ВТОРОЕ ИЮЛЯ

ВТОРОЕ ИЮЛЯ

Слушая равномерное пиканье сканера штрих-кода, Владимир стоял в очереди у кассы «Магнита». Лямки натянутой на лицо одноразовой маски натирали за ушами, но за три месяца он привык и к этому ощущению. По-другому было нельзя. Это в мелких магазинчиках ещё обслуживали без масок, а в больших могли и развернуть у самого входа. Когда пришёл его черёд рассчитываться за покупки, кассир просканировала содержимое корзины и назвала сумму:

- С вас 559 рублей. Карта «Магнита» есть?

- Да, вот, - ответил Владимир и протянул карточку магазина.

Кассир приложила её к сканеру, на что тот пикнул звуком, обозначающим ошибку.

- Извините, - вежливо сказала она. – Система не принимает вашу карту. Мы не сможем в данный момент ни накопить, ни списать баллы. Позвоните на горячую линию.

Владимир торопился на работу, поэтому не стал вдаваться в подробности, а отмахнулся:

- Бог с ней, разберусь. Сколько с меня? 559? Безналичными.

Девушка кивнула, нажала на клавиатуре комбинацию клавиш, чтобы активировать терминал. Владимир приложил к нему карту, устройство выдало системное сообщение и вернулось в исходное состояние.

- Извините, - краснея, сказала девушка за кассой. – Оплата по карте не проходит.

- Давайте ещё раз, - предложил молодой человек. – Может, терминал завис или связи нет.

- Нет. Устройство исправно, - ответила кассир. – Пишет: «Операция невозможна».

«Да что ж такое?», - начиная нервничать, подумал Владимир и заглянул в кошелёк.

- У меня не хватает налички, - сказал он. – Давайте уберём сигареты и шоколадку.

Очередь в магазине начала возмущаться. Впрочем, девушка ловко убрала из чека нужные товары, взяла 400 рублей и отдала сдачу.

«Блин, теперь придётся топать пешком», - подумал Владимир, выходя из магазина и пересчитывая мелочь: «Двух рублей на маршрутку не наскребаю. Хорошо, что вышел пораньше, а то не хватало опоздать. Ещё и в банк сегодня идти придётся, разбираться».

По дороге он пару раз попытался зайти в «Сбербанк Онлайн», но у него ничего не вышло. После третьей безуспешной попытки он заметил, что в смартфоне отключён доступ в интернет.

«Странно, я же вроде только вчера пополнял баланс. Гигабайтов там на месяц хватит, ещё и на следующий перенесётся», - подумал Владимир и перезагрузил телефон. Затея оказалась бесполезной, значит, в течение дня нужно было ещё позвонить на горячую линию оператора сотовой связи. Забот прибавилось.

К зданию Департамента образования, где Владимир работал системным администратором, он пришёл за пять минут до начала смены. Чтобы попасть внутрь, нужно было пройти через турникет, и молодой человек привычным движением достал из внутреннего кармана пропуск и приложил его к магнитному валидатору. Устройство молчало, не желая пускать сотрудника внутрь. Он попытался ещё раз. Ноль реакции. Ещё раз. Вадидатор не издал и звука.

- А что, турникет не работает? – спросил он охранника.

- Работает, - ответил молодой подтянутый мужчина, одетый в камуфляж синего цвета. – Видимо, что-то не так с вашим пропуском. Подождите, я вызову старшего.

Владимир слышал, как охранник по рации сообщил о прибытии ещё одного «обнулённого». «Это он про меня?», - подумал он: «В смысле, обнулённый? Это шутка такая? Не смешно, блин!». Тем временем в помещение охраны вошёл мужчина постарше в таком же синем камуфляже.

- Молодой человек, - вежливо обратился он. – Пойдёмте со мной.

- У меня рабочий день уже начался, - ответил Владимир. – Мне как бы некогда с охраной беседовать, начальство ждёт.

- Боюсь, у вас нет выбора, - так же вежливо возразил старший охранник. – Без пропуска вы не сможете пройти внутрь. Тем более, ваше начальство уже в курсе. Пройдёмте.

Владимир подчинился. Деваться всё равно было некуда. Он прошёл за мужчиной по коридору в кабинет инспектора по охране труда и технике безопасности.

- Наталья Ильинична, ещё один, - сказал мужчина.

- Хорошо, приглашай, - ответили изнутри.

Старший охранник открыл перед Владимиром дверь, и молодой человек вошёл.

- Присаживайтесь, - строго сказала женщина в очках. – Проблемы с пропуском?

- И вам тоже доброго утра! – сказал Владимир, чтобы немного разрядить обстановку.

Инспектор в ответ лишь посмотрела на него, нахмурившись, вздохнула, потянулась к стопке с бланками и протянула один.

- Пишите, - скомандовала она.

- Что писать? – недоумевая, спросил Владимир.

- Объяснительную.

- Не понял?

- Что непонятного? – спокойно спросила женщина. – Пишите, как и по какой причине вы не смогли вчера явиться на голосование.

- Что, простите? – возмущённо спросил молодой человек.

- Вы в курсе, какой вчера был день? – спросила инспектор, повышая голос. – Нет? Вчера было первое июля. День народного голосования. До вас доводили, что как муниципальный служащий, вы обязаны исполнить свой гражданский долг и прийти на голосование? Президент даже объявил день нерабочим, чтобы вы смогли беспрепятственно это сделать, а вы не соизволили даже в электронной форме проголосовать. Так что пишите объяснительную, по какой причине вы не голосовали, а также не забудьте добавить, что сделаете это в ближайшие 24 часа на портале Госуслуг.

Владимир замешкался. Он и раньше был наслышан о том, что для участия в выборах партия власти привлекала так называемый административный ресурс, но чтобы до такой степени неприкрыто и нагло. Это было возмутительным. Нет, он не станет ничего писать. Не обязан объясняться.

- А что, если я ничего не напишу? – спросил он с вызовом в голосе.

Инспектор отвлеклась от документации и посмотрела на него сквозь очки.

- Тогда я не смогу активировать ваш пропуск, а вы не попадёте на работу, - спокойно ответила женщина. – Ваш начальник будет вынужден поставить вам прогул.

- Так это же прямой шантаж, - твёрдо ответил Владимир. – Вы вообще не имеете права что-то от меня требовать, кроме соблюдения техники безопасности на рабочем месте, которую я, в отличие от вас, на зубок знаю. И вообще, это моё дело, ходить на голосование или не ходить.

- Вы так думаете? – ответила инспектор. – Администрация считает по-другому. Она наняла вас на службу, платит вам заработную плату, и требует взамен исполнительного отношения по всем вопросам.

- Город платит мне за выполнение моих служебных обязанностей, - возразил молодой человек. – И я считаю, что делаю свою работу хорошо. А что касается моего гражданского долга, то я думаю, не явиться на выборы – это тоже выбор. И я имею на это право.

- Так, вы будете писать объяснительную? – перебила его инспектор. Похоже, она теряла терпение, и ей не хотелось вступать в ненужную дискуссию.

- Нет, не буду, - твёрдо ответил Владимир. – Я не обязан объясняться кому бы то ни было в своих личных убеждениях.

- Даже если вам грозит дисциплинарное взыскание за прогул? – спросила женщина раздражённо.

- Я подам жалобу в трудовую инспекцию по факту злоупотребления вами лично должностными полномочиями. Вообще не понимаю, как к моей работе относится моя гражданская позиция. Всего хорошего!

Молодой человек встал со стула и направился к двери. В коридоре он встретил старшего охранника, сопровождавшего ещё двоих сотрудников. Похоже, у инспектора по охране труда намечалось напряжённое утро.

В проходной у турникета он решил позвонить своему непосредственному начальнику, чтобы предупредить об инциденте. Достал смартфон, нашёл номер в справочнике и приложил трубку к уху. «Данный вид связи недоступен», - ответил автоматический женский голос в динамике. Владимир посмотрел на экран, и только сейчас обратил внимание на уведомление в верхнем углу «Только экстренные».

«Чертовщина какая-то!», - подумал он и решил перезагрузить смартфон в очередной раз за утро. Снова не помогло.

- Да ну на хрен! – выругался он вслух и обратился к охраннику. – От вас можно позвонить?

- Не положено, - отрезал мужчина в камуфляже.

Владимир поборол в себе желание отматерить охранника. В конце концов, у того служба. Он вышел наружу. Хотелось курить. Зайдя за угол здания, где было оборудовано место для курения, он достал из кармана пачку. Оставалась одна сигарета. Владимир прикурил, смял картонную упаковку и со злостью выкинул её в урну. Надо будет купить сигарет. Но перед этим зайти в банк и выяснить, что с картой. И в трудовую, жалобу написать. Где это видано, чтобы какая-то инспекторша диктовала свои условия? Ох, он всех заставит ответить.

Докурив, Владимир натянул на лицо маску и решительно отправился в сторону ближайшего отделения «Сбербанка». Через полчаса он уже расхаживал по зеленоватому фойе, сжимая в руке талончик электронной очереди.

- Талон А36, стойка номер 5, - сказал автоматический женский голос. – Талон А36, стойка номер 5.

- Добрый день! Чем могу помочь? – поприветствовал молодой специалист.

- Добрый! Не смог сегодня расплатиться в магазине банковской картой, - пояснил Владимир.

- Зарплатная? «Мир»?

- В смысле?

- Карта у вас платёжной системы «Мир»? – уточнил специалист. – Зарплату получаете на неё?

- А! – сообразил Владимир. – Да.

- Всё понятно, - ответил специалист. – Сегодня утром у большинства клиентов такая проблема. Будьте добры ваш паспорт.

Владимир подал документ, специалист банка взял его, просканировал и внимательно посмотрел на экран.

- Боюсь, я ничем не помогу, - ответил он спустя минуту, оторвавшись от экрана. – Действие вашего паспорта временно приостановлено.

- Как так? – недоумевая спросил Владимир. – Он ведь действителен до сорока пяти лет, а мне только двадцать пять.

- Ничем не могу помочь, - спокойно ответил специалист. – База данных МВД выдаёт мне такую информацию.

- Попробуйте ещё раз, - настоял Владимир, теряя терпение. – Возможно, это ошибка в системе.

Специалист повторил процедуру. На экране снова выскочило сообщение о временной недействительности паспорта.

- Мне очень жаль, - ответил он. – Даже с временно недействительным документом я не смогу решить ваш вопрос.

- Но вы же видите, что я перед вами лично. И фотография тоже моя в документе. Паспорт действителен до 45 лет. Вы не можете отклонить его потому, что он не проходит проверку, - апеллировал Владимир.

Сотрудник банка мотал головой, извинялся и говорил, что по регламенту не положено обслуживать граждан с паспортами, не прошедшими проверку в базе данных МВД.

- Попробуйте обратиться в отделение ФМС или в МФЦ, - предложил он. – Может быть, вам смогут помочь там?

Владимир понял, что настаивать бесполезно и решил попрощаться.

- Ладно, - вздыхая, ответил он. – Спасибо!

- Не за что. Обращайтесь к нам ещё. Всего доброго!

Владимир вышел из отделения банка. Захотелось курить, но сигареты закончились. Ситуация была патовой. Наличных денег в кармане не было, а позвонить кому-то и взять в долг не представлялось возможным – телефон не работал. Выход оставался только один – МФЦ. Ещё полчаса ходьбы пешком и снова электронная очередь. Владимир заметил, что в помещении центра куда больше людей, чем их бывает обычно. И почти у большинства одна и та же проблема – временно недействительные документы. У кого-то, как у него, паспорт. У кого-то водительское удостоверение. Молодой паре, сидящей неподалёку, отказали в сделке с недвижимостью, а старушке перед ним не выдали пенсию.

- Здравствуйте! – сказала девушка за столиком, когда очередь дошла до Владимира. – Какой у вас вопрос?

- Мой паспорт не проходит проверку в базе данных МВД при обращении в банк, - пояснил молодой человек, одновременно подавая оператору документ.

Девушка просканировала паспорт.

- Ваша проблема ясна, - ответила она. – Скажите, вчера принимали участие в голосовании?

- Нет, - ответил Владимир.

- Что ж вы так? – доброжелательным тоном спросила она. – Не ознакомлены с Указом Президента об обеспечении максимальной явки?

- Нет, - растерянно ответил молодой человек. – А это вообще законно – принимать такие решения единолично?

Девушка пожала плечами.

- Может, и незаконно. Но согласитесь, так нужно для нашего же блага, - сказала она. – И потом, что сложного в том, чтобы поставить галочку в бюллетене?

- Может быть, и ничего, - заводясь, ответил Владимир. – Да только меры воздействия на людей чересчур жёсткие. Это ж надо, не сходил на голосование, и на тебе – напрочь отрезан от жизни.

- Так это можно поправить, - участливо сказала девушка, доставая из стопки бумаг бюллетень. - Тем же Указом Президента предусмотрено дополнительное голосование для тех, кто не обеспечил своевременную явку вчера. Одна ваша галочка и подпись – и в течение пары часов всё в порядке. Ограничительные меры будут сняты, и к концу дня вы сможете продолжать жить, будто ничего не произошло.

Владимир только сейчас оглянулся и обратил внимание на то, что происходит. Рядом с ним через стеклянные перегородки сидели граждане, которым консультанты МФЦ объясняли дальнейшие действия, после чего подавляющее большинство посетителей брало в руки заветную бумагу и следовало к очереди в наспех оборудованную кабинку для голосования. Такая же очередь выстраивалась возле урны.

- Вот как, значит? – злобно прошипел молодой человек. – Манипуляторы! Засуньте знаете куда ваш бюллетень? Отдайте мне паспорт!

Он выхватил документ из рук девушки и, расталкивая людей в толпе, вышел из помещения МФЦ. На нервной почве курить хотелось ещё больше, чем раньше. Он «стрельнул» сигарету у прохожего, прикурил и затянулся.

- Лейтенант Огородников, добрый день! – послышалось сбоку.

Владимир повернулся и увидел перед собой патрульного.

- Добрый… - растерянно сказал он, понимая, что предстоит не очень приятная беседа.

- Потушите сигарету, будьте добры, - сказал полицейский. – Предъявите ваши документы и покажите электронный пропуск.

Владимир послушно подал паспорт и вспомнил, что в суете утренних сборов напрочь забыл уведомить информационную систему о вынужденном нарушении режима самоизоляции.

- Нарушаем, значит? – спросил офицер. – Курение в общественном месте, несоблюдение обязательного масочного режима. Ещё и без пропуска ходите.

- Виноват, товарищ лейтенант, - ответил молодой человек. – Тяжёлая жизненная ситуация.

- Такая уж тяжёлая? – спросил полицейский.

- Боюсь, вам меня не понять.

- Да уж куда мне, – скептично заявил патрульный, листая паспорт.

- Товарищ лейтенант, проявите сочувствие, - попросил Владимир. – Маска у меня вот, с собой. На ухе висит. Что я нарушил? Разве что снял её, чтобы покурить. Утро у меня тяжёлое, вот и сорвался. А то, что без пропуска хожу – телефон у меня сломался. Совсем связь не ловит, - нашёлся он.

Патрульный был непреклонен. Он уже собирался доставать из сумки чистый бланк протокола, как Владимир, воспользовавшись тем, что офицер отвлёкся, попытался выхватить паспорт. Молодой человек сам не понял, как в его голове появилась эта сумасбродная идея.

- Что вы делаете, гражданин? – недоумённо спросил лейтенант.

- Отдайте документ, - набираясь смелости, сказал Владимир, и сделал ещё один лёгкий рывок. Его распирало от чувства несправедливости и внезапно нахлынувшей злости.

- Вы оказываете сопротивление представителю правоохранительных органов при исполнении, - предупредил патрульный. – Немедленно прекратите!

- Даже не подумаю! – вырвалось у молодого человека, и он сам удивился, откуда у него взялось столько смелости. – Отдай паспорт, гад!

Он сделал резкий рывок, выдёргивая документ, прочно стиснутый в развёрнутом виде в руках полицейского и не сразу услышал звук рвущейся бумаги.

- Я вас предупредил! – ответил правоохранитель и схватился за резиновую дубинку.

Первые два удара по корпусу Владимир пропустил, даже не почувствовав. Он уже практически не отдавал себе отчёта в том, что ввязался в драку с представителем власти, а это могло быть чревато уголовным преследованием. Удары дубинкой и кулаками сыпались на него один за другим, на лежащий на асфальте разорванный паспорт ни один из дерущихся уже не обращал внимания. Владимир пытался отбиваться, ставя блоки и делая встречные удары, не попадавшие в цель. Драка длилась пару минут и преимущество в ней было явно не на его стороне. Выдохнувшись, он присел на корточки и прикрыл голову руками. Только сейчас он почувствовал боль по всему телу. Удары дубинкой не прекращались, и Владимир закричал во весь голос, уже не в состоянии терпеть.

- Руки за спину, мудило! – грозно рыкнул лейтенант. От демонстративной вежливости не осталось и следа.

Владимир сидел неподвижно. Сил оставалось разве на то, чтобы издавать стон от разрывающей боли. Его повалили на асфальт, и он услышал звук смыкающихся за спиной наручников.

- Сержант! – позвал офицер на помощь. – Помоги мне!

Владимира взяли с двух сторон, подняли на ноги.

- Пакуй его в УАЗик, - распорядился лейтенант и указал на порванный документ. – И паспорт этого дурачка не забудь, вон он валяется.

Через час Владимир оказался в камере предварительного заключения ближайшего отделения полиции. Вместе с ним сидели ещё двое приличных на вид граждан, а в дальнем углу, прямо на полу, устроился бездомный. Периодически он орал «начальнику», чтобы тот принёс воды, на что в ответ получал порцию отборного мата. Тело изнывало от боли так, что молодой человек не мог без усилий даже пошевелиться. Он попытался застыть в одной позе, но это мало помогало. От напряжения мышцы болели ещё больше.

«Вот идиот!» - думал Владимир: «На нервах потерял всякую осмотрительность. Покурить, видите ли, захотелось. Хорош красавчик, нечего сказать. Да ещё и с этим лейтенантом подрался. Дебил! Псих импульсивный!». Процедуру самобичевания прервал дежурный:

- Эй! Молодой! На выход!

Владимир поднял на сержанта взгляд.

- Да-да, ты! – ответил тот. – Чё вылупился? Или тебя дубинкой подбодрить?

Молодой человек встал и подошёл к двери камеры.

- Руки! – скомандовал сержант.

Владимир просунул ладони в специальный проём в двери, сержант застегнул на запястьях наручники.

- Начальник, ты воды дашь или нет? – крикнули из угла.

- Ты щас у меня отдыхать будешь, алкашина! – огрызнулся сержант. – Меньше бухать надо!

В камере для допроса уже сидел дознаватель, мужчина лет пятидесяти пяти. Владимира усадили, сняли наручники.

- Вы же курите? – спокойно спросил дознаватель и положил на стол пачку сигарет. – Закуривайте, если хотите.

- Спасибо, - резко ответил Владимир. – Покурил уже.

- Зря вы так, – сказал мужчина. – Я же без задней мысли предлагаю. Скажем так, чтобы разговор шёл непринуждённее.

- Я бы предпочёл беседовать с вами в другой атмосфере, - заявил молодой человек.

- Боюсь, другой атмосферы у нас не будет, - ответил дознаватель. – Да и поводов с вами встречаться, надеюсь, не найдётся. Люди вроде вас мне неприятны.

- Да что вы говорите? – съязвил Владимир. - Как вы вообще можете судить обо мне, если видите впервые?

- Скажем так, мне известна кое-какая информация о вас, - он положил на стол папку-скоросшиватель, при этом пристально наблюдая за реакцией задержанного. – Небольшое досье. Распечатки телефонных разговоров, СМС-переписка, сообщения в соцсетях, поисковые запросы в интернете, скриншоты прочитанных интернет-страниц, в том числе подозрительного содержания. Наконец, ваши записи в блогах и репосты в социальных сетях. Если в эту папочку заглянет заинтересованный юрист, боюсь, вашим родным придётся готовить припасы для передач.

- Берёте на испуг? - спросил Владимир. - Ничего у вас нет. Зачем хранить информацию о мелкой сошке, вроде меня?

- Можете заглянуть сами, если не верите, - спокойно ответил дознаватель и протянул ему папку.

Владимир резким движением притянул к себе скоросшиватель, открыл и онемел. Перед ним была страница с изложенной на ней полной информацией обо всём – где он учился, где проживал, где работал, даже у кого снимал жильё и какие сигареты предпочитал. Теперь он не удивлялся тому, что на столе лежала пачка именно тех сигарет, которые он курил. Это было не просто совпадение.

- Прежде чем вы спросите, я отвечу сам, - сказал дознаватель. – Наверное, помните пакет законов Яровой? С 2016-го года все данные о вашей активности в информационной среде хранятся на серверах и передаются по первому же требованию. Информацию о вашей жизни до 2016 года мы собрали в архивах. Там её немного, в-основном это про образование, медицинскую помощь, прочую мелочь. Наверное, сигареты удивили? Я заметил, как вы косо на них посмотрели. Это тоже не сложно, достаточно сделать серию запросов в магазины, оборудованные онлайн-кассами на предмет оплаты покупок с банковской карты. Вы же картой постоянно платите? Согласитесь, это удобно? Я даже знаю, что вы предпочитаете питаться полуфабрикатами, но периодически заказываете блюда японской кухни. Или что не так давно вы выписали себе на Озоне букинистические издания трудов Ленина и все четыре тома «Капитала» Маркса. До чего дошёл прогресс! И это я уже не говорю об анкетных данных, которые вы подаёте вместе со всевозможными заявлениями. Наверняка помните о том, что вместе с каждой такой бумагой вам дают подписать согласие на обработку персональных данных? Благодаря этому трюку у нас всегда имеется актуальная информация о вас. Вы закуривайте, кстати.

Владимир молча потянулся к пачке, достал оттуда сигарету и закурил. После второй затяжки никотин мягко ударил в голову, и молодой человек смог немного расслабиться.

- Чего вы от меня хотите? – спросил он, выждав паузу.

- Зависит от патрульного лейтенанта, которому вы оказали сопротивление, - ответил дознаватель. – Если он захочет, то может закрыть вас надолго. А будете упираться – можем «пришить» ещё и двести восьмидесятую статью. Пойдёте как экстремист с вашими убеждениями.

- Этим вы меня не напугаете, - сказал Владимир, сделав глубокую затяжку. – Да, у меня социалистические взгляды. Верите, нет, я состою активистом в местном марксистском кружке. Занимаюсь агитацией и пропагандой. В рамках дозволенного, разумеется. У нас же свободное государство? Статья девятнадцатая нынешней Конституции позволяет мне участвовать в любых общественных объединениях, а двадцать девятая обеспечивает мне свободу слова и мысли. Хотя, это филькина грамота. Потому что, насколько я вижу, остальные мои права бессовестно попираются. Однако насколько я помню, марксистские кружки на территории страны не запрещены?

- Пока нет, - ответил силовик. – Но будете сильно высовываться – мы и вас прижмём.

- Сильно в этом сомневаюсь, - усмехнулся Владимир. - Максимум, чего вам удалось добиться, так это закрыть за экстремизм и склонение к массовым беспорядкам пару лидеров. Но это всего лишь временная мера. Для того, чтобы прикрыть общественную организацию, вам потребуется разогнать тысячи её членов, а это только привлечёт дополнительное внимание. И окажется явно не на руку тем, кто отдаёт вам приказы и платит за их выполнение. Согласитесь, ведь вы всего лишь обслуживаете их интересы?

- А вы разве нет? – возразил дознаватель, отмахнувшись от табачного дыма. – Вы ведь в муниципалитете трудитесь? Наверное, хорошая работа, раз за неё город платит так много, что вам хватает денег на редкие книги? Наверняка полезная?

- Полезная, - бросил молодой человек. – Обслуживание и настройка систем хранения информации.

- Вот видите, - ответил мужчина. - Даже вы косвенно работаете на тех, кто мне платит. Да и мне помогаете, хотите этого или нет.

- А наше государство даёт другой выбор? – спросил Владимир, повышая голос. – Вам, наверное, не больше моего известно о том, что нужно зарабатывать деньги трудом, чтобы обеспечивать свои элементарные потребности. И тратить на это своё личное время и силы. Но затраченные любым работником ресурсы не соразмерны тем копейкам, которые выплачивают работодатели. Что в госструктуре, что в частной лавочке, всё равно приходится горбатиться на дядю и его прихлебателей, обеспечивая им прибыль. Тогда уж лучше работать на государство. Есть гарантия, что хоть какая-то часть стоимости моего труда пойдёт на благо общества.

- Благородно, - похвалил дознаватель. – Но мотивация для работы у вас всё равно сводится к тому, чтобы обеспечивать себя. И как-то это не стыкуется с вашими социалистическими взглядами, не находите?

- Выбора у меня всё равно нет, - со злостью в голосе ответил молодой человек. - Не дали. Наше государство за последние тридцать лет вырастило уже не одно поколение индивидуалистов, гоняющихся за личной выгодой. Но такими люди стали от жизненной необходимости самостоятельно обеспечивать себя всем, даже предметами первой необходимости. Так что гражданам, независимо от убеждений, приходится приспосабливаться к существующей реальности. Всё равно система даёт два хреновых варианта, и каждый выбирает из двух зол наименьшую.

- Кстати, о выборе, - перебил дознаватель. – Мы вполне могли бы с вами и не беседовать на эту тему здесь, окажись вы вчера на одном из избирательных участков. Да даже сегодня в МФЦ вам был дан шанс исправить ситуацию.

- Возможно, - ответил Владимир. – Но я решил, что конкретно этот выбор между двумя сортами говна не для меня. И поступил по-другому. У меня есть право не выполнять свой гражданский долг, и это тоже его проявление. Только другого качества. Долга патриота перед Родиной. Вы будете возражать, потому что я родился и вырос в совершенно другой стране в отличие от вас, и Родина моя выглядит по-другому. И, наверное, я, как представитель поколения послушных граждан, должен подчиниться директиве, спущенной сверху. Но я вовремя понял, что меня обманывают. А вот вас, гражданин дознаватель, можно с лёгкостью упрекнуть за то, что вы, будучи по праву рождения гражданином другого государства, куда лучшего во всех отношениях, взяли и просрали его тридцать лет назад. Позволили группке либеральных маргиналов обмануть себя. А ведь вам было тогда примерно столько же, сколько и мне. Возникает резонный вопрос – кто из нас с вами больший предатель Родины?

- Да много ли ты знаешь о Родине, сосунок? – закипая, процедил мужчина, повышая голос. – Ты ещё пешком под стол ходить не умел, когда я по колено в дерьмище, с «калашом» наперевес, штурмовал Грозный в первую чеченскую с такими же мальчишками. Мы там все как один бились за то, чтобы наша с тобой страна не развалилась на куски. Позволь мы тогда Чечне отделиться, на следующий же день нашлись бы десятки желающих обрести независимость. А мы, сука, вот этими руками, - он демонстративно сжал кулаки и стукнул ими по столу. – Вот так взяли Родину и удержали. И ты мне после этого будешь что-то лечить? Да у нас тогда выбора не было! Чтобы сейчас он у тебя был, щегол!

Дознаватель замолчал. Владимир тоже не нашёл, что ответить, только в очередной раз затянулся.

- Нашёлся мне тоже, патриот, - продолжил мужчина. – В общем, так. Предлагаю тебе шикарный вариант выйти отсюда без последствий. Дежурный принесёт ноутбук с интернетом, ты зайдёшь в Госуслуги, проголосуешь, мы это задокументируем, и ты свободен. Завтра же вернёшься на службу и будешь дальше читать своего Ленина с Марксом. Тебе даже не запретят заниматься агитацией и пропагандой социалистических ценностей во имя Родины.

Предложение дознавателя выглядело заманчиво, окажись на месте Владимира другой гражданин, не настолько идейный. В марксистском кружке, собрания которого он время от времени посещал, постоянно говорили о том, что власть пойдёт на любые ухищрения, лишь бы обеспечить явку на голосование больше, чем это было во время аналогичного плебисцита семнадцать лет назад. «Надо стоять до последнего», - подумал он, потушил сигарету и, собравшись с мыслями, ответил:

- Слушайте. Я, по-моему, вам по-русски объяснил, что не собираюсь участвовать в фарсе под названием «Всенародное голосование». Я даже поясню, почему. Хотите? Должно же у вас быть основание запрятать меня на пятнадцать суток или вообще срок по двести восьмидесятой припаять? Для полноты моего портрета экстремиста вы, если захотите, можете и за драку с вашим сотрудником добавить лет пять. Только смысл? Закроете меня - найдутся другие. Не сегодня, завтра таких, как я, будет столько, что ни вам, ни даже министру внутренних дел не удастся заткнуть рты толпе, возмущённой действиями власти. Не получится назвать экстремистами недовольное большинство. Не прокатит. Очень скоро люди начнут понимать, что их обманули. Например, когда поймут, что в 93-м действующая Конституция была принята только третью голосов «За» из всех возможных. Потому что почти половина избирателей вообще не явилась на участки, а из явившихся почти сорок два процента были против. А потом, когда люди поймут, что власть переобулась, называя принятый этой третью голосов документ чуть ли не продиктованным нашим чиновникам американскими дипломатами, и теперь его надо поправить. И когда, наконец, логическая цепочка замкнётся на том убеждении, что сейчас власть пытается всеми силами узаконить документ, пусть и с поправками, но изначально не принятый большинством, тогда десятки миллионов обманутых людей выйдут на улицы и начнут жечь покрышки. Власть только играет в демократию, но не опирается на мнение народа. Они дали нам выбор, но по сути, что первое – хрень собачья, что второе – такая же гадкая субстанция.

- Хорошо говоришь. Складно, - сказал дознаватель. – Только ты не учёл одного. Две трети таких вот бойкотчиков, как ты, уже сегодня послушно пошли к урнам. Деваться им некуда. Попробуй прожить без денег хотя бы день. Большинство хранят их на банковских картах. Заблокируй им счёт – и всё. Они готовы плясать под любую дудку, лишь бы им вернули доступ к их кровно заработанным. А кто слушаться не будет, тех можно ограничить в правах. Попробуй куда-нибудь сунуться с недействительным паспортом. Или попадись гаишникам с недействительными правами. И так со всем. Проездные билеты, пропуска на работу, мобильная связь, даже карты лояльности супермаркетов. Всё можно выключить, только спусти распоряжение. Все подчинятся, потому что всё давно под нашим контролем. Ослушавшийся даже позвонить не сможет, разве что на «112». Ты себе не представляешь, какой эффект даёт подобное отстранение человека от жизни хотя бы на сутки. Единственная вещь, которая остаётся активной и доступ к ней совершенно бесплатный – это портал Госуслуг. А уж он подскажет, как решать проблему в сложившейся ситуации. Ты бы видел, насколько быстро такие бойкотчики умеют, как ты выразился, «переобуваться», лишь бы их вернули к нормальной жизни. Так что явка на голосовании обеспечена, будь спокоен. Не умеешь Родину любить, как мы – научим. А не хочешь – дубинкой заставим.

- Вы вот, вроде, человек опытный, - тихо сказал Владимир. – Старше меня раза в два. Войну, вон, повидали. А так ничего и не поняли. Вы говорите, за целостность Родины жизнью рисковали? Чтобы у меня и таких, как я, будущее было. – молодой человек повысил голос. - Да вам приказали бежать и стрелять, а вы и рады стараться. Думаете, Родину защищали от сепаратистов и экстремистов? Да вы просто силой отбирали лакомые куски страны у одних богатеев, чтобы ими могли пользоваться другие. И поправки эти тоже не для нас с вами написаны, а для них. Чтобы ни одна мелкая сошка не смогла и слова вякнуть против. А будет возмущаться – натравим псевдопатриотов, верующих, ветеранов бессмысленных войн, националистическое быдло. Ату его! У вас мозгов не хватает, чтобы понять, что вам просто заткнули рты высокими зарплатами, а вы снова рады стараться. А что, Родина вас не забывает, деньгами не обижает. Вам даже в голову не приходит, что это только объедки с барского стола. А вы за них готовы на задних лапках собачий вальс танцевать, лишь бы ухватить кусок пожирнее. И если это называется «Родину защищать», то мне не о чем с вами говорить. А перекрой вам кислород так же, как вы мне сегодня, что бы вы сказали? Да вы бы больше моего орали, что это государственный произвол.

Дознаватель встал с места, подошёл к Владимиру и со всей силы ударил его.

- Надеюсь, ты всё сказал? – со злостью в голосе ответил он. – Хорошо это ты про кислород загнул. Но будь спокоен, не перекроют. В отличие от тебя, я человек законопослушный. Больше тебе скажу, я здесь закон, - мужчина перевёл дыхание. - Надоел ты мне, вот что. Посиди-ка ещё, подумай. Последний шанс тебе даю. Дежурный!

В дверном проёме появился сержант.

- Уведи его, пусть ночку отдохнёт, - приказал мужчина. – И навещай почаще, объясни, что да как. Может, поймёт парнишка, что законы надо чтить и власть уважать. Ну, веди. И давай следующего минут через десять. Чувствую, денёк сегодня насыщенный будет.

«Плохо дело», - подумал Владимир: «Если эти придурки уже сейчас не стесняются применять силу, то за ночь я тут стану инвалидом».

- Ладно, хорошо, - ответил он, демонстративно подняв руки. – Вы хотите мой голос – он у вас будет.

Дознаватель жестом развернул сержанта, тот кивнул головой.

- Вот и молодец! - одобряюще сказал он. – Стоило ли толкать тут речи про патриотизм и систему? Видишь, как легко ломаются люди. Ты наверняка подумал про пы…

Мужчина не успел закончить фразу. От резкого удара в солнечное сплетение у него перехватило дыхание. Владимир воспользовался моментом и нанёс ещё несколько ударов, повалив дознавателя на пол.

- Сука, тебе конец, - прохрипел мужчина, с жадностью вдыхая воздух. – Ты.. ты же отсю.. отсюда не выйдешь. А я вот-вот оклемаюсь.

- Это мы посмотрим, - вполголоса ответил Владимир, хватая со стола сигареты и занимая удобную позицию у двери. – Лежи пока тихо.

В камеру вошёл сержант с ноутбуком, и прежде, чем он успел понять, что произошло, получил мощный удар в затылок, от которого без сознания упал. Владимир вышел, стараясь не шуметь, закрыл за собой дверь и на цыпочках добрался до проходной. Через турникет его явно не пустят, а без документов он станет добычей любого патруля. Времени на раздумье тоже не было. Дознаватель вот-вот поднимет шум.

Молодой человек осмотрелся, убедившись, что в коридоре никого нет, присел на корточки и попытался пролезть под металлическим стержнем турникета, так, чтобы остаться незамеченным.

- Слышь, начальник, воды принеси, трубы горят, - еле внятным голосом крикнул бездомный из угла камеры.

- Ты задолбал! - ответил дежурный, поднимаясь с места и хватаясь за дубинку.

«Сейчас!», - подумал Владимир, когда услышал шаги, и рванулся к двери. Он уже не слышал, как вдали коридора дознаватель звал на помощь, все его мысли были устремлены к одной цели – выбраться наружу и бежать отсюда прочь. Он выскочил на крыльцо и повернул в сторону ближайшего угла.

- Стой, стрелять буду! – крикнули в спину, но молодой человек проигнорировал предупреждение.

Последовал выстрел в воздух, а потом Владимир услышал звук ещё одного и ощутил резкую боль в области поясницы. Ноги подкосились, и он рухнул на асфальт, не успев подставить руки. Он слышал, как сзади уже бежали на шум сотрудники отдела.

- Живой, зараза! – сказал кто-то. - Вызывай скорую!

Владимир не мог пошевелить ногами, они будто отнялись.

- Похоже, позвоночник зацепило, - предположил сотрудник. – Хреново дело. Добегался, парень.

- Лучше бы застрелил, - корчась от боли простонал Владимир.

- Лежи спокойно, дурак! Не дёргайся. Какого хрена бежал?

- Хотел на помощь позвать, - ответил раненый.

- Не смешно.

Теряя сознание, Владимир слышал вдали звук сирены «скорой» и ругань прибежавшего дознавателя. «Хрен ты меня достанешь!», - пронеслось в голове, и он собрал оставшиеся силы, чтобы сложить из пальцев неприличный жест.

17-24.06.2020