быть может, злорадствующего по моему поводу, мол, радовался своей легкой работе, а сейчас, небось несчастный.

Взял подзорную трубу, чтобы разглядеть девиц у больницы – не разглядел, зато открыл новый мир для живописи: кусочек ландшафта очень крупным планом - листы и травинки становятся главными действующими лицами. Это же происходит не на столе или в вазе, а в замечательных естественных условиях. И какие нежные цвета видишь в эту трубу! …

Шутка напоследок: «можно смотреть телевизор в подзорную трубу – выглядит так, как будто у нас большой телевизор! »

Кстати, я становлюсь варваром: щелкаю кнопкой телевизора, когда поет нежный голосок, кидаю в мусорное ведро яркие обертки, равнодушно смотрю на «красивые» картины…

Но искушения превращают меня в дырявое решето и сила вытекает.

…Д. рисует, а Гребенщиков пишет песни так же легко и органично, как я пишу и говорю.

Всё время думаю об интерьерах, но, конечно, надо бы просто попробовать, а разбираться уже по ходу дела – ведь таков опыт моей живописи.

Читаю книжку по кулинарии: «нормальный обмен веществ характеризуется равновесием процессов распада и синтеза» – так и многие мои понятия как бы уцениваются и поглощаются новыми – более универсальными.

«Нормальное функционирование организма обеспечивается разнообразным питанием, когда в организм поступают необходимые вещества в определенном соотношении» – также и с духовным организмом, и так не только с режимом питания, но и с другими режимами.

Есть 7 основных веществ /белки, жиры, углеводы, органические кислоты, витамины, минеральные соли и вода/ - конечно, не случайно семерка выплыла. Видимо, должны быть какие-то параллели с этими веществами…

«Содержащиеся в пище органические вещества окисляются в организме с выделением энергии» – «Если не умрешь, то не принесешь плода». С помощью воды растут, с помощью воздуха окисляются и умирают.

Работающим тяжелым трудом требуется больше калорий – так и с трудом духовным: и пустой пищей «пузо» духа тоже не набьешь.

«Поступающая в организм пища попадает в пищеварительный аппарат, где расщепляется на низкомолекулярные соединения, которые всасываются в кровь…» – так и с речью, со словами – человек внутри себя расщепляет их сложный состав на простые составляющие и только после этого они входят в «плоть и кровь».

«Обычно пищеварительный аппарат находится в заторможенном состоянии… Возбуждение вызывает сама пища – её внешний вид, запах и цвет» – чтобы не соблазниться плохим, лучше не смотреть на плохое, чтобы увлечься хорошим, лучше посмотреть на хорошее.

Гриб съедобный и гриб ядовитый так же похожи, как истина и ложь.

…Рыба привыкает к грязной воде и может сдохнуть в чистой – «от скуки».

Консервы в жестяной банке без воздуха – человек в конторе, в правилах, на колее.

Засолка – человек в высокой степени ортодоксальный.

Засахаривание – ханжа.

Пастеризация – некое горячее событие как бы причащает человека.

Сушка – человек, высохший без применения и вредных воздействий.

Копчение – так куряки себя сохраняют. Закоптился и вся суровость жизни нипочем, не портится и без консервирования.

…Хорошо бы наверх переселиться, но только не с тем, чтобы устроить себе там монастырь.

Т. е. борьба – это, конечно, не удовольствие… - т. е. я легко могу взлететь на вершину, как птица, но ведь без имущества своего…

…То ли, как в живописи, делать копии и вариации /т. е. петь чужие песни/, то ли писать свои тексты и учиться сочинять музыку…

И ведь я буду искать свою органику на еврейских, а не на античных путях, т. е. Гребенщиков мне в этом не учитель /скорее уж Галич?! /.

Арабы и русские /вот народы-дегенераты/ нефтью по дешевке торгуют. Мол, что попишешь против естественности рынка, «спроса – предложения», ну хотят они последнее своё продать и хотим мы последнее своё построить – вот и происходит обмен. Мол, «ничего лучше человечество не придумало» /любимая фраза/ - человечество за тысячелетия никак не могло догадаться и о том, что можно так эффективно опустошать планету – вы же, раз додумались до этого, то додумывайтесь и о защите, об управлении этим джинном, выпущенным из бутылки.

Еще о журналистах, говорящих «своё мнение»: журналисты – это заурядные люди, а заурядных мнений, в принципе, существует множество, так надо всем им место давать? Так что никак не пойму, о какой свободе тут идет речь. Эта свобода такой же миф, как и свобода коммунизма. Оттого и нет роста у заурядностей, что нет этой конкуренции.

Отделили церковь от государства, как бы вынеся «непостижимого» Бога за скобки и в своем государстве развели целый сад из мелких – удобных, понятных и конкретных – божков…

Аллах, Алла – это же арабская транскрипция слова Эль, Элоим, которым Бог обозначается у евреев…

На солнце в моем «закутке» не так-то хорошо выходит – оно меня сжигает, забивает и ослепляет. Но не верю очевидному и вновь иду туда!

Одел яркую современную одежду: «наверное, она впечатляет, но ведь и забивает меня самого. Кто будет разбираться в тонкостях переливов бледного лица, когда рядом находятся яркие и резкие полосы и эти непонятные знаки».

Обитая в мертвом мире, художники неизбежно вынуждены экзальтироваться. А нельзя быть головой в небе, если ноги не стоят на земле.

…У Тютчева четкий метод: в конце вводит дополнительный ракурс, изменяющий звучание предыдущего текста, дающий ему неоднозначность и многомерность. Т. е. противоположные начала, например, гроза и солнце, не только борются, но и сополагаются /например, гроза и дева - «В душном воздухе молчанье»/.

И хорошо бы сравнить его с Гете.

Бога трудно определить и показать в словах, потому что Отец слишком велик, Христос слишком мал – «один из малых сих» – а Дух и велик, и мал одновременно /Дух синтезирует Отца и Христа?! /.

И всегда есть некие высшие моменты жизни – и те, которые осуждают тебя, так что становится стыдно и те, которые оправдывают тебя, так что ты приобретаешь уверенность в своей правоте.

…Христос – это человек-Дух, человек-невидимка.

История Исава и Исаака – тоже притча на все времена. Всегда грозит соблазн продажи своего духовного первородства за какую-либо похлебку. И это история человека «народного» и «умника». Отсюда значение их примирения. Не так ли должно быть и во взаимоотношениях арабов и евреев? Еврейский ум беспочвенен без народных корней.

…Израиль – истина из стран горячих, а Россия – истина из стран холодных - а у теплых нет истины, у них золотой истукан середины.

Голова умна, но кругла, т. е. не направлена, а член обходится без ума, но очень целенаправлен. Есть разум и есть инстинкт: голова – глава разума, а член – глава инстинктов. Когда работает ум, тогда не работает член, а когда работает сей последний, тогда на голову находит странное затмение.

Мемуары Юрия Сергеевича Грачева, известного баптиста – да ведь они настоящими революционерами были тогда, когда и вся страна ими была! /И не только в ту, но и во все эпохи идут параллельным курсом: во времена Хрущева, например, объявились «инициативники», выступившие за обновление. А сейчас революционным – но уже не чистым и наивным, а насквозь гнилым – духом пышат все эти новые секты. /

Организация – это псевдоэкстаз и псевдобратство. Нельзя раз и навсегда поймать то, что каждый раз должно ловиться заново. Папе: «не хочешь думать, шагаешь. Так, не думая, можно шагать только по широкой дороге» – «Можно думать до отупения» - «Можно и шагать до отупения».

Для меня вся разница в религиях только в том, что прежние попы носили сутаны и мантии, протестанты 1-ой волны надели пиджаки, а протестанты 2-ой волны в этих пиджаках стали прыгать и скакать. …Пиджаки одели тогда, когда правил позитивизм и рационализм – сейчас это уже скучно.

Попы по ТВ: «чисто шаманят. Называют «литургией»…»

К Сезанну стал чувствовать близость, только он человек запущенный, а не возрождающийся. Такое провинциальное декадентство…

А Гоген – это корень грехов наших, наши соблазны…

Всё же язык надо в детстве осваивать: ведь для взрослого это огромный труд и непомерные затраты времени, а для ребенка это была бы незаметная игра.

Уверен, что люди вновь вернутся к использованию энергии ветра и солнца – этих мировых океанов энергии. Это будет впору для личной жизни.

…Гордятся своими башнями: мол, много людей, а мало места занимают» – но ведь перегрузка земли всё равно происходит: они же не меньше едят, потребляют, не меньше выдают отходов - а всё это нагрузка на землю. Вот и приходится им эксплуатировать её «интенсивно», т. е. на износ и на выброс. И ни один кирпич не поднялся в это поднебесье без чудовищных затрат энергии.

Открыл Андрея Гальцева /фермерствует где-то! / …Всё же «реализм» /т. е. романы, повести и рассказы/ может быть либо критическим, либо магическим, иного не дано: уходя от той или иной разновидности натурализма, но оставаясь в рамках этих форм, они неизбежно впадают в фантастичность, чрезмерность и неправдоподобность. Т. е. эти формы обнаруживают свою искусственную театральную природу. Достоевский пытался балансировать на грани, а Гальцев пользуется иронией – т. е. снижает значение получающейся фантастичности, но одновременно снижает и общее значение своих писаний. В жанре иронии легко писать популярные книги – они остроумны и легки - но невозможно писать великие книги.

…Вообще, оказывается, кипит и славянофильство – какие у них высоты и провалы /но и своя лакировка, свой катехизис/ - вовсе нет причин на западниках зацикливаться /они поворотливей, первыми мне свой товар навязали - русские долго запрягают! /.

…С удивлением читаю /и не у них одних, не в первый раз/, что ждут чуть ли не миссию, великого писателя-пророка и т. д. Где ждут, там бывает, вот только нечто в ином роде, чем ожидают.

Письма старца Макария из Оптиной пустыни – правильные имел понятия и ложный кокон ему не помешал. Но ведь и не помог. Дал оправу, но лишил действия во славу истины; точнее, затмил это действие действием во славу православия.

Там, где начинается выход из своих скудных личных пределов, там кончается земля и начинается рай, если выход этот истинен, и ад, если выход этот ложен. Всякое «общество» и всякая «церковь» – это сообщества людей, решивших строить рай. Спасение себя – это вопрос оправдания или осуждения, т. е. самый главный вопрос, а строительство рая – это вопрос величины награды для тех из строителей, кто изначально оправдан и величины наказания для тех, кто изначально осужден. Так что стоит ли заслонять 2-ой задачей 1-ую? Своими строительными усилиями не собираете ли вы себе лишь большее наказание? «Что толку, если ты приобретешь весь мир, а душе своей повредишь? »

Людская «вера в Бога» – это только вера в слово «Бог». «В чем твой Бог? » /или, что одно и тоже: «в чем твоя вера? »/. «Не говорите Мне, что вы «верите в Бога», ибо Отцу Моему нетрудно и из камней сих сотворить верующих в Него». Итак, откликнитесь сначала на призыв Крестителя: попытайтесь «сотворить достойный плод покаяния», а затем на крестном пути научайтесь у Христа тому, в чем же этот достойный плод состоит.

…Да, либо величие Бога, либо величие человеческого мира маленького человечка неизбежно поразит и сделает своим рабом. Причем, плохо не только 2-ое, но и 1-ое: Бог может загипнотизировать, превратить в дерево или духа. Поэтому и нужно взаимодействовать с обоими этими началами. …Древний мир был загипнотизирован Богом. Римское время – это гипноз человеческой общности, затем все повторилось в средневековье и в нашу возрожденческую пору. …Коммунизм – истинно возрожденческая идея, а фашизм – вершина средневекового духа. …Чудо больших чисел: вроде бы мал кирпич, а какие махины из него можно творить; как мала капля, а из них огромные реки состоят. Но, кстати, не поклоняются же рекам и горам /которые будут побольше любых человеческих махин/ - т. е. поклоняются не самой величине своих сооружений, а именно контрасту между своей малостью и величиной, ими сделанной.