Конец первой книги 3 страница

Сомнение промелькнуло на его лице. Его взгляд ослаб.

— Это все?

Я кивнула и взглянула на постер «Чужого» на его стене.

— Но почему Кейт?

— Я… я не знаю, — мои глаза горели. Я не могла выдержать разочарования на его лице. – Я уже знаю ее, так что это казалось неплохо для начала.

Его ярость сменилась на что-то более мягкое, но быстро пропавшее, и он повернулся спиной ко мне.

— Почему ты делаешь это таким сложным? – пробормотал он. Я не была уверена, что эти слова предназначались мне, поскольку почти не слышала их.

— Что?

— Ничего, — он покачал головой. После нескольких вдохов-выдохов в тишине, я не выдержала.

— Алек, мне очень жаль. — Я сделала несколько шагов к нему, на ходу протягивая руки. Я не знаю, почему чувствовала необходимость преодолеть расстояние между нами, почему до боли хотела прикоснуться к нему. Но в то время как Алек был обеспокоен, я просто хотела – хотела делать что-то лучше, хотела заботиться о нем, быть ближе к нему.

Он отошел в другую сторону комнаты, и я позволила рукам упасть.

— Использовать свое Изменение чтобы врать мне, даже для практики – непростительно. Это нарушает наши основные предпосылки для доверия. Пообещай мне, что никогда больше не будешь этого делать.

— Я обещаю, — сказала я сдавленным голосом. – Так ты расскажешь Майору?

Он покачал головой.

— Нет, я не скажу ему. Но я думаю, что ты должна уйти сейчас. Мне нужно немного времени, чтобы подумать.

Я молча вышла, чувствуя, что меня прогнали. Я предала доверие Алека. Все из-за дурацкого поцелуя.

ГЛАВА 5

— Может все не так плохо, как ты думаешь, — сказала Холли. Она сидела рядом на моей кровати, покусывая нижнюю губу.

— Я потеряла контроль над своим Изменением. Это худшая вещь, которая могла произойти. Я беспокоюсь, что это плохой знак. Что я не слишком хороша для этой миссии.

— Не говори так. Твое Изменение так близко к совершенству, как только может быть, и так было всегда. Я никогда не говорила тебе этого, но знаешь, иногда я действительно тебе завидую.

Я неуверенно рассмеялась.

— Я последний человек, которому можно завидовать. Мое Изменение — единственная вещь в моей жизни, которая была стабильной, а теперь? Как будто у меня нет ничего прочного, — я покачала головой. – Черт возьми, послушай меня. Теперь я королева драмы, и это все моя вина. Я больше никогда не превращусь в Кейт. Если Алек скажет Майору, тот отстранит меня от этой миссии. — Я говорила так, будто это было худшей вещью, но маленькая часть меня тайно этого хотела. По крайней мере, мне не придется столкнуться с сумасшедшим убийцей.

— Алек тебя сильно любит, чтобы допустить такую возможность. Я уверена, что он забудет о том, что произошло.

— Не забудет.

Я сломала доверие Алека. Я знала, что это не та вещь, о которой он забудет. И если бы это относилось не ко мне, он, скорее всего, сказал бы Майору.

— Ты не видела лицо Алека, когда он понял, что это я, — мой голос дрогнул. Я попыталась скрыть это кашлем, но было бесполезно. Взгляд Холли смягчился, и она обняла меня.

— Все будет хорошо. Алек простит тебя, и ты зажжешь во время миссии, — Холли подтолкнула меня. – Пошли. Давай поужинаем и сделаем вид, что ничего не случилось. Мы сотрем последние два часа из твоей головы.

Я вздохнула.

— Я бы хотела, чтобы ты могла сделать это на самом деле.

• • •

Я была слишком занятой, чтобы свернуться в клубок от жалости к себе, хотя ничего больше не хотела. Куча ежедневников Мэдисон, ее старые бумаги, карты Ливингстона и всякие другие предметы огромной кучей лежали на моем столе. Я подняла вещи, придерживая их головой, чтобы удержать от падения, и покинула комнату.

Мои руки дрожали под тяжестью. Я решила проигнорировать лестницу, спускаясь на лифте на цокольный этаж, где находились библиотека и кухня. Проходя мимо тишины библиотечных дверей, я двигалась на звон кастрюль и пение, исходивших от дальней части этажа. Как только я прошла сквозь двойную вращающуюся дверь, увидела Марту, покачивающуюся в такт музыке, исходящей от старого радио над раковиной, спиной ко мне, ее седые волосы были собраны в сетку. Она была большой женщиной, мягкой и округлой. Не оборачиваясь, она огрызнулась:

— Еда наверху. Не крадитесь в мою кухню!

Твердость ее словам придавал австрийский акцент, полученный в детстве в Вене во время Второй Мировой Войны. Ее отец, Иной, сотрудничал с недавно созданной ОЭС, помогая свергнуть нацистов. Но он был схвачен и убит, прежде чем война закончилась. ОЭС перевез Марту и ее мать в США и наняла их, хотя Марта не имела Изменения – как и большинство детей Иных. Но Таннер часто шутил, что ее сверхъестественное умение готовить должно быть результатом какого-то непостижимого гурманого Изменения, так что она, несомненно, сверхчеловек.

Ее сердитый взгляд исчез, когда она заметила меня.

— Тесса, mein Mä dchen.

Она всегда называла меня своей девочкой.

Я опустила вещи на кухонный остров.

Она пошевелила указательным пальцем.

— О-о, Тони это не понравиться. Ты заляпаешь свои документы!

Марта была единственной, кто называл Майора по имени, Тони, сокращенно от Антонио. Большинство людей не смели обращаться к нему по фамилии, еще гораздо меньше по имени. И реальный шанс что-либо заляпать равен нулю. Кухня Марты была самой опрятной комнатой в штабе.

— Он ничего не узнает, не так ли? – я села на один из барных стульев и разложила ежедневники Мэдисон и бумаги вокруг себя. Марта прислонилась к раковине и посмотрела на меня.

— Проблемы с твоим мальчиком?

— Как вы узнали? – спросила я, не пытаясь отрицать.

— Я знаю этот взгляд. Безнадежная любовь. Я тоже была когда-то молодой, mein Mä dchen.

Марта была единственным человеком, от которого я слышала слова безнадежная любовь в повседневной жизни. Неважно как сильно я старалась, не могла представить ее молодой девушкой, без двойного подбородка, дряблой кожи и морщин.

Она положила морщинистую руку на мою, ее ладони погрубели от выпечки и мытья посуды.

— Французский тост сделает все лучше. Что ты скажешь?

Я улыбнулась. Она сжала мою руку и стала доставать ингредиенты для своих известных французских тостов со свежей малиной.

Я открыла ежедневник и скользила по его страницам, пока не наткнулась на фото Мэдисон. Она выглядела счастливой. Рядом с ней я нашла фото ее лучшей подруги, Анны. У той были кучерявые коричневые волосы, овальное лицо и огромные глаза, как у девушки из манги. Я, несомненно, узнаю ее лицо. Я просматривала дальше, изучая лица на танцах, собраниях группы поддержки и школьных спектаклях, остановившись на фото парня по имени Фил Фолкнер. Я сосредоточилась на его глазах, полупрозрачных, водянисто-голубых, как будто цвет был вымыт из них. Многие Иные имели странный цвет глаз, среди них Кейт и я. Если бы Фил был Иным, это могло бы помочь объяснить, почему Майор так интересуется этим делом. Но странные глаза автоматически не делают его одним из нас. Все же, сказала я себе, будет несложно приглядеться к нему, на всякий случай.

Марта поставила тарелку передо мной. Пахло ванилью, сладостью и лимоном.

— Спасибо, — сказала я, поднося вилку к губам. – Ммм. — Этого признания было достаточно для Марты. Она погладила меня по щеке и вернулась к чистке стойки.

Осторожно, чтобы не уронить еду на ежедневник, я продолжала корпеть над его страницами. Было слишком много имен, слишком много лиц с множеством историй за ними для запоминания. Двигаясь к последней странице книги, я нашла превосходной степени раздел, где люди были удостоены звания, как Лучший Артист или Идеальная Пара.

Когда я начала смотреть фото, подавилась кусочком булочки, мои глаза увлажнились. Марта отвлеклась от стойки, на лице неодобрение — как я могла загубить ее прекрасный французский тост кашлем. Я сглотнула, уставившись на изображение Мэдисон и Райана. «Идеальная Пара». Святое дерьмо. Почему раньше никто не удосужился сказать мне об этом?

Итак, у Мэдисон был бойфренд, Райан Вуд. Оставались ли они парой до нападения на нее?

Когда я изучала фото, заметила кое-что в языке их тел. Райан выглядел так, будто не мог быть счастливее, но улыбка Мэдисон была слишком яркой, выражение ее лица было слишком любящим, всего в ней было немного… слишком. Я хотела бы узнать ее мысли в этот момент, но даже Кейт не была способна на такое.

Я могла только что-либо узнать по-старинке. Я захлопнула ежедневник. Марта хотела что-то спросить, но промолчала.

Далее я перерыла школьные газеты Мэдисон. Там были очерки о Толстом, Кафке и даже «Лолите» Набокова, за которые она получила отличные оценки. Надеюсь, что никто не ожидал от меня статей о литературе, которая не была моим предметом.

Я разложила карту Ливингстона на кухонном острове. Рядом с Ливингстоном был Манлоу, город по-соседству. Между ними было расположено озеро, где были найдены Мэдисон и одна из жертв. Темно-зеленые участки доминировали на карте, показывая части леса. Ливингстон имел только две крупных дороги, где располагалось большинство магазинов. Я насчитала две заправки, два кладбища и автомобильный кинотеатр. На самом деле не очень много. Мэдисон с родителями жила в одной из новых застроек, граничивших с лесом. Я сложила карту и после минутного колебания открыла файл об убийствах.

Первой жертвой была доктор Хансен. Она была тридцатипятилетним педиатром в Больнице Святой Елизаветы в Манлоу, но жившей в Ливингстоне, недалеко от озера. Она была найдена на своем заднем дворе задушенной, с буквой А, вырезанной на грудной клетке. Вскоре после этого, Кристен Синч, семнадцатилетняя выпускница, была найдена утопленной в озере. На ней были необычные следы, которые выглядели как змея, обернутая вокруг ее горла. Ее кожа была раздутой и синей, но красные следы от убийцы невозможно было пропустить. Похожие знаки были вырезаны на двух других жертвах, включая дворника мистера Чена. Нерешительно, я коснулась своих ребер, где мог быть след. Я почувствовала тошноту.

Спрыгнув со стула, я решила пойти спать.

— Спокойной ночи, Марта, спасибо за еду.

Она помахала мне, слабо улыбнувшись.

Когда я поднялась на четвертый этаж, услышала звуки ссоры. Слова утихали, поэтому потребовалось время, чтобы распознать голоса: Алек и Кейт. Я подошла ближе и заглянула за угол. Они стояли друг против друга возле двери в комнату Алека.

— Я не могу прочитать твои мысли, но это не значит, что я не знаю, о чем ты думаешь! – шипела Кейт.

— Я не понимаю, почему ты расстроена, — сказал Алек. Это был надрыв его голоса, хотя он звучал гораздо спокойнее, чем Кейт.

— Не прикидывайся дураком. Все замечают, как ты крутишься вокруг нее. Это просто смешно.

— Этот разговор – это смешно, — ответил Алек. Он повернулся, чтобы уйти в комнату, но Кейт схватила его за руку.

— Я знаю, что у вас двоих была ночь кино на прошлой неделе. Ты даже не сказал мне об этом.

— Кейт, я не должен спрашивать твоего разрешения о каждой мелочи, которую делаю.

— Мы в этом вместе. Помни, что сказал Майор, — она понизила свой голос, так что я не расслышала ее последующих слов, но лицо Алека потемнело. Он вихрем влетел в свою комнату, затянув Кейт прежде, чем дверь закрылась за ними.

Что сказал Майор?

Не смотря ни на что, одно было ясно: они ссорились из-за меня. Я не была уверена должна ли я чувствовать себя ликующей или встревоженной. Кейт была силой, с которой приходилось считаться.

• • •

Следующим утром, по пути в дойзе, я подумывала сломать себе ногу, только бы не видеть лица Алека. Но передумала, потому что Майор, скорее всего, заставит меня заниматься на руках.

Я пришла на несколько минут раньше, чтобы морально подготовиться. Но когда подошла к входу, Алек уже был там, сидел на скамейке, уставившись на свои ноги. Несколько прядей черных волос упали на его лицо. На мгновенье, я подумала, что он плакал. Я замерла на полпути к дойзе, не уверенная что делать. Я никогда не видела, чтобы Алек плакал. Он был образцом самообладания. Я медленно двинулась к нему, но он не поднял глаз, хотя его тело напряглось. Я дотронулась до его плеча.

— Что с тобой? Что-то случилось?

Его мышцы напряглись под моими пальцами, как будто он подкреплял свою реакцию, или, возможно, боролся с ней.

— У меня был разговор с Майором – об его ожиданиях. Он хочет предоставить мне больше ответственности, и… — он запнулся на полуслове. Злость захлестнула меня. Почему Майор так давит на Алека? Иногда я удивлялась, когда он видел Алека своим приемником и бросал ему вызов, чтобы определить готов ли Алек к работе.

— Скажи ему, что еще не готов для этого, — сказала я.

Алек посмотрел вверх, его глаза страдали, но слез не было.

— Это не так просто.

Я аккуратно сжала его плечо, поборов желание обнять.

— Ты знаешь, что я всегда рядом, если ты нуждаешься во мне. И ты знаешь, что можешь рассказать мне обо всем.

На мгновение Алек выглядел, будто хотел этого, будто я сломала его маску долга, но затем покачал головой.

— Нет. Я бы очень хотел, но не могу сказать тебе об этом.

Я пыталась скрыть, как сильно это ранило меня.

— Тогда расскажи Кейт. Возможно, она сможет тебе помочь.

Слова оставили горький привкус во рту, но я предпочла бы, чтобы Кейт позаботилась об Алеке, когда он совсем один.

— Кейт не сможет понять. Она всегда соглашается с Майором. Ее главным приоритетом всегда будет ОЭС и это никогда не измениться. Я должен справиться с этим сам.

Как он мог быть с кем-то, для кого не является приоритетом?

— Мне не следовало говорить тебе об этом, — произнес он, вставая и позволяя моим рукам соскользнуть с плеч, пройдя вперед, создавая дистанцию между нами

— Я думаю, что мы должны поговорить о вчерашнем, – сказал он.

Это было последней вещью, которую я хотела делать, особенно когда он был в таком странном настроении. Я начала оборачивать ленту вокруг моей ладони, чтобы подготовиться к тренировке, нанося один слой за другим.

— Не о чем говорить.

— Мы должны пройти через это. Мы должны делать свою работу. Мы не можем иметь нечто – что угодно – отвлекающее нас. Майор беспокоился, что это может помешать миссии.

Я уронила ленту.

— Что Майор будет с этим делать? Ты ему рассказал о вчерашнем?

— Нет, конечно же нет. Он заметил, что что-то… происходит. Все заметили. — Он внимательно следил за моим лицом, и мне тяжело было сдерживаться. — Послушай, все, что есть между нами должно прекратиться. Я слишком стар для тебя и это не правильно.

— Ты всего на три года старше меня.

Почему я вообще спорю с ним? Алек явно все решил и ничего, несомненно ничто, что я скажу, не изменит этого.

— И я с Кейт.

С этим я не могла поспорить. Они, возможно, ссорились вчера и они вместе по причине, которую я не могу понять, но они оставались парой. Я уставилась на место над его левым плечом. Возникла небольшая трещина длиной на всю зеркальную стену. Она искажала мое отображение, деля мое лицо на две половины. Я чувствовала, как ложь срывается с моих губ.

— Не волнуйся. Миссия это единственное, что имеет значение.

Я начала разминать руки и ноги, игнорируя тяжесть в груди.

Алек подошел ко мне сзади, но беспокойство не покидало его лица.

— Все в порядке. Я считаю, ты усовершенствовалась. Любому, кто не знает о твоем Изменении, будет тяжело победить тебя.

Но возможно впервые я не хотела слышать его похвалу.

— Готова? — спросил он.

— О да.

Руки Алека обхватили меня.

Дрожь пробежала по телу. Уклон, маневр, смена формы.

Алек разжал руки, хотя он должен был спрогнозировать мои движения. Теперь, в теле маленького ребенка, я ускользнула от его хватки и помчалась назад. Я вернулась в свое тело и прицелилась ударом в его голову. Он уклонился от моего удара и толкнул меня в спину, практически не касаясь моего тела.

Почему Алек мог явиться на моем пороге для ночи кино после нескольких месяцев игнорирования и делать вид, что ничего не произошло? Почему он почти поцеловал меня в тот день, но уже через несколько дней делает вид, что это моя вина?

— Прекрати сдерживаться! – кричала я, бросаясь на него. Алек только уворачивался от моих толчков и ударов. Это выглядело, будто он хотел прикасаться ко мне как можно меньше. Это стало моей гранью. Моя кожа начала дрожать, и я почувствовала рост, кожа стала растягиваться, кости разрывались и перестраивались.

Его глаза расширились.

Я становилась им. Я никогда этого не делала.

Суставы моих пальцев крошились, когда вошли в контакт с его прессом. Я хотела бы, чтоб изменение подарило вместе с его телом и его силу, но я не была сильнее или быстрее любого нормального мужчины. Что-то изменилось в глазах Алека, будто клацнул переключатель – боец проснулся.

Я прицелилась в голову. Его рука вылетела, схватила мою лодыжку и скрутила. Я перевернулась в воздухе, прежде чем удариться о землю. Мое запястье неестественно выгнулось, и я закричала, как только вернулась в свое тело.

Алек опустился рядом со мной на мат на колени, но я не двигалась.

— Тесс, дерьмо. Скажи что-нибудь.

Я подтолкнула себя в сидящую позицию и встала на ноги. Прижимая запястье к другой руке, я сделала шаг назад, когда он потянулся ко мне. Я не хотела, чтобы Алек прикасался ко мне из жалости, не когда он не мог терпеть мою близость по любой другой причине.

— Я больше не хочу практиковаться с тобой. Скажи Майору, что я готова.

— Тесс…

— Просто скажи ему! Я не хочу быть рядом с тобой, Алек.

Это… нечто с Алеком портило мое Изменение. Оно портило все, ради чего я так тяжело трудилась.

Не дожидалась его реакции, я ушла.

• • •

Интерком потрескивал голосом Майора, вызывая меня в его кабинет. Я вытащила себя из комнаты, радуясь, что Холли сейчас на криминологии и не может подбодрить меня напутственной речью.

Я постучала в открытую дверь Майора и вошла внутрь. Он сидел за столом с чашкой дымящегося чая. Беспокойные морщины пересекали его лоб. Майор поднял глаза, когда я вошла, и убрал все эмоции

Я задержалась в дверях, вытаскивая руки из карманов. Если он захочет кричать на меня, оскорбляя мое Изменение, я предпочла бы оказаться в позиции, с которой могу убежать как можно быстрее. Пронизывающая интенсивность его взгляда заставила меня сжаться. Ощущалось, будто он мог видеть меня насквозь. А что если мог? Что если это было его секретное Изменение, о котором ходили слухи?

Его взгляд не дрогнул.

— Садись.

Моя кожа начала покалывать, мне захотелось чесаться. Я сидела на краю стула, руки сложены на коленях. Блестящая именная табличка на столе Майора выглядела так, будто ее только что вымыли и отполировали. Она выглядела странно рядом с маленькой трещиной на дереве, которую сделал Алек, когда я последний раз здесь была.

— Я полагаю, ты знаешь причину, почему я тебя вызвал.

— Да.

ГЛАВА 6

Майор кивнул.

— Хорошо. Это важно. Мы не можем позволить тебе провалиться.

Это не было похоже на лекцию о злоупотреблении моими силами.

— Сэр?

— Жаль, что Изменение Кейт так ограничено. У меня есть ощущение, что брат Мэдисон или отец могли бы пролить свет на многие аспекты ее жизни.

Майор начал постукивать пальцами по деревянной поверхности своего рабочего стола. Его ногти были короткими и аккуратными; я никогда не видела пятнышка грязи на нем. Он не сводил с меня глаз.

— Мы поговорили с ее докторами и убедили их, что возможно у Мэдисон будет амнезия, после того как она выйдет из искусственной комы.

— Кто-то поработал с их разумами?

Слова сорвались раньше, чем я успела остановить их. Майор встал с кресла и навис надо мной.

— Мы никогда не лезем людям в головы, Тесса.

Я перевела взгляд на колени.

— Конечно, нет, сэр.

— Это миссия для сохранения жизней. Ты понимаешь это, не так ли?

— Да, сэр.

— Хорошо. Вот несколько страниц о типичных последствиях искусственной комы, касающихся дела Мэдисон.

Он пододвинул кипу бумаг ко мне. Больше фактов для чтения и запоминания; придеться усваивать пока в голове не останется места для чего-то другого.

— Много важных личностей будут наблюдать за тобой. Эта миссия может стать твоим прорывом.

Раздался стук в дверь и вошел Алек. Превосходно.

Я выронила бумаги. Листы были разбросаны по всему паркету. Мои внутренности сжались, когда я встала на колени и начала собирать их. Пара сильных рук пришла мне на помощь. Я, не поднимая взгляда, взяла у него бумаги и села обратно на свой стул.

Краем глаза я наблюдала, как Алек занял место рядом со мной. Он не смотрел на меня, да и не должен был. Испытывающий взгляд Майора заставил меня поволноваться.

Что Алек здесь делает? Наши тренировки должны были закончиться.

— Алек и я поговорили, он присоединиться к тебе в этой миссии.

— Он… что?! – выпалила я.

Алек повернулся ко мне, морщиня лоб. Я избегала его взгляда и сфокусировалась на Майоре, чье лицо выражало непреклонность.

— Сэр, — добавила я. – Почему?

Я ненавидела маленькую часть себя, которая пришла в восторг от этой новости.

— Алек предположил, что его присутствие обезопасит тебя, и я согласен. Алек сможет защитить тебя, проводя свое местное расследование.

Так это было его предложение. Неужели это его извращенная идея для мести? Он может, и будет охранять меня от убийцы, но кто убережет меня от моих чувств к нему?

— Но, сэр. Как Алек приспособиться?

Лицо Алека стало непроницаемым.

— Алек притвориться новым учеником. Он будет выпускником. Кстати, он с тобой в комнате.

Я бросила на него свирепый взгляд.

— Выпускник? – я вложила в мои слова столько сарказма, сколько было возможно. – Но он никогда не ходил в среднюю школу, не говоря уже о старшей.

— Как и ты, — отрезал Алек.

— Я ходила в среднюю школу.

Майор наклонился вперед и положил руки на стол.

— Все, хватит, вы двое.

Что-то близкое к веселью вспыхнуло в его темных глазах.

— Но, сэр, если он будет притворяться студентом, то не сможет жить один. Люди будут подозревать.

— Он не будет один. Саммерс притворится его матерью.

Алек откинулся назад, вытянув ноги на паркете перед собой. Но за маской расслабленности что-то таилось. Если я не ошибалась, это даже не относилось ко мне.

— Агент Саммерс?

Майор кивнул.

Саммерс. Я была вынуждена признать, что Майор умен. Не было лучшего способа убедиться, что жители Ливингстона не заподозрят Алека и меня. Ее Изменение – отвод — наверняка пригодиться. Конечно, с практической точки зрения, она ни капельки не была похожа на Алека, не обладала ни одной материнской чертой. С ее выступающей челюстью и широкими плечами, Саммерс была похожа на тех, кому нравиться ходить по сомнительным барам и драться с мерзавцами за деньги. И Алек… я позволила себе косой взгляд. Алек был Алеком. Высокий, загоревший, мускулистый брюнет с серыми глазами и точеной челюстью…

— Они не похожи.

— Не все дети похожи на своих родителей. Ты, например, совсем не похожа на свою мать.

Я пожала плечами.

— Может, я похожа на отца, — тон моего голоса был раздраженным, которым я обычно не пользовалась при Майоре. Но тема моей семьи была табу. Никто не касался ее. Никогда. И каждый знал об этом.

Алек выпрямился в кресле и его мышцы напряглись.

Майор согласился.

— Возможно. Но это неважно сейчас. Единственное важно, что ты не будешь одна в этой миссии. Алек будет на твоей стороне. И главной задачей Саммерс будет отвлечение внимания полиции. Мы не хотим, чтобы они были слишком любопытными. Они не знают, что делают и что это дело ОЭС. Особенно если вовлечен Иной.

— Участие Иного подтверждено, сэр? – решилась я спросить.

— Нет, но я предпочитаю принять все меры предосторожности. У двух жертв были нетипичные следы вокруг горла. Это пока наша единственная зацепка. — Майор посмотрел на меня, потом на Алека. Что он пытается увидеть? — Я надеюсь, этот план будет гарантировать успех нашей миссии.

Майор начал расхаживать, скрестив руки за спиной.

— Давайте вернемся к нашим подозреваемым.

— Я думала, что мы ничего точно не знаем об убийце, кроме того, что он начал убивать мужчин, — сказала я.

— В основном это правда. Как вы наверняка знаете, профайлеры до сих пор стараются сократить список возможных подозреваемых. Они мне сказали, что убийца почти наверняка мужчина и скорее всего, знал всех четырех жертв.

Это не было полезным. Ливингстон маленький город; все друг друга знали, так или иначе.

— Разведка Кейт показала, что миссис Чамберс не замешана, так же как и тетя Мэдисон Сесилия или лучшая подруга Анна. Как и ее друзья, и семья, но они все подозреваемые, пока не доказано обратное – особенно мужчины.

— Почему только мужчины? Я думал, что на женщинах не было признаков… — Алек неловко глянул на меня, — …сексуальной агрессии?

— Нет, не было. Мы не имеем дело с сексуальным преступлением.

— Тогда почему только мужчины подозреваемые?

— Удушение кого-то требует физической силы, и обычно серийные убийцы мужчины. Я не говорю, что вам не стоит присматриваться к женщинам в жизни Мэдисон, но я не хочу, чтобы вы тратили силы на сомнительных подозреваемых. Убийца, наверное, ходил в школу с Мэдисон или имел туда допуск. Тем более, одна из жертв работала в старшей школе, а другая была выпускницей.

Мистер Чен и Кристен Синч.

— Что насчет первой жертвы? Имела ли она какое-то отношение к школе? – спросил Алек.

— Нет, она была педиатром в Больнице Святой Елизаветы. Единственная возможная связь — она лечила большинство студентов Ливингстона, когда они были детьми, — сказала я.

Было пугающе, в каком мраке мы находились. Каждый мог быть убийцей. Пока единственной связью была вырезанная А на коже жертв.

— На Мэдисон есть такой же знак, как на других жертвах?

— Да, на грудной клетке, как и у остальных. — Майор откашлялся и остановился позади своего кресла, руками вцепившись в спинку. — Я думаю, ты должна присмотреться к бойфренду Мэдисон, Тесса. Он может быть единственным, кто знает, что действительно происходило в последние несколько месяцев в ее жизни.

— Бойфренд? – спросил Алек, недоверчиво. – Вы же не ожидаете, что Тесса продолжит чьи-то романтические отношения.

Я взглянула на него. Он ревнует?

— Ей не придется. Как оказалось, Мэдисон порвала с ним за несколько недель до нападения. Что поднимает его выше по списку подозреваемых.

— Но какой у него мотив для других убийств?

— Мы не уверены в этом. Но может он убил их по другим причинам, и когда Мэдисон порвала с ним, он сделал ее своей следующей жертвой.

— Но почему А? – спросила я.

— Это вы должны узнать. Миссия начинается через два часа. Готовьтесь.

Мой взгляд задержался на Майоре.

— Так скоро?

— Мэдисон умерла полчаса назад. Доктора и аппараты будут поддерживать видимость ее жизни. Но у нас не так много времени до первых признаков смерти.

Я оцепенело кивнула. Почему я ничего не почувствовала? Должна ли я была знать, когда она умерла? В конце концов, сейчас ее ДНК было частью меня. Это все, что от нее осталось.

— Прочитай бумаги и будь готова через час, Тесса, — сказал Майор, прежде чем посмотреть на Алека. – Я хотел бы переговорить с тобой.

Что они хотели обсудить без меня?

Мои ноги несли меня из комнаты, но мое тело казалось заключено в пузырь. Я едва слышала болтовню снаружи, смех в общей комнате и музыку, которая гремела в коридоре.

Холли замерла, когда я вошла в нашу комнату.

— Я должна ехать, — справилась я. Мои ноги, все мое тело онемело. С тех пор, как я услышала новости о смерти Мэдисон, казалось, что жизнь покинула меня тоже.

— Как надолго ты уезжаешь?

— Я не знаю. Насколько долго это продлиться.

Холли просто обняла меня, ничего не сказав.

• • •

Я снова прижала лицо к окну машины, вспоминая вечер двухлетней давности, когда я сидела на этом же месте впервые по дороге в штаб-квартиру. С тех пор столько всего изменилось.

Мою кожу покалывало, и я почувствовала, что Майор смотрит на меня.

Машина плавно остановилась. Я потянулась к двери, но слова Майора остановили меня.

— Я знаю, что-то происходит между тобой и Алеком. Я уже поговорил с ним об этом. Не позволяй этому угрожать миссии.

— Нет ничего… — я остановила себя. Это было бы ложью, и некоторые люди говорили, что Майор мог ее распознавать. Это была одна из нелепых сплетен, которую люди придумали о Майоре, потому что не знали, на что он действительно способен.

Мы вылезли из машины. Мои ноги были как желе, когда я плелась к больнице. Напряженность в груди росла с каждым шагом, с которым я подходила ближе к палате Мэдисон. Голоса эхом отражались в конце коридора, и мои мышцы начали дрожать.

Я споткнулась, и Майор сжал мою руку.

— Веди себя естественно, — сказал он себе под нос. – Они должны будут выйти сейчас.