ТЕ, КТО ТЕРЯЮТ И ТЕ, КТО НАХОДЯТ

ТЕ, КТО ТЕРЯЮТ И ТЕ, КТО НАХОДЯТ

Предисловие

Наконец-то я закончил свой рассказ! Если честно, рассчитывал от него страниц 10-15, а оказалось 40... Это было таким громом для меня!

Вообще надо сказать, что этот рассказ доставил мне очень много радости, оставив тёплое, светлое, приятное (нет, не пиво) послевкусие. Персонажи мне самому очень полюбились, прижились. Себя теперь без них не мыслю! Каждое место, в повествовании указанное, было мною видено прямо перед написанием, а потому с каждым местом теперь ассоциируется определённый эпизод.

История, лёгшая в основу сюжета, взята из реальной жизни, моего недавнего прошлого. Всё это реально было, однако " любое сходство персонажей с реальными личностями является чисто случайным"

И это неправда.

Я писал с вполне конкретных лиц, а потому кто кого в рассказе увидит, того и увидит. Возможно, встретит на его страницах себя; )

Ну что ж, удачного прочтения!

Юле (главная мысль):

— Я просто хочу сказать " спасибо"

(С)

От автора

***

На распластавшейся у самой воды гранитной площадке влачила своё жалкое существование старенькая обветрившаяся скамейка. Давно всеми забытая, она лишь грустно смотрела в толщу мутной колышущейся реки, время от времени осыпая площадку отваливающимися кусочками засохшей краски.
Единственным посетителем её был некий молодой человек с большими задумчивыми серо-голубыми глазами. Он появился внезапно в один из погожих весенних деньков, когда уже разуверившаяся в какой-либо возможной особенности этого дня скамейка настроилась на безысходное созерцание Мира. То был солнечный послеобеденный час, он пришёл и в раздумьях опустился на ветхую лавчонку. Давно отвыкшие от нагрузки подгнивающие доски, жалобно скрипя, прогнулись под небольшим весом юноши. Хотя за столько месяцев полного одиночества наконец почтённая человеческим вниманием, она изо всех сил пыталась выглядеть крепкой и сильной, стараясь перестать скрипеть, неожиданный посетитель не обращал ровно никакого внимания на её старания.

Он не обращал внимания ни на что, окружающее его. В такт успокаивающе тихо умывающих гранит площадки волнам он глубоко-глубоко погрузился внутрь себя, не замечая более ничего вокруг. Его глаза налились лазурно-голубым цветом. Будто маленькую каморку гла́ за залило водой до потолка. Утопающий в этой синеве Мир смешался и потерял идентичность. Проплывающий по реке речной трамвайчик, обшарпанные скромно прижавшиеся друг к другу покрытые белой известью домишки, прохожие на набережной, Малый Краснохолмский мост... Майское солнце, выглядывающее из-за белоснежных ватных облаков, померкло в его глазах, всё потонул в них...

Так сидел он в безмолвии, не двигаясь, пока на набережной не стали загораться золотым светом фонари, в окнах домов мелькать огоньки, а на смену яркому солнцу пришла серебряная луна.

Только тогда он вернулся в себя, нехотя поднялся, и, распрощавшись с приютившей его скамейкой, покинул гранитную площадку, скрывшись в неизвестном направлении.

Та была на седьмом небе от счастья! Впервые за последние несколько месяцев её посетил человек!! Теперь единственным чаянием её был повторный приход задумчивого юноши на следующий день. Следующего продолжительного одиночества она бы не вынесла! С отчаянной надеждой ожидала она завтра...
И не зря! Он пришёл в то же время с точно таким же видом размышляющего над сущностью своей античного философа. Присел на собеседницу молчанию его, вновь погрузившись в глубины души своей.
Так проходил день за днём: он приходил, она принимала его. Он сидел до позднего вечера молча, задумавшись. А на следующий день после обеда навещал площадку снова.

Не было известно достоверной причины такого необычного времяпровождения юноши, по возрасту своему долженствующего гулять и наслаждаться жизнью под тёплым майским солнцем. Версии жителей окрестных домов, постоянно встречающих взглядами его яркую красную майку у самой воды, множились в геометрической прогрессии. Однако каждая из них летела в бездну лжи и выдумки, так как одни из них были сомнительными и маловероятными, другие просто смешными, а третьи - чисто абсурдными.

Как бы то ни было, а юноша в майке продолжал приходить, и вскоре все автохтоны привыкли к нему и стали относится к юноше, как к своеобразной живой достопримечательности однообразного района.

***

Тот день был точно таким же, как и вчерашний, который, в свою очередь, был подозрительно схож с позавчерашним. Всё так же клубились облака, всё так же мерцала вода, всё так же шмели машины... Он, как это ни странно, точно так же сидел у водной глади и думал. Похоже, единственным, что было не " точно так же" — это чрезмерно серьёзное лишённое всяких эмоций лицо стоящей на мосту девушки. Холодная серая маска расчётливости и практицизма заметно портила её хорошенькое личико, перебивая забавно проступающий румянец и предавая красивым карим глазам отталкивающий колкий вид. Только раз взглянув на девушку, сразу можно было понять, что она не из тех, кто живёт с большой буквы. Живёт, получая от Жизни удовольствие, а, напротив, является ярым представителем офисного планктона и, возможно, председательницей " Клуба Анонимных Трудоголиков" или " Ассоциации по Борьбе со всем, не имеющем Практического Применения".

Она стояла на мосту. Развевающиеся на ветру волосы, несмотря на свою мягкость и ухоженность, казались безжизненными висячими растениями. Плотно сжатые губы делали маску ещё более противоестественной, в бледных руках без дела лежал новый айфон. Глаза вплотную упёрлись в расстилавшийся перед ним живой шумящий пейзаж кисти неизвестного урбаниста-отшельника из сырых подвальных пещер. Она смотрела, но не видела. Смотрела на поблекшие дома набережной, но не видела забавной игры извивающихся в отчаянной погоне друг за другом искусно вылепленных фигурок на их старинных фасадах. Она смотрела на купола далёких храмов, но не видела, как прекрасно их позолота переливается в лучах лениво опускающегося всё ниже за сапоги небоскрёбов солнца. Она смотрела на вялотекущую воду, но не видела прекрасного блеска колыхающихся волн...

Слушая, она не понимала. Она слышала кряканье плывущих по течению уток, но не понимала, как оно тоскливо-изящно. Она слышала музыку, но не понимала, как мелодично с джазом сочетаются звон бокалов и топот маленьких детских ножек по палубе...

А зачем? Какая ей от этого польза? Ну и что, что Мир во всех своих красках и восхитительной музыке проходит мимо неё? Ну и что, что её жизнь так скучна и угрюма?... Это же бесполезно! Тебе никак не пригодится знание запаха весенней набережной, а любование колыхающимися на ветру кронами деревьев никак не повлияет на продвижение по карьерной лестнице! Тогда зачем всё это? высматривание молодых листочков в мутных водах Водоотводного Канала никаким образом в жизни тебе не пригодится! Зачем??...

Громкий выдох.

Она выдохнула из себя оставшиеся мысли по этому поводу: сами по себе они были бессмысленны и бесполезны. Длинные пальцы с тщательно наманикюренными ногтями включили телефон: пора проверить страницы своих лучших подруг в Инстаграм. Любование фотографиями в виртуальном мире привлекало её куда больше, чем наслаждение миром реальным. Ничего нового. Самые свежие записи уже пролайканы... Как бы то ни было, а стаканчик кофе опустел: пора было идти домой. Айфон мягко приземлился в компактную сумочку. Девушка попрощалась с мостом, слегка моргнув, и повернула на ту сторону. Её движения были чёткими, твёрдыми и холодными, они полностью характеризовали её.

Разворачиваясь, девушка что-то обронила. Что-то большое и тёплое. Оно с лёгким всплеском упало в воду и медленно поплыло по течению. Юноша на скамейке встрепенулся: хоть он и не видел произошедшего, внутри у него что-то ёкнуло. Голубизна плавно отступила из его глаз: они приобрели привычную сероватую ясность. Потеря неторопливо скользила по водной глади, слегка прибиваясь к берегу... Вот она, легонько покачнувшись, ударилась о гранитную площадку, ненадолго зацепившись за дрейфующую рядом флотилию маленьких веточек. Вот-вот, и она сорвётся, её унесёт дальше! Но тут мягкие руки юноши подхватили её и вытащили из прохладной воды на гранитную твердь. Что же это? - Любовь...

Да, это была Любовь. Нежная и тёплая, согревающее сердце своим неугасимым огнём. Юноша держал в руках самую настоящую неподдельно-искреннюю Любовь. Любовь, что обронила та серьёзная девушка с моста... А ведь и правда! Не могла она уйти далеко, нужно её немедленно догнать и вернуть потерю! — спохватился он. Вскочил, обернулся... Девушка твёрдыми решительными шагами удалялась вдаль по набережной. Он, изо всех сил прижав находку к сердцу, бросился вдогонку за незнакомкой. Так вот, как выводить людей из философской апатии!!...

Он взлетел по ступенькам наверх, налету прихватив свой потрёпанный рюкзак; понёсся по булыжникам набережной, едва касаясь земли. Она была уже не так уж и далеко... 10 метров, 8, 5... Ну же! Последний рывок...

Внезапно он помпезно споткнулся и громко шлёпнулся о размеренный асфальт, распластавшись на нём во всю длину своего тела, будто загорающий на майском солнышке удав. Как выяснилось, колено оказалось разбито в кровь, несколько синяков и ссадин расселились в районе локтей, а некогда чистые презентабельные джинсы были безнадёжно изорваны. Юноша поднялся еле-еле. Девушка скрылась за поворотом в Большой Татарский переулок.

Сдаваться было нельзя, а потому упавший охотник поднялся, и, сильно хромая на ужасно болящую ногу, продолжил погоню. Таки добравшись до поворота и завернув в переулок, он заметил свою дичь уже в другом его конце! Преследование продолжалось, девушка была, словно редкая птица, недосягаемо-неуловима для юноши-браконьера... В мгновение ока (насколько ему это позволяла волочащаяся нога) бегун пересёк Татарский, вырвавшись на неторопливую улицу Бахрушина. Задорно отразившийся от окна отреставрированного купеческого дома лукавый лучик солнца игриво подмигнул ему: бежевая кофта девушки мелькнула между машинами на Первом Новокузнецком! Запыхавшийся вновь ринулся за ней. Пробежав за бежевой кофтой ещё один переулок, юноша увидел заветную добычу уже на другой стороне звенящей трамваями Новокузнецкой улицы... Неудачливый хищник был готов взорваться, прокляв и разослав всё и вся куда подальше, но какое-то странное сильное чувство заставило его сначала пересечь дорогу, а затем через сырую арку устремиться за девушкой во дворы.

Высокий серо-голубой дом неприятно нависал над уютным зелёным двориком, который марафонец преодолел вприпрыжку. Вот он снова у цели; Открыл рот, чтобы окликнуть её... Но вдруг... Внезапная пустота.

Он неожиданно перестал ощущать согревающее душу тепло. Запнулся. Остановился. Что произошло? — обернулся взъерошенный коршун назад. Оказалось, в ходе яростной погони он выронил Любовь на детской площадке около зловещей девятиэтажки. Ужас! — пулей бросился юноша за Ней. Подобрав потерянное чувство, вновь побежал за всё удаляющейся по 4-ому Монетчикову переулку девушкой. Но только он выбежал из двора, от добычи его оградила огромная широченная фура. За ней увидеть было ничего нельзя. Пока она неторопливо разворачивалась, охотник чуть ли не прыгал от нетерпения и обиды. Когда же неповоротливый жук всё-таки вписался в поворот, переулок был пуст: девушка исчезла!

Было лишь два варианта, куда она могла деться: либо она завернула во двор краснокирпичного углового дома, либо пошла дальше по переулку. Медлить было непозволительно! Не раздумывая, браконьер выбрал второй вариант и кинулся в 3-ий Монетчиковый переулок.

Выбежав на него, первое и последнее, что он увидел — чистенькая несущаяся на не низкой скорости синяя хонда с беспечно болтающей по телефону светловолосой девушкой за рулём. Прыжок. Отчаянный скрип тормозов. Удар. Полёт. Асфальт.

Тьма...

***

Знойный Арбат. Под десятками колёс и зенитным солнцем плавится недобросовестно уложенный асфальт. В руках у засмотревшейся на бурлящее стадо болельщиков Зенита, спускающихся в подземный переход, шестилетней девочки тает фисташковое мороженое. Шумный полдень...

Юрий Данилович Флегма полностью оправдовал свою фамилию. Пожалуй, более флегматичной особы вы во всей Москве не отыщете. Подъём по будильнику на два часа раньше нужного: чтобы ещё час нежиться в тёплой кроватке, праздно переваливаясь с одного бока на другой, а потом черепашьим шагом в темпе -1 одеться и отправиться на работу. Грузный уже лысенький в свои неполные тридцать шесть Флегма действительно походил на неповоротливую одуванчикоедную черепашку. Только вот питался он отнюдь не одуванчиками и травой, а сдобными пончиками или сытными гамбургерами.

Ко всему прочему, был он весьма социопатичен и закрыт, и потому при каждом удобном случае прятался под крепким панцирем наигранной занятости и безразличия.

Юрий Данилович очень любил тёмно-коричневый цвет. Его любимым выходным костюмом были просторная рубашка, узкая шляпа, брюки и ботинки. Всё, кроме брюк — тёмно-коричневое. Впрочем, и их не обделила Судьба коричневатостью, — в стиральной машинке, куда Флегма имел обыкновение беспечно швырять всё грязное бельё без разбора, они приобрели идентичный остальному костюму тёмно-коричневый отлив.

Этим утром, выходя из дома на работу в Арбатский офис, обладатель гладкой сияющей лысины из квартиры №36 в доме №4 по Бакунинской улице непонятно зачем прихватил с собой гармонично дополняющий его изощрённый стиль тёмно-коричневый чемоданчик. " Бизнес-кейс Флегмы"... Укомплектовано!

Как всегда неуклюже и неторопливо Юрий Данилович проследовал под большую красную букву " М". Теперь он походил скорее на сбежавшего из студии СоюзМультфильма доброго косолапого Винни-Пуха. Но с кейсом. Что было внутри кейса оставалось загадкой как для окружающий, так частично и для его владельца. Загадочный кейс...

Сегодня рабочий день в душном офисе оказался необычайно коротким: главменеджер-надзиратель заболел, а более никому из руководства до обливающихся потом сотрудников-халяволюбителей дела не было. Окрылённые подчинённые на восьмых небесах от счастья разлетелись кто куда с улыбками до ушей и горящими глазами. Флегма же, погрузившись в тягостные раздумья, чем ему заниматься весь оставшийся день, с неизменной гримасой тупого безразличия ко всему и каждому на складчатом лице, поплёлся обратно в метро. Да... Сложный выбор!

Немногочисленные друзья в поте лица пашут на необъятных офисных просторах, выбивая барабанные дроби на уставших клавиатурах. Погулять-посмотреть город — лень. Откладываемый на свободное время поход в ближайший фитнес-клуб по скидке столь же уверенно был отменён. Действительно, какой фитнес по четвергам? Да и лень...

Рассуждая подобным образом, Юрий Данилович и не заметил, как всей своей немалой массой навалился на приостановившуюся, чтобы спустить вниз коляску с ребёнком, заботливую мать.. В итоге, коляска была опрокинута, перепуганная до смерти мамаша отброшена в сторону, а Флегма, чтобы самому не грохнуться на ступеньки, обеими своими мясистыми ручищами уцепился за яркие жилеты спускавшихся вниз работников Метрополитена. Они тоже чуть не упали под тяжестью внезапно повисшего на них Винни-Пуха. Крепко встав на ноги, виновник аварии едва слышимо пробормотал " Извините" и поспешил удалиться из центра общественного внимания в тени Арбатской, по максимуму стараясь не обращать внимания на окрики какого-то звонкого голоса молодой девушки " Господин в коричневом! Погодите! Стойте! Вы... "

В вагоне внимание Флегмы тут же было привлечено красочной рекламкой новой книги Донцовой. Он безынтересно начал читать немногословную рецензию...

В хорошо освещённом вагоне помимо Винни тряслась также пара лихих скейтбордистов с пирсингом по всему лицу, на их тёмно-коричневых майках белым цветом было заботливо выведено " Fuck you" и " Give me alone"; старушка в ветхой тёмно-коричневой шали, милая девушка в тёмно-коричневом пальто; бомжеподобный старичок (лохмотья которого приобрели тёмно коричневый оттенок скорее самостоятельным естественным путём) и другие примечательные и не очень пассажиры. От подозрительной близости к стольким людям в схожей по цветовой гамме с его костюмом одежде на блестящем лбу Флегмы выступил пот. Ещё более неуютно себя он почувствовал, когда на Курской в его вагон влетела растрёпанная возбуждённая девушка с точно таким же кейсом, как у него, и начала расспрашивать каждого коричневого пассажира, будто ища хозяина пропажи.

Чтобы отогнать навящевые мысли о том, что это может быть действительно его кейс, который он где-то обронил, социопатичный апатичный Флегма уставился в рекламу каких-то огурцов и начал усердно штудировать её, обмусоливая каждое слово, с неимоверным трудом пытаясь создать впечатление, будто он занят и погружён, совершенно не замечает ничего вокруг. А девушка всё неостановимо приближалась... Вот уже и скейтбордисты покачали головами, старушка... Благо ехать оставалось всего ничего! Вот и она, родная Бауманская. Наизусть вызубривший рекламку Флегма мощно рванулся к выходу изо всех своих черепашьих сил.

" Подождите! " — донеслось до его ушей перед финальными аплодисментами дверей.

Поезд мирно уехал. Опасность быть вовлечённым в разговор с незнакомкой осталась позади. И пусть, он забыл свой кейс в вагоне, когда выбегал, или где-то ещё!... Главное — он наконец в безопасности...

" Сезонное предложение!
Огурцы от фабрики Нежинский по 13. 99 рублей в BILLA!
Спешите, предложение ограничено!!... "

С этого дня Флегма ни разу не надел ничего коричневого...

***

Чистая синяя хонда въехала во двор... МОРГа? Больницы?
Нет-нет! Во двор дома №11 по Архангельскому переулку близ Чистопрудного бульвара. Из машины выскочила некогда беспечная, но теперь серьёзно чем-то озабоченная светловолосая девушка. На толстых каблуках подлетев к задней двери и беспокойно открыв её, она вновь рассыпалась в глубочайших извинениях, предложениях позаботиться до полного выздоровления и диктовке своих многочисленных контактов " на всякий случай".

Наблюдавший всю эту сцену из-под козырька подъезда старенький дворник азиатского происхождения с прищуренными любопытными глазами был как на иголках от нетерпения увидеть пассажира, перед которым блондинка распиналась уже добрые 5 минут.

Какого же было его удивление, когда из машины, хромая и опираясь на хрупкое плечо девушки, оборванный и окровавленный выполз студент Лёша Забелин из второго подъезда, третьего этажа, квартиры N17. Вот кого кого, а спокойного всегда держащегося подальше от любой чрезмерно активной деятельности юношу в таком виде Халим уж точно не ожидал увидеть! Ошарашенный развернувшейся перед ним картиной, он не успел было сообразить, что надрывающемся во взаимном стремлении поднять раненого на третий этаж юноше и девушке может быть нужна его помощь, как дверь квартиры студента захлопнулась, спроваженная куда подальше блондинка с крайне хмурым обиженным видом завела свою хонду и вырулила на ней из тихого двора, а сизый голубь Август спикировал на крышу сарая. Всё это произошло неожиданно, солнечно и молниеносно. Халим трижды моргнул. Постоял ещё немного во дворе и с видом учёного мужа с полок Александрийской Библиотеки отправился поведать о произошедшем мудрым философам-полиглотам Марине Андреевне и Зигмунде Фридриховне из первого подъёзда: все всё должны знать про всех и обо всём!

Эдакая программа Дворового Просвещения.

***

А между наш израненный герой, лишь только выдворив сшибшую его " овцу безмозглую" (© from " Мысли Алексея Забелина" ), рухнул на кровать и проспал часа три (хотя рассчитывал дней эдак на 366) Подзарядившись энергией, студент отыскал презентабельную для выхода в свет одежду (белую майку с Джиммом Моррисоном и классные зелёные шорты) в своих Агниевых Конюшнях и заковылял по лестнице вниз.
Любовь он не отпускал ни на минуту, боязливо и осторожно прижимая тепло к груди.

Пострадант чувствовал острый голод, а потому, спотыкаясь и опираясь на хрустящие штукатуркой дома, направился в своё любимое кафе " Штолле" на Покровку, дабы отведать там своего любимого мясного пирога и запить его добрым литром своего любимого английского чая, рассматривая любимых им искренне случайных прохожих или непринуждённо беседуя с любимыми своими официантками. Да, Лёша Забелин определённо любил Штолле!

И теперь у него в запасе была увлекательная история жанра триллер (или боевика с элементами детектива: он ещё не решил), которой он сможет изумить хорошеньких слушательниц! Заодно и поспрашивает, не может ли кто помочь ему в поиске хозяйки, ведь пропажу необходимо вернуть той девушке с моста! Даже сбитый из-за этого машиной студент продолжал гореть непреодолимым желанием восстановить справедливость. Вот он уже на коне в блестящих доспехах достойного храброго рыцаря на страницах учебников истории... А вот они, прозрачные двери " Штолле".
Любопытная Любовь с крайним любопытством изо всех сил пыталась хоть что-то разглядеть сквозь гитару Джимма Моррисона на футболке Сэра ДонДостойного, но Мир вокруг оставался полон лишь туманными силуэтами и таинственными бледными образами.
" Дзынь! " - встретил посетителей дверной колокольчик...

— Ух ты! Лёша, здравствуй! Тебе как обычно? — приветствует Рыцаря Души добродушная пахнущая мельницей крепкая кассирша Полина.
— Привет, Полина! Да, как обычно, спасибо, — он присел за свой излюбленный столик.

Только услыхав чарующий голос новоиспечённого сторителлера, со всего пустого уютного кафе откуда ни возьмись слетелись официантки Аня, Ксюша и Катя с по-детски любопытными глазами.
— У тебя вид переполняющейся драгоценным вином интересной информации пузатой греческой амфоры, Лёша!
— Значит, случилось что-нибудь эдакое...
— Расскажешь нам? — впялились они на нашего героя.
— Охх, — набрал в лёгкие побольше воздуха, — вы не поверите...

И понеслось!... Девушки, не отрываясь, внимательно слушали. Их глаза, налитые жгучим интересом, сверкали. А когда Лёша достал из-за пазухи свою находку, они пришли в бешеный восторг и иефарию, а рассказчику пришлось прерваться, чтобы защитить своё сокровище от подозрительно чистых рук, страстно желающих затискать в объятиях или хоть разочек прикоснуться к самой настоящей живой Любви.

И только когда в наполненном ароматом крепкого английского чая кафе всё вплоть до фарфоровых чайников и дрожащих серебристых приборов было готово внимать одному единственному голосу, юноша продолжил.

Но только он дошёл до развилки в погоне незнакомкой, как его повествование снова было прервано: в кафе с восторженным криком " Девчонки, вы не поверите!!... " влетела возбуждённая каштановолосая девушка в лёгком платьице с простыми зелёными и бирюзовыми цветочками на белом фоне. Её переливающиеся в приятном свете Штоллевских ламп в светлых матовых абажурах золотистым отливом каштановые локоны разошлись гладкими блестящими волнами чуть ниже изящных плеч. Милое аккуратное личико с чистой белой кожей и едва уловимым пунцовым румянцем на нежных щеках источало крайнюю заинтересованность и азарт ко всему вокруг, к Миру в совокупности всех его идентичных мелочей и увлекательных приключений. Она была невысокого роста (чуть ниже среднего), но мерзким неестественно возвышающим её хрупким каблукам девушка предпочитала удобные кожано-ременные сандалии, в которых она и пришлёпала по мостовой Покровки, влетев в кафе.

Влетела и швырнула большой тёмно-коричневый чемодан прямо на столик, вокруг которого сгрудились юные официантки.

Полина принесла чай...

***

Стоит ли говорить, что нашедшей " бизнес-кейс" задумчивого Флегмы на Арбатской была именно эта девушка с прекрасными преображающими действительность в волшебную сказку зелёными глазами. Было ей около двадцати, хотя по искренне открытому поведению и мягкому ласкающему голосу никто не дал бы ей и 18-и. Так студент Лёша Забелин познакомился с художницей Юлей Звенигородской...

К крайнему удовольствию слушательниц, Лёша повторил всю историю с самого начала, на этот раз дорассказав её до конца, периодически ловя слегка робкие взгляды новой знакомой, с самого начала полные глубоким сопереживанием и пониманием, чуть после —восхищением, жалостью, восторгом... Столько всего только во взгляде! Юноша, давно грешивший изучением выразительных глаз, сразу сошёлся на том, что Юля —далеко не простая девушка.

Итак, победоносно завершив свой увлекательный рассказ " И вот, я здесь, перед вами" и словив несколько звонких аплодисментов, изголодавшийся студент получил свой пирог, а затем выслушал рассказ о Случае с Чемоданом и Тёмно-коричневой черепашкой. Её история вызвала не менее бурную реакцию среди аудитории, как только слушательницы узнали, что после бегства незнакомца из поезда она таки вернулась на Баумановскую, вышла из метро и избегала всю округу в поисках тучненького хозяина чемодана.

" Зачем? " " Ради какого-то чужого чемодана? " " Ты ж говоришь, что точно не видела, кто именно его обронил. Может, этот тип вообще не он был" " может, он просто проехал свою станцию, потому и выбежал так торопливо из вагона. " " Да, медленно ходит, но вряд ли настолько медленно, чтобы у тебя был хоть малейший шанс его настигнуть! " " Зачем?? " ... — стена непонимания. И только юноша смог понять такое горячее желание отыскать этого загадочного господина:

" Как ради " какого-то" чемодана? Как же вы не понимаете?? Это — загадка. И этот тип в тёмно-коричневом... От всего этого просто голову вскруживает! Настолько сильна близость с Приключением!... " — отчаянно возмутился он. В мыслях. Но, взглянув на холоднокровно спокойное лицо рассказчицы, судя по всему, давно совершенно смирившейся со стеной, промолчал.

" Ну ты даёшь, Юлька! " — всегда этим и заканчивался подобный диалог с чересчур заботливыми подругами. Для них погоня за неизвестным дядей по всему метро не была чем-то привлекательным. (Только за человеком, укравшим у них сумочку, готовы они так бежать)

Гораздо любопытнее слушать такие истории, а ещё любопытнее — услышать мнение эксперта о новой модели айфона. И он появился! Андрей Ястребцев в стильной белоснежной рубашке и новых синих брюках появился на пороге кафе. Все три официантки быстренько перекочевали к его столику, сжато поблагодарив рассказчиков за их истории, и Лёша с Юлей остались наедине. Глаза обоих горели: на столе между ними лежал тёмно-коричневый чемоданчик, Любовь и грязная посуда. Последняя тут же оказалась в могучих руках удивительно юркой для своего телосложения Полины; Любовь — на коленях у Лёши, а они в торжественном волнующем молчании принялись исследовать содержимое таинственного кейса.

Любовь испытывающе глядела из-под стола.

Не без труда открыв заржавевший замочек, они нырнули внутрь, переворошили давно малые Флегме трусы, мелкие деньги, билеты на поезд до Флегменской дачи в Новопеределкино, часы, миниатюрную клюшку для гольфа (что? ), пару рассыпающихся книг, деловые бумаги... И посреди всего этого в тёплом нагретом гнёздышке полинявшего пальто лежала...

Любовь!

***

Да-да! Самая настоящая, живая и тёплая Любовь! Удивительно, как мог хранить в себе такое сильное чувство такой апатичный вялый человек, как Флегма и к кому он его испытывал. Загадка...

Жалость к потерянной Любви одновременно прорезонировала в сердцах студента и художницы. Одна брошенная в мутных водах холодных, другая забытая в старом чемодане, но обе, несмотря ни на что, живые и настоящие...
— Как же так? — растерянно с полными сочувствия глазами проговорила Юля.

— Ужасно! — не менее сильно впечатлённый осознанием произошедшего выронил Лёша серебристую ложечку на белое блюдце.

За их столиком воцарилось глубокое молчание. Оба найденные чужие чувства лежали посреди вороха ненужных более никому вещей. Опустошённый чемодан зиял открытой пастью. И только безудержный трёп официанток с мистером Знайкой оживлял атмосферу притихшего кафе...
И юноша, и девушка в тот момент параллельно испытывали другую жалость — глубокую жалость к тем незнакомцам, что теперь живут без Любви. Лёша и Юля наполнились желанием во что бы то ни стало найти и помочь несчастным... Юля и Лёша были готовы на всё.
— Нужно расклеить рекламные объявления в районе Баумановской и Монетчиковых переулков! — сверкнули озорным огоньком глаза девушки.
— Но моя нога... — начал было разочаровываться пострадант.
— Хм... — Юля загадочно спрятала бледно-розовые губки. Это значило, что она о чём-то усиленно размышляет, — я придумала!
Лёша недоверчиво покосился на обладательницу изумрудных глаз.
— В одном Покровском переулке есть одно очень тайное место. И в нём очень много самых разных штук, — её нежный голос звучал волшебно, будто посвящая юношу в сакральные тайны Вселенной, — предлагаю поискать там чего-нибудь. Что-то точно найдётся, а возможно, это что-то ещё и чем-то нужным окажется!...

Несмотря на то, что звучало всё это ужасно неправдоподобно, несерьёзно и по-детски, студент, повинуясь какому-то сильному внутреннему чувству, без колебаний согласился. Они с Юлей упаковали добро Флегмы обратно в чемодан, допили чай, заплатили, прихватили с собой по Любви каждый и, распрощавшись с официантками, уши которых раз в пять отяжелели под натиском навешанной лапши, покинули " Штолле".

И в тот момент он понял, что готов следовать за этой экстравагантной девушкой когда угодно и куда угодно.

Хоть на край Света...

***

— Кто тебя зовёт? — внезапным вопросом нарушила обоюдно приятную тишину девушка.
— Что-что? — немного сбитый с толку нежданным негаданным неординарным вопросом в лоб переспросил юноша.
— Кто тебя зовёт? Знаешь, время от времени стоит задавать себе вопросы " Кто тебя зовёт? " и " Кто ждёт тебя? " Ведь эти люди — самые важные в твоей жизни, разве нет? — серьёзно посмотрела она в глаза студента.
Лёша вовсе не был человеком поверхностным и недалёким. Его гуманитарное естество часто волновали глубокие философские вопросы и механизмы взаимоотношений между людьми, но все рассуждения и их итоги он хранил лишь в себе, более ни разу ни с кем не поделившись ими. Безусловно, когда-то он пытался это делать, но, многократно натыкавшись на колючую проволоку холодного непринятия сверстниками, пришёл к выводу, что намного продуктивнее будет запирать подобные мысли в собственных Чертогах Разума.

И вот, перед ним человек, который тоже об этом думает! Думает о том, что действительно важно! Почему именно здесь и сейчас, на шумной многолюдной Покровке в девять часов вечера именно ему, человеку, которого она сегодня увидела впервые, так открыто был задан вопрос о важном, юношу не интересовало. Он и так это чувствовал. Он чувствовал, что зелёно-изумрудные ясные глаза разглядели в нём что-то, чего не встречали в других людях. Что именно - оставалось загадкой.

— Меня... Меня зовёт голос приключений, он — в твоём голосе. И жажда восстановить Справедливость наполняет меня, будто белоснежный парус...
— Ты красиво говоришь, — удовлетворённо улыбнулась Юля, задумавшись о чём-то глубоком. Казалось, диалог был окончен.
— Хочешь узнать, также красиво ли я думаю? — похвала в ушах студента прозвучала чересчур лестной.
— Напротив. Я знаю, ты думаешь столь же красиво, как говоришь, — уверенно заявила она, — Я чувствую красоту в человеке. А ты красив.
" Ну очень необычная девушка! " — Лёша всё больше и больше проникался к ней глубокой симпатией.
— А ты, кто ждёт тебя? — попробовал он настроиться на волну важности. Непривычное " необычное ощущение дисбаланса, но нет дискомфорта и страха непонимания и непринятия" Юля понимала его. И с ней он не боялся быть отвергнутым.

— Ммм... — задумчиво протянула она, — Я думала об этом... Меня... Меня ждёт любящая двоюродная сестра в Твери, яркие пятнистые рыбки в моём аквариуме, краски, мольберт и Мир. Мир ждёт Чудес и Волшебства, и я пытаюсь нести и помогать нести их в Мир.
— Взаимно.
— Что?
— Ты очень красива!...

Хлопнула скрипучая калитка. Удивительно, что только не скрывается за парадным великолепием фасадов Покровки! Маленький двор. Из подвала грязного обшарпанного двухэтажного дома разносятся одурманивающие запахи и громкая музыка. Это — притон. Чуть поодаль группа явно не благополучных подростков глумливо насмехается над местным коренным жителем-киргизом Мехмедом. Он спокойно и одухотворённо, как блаженный евангелист, игнорирует оскорбления. Работник Кофейни выбрасывает мусор на заднем дворе...

Юля повела Лёшу немного в бок, к старому деревянному забору под сенью высокого клёна. Отодвинув покосившуюся доску, она юркнула в дыру. Юноша последовал её примеру.

И вот, они очутились в узком уютном пространстве между двумя поблекшими заборами, отгороженные от всего Мира вокруг не только естественными барьерами, но и самой атмосферой этого места. Здесь стояла глубокая чуткая тёплая тишина, лишь только ветер теребил ветви клёна, облепленные насыщенными листочками... Это был пустырь. По всей его протяжённости, как звёзды на небе, были рассыпаны всяческие занятные вещицы. Почтовые конверты века, эдак, XIX-ого, старые куклы, альбомы с марками, поношенные флаги, медные гайки, ароматные свечи, неиспользованные доски, ржавые телевизионные антенны, целые книжные шкафы, куски раздробленной скрипки, чугунная решётка от плиты, раненые подушки, мелкие шарики, мыльные пузыри, монеты из самых разных стран, калейдоскопы, микроскопы, телескопы... Согласитесь, этот пустырь значительно отличался от пустыря обыкновенного, где доминирующее положение в фауне занимают шприцы, грязная одежда, презервативы и разорванные целлофановые пакеты. А на этом пустыре ни одного из этих предметов и в помине не было! Чудеса!...

— Мы пришли, — загадочным шёпотом проговорила Юля, — это место — удивительное место! Мне кажется, есть какой-то Тайный Орден, собирающий ненужные вещи по всей Москве, записывающий их историю, а затем складывающий их на этот пустырь, на хранение... Удивительно! — подобрала она с пола куклу в красном платьице, — У каждой вещи своя история, каждая вещь живая... Прислушайся! — Юля заботливо прижала куклу к нежному уху.

Никогда ещё Лёша не видел такого... Он прислушался. И действительно, пустырь был живой! Он дышал, говорил в такт шуму легко сквозящего сквозь щели забора ветерка... Удивительно!...

— Я уверена, это место подарит нам транспорт, на котором можно будет оперативно расклеивать объявления, — аккуратно положила она куклу на своё место. — Нужно только поискать!

И они стали искать. Солнце село, но было достаточно золотого света, которым озарял пустырь добрый фонарь из-за забора. Любви любопытно выглядывали из-за пазух. Ну очень любознательные чувства! Интересно, они все такие?...

Вскоре друзья отыскали то, что хотели. В самом дальнем конце пустыря к побеленной стене покосившегося гаража примкнул подержанный двадцатилетний мотоцикл. " Чушь! Так не бывает! " — возмутитесь вы. Но не забывайте, что, во-первых, всё было именно так, а во-вторых, это же Удивительное Место: )

Лёша, хоть и не был механиком, но кое-что в машинах понимал. Поразбирав и осмотрев мотоцикл, он заявил, что если немножко подкрутить и залить бензина — заживёт!

Радости четверых не было предела! На крыльях счастья слетали они в ближайший магазинчик тех. обслуживания, вернулись на пустырь, отремонтировали находку, и вот, час ночи. Юля и Лёша, перемазанные машинным маслом, пропахшие бензином, но довольные (совсем как Домовые механиков) покинули пустырь, с крайним трудом пропихнув мотоцикл в узкую дыру забора.

— Подожди-ка! — спохватился Лёша, на минуту скрывшись за забором. — Я оставил тот тёмно-коричневый чемодан там. По-моему, самое место для таких, как он! — объяснил он свои действия, задвигая доску обратно. Юля проникновенно закивала. Ей искренне понравилась эта идея.

Итак, час ночи. Музыка из подвала стала тише. Группа неблагополучных подростков получает своё от собравшихся друзей Мехмеда в бесшумной, но яростной драке. Неоновая луна на чёрном небосводе. Золото фонарей, и двое: юноша и девушка, катят старенький, починенный ими мотоцикл, по пустой безмолвной Покровке. С согревающими находками за пазухой.

— Мне сюда, — показал Лёша на поворот в Архангельский переулок.

— А мне дальше, вперёд.

" Тебя проводить? " — хотел было поинтересоваться Лёша, но вдруг поставил себя на место подруги: многое произошло за день, им обоим нужно про многое подумать в тишине и уединении. Не хотелось портить такой прекрасный вечер отказом. (Он чувствовал, что если попросит — получит отказ) А потому Лёша решил закруглить:

— Пришло время прощаться... Ну что ж, мотоцикл я заберу к себе. Пристрою его в бесхозный гараж у себя во дворе.

— Я сделаю много объявлений за ночь.

— Хорошо. Только не переутомись! Завтра в час дня буду ждать тебя у " Штолле".

— Хорошо. До завтра!

— До завтра! — обнялись они на прощание.

— А знаешь, что самое интересное? Мир — он как тот пустырь оставленных вещей. У всего есть своя история. Надо только уметь слушать, — она пошла домой.

Так они расстались. Лёша, поражённый новой знакомой. И Юля, очарованная новым другом. Оба — счастливые, кипящие жаждой приключений...

До завтра!

***

— А я говорю вам! — не унимался Халим, — наш Лёша-студент с третьего этажа вчера попал в аварию на мотоцикле, который он купил у знакомого негра из притона.

— Да ну!? — в который раз удивлённо выкатывали глаза пафосные бабушки-консерваторы из первого подъёзда.

— Я говорю вам (*акцент становится всё заметнее*) Всё так и было! А потом его привезла сбившая его блондинка-американка на белом лимузине.

— Он наверняка уже спал с ней, — предположила Зигмунда Фридриховна.

— Все они такие! Сначала наркотики, потом шлюхи-блондинки, а потом сбивают их. Вот кто даст гарантию, что он у того негра травы не закупил? — бойко отчеканила Мария Андреевна.

— Но самое интересное, — продолжил дворник, что часа эдак в два ночи я видел Забелина с тем же мотоциклом! Наверняка, негр уже починил! Негры, они такие... Ух!

— Ой, да что ты говоришь? — тут же залепетали старушки, — свинство! Позор молодого поколения!!

Гордый вызванным своей историей эффектом пожилой узкоглазый ловелас изредка величаво кивал, прибавляя " Да, да! Всё так и было! "

Дворовая ассамблея вдруг резко прервалась: герой обсуждения (нет, не негр) вышел из подъезда. На этот раз на его майке приветливо улыбался бессмертный Цой. Студент завёл хрюкающий мотоцикл и выехал в переулок.

Во дворе на пару минут воцарилось молчание-затишье перед известно, чем. В это чудное мгновенье лишь голубь Август горделиво вышагивал по асфальту, видимо, мня себя величественным Римским Императором, ну или хотя бы польским королём времён Северной Войны, на худой конец.

Халим наигранно возмущённо топнул ногой, одним жестом свергнув все иллюзии пернатого " Август, вот нахал! ", сорвав у дамского общества бурю восхищения и поддержки. Обмен мнениями продолжился с прежней энергией. Сизый голубь Август обиженно уселся на козырьке подъезда.

В этой время герой наш, только выехав на своём чуде техники в переулок едва не врезался в очередной столб, обнаружив, что водить мотоцикл он просто напросто не умеет. Смирившись с сией наипечальнейшей из мыслей, он даже не стал пробовать: ему на последние два дня хватило аварий — слез Лёша с мотоцикла, уныло взял его и повёл рядом, как коня верного за поводья. Худо бедно, а до " Штолле" он доковылял. 13 часов 15 минут — гласили часы, а его попутчицы всё не было. В какой-то момент, он начал подумывать, не была ли Юлия Звенигородская бредом его больной фантазии, той, быть которой он хотел (на фоне играет тревожная музыка " The Dust Brothers" из " Бойцовского Клуба" ) Но терзающие душу юноши догадки были развеяны голосом тёплой удивительно свежей, как юный майский цветок, художницы.

— Прости, заставила тебя ждать... Просто я увидела одного человека на улице и не могла не нарисовать его. Со мной такое бывает, — протянула она юноше зарисовку в блокноте.

Худой, как молодая осина, гладко постриженный незнакомец в слегка выцветшей тронутой временем жёлтой кепке, белоснежной рубашке и гладких пёстрых шортах выше колена. Обмундирование неизвестного типа дополняли крепкая дубовая трость с округлым набалдашником из белого мрамора с фамильными инициалами, лёгкие кожаные туфли мягко-бежевого цвета и огромный позолоченный портсигар, торчащий из объёмного кармана его шорт. Черты лица прямые, взгляд властный, организованный и уверенный. Вся его поза говорила о немедленной возможности уйти. Он стоял на пороге дома, опираясь на трость и то ли нервно, то ли с азартом посматривая дешёвые пластмассовые часы сквозь хрустальное стекло элитных очков. Судя по всему, он кого-то ждал. " Это потому, что кто-то слишком долго собирается! "

— Ничего страшного, я тут недавно, — приулыбнулся Лёша каштановолосой леди в блестящих чёрных туфлях с толстенной сумкой за плечом, — Как думаешь, этот человек... Получает азартное удовольствие от происходящего или испытывает нервное беспокойство по поводу этого, — не удержался не задать вопрос юный мотоциклист.

— Я думаю, это — Игрок со Временем. Он скачет по времени, играет с ним, пытается приручить...

" Поразительно! Как в одно мгновение из её уст родилась целая сказка! " — поймал себя на мысли юноша.

— Я распечатала около сотни объявлений! Поехали же скорее расклеивать! — её глаза вновь горели.

— Ух ты! Как здорово! Но разве... — вдруг подумал было он о более рациональном варианте.

— Да, конечно, через Интернет это намного эффективнее делать, — перебила девушка, будто прочитав мысли, — но разве так интересно?

Лёша был абсолютно согласен с Юлей: путешествуя по городу, расклеивать листовки вручную намного интереснее, чем стучать по клавиатуре, уткнувшись носом в пустой монитор.

— Куда поедем сначала? На Баумановскую или в Замоскворечье? — поинтересовалась она.

— Видишь ли... Тут такое дело... — замялся " пилот", — В общем оказалось... Я не умаю водить.

" Забавный. Реальность в его речи проскальзывает в его речи, как мышка" — подумала художница, а сама бойко заявила, — Садись! Я умею водить!

Обрадованный этой наисчастливейшей новостью, поверивший в игру Лёша вскочил сзади, упихнув сумку с объявлениями в багажник, — Я думаю, стоит положить обе находки в мой рюкзак, им хорошо будет вместе.

— Отличная идея! Давай! Если они, конечно, не против.

Любовь, ни та, ни другая, совсем не были против, а потому тут же оказались в самом просторном отделении крепко прицеплённого к багажнику мотоцикла Лёшиного рюкзака.

— В путь! — отважно села за руль Юля.

Наивный переубедился в своей беспочвенной надежде сразу же: Юля не умела водить. Зато глаза горели неистовым огнём. Мотор взревел, и мотоцикл полетел по Покровке, чудом уворачиваясь от многочисленных едущих по пути машин, едва не сталкиваясь со встречными фонарями, они неслись. Неслись, чуть-чуть не заезжая на тротуар. Неслись навстречу счастью. Ну или хотя бы справедливости. Благо, пока все зелёные светофоры спасали лихачей от аварии: тормозить грамотно на такой скорости и заядлый мотоциклист то не всегда сумеет, чего уж говорить о новичках. Несколько раз Лёше приходилось резко дёргать руль в сторону, чтобы миновать огромную фуру на перекрёстке у Покровских ворот или во впереди вставший в пробку роскошный красный Mercedes Benz на кольце, прошмыгнув между двумя машинами справа. Да... Весело!

Зато быстро! (Лёша и не подозревал, что подержанный мотоцикл сможет развить такую скорость! )

Вот они уже на Старой Басманной, миновали уютный ресторанчик " Ёлки-Палки" на пересечении с берущей здесь исток Спартаковской улицы, Новой Басманной и Доброслободской улиц. Улицы, улицы, улицы... Мелькают кремовые фасады грандиозных домов. Красивые и не очень. Людей силуэты проносятся мимо... Почти поэзия!

Наконец достигнув Баумановской, Лёша, вопреки горящему желанию девушки, сменил её на посту рулевого (ради сохранения жизни и здоровья обоих) и аккуратненько стал возить её по тихим Басманным дворикам, полностью удовлетворив уже собиравшуюся надуться (как воздушный шар) девушку ролью расклейщика. В неё она вписывалась так же хорошо, как Лёша удивительно для себя вписывался в многочисленные повороты на своём уже сроднившемся с ним Чуде Технике.

Когда вокруг Баумановской в радиусе двух-трёх километров не осталось ни одной улицы, не посещённой нашими героями, а сумка с листовками похудела где-то на половину, студент отвёз художницу в Монетчиковый район Замоскворечья, и вскоре все переулки были оповещены о пропаже: сумка окончательно опустела.

Как всегда ужасно уставшие, но довольные, девушка и юноша вновь проехали через Москву-реку, любуясь живописнейшими видами, одновременно размышляя о своём. Она — прижавшись к нему, он — за рулём мотоцикла. Любовь (обе) поглядывали на эту пару из рюкзака и зачарованно вздыхали...

Они и не заметили, как очутились на Китай-Городе. Лёша подвёз Юлю до её дома в Девяткином переулке, — манящему зеленью двора старенькому пятиэтажному зданию.

— Спасибо тебе огромное за всё! — прощалась она с ним, забирая найденную ею Любовь из его рюкзака, — И прости меня! Я чуть не угробила нас обоих... Прости, я была так легкомысленна!...

— Всё в порядке, — расплылся в улыбке за день приручивший дикого металлического зверя юноша, — До завтра! — они обнялись.

— До завтра!

Рёв мотоцикла по вечерней Покровке.

Цой улыбался...

***

Благородный вечер. Уютный и прилежный Баумановский дворик полон тихих канонических мам с колясочками и чуть менее тихих басистых пап с газетами. Царит соразмеренная гармония и спокойствие. Дверь подъезда №2 неуверенно проскрипела, медленно обнажив сначала обширную, как взлётную полосу авиадрома, лысину, затем беспокойно озирающиеся по сторонам глаза, тучную вспотевшую шею, ворот синей майки... Флегма осторожно, будто разведчик в умиротворённо храпящем вражеском лагере, выползал из-за спасительного антисоциального щита — надёжной двери подъезда, всё больше превращаясь из Флегмы инкогнито в Флегму Синего (на этот раз на нём была надета просторная синяя кепка, складчатые чёрно-синие брюки синие кеды и обтягивающая синяя майка. Откуда эти вещи появились во Флегменском гардеробе, оставалось загадкой. Возможно, он успел сварганить свой день рождения и попросил подарить ему синий костюм, возможно — у него был запас на такой вот " чёрный" день... Так или иначе, а Флегма был в синем)

Целью такого опасного предприятия, как выход из дома после вчерашнего потрясения был поход в продуктовый магазин и получение своего перекрашенного в синий костюма из химчистки. (— Флегма Тёмно-коричневый... Так меня звали раньше. Теперь я — Флегма Синий. Ну и так далее) Итак, Винни-тучка победоносно выступил навстречу зловещей окружающей среде... Взгляд в землю: кто знает, что его ждёт? Однако, выбранная стратегия не принесла ему выгоды: на пол пути к лежащему метрах в ста от убежища флегматика магазину Юрий Данилович, уж было свыкшись с таким способом передвижения, со всего размаху налетел на крепкий фонарный столб, издав при этом громкий железный звон. " Пуммм... " Флегма Синий, побеждённый, словно Дон Кихот, распростёрся на аккуратненькой грунтовой дорожке, продавив в ней форму своего тучного тела (для лепки печенья, наверное). Поднявшись, он с некоторым ошарашенным недоумением бросил взгляд на противника:

" > > > > > > ВНИМАНИЕ, ПРОПАЖА!!!

В четверг 21-ого мая, в 14: 38 на спуске в метро Арбатская Арбатско-Покровской линии дядей в тёмно-коричневом костюме... "

" Опа! " — Флегма вновь плюхнулся на грунт, — " Добрались и здесь до меня!... Бежать, скорей бежать!! "

И он побежал (и это надо было видеть)! Подобно африканскому слону он нёсся в сторону магазина. Судорожно сжимаемый в руках изо всех сил целлофановый пакет " на всякий случай" раздувался, будто бы хоро доблестных самураев времён войны Гэмпэй... Докучливыми объявлениями была обвешана вся округа: они красовались на дверях подъездов домов, на фонарных столбах, привлекали внимание на пёстрых информационных стендах... "... был утерян тёмно-коричневый бизнес-кейс... " — кричали объявления Флегме в след. Пожалуй, за всю свою жизнь он не бегал так быстро... " Уф!... Уф!... Уф!... " Свист ветра в ушах смешивался с разноголосыми криками... "... Мистер К. вышел на станции Баумановская Арбатско-Покровской линии в 15: 01... " " Скорее, скорей! " Голоса объявлений в голове... " Заткнуть уши! " (Благо, Флегма не слышал о таком заболевании, как шизофрения. Иначе он перепугался бы ещё больше и наверняка схватил удар) Добежав до спасительной двери магазина, Юрий Данилович был насквозь мокрый и холодный, как истая Смерть.

Расплатившись за покупки, он собирался было также перебежать до химчистки, как у выхода его настиг вопрос давно знакомой со своим постоянным клиентом продавщицы " Юрий Данилович! А не вас ли разыскивают по этим объявлениям, которые по всему району расклеены? И да, ваш новый стиль такой яркий! Я... " " Н-нет, не меня. " — недовольно-потревоженно нервно заикнувшись, буркнул Флегма, выбежав вон из магазинчика. " Ещё немного, ещё чуть-чуть" — успокаивал он себя. "... Особые приметы: тучный (слегка полноват), лет около 30-и, неуклюж, немного лысый... " " О, нет! Всё обо мне знают! " — Винни Данилович в мгновение ока оказался у отсыревшего подвальчика химчистки, на двери которой тоже висело объявление... Покрасневший от беспомощной ярости социопат содрал листовку, смял её короткими толстыми пальцами и растоптал ошмётки синими кедами. Таки получив долгожданный синий костюм и освободившись скудными скупыми ответами от расспросов любопытной девятилетней глазастой дочки хозяина, грозный владыка построил новую стратегию: вернуться домой дворами в обход. Но и на этот раз он не угадал с направлением: листовки заплодили всю округу. Казалось, здесь их даже больше, чем на прежнем пути! "... Обращаться по номеру... Юле или по адресу ул. Покровка, дом 1, кафе " Штолле"... " — за Флегменской тучей с грохотом захлопнулась будто бы титановая дверь подъезда. " Да... Ну и деньки пошли!! " Воистину, тяжкие времена для социопата! Вон, в XVI-м веке можно было сидеть в своих покоях и не высовываться. А сейчас...

Скрипнуло старое кресло. Сверкнул экран телевизора...

***

И вновь она возвращалась с работы. Будни были для неё изматывающим бременем, забиравшим все её силы. Но где-то там в дали, в туманной дымке, маячил влекомым светом загадочный неведомый Бонус. И ради него Анна Михайлова была готова пахать, как кобыла, как крестьянка, как рабыня, да хоть как кто! Главное — получить Бонус, обойдя в борьбе за него многочисленных коллег-конкуренток. Запретный плод сладок, и, несмотря на то, что Аня ни малейшего понятия не имела, что делать с этим объектом масштабного искушения после его завоевания, она ужасно стремилась к нему... Из-за излишней целеустремлённости, холодности к окружающим и уверенном отрицании важности чувств друзей и подруг у неё не было. Но она в них и не особо нуждалась. Её всё устраивало.

Итак, она возвращалась с работы. Измотанная конфликтами с " соработниками" (так она называла коллег по работе), избитая перепалками со старшими сотрудниками, обозлённая, выжатая, уставшая. Ветер улыбался ей. Лиса недовольно фыркала, огрызаясь на каждый его подарок: приятный свет серебряной луны был недостаточным и мерзким; радостные копающиеся в песочнице дети — надоедливой шумной массы; вскруживающие головы поэтам и влюблённым ночные запахи — бесполезной отвлекающей ерундой; занятные вечерние прохожие — бездушными и безынтересными серыми силуэтами; увлечённые игрою в мяч подростки на спортивных площадках — бесперспективной толпой ПТУшников; ну и так далее и всё в этом духе. Она не видела во всём этом счастья, не чувствовала волшебства и царившей всюду глубокой гармонии. Для неё всё, всё и каждый вокруг были предметом нервного раздражения. Плачущие от счастья долгожданной встречи на мосту влюблённые — не контролирующие свои " розовые" сопли дураки; сгрудившиеся вокруг наконец добытого старенького плэйера бомжи и дворники азиатского происхождения — необразованное тупоголовое быдло... Всё в этом духе.

Ношпа не помогла, и потому Анна упорно продолжала страдать и критиковать всё попадающее ей на глаза, не осознавая, что единственная лишняя деталь на этой прекрасной картине — злобная холодная маска безразличия на её обаятельном лице. Но не судите Аню строго: ведь у каждого бывает или бывало такое или похожее состояние, когда испытываешь ненависть ко всему, что видишь. Просто у неё такое состояние приходит чаще. Почти каждый день.

Она сворачивает в как всегда озарённый ярко-золотым светом фонарей переулок. " Слишком светло! Режет глаза! " Сворачивает во двор убаюкивающе шепчущего шелестом ветхих газет старого красно-кирпичного дома на углу. Прямо под примечательным указателем " Клаустрофобия → " она вдруг наткнулась на привлёкшее её своей яркой красочностью объявление. Пробежала его глазами. " Фи! По описанию, она подходит на все сто, да только вот что за Любовь? Какой-то Алексей... Маньяк, что ли... Любовь... Это же глупо! Какой-то абсурд, смеху подобный! В Любовь играют дети, а я не настолько далёкая от реальности, слава Богу! Пффф... Буду я звонить по этому номеру, ага! Как же, ждите! Нужна мне эта ваша Любовь!? От неё один вред и... И это совершенно не практично!!! " — не знамо, от чего и почему, но от этих мыслей Аня была готова заплакать. Всё логично, не будет же она показывать свою слабость на глазах у других людей? Поганые чувства! Но отчего? Почему ей так хочется???... Объявление повергло девушку в состояние, схожее с психологическим шоком. Ей начали лихорадочно и без стука приходить воспоминания детства. Счастливые и не очень. Нахлынули чувства, а стена сухой логики начала стремительно давать трещины... Аня не могла ничего делать по одному. Она просто сидела на кухне и принимала гостей.

На блестящий кафель пола вдруг упала первая за много-много лет солёная слезинка...

***

Как мы уже поняли, Лёша и Юля избрали своей штаб-квартирой кафе " Штолле", место их встречи. Через некоторое время в лексиконе официанток появилось понятие " Лёшюлин Столик", под которым подразумевалось забившееся в уголочек к окну место фактически постоянной дислокации новых друзей, куда они приходили каждое утро и проводили время за интересующим обоих познанием друг друга в самых разных форматах и питьё любимого обоими крепкого английского чая с утра до вечера в ожидании хозяинов неожиданных находок. Они в это время обычно лежали где-нибудь счастливые, согретые обоюдным теплом. Официантки продолжали с экспертом-Ястребцевым новые модификации смартфонов, параллельно травя десятки баек друг о друге и обо всех вокруг.

Бдительный Халим всё так же своевременно доставлял новости на новостные завтра, обед и ужин старушкам из первого подъезда. Сизый голубь Август продолжал преследовать и сопровождать Халима всюду. Началась неделя дождей, но никого это совсем не смутило: дворовые форумы перебрались под козырьки подъезда. Музыканты на майках Лёши продолжали меняться, а цветы на платьях Юли расцветали всё новыми расцветками. Она приносила свои работы, он их описывал. Он рассказывал, она с затаённым дыханием слушала. Они не сильно были огорчены тем, что владельцы пока не объявлялись. Совместное времяпровождение приносило им огромное удовольствие.

***

И вот, как-то раз Лёша и Любовь вновь с предвкушением ждали подругу (каждый свою) на своём обычном месте, " Лёшюлином Столике" в уютном углу. За дверью проливной ливень, тщательно подметя от настырных прохожих блестящий тротуар Покровки и оставив лишь редкие шляпки плывущих по улице гуталиново-чёрных зонтов, продолжал свой концерт. " Судя по всему, сегодня в составе оркестра много ударных... " — подметил юноша, вслушиваясь в громкий стук тяжёлых капель по скользкому асфальту, слегка запотевшему оконному стеклу, крепким крышам трёхэтажных домиков вокруг, проезжающим машинам, оперативно перебегавшим, словно отряд СпецНаза, непромокаемым курткам и весенним пальто... Юля запаздывала, но он ничуть не волновался: это нормально. Наверняка, пережидает ливень у себя дома...

" Дзынь! " — огласил полу полное кафе звон дверного колокольчика.
В обитель тепла и уюта ворвалась сияющая счастливой улыбкой до ушей мокрая насквозь художница в синем платьице с сандалиями в руках. Её прекрасным каштановым волосам дождевая влага придала ещё больше волнистой пышности. Её глаза горели:
— Привеееет, Лёша! Как ты? Ты чего тут сидишь?? Там такоой доождь... - рассмеялась она звонким детским смехом, — Айда гулять!
— Прямо под этим ливнем? — слегка растерялся студент. Он много видал красивых фильмов, где герои гуляют под дождём и радуются жизни, но сам подобным образом он своё время не проводил: для него дождь — это была скорее пора философической меланхолии, нежели радостной иефарии.
— Конечно же! А под каким же ещё?? Скорее решайся, а то он ведь может закончиться!...

Призыв снова пуститься из осёдланного насиженного места навстречу приключениям был столь соблазнительным, что Лёша не устоял перед ним.
В мгновение ока он, собрав немногочисленные вещи, бережно упаковав Любовь в рюкзак и расплатившись за чай, очутился у порога кафе, как вдруг неожиданно спохватился: на его спутнице не было обуви!
— Как же так... - опешил Лёша, — Босиком, что ли?
— Ну да! Так намного приятнее, вот увидишь! Да и потом можно надеть сухие ботинки, — успокоила его Юля.

Тот неуверенно стянул лёгкие кеды и вместе с подругой вступил в дождевую завесу...

Такого он ещё никогда не испытывал! Тёплые дождевые ручьи приятно обволакивали босые ноги, то нежно поглаживая, то озорливо щекоча их. Капли, капли, капли... Со стен, с узких козырьков подъездов, со скатных крыш... отовсюду стекала водопадами вода, задорно обрушиваясь на деловых прохожих внизу...

А они... Они плавно, будто на коньках, проплывали по скользкому тротуару. Юноша и девушка, гармонично слившиеся с майским дождём, став с ним как бы единым целым. Радостно рассекая потоки воды, весело поднимая вверх высокие столпы мелких брызг, они гуляли под дождём, ведь мокрей, чем сейчас, они точно не станут!
— Ты знаешь, — пытаясь перекричать шум ливня, начал диалог юноша, — я понял: на самом деле ливень — это оркестр, гастролирующий по всему Миру... Прислушайся! Сухой барабанный стук по стёклам, убаюкивающая флейта свиста падающих капель, размеренное фортепиано булькающих в лужах пузырьков, громогласные трубы торжественного грома, виртуозная скрипка скрипа старых чердачных балок... Это так волшебно! Музыка дождя...
Юля настороженно прислушалась...
— И правда! Удивительно, как я раньше этого не замечала... Ух тыыы!!!
Лёшины уста расплылись в доброй довольной улыбке...
— А ты знаешь, что на самом деле, любой дождь — грибной? - решила ответить на открытие открытием девушка.
— А это ещё почему? — поинтересовался её попутчик.
— Потому что дождь заставляет всех прохожих раскрывать шляпки своих зонтиков-грибов!
— А... Точно!! Вот это да...

Юля ответила милой улыбкой.

Они продолжили свой путь-наслаждение молча.

Ютившиеся подальше от ливня под кровлями случайные прохожие, тесно сжимавшиеся в тёплых кафешках молодые и не очень компании и нервно курившие из-за опоздания на важную встречу бизнесмены в смокингах смотрели на пару гидросапиенсов кто с бело-чёрной завистью, кто с неподдельным любопытством, кто с улыбкой, кто назидательно нахмурив мохнатые брови... А они, похоже, ощущали прилив сил и некоторого Могущества по сравнению со своими земными братьями. Они были счастливы:
С Неба льётся вода,
Значит, Небу так надо...
— А ты знаешь, что это за время такое, дождь? — спрятав губки спросила Юля.
— Нет, не знаю... — со смаком протянул Лёша в предчувствии волшебства.
— Дождь — это время масштабного очищения Мира. Жители облаков выливают на Землю накопившуюся у них воду, чтобы омыть, очистить Мир как от грязи и пыли, так и от горестей, несчастий, бед... Вода так устроена. Она очищает. Как очищают Душу слёзы...

И мы... Мы с тобой сейчас прямо в эпицентре этого процесса, мы участвуем в очищении Мира вместе с этим дождём. Волшебно, не правда ли?!...
Она многозначительно замолчала, чтобы глубже смогла прочувствоваться важность происходящего. И она вполне себе чувствовалась...
— Ли правда... — восхищённо проговорил Лёша.
Юля улыбнулась.
Дождь льёт...

***

— За волшебство, что ты мне подарила, хочу тебя хоть как-то отблагодарить! Ты замёрзла, да и я подмерзать начал,
Я знаю одну прекрасную глинтвейную неподалёку. Заскочим туда - согреемся! Я угощу, — заботливо взглянул студент на озябшую каштановолосую спутницу.
— Д-д-д-да!... Было бы здорово, — улыбнулась она в ответ.
И вот, через несколько минут дрожащие от холода, насквозь промокшие Дождевой и Русалка очутились в небольшой темноватой прянопахнущей глинтвейной. Добродушный грузин, обнаружив целую лужу воды у входа после новых гостей прихода, откуда-то достал полотенца, дал юноше и девушке вытереться, после чего выдал им мягкие тапочки, тёплые пледики и отвёл их за круглый столик поближе к пылающему камину. Любовь Лёша заботливо укутал пледом и посадил себе на колени. И без того горячее чувство высохло быстро.

— Огромное спасибо тебе! — наконец заговорил он. Тепло согревающего горячего напитка медленно растекалось по всем уголкам тела, проникая всюду, — С тобой я впервые за очень долгое время чувствую себя Живым! Чувствую волшебство этой прекрасной наполненной жизни!

— Я рада этому, — донёсся её тихий мягкий голос из замотанной в красный пледик куколки, — тебе спасибо! Для меня очень важно, чтобы кто-то кроме меня ценил подобный образ жизни. Очень хороший глинтвейн, да и само место просто замечательное! Как ты его отыскал?...

— Примерно так же, как ты отыскала тот волшебный пустырь, случайно-интуитивно. К волшебным местам меня приводит какое-то особенное чувство внутреннее чувство... Не знаю, как это объяснить...

— Да-да! Я понимаю, — улыбнулась девушка. Ненадолго воцарилось ненапряжное молчание. В Лёше шла упорная борьба: он готов был вот-вот раскрыть своей подруге самую суть свою. То, что важнее всего. Полностью открыться человека впервые за многие годя интровертивных размышлений. Ему мешал страх. Спутывал карты, вставлял палки в колёса, наводил целые системы иллюзий... Но чем дольше он проводил время с Юлей, тем сильнее проникался он к ней глубоким доверием. Чувствовал, что он с ней близок. И потому, поразмыслив над этим, юноша, скрепя сердце, скрипя сердцем, решил рискнуть. Он чувствовал, что это важно сделать именно сейчас, именно этому прекрасному человеку и именно в этой глинтвейной.

— Знаешь, — начал было он, но запнулся, неуверенно посмотрев на собеседницу. Её сияющие неподдельной открытостью чистые изумрудные глаза успокоили юношу. Он продолжил, — прости... Просто мне очень сложно говорить о таком глубоком... Дело в том, что я уже добрых лет 10 ни с кем не говорил по душам... Нкому по-настоящему не открывался... Для моих сверстников я, сколько себя помню, оставался кем-то неведомым и недоступным. Они не понимали моих стремлений, интересов, позиций... Безусловно, друзья у меня были, но близких... Нет. Таких, кому можно было открыться, таких не было. Постепенно, всё чаще сталкиваясь со стеной непонимания, я терял интерес к людям, всё больше разочаровываясь в них. Мне стало сложнее кому-либо доверять. Я перестал осознавать себя частью этого Мира; мне не было в нём места, я так отчаянно искал его среди людей жестоких, не знающих меру своей алчности, гордых, бесчувственных, непонимающих...

— Ты человек? — резко оборвала его Юля.

— Прости, что? — немного опешил сбитый с волны экспрессии Лёша.

— Ты — человек? — повторила девушка, — Понимаешь, и меня очень долгое время преследовало это желание уйти, сбежать, абстрагироваться от боли, от взаимодействия с Миром, — он слушал, полностью погрузившись в поток слов. Его глаза впервые налились доверху синевой на публике, — Но потом я осознала: бежать, спасаться от Мира — бессмысленно! Да, люди часто бывают мерзкими и отвратительными, но не забывай о том, что есть в них хорошего! Не надо судорожно метаться в поисках Своего Места; Твоё Место — здесь и сейчас, так, где ты есть и с кем ты есть. Прямо сейчас. А Мир — он волшебен! Когда я почувствовала себя его частью, приняв на себя все тяготы и пороки, что он несёт в себе, я приняла и то волшебство и сказку, которыми он наполнен. И теперь я каждый день наслаждаюсь жизнью, проживая его как целостная часть-изысканное Дополнение к Миру. С тех пор я счастлива!

— Эт-то... Что... — ком накатил к горлу, мешая выговорить хотя бы одну фразу. Глаза Лёши контужено захлопали, ошарашенные внезапным открытием, рассказанным с такой простотой, будто это было не евангельское откровение, а бытовая каждому известная истина. Только что вся устоявшаяся проверенная годами картина Мира его развалилась на части. Перед ним сидел человек, счастливый человек, не связанный никаким " своим местом", не привязанный ни к чему. Свободный. никуда не торопящийся прохожий на набережной, а не бегущий в лютом страхе опоздать на встречу бизнес-мен. Лёша вдруг почувствовал, что за это время он сам нехотя превратился в самого настоящего человека с маленькой буквы, кого он так презирал всё это время... Весь Мир перевернулся, рванулся, разбился... — А... А что же делать?

— Прекрати бежать, остановись! — сверкнули её смотрящие глубоко в за душу глаза, — Если тебе не комфортно в какой-либо среде — либо адаптируйся под её условия, если для тебя эта среда важна, либо адаптируй среду под себя, либо покидай это общество. Не можешь сделать ни то, ни другое, ни третье (хотя я в такие ситуации не верю) — смирись. Это — твоё место. Поверь, там, где препятствий для обретения комфорта меньше — не единственное " Твоё Место"! Это называется " зона комфорта", а зона комфорта не для таких людей, как ты! Я столь энергично тебе пытаюсь донести это, потому что ты для меня важен, и я уже наступала на похожие грабли, и я не хочу, чтобы ты повторял мои ошибки... — она горела энергией. Она была прекрасна... — Тебе, наверняка, нужно долгое время, чтобы это всё осознать. Для пересборки моей картины Мира две недели назад мне потребовалось несколько дней тишины и спокойствия...

И действительно, Лёша был абсолютно потрясён. Курсы важностей каждого из компонентов его Мира обрушились, подобно курсу рубля в 2014-м. Он пребывал в состоянии мощного глубокого шока. Ему казалось, он абсолютно сокрушён... Юля таинственно молчала. Только глинтвейн булькал в остывающем стеклянном чайничке.

***

В молчании же пара покинула глинтвейную, погрузившись в свои мысли о сущем и не только. Вдруг оказавшись на берегу Яузы, они взаимно остановились. Помытое прошедшим дождём безоблачное ясное небо сверкало кристаллами зажигающихся звёзд. Огромная яркая луна освещала слегка поблёскивающую чистую безлюдную набережную. Всё вокруг дышало послеливневой майской свежестью. Загорались огоньки в окнах прилёгших вдоль мутноводной реки пятиэтажек.

***

— Знаешь, — начал было он, но запнулся, неуверенно посмотрев на собеседницу. Её сияющие неподдельной открытостью чистые изумрудные глаза успокоили юношу. Он продолжил, — прости... Просто мне очень сложно говорить о таком глубоком... Дело в том, что я уже добрых лет 10 ни с кем не говорил по душам... Никому по-настоящему не открывался... Для моих сверстников я, сколько себя помню, оставался кем-то неведомым и недоступным. Они не понимали моих стремлений, интересов, позиций... Безусловно, друзья у меня были, но близких... Нет. Таких, кому можно было открыться, таких не было. Постепенно, всё чаще сталкиваясь со стеной непонимания, я терял интерес к людям, всё больше разочаровываясь в них. Мне стало сложнее кому-либо доверять. Я перестал осознавать себя частью этого Мира; мне не было в нём места, я так отчаянно искал его среди людей жестоких, не знающих меру своей алчности, гордых, бесчувственных, непонимающих...

— Ты человек? — резко оборвала его Юля.

— Прости, что? — немного опешил сбитый с волны экспрессии Лёша.

***

В молчании же пара покинула глинтвейную, погрузившись в свои мысли о сущном и не только. Вдруг оказавшись на берегу Яузы, они взаимно остановились. Помытое прошедшим дождём безоблачное ясное небо сверкало кристаллами загорающихся звёзд. Огромная яркая луна освещала слегка поблёскивающую чистую безлюдную набережную. Всё вокруг дышало послеливневой майской свежестью. Загорались огоньки в окнах прилёгших вдоль мутноводной реки пятиэтажек.

— Спасибо тебе! — в этих глубоких словах из сердца была выражена вся кучу-туча впечатлений и эмоций, переваренных головой студента за всё прошедшее время.

— Не за что, — столь же проникновенно ответила Юля, — Для меня всё это очень важно! Для меня это — неотчуждённо!

— И всё же ты так многое сделала для меня, столь много важного и прекрасного внесла в мою жизнь за прошедшую неделю... Моя картина Мира пересобирается в целую из десятков мелких кусочков, за что я тебе безгранично благодарен!! — он говорил открыто и спокойно, всё больше и больше походя на образ Своего Человека, — Несмотря на то, что тебе и самой важно, я должен тебя отблагодарить чем-то за всё, что ты сделала для меня. Проблема в том, что я совсем не знаю, как это сделать! Ты больше похожа на самоотверженную всё отдающую, и нечего не требующую взамен любящую маму, чем на полноценную подругу, где равенство?

— Тебе достаточно просто быть. Быть рядом со мной; это восполнит всё сполна, поверь — взяла она его за руку.

Юлины глаза и улыбка были так милы, что Лёша не смог возразить, растаяв от безмолвного умиления девушкой.

***

Они шли по набережной, Любовь обоих согревала их сердца, Луна озаряла пустынные, будто передвижные, мосты...

— А знаешь, — вдруг заявил о внезапно осознанном юношу, — я тебя люблю!

— Я знаю, — смущённо-мягко проговорила девушка.

— Я знаю, — улыбнулся юноша в ответ.

Они шли по залитой приятным лунным светом мостовой. Любовь обоих согревала их молодые сердца.

***

И вот, жизнь продолжала вертеть своё колесо, а Мир получил ещё одного счастливого человека. Лёша и Юля любили. И были воистину счастливы. Каждый день был для них приключением, а Любовь, за которой так никто и не пришёл, они посадили на волшебном пустыре. Она расцвела прекрасными цветами, наполнив весь двор приятнейшим ароматом.

Флегма Белый (на всякий случай он решительно сжёг всё синее, став ходить исключительно в белом) сошёлся с Аней Михайловой, совершенно случайно познакомившись с ней в Кофе Хаусе на Арбате, куда таки получившая Бонус девушка приехала инспектировать качество продукции. Каким образом вообще умудрились найти общий язык столь разные непохожие друг на друга типы оставалось загадкой. Возможно, немногословность и отсутствие амбиций апатичного социопата давало простор для манёвров энергичной целеустремлённой девушке. А возможно, это случилось оттого, что оба жили бесчувственно и одиноко. А всем известно, что взаимная пустота людей сближает.

Так они жили. Те, кто потерял и те, кто нашли. Любовь увела, а сизый голубь Август с крыши высотного дома всё высматривал, кого бы ещё в этом городе порадовать случайной встречей...

Конец