30/1. Horny Party, Часть I (Рон Уизли/Лаванда Браун/Парвати Патил)

Игра шла уже второй час, но счет оставался равным - по сто двадцать очков у обоих команд. Из-за непрекращавшегося ни на минуту ливня, все - и игроки, и болельщики - вымокли до нитки. Обе команды играли из последних сил, но, при этом, накал страстей не угасал, а даже наоборот - возрастал с каждым пасом или голевым моментом.

Руки Гарри то и дело соскальзывали с рукояти метлы - настолько промокли перчатки, а глаза под запотевшими квиддичными очками, которые приходилось ежеминутно протирать, застилал пот. Однако даже в таком состоянии: голодный, насквозь мокрый, совершенно выбившийся из сил, он продолжал безостановочно курсировать над полем в поисках снитча, одновременно держа в поле зрения Малфоя, который, похоже, уже даже не надеялся на то, что снитч появится. Кроме того он старался, как мог, помогать команде, например, пару раз ему удалось помешать слизеринским охотникам перехватить у Анжелины квоффл.

И вдруг, когда он уже был готов совсем пасть духом, он увидел его - снитч! Резкий разворот, и вот он уже с бешенной скоростью несется к нему, практически лежа грудью на древко метлы. Десять футов... Шесть футов... Три, два... Еще немного и маленький золотой мячик оказался бы у Гарри в ладони, но тут он вдруг заметил спарва какое-то движение - это Малфой решил идти на таран. Понимая, что другого шанса может и не представиться, Гарри использовал всю свою силу воли, чтобы не поддаться инстинкту самосохранен я и не свернуть.

Хрясь! Малфой, возможно, не ожидал от противника такого безрассудства и, на полной скорости врезавшись в Гарри, громко заорал. Хрустнули сломавшиеся метлы. Острая, невыносимая боль пронзила локоть и грудную клетку Гарри, а стекла очков треснули от того, что он и Малфой ударились друг о друга головами. Не помня себя от боли, но изо всех сил стараясь не потерять сознание, он, падая вниз, старался отыскать глазами снитч. Падал он медленнее Малфоя, скорее всего потому, что " Молния" еще не отключилась окончательно.

Снитч летел примерно в метре от его головы, словно издеваясь, зная, что теперь он его уже не сможет поймать. Сломанная рука бессильно болталась сбоку и, взглянув на нее, Гарри увидел, что из локтя, прорвав кожу и мышцы, торчат окровавленные кости. Когда до земли оставалось уже не более пятнадцати футов, он, собрав остатки сил, хрипло зарычал и рванулся вверх, вытянув левую руку. Дрожащие пальцы крепко обхватили скользкий шарик, и через секунду Гарри, даже не успев сгруппироваться, что в его положении было особенно сложно, грохнулся в лужу посреди поля...

***

- Да-а-а, победа наша!!!

- Победа-а-а!!!

- Мы надрали им задницу!!!

В гостиной Гриффиндора было негде ступить шагу. Все, абсолютно все, с первого курса по седьмой, веселились, кричали, бесились, танцевали и всячески отмечали победу. Финальный Кубок наполнили огневиски, разбавили его соком, и вся команда, не считая Гарри, который лежал в больничном крыле, дружно выпила все до последней капли, передавая сосуд друг другу. К одиннадцати часам старосты загнали младшекурсников в спальни и наложили на двери шумоизолирующие заклинания, но все равно, то тут, то там можно было встретить какую-нибудь третье- или четверокурсницу, в не вполне трезвом состоянии веселящуюся в компании старших.

К полуночи уровень неадеквата заметно возрос, равно как и уровень алкоголя в крови веселящихся. Как и вся остальная молодежь во всем мире, многие ребята из Хогвартса не ограничивались одним алкоголем: тайно пронесенная местными хастлерами из Хогсмида марихуанна; самые разные порошки и травяныне настойки, продающиеся в официальных аптеках больницы св. Мунго и даже, для особо серьезных - кокаин. Однако, особенной популярностью пользовался измельченный до состояния порошка корень мандрагоры, который забивался в " косяки" и с удовольствием втягивался молодыми школьниками и школьницами в легкие. Такой корень произрастал в огромных количествах в теплицах профессора Стебль, и нуждающиеся умудрялись упрашивать тех, кто имел к теплицам свободный доступ, вроде Невилла Долгопупса, чтобы они принесли им за умеренную платы пару корешков.

К слову сказать, что Невилл практически поставил это дело на поток. Взявшись писать курсовую работу на тему мандрагор, он, будучи любимчиком профессора, получил фактически целую собственную теплицу для проведения опытов над этим растением. Таким образом, он не воровал корень мандрагоры, а честно выращивал его собственноручно, часть используя для опытов, а часть - на продажу. Его система " торговли" мало чем отличалась от настоящей торговли наркотиками во всем мире. Были определенные люди, которым он передавал четко рассчитанные порции, и уже через них " товар" продавался. Люди эти получали значительный процент с продажи каждого " косяка", поэтому бояться, что его сдадут у Невилла не было никаких оснований. Приноровившись торговать корнем в школе, скромный Невилл перенес этот навык и во взрослую жизнь и, даже будучи профессором Магической Академии по травологии, он все равно продолжал свое не совсем честное и не вполне законное дело, зарабатывая миллионы.

Итак, когда большие настенные часы в гостиной пробили час ночи, народ стал постепенно расходиться. Только не спать, конечно, потому что завтра - суббота, а по другим, гораздо более интересным и приятным делам. Конечно же те, кто немного перебрал, уютно устроились, кто в кресле, а кто - под столом, но большинство еще вполне было способно стоять на ногах. Среди них были, например, Гермиона Грейнджер, выпившая, вероятно, меньше всех, но при этом очень заметно раскрепостившаяся, Парвати Патил, Лаванда Браун, Дин и Симус, Кормак МакЛагген, и вся гриффиндорская квиддичная команда.

Рон и Лаванда уже с полчаса как практически беспрерывно целовались, без остановки блуждая руками по телам друг друга, причем так страстно, что те немногие девочки с четвертых-пятых курсов, пялились на них, как малыши в телевизор, когда по нему идет передача про спаривание молодых орангутанов. Лаванда уже давно пыталась утащить Рона в какой-нибудь укромный уголок, но тот не хотел покидать друзей и веселой шумной гостинной.

- Ронни, ну пойдем уже! - нетерпеливо сказала она. - Все равно уже все расходятся. Пора бы и нам...

- Ну, пойдем, пойдем, - выдохнул Рон и поднялся с кресла.

Однако проходя мимо одного из журнальных столиков, он взял с него недопитую кем-то бутылку пива, он впился в нее губами, точно так же, как минуту назад Лаванда впивалась своими губами в его рот. Пока он вливал в себя пиво, из которого уже вышел практически весь газ, к ним подошла Парвати. Судя по ее виду, ее уже тоже кто-то успел потискать: пуговицы на обтягивающей фиолетовой кофточке были почти все расстегнуты, хвост, в который были собраны ее блестящие черные волосы, сбился, коротенькая трикотажная юбка бананового цвета задралась с одной с одной стороны, практически полностью обнажив ее красивое бедро, даже шнурок на одном из розовых кед развязался.

- Вы куда-то идете, Лави? - спросила она, поправляя юбку.

- Да, мы кое-куда идем, - улыбаясь, ответила Лаванда. - Ты с нами?

- Ну, раз Дэниэл куда-то ушел, значит, я тоже имею полное право уйти, - сказала она. - Рон, как дела?

- Отлично, - как всегда не слишком приветливо отозвался Рон, опустошив бутылку.

- Как эрекция? - спросила Парвати, когда они втроем направились к выходу.

- Что? - на всякий случай переспросил Рон.

- Просто хочу знать, хватит ли тебя на нас двоих с Лавандой? - пояснила она.

- Черт, да меня хватит на четырех! - воскликнул Рон, рассмеявшись.

У портрета Полной Дамы они встретились с Джинни, Кэти и МакЛаггеном, а больше, на протяжении всей дороги до " укромного уголка" Лаванды, им не встретился никто, кроме пары приведений. Местом, куда их привела Лаванда, оказалась бывшая учительская на втором этаже. Место сбора преподавателей совсем недавно перенесли в новую, более просторную комнату с совершенно новой отделкой и мебелью на четвертом этаже. а здесь практически все осталось как прежде, но сама комната была заперта.

- Ты думаешь, сюда точно никто не зайдет? - недоверчиво спросил Рон Лаванду.

- В такой-то час? - усмехнулась Парвати.

- Не зайдет, Фред и Джордж ручались, - веско произнесла Лаванда. - К тому же, из этой комнаты есть два потайных хода на пятый и на третий этажи, если что - просто сбежим.

- И у тебя, конечно, есть ключ от двери? Не может же тут быть одна аллохомора...

- Абрахас Гоэдвенус, - произнесла Лаванда.

- А, так у тебя есть пароль? Откуда? - удивленно спросила Парвати.

- Я же сказала, от Фреда и Джорджа, - объяснила Лаванда, отворяя дверь.

- Не помню я, чтобы ты с ними особенно ладила, - задумчиво протянул Рон, посмотрев на нее.

- Ого! Да тут прямо гостиничный номер! - воскликнул он, когда девушки зажгли факелы на стенах, и просторная комната озарилась мягким светом.

- Ага, только кровати с балдахином не хватает, - усмехнулась Парвати.

Заперев дверь и наложив на нее заглушающее заклинание, они, без долгих разговоров сразу перешли к делу, за которым и пришли сюда. Все трое уже были подвыпившими и, кроме того, они выпили еще по бокалу шампанского, которое взяла с собой Лаванда, разлив его по бокалам, поэтому никакого стеснения не было и в помине, хотя в нормальном состоянии Рон бы поначалу почувствовал себя неуютно в присутствии еще и Парвати.

Он скинул кроссовки и стянул с себя простые спортивные штаны, а затем плюхнулся на черный кожаный диван, какие стояли по всему Хогвартсу.

- О, Рон, ты гораздо круче на вид, чем я представляла, - сказала Парвати, увидев егов одной белой футболке. - Мне кажется, что твой член придется мне как раз по размеру.

- Эй, сучка, это мой парень! - в притворном гневе воскликнула Лаванда, снимая кофту и стягивая через голову майку.

Оставшись в обтягивающих белоснежных брюках, черном лифчике, поддерживающем ее большую грудь, и в черных же туфлях, она опустилась на колени прямо перед Роном, положив руку на его мощные бедра, а Парвати последовала ее примеру, тоже устроившись у него в ногах и игриво лизнув его коленку. Лаванда наклонилась к его уже почти полностью поднявшемуся члену и провела по нему языком. Затем она обхватила его рукой и взяла в рот головку. Засосав, она с громким " чмоком" выпустила ее изо рта, заставив Рона шумно втянуть воздух, и принялась медленно обсасывать член, глядя ему в глаза снизу вверх. Ее губы гладко скользили по его стволу вверх-вниз, доходя до середины, а Парвати, наклонив голову набок, лизала член у основания, там, куда не доставали губы подруги.

- О-о-о, девочки, как же это замечательно! Ради такого стоит выигрывать в квиддич! - воскликнул Рон, прикрыв глаза.

- Мой малыш, я бы сосала тебя каждый день, даже если бы ты все время проигрывал! Я никогда не ела ничего вкуснее чем твой член, - на миг оторвавшись от своего занятия, прошептала Лаванда.

- О, Господи! Оближи головку, детка. Во-от та-ак, еще. Еще! - стонал Рон.

Лаванда умело облизывала и сосала его каменный стержень, словно это было мороженое или леденец, а Парвати усердно помогала ей, обхватывая его губами снизу или несильно покусывая.

- Я хочу пососать твои яйца, Ронни, - сказала Парвати. - Дай мне свои чертовы яйца!

Рон задрал одну ногу вверх и подхватил ее под коленом, а Парвати наклонилась к его распахнутой промежности и обхватила губами правое яичко. Слегка посасывая его, она поглаживала ладонью его напряженный живот и грудь и приглушенно постанывала. Потом она переключилась на другое яйцо. Схватив его член у основания, она стала подрачивать его, дополняя действия Лаванды.

- Ох, ох, о-ох! - стонал Рон все громче и громче.

Чувствуя, как Лаванда ритмично сосет его член и ее пышные волосы щекочут его бедро и живот, и как его яйца поочередно оказываются во рту Парвати, он ощущал такое наслаждение, что даже если бы сейчас в эту комнату вломился хоть весь преподавательский состав, он бы даже не подумал опустить ногу и перестать громко стонать, шепча ругательства.

- О, блядь, я... Я кончаю... Я кончаю!

Услышав это и почувствовав, как все его тело напряглось, Лаванда выпустила его член изо рта и поспешно зажала двумя пальцами отверстие на кончике головки. Предотвратив таким образов его оргазм, она расстегнула лифчик и откинула его куда-то в сторону двери. Она забралась на диван и, улегшись на нем на спину и задрав ноги вверх, согнула их в коленях и, обхватив их за колени, произнесла, почти крича:

- Ронни! Засади свой хуй в мою мокрую киску! Трахни меня!

Устроившись на коленях перед ней, Рон бесцеремонно порвал брюки между ее ног и обнаружил, что трусиков на ней нет. Придерживая обслюнявленный член, он вошел во влажную вагину девушки.

- У-у-ух, Ронни! - высоким голосом застонала Лаванда. - Глубже, глубже!

Войдя в нее полностью, Рон принялся ритмично двигать бедрами взад-вперед, уперевшись одной рукой в диван над ее головой, а другую положив на ее сочную пышную грудь. Парвати, которая еще даже не разделась, если не считать того, что она скинула свою кофточку, оставшись в белой майке, стояла на коленях на полу сбоку от них, теребя свою киску пальцами и то облизывала гладко выбритый лобок Лаванды или ее клитор, то обсасывала член Рона, когда он специально для этого выходил из Лаванды. Толкаясь в нее все быстрее с каждым новым толчком, он переминал в теплой ладони ее мягкие груди, сжимая их, теребя набухшие темные соски и время от времени припадая к ним ртом. Лаванда, все то время, которое она отсасывала ему, ласкала сама себя пальцами, уже громко стонала, приближаясь к оргазму. Ствол Рона быстро вбивался в нее, вжимая в диван, его руки ласкали ее груди, а язычок подруги ласково щекотал чувствительный клитор.

Когда Рон в очередной раз вышел из влажной, хлюпающей, но все равно очень аккуратной и девичьей киски Лаванды и Парвати обхватила его член губами, он положил руку на ее голову и, громко зарычав, проговорил сквозь сомкнутые зубы:

- Боже, давайте сменим позу! Я вот-вот кончу!

Выйдя изо рта Парвати, он уселся на диване и она забралась на него сверху, улегшись на его грудь спиной. Лаванда стянула с нее узенькие салатовые стринги, обнажив ее узкую киску с выбритым на лобке кружком коротких черных волос. Задрав ее юбку, Рон подхватил ее под коленками и Лаванда, взяв его член, хотела было направить его во влагалище подруги. Но Рон простонал:

- Нет, я хочу трахнуть ее задницу!

Парвати не возражала, но, когда он уперся головкой в ее анус и вошел в ее хоть и не девственную, но узкую, попку, она громко всхлипнула и поморщилась от боли. По мере того, как он продвигался глубже, она беспрерывно стонала, закусив губу, а Лаванда ласкала ее киску, облизывая клитор и двигаясь в ней двумя пальцами.

Вскоре, когда Парвати уже более-менее привыкла, Рон уже ритмично входил в ее тесную попку, толкаясь в нее снизу. Лаванда же забралась на диван и встала над головой Рона так, чтобы он мог ласкать ее влагалище. Будучи на грани оргазма, Рон, желая доставить удовольствие сразу всем троим, отчаянно теребил одной рукой клитор и мокрые половые губки Парвати и старательно вылизывал Лаванду, которая извивалась уже в предоргазменных судорогах над его головой, зарывшись руками в его шевелюру. Сама Парвати обеими руками ласкала свою небольшую, но идеально выглядящую грудь.

Минуту спустя сразу обе девушки практически одновременно испытали мощнейший оргазм.

- А-а-а!!! Я кончаю, я чертова ебаная шлюха!!! О, моя чертова пизда!!! - вне себя от наслаждения, закричала Лаванда.

Парвати вторила ей, выкрикивая не менее грязные слова.

Еле сдерживаясь, Рон продолжал посасывать клитор Лаванды и двигаться в Парвати, входя уже на всю глубину, и ласкать ее киску. Наконец, когда Лаванда слезла с дивана, Рон снял с себя Парвати, едва не уронив ее, и схватил со столика, стоящего возле дивана, один из бокалов для шампанского, в котором еще осталось немного напитка. Стимулируя член рукой, он просунул налившуюся кровью головку внутрь и, мгновение спустя, кончил, заполняя бокал спермой.

- А-а-агрх!!! - рычал он, пока белое семя выстреливало из его набухшего жилами пениса. - Суки-и-и!

- О, Господи! Дай же мне выпить это, малыш! - простонала, стоявшая на коленях, Лаванда, с восторгом наблюдая за его действиями.

Отдав ей бокал, Рон наклонился к сидящей на полу Парвати и, поцеловав ее, прошептал:

- Следующая порция - твоя...

А Лаванда, сладко простонав, выпила смешанную с шампанским сперму Рона, проглотив все до последней капли.