Секс, любовь и бухгалтерия 1 страница

Глава 1

Северус Снейп еще раз проверил, насколько плотно подогнаны крышки к бутылочкам, крепко перевязал маленькие коробочки бечевкой.

- Шу-у, пошли, пошли, - прикрикнул он, и две хмурые почтовые совы, тяжело взмахивая крыльями, понесли свою ношу адресатам.

Снейп поспешно закрыл окно и подышал на руки, стараясь согреть озябшие пальцы. В спальне было не многим теплее, чем на улице. По грязной лестнице он спустился на кухню – единственное помещение в доме, где благодаря плите и очагу было тепло. На кухне и в спальной он старался поддерживать чистоту, на остальной дом сил уже не хватало. В гостиной давно уже треснули обои и кое-где висели клочьями, подоконники были черны от грязи, мутные давно не мытые окна без занавесок придавали комнате не то что неуютный, а совсем уж нежилой вид.

Северус зябко повел плечами, накинул старую шаль своей матери, придвинул к себе листы пергамента и взялся за пемзу. Хочешь-нехочешь, а на пергамент пришлось тратиться, поскольку ни заклинания, ни волшебные формулы нельзя было написать на обычной копеечной бумаге, а на его палимпсестах уже нельзя было разобрать ни слова. И хотя Северус купил самые дешевые, бросовые листы, но из бюджета вышел, на булку сегодня ему уже не хватило, а мука кончилась еще на прошлой неделе. Если плата за содержание Винсента в больнице еще повысится, придется кому-то отказывать. Снейп отложил пергаменты и придвинул к себе простенький маггловский блокнот. Траты на ингредиенты к ликантропному зелью сократить было нельзя – дети Фенрира нуждались в своей порции ежемесячно, и деньги на лекарство для матери Панси Паркинсон тоже были необходимы, и сиделка для Нотта… Северусу казалось, что цифры растут сами собой и уже отплясывают на листе какую-то дьявольскую камарилью.

Вдруг тоненько засвистел чайник. Северус поднялся, борясь с приступом головокружения, достал с полки мешочек с сушеной свеклой и шиповником, сыпанул смесь в чашку, залил кипятком. Ему отчаянно хотелось сейчас настоящего кофе. Но он не мог себе этого позволить.

В магическом мире война кончилась больше трех лет назад, но его личная война продолжалась каждый день, война за тех, кому никто больше не желал помогать.

Он отдавал все, что только мог отдать, но и этого было мало. Каких-то четыреста галеонов могли бы поставить на ноги Винсента Крэбба, страдающего в послеожоговой палате при Св. Мунго, но чтобы накопить такую сумму, у него ушло бы больше трех лет. Когда идея о кредите только-только пришла в голову Снейпу, он обрадовался едва ли не больше, чем когда впервые получил переходящий Алхимический Кубок года. Но сегодняшний визит в Гринготтс показал, как любит судьба показывать кукиши тем, кто надеется на ее милости.

Снейп вздохнул, глянул на криво висящий календарь – до пенсии оставалось еще четыре дня. Четыре тоскливых дня. Снейп вздохнул еще раз - его затея была почти безнадежной и обещала обернуться лишними унижениями, но лучше уж попробовать, чем сидеть в одиночестве в пустом холодном доме.

***

- Гарри Поттер, имей в виду, со вчерашнего дня между нами все кончено! - усиленный в десятки раз голос Джинни Уизли разносился по старому дому.

Гарри с огромным трудом разлепил глаза. Казалось, на воспаленные веки ночью положили по увесистому булыжнику. Во рту была отвратительная горечь, голова раскалывалась на части. Гарри опустил ладонь, чтобы определить, есть ли на нем брюки, и не определил.

- Я не шучу! – выкрикнул зависший прямо над его носом конверт и взорвался крохотными клочками бумаги, которые тут же запутались в густой всклокоченной шевелюре адресата.

С громким стоном Гарри зарылся носом в подушку, натянул на голову одеяло. Каждое движение, каждый громкий звук отдавались мучительной болью в висках. Пробуждение от истошного крика вопилера не слишком приятно в любое утро. Что уж говорить о случае, когда голова раскалывается от выпитого накануне огневиски.

С Джинни действительно получилось не очень. На вчерашнем приеме у заместителя министра раздосадованная невниманием кавалера девушка вдруг начала кокетничать с начальником отдела магического транспорта Тимоти Роджерсом. Протанцевала с ним вальс, согласилась на кадриль, потом пошла на балкон «проветриться».

- Представляешь, этот наглец пытался меня поцеловать, - сообщила она Гарри по возвращении.

- Угу, - кивнул он, беря с плавающего в воздухе подноса очередной бокал.

- А ты в это время надираешься тут один!

- Не один. Только что мне пришлось познакомиться с французским советником. На редкость противный тип.

- Вот уведут твою девушку, будешь знать!

- Ну, если он тебе больше нравится, - пробормотал Гарри, за что тут же схлопотал от возмущенной Джинни увесистую пощечину.

Сегодняшний вопилер был следствием вчерашней ссоры. Впрочем, Гарри не обольщался. Дочь Молли Уизли так просто от своей цели не отступит. А ее целью который год был победитель Волдеморта, кавалер Ордена Мерлина первой степени, герой магического мира Гарри Джеймс Поттер.

- Гарри, можно к тебе? – он поморщился от звуков знакомого голоса. Может быть, сделать вид, что его нет дома?

- Гарри Поттер, я знаю, что ты здесь! - министр Магической Британии Кингсли Шеклболт был настроен решительно.

- Мне нездоровится, - слабым голосом ответил Гарри, выпутываясь из складок атласного одеяла. Темнокожее лицо министра смотрело на него из огромного, отделанного позолотой камина.

- Еще бы, после вчерашнего, - хмыкнул Кингсли. - Давай, поднимайся.

- Я болен!

- У тебя, между прочим, рабочий день!

- Говорю вам: я не в силах!

- Четверть часа тебе на сборы, - отрезал Кингсли и скрылся в зеленом пламени камина.

Путь до ванной показался невыносимо длинным. Правда, там, на полке за зеркалом хранилось спасительное антипохмельное зелье. Гарри дрожащими руками открутил крышку, одним залпом выпил мерзкую на вкус жидкость, бросил пузырек под умывальник. Включил воду, с наслаждением подставил лицо под едва теплые струи. Спустя несколько минут в голове прояснилось, и напомнила о себе обычная утренняя эрекция. Скользкой от мыльной пены ладонью он обхватил стоящий колом член, сжал, едва слышно застонав от долгожданного прикосновения. Гарри прикрыл глаза и стал двигать рукой, представляя, что его ласкают сильные, шершавые от древка метлы пальцы Оливера. Конечно, не хватало разгоряченного дыхания сзади, ощущения вжимающегося в ягодицы большого члена. Гарри не очень любил, когда Оливер входил в него, но мужественно терпел неудобства ради умопомрачительной дрочки и, возможно, если любовник будет в настроении, быстрого минета.

Он кончил со стоном, белые нити спермы исчезли под струями воды без следа вместе с остатками жалкого одинокого наслаждения. Гарри открыл глаза. Нужно было возвращаться – Кингсли, хоть и казался мягким и понимающим, ждать не любил.

Министр дожидался его в гостиной, потягивая ароматный кофе из маленькой чашки тонкого фарфора. Из угла на него неодобрительно поглядывал Кричер. Гарри подозревал, что кроме грязнокровок и предателей крови, домовик не любил чернокожих.

- Пришел в себя? - доброжелательно поинтересовался Кингсли, обнажая в улыбке сияющие, как жемчуг, зубы.

- Ага, - сконфуженно кивнул Гарри. Ему не нравилось, когда его застают в таком, как сегодня, жалком виде.

- Понимаю, с невестой поссорился. Уважительный повод для того, чтобы перебрать со спиртным.

- Джинни, не…

- Но ты слишком часто стал злоупотреблять алкоголем! Вчера тебя пришлось левитировать домой. Подумай, какой пример ты подаешь молодежи!

- Да я сам в некотором роде…

- К тому же на официальных приемах.

- Что там еще делать? От скуки зубы сводит, - честно сказал Гарри. Он ненавидел долгие церемонии, длинные речи с трибун, следующие за ними банкеты, где надо было ходить с глупым видом по залам и раскланиваться со всеми подряд. Таких праздников в первый послевоенный год было слишком много, и на всех должен был присутствовать он: Мальчик-Который-В-Очередной-Раз-Выжил. Строго говоря, эти праздники были единственной обязанностью официально числившегося в Аврорате Гарри.

Гарри вспомнил, с какими надеждами он ждал окончания аврорской школы, как вечерами, устроившись в маленькой комнатке Рона в Норе, они строили планы. Стоически вынося многочисленные послепобедные празднества, Гарри мечтал, что со временем шумиха уляжется, и он сможет заняться реальным делом, вкладывая свои силы в обустройство магического мира. Не тут-то было. Порой ему казалось, что после отъезда Рона и Гермионы его жизнь превратилась в безостановочный поток светских мероприятий разного рода.

- Мне бы в боевую группу в Аврорате, - вздохнул Гарри.

- Каждый должен честно выполнять свои обязанности, - наставительно сказал Кингсли.

- Да какие это обязанности? Мне бы только…

- Всему свое время, Гарри. Сейчас для нас главное – политическая стабильность в стране. И ты являешься ее гарантом. Люди видят твое счастливое лицо, и у них становится спокойно на душе.

- Мне бы настоящее дело, не могу больше.

Кингсли помолчал, внимательно разглядывая встрепанного похмельного Гарри.

- Будет тебе дело, - сказал Кингсли, отставляя чашку и придвигая жалобно скрипнувший под его весом стул ближе к столу. - Ты помнишь Снейпа?

- А что с ним?

В последний раз Гарри видел бывшего ненавистного учителя в кресле подсудимого в Визенгамоте. Снейп сидел, распрямив острые плечи, обтянутые изорванной и грязной тканью мантии, длинные бледные пальцы сжимали железные подлокотники, черные глаза смотрели на судей спокойно, почти безразлично, будто не было цепей, сковывавших запястья зельевара. На вопросы он отвечал коротко, односложно, словно делая присутствующим одолжение. К тому времени Гарри видел множество подследственных, но немногие вели себя с таким сдержанным достоинством. Благодаря завещанию Дамблдора Снейпа оправдали с оговорками. С какими точно, Гарри не помнил.

- С ним все хорошо, даже слишком, - министр нахмурил едва различимые на темной коже брови.

- Как это? – удивился Гарри. Соображал он туго, в голове до сих пор немного шумело.

- Понимаешь, Гарри, мы победили. Но в Магической Британии еще остались люди, мечтающие помешать делу добра и равенства. Поэтому мы присматриваемся ко всем бывшим слизеринцам. Не говоря уж о людях, которые в то или иное время были в подчинении у Волдеморта.

- А что Снейп?

- Нам кажется, он затевает нечто подозрительное.

- Серьезно? - напрягся Гарри. - И что же он натворил?

- Он устроился на работу, - слегка понизив голос, ответил министр.

- Э-э-э?

- Ты понимаешь?

- Честно говоря, не очень.

- Он получает вполне достойную ветеранскую пенсию. И при этом решил найти работу в одном из филиалов министерской лаборатории зельеварения.

- Может, ему стало скучно? - предположил Гарри. - Чего дома-то сидеть?

- И поэтому он устроился лаборантом на мизерное жалование? - криво усмехнулся Кингсли. -Хорошее развлечение: мыть котлы.

- Снейп моет котлы?!

- Конечно. У него запрет на любой труд, который может причинить вред общественности. Поэтому ему остается только черная работа.

- Я не знал, - потрясенно покачал головой Гарри.

Представить Снейпа, драющего котлы, как какой-нибудь провинившийся хаффлпафец, было решительно невозможно. Высокомерного, язвительного человека, грозу всех учеников от первого до седьмого курса.

- Я тебе объясню, зачем он это сделал, - сказал Кингсли, складывая руки на груди и откидываясь на высокую спинку стула. - Чтобы получить кредит в Гринготтсе. Билл Уизли рассказал недавно, что он обращался к гоблинам.

- А причем тут работа?

- Сразу видно человека, который ни в чем не нуждается, - министр окинул взглядом огромную гостиную. Недавно Гарри сделал в ней ремонт: старые, полуистлевшие матерчатые обои заменили на новые, с магической голографией, уродливые потолочные балки закрыли деревянными панелями, вместо пыльных бархатных портьер на окна повесили современные жалюзи. Унылую блэковскую мебель из красного дерева сменили обитые цветастым атласом легкие диваны на витых ножках, изящные комоды с медными ручками в виде голов животных и обосновавшийся в центре гостиной большой круглый стеклянный стол. - Без справки с постоянного места работы гоблины кредит не выдадут.

- А-а-а…

- Теперь сам посуди, зачем Снейпу деньги?

- Может быть… может он хочет купить дом?

- Дом у него есть.

- Или жениться?

Он произнес это и едва не свалился со стула от громкого хохота Кингсли. Тот согнулся почти вдвое, схватился за живот.

- Жениться? Ну, ты скажешь, Поттер! - выговорил он булькающим от смеха голосом.

- Мало ли, - робко улыбнулся Гарри. Теперь ему самому казалась абсурдной эта мысль. - Чтобы Снейп: одинокий, холодный, колючий, как затерявшаяся в северном море скала, пожелал связать жизнь с какой-то женщиной?

- Снейп не может жениться, - отсмеявшись, сказал Кингсли. – Он, знаешь ли, изврашенец.

- Это как? – щеки Гарри вспыхнули сами собой. Он уже знал, что скажет министр.

- Снейп любит мужчин. Такое бывает. Говорят, был настоящей подстилкой у Пожирателей, чуть ли не у самого Волдеморта. Нет, конечно, у нас, волшебников, такое случается. Магия, и все такое. Еще Конн четвертый доказал, что существует связь между уровнем магии, фазами луны и влечениями тела.

- А что с фазами луны? - заинтересовался Гарри.

- Не помню, - развел руками Кингсли. – Кажется, направленность желания зависит от того, в какой фазе луны родился младенец. Не важно. Но ведь Снейп не просто вожделеет мужчин, он предпочитает быть снизу, подставлять другому зад. А это, согласись, позор для мага.

- Да уж, - Вуд говорил то же самое, поэтому снизу всегда оказывался он, Гарри. Как младший.

А Кингсли продолжал.

- Нет, конечно, встречаются и такие, но в приличное общество их не пускают. Если они, конечно, не обзаведутся влиятельным покровителем. Светлой памяти Дамблдор Снейпа защищал, но он и сам был не без греха. Я, бывало, сижу на твоей кухне рядом со Снейпом, да как подумаю, что он только несколько часов назад, ноги расставив, лежал под кем-то, так мне и кусок в горло не идет.

- Ясно, - кивнул Гарри. Уши его пылали. Разговор одновременно хотелось закончить и продолжить. Закончить главным образом потому, что в дорогих боксерах вдруг стало невыносимо тесно от восставшего члена.

- Ну, это лирика. А важно вот что. Мы подозреваем, что Снейп ищет деньги на создание тайной организации бывших приспешников Волдеморта. Но спугнуть его не хотим. Поэтому ты должен пойти к Снейпу на работу и выяснить, что у него на уме.

- Почему я?

- Ты знаешь его лучше других. Это же ты залечил ему рану от укуса той змеи.

- Я, - признался Гарри.

- Вот, - обрадовался Кингсли. - Значит, ты за него теперь отвечаешь.

- Считаете, мне надо было бросить его там?

- Сделанного не воротишь, - Кингсли поднялся, поправляя алую министерскую мантию.

- Не медли, отправишься сегодня или завтра.

- Хорошо, - Гарри покорно кивнул. И, покраснев до кончиков ушей, спросил: - Кинг, слушай, а если быть… ну… снизу – позор, а сверху - нет. Ведь это означает, что почти никто не хочет быть снизу?

- Да, но некоторые извращенцы, вроде Снейпа, не способны бороться со своей натурой.

- Но с кем же тогда спать тем, кто сверху? Если тех, кто снизу, мало?

Кингсли помолчал, задумчиво потрепал Гарри по щеке:

- А ты думал, малыш, что жизнь – простая штука? - спросил он, и в его голосе Гарри уловил оттенок застарелой горечи.

***

- Снейп, комиссия из Министерства! - прокричал уборщик - сквиб, вяло возивший щеткой по выложенному мраморной плиткой полу.

- Позовите начальника, - отозвался Северус с подоконника, на котором устроился для того, чтобы спокойно поесть. Больше в препараторской есть было негде – на столах, тумбочках и даже на полу расположились маленькие, средние и очень большие котлы: закопченные, жирные. Между ними лежали испачканные ингредиентами фарфоровые шпатели, большие ложки, стояли горелки, требовавшие чистки.

Остальные сотрудники спустились в магическое кафе, но Северус не мог позволить себе траты в виде горячего обеда. Положа руку на сердце, за два дня до жалования он вообще не мог позволить себе ничего, кроме купленного у торговки-магглы зеленого яблока и крохотного пакетика сухариков с беконом. Маги, даже глупенькая размешивальшица зелий Дженни, косились на него с отвращением: маггловский фаст-фуд считался у волшебников почти несъедобным. Но Снейпу не было дела до того, что болтают люди. Главное, вчера он отправил деньги Крэббу в госпиталь (их хватит на следующую крохотную порцию искусственной кожи), и прозябавшим в нищете родителям Панси Паркинсон, во время облавы получившей режущее заклятие в живот.

Чуть сильнее его волновал собственный желудок, сжимавшийся голодными спазмами, но Северус научился не думать о постоянном навязчивом голоде. В конце концов, яблоко было вполне здоровой пищей, а сухарики можно было растянуть на весь обеденный перерыв.

- Так это к тебе комиссия, - ответил уборщик. - Проверять тебя станут.

Не успел он произнести последние слова, как дверь в препараторскую распахнулась, и на пороге появился герой магического мира, победитель Волдеморта Гарри Поттер. В дорогой мантии бутылочного оттенка, модных очках, сменивших уродливые круглые стекла. Поттер облизнул розовые губы, убрал со лба непокорную прядь, и на его запястье Снейп разглядел часы, стоимость которых по приблизительным подсчетам равнялась размеру годового жалования лаборанта. Перед этим уверенным в себе, сияющим великолепием первой молодости юношей, ему вдруг сделалось не по себе. Он невольно застыдился серого застиранного халата, в котором мыл котлы, красных рук в цыпках, узловатых пальцев, изуродованных артритом, яблока, которое грыз. Худшее положение, в котором мог застать его Поттер. Но Северус тут же одернул себя, гордо вскинул голову. «Бедность - не порок», - подумал он.

- Добрый день, профессор, - сказал Поттер, вновь облизнув пересохшие губы.

- Здравствуйте, Поттер, - сдержано кивнул Северус, незаметно откладывая яблоко назад, на листок фильтровальной бумаги. - Вам нужен начальник?

- Нет, мне нужны вы.

- Зачем, позвольте узнать? - несмотря на то, что Поттер стоял сейчас перед ним: сытый, богатый и блистательный, Северус говорил с ним так, будто тот по-прежнему был его учеником.

- Ну… - Поттер замялся, - узнать, как вы тут живете. Работаете.

- Вас прислали из министерства, - понял Северус, и душу заполнила злая обида.

- Э-э-э… Не совсем…

- Вы абсолютно не умеете врать, Поттер. Конечно, вас прислало министерство. Конечно, они не одобряют, когда бывшие Пожиратели смерти работают в государственных учреждениях. Даже если они моют там посуду.

- Вы моете эти котлы? - спросил Поттер, окидывая удивленным взглядом препараторскую. - Хотите сказать, удаляете с них грязь с помощью магии?

- Нет, Поттер. Видите ли, эти котлы надо чистить без применения магии. Для этого сюда берут таких, как я. Сквибов, или магов, которым некуда больше деваться.

- Но почему, - Поттер судорожно поправил очки, - почему вы здесь, почему занимаетесь этим? Вы ведь замечательный зельевар, я слышал, говорили: самый лучший в Британии.

- Потому что, Поттер, вы видите жизнь исключительно из окон вашего особняка, - криво усмехнулся Снейп.

- Ну… да, возможно, - Гарри потер переносицу, огляделся. - Скажите, а почему здесь никого нет? Только вы и уборщик?

- Все на обеде.

- А вы? Почему вы не едите? - спросил Поттер, глядя на яблоко и пакетик сухарей.

- Не хочу, - гордо повел худыми плечами Северус. Но его желудок, словно опровергая слова хозяина, возмущенно и громко заурчал.

- Оно и видно, - покачал головой Поттер и решительно сказал: - Вот что. Идемте, пообедаем. Там и поговорим.

Глава 2

Ресторанчик, в который они аппарировали, сиял чистотой и роскошью, о которых Северус почти успел забыть. Конечно, в годы работы в Хогвартсе он не часто расхаживал по ресторанам, но даже воспоминания о богатых обедах в Малфой-Меноре вызывали тоскливые спазмы в желудке. Он постарался отогнать от себя навязчивые видения: бесконечные смены блюд в серебряной и хрустальной посуде, расставленной на шелковых скатертях. Яркие, сочные фрукты в вазах, обильно политые соусом куски говядины и свинины, румяные индейки с умопомрачительно хрустящей корочкой, пудинги, дрожащие словно от страха, когда в них втыкали вилку, ароматные супы, подававшиеся с маленькой тарелочкой гренок…

Северус встряхнул головой, чтобы отогнать вредные видения. Самое большее, на что он может рассчитывать здесь – чашка кофе. Возможно, с небольшим пирожным.

Они сели за дальний столик у окна. Лощеный официант принес меню, подозрительно покосившись на старенькую мантию Снейпа. Под его оценивающим, презрительным взглядом Северус невольно съежился, сильнее натянул рукава мантии, стараясь скрыть обтрепавшиеся манжеты рубашки.

- Что будете есть? - спросил Поттер, небрежно глядя в меню.

- Поттер, у меня нет денег, - невольно краснея, сказал Северус и сам себя обругал за отвратительное малодушие.

- Я угощаю, - махнул рукой Поттер, и этот жест стал мучительным испытанием для гордости бывшего профессора. Принимать подачки от бывшего ученика, от Поттера!

Но со стороны кухни тянуло такими умопомрачительными ароматами, что он невольно сглотнул и промолчал.

- Так что будете есть?

- Не знаю.

- Тогда я закажу сам, - Поттер подозвал официанта, долго перечислял ему названия блюд и напитков. Позолоченное перо само записывало заказ в пухлый кожаный блокнот.

«Должно быть, тут все очень дорого», - с волнением подумал Северус.

Официант удалился, Гарри перегнулся через стол, положив локти на белоснежную, хрустящую скатерть.

- Ну, сэр, рассказывайте, как живете, - потребовал он, с интересом разглядывая Северуса.

Принесли вино в хрустальных бокалах. Красная жидкость играла в свете множества парящих под потолком свечей.

Северус пригубил вино, с наслаждением проглотил терпкий напиток и почувствовал, как, разгоняя кровь, распространяется по сосудам тепло.

- Хорошо, - сказал он с достоинством.

- Не очень, как видно, - заметил Поттер. - У вас маленькая пенсия?

- Вполне достойная, чтобы прожить. Мне не нужно многого. Несколько книг, кусок хлеба, - он снова втянул тонкими ноздрями потрясающие запахи.

- И все-таки вы пошли работать. Мыть котлы. Это ведь тяжелый труд.

- Мне нужна эта работа, Поттер, - Северус чувствовал, как голова начинает приятно кружиться. Вино подействовало на истощенный организм предсказуемым образом.

- Значит, вам все-таки не хватает денег?

- Возможно, я хотел выбраться из своего угла, быть ближе к людям? - приподнял бровь Снейп.

- Хорошая шутка, - кивнул Поттер. – И, тем не менее, я жду ответа.

- Почему вы об этом спрашиваете? – Северус не хотел говорить о том, что помогает оказавшимся в беде слизеринцам. Только не Поттеру.

- Потому что это моя обязанность, - честно ответил юноша.

Принесли еду, и Северус невольно зажмурился от ее обилия, от почти забытых запахов.

- Ешьте, - сказал Поттер, кивая на аппетитнейший бифштекс, украшенный затейливо разрезанными овощами. – Ешьте, а потом поговорим.

И самообладание изменило Северусу. Разумеется, не настолько, чтобы забыть о приличиях. Но он резал мясо большими кусками, глотал, почти не жуя, и отрезал еще, заедал говядину хрустящим, необыкновенно вкусным хлебом, торопливо запивал вином.

Поттер же сидел, лениво ковыряя вилкой в тарелке с салатом, и внимательно смотрел на Северуса. Что-то было в его взгляде. То, чего Северус не хотел сейчас анализировать.

Поттер потянулся за кусочком сыра, из его кармана выпала волшебная палочка и покатилась под стол. Он наклонился, чтобы ее поднять, и Северус едва не подавился от стыда. Поттер увидит его старые, хоть и тщательно начищенные ботинки. Ботинки, под которыми не было носков!

- Вы совсем плохо живете, да, Снейп? – спросил Поттер, выпрямляясь, и слизывая соус с большого пальца. Язык у него был красный, с острым кончиком. – Где же ваши богатые друзья? Малфои, например?

Северус невольно поморщился. Малфои были чуть ли не единственными слизеринцами, неплохо устроившимися в этой жизни. И не собиравшимися помогать другим, менее удачливым собратьям.

- У меня не было друзей, Поттер, - ответил он с плохо скрываемой грустью в голосе.

- А как же ваши покровители? – спросил Поттер, вновь облизнувшись. – Особые покровители, я имею в виду.

Северус внимательно вгляделся в Поттера и застыл, пораженный. Он понял. В зеленых глазах за стеклами очков отражалась неприкрытая, лихорадочная похоть. Конечно, немыслимо было предположить, что его: нищего, больного, выброшенного на обочину жизни, может желать привлекательный, удачливый и богатый молодой человек. Но он знал это выражение, не раз видел подобные взгляды, обращенные на других: молодых и привлекательных.

- Вы знаете, сэр, что министерство подозревает вас в желании организовать заговор? – спросил Поттер, выпрямляясь. – Их насторожило, что вы обратились в Гринготтс за кредитом.

Вот что они задумали! Северус едва не задохнулся от страха. Весь его план, все старания под угрозой. Нет, он не может этого допустить!

- Поттер, мне очень нужна эта работа и этот кредит, - сказал он, запинаясь. И, краснея до корней волос, тихо добавил: - Ради этого я готов на все.

- На все, говорите? – переспросил Поттер, окидывая его жалкую фигуру оценивающим, раздевающим взглядом. От которого (вот удивительно) Северус почувствовал почти забытое напряжение в члене и трепет там, сзади, в сокровенном колечке мышц. Он тут же мысленно дал себе пощечину. Конечно, ни один здоровый молодой человека, каким как раз и являлся Поттер, не может желать секса с ним, худым старым уродом. Северус погляделся на всякий случай в блестящий бок кофейника и напомнил себе, что каждый раз, когда он имел хотя бы малую толику надежды на секс, не говоря уже о каких-то отношениях, это оборачивалось унижением, это становилось катастрофой. Вот и Поттер наверняка задумал очередную злую комедию, в которой ему, старому учителю, придется голым ползать на коленях у ног нынешнего хозяина жизни и вылизывать ему ботинки языком.

Поттер тем временем протянул руку, взял его ладонь в свою. Пальцы у него были мягкие, холеные, и Северусу стало нелогично стыдно своей шершавой, шелушащейся от постоянной грязной работы кожи.

- На все, - подтвердил он, опуская глаза.

- Тогда идем? – спросил Поттер, вставая. Достал из кармана горсть галеонов (Мерлин, целое состояние! ), не глядя бросил на тарелку с синей каемкой.

Северус поднялся вслед за ним. Поттер притянул его к себе для совместной аппарации, и Северус почувствовал, как в бедро упирается многозначительная выпуклость. Последним, о чем он подумал прежде, чем провалиться в тесноту сдавливающего дыхание туннеля, было огромное количество вкусной еды, оставленной на столе. Несмотря на то, что в отвыкшем от тяжелой пищи желудке было тяжело от съеденного, за последние годы он привык ценить хлеб насущный.