Любовный роман Непокорная. Играй по моим правилам. 23 страница

- Согласен, Стэф. Тебе не помешает отвлечься и постараться выбросить из головы мысли о несчастном случае, - поддерживал Влад, ставя эффектную точку в уговорах.

- Он вас подговорил, - хитрым взглядом я прошлась по каждому участнику тайного сговора. – Так нечестно, Алекс, ты используешь запрещенный прием – наших друзей, которым мне в тысячу раз сложнее отказать.

- А ты и не отказывай, - он ликовал от ощущения собственного господства, от того, что я ничего не могла противопоставить этим умоляющим и проникающим прямо в самое сердце выражениям лиц.

- Ну, хорошо, раз на учебе ты договорился. Три дня ничего не решат, - вынужденно я согласилась на нечестные условия, при этом наглядно демонстрируя, что у меня просто-напросто нет другого выхода.

- Умница! Сейчас же позвоню Свете и Лее, скажу, чтобы они немедленно паковали чемоданы, потому что уже завтра мы будем греть косточки на пляже, - с нескрываемым ликованием Алёна схватила мобильный и вприпрыжку направилась в соседнюю комнату.

- Влад, пожалуйста, не рассказывай остальным о случившемся, пусть это останется в секрете, - умоляюще я посмотрела на него в надежде, что ему будет понятен мотив моих действий.

- Как скажешь, Стэф. Если тебе – это неприятно, я буду держать язык за зубами, - он понимающе кивнул головой. – Пойду, предупрежу мою парящую до небес супругу, - ускоряя шаг, Влад заторопился в соседнюю комнату, где Алёна в запале могла взболтнуть лишнее.

- Любимый, - обратилась я, решив воспользоваться шансом и поговорить, пока нас никто не слышит, - у меня сейчас нет денег, чтобы оплатить путешествие, - я внимательно следила за изменениями на его лице, пытаясь понять, о чем он сейчас думал.

- Тебе они не нужны, - нехотя и, как казалось, абсолютно не желая разговаривать на весьма щепетильную тему, он в двух словах разъяснил детали поездки. – Я оплатил виллу, полетим мы на моем личном самолете, так что деньги не понадобятся, - его фразы звучали обрывочно и скудно, как будто были выдернуты из контекста, настолько явно он проявлял нежелание каждый раз заново поднимать тему финансов.

- В отличие от тебя, вредина, они визжали от восторга, когда услышали о пляжном отдыхе, - неожиданно влетев в комнату, накинулась Алёна, крутя мобильным телефоном в воздухе. За неуемной женой плелся Влад, пытаясь угомонить попрыгунью от переизбытка чувств.

- Я знаю, ты не хочешь, чтобы случившееся подвергалось огласке. Не беспокойся, я умею хранить секреты, - с разгона она кинулась мне на шею, крепко сжимая загребущими руками, и, совсем забывая о том, что любым резким движением могла причинить боль.

- Ай, - непроизвольно из меня вырвался стон.

- Прости, прости, я забыла, - запрыгала на месте она, слегка поглаживая и обдувая пострадавшую шею, и, пытаясь избавить от внезапно нахлынувших болевых ощущений.

- Ничего, не стоит. Никто не пострадал.

- Алекс, нам пора, на работе еще куча дел. Я позвоню вечером, - прервал искренние раскаяния жены Влад, пожимая Алексу руку.

- Да, предупреди всех, что я не появляюсь на работе. Сам придумай отмазку, ок?

- Будет сделано, босс, - отрывистым голосом отчитывался Влад, за годы дружбы, научившись понимать Алекса с полуслова, и, привыкнув не задавать лишних вопросов, когда дело касалось рабочего процесса. – Алён, пойдем уже, прекрати приставать к Стэф, ей нужно подкопить силы и хорошенько отдохнуть перед долгим перелетом, - закатывая глаза, он жестом пригласил жену проследовать к выходу.

- Увидимся завтра, - с широкой улыбкой на лице произнесла Алёна, поглощенная эйфорией от заманчивой перспективы понежиться под лучами мальдивского солнца.

- До встречи! - я, попрощавшись с друзьями, пошатываясь, облокотилась об спинку дивана, почувствовав легкое головокружение.

- Что с тобой, любимая? – в свете последних событий еще более обеспокоенный и встревоженный моим здоровьем, Алекс мгновенно подлетел ко мне. – Тебе плохо? Может, вызвать врача?

- Не надо, это всего лишь легкое недомогание, - без доли сомнения остановила его я, стараясь успокоить и защитить от омрачающих и без вмешательства врачебных вызовов сугубо предвзятых умозаключений относительно внутреннего состояния.

- Я позвоню в полицию, скажу, что ты не приедешь, - накрученный до предела, он подошел к журнальному столику и схватил мобильный телефон.

- Не надо, наоборот, я считаю своим долгом свидетельствовать против конченого негодяя, лишившего жизней стольких ни в чем неповинных девушек, - я вложила ладонь в его руку, чтобы остановить от необдуманного поступка.

- Да, но ты еще не реабилитировалась после потрясения, мы дадим показания после того, как вернемся из отпуска, - продолжал настойчиво разуверять он, будучи уверенный в том, что пара дней ничего не решит.

- Я считаю, нужно разобраться с этим раз и навсегда, это не требует отлагательств, - отрывисто заявила я, оставаясь непоколебимой, подстегиваемая жаждой расквитаться с обидчиком, и, вкладывая в слова максимум геройских качеств.

- Если ты так решила, что ж, я не стану отговаривать. Я приму любое твое решение, - в телефонной книжке он отыскал номер полицейского, занимавшегося поимкой опасных преступников, чтобы предупредить его о скорейшем приезде для дачи показаний.

В полиции я откровенно, стараясь не упустить ни малейшей детали, изложила всю суть нападения. Я слезно рекомендовала Алексу подождать за дверью, пока записывались показания, ограждая его от подробностей кошмара, которые оставались для него загадкой. Он не стал отпираться и понимающе согласился, удрученный этой ситуацией ничуть не меньше, чем я, и, по-видимому, не желающий знать о тех грязных вещах, которые пытался воплотить в жизнь моральный разложенец. Прошел примерно час, прежде чем полностью на диктофон были зафиксированы показания, и я подтвердила причастность человека на фотографии к нападению. Снова взглянуть в бесчеловечные глаза хладнокровного убийцы мне не представилось возможности. В полиции сообщили, что он до сих пор находился в больнице от массовости поражения и жестокости ударов, нанесенных Алексом в порыве неконтролируемой вспышки гнева.

Каждое слово выматывало на износ и давалось с невероятным преодолением себя, порой слеза неподконтрольно желаниям и вопреки внутреннему настрою – не показывать на людях слабость духа – предательски катилась по щеке. Загнанная в строгие рамки дачи показаний, я была вынуждена снова и снова прокручивать отрывки прошлой ночи, чтобы как можно четче и детальнее изложить ход действий преступника.

- Стефания, вы родились под счастливой звездой, или же у вас хороший ангел-хранитель, потому что еще ни одной девушке до вас не удалось вырваться из рук негодяя. За годы службы в полиции он прошел качественную подготовку, предугадывая наперед, в какой момент лучше напасть, как правильно замести следы, не оставив ни единой улики и зацепки на месте преступления, - постукивая по столу ручкой, верно подметил сотрудник отдела по борьбе с преступниками подобного рода.

- Мой ангел-хранитель сидит прямо за этой дверью, - ухмыльнувшись, ответила я, в то время как в голове пронеслась картина ночной потасовки Алекса с обидчиком.

- Да, парень великолепно подготовлен, раз смог сломить опыт ведения боя отлично обученного убийцы, - он, соглашаясь с правильным замечанием, перешел к разъяснению мотива его нападений на молодых девушек.

- Спасибо за ваши показания, Стефания. Они пригодятся, когда на суде присяжные заседатели назначат меру наказания убийце, - он, пожимая руку, благодарил меня за визит и помощь в расследовании нераскрытых ранее дел об убийстве.

- Не за что, была рада помочь следствию, - я благодарно пожала его руку в ответ.

Выполнив гражданский долг, оставшуюся половину дня мы отвели на подготовку к внезапно всплывшему в планах отпуску. Посетив пару магазинов и докупив необходимые для отдыха вещи, мы вернулись домой ближе к вечеру, изрядно подуставшие, но в то же время, счастливые и окрыленные от скорой встречи с океаном. Упаковав вещи и завершив проверку упакованного багажа, мы улеглись в постель, чтобы, как следует, набраться сил перед завтрашним перелетом. Я позвонила родителям и сообщила, что вместе с курсом на несколько дней, сугубо по учебным делам, уезжаю в другой город и, что в ближайшие дни я не смогу выйти на связь, заранее представляя, какая поднимется паника. Алекс связался с Владом, предупредив, что вылет назначен на двенадцать часов дня.

- Спасибо, что спас мне жизнь, - зевая от усталости, я ладонью слегка коснулась его лица, чтобы в очередной раз напомнить о том, насколько много он для меня значит.

- Я хочу чувствовать тебя рядом, но боюсь, что причиню боль, - абстрагируясь, он, сменив угадываемый в слезливых словах настрой, перевел разговор в более романтичное русло.

- Губы у меня вроде бы пока целы. Поэтому ничего криминального не случится, если ты меня поцелуешь, - иронизируя, я приглашала принять вызов, догадываясь, что он не устоит против возможности посоревноваться в остроумии.

Схватив одной рукой низ подбородка, он оставил на моих губах несмелый и робкий поцелуй, не сумев побороть надуманный страх – причинить мне дискомфорт.

- И это все, на что ты способен? – намеренно, слегка задев его мужское самолюбие, я подумала, что только таким весьма сомнительным и провокационным методом удастся побудить его к более активным действиям. – Не верю!

- Малыш, твое тело изнывает от побоев, думаешь, тебе понравится, если я не стану сдерживаться? – он несмело придвинулся, стараясь сократить расстояние между нами.

- Я думаю, мое тело сойдет с ума, если ты сейчас же не перестанешь меня огорчать, пугаясь дотронуться, - я рьяно подбадривала его в читавшейся на лице жажде быть рядом, не смотря ни на какие препятствующие сближению обстоятельства.

- Стэф, - неровно дыша, он начал настаивать на своем, но я перебила неуместное, начинающее выводить из себя смятение, филигранно скользнув ближе к груди и поощряя дерзким, побуждающим снять барьеры поцелуем.

- Поверь, для меня находиться в твоих объятиях – это лучшее лекарство, - я жадно хватала неподдающиеся губы, заставляя сдаться под решительным натиском.

- Что ты творишь, сумасшедшая? – он, дрогнув под напором желания, охваченный порывом потребности в немедленном сближении, навис надо мной, удерживаясь сверху над разгоряченным телом только за счет тренированных мышц рук, и, продолжая целую плеяду долгожданных поцелуев.

- Мне нужна большая доза лекарств, - бодро подстегивала его я, ничуть не меньше нуждаясь в получении наслаждения от согревающих касаний.

Пытаясь избавить от излишних предрассудков, руками я скользила по обнаженной спине, всеми силами добивалась соприкосновения оголенных грудных мышц с кожей. Но он не поддавался, противоборствуя и еще упорнее отталкиваясь, так, что с каждым новым поцелуем расстояние между нами лишь увеличивалось.

- Спокойной ночи, синичка! - Алекс ускоренно перенес вес тела на свою сторону кровати, и, оставив на неудовлетворенных губах последний поцелуй, улегся рядом, лишь чуточку касаясь обнаженных участков на возбужденном теле.

- Спокойной ночи, - отвернувшись, я зарылась глубже в подушку, оставшись, мягко говоря, разочарованной нетипичной робостью и несмелыми ласками.

Глава 20.

Утром первое, что я увидела, было божественное и манящее неповторимостью тело Алекса, сжимающего в руках подушку и лежащего поодаль, практически на краю кровати. Решив исправить эту несправедливость, я, выключая трезвонивший над ухом будильник, потянулась к нему и нежно поцеловала в губы, желая полушепотом «Доброго утра».

Щедро наградив одной из привлекательных и сводящих с ума улыбок, он рукой провел по моим губам со словами:

- Доброе утро, моя принцесса! Как спалось?

- И ты еще спрашиваешь!? Ужасно, потому что тебя не было рядом, - надувшись, я твердо решила донести, что не намерена мириться с его патологической осторожностью и засыпать в одиночестве.

- Потерпи, как только заживут синяки – мы снова будем засыпать в объятиях друг друга, - он пытался успокоить разъяренную львицу, внезапно пробудившуюся в домашнем котенке.

- А что пока прикажешь делать? – я, осторожно поднимаясь с кровати, пробежалась по комнате в поисках одежды.

- Теперь ты понимаешь меня, - глумясь, он наградил меня лукавой улыбкой.

- Понимаю. Так ты пытаешься отомстить? – я вопросительно взглянула на него, не веря, что он способен пасть так низко, чтобы против меня бороться моим же оружием.

- Нет, я не так жесток, - он продолжал кокетливо изворачиваться, словно не замечая раздражения и вспыхнувшего в глазах пожара. – Я волнуюсь, вот и все.

Я решила отложить разбор полетов, который, в конечном счете, все равно бы ни к чему путному не привел. Он продолжал гнуть свою линию, не принимая во внимание, что абстрагированным, целомудренным поведением наносил мне ничуть не меньший вред.

Порядка двух часов понадобилось, прежде чем мы закончили паковать оставшиеся вещи и перекусили сэндвичами с арахисовым маслом. После завтрака Алекс перетащил багаж в машину, отказываясь от помощи и заставляя не вмешиваться в это дело, уповая на то, что вещей не так уж и много, и он сам быстро со всем управится. Я уже привыкла к тому, что Алекс на дух не переносил (хотя успешно это скрывал), когда я, несмотря на его запреты, все делала по-своему, как будто бы игнорируя недовольства. Поэтому в этот раз, опасаясь праведного гнева, я не настаивала и спокойно отошла в сторону.

Около одиннадцати часов прямым курсом мы стартовали в аэропорт. Поскольку на этот раз Алекс решил прибегнуть к услугам водителя, по пути мы расслабленно слушали любимую музыку, крепко держась за руки, и, лишь изредка нарушая тишину, напевали тексты знакомых песен.

На борту белоснежного частного самолета уже устроились наши друзья, которые, заметив знакомые номерные знаки, замахали, приветствуя нас из иллюминаторов.

- Вот это да! Он принадлежит тебе?

- Да, я приобрел его, чтобы попусту не тратить время в бесконечных очередях в аэропортах. Знаешь – это незаменимая вещь, когда являешься главой крупного бизнеса, и постоянно приходится бывать в разъездах, подписывая контракты с международными партнерами, - он объяснял это обыденно и непринужденно, как будто бы покупка личного самолета являлась нечто схожим с покупкой овощей или фруктов в гипермаркете.

- Пойдем, ребята нас уже наверняка заждались, - заключил он, открывая дверцу, и, приглашая проследовать на борт самолета.

Пока его помощники суетливо затаскивали багаж на борт, он наметил провести для меня персональную экскурсию по внушительным владениям.

- Привет, ребята! Надеюсь, все готовы оказаться в одном из самых романтичных мест планеты? – приветствуя собравшихся, он не скрывал радости от незапланированной совместной поездки, которая в силу загруженного и напряженного рабочего графика была скорее редкостью, нежели чем нечто обыденным.

- Да, - хором закричали шумные балагуры, выражая благодарность за возможность провести пару дней на берегу океана.

- Вот и отлично, сегодня я побуду в роли бортпроводника. Приглашаю всех занять посадочные места, - откашлявшись и изменив голос практически до неузнаваемости, он произнес соответствующие должности слова, указывая рукой в сторону бежевых кожаных кресел, стоявших по бокам салона, а также диванов, обтянутых черной кожей. – С левой стороны от вас находится бар, там вы найдете все необходимое. Развлекайтесь!

- А вас, мисс, попрошу проследовать за мной, - обольстительно улыбнувшись, он шепнул мне на ухо и потянул за руку к коричневой деревянной двери.

- Это святая святых, собственно говоря, моя спальня, - он терпеливо дождался, пока я проследую в комнату, чтобы закрыть за нами дверь.

Если бы я не знала, что мы находимся на высоте тысячи метров над землей, я, ни за что бы, ни поверила, что спальня расположена на борту самолета. За исключением сугубо пары незначительных деталей декора она практически ничем не отличалась от спальни в его доме, с точностью до аксессуаров копируя эксклюзивный интерьер. В центре стояла большая двуспальная кровать, заправленная синим шелковым пледом.

- Это же точная копия твоей спальни, - от удивления я раскрыла рот.

- Даже во время перелетов я люблю чувствовать себя, как дома, - он подтвердил догадки, тем самым доказывая, что все это – не плод разыгравшегося воображения. – Если хочешь отдохнуть и побыть одна, то комната в твоем распоряжении.

- Заманчиво. А если я не хочу быть одна? - я, слегка расширив глаза, посмотрела на него, с нетерпением ожидая ответной реакции на вполне конкретный вопрос.

- Я ни в коем случае не настаиваю. Тогда лучше пойти к ребятам, - догадываясь об истинном подтексте отрицания, он не собирался так запросто сдаваться, и с новой силой начинал словесную пытку.

- Теперь так и будешь себя вести? – я даже не пыталась скрыть, насколько сильно меня огорчало пренебрежение и невнимание с его стороны.

- Что ты имеешь в виду, я не совсем понимаю?

- То, как неправильно ты себя ведешь после нападения, - процедила сквозь зубы я, стараясь четко донести до отрицающего очевидные факты упрямца причину повышенной раздраженности. – Возможно, я тебя удивлю, но с того самого дня ты практически до меня не дотрагиваешься, а я безумно соскучилась по прикасаниям. И мне невыносима мысль, что я не могу получить желаемое.

- Все твое тело в синяках и ссадинах, неужели ты хочешь, чтобы я нанес вред? - он обреченно вздохнул, в очередной раз, сталкиваясь и пытаясь побороть непоколебимость.

- Алекс, не преувеличивай! Это всего лишь пара дурацких синяков и царапин, - я старалась воззвать к здравому рассудку и доказать, что отрешенным поведением он делает только хуже не только мне, но и себе. – Единственный вред, который ты можешь нанести – это полное безразличие к желаниям наших тел.

Навсегда распрощавшись со всяческими попытками внушить Алексу свою правоту, я ухватилась за края его футболки и, приложив имеющиеся в немалом арсенале приемов усилия, с силой толкнула на кровать, бросаясь следом, и, прижимая сверху взывающим к немедленному вниманию телом.

- Стэф, - он уже приготовился читать лекцию о том, насколько халатно и небрежно я отношусь к здоровью, но я, упредив неверные намерения, поднесла указательный палец к губам, болтающим без умолку, жестом указывая на то, что будет лучше, если он хотя бы секунду помолчит.

- Тише, ты же не хочешь испортить волшебный момент!? - я неспешно взялась покрывать поцелуями держащие оборону губы, запуская изучающие пальцы в волосы, и, теребя их в разном направлении. - Видишь, не так сложно, - поддразнивая, я продолжала ласкать изворотливые губы, пытающиеся ускользнуть от наслаждения.

Он, сам того не замечая, с каждой секундой все сильнее втягивался в игру по моим правилам, не в силах противостоять жесточайшему прессингу и необузданному желанию, пронзавшему видящее цель, но не видящее преград тело.

- Хороший мальчик, - сарказм скользил в каждом отдельно взятом слове и еще сильнее подстегивал нараставшее желание быть рядом.

Его поцелуи становились все более настойчивыми и пылкими. Он давно потерял контроль над всей ситуацией, усиливая скольжение пальцев по призывающему к близости телу. Иногда неслабые прикосновения, особенно в области верхнего отдела позвоночника, причиняли мне нестерпимую боль, но я делала вид, что не замечаю этого, потому что все это меркло, становилось ничтожным на фоне того, как сильно я желала сближения. Он, со временем увлекшись процессом, аккуратно освободившись из-под требовательного тела, но, стараясь не забывать о болячках, охваченный порывом страсти и порочности, подался вперед так, что я оказалась прямо под ним. В этот миг я впервые четко поняла, что больше не смогу талантливо «разыгрывать хорошую мину при плохой игре». Сама того не желая, я вскрикнула от внезапно прострелившей спину точечной боли, вызванной чересчур резкими движениями. Он, тотчас среагировав, и, оттолкнувшись от кровати ладонями, с напуганным до ужаса выражением лица в ту же секунду автоматически отпрянул от меня.

- Тебе больно? Прости, Стэф, - его лицо выражало раскаяние, перемешанное вместе с неприкрытой боязнью за вмешательство в нестабильное физическое состояние.

- Чуть-чуть, - призналась я, поскольку не было смысла скрывать очевидные факты. – Но это скоро пройдет, я выпью обезболивающее и все придет в норму.

Он, без лишних инструкций, налил из графина воды и подал таблетку, лежащую в одном из ящиков прикроватной тумбочки.

- Выпей, это должно помочь. Я пил такие, когда получил травму во время одного из боев на боксерском ринге, - нервничая, он протянул красную капсулу.

- А ты не рассказывал, что профессионально занимался боксом, - я постаралась переключить зацикленное на здоровье внимание, запивая предложенную таблетку.

- Да, пару лет, пока работа не стала отнимать все свободное время. Периодически я занимаюсь с тренером, но теперь это происходит лишь ради удовольствия, исключительно на любительском уровне, а не для достижения спортивных результатов.

- Вчера ты умело наказал мерзавца, - подбадривала я, заставляя выкинуть из головы мысли о временном дискомфорте.

- Я защищал самого дорогого человека, разве могло быть иначе?! – удивительно для меня ответил он. Странность состояла, прежде всего, в том, что я не ожидала лично от него услышать признание. Самокритичный до мозга костей Алекс лишь в редких случаях хвалился собственными достижениями, предпочитая замалчивать безусловные плюсы.

- Я люблю тебя! - я могла бы повторить это еще миллиард раз, но даже этого было бы недостаточно, чтобы выразить те эмоции, которые я испытывала.

- Я люблю тебя, моя девочка! – задобренный услаждающими речами, он потянулся ко мне, чтобы оставить сладкий поцелуй на губах.

- Думаю, пора выйти к ребятам, - я, опершись на обе руки, попыталась подняться с кровати, но все устремления оказались напрасны, поскольку запястья сковала тяготившая и не отпускающая боль – прямое следствие вчерашнего происшествия.

- Ты совсем себя не бережешь. Мне нужна здоровая девушка. Тебе необходимо как следует отдохнуть и немного поспать, а, как только мы приземлимся – я разбужу тебя, - он поцеловал меня в лоб и незамедлительно скрылся за дверью, вероятно, опасаясь того, что я тут же начну уверять его в обратном.

Я, беспрекословно повинуясь не лишенным логики советам, приняла решение не препятствовать опеке и без препирательств прислушиваться к рекомендациям. Таблетка, обладающая стремительным усыпляющим эффектом, довольно скоро подействовала, и не прошло и пятнадцати минут, как я уснула.

- Дорогая, пора вставать, через десять минут мы идем на посадку, - он прошептал эти слова прямо возле губ, слегка склонившись, и, чуть различимо поглаживая по плечу.

- Сколько я проспала? – бурчащим голосом спрашивала я, потирая заспанные глаза, и, наслаждаясь последними секундочками сладкого сна.

- Около десяти часов, - присаживаясь рядом на край кровати, ответил он, бережно приглаживая перепутавшиеся во время сна волосы.

- Сколько? Почему ты меня не разбудил? – еще не до конца ощутив реальность происходящего вокруг, словно обезумевшая я потянулась вверх.

- Расслабься, почему ты так реагируешь? – он обхватил двумя руками мои плечи, чтобы вернуть их в исходное положение. – Тебе противопоказано делать резкие движения, ты можешь навредить ослабленному организму. И, по-твоему, я, похож на изверга, чтобы разбудить так сладко спящую принцессу?!

- Что подумают ребята? Что их вниманию я предпочла сон? – я вся передернулась от мысли, что за спиной меня начнут обсуждать в подобном ключе.

- Представь, они поверили байкам про бурную ночь, - запрокинув назад голову, он заливисто рассмеялся.

- Что ты им сказал? – изменившись в лице, я легко ударила его по плечу. – Ах ты, подлый врунишка! – рукой я скользнула по щеке с четко прорисованной ямочкой.

- Похоже, мы уже приземлились, пойдем!

- А вот и наша соня, - словно репетируя, в один голос заявили девчонки, облепив нас со всех сторон, и, интересуясь, хорошо ли мне спалось в полете.

- А где парни? – недоумевая, Алекс вопросительно посмотрел на них.

- Они уже спустились, чтобы выгрузить из самолета багаж и распределить его по машинам, - ответила Света.

- Помогу им с вещами, - Алекс посмотрел на меня, мысленно ожидая одобрения, и нехотя отпустил руку, которую крепко сжимал все это время.

Прошло еще порядка двадцати минут, прежде чем мы очутились в одном из самых райских уголков природы. Исследуя пейзажи виллы, я и представить себе не могла, что на Земле существует местечко, которое смело соизмерялось с раем. Первое, что поразило до глубины души, как только под ногами зашуршали песчинки, был невероятный, ни с чем несравнимый запах океана, который я начала глубоко и учащенно вдыхать, задействовав по максимуму обонятельные рецепторы. Океан, спокойный и непоколебимый, встречал в лице нас вновь прибывших туристов. Хоть и время неумолимо катилось к закату, на небе по-прежнему ярко пылало солнце, согревая живительными лучами и теплом.

Вилла представляла собой двухэтажную постройку с открытой террасой и выходом к океану, устланным мощеной дорожкой из мелких камешков различной формы. В самом здании находилось шесть спален, каждая из которых имела собственную ванную комнату. Гостиная представляла собой гигантскую комнату, в которой имелись развлечения на любой вкус: бильярд, книжные шкафы, огромная стереосистема, кабельное телевидение, тренажеры, холодильники с прохладительными напитками, мягкие трехместные диваны с синей шенилловой обивкой, компьютеры, позволяющие находясь за тысячи километров от дома связаться с цивилизацией. И это еще далеко не полный список того, что можно было увидеть в этой гостиной.

- Вау, у меня нет слов, это неописуемая красота, - выкрикнула Света, подпрыгивая чуть ли не до потолка от счастья.

- И не говори, подружка. Все это роскошество оправдывает многочасовой перелет, - вторила ей Лея, приятно шокированная увиденной роскошью.

- Я же говорила, что ни одно место не может сравниться с Мальдивами, - пребывая в состоянии эйфории, присоединилась к разговору Алёна, кидая на один из диванов сумку и солнечные очки.

- А что скажет, моя любимая? – обнимая сзади, ко мне незаметно подкрался Алекс, ставя на пол ручную кладь.

- Здесь удивительно, - ничуть не преувеличивая, рецензировала я, потирая глаза. – Разве что-то может сравниться с этим местом?

- Только ты, - он провел губами по чувствительной шее, оставляя жаркий поцелуй, от которого все тело мгновенно покрылось мелкой дрожью.

- Похоже, мы – лишние на этом празднике жизни. Предлагаю дружно подняться наверх и начать распаковывать вещи, - догадавшись о намерениях Алекса, выпалил Влад, хватая чемоданы, и, следуя за остальными на второй этаж.

- А ведь он читает мои мысли, - шепнул мне на ухо Алекс, обвивая заботливыми руками талию еще крепче. – Пойдем, я тебе кое-что покажу!

Хватая подмышки, он вынес меня на открытую террасу, правой рукой указывая на пришвартованные у берега яхты и корабли, а левой нежно прижимая к себе.

- Видишь ту яхту, - рукой касаясь запылавшей от контакта с легкой однодневной щетиной щеки, я коснулась уголка его губ, а он, вытягивая указательный палец вперед, и, демонстрируя стоящие у лазурного берега белоснежные массивные громады, продолжил, - я арендовал ее на эти три дня, так что в ближайшие дни она в нашем распоряжении.

Накрывая теплые ладони руками, я еще плотнее сливалась с его телом, закрываясь от воющего ветра, который к вечеру, усилив воздушные потоки, дул со стороны океана, иногда заставляя вздрагивать от неожиданных порывов.

- Замерзла, синичка? – чуть ли не разыгрывая настоящую трагедию, заволновался он. – Пошли в дом, ни к чему, чтобы ты заболела.

- Как скажешь, - я взяла его за руку и, беспрекословно повинуясь, неохотно плелась рядом, не собираясь еще и на отдыхе поганить приободренное настроение.

Последующие три дня незабываемого пребывания на острове мы действовали по заранее спланированной схеме. После завтрака мы все вместе уходили на пляж, плескаясь в теплом океане, загорая на солнышке, получая живительную дозу витамина D, и, нежась под расслабляющими лучами. Ближе к закату мы дружно перебирались на арендованную специально для морских путешествий яхту, бороздя безграничные просторы кристально чистой водной глади, и, закатывая вечерние тусовки с оглушающей музыкой, танцами и прохладительными напитками.

В один из таких вечеров на яхте на мобильный телефон Алекса раздался звонок, на который он не спешил отвечать, в сомнениях зависая над сенсорным дисплеем.

- Да, - в воздухе повисла непродолжительная пауза, во время которой все, молча, переглядывались друг с другом, не понимая, кто же все-таки мог побеспокоить Алекса в самый разгар отдыха.

- Влад, кажется, ты говорил, что на работе сотрудники в курсе, что последующие три дня вы находитесь вне зоны действия сети? – обратилась к нему Алёна, не меньше меня заинтересованная в том, чтобы тотчас в этом разобраться.

- Да, я предупредил абсолютно всех. Ума не приложу, кто там такой непонятливый, - раздосадованный вылезшей наружу оплошностью, ответил он. – Предполагаю, что могло возникнуть безотлагательное дело, которое, ну никоим образом, не может разрешиться без участия большого босса, - на его лице скользнула ехидная улыбка.

- Больше не звони на этот номер, все вопросы я буду решать в рабочем порядке, как только приеду из-за границы, - он повесил трубку и устроился рядом со мной на шезлонге, извиняясь перед друзьями за внезапно возникшие дела.