Секс, любовь и бухгалтерия 4 страница

***

Гарри проснулся с тяжелой головой и до полудня провалялся в постели. В этом не было ничего удивительного вчерашний – очередной, мать его – прием действовал на него привычно и предсказуемо. До приема ему пришлось мириться с Джинни, на ходу придумывая объяснение, почему он напрочь забыл о ней в предыдущие недели. Впрочем, девичье сердце быстро смягчилось сразу после того, как он вручил Джинни бриллиантовое ожерелье в комплект к тем бриллиантовым сережкам, которые она получила на Хэллоуин. Весь прием Джинни была несносна, как бы невзначай прикасаясь к нему, то коленкой, то большой мягкой попой, то поглаживая его руку. Если раньше эти хитрости на Гарри как-то действовали, то в этот раз он не ощущал ничего кроме раздражения и желания оказаться подальше от этих роскошных телес и одуряющее сладких духов.

В присутствии Джинни однако были свои достоинства: она умела безошибочно разглядеть очередную даму, томно взиравшую на Национального героя и двигавшуюся к Гарри со скоростью трансатлантического лайнера, и стать айсбергом на пути этого «Титаника». Так что напиваться Гарри начал только после разговора с Кингсли.

- Гарри, - Шеклболт приближался к нему, двигаясь с барской вальяжностью. Он подцепил Гарри под руку и глянул на него, прищурившись. - Я вижу, что к аврорскому заданию ты подошел со всевозможной тщательностью.

Гарри почувствовал себя так, будто его окунули в кипяток. Он пробормотал что-то невнятное.

- Молодец! – продолжал Кингсли. – Тебе удалось уже что-нибудь нащупать? Надеюсь, то, что Снейп все-таки получил кредит, было с твоей стороны просто хитрым ходом?

- Кинг! - решился Гарри – А что если все подозрения относительно Снейпа гроша ломаного не стоят! Я видел, как он живет, он не то что беден, он абсолютно нищий. Нет ничего удивительного, что он устроился работать и взял кредит.

- Гарри – ты по-прежнему остался мальчиком с добрым сердцем, - снисходительно протянул Шеклболт, - помни, что во время войны Снейп был шпионом, способным обмануть даже такого сильного мага, как Сам-знаешь… как Волдеморт. Да что говорить, он даже меня смог обмануть. Так что помни: ты на аврорском задании и не расслабляйся, этот извращенец способен на многое.

Гарри чувствовал себя плохо от того, что согласился на это задание, и от того, что ему как раз очень хотелось расслабиться, обнимая худое жилистое тело, и на себе почувствовать, на что же еще способен бывший шпион. Чтобы заглушить это желание, Гарри принялся пить один фужер за другим, не понимая даже, что там в фужерах налито, но с каждым фужером образ Снейпа, маячивший перед ним, становился все более и более явственным и осязаемым, так что в конце вечера Гарри был вынужден то и дело разгонять этот образ рукой, чтобы разглядеть, кто из пестрой толпы гостей подошел к нему поговорить на этот раз.

Гарри отдавал себе отчет, что Снейп прочно обосновался в его мыслях: он начинал вспоминать о своем Северусе с утра, о полукружьях длинных черных ресниц и о растерянном и каком-то беззащитном взгляде, который появлялся у него в ответ на ласку. Гарри уже успел понять, что как бы он ни жалел себя за неудачи в единственном любовном опыте, история Снейпа была во много раз печальнее. Северус явно старался сдержать любое проявление радости или удовольствия, и дело было не только в достоинстве, которое он изо всех сил старался сохранить даже в постели, из чего можно было понять, что предыдущие любовники Северуса явно не скупились на боль и унижения для него. Гарри говорил себе, что приложит все силы, чтобы извиниться за каждое несчастье и унижение, причиненное его любовнику, и за свое нахальное поведение в первый день (он до сих пор стыдился, вспоминая свои грязные намеки на «покровителей»). «Я сделаю его счастливым! » - бормотал Гарри себе под нос, отсиживая свои обязательные полтора часа в аврорате или подписывая очередную пачку бумаг, присланных из Министерства.

А вечерами Северус обнимал его в постели, умопомрачительно нежно делал ему минет и опьяняюще покорно прогибался, чтобы подставить ему зад – не здоровенный мягкий и пухлый, как поднявшееся и вылезающее из кастрюли тесто, а небольшой, плоский и крепкий. И сегодняшний вечер тоже не будет исключением, сказал себе Гарри и его настроение сразу улучшилось, а член приветливо встрепенулся.

***

Оскальзываясь на покрытом тонкой наледью крыльце, Гарри толкнул ставшую уже родной дверь. Та радостно скрипнула, встречая того, кто с некоторых пор стал в этом доме желанным гостем. В отличие от хозяина, процедившего сквозь зубы скупое приветствие и тотчас отвернувшегося к окну.

- Я так соскучился! - прошептал Гарри, обхватывая ладонями острые плечи.

- Неужели? – в голосе Северуса слышался знакомый с детства сарказм, но было еще что-то. Горечь? Обида?

- Что с тобой? Ты, кажется, мне не рад, – удивленно спросил Гарри. И не удержался, снова приник к бледной полоске кожи над черным воротником, просвечивавшей сквозь шелковистые волосы.

- Вам угодно пройти в спальню, мистер Поттер? – бесцветно поинтересовался Северус.

Некогда изящные пальцы с припухшими от безжалостной болезни суставами нервно теребили краешек старенькой занавески. Он спрашивал об этом так, как спрашивает шлюха в борделе, как спрашивает тот, кого принуждают к соитию. Гарри почувствовал, как в сердце заползает скользкая тревога. Что случилось с его Северусом? Откуда эта показная холодность, этот безучастный тон?

- Мне угодно узнать, что происходит, - Гарри резко развернул возлюбленного к себе. – Почему ты так разговариваешь со мной?

- Как же с вами разговаривать, мистер Поттер? – голос сочился ядом сарказма.

- Как раньше. А лучше вообще не разговаривать, - Гарри потянулся к тонким, сжатым в обиженную ниточку губам, но любимый уклонился от поцелуя, вновь отвернулся к окну.

- Что ж, тогда я пойду, - развел руками Гарри и сделал вид, что направляется к двери.

- Что Поттер, насладились покорностью бывшего пожирателя смерти, и теперь возвращаетесь к верной невесте? – услышал он за спиной. И остановился, пораженный догадкой.

Северус стоял, прислонясь спиной к подоконнику, сложив руки на груди, смотрел обвиняюще и одновременно беззащитно.

- Да как вы... - Как ты... А ты видел фотографию в газете, да? Просто мне нужно с кем-то появляться на всех этих бесконечных благотворительных мероприятиях и балах по случаю Победы. Не могу же я тебя пригласить себе в пару.

- Да, конечно, - глухо проговорил Снейп, опуская голову.

- Ты просто ревнуешь!

- И не думал, - пробурчал Северус, но Гарри не стал его слушать. В два шага преодолев разделявшее их расстояние, заключил отчаянно отбивавшегося возлюбленного в объятия, прижался губами к сомкнутым губам, вжался мгновенно восставшим членом в жилистое бедро. Минуты прошли в борьбе, а потом Гарри почувствовал, как худое тело обмякает в его объятиях, отдаваясь на волю победителя.

- Вот теперь пойдем в спальню, - прошептал Гарри, прикусывая молочно-белую мочку уха.

***

Спустя два часа, счастливые и удовлетворенные, они лежали на новой, недавно купленной кровати. Северус нежился в ощущении всепоглощающего счастья, в ленивой истоме, пришедшей на смену возбуждению. За последние часы под страстными ласками Поттера он кончил не менее трех раз.

- Не представлял, что такое может быть, - сказал он, смущенно и благодарно глядя на Гарри из-под темных ресниц.

- Что? – Поттер потерся носом о его голое плечо.

- Три раза за такое время, в моем возрасте… - признаваться в интимном было очень стыдно, но в то же время сладко.

- А мне все кажется, что я доставляю тебе не так много радости.

- О чем ты, Гарри? – удивился Северус

- Мой знакомый говорит, что способен кончить двадцать раз за несколько часов, - краснея, сказал Поттер.

- Говори и ты, - посоветовал ему Северус. В такие минуты, расслабившись, от сбивался на интимное " ты".

«Чудесно, что ты, мальчик, не представляешь, как мне хорошо», - подумал он с грустью. Нет, Гарри не должен знать! Любимый получает над любящим слишком большую власть, а Северус не хотел, чтобы играли его истомленным утратами и разочарованиями сердцем.

- Послушай, - сказал Гарри, потягиваясь. Его ленивый довольный голос смахивал на мурлыкание кота. – А давай завтра завалимся на ужин в самый шикарный ресторан Диагон-аллее. Его открыли буквально месяц назад – весь стеклянный прозрачный. Даже скандал был, что он разрушает исторический контекст и культурные традиции магического Лондона, подписи какие-то под петицией собирали. Но владелец дал кому-то на лапу и ресторан все равно построили.

- Нет.

- Что? Почему? Ты тоже ставил подпись под петицией? – Поттер даже приподнялся, опираясь на локоть.

- Потому что завтра я занят.

- Но у тебя нет завтра работы.

- Гарри, - постарался, как можно более мягко, сказать Северус, - несмотря на наши отношения, у меня остается собственная жизнь.

- Куда ты завтра собрался?

- Это мое дело, - разговор начал раздражать Северуса.

- Хорошо, а после завтра? Послезавтра ведь ты не занят? Пойдем на квиддичный матч. «Йоркширские соколы» против «Девонширских гарпий».

- Квиддич? Ты хочешь позвать именно меня? Точно не ошибся в выборе спутника? Ты точно не хочешь позвать прекрасную миссис Уизли? – в последний момент Снейп прикусил язык, опасаясь, что Гарри обидится. Ссориться после такого восхитительного секса не хотелось.

- Ну, ты же судил один из матчей в Хогвартсе, так что правила знаешь, а если что – я все объясню. Пойдем! Это благотворительная игра, мне обязательно присутствовать. Но боюсь, в одиночестве я просто умру от скуки, – Поттер смутился. – Ты не обязан, конечно, но у меня пригласительный билет на двоих, и я подумал…

И тут до Северуса дошло, что народный герой, кажется, стремится компенсировать ему переживания, связанные с рыжей нахалкой. Гарри хочет показаться вместе с ним на людях. Сердце Снейпа затрепыхалось в грудной клетке и он отстраненно подумал, что умереть от радости в постели с Гарри Поттером будет совершенно идиотским поступком.

- Хорошо, - наконец сказал он.

- Правда?

Глядя в сияющие глаза, Снейп кивнул.

- Тогда послезавтра в одиннадцать. Я зайду.

Глава 6

Следующий день Северус провел в заботах о тех, к чьим судьбам не мог оставаться равнодушным.

Госпиталь Св. Мунго встретил его стерильной чистотой и привычной суетой больницы.

Мимо поста дежурной колдоведьмы Снейп прошел беспрепятственно, но возле палаты Винсента его окликнули:

- Простите, вы к кому?

Северус недоуменно обернулся. Персонал за четыре года привык к тому, что он навещает бывшего студента, и, хоть многие и косились, визитам обычно не препятствовали.

- К мистеру Крэббу, - напряженно ответил он. – Ведь посещения разрешены, не так ли?

- А, это вы, мистер Снейп? Я вас не узнал, – смутился подошедший целитель, и чуть не ляпнул что-то вроде «Богатым будете». Судя по тому, насколько преобразился постоянный посетитель, его финансовые дела уже улучшились.

Фрэнк Роджерс курировал Винсента с момента поступления в госпиталь, и Северус регулярно справлялся у него о состоянии пациента, вникал во все назначения, уделяя особенное внимание используемым зельям, и, насколько это было известно, собирался оплатить операцию. Роджерс посвящал все свое время работе, не интересовался политикой, а Хогвартс окончил более пятидесяти лет назад, поэтому ни студентом, ни преподавателем Снейпа не помнил. Какие-то неприятные слухи до него доходили, но он не обращал на них внимания.

- Конечно, вы можете пройти.

- Как он? – Снейп решил воспользоваться встречей и расспросить целителя лично.

- Что вам сказать? – мистер Роджерс задумался. – Неплохо, учитывая процент поврежденной кожи. Он стабилен, но боли... Мальчик очень страдает. Мы не можем держать его под заклятием сна постоянно, а обезболивающее зелье по рецепту Гейнца, которое ему давали в последнее время, уже практически не действует. Хотел было назначить ему снотворное Варовски…

- Ни в коем случае! У Винсента аллергия на желчь пипы суринамской, - перебил Снейп.

- Да-да, - целитель посмотрел на него с интересом. – Его мама нам так и сказала, а вы откуда знаете?

- Я преподавал Зельеварение в Хогвартсе, когда мистер Крэбб был там студентом и готовил некоторые зелья для нужд школы.

- Вот как? – оживился целитель. – Вы зельевар? Тогда вы понимаете, как важно сейчас подобрать необходимые препараты. Не хотелось бы пользоваться опиатами – слишком велик риск привыкания.

- Возможно подойдет что-то на основе яда кураре? Зелье Лившица?

- Парализовать, чтобы обезболить? А что, - задумался Роджерс, – надо спросить в нашей лаборатории, есть ли оно у них. А если нет – заказать. Прекрасная идея!

Простившись с довольным целителем, Снейп вошел в палату.

Винсент лежал, укутанный, словно в кокон, в бинтовые повязки. Открыто выражать сочувствие Снейп не умел, но знал, что его визиты всегда действуют на Крэбба ободряюще. Как и на его мать, проводившую у постели сына дни и ночи.

- Ваше выздоровление – вопрос ближайшего времени, - сказал он уверенно. – Целители уже готовятся к трансплантации магически выращенной из здоровых клеток Винсента кожи. В Швейцарии заказана новейшая модификация стекловидного тела, которое будут вводить вашему сыну для рассасывания рубцов и эксклюзивные инфузионные растворы, необходимые во время операции. Так что примерно через месяц он станет таким же, каким был до несчастья.

- Но ведь это очень дорого, профессор! Я узнавала, - всплеснула руками миссис Крэбб.

- О деньгах не беспокойтесь.

- Это, наверное, больно? – прошептал Винсент.

- Ничуть. Все действия производятся только магическим путем, плюс вам дадут обезболивающее зелье.

- Спасибо, Северус, - миссис Крэбб приложила руки к груди. – Что бы мы без вас делали?

- Ничего особенного, - пробормотал он, покидая палату. Он не хотел показать, что растроган.

После Северус отправился в маленькую квартирку, которую снимали Паркинсоны. По сравнению с этим жалким жилищем его дом был просто хоромами. По крайней мере, в нем было много места. А здесь старая, оставшаяся от былого великолепия мебель, на которую никто не позарился во время аукциона, казалось, теснила хозяек. Пахло сыростью, покрывавшей серые стены плесенью, бедой и упадком. Сквозь крохотное окошко в покатом потолке проникало чересчур мало света. Возможно, к лучшему. В полутьме нынешняя нищета уважаемого прежде семейства казалась не такой удручающей.

- Здравствуйте, профессор! – Панси бросилась ему навстречу. Оглянулась и покраснела, отвернулась, сдернула с бельевой веревки, натянутой через всю комнату, какую-то рубашку.

- Как миссис Паркинсон? - спросил Северус, кивая в сторону занавешенной ситцевой шторой кровати.

- Ничего, утром поела, поговорила со мной, - вздохнула Панси. – Хотите чаю, профессор?

Она схватила чайник тонкого фарфора – немногое, что сохранилось от многочисленных сервизов. А вот заварка была самая дешевая – из лавочек Лютного переулка, хозяева которых сами едва сводили концы с концами. Северус вспомнил изысканный аромат дорогого чая, которым наслаждался утром, и испытал укол стыда.

- Я договорился о госпитализации миссис Паркинсон в госпиталь Мунго, - сказал он. – Завтра вам пришлют сову и объяснят подробности. Думаю, они смогут поставить вашу матушку на ноги.

- Но у нас совсем нет на это денег!

- О деньгах не беспокойтесь.

- Нет, я не могу принять такую сумму!

- Это не я плачу, - солгал Северус. – Это… фонд помощи жертвам войны.

«Хорошо бы создать такой фонд», - думал он, спускаясь по крутой темной лестнице. Но кто согласится помогать бывшим врагам? Кто решится на открытый конфликт с властью, кто не побоится признать, что политика Кингсли ведет страну в тупик, порождает жгучую ненависть проигравших к победителям?

После Северус навестил Гойлов, отдал им чек, необходимый для оплаты услуг адвоката, ведшего дело о сокращении срока заключения главе семейства, Флинтов, которых вынудили вложить все сбережения в акции нового правительства, принес деньги Милисенте Булстрод, после гибели родителей и последовавшего за ней разорения вынужденной зарабатывать на жизнь древнейшей профессией.

- Чем мне отблагодарить вас, профессор? – спросила девушка и, краснея, добавила: - Для меня будет честью… ну, вы понимаете, - она расстегнула пуговку домашнего халатика.

- Нет, нет, не нужно! - Северус отступил к дверям небольшой, вульгарно обставленной комнатки. По-видимому, в ней Милисента принимала клиентов. – Главное, берегите себя, мисс Булстрод.

- Вы ангел! – сказала бывшая ученица, вышитым платком утирая выступившие слезы. – Вы просто ангел!

- Вот еще, - смущенно пробурчал Северус.

Он в самом деле не чувствовал себя благодетелем, лишь слабым человеком, по мере сил сражающимся за души бывших учеников, которых он не всегда мог уберечь от зла и жестокости жизни.

Домой Северус аппарировал уже под вечер. Закрыл изнутри дверь на щеколду, прижался лбом к выщербленным доскам и прикрыл глаза. Он вновь, в который раз увидел сегодня столько горя и боли, что собственное счастье на их фоне казалось постыдным и неправильным. Украденным у судьбы. Воспоминание о счастье заставило мысли течь в ином направлении.

Все, что происходило в последнее время, не имело объяснений, но впервые хотелось не думать о причинах чьих-то поступков, а закрыть глаза и плыть по течению, наслаждаясь нежданным подарком судьбы. К тому же, поведение Поттера никогда не поддавалось логике.

Поттер. С того мига, как он появился на пороге министерской лаборатории и до последнего момента, когда за ним вчерашним вечером захлопнулась дверь, он совершал один абсурдный шаг за другим. Ладно секс – к нему Северус был готов, но все остальное?! Сумки с продуктами, ресторан, подарки, а теперь еще и предстоявший им совместный выход в свет. Неужели мальчишка просто нашел себе новую игрушку, и теперь увлеченно исследует ее возможности?

Может быть. Чем не развлечение – бывший ненавистный учитель, оказавшийся в полной власти юного Героя. Нищий, готовый ради чашки кофе переступить через собственную гордость. Бывший Пожиратель и убийца, вознамерившийся помочь нескольким неудачникам, от которых все отказались.

Снейп тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли. Будь что будет. Что бы ни ждало его в будущем – он все заслужил. И если сейчас ему перепало немного нежности и ласки, величайшей глупостью было бы отказываться от них.

Навещая подопечных, Северус основательно замерз. Захотелось согреться, выпить чаю. Вскипятив заклинанием воду в сияющем новеньким металлом чайнике, он вынул из кухонного шкафчика баночку с клубничным джемом и зачерпнул чайной ложкой немного густого, рубиново-прозрачного лакомства. Сладкая капля упала на палец, сползла к ладони, и он осторожно слизнул ее, прикрыв глаза от удовольствия, наслаждаясь будоражащим запахом, вспоминая.

Поттер каждый раз был абсолютно ненасытен. Казалось, он воздерживался целую вечность, а сейчас дорвался и не в состоянии остановится. И это значило, что завтра нужно быть готовым ко всему.

Несмотря на то, что в доме стараниями Поттера стало намного уютнее, о некоторых удобствах до сих пор можно было лишь мечтать. За неимением ванной пришлось воспользоваться все тем же стареньким эмалированным тазом. Он наполнял его снова и снова, чтобы вымыться самому, уделяя особое внимание интимной гигиене и тщательно промыть купленным в самой лучшей аптеке Косого переулка шампунем слишком сильно отросшие волосы. Наступила ночь, когда Снейп вытер на полу последние лужицы и упал на жалобно скрипнувшую кровать. Завтра предстоял выход в свет вместе с Поттером, героем магического мира, знаменитостью. Сердце замирало в страхе и сладком предвкушении и именно поэтому следовало успокоиться, отдохнуть. Завтра Северусу потребуются все силы.

Водопад звуков обрушился на них мгновенно.

Громкие разговоры, смех, восторженный визг детей, навязчивые крики продавцов сладостей и напитков, треск взрывающихся хлопушек. Хотелось зажать уши или выхватить палочку, рассылая Силенцио во все стороны, и Снейп остро пожалел о своем решении выйти в свет. Здесь, в окружении нарядных магов, размахивающих флагами с цветами любимых команд, под слепящими лучами неожиданно яркого для зимы солнца, он казался себе старой крысой, неосмотрительно высунувшей драный нос из привычной грязной норы.

- Гарри! Давно тебя не видел!

- Приветствую, мистер Поттер!

- Сам Гарри Поттер, надо же!

- Позвольте представить моего сына, он давно мечтал вас увидеть.

Должно быть, они пробирались сквозь толпу целую вечность, а до министерской ложи еще идти и идти. Гарри с кем-то здоровался, обменивался короткими фразами, пожимал протянутые руки, небрежно подписывал пестрые афишки, серьезно раскланивался с солидными мужами, а Снейп пытался безуспешно скрыться за не такой уж широкой спиной обожаемого Героя. Он отставал на полшага, вымученно на редкие, буквально выдавленные сквозь зубы, приветствия и проклинал поспешность принятого решения. Северусу Снейпу нечего делать здесь, среди добропорядочных магов.

Их тандем казался уродливым ледоколом, взрезающим праздничное ликованье и оставляющим за спиной пену болезненно-любопытных шепотков.

- Видели, да?

- Это же Снейп!

- А говорили, что он приговорен к Поцелую…

- Такие не дохнут.

- Как Поттеру не противно идти рядом?

- Куда смотрит аврорат? Преступникам место в Азкабане!

От разлитого в воздухе презрения и страха обывателей не спасала дорогая, надетая в первые, мантия и не защищали теплые наконец-то ботинки. Снейп ощущал себя уродцем, случайно попавшем из балагана в центр ярмарочной толпы. Все эти люди знали его по Хогвартсу, видели колдографии в «Пророке» рядом с судебными отчетами – разве мог он надеяться остаться незамеченным? Но в привычной своей реакции на злобу и презрение, он только сильнее выпрямлял спину.

- Надо же, а он неплохо одевается! Неужели бывшим Пожирателям разрешают работать?

- Смотрите, настоящий упырь! Вытащили на солнышко, вот он и злится.

- А Поттеру и дела нет! Притащил сюда убийцу. Думает, раз Герой – все можно?

Снейп стискивал зубы, боясь сорваться и заорать. Поттер не виноват, он не знал, на какую пытку обрекает своего бывшего профессора, не догадывался, что вынести появление на публике будет сложнее, чем собрание у Лорда.

- Сюда, - указав на скамью, расположенную перед самым ограждением, Поттер облегченно вздохнул и понизил голос. – Терпеть не могу общественные мероприятия, но Шеколболт настаивал на моем присутствии. Хорошо, что ты согласился пойти, а то пришлось бы сесть рядом с какой-нибудь шишкой из отдела магического спорта.

- Рад, что мое общество оказалось предпочтительнее. – Снейп практически рухнул на свое место. Что ж, ему не впервые было играть роль ширмы. Поттер, по крайней мере, честен.

Над полем взлетали фейерверки, комментатор надрывался, выкрикивая имена игроков, болельщики скандировали названия команд.

Чувствуя в груди мешающий дышать ледяной ком, Снейп обвел взглядом стадион. Он выдержит!

- Все в порядке? – Гарри обеспокоено заглянул ему в лицо, поражаясь горькой отрешенности застывшей в глубине черных глаз.

- Разумеется.

- Если матч затянется, мы сможем уйти. Тут главное появиться в самом начале, - в голосе Поттера прозвучала неуместная виноватая нотка.

- Не стоит беспокоиться. Я с удовольствием посмотрю игру, - Снейп чуть-чуть расслабился.

- Тогда не отвлекайся. Начинается!

И в тот момент, когда в воздух взлетел квофл, ладонь Поттера небрежно опустилась на колено спутника. Это не было сознательной лаской, скорее, привлечением внимания, но жест оказался настолько интимным, что Снейп настороженно оглянулся. Никто больше на них не пялился. Игра захватила зрителей достаточно, чтобы они позабыли о скандальном появлении известного преступника.

А Поттер вел себя так, будто не замечал всеобщего осуждения. А, может, и в самом деле не замечал. И за это невнимание Снейп был благодарен ему больше, чем за вкусную еду и теплые вещи. Оно позволяло испытывать иллюзию собственной нормальности. Забытое за долгие годы ощущение.

- Смотри как он! Нет, ты видел?! – возбужденно вцепившись в рукав его мантии, Поттер показал на вратаря «Соколов», только что увернувшегося от бладжера.

- Да, - признаться, маневр игрока от Снейпа ускользнул.

- Нет, ты только глянь! Мазила! Десять очков! Нет, ты понимаешь, мы из-за него потеряли десять очков. Он должен был попасть в кольцо, а теперь что? Я сейчас тебе объясню…

- Я прекрасно помню квиддичные правила, не стоит утруждаться.

- А, конечно, - Поттер осекся, но тут же вскочил, всплеснув руками, - Снитч же под носом был! Ловец криворукий! Ты видел, да?

- Разумеется, - утверждение не соответствовало истине, но не спорить же.

Поттер болел за «Соколов». Вскакивал с места, радуясь удачным голам, подбадривал загонщиков криками, свистел и размахивал руками, вертел головой, машинально выискивая золотую искорку снитча в воздухе. Любуясь его гибкой фигурой, порывистыми движениями, впитывая его азарт, Снейп совершенно забыл об игре. К чему, если рядом находился настолько увлекательный объект для наблюдения.

***

Матч закончился с разгромным счетом 300: 90 в пользу «Девонширских гарпий», и зрители расходились, обмениваясь на ходу впечатлениями. На скандальную пару практически не обращали внимания, или, может быть, Снейпу хотелось так думать. Они выходили из министерской ложи последними, значительная часть болельщиков схлынула и теперь перед глазами маячили в основном чужие затылки и спины.

- Хаффлпаффские первокурсники по сравнению с ними – звезды квиддича! Даже, - Гарри замялся, подбирая наиболее неприятное сравнение, - да даже Малфой – лучший ловец.

- Почему вы не пошли в профессиональный спорт? – Снейп устал выслушивать ругань и многократное повторение ошибок игроков, и постарался перевести разговор на что-то более понятное.

- А?

- Если вы так остро реагируете на чужое поражение, почему вы не играете сами?

Поттер замедлил шаг, ссутулился и сунул руки в карманы мантии.

- Я хотел приносить пользу, понимаешь? – вздохнул он после непродолжительного молчания. – Делать что-то настоящее.

- Хотели? – уловив в голосе Гарри разочарование, Снейп уточнил. – А сейчас?

- И сейчас. Только поручают всякую ерунду! – Поттер осекся, поняв, что его пренебрежение собеседник наверняка отнесет на свой счет.

Снейп отвел глаза. У него не было причин обижаться. Его дело действительно выглядело пустячным.

- Извини, я не то сказал, - Поттер тронул его за локоть. – Ты тут ни при чем, честно. Только можно я не буду сейчас объяснять?

- Вы вообще не обязаны передо мной отчитываться, Поттер.

- И зло срывать не обязан, а получается, – Поттер хотел было привычно запустить пальцы в волосы, но неловко оборвал жест, и это незавершенное движение показалось удивительно трогательным. – До вечера еще есть время, пойдем, я отведу тебя в одно место.

- И куда мы направляемся? - поинтересовался Снейп, удивляясь изменчивости настроения своего взбалмошного спутника.

- Сам увидишь, это замечательное место! Настоящий индийский базар в Лондоне.