Москва обезглавленная. Decapitated Moscow

Руководитель проекта: Ирина Ивановна Герасименко

старший преподаватель

Автор: Николай Сергеевич Арсеньев

студент первого курса кафедры Дизайна ИСГТ

МГУТУ им. К. Г. Разумовского (Первый казачий университет)

Апрель 2017

Москва обезглавленная

Decapitated Moscow

Аннотация: Данное исследование рассматривает культурное, архитектурное и историческое значение упразднения (уничтожения, закрытия, приспосабливания) советской властью храмов и монастырей на территории Москвы, современное положение, и пути развития возрождающийся вместе с православием в России церковной архитектуры Москвы. Выполненное православным человеком, оно, однако, для объективности стремится осветить проблему секулярно, то есть, не ставя во главу угла религиозное и церковнообщественное значение проблемы.

В десяти минутах ходьбы от нашего университета, возвышаясь над рекой Яузой, стоит Андроников монастырь, в стенах которого теперь располагается Музей древнерусской культуры им. Андрея Рублева. Как-то раз, после учебы, я направился туда. Всё логично: я учусь на графического дизайнера, то есть на художественном направлении и являюсь человеком православного вероисповедания, значит, я должен побывать в этом этой обители, ставшей обителью древнерусского искусства. Пройдя под тяжелыми сводами ворот монастыря, я привычно перекрестился и решил оглядеться, ожидая увидеть картину, открывающуюся на территории любого монастыря или храма: гуляющих богомольцев, добродушных сторожей-дворников, чинно прохаживающихся священников и снующих из постройки в постройку служек…

Однако, я не сразу смог понять, в чем дело: вроде всё на месте, и храмы, и прочие постройки, и люди гуляют, только не молятся они на храмы, а просто рассматривают их. Да и сами храмы (за исключением ныне действующего храма Спаса Нерукотворного Образа) и постройки стоят как неживые, то есть не используемые, как объёмные фотографии, которые можно лишь рассматривать. Между тем, такое странное в наше время положение, положение музея в советский период было бы для многих храмов одной из самых лучших участей, а иначе говоря, спасением. Вдумайтесь, только на территории Москвы из около восьмисот храмов к 1987 году действующими остались всего 47, 372 были закрыты или переоборудованы под секулярные нужды (с перепланировкой под новые нерелигиозные функции). Притом, если храм переоборудовался под музей, его интерьер относительно сохранялся и даже реставрировался, а если под склад или завод, - то утварь вывозилась, росписи и мозаики могли быть сбиты или замазаны. 426 храмов, в том числе и Храм Христа Спасителя, были и вовсе разрушены.

Придя к власти, большевики хотели максимально закрепиться и завладеть умами народных масс. Для этого надо было сделать одновременно две вещи: создать новую идеологию (культ вождя, великого сына Родины Матери, можно считать и альтернативой религии), спроецировав её на новую культуру и избавится от старой, как от консервативного оплота старого режима, притом ведущего активную проповедь своих взглядов. Такими оплотами являлись:

- консервативно настроенная интеллигенция и ученые, которые были запрещены, высланы за границу, уничтожены или перевербованы;

- всегда способное к самоорганизованной борьбе казачество, которое было уничтожено как организационная структура, сами казаки физически репрессированы, а их территории, потерявшие автономность, заселены дружественным к власти иногородним населением;

- и, конечно же, Русская Православная Церковь со своей непримиримой позицией, возможностью влиять на умы паствы и культурой, оставшейся от дореволюционного периода и напоминающей о нем.

Мы преклоняемся перед подвигом Новомучеников и исповедников Российских, но в данной статье затронем вопросы гонения на объекты церковной архитектуры, попавшие под исполнение идеологии В. И. Ульянова-Ленина, лаконично и емко характеризующейся фразой: «Наше дело — бороться с господствующей, черносотенной и буржуазной национальной культурой великороссов. »[2, стр. 122] Очевидно, что православие являлось основой менталитета, самосознания и национальной культуры государствообразующего народа Российской империи - великороссов. Исходя из этого уничтожение, как силы, приведение в жалкое существование (по невозможности скорого полного устранения) и выставление чем-то смешным всего того, что связано с православной религией, в том числе и с православной культурой, стало непременным условием борьбы большевиков с культурным и идеологическим наследием Империи. А в рамках рассматриваемого нам города - Москвы, этнический состав населения которой в 1871 году на 95, 6% состоял из великороссов, малороссов и белорусов, исповедующих в большинстве своем православие, из всех религий и национальных культур, реальной противодействующий силой, несовместимой с идеологией большевиков являлось православие.

Кроме того, советской власти для восстановления и развития экономики понадобились немалые средства, церковное имущество, отбираемое у храмов, в том числе. А по непроверенным сведениям (которые впрочем и проверить уже невозможно, но легко допустить), также партию, а возможно и отдельных представителей большевистского руководства манили церковные сокровища, хранившиеся на протяжении многих веков замурованными в стенах и подвалах храмов богатыми людьми и военными (трофеи), получить доступ к которым, можно было только разрушив храмы. Вам это ничего не напоминает?

За советский период, общее количество православных религиозных сооружений сократилось в 10 раз, при этом половина от общего количества (в том числе и храм Христа Спасителя) была разрушена сразу в 1920-1930 годы, а на упразднение второй половины потребовалось еще 50 лет.

Самый видный удар был нанесен по сердцу Москвы: храмам и монастырям Московского кремля, и храму Христа Спасителя. Вначале сносы храмов уклончиво обосновывались перепланировки застройки города для решения транспортных проблем. Но после совещания в агитационно-пропагандистском отделе ЦК ВКП (б) по вопросам антирелигиозной пропаганды в июне 1928 года началось безоговорочное наступление на православие и его культуру. Показательно, что с 1929 года изменилась и сама технология уничтожения церковных зданий, если раньше их ломали, то теперь начали взрывать, не взирая на небезопасность подобных мероприятий в городе с плотной застройкой и населением (которое иногда намеренно не оповещалось о готовящемся взрыве, дабы не спровоцировать акции протеста), иногда взрывы могли происходить даже ночью в спящем городе. Порох изготавливался из хлопка, для пополнения запасов которого (не только для взрывов храмов) истощенной советской экономике пришлось переориентировать практически всю сельскохозяйственную деятельность Туркестана (прибегая подчас к репрессиям и превращая одну из равных республик советской страны в сырьевую колонию) на выращивание хлопка, построить заводы для его переработки на месте, так как везти сырец было накладнее.

После революции Кремль лишился 17 церквей. Начало этому было положено Лениным, лично выкорчевавшим крест с Распятием Христовым на месте гибели Великого князя Сергея Александровича. Новой власти, переехавшей в Москву и обосновавшейся в Кремле, нужно было обживаться, а такие исторические памятники как Чудов и Вознесенский монастыри (которые ныне должны быть восстановлены по указу президента В. В. Путина) стали неуместными для при новом назначении архитектурного комплекса, а также банально мешали постройке новых административных зданий и… столовой для правящего аппарата! Нарис. 1можно сравнить дореволюционный план кремля с нынешним.

Рис. 1 План Московского Кремля до и после советской власти.

Такая же участь могла постигнуть и храм Василия Блаженного на Красной площади (как мешавший автомобильному движению и проведению парадов! ), однако, он стал музеем, так как являлся историческим памятником и одним из воспринимался международным сообществом как один из узнаваемых символов России и Москвы.

Однако другой храм-памятник, храм Христа Спасителя это не спасло. В 1922 году на первом съезде советских депутатов, С. М. Киров внес предложение воздвигнуть «новый дворец рабочих и трудящихся крестьян» на месте «дворцов банкиров, помещиков и царей». А в 1924 году со его смертью В. И. Ленина возникла необходимость увековечить и его память. Новому союзному государству нужен был новый символ, в замену прежних. Сначала обе эти идеи существовали отдельно, но один из лидеров Ассоциации Новых Архитекторов (АСНОВА) В. Балихин сумел их объединить. К реализации предложения Кирова о создании Дворца советское правительство решило приступить почти через 10 лет – в самом начале 1931 года.

Разобрать храм Христа Спасителя до основания не получилось, тогда было решено его взорвать. Но даже после первого взрыва храм устоял, пришлось закладывать новый заряд взрывчатки и через несколько часов, 5 декабря 1931 года в 12 часов дня Храм-памятник воинской славы был варварски уничтожен, национальная духовная святыня России была превращена в руины, расчистка которых заняла еще полтора года. Но Великая Отечественная Война не дала достроить на месте храма Богочеловека дворец памяти, мнившего себя «чековекобогом», решающим судьбы народных масс подобно богу. После войны чаша недостроенного фундамента была использована для постройки бассейна «Москва».

По мнению В. В. Петрова друга первого космонавта Юрия Алексеевича Гагарина и сохранившимся стенограммам, последний, увидев в церковно-археологическом кабинете МДА в Сергиевом Посаде макет храма-памятника, и, поинтересовавшись что с ним сейчас, одним из первых публично высказал идею восстановления храма на пленуме ЦК Комсомола, говоря: «О каком патриотическом воспитании молодежи можно говорить… в Москве была снята и не восстановлена Триумфальная арка… когда храм воинской славы взорван…». К сожалению первый космонавт немного не дожил и до восстановления Московских Триумфальных ворот, сооруженных как и храм в честь победы русского народа в Отечественной войне 1812 года.

Прошли годы. Мы вновь видим этот величайший памятник героям войны 1812 года отстроенным и действующим во всей своей красе. На нулевом этаже храма открыт Музей церковного искусства, распахивающий перед нами историю создания, разрушения и восстановления храма. Здесь можно также увидеть памятники иконописи, церковную утварь и облачения.

Рис. 2 Храм Христа Спасителя: а) до революции, б) при взрыве, в) в наше время.

Подобная участь постигла сотни храмов Москвы и тысячи храмов по всей России. При изучении истории любого московского района мы узнаем подобные истории, количество которых не позволяет включить их в данное исследование.

В наше время с возрождением православия в России церковная жизнь набирает обороты, идёт полным ходом и возрождение церковного искусства. Значительная часть храмов вновь передана Русской Православной Церкви. Начало богослужебной жизни в них предполагает минимальный уровень восстановления облика храмовых зданий согласно церковным канонам, с последующей скрупулёзной реставрацией до придания им дореволюционного состояния. Вместе с тем строятся и новые храмы, иногда на месте старых разрушенных (главный пример – храм Христа Спасителя), а также в новых районах Москвы, возникших на территориях, относящихся ранее к сельской местности и имевших меньшую плотность населения, и соответственно меньшую плотность застройки храмами (Зябликово, Орехово-Борисово, Марьино и др. ).

Значит ли это, что не смотря на результаты безбожных гонений двадцатого века, благодаря современной реконструкции облик храмов в итоге возвращается к дореволюционному, и, войдя в реконструированный храм, можно даже не догадаться о том, что он пережил в годы богоборчества?

К сожалению, войдя далеко не в каждый храм, вы придёте к таким выводам... Мы сейчас говорим не о тех храмах, очередь до восстановления, которых еще не дошла (теперь с образованием 16 апреля 2016 года Экспертного совета по церковному искусству, архитектуре и реставрации РПЦ имеется надежда на то, что после реставрационных работ, проводимых под его надзором, они будут приведены в свой дореволюционный вид). Мы говорим сейчас о двух проблемах, вытекающих из благих намерений настоятелей восстанавливаемых храмов, вызванных тем, что им приходится принимать на месте решения, исходя из жизни церковного общества и своих богословских рассуждений, возможно хороших и целесообразных, но наносящих удар по культурной и исторической составляющей наследия Церкви.

Истоки первой проблемы лежат в дореволюционном времени, когда церковное искусство, в угоду обеспечивающим его ктиторам храмов, дворянам и помещикам, выращенным на западной светской культуре, потеряло свою аутентичность и стало развиваться по европейским канонам. Знаменный распев заменился на партесное пение, сочиняемое светскими композиторами и услаждающими слух «заказывающим музыку помещикам». Храмы, строившиеся в стиле барокко, наполнялись росписями, иконами и утварью, выполненными в европейском живописном стиле, бравшем образы с натур, подобно католическим произведениям, а не из иконописных подлинников и канонов. Конечно, это было в некотором смысле отступлением от канонов православной церкви и уже сложившейся в нашей цивилизации традиции, увы, в сторону человекоугодия. Такие иконы и росписи хочется разглядывать, как художественные произведения, а не молится на них. В отличие от работ, беспристрастно выполненных по канонам, глаз отвлекается на реалистичные моменты, такие как земная красота и натуралистичные элементы, также привлекает манера исполнения мастера (конечно и в канонических изображениях видна конкретная иконописная школа, или даже рука конкретного иконописца, но присутствует стремление минимизировать это).

Руководствуясь вышеизложенным, некоторые православные общины во главе со своими настоятелями, получая в пользование храмы с такими росписями и иконами, не реставрируют их, а наоборот сбивают до конца, считая их недоразумением девятнадцатого века, чтобы восстанавливать храм уже согласно канонам, опуская факт того, что храм этот таким никогда не был. И, возможно они по-своему правы, но игнорируется тот факт, что полученное ими здание является не только местом для их церковной жизни, но и историко-архитектурным памятником целого культурно-исторического пласта, пласта российской империи, притом действующего (даже если официально не носит такого статуса). А архитектура и изображения, выполненные русскими мастерами (передавшими произведениям свое видение стиля и духовность), на православные темы, пусть в господствовавшей в то время западной стилистике, являются все-таки уже имеющим право на существование направлением православной культуры, которая и известна тем, что состоит из многого вобранного ею от других культур и наполненного новыми смыслами, и тем самым окультуренного и прочно интегрированного. Удачным примером правильного понимания данной ситуации, восстановления и сохранения нужного облика, является храм священномученика Климента папы Римского в стиле Барокко (рис. 3). Для полного погружения в культурную атмосферу, в храме постоянно звучит органная музыка и партесные песнопения.

Рис. 3 Храм священномученика Климента папы Римского, вид снаружи и внутри.

Второй проблемой является использование современных материалов и простых форм. Возможно это оправданно, когда это происходит при строительстве новых храмов, временных, например, по проекту «200 храмов», на территории которых впоследствии будут построены основные храмы (временный храм святой блаженной Матроны Московской, рис. 4). Но грустно, когда при реставрации старых памятников вместо роскошных и изящных дореволюционных сводов здание могут покрыть современной и дешёвой, но безвкусной двускатной крышей. Вместо росписей, выкрасить стены в белый цвет, вместо расписанного иконостаса с позолоченной резьбой установить гипсокартонный с распечатанными иконами.

Причины подобных решений кроются в современной церковной жизни и менталитете современных верующих, которые приходят в храмы не из девятнадцатого века, а из современного мира. Это банальная нехватка средств, и идея как можно быстрее начать с чего либо, и такое решение часто становится единственно возможным и верным. Также роскошь храмов, которая ранее вызывала у верующих чувство величия Бога и его Церкви (и даже у не верующих, вспомним, что произвело впечатление на послов князя Владимира Красное Солнышко, посланных посмотреть «греческую веру» на богослужении с Византии), теперь вызывает у привыкших думать рационально людей мысли о бессмысленности таких трат: «Лучше бы нуждающимся раздали! » А в минималистичных интерьерах ничто не отвлекает человека от единения с Богом. Однако ни о каком возрождении культуры говорить не приходится.

Рис. 4 Временный храм святой блаженной Матроны Московской, построенный с использованием современных технологий и материалов (Москва, ул. Софьи Ковалевской).

Вместе с тем появляется угроза утраты единой культурной среды, в «восстановленных по-разному храмах», несущая угрозу уже духовному единству церкви. Вот что пишет об этом древлехранитель Московской городской епархии протоиерей Леонид Калинин:

«В этот процесс было вовлечено множество светских архитекторов и художников, не имеющих подлинного фундамента духовной жизни, достаточного профессионального опыта в вопросах церковного искусства и архитектуры, поэтому плоды их творчества – поистине удручающи. А ведь вопрос сохранения единообразных традиций церковного искусства, иконографии, церковного пения – иначе говоря, видимого и слышимого наследия Церкви – ничто иное как вопрос нашего единства! Дух Святой через соборный разум Церкви творит себе форму в архитектуре, музыке и в священных изображениях, а эта форма – содержит в себе благодать Святого Духа.

Вмешательство в постсоветские годы невоцерковлённых, далёких от православия людей и даже политических деятелей в церковное искусство нанесло ему значительный урон. Сегодня наша задача – «собирать камни». Мы должны сохранить аутентичность православного Образа и нашей общности, иначе, с утратой единого «культурного кода», расплывётся и, в конце концов, исчезнет само единство Церкви и веры православной. »[1].

Так какая же ты современная Москва, обезглавленная, или нет? И можно ли тебя обезглавить? Или ты, как и вся остальная Святая Русь, вновь и вновь будешь, подобно птице Феникс возрождаться из пепла, как уже было раньше, до двадцатого века?

Конечно, Москва лишилась многих своих глав, вместо них высятся возведенные индустриальным веком трубы заводов, напоминающие безголовые шеи, высотки сталинского ампира и не имеющие в своем облике национальной идеи новые небоскребы. Некоторые главы вновь отреставрированных, или даже вновь отстроенных церквей выглядят не так величественно, а может быть просто время не прошло, чтобы они, внушали уважение, неся с собой часть прожитой при них истории. Или время сейчас другое, не лучше, не хуже, просто другое, и архитектура нужна другая, а к той уже не вернуться? И, если бы не советская власть, по какому пути развивался бы город? Очевидно, вместо культурной революции он встал бы на путь более медленной, но такой же неумолимой эволюции. Вместе с тем, даже все эти разрушения уже несут в себе часть истории, историю двадцатого века, и если всё восстановить, то что будет напоминать нам об этом историческом периоде? Зато оставшиеся главки теперь ожили, с них вновь слышен колокольный звон. А какова будет их концентрация, и будет ли этот звон заглушен городскими суетными и развлекательными звуками, зависит от нас с Вами, дорогие горожане.

Список использованной литературы и источников:

1) Официальный сайт «Экспертного совета по церковному искусству, архитектуре и реставрации РПЦ»: статья «Искусство требует совета»: http: //expertchurch. ru/articles_4#st2

2) Владимир Ильич Ленин: Критические заметки по национальному вопросу: Полное собрание сочинений В. И. Ленина, изд. 5, т. 24: Издательство политической литературы, Москва, 1973: 568 страниц.