Культура и природа

Культура и природа

1. Превращение природы во «вторую природу», т.е. культуру.

2. Превращение натуры в культуру в самом человеке. Зрение и слух как органы чувств и как органы культуры у человека

3. Нация как культурное образование

4. Исторические формы взаимоотношения культуры и природы

1. Экологический кризис сегодня требует анализа взаимоотношений между природой и культурой, сложившихся в истории человечества, существующих в наше время и возможных в будущем. В современном естественнонаучном познании возникают новые тенденции отношения человека к природе. Природа в широком смысле слова не представляется более как “мертвый механизм”, на который направлена деятельность человека: человек не может относиться к ней как судья, заранее зная, как она должна отвечать на поставленные вопросы.

Как отмечают И.Пригожин и И.Стенгерс, “он умер, тот конечный, статичный и гармоничный старый мир, который разрушила коперниканская революция, поместив Землю в бесконечный космос. Наш мир — это не молчаливый и однообразный мир часового механизма... Природа создавалась не для нас, и она не подчиняется нашей воле... Наступило время ответить за старые авантюры человека, но если мы и можем это сделать, то лишь потому, что таков отныне способ нашего участия в культурном и естественном становлении, таков урок природы, когда мы даем себе труд выслушать ее. Пришло время нового содружества, начатого издавна, но долгое время непризнанного между историей человека, человеческими обществами, знанием и использованием Природы в наших целях”.

Для обеспечения своего будущего человек не может полагать, что он не имеет принципиальных ограничений в своих попытках изменять природу в соответствии со своими потребностями, но вынужден изменять свои потребности в соответствии с теми требованиями, которые ставит природа.

Все это означает, что устанавливается новое отношение человека с природой — отношение не монолога, а диалога. В современной ситуации формируется новое видение природной среды, с которой человек взаимодействует в своей деятельности. Она начинает рассматриваться не как конгломерат изолированных объектов и даже не как механическая система, но как целостный живой организм, изменение которого может проходить лишь в определенных границах. Нарушение этих границ приводит к изменению системы, ее переходу в качественно иное состояние, могущее вызвать необратимое разрушение целостности системы.

Это понимание приходит только в конце ХХ столетия.

Рассмотрим истоки взаимоотношения природы и культуры. Все более широкое превращение натуры в культуру происходило в процессе трудовой деятельности человека. Оно началось в глубокой древности, в ходе сооружения нашими далекими предками каменных орудий, ветровых заслонов и жилищ, сосудов, одежды и продолжается на протяжении всей истории, последовательно расширяя экологическую нишу, которую человечество заняло и стремится наилучшим образом оборудовать.

Культура предстает перед нами, логически и исторически, прежде всего как преобразование натуры – естественной природной среды, которую человек застает вокруг себя, в которой он существует и к которой он, в отличие от животных, не только должен так или иначе приспособиться, но которую он способен приспосабливать к себе, к своим нуждам, желаниям, интересам.

Когда древний мудрец назвал культуру «второй природой», он метко определил и ее происхождение, и форму ее бытия, и ее функцию в человеческой жизни. Быть «природой», пусть даже «второй», означает иметь основные природные свойства. Главное из этих свойств – материальное существование. Кроме того, культура, как и природа, доступна экспериментальному и теоретическому изучению.

«Вторую природу» человек создает из материала природы «первой» и еще одним синонимом культуры может быть «очеловеченная природа», или «одухотворенная природа». Культура является результатом преобразования природных форм в объекты природе неведомые: леса – в парк, камня – в обелиск, деревьев – в дом, воды – в фонтан, физиологической эмоции – в духовное чувство, звуковых сигналов – словесную речь, стада – в общество и т.д., и т.п.

Культурное преобразование природы происходило и продолжает происходить на двух уровнях:

· внешней по отношению к человеку природной данности,

· собственно человеческих структур – телесной и психической.

Исходным был первый уровень, на котором камень превращался в рубило, нож, наконечник стрелы или серп; шкура убитого зверя – в одежду и т.д.

2.Преобразовывая натуру (природу) в культуру человек преобразовывал и себя самого. Уже на ранней стадии возникла потребность и сознание возможности изменять собственную природную данность.

В ходе производственных действий изменялись анатомия кисти, строение позвоночника, мышечная система, развивалась функциональная асимметрия мозга, а вместе с нею и вся структура психики. …

Наши пять чувств не являются равноценными. Изучение обоняния, вкуса, осязания, зрения и слуха в разных сферах нашего существования ведет к выявлению определенной закономерности. Так, зрение и слух не только органы чувств, но и «органы культуры». Чем же объясняется возможность превращения зрения и слуха в «органы культуры»? Тем, что они имеют особые информационные функции в человеческой жизни. Если все другие органы чувства дают нам информацию о материальных, физико-химических свойствах объектов, с которыми соприкасаются наши анализаторы, то зрение и слух, помимо аналогичных способностей, обретают в филогенезе и всякий раз вновь в онтогенезе дополнительные способности – предоставлять нам информацию о том, что находится не в физико-химической, а в социокультурной реальности. Так, зрение становится основным источником связи человека с предметами и продуктами его практически-трудовой деятельности во всех ее проявлениях: труд является преобразованием того, что человек видит, регулируется тем, как он видит то, что делает и приводит к созданию видимого продукта.

Слух имеет большее значение для основополагающих признаков человека, как социального существа, по сравнению с любым другим чувством. "Невозможность видеть отделяет человека от вещей. Невозможность слышать отделяет человека от людей" (И.Кант).

Он служит для предостережения об опасности, для приема информации, для овладения знаниями, для социальной коммуникации, и может вызывать очень сильные эмоции.

Обзор "технических характеристик" человеческого слуха позволяет сделать вывод о его феноменальных способностях. Объективности ради заметим, что зрительная система превосходит его, например, в скорости обработки информации. Если периферийный слух способен обрабатывать примерно 800 Кбит/с, то зрение превосходит его в 1000 раз. Однако слух превосходит зрение, прежде всего, по чувствительности и динамическому диапазону.

Чувствительность слуха на пороге слышимости с энергетической точки зрения соответствует восприятию 10-ваттной электрической лампочки с расстояния в 1000 км. Динамический диапазон слуха охватывает интенсивность звука, различающуюся на десять в двенадцатой степени! Это соответствует весам, на которых без всякого переключения диапазона измерений можно взвесить и песчинку, и трактор, причем с высокой точностью. И не следует забывать о том, что природа вложила эту потрясающую систему обработки сигнала в корпус из прочнейшего материала под названием "височная кость".

Значение слуха для нашей жизни во всей его полноте лучше всего выразил немецкий психиатр и философ Карл Ясперс: "Нас делает людьми то, что мы говорим друг с другом". Ни использование орудий труда, ни вертикальная походка, ни мощный мозг не выделяют нас, в конечном счете, среди других живых существ. Эта честь принадлежит использованию дифференцированной речевой коммуникации. А потому, при всей нашей скромности, мы все же вынуждены признать, что венцом творения является homo audiologo. Вначале было слово.

Причем мы научились не только слышать их, но и произносить. Ученые считают древнейшим доказательством использования примитивной речевой коммуникации организованную охоту на крупных зверей, которая проводилась еще 300 000 лет назад. Поначалу речь служила вовсе не для того, чтобы воспевать красоты природы, она компенсировала физическую слабость человека. Дифференцированная организация, с одной стороны, расширяла власть социального индивидуума, а с другой стороны, нуждалась в дифференцированной коммуникации. Разумность отдельно взятого индивида является необходимым, но не достаточным условием для добывания мамонта. Успех зависит от способности многих договориться между собой.

С одной стороны, слух является самым интеллектуальным из наших органов чувств. С другой стороны, слух – очень эмоциональный орган чувств. Врожденный или рано приобретенный недостаток слуха влечет за собой не только когнитивные и интеллектуальные, но и тяжелые эмоциональные и социально-психологические дефекты развития.

Итак, слух является нашим социальным органом чувств. У новорожденного уже через 48 часов отмечается превосходная реакция на голос матери. Речь связывает людей воедино. Отсутствие речевого обмена в гораздо большей степени, нежели разница в культуре, религии или цвете кожи, ведет к недоверию и предрассудкам, вплоть до неосознанного отторжения людей из другого географического региона. Примечательно, что наши современники, чересчур подверженные этой ошибочной умственной деятельности, обычно не владеют иностранными языками. Очень трудно понять "инородца", гораздо проще избить его...

Важнейшая, и вместе с тем труднейшая, а также очень часто недооцениваемая форма социального слуха – это слушание. Парадоксально, но современному "информационному обществу" присущ общий недостаток, который выражается в том, что многие из "новых средств коммуникации" скорее препятствуют, чем способствуют межчеловеческой коммуникации. Интернет и всевозможные электронные средства развлечений (например, аудио-плееры) приводят к обеднению контактов между людьми, а мобильные телефоны все чаще используются для замены письменных контактов. Похоже, что информация вытесняет коммуникацию в табели о рангах.

Таким образом, реальная роль в практике человеческого бытия, деятельностная сущность которого осуществляется двояко – в формах предметной деятельности и в формах общения – и выделяет зрение и слух как инструменты деятельности, т.е. органы культуры. И в силу этого их общепсихологические свойства обогащаются социально-психологическими и семиотическими – т.е. такими, которые возникают и изменяются под влиянием конкретных условий бытия людей в разных общественных и национальных, исторически изменчивых обстоятельствах.

3. Развивавшееся воздействие культуры на человеческую натуру одним из своих значимых последствий имело формирование на природной, биогенетической этнической почве такого нового культурного образования, как нация. Эта проблема заслуживает особого внимания и потому, что в литературе понятия «этнос» и «нация» употребляются как синонимы, и потому, что в наше время вопросы национальной идентичности и национальных отношений приобрели особую остроту в связи с развитием процессов глобализации, вызывающей широкое сопротивление националистического свойства.

Этнические характеристики народов проявляются в особенностях анатомического строения тела, своеобразии нейродинамической системы, темперамента, психологических особенностях. Они имеют биологическое происхождение, доказательством чего является их врожденность у каждого представителя той или иной этнической группы. Соответственно принадлежность к этносу не зависит от желания и поведения индивида — русским, китайцем или бушменом человек рождается и умирает. Между тем принадлежность к культуре этнически не обусловлена. Классические примеры: А.С. Пушкин, осознававший свои африканские корни и даже гордившийся ими, стал классиком русской культуры; и дети русских эмигрантов, выросшие во Франции, Германии, США, которые не знают русского языка и психологически неотделимы от своих сверстников с иными этническими корнями. И.С. Тургенев однажды сказал полушутя, полусерьезно: «Поскребите любого русского — вы найдете татарина». Более того, этнические корни личности чаще всего неизвестны; о национальности человека говорят не они, не генетически передающиеся черты лица, цвет глаз, темперамент и т.д., а родной для него язык; воспринятые с детства бытовые традиции; литература, сформировавшая его мироощущение музыка, ставшая «родной»; пища, способствовавшая формированию определенных вкусовых пристрастий; природная среда, неразделимая с его жизнью и вызывающая ностальгические чувства при расставании с нею...

Хотя в большинстве случаев нации как носители определенной культуры вырастали на почве определенного этноса, что создавало этническую предопределенность национального характера, образа мыслей и чувств, идеалов и вкусов, история знает немало выразительных примеров полиэтничных наций — едва ли не самым ярким из них является американская нация, которая культурно, социально-психологически, духовно объединила представителей не только европейских, но и африканских этносов, а в наше время все шире вбирает в свою культуру выходцев с Востока. Этот пример особенно важен для осмысления, потому что закономерно усиливающаяся тенденция межэтнической гибридизации народов поведет человечество по тому же космополитическому пути: в каждом конкретном случае будет находиться лишь определенная мера соотношения национально-специфического и общечеловеческого. Способом достижения диалектического единства двух названных начал станет диалог

культур — замечательное явление, теоретически обоснованное в XX в. М.М. Бахтиным, М. Бубером, B.C. Библером и др. Знаменательно, что в последнее время понятие «диалог» широко применяется и в исследованиях современных отношений культуры и природы, где оно интерпретируется как «диалог с природой».

На первый взгляд это выражение абсурдно — диалог является межсубъектнойсвязью, природа же выступает для человека объектом его научной и производственной деятельности, а не субъектом — во всяком случае для взрослого человека, сознание которого, как некогда сознание человечества, выросло из ≪пеленок≫ язычески- мифологического одухотворения природы. Но в действительности выражение ≪диалог с природой≫ имеет глубокий смысл, так как оно фиксирует — разумеется, метафорически — такую форму отношения культуры к натуре, которая по сути своей подобна диалогу.

Потому что наше отношение к природе может быть двояким: к ней можно относиться с позиций научного познания и технического преобразования или утилитарного потребления, когда явления природы воспринимаются как объекты, с которыми человек-субъект, руководимый собственными интересами, может совершать какие-либо действия: разрушать в эксперименте, изменять формы природного существования, делать чучела, музейные экспонаты, украшения своего бытия, наконец, просто убивать и поедать. Но мы можем относиться к этим же явлениям и как к субъектам, прекрасно сознавая при этом, что подлинными субъектами они не являются, — таково искусство, которое в басне, сказке, стихотворении и повести может приписывать зверю, растению и даже вещи человеческие способности, например способность к диалогу. Поскольку в сказке в отличие от мифа мы видим вымысел, а не высшую, сверхопытную реальность, художественный образ природного явления становится не подлинным субъектом, а квази-субъектом, т.е. объектом, воспринимаемым нами как субъект.

Присвоив себе звание ≪царя природы≫, человек решил, что он имеет ≪законное≫ право не только на ее познание, но и на манипулирование ею, простирающееся вплоть до уничтожения конкретных природных объектов. Когда выяснилось, что им был совершен непризнанный природой акт самозванства и что дальнейшее насилие над нею угрожает его собственному существованию, человек оказался перед необходимостью радикально изменить свое отношение к природе, как к внешней для него географической среде, так и к своему внутреннему природному содержанию — духовной и телесной сторонам его собственного бытия. В XX в. 3. Фрейд открыл глубинный внутренний конфликт между природой и культурой в человеческой психике, который порождает различные формы психических расстройств. Не касаясь эффективности предложенных основоположником психоанализа методов лечения этих расстройств, следует подчеркнуть, что и в такой тончайшей области бытия, как психика человека, спасительным может быть только диалогический контакт сознания и подсознания, врожденных физиологических влечений организма, в том числе либидо, и воспитанных культурой нравственных принципов.

Сложнейший аспект взаимоотношений культуры и натуры в самом человеке — педагогический. Отечественной теоретической мыслью и, что несравненно хуже, педагогической практикой нашей современной школы игнорируется принципиальное различие между образованием и воспитанием. Между тем образование есть процесс передачи знаний, а воспитание — процесс приобщения к ценностям.

Мы имеем дело с двумя различными ситуациями. Передача знаний может осуществляться на школьном уроке, в университетской лекции, с помощью учебника, обращенного к еще большему числу получающих информацию, — в данном случае преподаватель не принимает во внимание индивидуальных особенностей психики каждого ученика и передает им объективно-безличные знания, которые воспринимаются безличным, одинаковым по сути его деятельности абстрактным мышлением. Воспитание же может быть эффективным только тогда, когда Учитель как ≪Значимый другой≫ передает

ценности каждому индивидуально на том основании, что ценностные установки, воспринимаемые воспитуемым, должны синтезироваться с его уникальными в своей целостности природными данными, ≪натурой≫, врожденными чертами темперамента, характера, нервной системы. Вот почему талант воспитателя встречается неизмеримо реже, чем дар преподавателя — первый предполагает наличие у родителей и профессиональных педагогов ≪ощущения индивидуальности≫ воспитуемого, особого рода интуиции, близкой к интуитивному озарению художника.

1. Как происходит культурное преобразование внешней по отношению к человеку природной данности?

2. Как происходит превращение натуры в культуру в самом человеке?

3. Докажите, что зрение и слух у человека не только «органы чувств», но и «органы культуры».

4. Докажите, что нация – культурное образование.