Любовный роман Непокорная. Играй по моим правилам. 13 страница

Я чувствовала, что Алекс украдкой следил за моей реакцией. Он сильно сжал меня в объятиях, изредка касаясь губами волос. Я ощущала, что его сердце начинало учащенно биться, когда я сильнее прижималась к его груди, поглаживая легкими движениями руки. Один раз я даже оторвалась от экрана, чтобы посмотреть ему в глаза. Я слегка подняла голову и, оказавшись вблизи его губ, прошептала: «Мне хорошо. Пообещай, что так будет всегда». Казалось, он гораздо дольше обычного вглядывался, а потом, чуть наклонившись вниз, коснулся губ, при этом с придыханием прошептав: «Обещаю».

Мы просмотрели еще парочку фильмов; на этот раз я предоставила право выбора Алексу. Сеанс последнего фильма подошел к концу, когда за окном уже стемнело. Алекс пригласил меня выйти на улицу, чтобы я лично смогла впитать магнетическую силу этого уединенного местечка, о котором он так много рассказывал.

Я издалека заметила, что белые полотна тента переливаются сотнями маленьких светодиодных огоньков, по-особенному поблескивающих от включенных по периметру освещаемой площадки фонарей. Это было невероятно красочное, феерическое, сказочное фаер-шоу. Вдали мерцало тихое озеро, освещаемое бесчисленным множеством подсветок, придававших уединенному месту какую-то особую уникальность. На долю секунды я представила себя в роли принцессы, очутившейся в волшебной сказке, которая, по закону жанра, обязательно должна обрести свое счастье (а по-другому и быть не может) в лице сказочного принца, шедшего рядом и крепко сжимающего ее руку.

- Алекс, у меня нет слов, здесь удивительно. Такое чувство, что мы с тобой попали в волшебный мир.

- Этот мир стал еще более волшебным с появлением в нем тебя, моя принцесса, - с трепетом в душе произнес он, протягивая мне руку со словами: «Потанцуй со мной! ».

- С удовольствием, - ответила я; и в тот же миг он подхватил меня на руки и понес к навесу, украшенному многочисленными огоньками, мерцавшими в унисон ускоряющим ритм влюбленным сердцам. Словно по мановению волшебной палочки в следующую секунду заиграла музыка. Песня Christina Perri feat. Steve Kazee «A thousand years», на все 100 % соответствующая вечернему романтическому настроению. Обхватив одной рукой мою талию и нежно притянув поближе к себе, а другую, переплетая наши пальцы, отведя в сторону, он начал медленно покачиваться в ритм музыки, увлекая вслед за своим телом. Алекс проявился в качестве великолепного танцора не только уличных импульсивных танцев, но и отлично двигавшегося в классическом танце. Мы с лихвой кружили в танце, упиваясь близостью наших тел. Наши сердца бешено колотились в унисон друг другу. Его прикосновения отдавались волной электрического тока по телу. Несколько раз Алекс подхватывал меня на руки, продолжая кружиться в ритме музыки. Иногда он, вытягивая перед собой руку, то резко отталкивал меня в сторону, то с силой притягивал к себе, при этом нежно целуя в шею и сжимая в кольце сильных рук.

Мы находились здесь только вдвоем. В нашем маленьком волшебном мире. Наши лица излучали счастье, успокоение и блаженство; с них не сходила дурацкая улыбка, свидетельствующая о достигнутых ощущениях гармонии и равновесия. Наконец-то мы оба смогли расслабиться, довериться чувствам, не боясь, что все это всего лишь иллюзия или сладкий сон, которые прямо на глазах могли испариться; не боясь, что вот-вот можем пробудиться ото сна, и все, что нас окружает, развеется, словно пыль по ветру.

В недалеком прошлом злодейка-судьба сыграла с нами двумя коварную шутку, мы вдоволь настрадались; и, казалось, вот, наступил он, тот самый момент, когда мы просто обязаны были стать счастливыми, вопреки законам природы и превратностям судьбы. В эту минуту та жизнь, в которой мы еще не знали друг друга, казалась неправдоподобной, нереальной, как будто бы все, что происходило до нашей встречи, происходило не с нами, словно мы оба долго пребывали в страшном сне и не могли проснуться. Вероятно, судьба давала нам второй шанс, который на этот раз мы не имели права упустить. Алекс стал для меня настоящим подарком судьбы, таким желанным, долгожданным, необходимым, настоящим, реальным. От меня требовалось только одно: без лишних колебаний принять этот подарок, не задумываясь о последствиях и бездумно не оглядываясь в прошлое.

Осознавая происходящее, я неожиданно для себя самой начала плакать: по щекам непроизвольно катился безостановочный поток слез. Надо сказать, что я не принадлежала к числу сентиментальных личностей, которые все очень близко принимали к сердцу и не упускали возможности на публике продемонстрировать излишнюю эмоциональность. Скорее, меня стоило отнести к типу людей, для которых не свойственно было показывать эмоции публично. Я старалась любую трудную ситуацию пережить внутри себя, чтобы ни один человек на Земле не смог воспользоваться моей слабостью. Я привыкла быть одна, привыкла справляться в одиночку, давно распрощавшись с мыслями изливать душевные переживания на людской суд. Но слезы ручьем предательски текли по щекам, и я впервые ничего не могла с этим поделать. Я начала слегка наклонять голову, украдкой потирая глаза, чтобы Алекс не смог ничего заподозрить. Но он, разглядев, что я пытаюсь что-то тщательно скрыть, коснулся рукой подбородка и слегка приподнял мою голову.

- Моя девочка, почему ты плачешь? – он отчаянно пытался понять, где он ошибся, прокололся и, что вдруг вызвало это депрессивное состояние.

- Я боюсь… - с надрывом в голосе вымолвила я, опасаясь еще сильнее разрыдаться.

- Чего? Ты здесь со мной и тебе нечего бояться, - он, легко проводя по лицу, начал вытирать слезы с мокрых щек.

- Я боюсь, что все это может закончиться, - сквозь всхлипывания начала объяснять я. – Я уже устала переживать разочарования в людях. Меня так много предавали, что я разучилась доверять, кому бы то ни было. Я смотрю на тебя и четко понимаю, что ты заслуживаешь доверия, заслуживаешь быть счастливым; ты – хороший человек, Алекс, что бы кто про тебя ни говорил. Я переживаю, потому что может произойти так, что из-за маниакального недоверия я не смогу дать тебе то, что ты на самом деле заслуживаешь, окажусь не в силах сделать по-настоящему счастливым! – невнятно выстраивала фразы я, оказавшись в некотором затруднении толково объяснить опасения.

- Стэф, прекрати, ты уже сделала меня самым счастливым человеком на планете. Я клянусь, наши отношения будут длиться до тех пор, пока будут биться наши сердца, - он, обхватив двумя руками мою шею и продолжая вытирать слезы, коснулся дрожащих губ, оставив на них чувственный поцелуй. – Я люблю тебя!

Его слова пронеслись в затуманенной мыслями голове, словно шаровая молния. Я не верила собственным ушам, когда услышала признание, последовавшее практически через неделю после знакомства. Я не знала, как правильно реагировать, потому что еще никто и никогда в жизни не говорил мне эти три заветных, магических слова; ситуация осложнялась тем, что и я сама еще никогда не сталкивалась с подобным чувством. Внутри себя я уже давно разобралась, что чувствовала к этому человеку. И впервые в жизни, я не стала раздумывать над словами, полностью отдавшись захлестнувшим эмоциям.

- Я тоже люблю тебя, Алекс! – обеими руками нежно обхватив его и крепко прижав к себе, уткнувшись головой в его грудь, призналась я.

Он с особенным трепетом и счастьем в глазах начал целовать меня в лоб, при этом все сильнее притягивая к себе. Настал момент высшего умиротворения, и в то же время безграничного, нескончаемого океана мексиканских страстей. Словами не передать, что мы почувствовали в тот момент, когда произнесли эти три заветных слова: эйфорию, кайф, одержимость, наслаждение, наваждение или же ряд других эмоциональных окрасок, которые только мог испытывать человек, благословенный всевышними силами оказаться на нашем месте. Только сейчас, когда я наконец-таки перестала скрывать и прятать под «капюшоном» прежних обид и разочарований истинную себя, я по-настоящему осознала, что бесповоротно влюблена. Я люблю и любима до безумия, до дрожи, до мурашек по коже. И я приложу неимоверные, титанические усилия, сделаю все от меня зависящее, чтобы так было всегда.

Еще немного мы простояли на улице, обнимая друг друга, захваченные в плен волшебством момента. Спустя пару минут мы отправились в дом, опьяненные чувством окрыленности и невесомости и переживающие состояние единства, которое, казалось, еще немного и сможет вмиг растворить две наши индивидуальности, превращая нас в единое целое.

- Стэф, раз уж мы перевели отношения на новый уровень, может, устроим вечер откровений? Лишь сугубо для того, чтобы получше узнать друг о друге, - лисьи глаза заискрились в предвкушении намечавшейся сенсации.

- А мне нравится эта идея. Тем более что мне нечего скрывать. Я не лечилась в наркологической клинике, не сидела за решеткой, не была замечена в порочащих, беспорядочных сменах половых партнеров, у меня нет мужа, детей.

На его лице я увидела легкое недоумение; мне показалось, что мои слова отчасти смутили его, возможно даже где-то задели, и я непременно захотела выяснить «почему он так неоднозначно среагировал на это».

- Отлично, жду тебя в своей комнате через пятнадцать минут. Даю время, чтобы принять душ, переодеться, ну и на прочие ваши женские штучки. Кстати, раз уж теперь ты частая гостья в моем доме, я купил для тебя пижаму. Надень после душа, - добавил он, в очередной раз, проявляя похвальную безграничную заботу и обеспокоенность.

- Хорошо, я ненадолго, - на ходу ответила я, направляясь в свою комнату.

Войдя в комнату, я быстренько сняла с себя одежду, приняла душ и, следуя просьбе Алекса, решила примерить его подарок. Открыв шкаф, я не поверила своим глазам. В нем висела не та пижама в классическом ее понимании, которую я нарисовала в подсознании; это был легкий, шелковый пеньюар белого цвета, полупрозрачный, и, по всей видимости, с трудом прикрывающий тело. В голове скользнула потрясающая идея: «Что ж, раз Алекс так жаждет увидеть меня в пижаме, я удовлетворю его желание, правда, мне придется пойти на одну маленькую хитрость, о которой он совсем скоро узнает».

Через пятнадцать минут я постучала к нему в комнату.

- Заходи, Стэф, - выкрикнул из-за приоткрытой двери он, представ передо мной в черных боксерах и закинутым на шею белым махровым полотенцем.

- Почему ты еще не одет? Специально ждал, пока я войду?

Но он не спешил с ответом. Вместо этого, еще пару-тройку секунд он стоял, молча, замерев на месте и, с непониманием разглядывал меня от макушки головы до пят.

- Эм, - замялся он, с ходу не подобрав подходящих слов. – Ты, похоже, что-то перепутала. Это не та пижама, которую я купил.

- А ты думал, что я приду сюда в полупрозрачном пеньюаре, не прикрывающим и половину того, что должна прикрывать «нормальная» пижама, и лягу к тебе в постель. Ты серьезно на это рассчитывал? – с улыбкой издевалась над ним я, потуже затягивая пояс на халате.

Слова разнесли в пух и прах его стройную теорию. По лицу было видно, что он не ожидал столь резкого выпада с моей стороны, поэтому затянуто размышлял над тем, что сказать дальше, создав неприлично долгую паузу.

- Что, даже у таких мегаклассных бизнесменов, как ты, иногда не находится, что ответить? – с издевкой спросила я, самодовольно посматривая на словесного истукана. – А теперь, пожалуй, ты ответь на вопрос: «Почему ты до сих пор не одет? ».

- Я всегда так сплю, ну или в особых случаях, без них, - он, расплываясь в наглой улыбке, жестом указал на боксеры. – А ты что предлагаешь ложиться в кровать в штанах и футболке?

- Зачем ты ее расстелил? – заметив, что с кровати было снято покрывало, укоряла я. – По-моему, мы собирались поговорить, - с возмущенным видом сказала я.

- А вдруг разговор так затянется, что нам придется лечь спать здесь? – откровенно измывался он; улыбка еще отчетливее стала играть на надменном лице, предвкушающем мою полную капитуляцию перед вступившей в дело настырностью.

- Алекс, даже не надейся, я буду спать в своей комнате, - ответила я, разрушив его последние попытки убедить меня в своей правоте.

- А ты умеешь вести переговоры. Возможно, в будущем, сможешь применить эти навыки в моей компании. Нам не помешает еще один ценный сотрудник, - поддавшись на уговоры, он начал натягивать домашние штаны. – Но я, как человек, проведший уже не один десяток переговоров, готов уступить только в одном. Футболку я не надену, - твердо заключил он, давая понять, чтобы я не рассчитывала на дальнейшие послабления.

На радость победителю я сдалась. Тем более что сама была не прочь в очередной раз полюбоваться на безупречное тело моего атлетичного мужчины.

Навязав свои правила, он с ощущением собственной маленькой победы забрался на кровать, облокотившись об широкую спинку, и поманил меня последовать его примеру. Я, устраиваясь поудобнее, нарочно решила сесть напротив.

- Иди ко мне, любимая, - произнес он, указывая на место рядом с собой.

- Ну, уж нет, мистер – отличный дипломат, если я уступила тебе один раз, то это не значит, что так будет всегда; мне и здесь удобно, - уверенно ответила я, всем своим видом давая понять, что последнее слово все-таки останется за мной, раз уж он так упорно не хотел принимать мои условия.

- Ты решила поддразнить меня, потому что я не надел эту проклятую футболку? Ну что, моя девочка, запомни, ты играешь с огнем, - он ухмыльнулся, обнажив белоснежную голливудскую улыбку.

- Ты говорил, что был период, когда ты перестал общаться с родителями. Почему так произошло? – оставив комментарий без внимания, переключила внимание я.

В этот миг его лицо переменилось, отражая отчаяние и безнадежность, граничащие с гневом и раздражением. Возможно, думала я, мне не стоило задавать слишком личный вопрос и лезть не в свои дела. С другой стороны, он сам настаивал на том, чтобы провести вечер откровений. В любом случае, вопрос был задан, и я не могла взять слова обратно.

- Когда мне было шестнадцать лет, родители оказались на грани развода. Скандалы в семье не утихали ни на день. Папа начал выпивать, чуть ли не каждый день заваливался домой в нетрезвом состоянии, мама, как ищейка, находила в его телефоне переписки с другими женщинами. Тогда я думал, что в этом нет ничего страшного. В каждой семье бывают конфликты, вполне вероятно, они являются неизбежностью семейной жизни. Но однажды я вернулся домой после школы и застал в постели родителей постороннего мужика. Мама как раз в тот момент выходила из ванной в его рубашке. Тогда я все понял. Я хлопнул дверью и мигом скрылся в своей комнате. Через пять минут ко мне зашла мама. Она начала объяснять, что папа ей изменяет уже на протяжении месяца, что она не знает, как ей жить дальше, что, возможно, этот брак уже не спасти. Тогда я позвонил отцу и попросил его приехать домой пораньше. В тот вечер он заявился, по обыкновению, в нетрезвом состоянии. Они начали сильно ругаться, их ссора чуть ли не переросла в драку. Тогда я узнал, как на самом деле мы жили эти последние полгода. Из их разговора я узнал, что отец регулярно изменял маме с какими-то женщинами с работы, а мама в отместку спала с соседом. Поженились они, будучи, совсем молодыми: маме было девятнадцать, отцу – двадцать. В брак вступили сразу же после того, как узнали, что мама беременна. Короче, я не выдержал всей этой грязи, в тот вечер лившейся нескончаемым потоком, взял деньги, которые удалось заработать, подрабатывая вместе с отцом, и ушел из дома.

- Значит, ты с шестнадцати лет живешь один? Что стало переломным моментом, в результате которого вы снова наладили общение?

- Так и есть. Мне пришлось достаточно рано повзрослеть. Тогда я был абсолютно растерян, не знал, куда податься и что вообще делать дальше. Мне помог мой брат Марк, о котором я тебе уже рассказывал. Так как после вынужденного бегства из дома я еще не достиг совершеннолетия, он помог мне снять квартиру, оформив все документы на свое имя. Он же заставил меня поступить в университет, в котором я получил львиную долю необходимых для создания собственного бизнеса знаний.

Я внимательно слушала каждое слово, стараясь не нарушить ход его мыслей. Мне было важно понять, почему он стал тем, кто он есть сейчас. Как из шестнадцатилетнего обиженного на родителей, своенравного мальчишки он превратился в размеренного, хладнокровного, властного хозяина собственной империи.

- Из-за отчаяния, охватившего меня после ухода из дома, я начал посещать ночные клубы, бары, нередко напиваясь в хлам и приводя в дом безотказных, ищущих легкую добычу девчонок, чтобы хоть каким-то образом постараться забыть то, что происходило в семье. Только сейчас я понимаю, что это был не выход, но тогда шестнадцатилетнему пацану это представлялось единственно верным решением, чтобы навсегда стереть память о разрушенной жизни своей «идеальной» семьи.

- Мы возобновили общение, когда мне исполнился двадцать один год. До этого момента я знать не хотел об их существовании. Они периодически звонили, узнавали, как у меня дела, посылали подарки на дни рождения. Но я неприступно стоял на своем. Ты спросишь, что изменилось? Я просто повзрослел. На тот момент я уже начал открывать бизнес. Многое познал во взрослой жизни, и понял, что все в этой жизни заслуживают второй шанс. Но, знаешь, в одном я им, безусловно, благодарен: если бы не та ситуация, я бы никогда не стал тем, кем являюсь. Я убежден в том, что сильными люди становятся только тогда, когда проходят через череду жизненных препятствий и непростых обстоятельств, которые закаляют их и формируют бойцовский характер.

Дослушав рассказ до конца, я поняла, что вся эта ситуация до сих пор не выходит у него из головы, а значит, не дает покоя. Это отчетливо читалось на его меланхоличном, склонном к апатии выражении лица. Ему неприятно было вспоминать этот период жизни: он страдал и мучился, напоминая себе о событиях десятилетней давности.

- Извини, что спросила. Я не знала, что тебе будет настолько больно и неприятно вспоминать о прошлом, - извинилась я, чувствуя себя сопричастной к его страданиям.

- Ты не виновата, - успокоил он, неумело подбадривая неестественной, натянутой улыбкой. – Правильно говорят, что из песни слов не выкинешь. Это история моей семьи; и с этим уже ничего не поделаешь.

- Я тоже хочу кое-что узнать, Стэф. Ты не раз упоминала, что перестала доверять людям, в некоторой степени, разочаровалась в них. Надеюсь, ты сможешь мне открыться и поведать эту страшную историю?

- Да. Расскажу, но очень быстро. Три года назад я познакомилась с одним парнем из университета. Они с друзьями жили в общежитии. После непродолжительного общения я начала считать его другом, настолько сильно мы оказались родственными душами. Он, по-видимому, думал абсолютно по-другому. Когда я в один из обычных дней пришла к ним в комнату, его соседей не оказалось дома. В тот день, я подозреваю, он отмечал День рождения одного из своих друзей в баре, и был слегка нетрезв. Короче говоря, он начал ко мне приставать, принуждая к интимной близости. Мне удалось вырваться и выбежать из комнаты. На следующий день он вместе с соседями распустил грязные слухи о том, что одна из девственниц общежития прошлой ночью наконец-то ее потеряла, в подробностях рассказывая о том, как это случилось. Представь, каковым было мое удивление, ведь я считала этого человека близким другом. Помню, мне тогда хотелось провалиться сквозь землю, чтобы не испытывать всего этого унижения и втаптывания в грязь. Проходя мимо других студентов, я чувствовала на себе их косые взгляды и догадывалась, что все они судачат обо мне. Сейчас эта ситуация поутихла, он закончил университет два года назад, и об этом уже никто не вспоминает.

- Наверно, именно тогда я и перестала верить парням, полагая, что каждому из них нужно только одно. Спустя где-то месяц после этой ситуации на собственной шкуре я испытала предательство со стороны лучшей подруги. Она променяла нашу многолетнюю дружбу на мимолетную интрижку с парнем, предпочтя его общество нашим по-настоящему, как мне тогда казалось, сестринским отношениям. Более десятка лет дружбы канули в небытие, оставив в душе лишь неприятный осадок, который и заставил меня обмануться в ожиданиях, что на свете вообще могут существовать настоящие искренние отношения, а не только выгодное сотрудничество. Это было началом, после этого случая произошла еще парочка таких ситуаций, исход которых повторял эти, как под копирку.

- Кстати, а ты когда-нибудь уже встречался с девственницами? – решила выяснить я, стараясь перевести разговор с неприятной темы.

- Да, моя первая девушка была девственницей. Это единственное, что всплывает в памяти. В наше время достаточно трудно, а порой и вовсе невозможно встретить чистую, непорочную девушку, так что мне несказанно повезло.

- Расскажи, каким ты был в детстве? – продолжила расспрашивать я.

- Знаешь такой синдром – «синдром отличника». Так вот – это про меня. Я окончил школу с одной четверкой по химии. Никогда не любил этот предмет, плохо разбирался во всей этой химической хренотени, но, благодаря собственным усилиям и невероятной силе воли, мне удалось с достоинством выдержать это испытание.

- Сколько себя помню, мы с семьей всегда жили в городе. Рос я спокойным, тихим, уравновешенным ребенком. До шестнадцати лет вообще не доставлял родителям никаких хлопот: не задерживался на улице до полуночи, не возвращался домой подвыпившим, как тогда поступали со своими родителями многие мои сверстники, не водился с местными авторитетами. Я и на девушек начал обращать внимание лишь к шестнадцати-семнадцати годам. Не то, чтобы мне до этого никто не нравился, но все это происходило на уровне платонических отношений: подглядывания, записочки, подарочки, цветочки, ну и прочие подростковые причуды.

- А когда в первый раз влюбился? – поинтересовалась я, так как мне стало безумно интересно узнать, кто его первая любовь.

- Какая же ты неугомонная, моя девочка. Первый раз по-настоящему влюбился в восемнадцать. Познакомились в университете, на втором курсе. Мы встречались около двух с половиной лет, потом расстались, у нее начались серьезные проблемы с алкоголем. Как я впоследствии слышал от знакомых, все стало настолько серьезно, что ей пришлось лечиться от алкогольной зависимости в специальной клинике.

- А у тебя?

- Алекс, я же тебе уже говорила, что никогда никого не любила. До встречи с тобой я вообще не знала, как это полюбить кого-то. Любовь – это взаимное чувство. А для того, чтобы возникла эта взаимность, нужно найти человека, который будет с тобой на одной волне. Для меня любовь – это, когда ты не представляешь жизни без любимого человека; когда он еще не ушел, а ты уже начинаешь скучать; когда его нет рядом – ты теряешь смысл в жизни, ничто тебя больше не радует, как радовало прежде, возникает неприятное ощущение, что тебе перекрыли кислород.

- Благодаря тебе, - я со всей нежностью посмотрела ему в глаза, - я поняла, что такое любить и быть любимой. И в мире еще не придумали тех слов, которые смогли бы передать, насколько я счастлива.

Он долго смотрел на меня своими голубыми влюбленными глазами. Я была готова поспорить, что он подписывался под каждым словом. Но, он не стал ничего говорить, а лишь притянул меня к себе, усадив на колени, и со всем остервенением начал покрывать мои губы страстными поцелуями.

- Я люблю тебя, моя сладкая, - он ненадолго прерывался, повторяя признание. – Я безумно тебя люблю, - он еще настойчивее продолжал горячие поцелуи, изучая мой рот языком, упорно не желая дать губам хотя бы секундную передышку.

После мы еще долго лежали на его кровати, переплетая наши тела друг с другом. Я чувствовала его бархатистую кожу на груди, плавными движениями скользила по ней кончиками пальцев вверх и вниз, оставляла следы губ. Его рука нежно скользила по моей талии, опускаясь все ниже к бедрам, и снова повторяя заданный маршрут. Я таяла от того, какое действие его тело оказывало на меня, словно электрическим разрядом отзываясь по коже легкими приятными покалываниями.

- Оставайся со мной, обещаю, я буду настоящим джентльменом. Я хочу засыпать рядом с тобой, а просыпаясь видеть любимое личико, от удовольствия посапывающее в подушку. Я хочу чувствовать прикосновения твоей бархатистой и мягкой кожи, когда я засыпаю. А начинать день с поцелуя вкусных губ.

Его слова были настолько заманчивыми, что мне стоило огромных усилий, чтобы отказаться от этого предложения. Здравый рассудок подсказывал, что еще слишком рано переходить эту грань. Это мои первые серьезные отношения, поэтому все должно идти своим чередом, не стоит форсировать события.

- Нет, Алекс, пока я буду спать одна. Поверь, мне никогда в жизни еще не было так мучительно трудно кому-то отказывать, но, увы, это нужно сделать, - объяснила я, чувствуя толику вины за уклончивое поведение.

Я поспешила выскользнуть из цепких объятий, предотвращая все самые смелые и настойчивые попытки приступить к операции по моей вербовке. Когда дело касалось отстаивания собственных интересов, Алекс становился самым убедительным человеком из тех, кого я когда-либо встречала.

- Спокойной ночи, любимый. Сладких снов! – я, слегка наклонившись к нему, целомудренно чмокнула его в губы.

Он, видимо, оставшись неудовлетворенным таким детским поцелуем, притянул меня посильнее, и жадно впился в губы, при этом слегка покусывая их от удовольствия.

- А вот теперь, спокойной ночи, любимая!

Улыбнувшись, я отправилась в свою комнату. Рухнув от накопившейся усталости на кровать, я еще долго прокручивала в голове сегодняшний день, ставший поворотным моментом в истории нашей любви. Поглощенная нескончаемым потоком постоянно регенерируемых мыслей, я отрубилась без задних ног.

Глава 11.

На следующее утро я сумела разомкнуть щипавшие от недосыпа глаза, благодаря легкому прикосновению к губам. Не успела я открыть глаза, как услышала еле слышимый шепот Алекса.

- Вставай, любимая, я подожду тебя внизу, - он говорил настолько тихо, что, если бы не прикосновение его губ, я, вероятно, ни за что на свете не поднялась бы с кровати, продолжая лениво зарываться в теплое одеяло.

Начав день с принятия контрастного душа, я наскоро собралась. Спустившись вниз, я натолкнулась на сидящего за столом Алекса, который пристальным, хищническим взглядом наблюдал за моими перемещениями. Он оделся в классический костюм черного цвета, прекрасно контрастирующий с темно-бордовой рубашкой и черными лаковыми туфлями. Выглядел он сексуально, словно модель с обложки журнала: облегающий тело костюм подчеркивал широкую спину и бицепсы на руках, выдавая в нем почетный статус генерального директора крупной компании.

- Я до сих пор не могу поверить, что мне выпала честь каждое утро начинать с улыбки самой красивой девушки на этой планете, - он наградил меня комплиментом, с каждым днем все больше и больше вселяя уверенность в собственной привлекательности.

- А я до сих пор не могу поверить, что мне достался самый лучший мужчина на планете, который выглядит чертовски притягательно в деловом костюме, - парировала я, направляясь к столу и усаживаясь на место рядом с ним.

Мы неспешно позавтракали, поочередно зевая и подпирая руками отказывавшуюся держаться и клонившуюся набок от недосыпа голову. Я заметила, что сегодня утром Лекс уже не так лихо, как прежде, вел машину. Возможно, это было связано с тем, что он, так же, как и я не выспался этой ночью, ввиду затянувшегося до трех часов ночи разговора.

- Малыш, я заберу тебя около пяти, нужно поехать в танцстудию, осталось меньше двух недель на подготовку выступления. По дороге сможем заскочить в ресторан.

- Ок, я буду готова к пяти, - выслушав инструкцию, подтвердила я.

Когда мы добрались до общежития, Алекс, даже будучи, пребывая в полусонном состоянии, вышел из машины и учтиво подал мне руку.

- Уже практически девять, ты опоздаешь на работу. Садись в машину, я сама могу закрыть дверь, - озабоченно побеспокоилась я.

- Забыла, я никогда не опаздываю! Это мои коллеги могут придти раньше времени, - саркастично заметил он, скривив рот в легкой усмешке.

- Ах, да, ты же властная персона, и как я могла забыть! – я иронично усмехнулась.

- Стэф, ты постоянно надо мной издеваешься. Мисс, вы даже не догадываетесь, что ходите по краю лезвия; советую быть чуточку осмотрительней, я же могу наказать тебя за это! – он игриво притянул меня за бедра, придавливая весом своего тела к дверце машины.

Я обожала видеть в нем беззаботного мальчишку, которым он становился, когда не думал о грузе ответственности, возложенном на него жизненными обстоятельствами. Как бы парадоксально не звучало, но в солидном, классическом костюме он не походил на миллиардера, владельца крупного бизнеса, от которого напрямую зависели судьбы сотен людей. В данную минуту он воплощал образ обычного парня, нисколько не отягощенного должностными обязательствами, в которого я навсегда и бесповоротно влюбилась.

- Тебе действительно пора, - как сварливая старушка, дотошно бубнила я, пытаясь вырваться из-под мощного оборонительного кольца его рук.

- Ты же знаешь, я не выпущу тебя, пока не получу должного насыщения сладкими поцелуями, - упиваясь весовым превосходством, он напористо продолжал нескончаемые потоки поцелуев, изредка прерываясь, чтобы дать мне отдышаться.

- Я…опоздаю…на учебу, - я пыталась вставить хоть одно слово в те мимолетные секунды, когда он отпускал мои губы из властного плена.

- Ок, отпущу, но вечером я получу свое сполна, - предупреждал он, нехотя прервав эту череду. – Я люблю тебя, сладкая, - он эротично вдохнул слова в полуоткрытый рот.

- Я люблю тебя, - выпалила я, оставив за собой право последнего поцелуя.

Я начала двигаться в сторону входа в общежитие, отчетливо ощущая на спине его властный, выжигающий дотла взгляд. Догадываясь о том, что он наблюдает за мной, один раз я специально обернулась, чтобы прошептать «Я люблю тебя». В ответ он, прочитав по губам мое послание, засиял, обнажив соблазнительную улыбку.