ВЕЛОПРОБЕГ В КАМЕНКУ. через три новгородские пятины (или ТРОЙНОЙ БАЛАНС). чудь, словене, Рюрик правил, . Где ж погосты те и дани;. где дружина, Ольга, сани ?. Да… уж, с данью перебрали,. коль селяне-то пропали.. В старину туда бежали. от неволи, от господ

ВЕЛОПРОБЕГ В КАМЕНКУ

через три новгородские пятины (или ТРОЙНОЙ БАЛАНС)

Что есть сил, кручу педали;

колесо «восьмёркой» бьёт.

Впереди такие дали:

чудь, словене, Рюрик правил,

древний путь за Мсту ведёт.

Где ж погосты те и дани;

где дружина, Ольга, сани ?

- летописный эпизод.

А княгиню вряд ли ждали

в чудском крае Йумалы*.

И меня никто не ждёт,

и не выдадут медали,

будь хоть трижды патриот,

иль рассыпься на детали.

Колесо по стыкам бьёт:

Мстинский мост. За ним – вперёд

Деревской пятину звали:

рос дремучий лес;итот

при царях ещё рубали,

жгли, под пашню расчищали:

всюду строился народ.

Нынче ж дочиста украли:

тут спилили, там продали.

В штабелях бревно гниёт

на задворках пасторалей;

где не сеяли, не жали,

и петух-то не поёт.

Да… уж, с данью перебрали,

коль селяне-то пропали.

Вот досада – обод бьёт.

Ну, да ладно. Прочь печали,

запеваю: «Эй, ромалы…»,

про бродягу и Байкал и…

всё, что в голову взбредёт.

Но… никто не подпевал мне,

и окрестности молчали,

(пусто, тихо, что за чёрт !)

будто в рот воды набрали.

Глядь, и впрямь река течёт;

и долину превращали

в техногенный натюрморт

терриконы в сизой дали.

Снова Мста, за ней – на норд

Бежецкой пятину звали.

В старину туда бежали

от неволи, от господ,

всё отчаянный народ,

до Белозера и дале.

Еду против Мсты вначале,

гор Шереховских в обход;

а в Зарубине сказали:

дядя** умер. Опоздал я,

здесь ночлег меня не ждёт;

ходу, ходу от ворот.

Напрямую, по-удалей

перелез гору Бревенник

пешим. Призрачно, печально,

колея поверх высот.

Ветерком кусты шептали,

пустошь, лужи цвета стали.

Ноги чтоб не намокали,

бровки есть, по ним проход.

Высь и даль видны в прогале,

коршун чёрточкой плывёт

(Пушкина «Кавказ» читали ?)

вниз уклон, погост вот – вот.

Камни, спуск, ручьи журчали,

вправо – влево поворот

(в самый раз для авторалли),

здесь – Шереховский приход,

здесь бы лучше вездеход.

Взгорки, спуски круче стали;

вверх - пешочком, вниз – несё-ё-ёт:

цапнешь кромку, юзом валит,

на «гребёнке» растрясёт.

Ноги на песке устали,

в зад «восьмёрка» поддаёт,

и ночлег найду едва ли.

Хорошо, ещё не осень,

нет дождей. Лишь цифра «8»

всё заполнила кругом

так, что чувствую нутром.

Сердце гонит кровь «восьмёркой»,

на другой я сам сижу,

плюс колёса. Сколько ж будет ?

Три фигуры Лиссажу***.

Июль 2008 г.

Примечания:

* Йумала (Jumala) – Бог (у прибалтийско-финских народов);

** Мой двоюродный дядя - Курчин Александр Иванович (1927 – 2004), уроженец карельской деревни Каменки Любытинского района;

*** Фигуры Лиссажу - отображение двух электрических колебаний на экране осциллографа