Кобзев А.И. – Китайский эрос 9 страница

что широко распространены в настоящее время.

На собраниях этой школы в Маошани боги водили рукой медиумов при письме или являлись в видениях во время сеансов. Сохранились некоторые записи об откровениях. Помимо всего прочего, в них описывается, как Ян Си, главному медиуму секты, осенней ночью 365 г. было важное видение. По этому случаю его посетила важная богиня, госпожа Цзы Вэй, которая предс- тавила Ян Си одну из молодых дам своего двора. Вот сделанное им описание этой женщины: "На ней было парчовое платье из прозрачной красной и зеленой ткани, расшитое блестками. Вокруг пояса цветной изумрудный кушак, к которому прикреплены крохотные зеленые и желтые колокольчики, все разные. С левой стороны нефритовая подвеска, похожая на те, что носят на земле, только меньших размеров. Вся ее одежда сверкала так, что осветила всю комнату, подобно кусочку слюды под лучами солнца. Ее пышные волосы, изящно убран- ные на висках, слишком прекрасны, чтобы их можно было описать. Часть во- лос собрана на макушке, а остальные свисали ниже пояса. На руках у нее были золотые кольца и жемчужные браслеты. Ее сопровождали две служанки, одна, одетая в красное, у пояса хранила коробочку с ее печатью, а в руке держала вышитую сумочку. Этим девушкам было семнадцать-восемнадцать лет, и они также имели драгоценные украшения. Лица юной богини и ее служанок сияли подобно нефриту, а от нее самой исходил тонкий аромат, как от не- виданного благовония".

Богини расположились. Старшая представила вновь прибывшую, которую звали "Божественная наложница". Затем госпожа Цзы Вэй спрашивает Ян Си, встречал ли он когда-либо прежде такую красавицу, а когда тот почти- тельно отвечает, что со столь выдающимися и утонченными созданиями, как небожители, ничто не может сравниться, госпожа разражается смехом и спрашивает: "А ее - то как ты находишь?" Ян Си смущен и не знает, что ответить.

Затем богини делятся с человеком принесенным ими прекрасным плодом.

За трапезой они сочиняют стихи. Сразу после этого юная богиня спрашивает Ян Си о его дне рождения. Китайскому читателю все сразу становится ясно.

Намерение госпожи Цзы Вэй состоит в том, чтобы предложить Ян Си руку своей юной спутницы. Так оно и происходит на следующее утро. Как только между смертным мужчиной и феей заключается союз, при чем присутствуют многие божества, спустившиеся по этому случаю с небес, она берет Ян Си за руку и говорит ему: "Мы вместе взойдем на колесницу, пересечем Нефри- товое небо... и будем собирать розовые плоды в божественном саду".

Бракосочетание Ян Си с богиней - это нечто большее, чем духовное со- бытие. Для даосов его секты этот союз означает вхождение Ян Си в ряды божественных бессмертных, момент его спасения. Эта иерогамия открывает врата рая для смертного супруга. Союз инь и ян преодолевает разделен- ность Неба и Земли. История Ян Си - лишь одна из множества похожих. Сек- та Маошань признает большое количество патриархов, являющихся более или менее историческими персонажами. Она выдумала, очевидно, с помощью меди- умов, большое количество легенд на эту тему. Трапеза и священный брак всегда являются центральными моментами рассказа.

Секта Маошань имела значительный успех и стала одним из важных нап- равлений даосизма в последующие столетия. Ее влияние ощущалось повсе- местно и породило широко распространенные легенды. Так, подобные истории об очаровательных феях вдохновили целый литературный жанр рыцарских но- велл, основным сюжетом которых всегда являлась встреча молодого смертно- го с одной или несколькими феями. Этот стиль был весьма распространен при династии Тан и породил некоторые сочинения эротического характера.

Влияние Маошань обнаруживается также в театре и поэзии. Знаменитая исто- рия об императоре Мин-хуане и его возлюбленной Ян-гуй-фэй (которая вна- чале была даосской священнослужительницей) имеет сильную окраску такого рода.

Детальный разбор этой эволюции заведет нас слишком далеко, поскольку она выходит за рамки собственно даосизма. Нам интересно увидеть здесь, каким образом накопленные знания воплощались в религиозные действия. И опять мы сталкиваемся с нехваткой документов, что неудивительно при дан- ных обстоятельствах. Даосский канон содержит очень небольшой раздел, озаглавленный: "Секретные предписания из книги Богини Светящихся Покоев, что происходит из секты Маошань". Терминология здесь очень туманна, но, к счастью, сохранился ранний комментарий, разрешающий многие затрудне- ния. Текст начинается с призыва к читателям не раскрывать содержание не- посвященным. Затем следует описание метода тайной богини: "Во-первых /при помощи медитации/, установи солнце или луну /солнце - днем, луну - ночью/ и помни, что посвященный находится в закрытом со всех сторон помещении; пусть лучи проникнут в твой рот... ты увидишь юную девушку. Она сидит в почтительной позе, со сложенными руками... она красива, ее кожа сверкает подобно нефриту. На голове у нее украшение из ароматных пурпурных цветов (фу жун). Она одета в безрукавку из красной парчи, широкую юбку киноварного цвета с зеленым поясом /одежда замужней женщины/. Она стояла прямо возле моего рта и, преклонив колени, говори- ла: "Я твоя возлюбленная, Дочь Нефрита с киноварных облаков, высшая тай- на из всех абсолютных тайн, меня зовут Чань Сюань (Сплетенное Объятие), а мое уменьшительное имя - Тайная Фея". Затем она открыла рот и сделала алый выдох /цвета ян/. Этот выдох достиг моего рта, и я вдохнул его.

Вдыхая, я рассматривал девушку. Мы повторили это девять раз по десять...

и мысленно я направлял это дыхание прямо к вратам судьбы моего тела /к половым органам/".

Вот, собственно, и вся даосская эротическая процедура, перенесенная на уровень экстатического медитирования, упражнение для духа, лежащее в основе одного из величайших религиозных и литературных движений Китая.

5. ПОЛОВОЕ ВЛЕЧЕНИЕ МОНАХОВ

По окончании VI в. даосские общества стали по примеру буддистов орга- низовываться в монастыри. С того времени даосское движение находится исключительно в руках монахов...

Браки, как и все виды плотских страстей, были запрещены, однако поло- вое сношение занимало в философии чересчур важное место, чтобы подверг- нуться осуждению. В исторических сочинениях открыто говорится о мона- хах-завсегдатаях публичных домов. Однако, поскольку оргазм считался вредным, не было и речи о нормальных сексуальных отношениях. Поэтому в крупных провинциальных городах отдельные куртизанки специализировались в даосских эротических приемах. Но нужно сразу сказать, что они, по всей вероятности, привлекали в основном клиентуру из разряда любителей, а не истинно верующих. Причина заключалась в том, что после династии Тан воз- ник такой религиозный порядок, который, господствуя над всеми остальны- ми, должен был отвергать действия материального характера. В основе этих приемов по-прежнему половое соединение, но теперь оно происходит внутри тела адепта, пребывающего в полном уединении в "покоях для медитации".

Новая процедура основана на древних текстах, которые отныне интерпре- тируются по-другому. Человеческое тело, согласно теории внутренней алхи- мии, имеет два полюса - сердце и поясницу вместе с половыми органами.

Сердце соответствует огню и ян, поясница - воде и инь. В этом не было ничего нового. Однако монахи верили, что сердце означает не просто ян, а его вершину, т.е. момент, когда по достижении высшей точки в циклическом движении начинается упадок, а апогей ян сменяется процессом возвышения инь; инь растет среди уменьшающегося ян. Таким образом, сердце - это вовсе даже не ян, а, по существу, инь, и дух сердца впоследствии предс- тавляется в виде юной девушки. Аналогично нижние части - местонахождение растущего ян посреди инь, и эта идея персонифицируется таким образом, что нижняя часть тела становится жилищем божественного младенца мужского пола. Дальнейшее ясно: иерогамия, т.е. союз, от которого зависит спасе- ние и бессмертие, означает бракосочетание девушки из сердца с юношей из поясницы. Эта аллегория заходит и дальше, поскольку то, что находится в полутора дюймах ниже лобка, представляется как помещение, где живет сва- ха /без чьей помощи в Китае не заключается ни один брак/ по имени Добрая Женщина Желтая /элемент земля/. Ее задача - свести любовников друг с другом. Мальчик должен подняться в жилище девочки, т.е. в сердце, назы- ваемое "красной палатой", поскольку это не что иное, как брачные покои.

От этого союза зародится бессмертный эмбрион, который, вырастая, посте- пенно заменит собой смертную оболочку.

Таким образом, мы приближаемся к периоду Сун. Как и в случае с дзэн- (чань-) буддизмом этого времени, сложные серьезные тексты превращают да- осизм в нечто непостижимое. Новая мистика интерпретируется в стихотворе- ниях и анекдотах. Наиболее знаменитая и интересная личность того времени - Люй Дунбинь. Все современные школы базируются на его учении. Об этом полуисторическом святом ходит множество анекдотов. Его изображают то как молодого образованного юношу, то как сумасшедшего нищего, то как распу- щенного молодого человека, завсегдатая домов удовольствий, то как весе- лого малого, зарабатывающего на жизнь парикмахерским делом. Это чудак, чей образ часто встречается в мировом фольклоре. Ему приписывается мно- жество стихотворений, он выступает героем нескольких книг и пьес. Но да- осские книги обладают собственными традициями в отношении Люй Дунбиня, и потому в них под видом анекдотов о веселом парне передается учение муд- реца.

"В Лояне жила куртизанка по имени Ян Лю. Она считалась самой прекрас- ной женщиной в городе. К ней любил похаживать даосский монах. Он часто дарил ей роскошные подарки, но никогда не ложился с ней в постель. Од- нажды ночью, будучи пьяной, она попыталась соблазнить его. Монах сказал ей: "Растущие инь и ян соединяются в моем теле. Они любят друг друга по- добно мужчине и женщине, и я уже забеременел; вскоре собираюсь родить ребенка: как же я могу еще и с тобой заниматься любовью? Более того, да позволено мне будет сказать тебе, что заниматься любовью внутри самого себя бесконечно приятнее, чем делать это с кем-либо посторонним". И с этими словами монах, не кто иной, как Люй Дунбинь, исчез".

Это и есть ранний идеал совершенного состояния, т.е. усовершенствова- ния жизненных сил, вновь рассматриваемых здесь на духовном уровне, и до- веденный до логического завершения. Даос освобождает себя от зависимости любого рода: пищевой, физической, а теперь и сексуальной. Он не испыты- вает нужды в других, поскольку самостоятельно может порождать детей.

Свободный от всяких привязанностей, он свободен абсолютно.

Аллегории, используемые в этих мистических рассуждениях, словно пыта- ются привести в замешательство и шокировать нас ради того, чтобы произ- вести более глубокое впечатление. Вот одна из них, обнаруживаемая глав- ным образом в даосской поэзии: "Белой Госпоже исполнилось шестнадцать, она любуется Нефритовой белизной своего тела: Но она вздыхает, наблюдая, как проходят дни Без всякого признака появления свахи.

И днем и вечером она одна: В одиночестве проводит ночи.

Отец с матерью не понимают ее и дразнят Разговорами о Чжане Третьем или Ли Четвертом.

И хотя они часто говорят об этом, ничего не происходит.

Но вот однажды появляется Добрая Женщина Желтая И стучит в дверь: Она приходит поговорить о молодом Золотом Господине, О том, как он красив и хорошо сложен.

И вот два гороскопа несут К старому Учителю Вану.

Учитель Ван считает, что это будет удачный брак.

Он говорит: все сходится, нет ничего дурного: Они созданы друг для друга, как Небо и Земля.

Судьба уготовила им счастливый брак.

Сегодня их дети заполнили царство.

Но в те времена нужны были усилия Доброй Женщины Желтой: Иначе могли бы разве инь и ян Соединиться?" Это всего лишь аллегория, но все же отнюдь не детская игра. Фантазии, возникающие в процессе медитации, приравниваются к действительности. Это характерная черта всей мысли, а также и искусства Китая. Например, свит- ки, которые первоначально разрисовывали даосисты, вовлекают зрителя в мистическое путешествие через страну снов, созданную по законам Вселен- ной, но все же гораздо более прекрасную по сравнению с реальным пейза- жем. Увидеть весь мир, не покидая своей комнаты, - вот даосский идеал всех времен и основа всех мистических фантасмагорий. Поэт-даос объясняет это следующим образом: "Маленькая девочка, маленький мальчик - всего лишь образы.

Добрая Женщина Желтая - тоже только лишь выдумка.

Забираются в горы, лезут через скалы, что за беготня кругом.

В стенах комнаты можно овладеть всем на свете".

Наслаждения от эротической медитации (уд у адептов находится в напря- женном состоянии) столь велики, что все прочие приемы отвергаются с по- рога. Процитированный только что поэт далее пишет: "Внешний опыт пытается все преобразовать посредством Действия.

Внутренняя алхимия недвижна: она вызревает, Пока не придет время.

Безногий мальчик поднимается по лестнице Без всяких затруднений: Некоторые следуют абсурдной доктрине о злоупотреблениях, Которая учит алхимическому методу удерживания Семени во время распутства с женщинами.

Они называют это эликсиром жизни.

Этого достаточно, чтобы бессмертные на небесах Умерли со смеху".

Осуждение внешнего опыта распространяется и на женский пол. Поиск утонченной любви при сохранении полного самоконтроля сочетается с са- дистским женоненавистничеством в будничных взаимоотношениях. На популяр- ных изображениях даосского ада хорошенькую молодую женщину избивает ду- бинкой смеющийся демон; предполагается, что она изменяла мужу. На других картинках женщин связывают, разрезают на куски и т.д. Освобожденные от всяких обязанностей, живущие с перебинтованными ногами в закрытых гине- кеях и лишенные места в даосской иерархии, женщины становятся всего лишь олицетворением своего пола, отвратительными и вероломными созданиями. В стихах, приписываемых Лю Яню, об этом говорится очень недвусмысленно: "Эта девушка красива, ее изящные формы Обещают расцвет женственности.

Но обоюдоострый меч сверкает меж ее бедер, Где таится погибель для недалеких мужчин.

Этот меч не рубит голов: он вершит свое дело втайне, Высасывая мозг из мужских костей".

Это очень известное в Китае стихотворение. Еще более известен афоризм Люй Дунбиня, цитируемый в начале длинного эротического романа эпохи Мин "Цзинь, Пин, Мэй": "Дверь, из которой появился я на свет, Пребудет также и вратами смерти".

Несправедливо, однако, обвинять весь современный даосизм в этих нез- доровых и садистских наклонностях. Следует отдать должное мистицизму мо- нахов, признав внутреннюю ценность их системы. За всем многословием и нарочитыми аллегориями сокрыта высокая и прекрасная цель: достичь гармо- нии, преодолев глубокий раскол в самом человеке, признаваемый всеми ци- вилизациями, - противоположность между духовной и половой любовью, раз- деленность человека на две различные части: выше и ниже пояса.

Внутренний мистический брак направлен на то, чтобы возвысить пол над телом, осознать совершенство союза между материей и духом. Это философия жизни, первобытной силы, которая обещает свободу через посредство любви.

Перевод А. Д. Дикарева по изданию: Beurdeley М. et al. The Clouds and the Rain. The Art of Love in China. - Fribourg; London, 1969.

Дж. Нидэм ДАОССКАЯ ТЕХНИКА ПОЛОВЫХ ОТНОШЕНИЙ /1/

В сфере половых отношений применялись определенные технические прие- мы. Вследствие конфуцианско-буддийского антагонизма практика такого рода до сих пор остается едва ли не самой непонятной, хотя и представляет значительный интерес для физиологии /2/. Вполне естественно, что в обс- тановке всеобщего согласия с теориями инь-ян половые отношения между людьми рассматривались на космическом фоне, как на самом деле имеющие тесные связи с вселенской механикой /3/. Даосы считали, что секс, отнюдь не являясь препятствием для достижения бессмертия, может даже быть прев- ращен в существенно способствующий этому инструмент. Приемы, применяемые в интимных отношениях, назывались "способом питания жизни посредством инь и ян" (инь ян ян шэн чжи дао), а их основной целью было сохранение как можно большего количества семенной жидкости (цзин) и божественного элемента (шэнь), главным образом путем возвращения семени (хуань цзин).

В то же время две великие силы, заключенные в отдельных человеческих су- ществах, должны служить непременным источником питания друг для друга, "и инь и ян сян сюй", как говорит Чистая дева.

Все книги об этом искусстве исчезли из "Дао цзана" /4/ в период ди- настии Мин (XIV-XVII вв.), если не раньше, однако пространные фрагменты сохранились в японских медицинских трактатах Х века и позже. Важнейшим из них является "И сим по" (по-китайски - "И синь фан"), составленный Тамба Ясуери в 982 г., но остававшийся ненапечатанным до 1854 г. Главный китайский источник - "Шуан мэй цзин ань цун шу" ("Собрание двойной сли- вы") - серия книг и фрагментов, собранных в 1903 г. Е Дэхуем. В совре- менном "Дао цзане" сохранилась лишь одна-единственная глава (вероятно, вследствие того, что это всего только глава, а не целая книга) - глава 6 из "Ян шэн янь мин лу" ("Продление судьбы посредством питания жизни"), книги, приписываемой как Тао Хунцзину (V в.), так и Сунь Сымяо (VII в.).

Среди фрагментов, сведенных Е Дэхуем воедино, - "Су-нюй цзин" ("Канон Чистой девы") и "Сюань-нюй цзин" ("Канон Таинственной девы"), "Юй фан би цзюэ" ("Тайные предписания для нефритовых покоев"), "Дунсюань-цзы" ("Книга Учителя, Постигающего Тайны") и "Тянь ди инь ян да лэ фу" ("Поэ- ма о высшей радости"). Прочие древние фрагменты (например, "Юй фан чжи яо" - "Главные секреты нефритовых покоев") содержатся главным образом в японских собраниях /5/.

Невозможно провести четкую грань между специфическими даосскими хит- ростями и обычными приемами, используемыми в спальне; даосы, как и про- чие люди, обучались и обучали других этим приемам. Ван Гулик справедливо подчеркивал, что данные тексты полностью свободны от патологических отк- лонений, как, например, садизм и мазохизм, и лишь в позднейших книгах появляется то, что может считаться необычным либо вспомогательным, но отнюдь не аномальным. Многочисленные ссылки на мифических и прочих импе- раторов в ранних текстах свидетельствуют, что некоторые приемы, вероят- но, впервые применили древние правители, которые, согласно обычаю, обла- дали большим количеством наложниц. Эти приемы сохранялись веками, хотя и в меньшей степени, во всех знатных семьях, где проблема налаживания здо- ровой половой жизни в условиях полигамии должна была стоять весьма ост- ро.

Едва ли можно сомневаться в том, что некоторые тексты древнего проис- хождения.

В библиографии "Цянь Хань шу" перечисляется восемь книг такого рода, бывших, по всей вероятности, в ходу в 1 в. до н.э.; все они в настоящее время утеряны. Две из них были озаглавлены "Инь дао" ("Путь женщины"), но нам ничего не известно об их авторах, Жун Чэне и У Чэне. Прочие книги были названы в честь различных императоров древности. До нас дошли имена некоторых людей, которые слыли большими специалистами в этом деле. Среди них выделяются Лэн Шоугуан, современник и коллега знаменитого врача III в. Хуа То, и Гань Ши, живший примерно в то же время /6/. Знаменательно, что предлагавшиеся ими приемы считаются имеющими большое значение для увеличения продолжительности жизни. Возможно, наиболее типичным из всех источников является "Сунюй цзин", стиль которого определенно напоминает классический медицинский труд ханьского времени "Хуан-ди нэй цзин" ("Внутренний канон Желтого императора". - А.Д.). Хотя "Канон Чистой де- вы" не приводится в ханьской библиографии, он должен был существовать в какой-либо форме в 1 в., поскольку на него ссылаются как Ван Чун /7/ так и Чжан Хэн /8/.

Ко времени Гэ Хуна (начало IV в.) упоминаются другие три мудрые жен- щины, в том числе и Избранная дева" /9/. Это дало основание ван (улику предположить, что первоначально это были ранги колдуний ("у").

В официальной библиографии эпохи Суй (VII в.) насчитывается семь книг, среди них "Юй фан би цзюэ", которой мы располагаем. Хотя "Дунсю- ань-цзы" появляется только в танской библиографии, язык этого трактата довольно архаичен, а искусно выполненные описания 30 позиций (как, впро- чем, и все остальное) имеют надежные медицинские и физиологические осно- вания. Среди наиболее замечательных документов - "Тянь ди инь ян да лэ фу" ("Поэма о высшей радости"), написанная Бо Синцзянем (ум. в 826 г.), младшим братом Бо Цзюйи, сохранившаяся только в рукописи в монастырской библиотеке Дуньхуана и обнаруженная лишь в наше время.

Собрание даосских текстов "Юнь цзи ци цзянь" ("Семь бамбуковых доще- чек из сумки с туманом"), удивительно повторяя Аристотеля, гласит, что семенная жидкость содержится в семенных пузырьках (цзин ши) в нижней части живота (ся дань тянь) /10/ и что в то время как у мужчин накапли- вается там сперма, в соответствующей части женского тела аккумулируется менструальная кровь (нань жэнь и цан цзин нюй цзы и юэ шуй). Цель даосс- ких приемов заключалась в том, чтобы всемерно увеличить количество жи- вотворного цэин посредством сексуальных стимулов и в то же время всячес- ки избегать его утраты. Более того, если сила ян в мужчине регулярно пи- тается силой инь, это не только благотворно скажется на его здоровье и долголетии, но гарантирует, благодаря ее насыщенной мужественности, за- чатие младенца мужского пола в случае семяизвержения. Воздержание счита- лось не только невозможным, но и недостойным, поскольку противоречило великому ритму природы, где все сущее обладает либо мужскими, либо женс- кими свойствами. Безбрачие же (за которое впоследствии выступали буд- дистские еретики) приведет только к неврозам. Таким образом, соот- ветствующие приемы заключались, во-первых, в частых "coitus reservatus", продолжительных сношениях с рядом партнерш так, чтобы на всех пришлось лишь одно семяизвержение /11/. Женские оргазмы (куай) укрепляют жизнен- ные силы мужчины, поэтому ему следует продолжать половой акт как можно дольше, чтобы /сила/ ян как можно больше напиталась /силой/ инь /12/.

То, что "coitus reserva- tus" считается столь полезным для душевного здоровья, на первый взгляд озадачивает, поскольку прерванное половое сношение ("coitus interruptus") как метод контрацепции повсеместно осуждается современной медициной. Однако психологические условия различны: целью древних было не воспрепятствовать зачатию, но обеспечить укрепление обеих сил, осо- бенно ян /13/. Особый акцент делался на смене партнеров, появлялось мно- жество противоречащих друг другу рекомендаций по их выбору, однако бла- годаря разработанной системе запретов на сношения в зависимости от вре- мен года, фаз луны, погоды, астрологической обстановки и т.п. подходящий случай для последователей даосизма выдавался нечасто. В семьях, где дос- тижение бессмертия не являлось первоочередной целью, на все это обращали меньше внимания.

Другой способ, а именно возвращение семени, заключался в любопытном приеме, который можно обнаружить и у других народов в качестве средства контрацепции; он до сих пор спорадически встречается и среди европейцев /14/. В момент эякуляции осуществляется нажатие на уретру между мошонкой и задним проходом, тем самым семенной секрет направляется в мочевой пу- зырь, откуда он впоследствии выводится вместе с мочой. Этого, однако, даосы не знали: они думали, что семенную жидкость можно таким образом заставить подняться, чтобы омолодить или оживить верхние части тела. От- сюда сам способ получил название "хуань цзин бу нао" - "возвращая семя, возрождать мозг" /15/. Следует обратить внимание на явную параллель меж- ду "хуань цзин" и "би ци" (как можно более продолжительная задержка ды- хания). Поскольку спинной мозг в даосской физиологии в его нисходящем и ветвящемся трофическом /16/ влиянии уподобляется Желтой реке, этот про- цесс описывается выражением "повернуть вспять Желтую реку" (Хуанхэ ни лю), встречающимся в позднейших книгах /17/. Обо всем этом намеками го- ворится в "Тай шан хуан тин вай цзин юй цзин" ("Восхитительный нефрито- вый канон Желтого двора"), о котором упоминается в "Ле сянь чжуань" и "Баопу-цзы", и потому датируемом II-III вв. Возможно, однако, что наибо- лее древнее упоминание об этом способе содержится в "Хоу хань шу", где говорится, что Лэн Шоугуан применял искусство Жун Чэна и дожил до прек- лонного возраста. В комментарии цитируется "Ле сянь чжуань", гласящий: "Искусство сношения с женщинами заключается в воздержании от семяизвер- жения, возвращении семени и питании мозга" (юй фу жэнь чжи шу вэй во гу бу и хуань цзин бу нао).

Наиболее поразительный аспект всей даосской философскорелигиозной де- ятельности (поразительный и для большинства современных китайцев) состо- ит в том, что для кандидатов в бессмертные она предусматривала не только обычную супружескую жизнь и индивидуальные упражнения, но и публичные мероприятия. Эти церемонии религиозного характера назывались "истинным искусством выравнивания ци" /18/ ("чжун ци чжэнь шу"), или "соединением ци" ("хэ щ хунь ци") мужчины и женщины. Считается, что эти церемонии ос- нованы знаменитым даосским семейством Чжанов, живших во II в. (Три Чжа- на); они определенно были распространенным явлением около 400 г., когда ими заправлял Сунь Энь. Многое из того, что мы знаем о них, исходит от математика VI в. Чэнь Луаня, который из даосизма обратился в буддизм и написал "Сяо дао лунь" ("Осмеяние даосизма"). Церемония устраивалась ра- ди избавления от вины (ши цзуй) /19/ и проводилась по окончании поста в ночь новолуния либо полнолуния. Она состояла из ритуального танца "сра- жения дракона и тигра" /20/, который заканчивался публичной иерогамией (культовым браком) или последовательными совокуплениями участников сбо- рища в кельях, расположенных по сторонам храмового дворика /21/. Пары обучали вышеупомянутым приемам. Литургический текст, похоже, содержался в книге под названием "Хуан шу", от которого сохранился фрагмент высоких поэтических достоинств /22/. Естественно, как буддийский аскетизм, так и конфуцианская стыдливость были шокированы, и к 415 г. уже набрало силу противодействие. К середине VI в. были предприняты масштабные посяга- тельства на даосизм, и, по всей вероятности, на исходе VII века празд- нества "Хэ ци" прекратились /23/. Однако частная деятельность такого ро- да продолжалась до расцвета Сун в той степени, в какой ею были озабочены даосы, приписанные к храмам, а для светских лиц это вообще было харак- терно вплоть до прошлого века, и более что эти упражнения одобрялись и предписывались профессиональной медициной /24/.

Признание важности женщины общей структуре материального мира и ее равенства с мужчиной, убежденность в том, что достижение здоровья и дол- голетия требует согласованных действий обоих полов /25/, восхищение оп- ределенными психологическими характеристиками женщины, включение физи- ческих проявлений пола в божественный групповой катарсис, равно свобод- ный как от аскетизма, так и от классовых различий, - все это лишний раз раскрывает перед нами характерные черты даосизма, не имеющие аналогов в конфуцианстве и обычном буддизме. Определенно, между всем вышеперечис- ленным и матриархальными элементами в примитивном племенном сообществе должна иметься некоторая связь, а в древней даосской философии должна была некоторым образом отражаться значимость женского символа. Не явля- ется простым совпадением и то обстоятельство, что даосисты в древнем Ки- тае были главными представителями социальной солидарности, союза и единства всего, что противостояло разделению и разобщенности. Их мысль и деятельность заходят так глубоко, что могут считаться универсальными, имеющими ионийские и орфические /26/ параллели. Любовь, энергия влечения и союза во Вселенной правят первоэлементами, звездами и богами; для гре- ков это было банальностью, что отражено в "Дафнисе и Хлое" Лонга /27/. И Лукреций посвятил свою великую поэму Венере /28/, поскольку только в ре- зультате сочетания и объединения как отдельных частиц, так и людей, мо- гут создаваться и существовать организмы различных уровней сложности.

Физиология даосистов, возможно, была примитивной и причудливой, но их отношение к мужчине, женщине и космическим первоосновам было куда более адекватным, чем у конфуцианства с его патерналистско-репрессивной суро- вой простотой, столь типичной для состояния умов в обществе феодальной собственности /29/, или же чем у буддизма с его холодной потусторон- ностью, для которого секс не был ни естественным, ни прекрасным и расс- матривался лишь как затея искусителя по имени Мара (Яма).

В средние века все еще встречались известные приверженки и последова- тельницы даосизма, и великий конфуцианец танской эпохи Хань Юй (768-824 гг.) написал об одной из таких женщин поэму "Девушка с Цветочной Горы".

Пережитки местных верований в отдельных районах свидетельствуют о приз- нании древними значительности женщин; например, легенда о наводнении в Тайюани (пров. Шаньси) по-прежнему порождает ежегодные процессии, где девушки играют роли всепобеждающих и обожествляемых героинь. Здесь при- сутствуют как символ женщины, так и символ воды. В общем, даосы многому могли научить мир, и пусть даже даосизм как организованная религия уми- рает или уже мертв, будущее, вероятно, принадлежит его философии.

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8910 11 12 13 Следующая ⇒